fatal trouble

Чеджу встретил яркой и более менее тëплой погодой. Выйдя из машины, Дохи потянулась, а затем взяла свой рюкзак. Перекинула через плечо, подождала пока родители пройдут вперëд, взяв и свои вещи, а затем, посмотрев на Джеюна, пытавшегося застегнуть молнию на куртке, нежно улыбнулась. Он очень мило надувал губки, когда что-то делал. Она мягко убрала его руки, убрала мешающую ткань футболки и застегнула молнию, положив после руки на плечи.  — Ты без настроения. Всё хорошо?  — Да, — быстро ответил Джеюн и улыбнулся, что у Дохи ноги подкосились. У него очень красивая улыбка. — У меня всё затекло.  — Предлагаю тогда немножко отдохнуть и выдвигаться, нам столько всего нужно посмотреть! — подпрыгнув от радости на месте, Дохи чмокнула его в щëку и побежала за родителями внутрь отеля.  Джеюн проводил еë взглядом, улыбаясь. Внутри разлилось невероятное тепло, а сердце сделало в очередной раз кульбит. Он вошëл в отель и подошëл к ресепшену, где стоял господин Со, оформляя номера. Он снял два номера: один для них, а другой для Дохи и Джеюна. Он удивлëнно моргнул, когда ему протянули ключ от номера и перевëл взгляд на Дохи, которая уже стояла вместе с матерью возле лифта.  — Предлагаю сначала обустроиться и отдохнуть немного, а потом мы поедем к водопаду Чхонджеён, там и поедим чего-нибудь вкусного, — предложил господин Со, когда они вышли из лифта. — Дочка, ты взяла фотоаппарат?  — Впервую очередь! — рассмеявшись, воскликнула Дохи и сцепила пальцы, уже предвкушая всё.  Номера их находились друг напротив друга. Дохи выглядела спокойной, а Джеюну было немного не по себе. Ему неловко перед еë родителями, но с другой стороны, они сами приняли это решение, а потому он открыл дверь и вздохнул, когда увидел отдельные кровати. Не то, чтобы Джеюн не хотел спать вместе с ней. Он до сих пор с улыбкой вспоминал ту ночь в еë объятиях. Боялся, что Дохи это может испугать. Хотя, еë не очень и волновало это.  — Господи, как здесь красиво! — кинув рюкзак на кровать со свежим бельëм, Дохи бросилась к окнам и раздвинула шторы. — Ты взял тëплые вещи? Думаю, вечером похолодает.  — Да, — сев на кровать, ответил Джеюн. — Мамочка, я всё взял. Не беспокойся.  Повернувшись к нему, Дохи скривила губы и, взяв подушку, кинула в него. Затем, открыв рюкзак, она достала сменную одежду, косметичку и направилась в ванную. А Джеюн лëг на кровать, скинув с ног обувь, и закрыл глаза, в попытке выкинуть из головы ненужные мысли. Сегодня и завтра он хотел думать только о Дохи и о предстоящем сюрпризе, но еë вытесняла мысль о повторном обследовании, которое назначено через месяц. Он пил таблетки вовремя, выполнял все назначения врача, но… неужели, всё могло стать хуже за эти полгода, или лучше?.. Мотнув головой, Джеюн привстал, услышав будильник. Достал телефон из кармана, выключил его и открыл рюкзак, чтобы взять коробочку с лекарствами.  Если никаких изменений не будет, нужно ли мне остановиться? Я не хочу, чтобы еë сердце разбилось.  Выпив таблетки, от которых уже тошнило, Джеюн уронил голову на руки и вздохнул. Он дал слово родителям, что расскажет правду, но при виде улыбки Дохи, еë сверкающих глаз, сердце до боли сжалось. Джеюн предпочтëт разбить собственное сердце, но не еë. Это слишком сложно, невыносимо смотреть на слëзы Дохи.  — Я смотрела ещë места, где мы бы могли прогуляться без родителей, — Дохи прыгнула на кровать Джеюна и протянула ему свой телефон. — Поехали на пляж. Смотри, как там красиво. Сонхун ещë посоветовал сходить на вершину Халласан. Там разрешено гулять только днëм.  — Поедем туда, куда ты захочешь, Дохи, — отдав ей телефон, с улыбкой сказал Джеюн. — Нам надо тогда сейчас же выдвигаться, а то вряд ли успеем за один день посетить всё. Сначала поедем посмотреть на водопад, думаю, что твой отец хочет этого. Заодно там и отдам ему свой подарок.  Кивнув, Дохи опустила взгляд на его руки, и снова внимание привлекло кольцо. Она кончиками пальцев коснулась сердца, подсела ближе и накрыла ладонью его руку.  — Могу я задать тебе вопрос?  — Да, конечно, — следя за тем, как она поглаживала фиолетовые костяшки пальцев, ответил Джеюн.  — Ты узнал меня намного раньше, не так ли? Это кольцо, — Дохи обеими руками обхватила его пальцы и положила к себе на бедро, отчего он сглотнул, — в тот день, когда я узнала, что больше не смогу заниматься балетом, кто-то положил мне на колени бутылку воды. Я заметила это кольцо, а подняв голову кроме спины парня ничего не увидела.  — Я не… я… я не следил за тобой, не сталкерил, та встреча в группе поддержки была простым совпадением, — от волнения двумя руками обхватив еë бëдра, Джеюн сел в позу лотоса, мотнув головой. — Я увидел, как ты плакала, подумал, что жалость расстроит тебя куда больше, а потому… — он опустил голову, но тут же поднял обратно, когда руки Дохи коснулись щëк. — Прости. Я хотел, но не знал, как тебя поддержать.  — Ты так заволновался, будто я раскрыла, что ты серийный убийца, — улыбнувшись, Дохи сжала его щëки вместе и еле сдержалась, чтобы не чмокнуть Джеюна в пухлые губы. — Спасибо тебе, что разделил мою боль. Мне этого было достаточно.  — Господи, порой ты меня пугаешь, — облегчëнно выдохнув, надув губы сильнее, отчеканил Джеюн, а затем мягко отстранился, когда Дохи рассмеялась. — Тебе нужно поменьше смотреть документальные фильмы про маньяков.  — А тебе перестать вести себя так, будто перед тобой не восемнадцатилетняя Со Дохи, а двенадцатилетняя, — скрестив руки на груди, с ехидной улыбкой выпалила она, кинув короткий взгляд на свои бëдра. Джеюн тут же одëрнул руки. — Серьëзно!  — Я просто не хочу тебя смущать и пугать своей настойчивостью, — уперев руки в кровать, Джеюн опрокинул голову, вздохнув.  — Ты думаешь, что я не знаю, что такое поцелуй и секс? — склонив голову набок и посмотрев в его бегающие глаза, спросила Дохи. — Я просто не понимаю, куда мы двигаемся. Мы друзья?  — Нет, — быстро отрезал Джеюн. — То есть, я хотел сказать, что хочу быть больше, чем просто другом. Мы должны пройти определëнный этап, чтобы сделать следующий шаг. Это как в математике: чтобы узнать ответ, необходимо сначала выполнить основную задачу.  — Джеюн-а, я полный ноль в математике. Не говори мне ещë о косинусах и биссектрисах. Я для тебя задача, что ли? Дохи понравилась Джеюну, но он всячески избегает любой физический контакт и свои чувства. Вопрос: через сколько лет он примет решение сделать следующий шаг? — вскинув бровь, подала ему новую задачу Дохи, на что Джеюн усмехнулся, опустив корпус ниже и сжав в руках простынь. Сейчас он выглядел очень сексуально. Она сглотнула и приоткрыла рот, отпустив одну руку на живот.  — Ты сводишь меня с ума, бельчонок, — рассмеявшись, он закрыл рукой глаза. — Я намного решительнее, чем ты думаешь, но, — подняв один палец, Джеюн одним глазом посмотрел на неë и ухмыльнулся, — ты готова увидеть другую сторону Шим Джеюна?  — Звучит так, будто после моего ответа ты отхлестаешь меня ремнëм, как чокнутый Кристиан Грей, — недоверчиво взглянув на него, пробубнила Дохи.  — Я не извращенец, Дохи.  — Ты девственник?  Неожиданный вопрос влетел как пощëчина. Джеюн удивлëнно моргнул пару раз, опустил голову и зарылся пальцами в волосы, застонал, а затем громко рассмеялся.  — Прости, это было чересчур, — Дохи положила руки на покрасневшие щëки и отвернулась, проклиная свой язык. — Я не понимаю, как из душевного разговора мы перетекли в это.  — Мне нравится, продолжай, — Джеюн подался вперëд, оставив между их лицами всего несколько сантиметров, заставив Дохи замереть. — Думаю, что Чонвон был прав: иногда необходимо разрушать планы.  — Ты о чëм?  В ответ он только улыбнулся и поднялся с кровати, направившись в ванную, взяв сменную одежду, бросив напоследок: — Узнаешь потом.  — Ей-богу, уже надоел со своими интригами, — Дохи взяла подушку, уткнулась в неë лицом и застонала. 

***

Приехали они на водопад ближе к обеду. Дохи сразу достала фотоаппарат, когда они вышли из машины. От радости дала Джеюну лëгкий подзатыльник и побежала вперëд, а он последовал за ней. Родители, переглянувшись, только рассмеялись и взялись за руки.  В выходные дни здесь бывало по-особенному много людей. Джеюн остановил бегущую Дохи, закинув руку на плечо и притянув к себе. Он кинул взгляд на водопад и быстро подошëл к краю речки, наступил одной ногой на камни и, улыбнувшись, в немом восторге указал пальцем на водопад, который был окружëн деревьями. Звуки стекающей воды ласкали слух, придавали полное умиротворение, что она невольно закрыла глаза на несколько секунд, а затем сфотографировала Джеюна. Дохи подбежала к нему, доставая телефон. Включила фронтальную камеру, надула губы и, когда он показал все свои тридцать два зуба, тыкнула по экрану пару раз.  — Отправлю в чат.  — Улыбочку! — вскрикнула госпожа Со, направив на них камеру. Джеюн и Дохи тут же показали пальцами сердечко, прижавшись друг к другу. — Почему кнопка всё ещë красная?  — Дорогая, ты снимаешь, а не фотографируешь, — буркнул господин Со, начав подкалывать жену, которая в итоге пошла дальше, состроив обиженное лицо.  — Твои родители такие милые, — смеялся Джеюн, смотря, как госпожа Со убегала, пока он пытался догнать еë. — Поснимаешь водопад?  Дохи тут же направила камеру на водопад. Она так радовалась всему, как маленький ребëнок, что Джеюн не мог не улыбнуться, при виде еë радостного лица. Дохи кружилась вокруг своей оси, тыкая на кнопку фотоаппарата. Она сделала уже больше тридцати снимков.  Вблизи водопада Чхонджеён через ущелье перекинут длинный и горбатый мост Сонимгё. Дохи читала в интернете, что многие люди гибли во время строительства. По бокам моста изображены семь нимф. По местной легенде, у Небесного царя служили семь нимф. По ночам он отпускал их купаться к водопаду нагими, под охраной звëзд и звуки нефритовых флейт.  Идя по мосту можно было увидеть ещë один водопад — Чхонджиён. Остановившись, Дохи сделала пару снимков и прошла дальше, взяв Джеюна за руку. Прямо впереди была видна крыша беседки, который походил на буддийский храм. Рядом был расположен фонтан пяти благословений. В центре него, по кругу, находились пять существ, символизирующих различные жизненные блага. Подойдя ближе, Дохи посмотрела на таблички: карп благословляет рождение сыновей, черепаха символизирует долголетие, свинья — богатство, дракон — славу, а утка — любовь.  — Нужно кинуть монетку, — усмехнулся Джеюн. — Встань напротив утки и попроси любовь.  — Зачем? — улыбнулась Дохи, повесив на шею фотоаппарат. — Она уже рядом, — легонько толкнув его в плечо, Дохи побежала к родителям, которые по узкой тропинке шли к небольшим лавкам с едой.  — Со Дохи, ты флиртуешь со мной? — нагнав еë, спросил Джеюн, остановившись напротив лавки с токпокки. — Тесть, возьмите мне то же, что и себе.  — Тесть, — закатив глаза, пробубнила Дохи, взяв горячую сырную монету. — Вы двое так спелись. Ты как будто ждал этого, папа. Ты должен быть как все отцы — выкидывать из дома всех ухажëров дочери, — отчеканила она и рассмеялась, словив на себе напуганный взгляд Джеюна.  — Других выкину, — господин Со протянул несколько купюр и взял токпокки, протянув Джеюну, — а о нëм буду заботиться. Пойдëм, дорогой, сядем за тот столик, — оглядев жену и дочь, он вздëрнул голову, будто перебрасывал волосы за плечо, затем взял Джеюна под локоть, который показывал Дохи язык.  — Порой мне кажется, — госпожа Со положила голову на плечо дочери, — что он любит его больше нас. Но это хорошо. Приятно видеть, что он поддерживает тебя и так трепетно к нему относится. Джеюн очень добрый парень, береги его, Дохи.  — А он что, меня не должен беречь? — фыркнув, Дохи села за свободный столик и принялась есть сырную монетку.  — Ты же сама видишь и знаешь, что ты дорога ему, — госпожа Со потискала еë за щеку и села напротив. — Когда я была в твоëм возрасте, отец ни на шаг от меня не отходил. Помню, как он сидел под моим окном до самого утра, когда мама наказала меня. На улице было только двенадцать градусов, а на следующий день он лëг с температурой. Тогда Сухван получил от меня хороших подзатыльников.  — Да папа ещë тогда был романтиком, — рассмеялась Дохи, кинув на улыбающегося отца взгляд, который рассматривал подарок Джеюна.  — Таким и остался. Знаешь, я рано вышла замуж. Мама говорила, что я пожалею, и что Сухван не мой человек, но прошло двадцать семь лет, а я даже на долю секунды не пожалела, что выбрала его. Дохи, — госпожа Со накрыла руку дочери своей, — когда-нибудь ты обожжëшься. К сожалению, жизнь иногда жестока с нами, но ты должна знать, что раны обязательно затянутся. — Ты меня пугаешь. Всё хорошо?  — Конечно, — рассмеялась она. — Просто ты так выросла уже, хочется уберечь тебя от всего плохого. Я уверена, что Джеюн сделает всё возможное, чтобы твоя улыбка никогда не угасла.  Недалеко от них сидели Джеюн и господин Со, с улыбкой рассматривающий свой подарок. Он вынул из коробки часы и надел их на запястье, ругаясь на Джеюна, купивший столь дорогой подарок.  — Не волнуйтесь так, это от нас с отцом подарок. Он просил передать, что очень хочет познакомиться с вами.  — Поблагодари его. Надо как-то организовать ужин и встретиться, — господин Со улыбнулся и протянул Джеюну палочки. — Всё хорошо? Ты выглядишь немного напряжëнным.  — Да, всё хорошо, — он почесал затылок, потыкав токпокки палочками. — Просто это всё непривычно, наши отношения так быстро развиваются.  — Если твоë сердце тянется к ней, так слушайся его. Дохи временами очень упрямая и сложная. Раньше она была неуправляемой, из-за любого конфликта убегала из дома, но после той аварии… она стала другим человеком. Нет, не так, — он мотнул головой и посмотрел на улыбающуюся дочь. — Дохи всю жизнь занималась балетом и практически не жила. Я порой удивлялся, как она может жить, ведь у неë каждая минута была расписана. Когда одноклассники гуляли и веселились, Дохи проводила время в студии. После аварии она как будто заново родилась. Ей хочется наверстать всё упущенное.  — Мне очень жаль. Дохи много хорошего рассказывала о Донхёне. Я не представляю, что вы пережили и как справились с горем. Но я рад, что вы двигаетесь дальше, несмотря на всю боль.  — Донхён был самым лучшим сыном и братом. Он очень любил Дохи и заботился о ней. Даже не позволял нам с Михи поднимать голос. Всегда интересовался еë жизнью и был рядом. Больше всего тяжело было ей, потеряв часть своей души, — господин Со отвернулся и шмыгнул носом, подперев подбородок к руке. Слëзы подступили к глазам, но он дал слово, что больше не опустит руки. — Спасибо, Джеюн. Благодаря тебе, Дохи светится. Я даже забыл, когда она в последний раз улыбалась и смеялась до слëз в глазах. Ты… твои друзья — вы положительно повлияли на неë.  — Я ничего такого не сделал.  — Сделал, — с улыбкой подытожил господин Со и в ответ получил широкую улыбку Джеюна. — Кстати, Дохи очень любит лилии, банановое молоко, сырный рамëн, классику, ненавязчивых людей…  Джеюн рассмеялся, мотнув головой.  — Вы сейчас «тонко» намекаете, как лучше подкатить к вашей дочери? Тесть, вы должны ухо держать востро, а не раскрывать все карты!  — Об этом, — он подался вперëд, направив на Джеюна палочки, — она ненавидит азартные игры.  Переглянувшись, они расхохотались и продолжили есть дальше за разговорами, под любопытными взглядами двух дам за соседним столом.

***

Дохи стояла напротив моря, прислушиваясь к шуму волн, пока холодный ветер давал лëгкие пощëчины. Солнце уходило за горизонт, небо окрасилось в оранжевый цвет. И как в тот самый день, Джеюн навис над ней. Он обхватил края плаща и, притянув к себе, начал застëгивать пуговицы, пока она всё также неотрывно смотрела на закат. Такая красивая, с глубокими карими глазами, маленькими родинками на лице и шее, чуть пухловатыми губами и мягкими щеками. Дохи выглядела прекраснее этого заката, волн, бьющихся об камни. Джеюн заправил выбившую прядь волос за ухо, невесомо коснувшись щеки.  — Не холодно?  — Нет, — Дохи перевела на него взгляд и улыбнулась. — Мне сейчас очень тепло. Ветер взъерошил густые волосы Джеюна. Он, выпятив нижнюю губу, поправил их, что Дохи умилила эта картина. Особенно его надутые губы. Улыбнувшись, она прошла мимо и села на корточки, окунув руку в море. Холодно, кожа в ту же секунду стала красной. Джеюн опустился рядом и прижал к своей груди еë руку. Шум волн разрушал тишину, а слова казались лишними. Неожиданно, Дохи мокнула правую руку, щëлкнула мокрыми пальцами по его носу и побежала, кинув только короткое:  — Ты водишь!  Рассмеявшись во весь голос, Джеюн побежал за ней. Дохи бегала медленно, несильно опираясь на травмированную ногу, а он специально делал вид, что не мог догнать еë. Она встала позади мальчика пяти лет, набиравшего в кузов грузовика песок, думая, в какую сторону лучше побежать, чтобы не попасть в объятия Джеюна. Поразмыслив немного, Дохи снова побежала к морю и забралась на камни. А он остановился от внезапного стука сердца. Улыбка с лица спала, она напряглась из-за резкого смена настроения и медленно опустилась на влажный песок, чуть испачкав ботинки. Подошла ближе, засунув руки в карманы плаща, а Джеюн всё также прожигал еë взглядом, заставив вжаться в плечи.  Я что-то сделала не так?.. — Всё нормально? Я напугала тебя этим действием? — кинув взгляд на камни, спросила Дохи громче обычного из-за шума ветра и волн.  — Нет, — ответил Джеюн, но ни один мускул на лице не дрогнул. — Я сейчас думаю, что мне лучше сделать: послушать своë сердце и стать эгоистом или отогнать прочь чувства, не причиняя никому боль. Но дело в том, что оба моих решения в любом случае принесут боль.  — Джеюн, что происходит?  Дальше всё прошло, как в замедленной съëмке: улыбнувшись, Джеюн уверенно подошëл к ней, обхватил холодными руками лицо и прикоснулся губами к еë сухим и немного потрескавшимся губам. Дохи замерла: она вынула руки из карманов и, подняв их, зависла, закрыв глаза. Горячая кровь прилила к щекам, все органы перестали функционировать, а ноги стали подкашиваться, теряя опору. Джеюн целовал нежно, трепетно и аккуратно, будто одно лишнее действие могло спугнуть Дохи. Еë руки опустились на его напряжëнные плечи, которые скользя остановились на шее, окольцевав. Невольно подалась вперëд, прижавшись к груди и ответила на поцелуй, обхватив нижнюю губу Джеюна. Они были мягкими, как и думала Дохи. Сладкие, сведшие с ума губы. От него исходил древесный аромат духов с ноткой жасмина.  Джеюн окольцевал еë пояс, разрушив все стены между ними. Он по очереди сминал то верхнюю, то нижнюю губу, долго, чувственно и с любовью. Холод не ощущался, исходящий жар от тел грел их, оранжевый цвет заката освещал красные лица. Джеюн чëтко ощущал малиновый вкус во рту за счëт блеска. Мысленно закатил глаза, когда еë тонкие пальцы оттянули волосы, а затем сжали на затылке.  На страх и риск, он приоткрыл губы и языком скользнул по ряду зубов, желая углубить поцелуй. Дохи снова замерла, но на сей раз разделив его желания. Она медленно приоткрыла рот, и Джеюн прикоснулся к еë языку своим, чем окончательно снëс крышу. Дохи встала на носочки, обхватив его лицо руками, скользнув языком по припухшим губам. Поцелуй медленно перетëк в страстный: они целовались, кусались, а затем зализывали «ранки» на губах. Нехотя отстранившись, Джеюн прислонился к еë лбу, слушая тяжëлое дыхание, и ощущая телом вздымающуюся грудь. Волны бились о камни не так сильно, ветер стих, начало темнеть. Дохи посмотрела в его глаза, кончиками пальцев убрав мешающую чëлку. — Не холодно? Он снова задал тот же вопрос, а у Дохи всё тело пылало. Ей не холодно. Ей хорошо. Рядом с ним, сейчас. — Нет, мне не холодно. — Прости, я поставил тебя в неловкое положение, — чуть отстранившись, сказал Джеюн, но руки со спины не убрал. — Надо было предупредить. — Как бы это выглядело? — выгнула бровь Дохи. — Сегодня на пляже во время заката я поцелую тебя, готовься? Это ведь всегда… происходит неожиданно. — Тогда я просто счастлив, Дохи. Это тот самый сюрприз, о котором я говорил. — Подожди, ты ведь говорил, что должно пройти пять свиданий. Смотри, — она согнула три пальца, а потом четвëртый, посчитав и сегодняшний день, — Джеюн-а, ты что-то попутал. Сегодня только четвëртое свидание. — Я не смог больше сдержаться, — рассмеялся он, снова прислонившись к еë лбу. — На пятом я подарю тебе тогда кое-что другое. — Хи! — резко отстранилась от него Дохи, стукнув в бок. — Извращуга! — Поехали лучше в отель, — смеясь бросил Джеюн, притянув еë к себе.

***

Высушив волосы, Дохи повесила фен на крючок, а затем взяла из косметички ночной крем для лица. Надавив немного на лоб, щëки и подбородок, она лëгкими движениями нанесла на остальные участки кожи и, закончив, сполоснула руки. Оглядев себя, Дохи поправила пижаму светло-серого цвета, напшикалась духами, вышла из ванной и широко улыбнулась, заметив перестановку. Джеюн объединил их кровати, а сам лежал на своей половинке под пуховым одеялом в обнимку с блокнотом. Хмурясь, он быстро водил ручкой по листу бумаги, кусая губы. Выглядел таким уютным и домашним, особенно с этим хаосом на голове после душа. Взъерошив волосы, Дохи подняла край одеяла и легла рядом, приподняв подушку. Джеюн дописывал последние строчки лирики. Она прижалась к нему, подперев кулаком щеку, улыбнувшись. Краем глаза взглянула на наброски, а затем нырнула головой под его руки, начав щекотать. Джеюн громко рассмеялся, поставил точку и, кинув на тумбочку блокнот, повернулся к ней и притянул к себе. — К тебе снова энергия вернулась? — запустив руку ей в подмышку, спросил Джеюн и улыбнулся, услышав радостный хохот. — Хватит, это моë слабое место! — вскрикнула Дохи, схватившись за живот. — Джеюн! Он убрал руки, но был прижат обратно. Дохи обняла его что есть сил, начав качаться из стороны в сторону. Джеюн пах апельсинами. Не сдержавшись, она вдохнула аромат волос, а в ответ снова получила смех. Отстранившись немного, Дохи чмокнула его в уголок губ, ещë раз, затем ещë, а в последний раз в губы. — Хочешь целоваться? — большим пальцем проведя по еë подбородку, спросил Джеюн, и тотчас получил кивок. И он выполнил желание Дохи, соединив их губы. Она положила руки на его плечи, когда он навис над ней. Джеюн был аккуратен, не позволял себе лишнего, держа руку на талии и даря ей нежные поцелуи. Отрываться от Дохи не хотелось, губы тянулись обратно. Это приятно, особенно, когда сгораешь от одного взгляда человека, в которого влюблëн. — Я, — начала Дохи и получила очередной поцелуй, — вымотала тебя, — снова поцелуй.  — Мне кажется, что наоборот, — поцеловав в последний раз, Джеюн лëг рядом лицом к лицу. — Мы сегодня отлично провели время. Жаль, что не можем задержаться ещë на один день.  — Да, но мы можем приехать ещë раз, — улыбнулась Дохи, в то время как сердце Джеюна сжалось.  Ещë раз… — Папе очень понравился подарок, не может налюбоваться часами, — запустив пальцы в его волосы, выпилила Дохи. — Джеюн, спасибо тебе. — За что? — улыбнулся он, поддавшись еë ласкам и закрыв глаза.  — Спасибо, что спас меня. Обещаю, что я сделаю то же самое и намного больше ради тебя. Буду рядом и поддержу, даже если прогонишь.  Хватит, я прошу тебя, хватит. Джеюн открыл глаза и поджал губы, чтоб не заплакать как в ту ночь. Он чувствовал себя отвратительно. С каждым днëм они сближались, и с каждым днëм всё труднее рассказать о чëртовой опухоли. Дохи обняла его, прижав голову к груди, тихо пожелав спокойной ночи, а по щеке Джеюна покатилась одинокая слеза.  Прости меня.