Квартира на пятом этаже

* * *

В небесах парят птицы, в дымке дальних троп, На юг уносит их ветер, где ждёт весенний свод. О, боги древней Эллады, вы в сердце моем, Дайте мне мечты светлые, над облаками дом. Сквозь бури и метели, сквозь знойный тук цвет, Птицы к югу мчатся, в надежде на ответ. Как и они, возносимся в грядущие мечты, Что под солнцем новых дней сверкнут опять усты. Забудем горести вечно, в объятьях грёз летим, Человек — дитя природы, в его душе мы живем. С каждым шагом на земле, словно крылья расправим, Мы найдем в этом мире доброту и счастье, пав. Когда ночи затихающие унесут печаль, И мать-природа снова нам откроет свой опал, Как птицы улетая, мы звезды соберём, В надежде на рассветы, что с любовью мы зовем.

* * *

Солнце с яркостью распустило свои лучи, мягко пробиваясь сквозь нежные облака, заставляя глаза Антона прищуриться от его слепящего света. Каждый луч, как золотая игла, пронзал пространство вокруг него, создавая волшебный ореол тепла и света. С этим ощущением невесомости и легкости пришел и приятный запах — запах цветущих полевых цветов, сложившейся с легким ароматом свежескошенной травы. Антон глубоко вдохнул, позволяя себе потеряться в этом удивительном небесном состоянии. Но через несколько секунд, пришло осознание, что он не в своей комнате в детском доме, а в обсолютно незнакомом помещении. Подскочив, в голову быстро вернулись воспоминания о вчерашнем вечере.

* * *

— Ну что, проходи — Арсений указал рукой на открытую дверь, приглашая внутрь. Квартира была с хорошим ремонтом, не дизайнерским конечно, но опрятным и светлым. Зайдя в квартиру, Антон увидел длинный коридор, и несколько дверей. В конце коридора находился проход, который вел, предположительно, на кухню. Шастун повесил ветровку на крючок, и прошел вслед за хозяином квартиры. Арсений поставил чайник на плиту, и зажег комфорки. Все это время Антон стоял в ожидании, но чего? Спокойный минуту назад Шаст стал очень нервничать и теребить кольцо на пальце. — Можешь подождать меня в зале, я там тебе и растелю, первая комната со входа — Арсений достал пакет, на котором было большими буквами написано: «Адыгейский чай, народные травы». Положив чай в заварник, он залил его кипятком. Приятный запах еле-еле почувствовался под носом, и так же быстро испарился. Антон, выйдя из ступора, тихими и быстрыми шагами, зашёл в зал. Посередине комнаты его встретил мягкий серый диван, сверху которого лежал плед и пара декоративных подушек. Антон удобно устроился, и буквально на секунду закрыл глаза, дав им отдохнуть. Волнение понемногу отступало, мысли все чаще и чаще проходили место головы, и Антон окончательно «растекся» по дивану и потерял связь с окружающими миром. Арсений разбавил чай прохладной водой, что бы он и Антон не обожглись, и такими же тихими шагами пошел по паркету. Позвав парня, он увидел, что Шастун, свернувшись колачиком, и слегка подрагивая, спал. Попов убрал кружки обратно на кухонный стол, а затем, аккуратно достал плед из-под парня, укрыл его им. Свет в комнате потух. Губы Арсения тронула еле заметная улыбка, и, последний раз взглянув на Антона, он вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

* * *

На кухне Арсений уже готовил завтрак. Это Антон понял по приятному запаху выпечки. Шастун приподнялся, и осмотрел комнату. Она оформлена в современных оттенках, сочетающих в себе светлые и тёплые тона. Стены покрашены в нежный пастельный цвет, что создаёт ощущение простора и уюта. Пол застелен мягким светлым ковром, который приятно радует ноги. В центре комнаты стоит стильный диван с обивкой из мягкой ткани в сером цвете, украшенный мягкими подушками в теплых и ярких тонах. Рядом с ним — небольшой стеклянный кофейный столик, на котором лежат журналы и простая, но эффектная ваза с свежими цветами. У одной из стен расположена узкая книжная полка из светлого дерева, на которой стоят книги и декоративные элементы — свечи, рамки с фотографиями и небольшие скульптуры. В углу комнаты стоит удобное кожаное кресло, любимое место для чтения, а рядом с ним — настольная лампа с мягким светом. Когда за окном дует ветер, шторы плавно колышутся, создавая атмосферу спокойствия. Запах в комнате свежий и лёгкий, смешанный с чем-то сладким. Антон тихо приоткрыл дверь. Холодный утренний воздух обнял его, но он не ощущал дискомфорта — мысли о вчерашнем плавали в голове, словно облака на небе. Он направился на кухню, где среди аромата поджаренного хлеба и свежесваренного кофе стоял Арсений, сосредоточенно наливая тексто на сковородку, готовил оладьи — Как спалось? — спросил он, не отвлекаясь от готовки. — Нормально, — ответил Антон, присаживаясь на высокий табурет. Мысли о доме и родителях проскользнули сквозь его сознание. — С утра я часто готовлю оладушки. Думаю, тебе понравится — Слова Попова вывели Шаста из своей, и он сконцентрировался на Арсении, который рассказал о своих утренних ритуалах, о любимых рецептах. Вместе они сели завтракать. Антон — Ты где живёшь? — вдруг спросил тот, глядя на Антона. — Твои родители не переживают? — Нет, — пробормотал тот, неожиданно ощутив легкость, будто груз сняли. Арсений прищурился, и его взгляд стал более настороженным. — Почему так думаешь? — продолжал он. — Я из детдома, — тихо произнес Антон. Чувствовал, как слова обжигают, но он больше не хотел скрывать правду. Арсений замолчал, осознавая, сколько раз упоминал о родителях. — Прости, — наконец произнес он. — Ничего, вы же не знали — Я довезу тебя, собирайся, твои вещи весят на вешалке в прихожей, а то мне тоже на работу скоро. С этими словами они вышли за дверь, оставив за спиной утренний свет и неясные страхи. Под холодным небом Антон почувствовал, как внутри него сжимается что-то неопределённое. Он шагал рядом с Арсением, слушая его непринужденные комментарии о планах на день, но мысли о детдоме не покидали его. Каждый шаг по асфальту отзывался в его сердце, как эхо старых воспоминаний. Арсений продолжал говорить, но в его голосе слышалось нечто новое — спасительный искренний интерес. Дорога медленно тянулась вдаль, как длинная и неопределенная лента, обнимающая краску заката. Каждый в машине был увлечен в свои мысли. Антон сидел на заднем сиденье, чуть наклонов голову вправо, и наблюдал за видом из окна. Небо, окрашенное в фиолетово-оранжевые тона заката, постепенно сгущалось в сумерках. Тишина в машине была не напряженной, а скорее задумчивой. Антон, наблюдая за тем, как деревья сменяют друг друга, уже почти забыл о цели поездки. Детский дом казался каким-то далеким, фантастическим местом, не имеющим прямого отношения к его обычной жизни. Арсений, сосредоточенный на дороге, изредка бросал короткие взгляды на пассажира, как будто проверяя, все ли в порядке. Он ничего не говорил, понимая, что слова сейчас будут лишними. Наконец, впереди показались тусклые огни небольшого поселка, а затем — высокий забор с колючей проволокой и угрюмое здание детского дома. Арсений остановил машину у ворот, выключил двигатель, и наступила еще более глубокая тишина, прерываемая лишь шорохом листьев за окном. Антон медленно открыл дверь, вышел из машины, и ощутил холодный вечерний воздух. Он постоял некоторое время, вглядываясь в темные окна здания, где за стеклами скрывались жизни детей, о которых он почти ничего не знал. Арсений вышел следом, похлопал Антона по плечу и спросил тихо: — Все в порядке? — Антон кивнул, не в силах произнести ни слова. Он чувствовал прилив неопределенного чувства, смесь сожаления, неловкости и какого-то странного ощущения вины. Они быстро прошли к входу, где их встретила строгая женщина в форме. — Вот негодник! Опять сбежал, я то твоей воспитательнице нажалуюсь… Ох как нажалуюсь! — и ушла в глубь коридора. — Ну что, пока? — спросил Арсений, после чего в ответ получил положительный кивок. Возвращаясь к машине, он почувствовал легкость, но она была кратковременной. Арсений уже сидел за рулем, заводя двигатель. Машина тронулась. Улица была пуста, лишь редкие фары проезжающих машин пронзали тьму. Арсений остановился у магазина, что бы купить себе что-нибудь на ужин. Внезапно резкий визг тормозов пронзил ночь. Арсений увидел бликующую светло-серую машину, которая мчалась на полной скорости. Все произошло мгновенно. Ослепительная вспышка света, удар, и темнота. Арсений выскочил из машины, ошеломленный и испуганный. Он бежал к месту столкновения, его крики срезал гулкий звук сирены скорой помощи, которая мчалась к месту аварии с мигалками. Он увидел искаженную машину, а рядом лежало тело Антона. В глазах Арсения отразилась невыразимая боль и ужас. Звуки сирены сливались с его криком отчаяния. Закат, который они наблюдали несколько часов назад, теперь казался предвестником трагедии.