Мёртвый радиоспектакль

До отеля Линч еле дошла, и если бы не Энджел, который то и дело придерживал её и пару раз спасал от падения, что-то недовольно говоря, то Ховард осталась бы где-нибудь на улице лежать, учитывая, что после взгляда того странного демона она пробежала стометровку, а то и больше, словно она спортсмен, у которого соревнования, и от результата, который он покажет, зависит вся его дальнейшая жизнь. Только вот после подобного забега на адреналине и страхе Линч попросту выдохлась. Что, впрочем, было и неудивительно.  Перед Энджелом было неудобно и стоило бы извиниться, но сделать это Линч решила, когда протрезвеет. В отель её практически затащили, потому что ноги переставали держать её. Она слабо осознавала, что говорит паук, и начала понимать только тогда, когда он усадил её на диван и легонько похлопал по щекам. Она посмотрела на него размытым взглядом, но через большие усилия смогла заставить свой рассудок немного прийти в себя, хотя бы для того, чтобы понимать, что он говорит.  – Детка, ты как? Слышишь меня? – громко спрашивает Энджел.  – Частично, – выдавливает из себя Линч. – Где мы?  – Чёрт. Скажи мне, как ты смогла так быстро надраться? – устало вздохнул паук. – Ты вообще пить не умеешь?  – Умею, просто день хреновый, – с придыханием ответила Линч. – Я пойду… – она хотела было встать, но не удержалась на ногах и вновь свалилась на диван.  – Ты будешь мне должна, – недовольно говорит Энджел, цепляя Ховард за руку чуть выше локтя и рывком поднимая её с дивана.  – Спасибо, – шепчет Линч, слегка наваливаясь на паука.  – Точно должна будешь, – фыркает Энджел.  Линч видит недовольное лицо Аластора, который стоит недалеко от лестницы, к которой её ведёт Энджел. Ховард сглатывает ком в горле и смотрит на Аластора, не в силах отвести взгляд. На его лице проскальзывает едва заметная задумчивость, а потом Линч видит, как его вечная улыбка становится шире, а глаза начинают прожигать Ховард насквозь. Он что-то задумал. Нет. Не так. Ему в голову пришла какая-то дерьмовая идея. И Линч уверена в этом на девяносто девять и девять десятых процентов.  – Чего застыла? Пошли, давай! – говорит Энджел, продолжая тянуть девушку вперёд.  Линч жмурится, отворачивается от Аластора и заставляет себя идти дальше, потому что сейчас она с этим ничего сделать не сможет, а терпение и доброта Энджела не бесконечные. И ей повезло, что он до сих пор не бросил её где-нибудь.  Ховард не помнила, когда у неё последний раз было такое сильное похмелье. Она даже не уверена, что такое в принципе было. Проснулась Линч внезапно, будто от плохого сна, которого она уже и не вспомнит. Хотелось лечь спать дальше, но было не заснуть. Ховард то и дело вертелась с одного бока на другой, несколько раз пыталась считать, а когда к горлу начала подкатывать тошнота, Линч мученически вздохнула, открыла глаза и села на кровати.  Несколько часов потребовалось на то, чтобы отойти окончательно и чувствовать себя как и обычно. Только вот было удивительно, что несмотря на такое сильное похмелье, она всего за несколько часов стала чувствовать себя абсолютно нормально. Видимо, алкоголь был хорошим. Из номера Линч не выходила. Как минимум потому, что ей хотелось побыть в тишине и покое. Ну и ещё потому, что ей было бы слегка неудобно смотреть в глаза Энджелу, который просто хотел отдохнуть, а в итоге таскал её пьяную тушу сначала по городу, а потом и в номер. Она обязательно извинится, но на следующий день, когда будет не так некомфортно.  Ховард сидит на кровати и пару минут пялится в пустоту, пытаясь собрать все мысли в голове воедино, но ничего не выходит. Такое ощущение, будто у неё есть страницы книги, но половины текста нет. Весь смысл теряется, и теперь невозможно понять, что там вообще написано и как это читать. В груди неприятное давящее чувство, которое то и дело превращается в лёгкую тянущую боль. Но Линч не понимает, что у неё болит и на самом ли это деле.  Ховард трясёт головой, надеясь таким образом выбросить все мучающие её мысли. Выходит не очень хорошо, поэтому Линч, хмурясь, встаёт с кровати, не задумываясь, идёт на балкон. Может быть, свежий воздух сделает ситуацию легче и проветрит мозги. Лёгкий прохладный ветерок обдувает лицо и в каком-то смысле становится действительно лучше. Так спокойно.  Линч легко улыбается, прикрывает глаза, прислушиваясь к звукам шумного города. Высоко. Ховард поджимает губы, думает пару секунд, а потом открывает глаза и глядит вниз. Очень высоко. Если она прямо сейчас перелезет через ограждение и спрыгнет, то с учётом высоты умрёт довольно быстро и, возможно, даже не мучаясь. Линч не может оторвать взгляд от асфальта в самом низу, представляя, будто там уже лежит её тело в неестественной позе, в луже собственной крови. Ховард тяжело дышит, думая о том, успеет ли она прыгнуть. Навязчивое желание не хочет уходить из головы, и Линч сжимает руки на ограждении до побеления костяшек. Она может прыгнуть прямо сейчас. Но если не получится? Если… – Дорог-а-а-я-я, – нараспев тянет Аластор. – Ты ведь не собираешься делать очередную глупость?  – Что? – пищит Линч, от страха и неожиданности подаваясь вперёд, врезаясь в ограждение, и уже приготовившись к полёту, зажмуривается, но её хватают чуть выше локтя и тянут назад. Ховард со страхом смотрит на Аластора, который довольно улыбается. – И то есть ты ещё говоришь о том, что это я глупости делаю? Если бы я упала, то на этот раз по твоей вине!  – Неужели ты думаешь, что я дал бы тебе упасть? – усмехается демон.  – Да чёрт тебя знает, – хмурится Линч, но невольно думает о том, что было бы славно, если бы он не стал ловить её, а просто дал упасть. Ховард заходит обратно в номер и, недовольно сложив руки на груди, смотрит на демона, спрашивая: – Ты что-то хотел?  – В связи с проблемой твоей регенерации, я подумал, что нам нужно провести парочку простеньких экспериментов, – Аластор легко улыбается, спокойно смотря на Линч.  – Чего? – сипит Линч, смотря на Аластора глазами, в которых плескается удивление вперемешку с шоком.  – Для начала мы сделаем три одинаковых пореза на шее, руке и ноге. Скорее всего, результат будет одинаковый, но посмотреть стоит, учитывая то, что я ещё не видел, как именно выглядят свежие повреждения на твоём теле.  – Ты совсем ёбнулся? Я не буду участвовать в твоих опытах! – кричит Линч, пытаясь переварить слова демона в голове, думая о том, что это точно какая-то психушка. – Дорогая, давай ты подумаешь ещё раз. У тебя есть возможность обойтись без дополнительных неудобств и лишних скандалов. Ты ведь понимаешь, что так или иначе, я всё равно сделаю так, как захочу, не учитывая твоё мнение? – Аластор слегка склонил голову на бок, прожигая Линч взглядом.  Линч опустила голову, задумчиво смотря в пол, понимая, что выбора-то у неё особо и нет, и лучше бы обойтись «малой кровью». С другой стороны, три небольших пореза – это ведь сущий пустяк. И если это поможет избежать очередного скандала и новой порции физического и психологического насилия, то, в принципе, всё не так и плохо.  – Хорошо. Три пореза, – вздыхает Линч. – Давай чем резать, я сделаю.  – Нет, милая, я сам это сделаю, – хмыкнул Аластор. – Стоя будет неудобно, поэтому лучше ляг на кровать.  – Может, всё-таки я сама? Ты не представляешь, насколько мне стрёмно, когда у тебя в руках что-то острое, и я нахожусь поблизости, – Линч напряжённо смотрит на демона, но всё-таки ложится на кровать.  – Если ты не будешь кричать и вырываться, а постараешься лежать спокойно, то я постараюсь сделать всё быстро, – говорит Аластор, возвышаясь над Ховард.  – Твои слова доверия не внушают, – недовольно отзывается Линч. – Ну, давай, что ли, сначала шею. Быстрее начнём, быстрее закончим.  – Вот видишь, как всё прекрасно, когда ты не пытаешься показывать свой дурной характер, – улыбается демон. – Поверни голову.  Линч сжимает зубы, но благоразумно молчит. Только поворачивает голову в сторону и убирает волосы, чтобы не мешались. Сердце невольно ускоряет ритм, когда кожи на шее касается холодное лезвие. Ховард закрывает глаза, начиная считать у себя в голове, чтобы отвлечься, но несдержанно шипит, когда острая режущая боль начинает разноситься по повреждённому участку. По ощущениям порез неглубокий, но Линч всё равно чувствует, как кровь начинает скатываться по коже.  – А можно, ты не будешь размазывать кровь мне по шее? – недовольно спрашивает Ховард, ощущая, как Аластор слегка надавливает на свежую рану. Демон ничего не отвечает, просто довольно хмыкает и берёт Линч за предплечье, поворачивая так, чтобы была открыта внутренняя сторона. Прощупывает и слегка надавливает пальцами кожу, словно думая, где порез будет смотреться лучше. И Ховард не выдерживает: – Хватит меня лапать. Ты вроде как хотел просто сделать пару надрезов.  – Как скажешь, душа моя, – ухмыляется Аластор, надавливая на лезвие и резко проводя им по руке.  – Блять! – вскрикивает Линч. – Ты специально?  – Ох, кажется, рука соскользнула, – наигранно обеспокоено говорит Аластор. – Продолжим?  – А у меня есть выбор? – шипит Линч, со злостью смотря на Аластора.  Демон показно задумался, а потом, мило улыбаясь, ответил:  – Нет.  «Мудак», – думает Линч, но вслух не говорит, лишь терпеливо молчит, подавляя желание двинуть Аластору ногой по лицу, когда тот ухватывает её чуть ниже колена и в этот раз уже специально и напоказ, так, чтобы Ховард точно видела. Прощупывает участок, на который собирается нанести порез пальцами, и смотрит на Линч, внимательно наблюдая за её реакцией. Но Ховард сдерживается, лишь шипит в тот момент, когда на теле появляется новый порез. «Ага, блять. Рука у него соскользнула», – злится Линч, понимая, что порез на ноге значительно отличается по уровню боли.   Когда ногу отпускают, Линч садится на кровати и злобно смотрит на Аластора, который задумчиво смотрит на нож, а после тот пропадает в его руках. И теперь демон смотрел на Ховард. И она понимает, что этот гад изначально задумал какую-то хрень и словно плавно подводил к надвигающемуся пиздецу.  – Что же… попробуем ещё кое-что, – Аластор протянул Линч таблетку. – Выпей.  – Что это? – спросила Линч, напряжённо смотря на небольшую круглую белую таблетку.  – Разве это так важно?  – Конечно, важно! Я не буду это пить. Как минимум, потому, что даже если ты ответишь, что это, я не настолько доверяю тебе и твоим словам, чтобы пить всякую дрянь из твоих рук, – Линч покосилась на демона, понимая, что это может быть что угодно. А от того, что Аластор не говорит, что это такое, становилось страшновато.  – Не заставляй меня пихать эту таблетку тебе в рот насильно, – спокойно говорит демон, а в его глазах мелькает что-то далеко не доброе.  – Я не буду это пить! – воскликнула Линч. – Я даже не знаю, что это!  – Я пытался по-хорошему, – пожал плечами Аластор, быстро заваливая Ховард обратно на кровать, прижимая к матрасу. – Открой рот, – приказывает демон, крепко хватая Линч за челюсть, сильно сжимая. Ховард жмурится от неприятных ощущений, но рот не открывает, лишь сильнее губы поджимает. – Хорошо, посмотрим, как долго ты сможешь протянуть без воздуха, – хмыкает Аластор, убирая руку с челюсти и зажимая Линч нос так, чтобы она точно не смогла вдохнуть.  «Блять, блять, блять!» – Линч пытается успокоиться, понимая, что паника сделает только хуже. У неё есть чуть меньше, чем полторы минуты на то, чтобы придумать, что делать. Было бы славно потерять сознание от нехватки кислорода, но из-за рефлексов она так или иначе откроет рот. Линч даже не пробует освободить руки, потому что это бесполезно. Бегает глазами по комнате, в надежде найти хоть один намёк на возможное спасение. Но вокруг ничего нет. Сердце бьётся как бешеное. Грудная клетка слегка вздымается, будто пытаясь получить порцию воздуха, но Линч продолжает держаться, упорно не открывая рот. Силится повернуть голову в сторону, чтобы убрать руку демона с носа и, наконец вдохнуть, но ничего не выходит. Лёгкие начинают гореть, а удары сердца ощущаться более ярко. Не выдержав, Линч открывает рот, тяжело дыша, и тут же у неё во рту оказывается таблетка, а демон крепко прижимает свою ладонь поверх, чтобы Ховард даже не думала выплюнуть непонятный препарат. Теперь Линч может дышать, но легче от этого не становится, и Ховард проклинает рефлексы грёбаного организма.  – Глотай, – жёстко сказал Аластор, продолжая зажимать рот Линч рукой. Ховард замотала головой. – Глотай, или я сам протолкну её тебе в глотку, – смотря в глаза Аластора, Линч понимает, что он с вероятностью сто процентов сделает это. Ховард заталкивает горькую таблетку под язык и глотает только слюну в надежде обмануть демона. – Если я увижу, что ты обманула меня, я исполню свою угрозу. Ты ведь сама говорила, что ощущать мои пальцы во рту – это сомнительное удовольствие, – Линч хмурится, но, подумав несколько секунд, всё же глотает таблетку. – Умница. Вот видишь, а сколько возни было.  Аластор убирает руку и отстраняется, довольно ухмыляясь. Линч приняла сидячее положение, кривясь, пытаясь убрать горький вкус с языка, но потом начинает осознавать, что только что произошло.  – Что это? Что ты мне, блять, дал? – начинает паниковать Линч.  – М… – Аластор поразмыслил пару секунд, но ответил. – Наркотик. Позаимствовал у нашего женоподобного друга. Я уменьшил дозировку, чтобы это не было опасным для здоровья, потому что меня интересует исключительно эффект. Нам ведь нужно понять, как твой организм воспринимает другие воздействия на него, помимо физических повреждений. Могу предположить, что действие данного препарата будет сильнее. Грубо говоря, любой другой демон будет чувствовать себя прекрасно при определённой дозировке, в то время как ты свалишься с передозировкой. В любом случае, скоро мы это выясним.  – Нет… нет, нет, нет, нет! – шепчет Линч, чувствуя, как сердце начинает выпрыгивать из груди. Но тут же в её голову приходит мысль: это таблетка, а значит, пока она не растворилась в желудке и не начала действовать, у Ховард есть шанс достать её, спровоцировав рвоту.  Когда Ховард понимает, что её никто не держит, то тут же вскакивает с кровати, на всей скорости несясь к двери, поскольку вряд ли у неё так легко получится провернуть это в номере, учитывая, что рядом Аластор, который не заинтересован в том, чтобы Линч предотвратила действие наркотика. Но как только она оказывается совсем рядом с дверью, чужая рука хватает её за ткань футболки, словно котёнка за шкирку, тянет назад. Ховард вырывается, попутно бросая Аластору то, что он невменяемый, в разных формулировках и интерпретациях до того момента, пока её не подтаскивают к кровати и небрежно швыряют на матрас.  – Ты… ты хоть понимаешь, что ты делаешь? – кричит Линч, смотря на Аластора полными страха глазами, чувствуя, что её начинает мелко потряхивать.  – Не бойся, дорогая, я меньше всех заинтересован в том, чтобы ты умерла. Советую прекратить паниковать и бояться, иначе эффект может быть довольно неприятным. Поэтому просто расслабься.  – Ты шутишь? Как я могу расслабиться, если ты дал мне непонятную наркоту, от которой я даже не знаю, чего ожидать? А если у меня галлюцинации начнутся? Или я вообще с ума сойду от страха, который усилит действие наркотика? – тараторит Линч, готовая в любой момент поддаться истерике.  – Если тебя волнует только этот вопрос, то галлюцинаций быть не должно. Но в твоём случае есть шанс, что всё пойдёт не так, как должно быть, – хмыкнул Аластор.  – Ты меня ещё больше загнать хочешь?! Что за дрянь ты мне дал?! Как это работает?! – кричит Линч, пытаясь подавить тремор рук. – Я подумал, что галлюциногены, депрессанты и тому подобное будут довольно опасными, поэтому остановился на обычных эйфоретиках. Побудешь весёлой и счастливой, как того хотела, – хихикнул Аластор.  – Ты, тварь! Чтоб ты сдох, больной садист! – выкрикивает Линч, предпринимая ещё одну попытку встать с кровати, но только встав, тут же садится обратно. Что-то не так. Какое-то странное новое ощущение внезапно накатившей слабости и спокойствия.  – Кажется, начинает работать. Довольно быстро, – ухмыльнулся Аластор.  – Блять! – пищит Линч, поворачиваясь к Аластору и растерянно смотря на него, начиная ощущать, как сердце ни с того ни с сего начинает бешено колотиться, выдаёт: – Ал, я, кажется, сейчас умру от остановки сердца. Оно очень сильно бьётся.  – Как я уже говорил, ты не должна умереть от такой дозировки. Так что могу предположить, что сильное сердцебиение – это побочный эффект.  – Это звучит нихуя не убедительно! – Линч закрывает лицо руками, понимая, что сейчас ей уже ничего не поможет. Она не знает, что это за наркотик, не знает, как нейтрализовать его действие.  Сердце продолжает биться так, как никогда ранее. Линч открывает глаза в тот момент, когда по телу расходится ощущение лёгкого опьянения. Такое чувство, будто она выпила бутылку бурбона, но при этом у неё сохранилось понимание того, что сейчас происходит. Ховард глянула по сторонам, и от резких движений мир слегка поплыл. Стало спокойнее. Лучше. Будто всё, что было до, начало понемногу уходить в небытие, уступая место странному чувству подкатывающей постепенно эйфории. – Как ощущения, дорогая? – Аластор с интересом посмотрел на Линч.  – Отвратительно, – негромко ответила Ховард, понимая, что это лишь начало. Только вот она соврала. Отвратительно было в самом начале, а сейчас она будто начала погружаться в беззаботные, счастливые мечты. Всё, что было, стало пустяком, осталось только сейчас, в котором захотелось улыбнуться.  Линч хотелось бы ударить саму себя, да посильнее, но она не могла этого сделать. Тело налилось свинцом. Она могла двигаться, но ей хотелось оставаться в той же позе и просто смотреть в никуда, прокручивая в голове, что даже хорошо то, что Аластор дал ей эту волшебную таблетку. Линч не знает, отчего у неё подрагивают руки, потому что теперь ей не страшно и не плохо, а они продолжают трястись.  – Так, я понимаю, что в большинстве случаев тебе похуй, но, пожалуйста, не прикасайся ко мне, хотя бы пока меня не отпустит, – нервно сказала Линч, ощущая руку демона на своей спине и понимая: чувствительность увеличилась в несколько раз.   – Если ты ответишь мне почему, то я подумаю над твоей просьбой,  – хмыкнул Аластор.  – Я не уверена в том, что говорить тебе, в чём дело, не выйдет мне в минус, – медленно говорит Линч из-за того, что язык слегка заплетается.  – В таком случае мне придётся самому понять, в чём дело.  – Нет! – воскликнула Ховард, чудом избежав того, чтобы демон вновь прикоснулся к ней.  – Тогда я слушаю.  – Чувства и ощущения ярче в несколько раз, – с придыханием ответила Линч, чувствуя ком в горле.  Ховард через силу отрывает взгляд от пола и залезает на кровать с ногами, поворачиваясь лицом к демону. Он изменился. Вроде такой же, а вроде и нет. Линч с неподдельным интересом оглядывает его, уже забывая свои слова о том, что ощущения обострились, и тянет руку к его лицу. Всё стало таким необычным, словно яркий фильтр наложили. Аластор не останавливает её, позволяет дотронуться.  – Что ты чувствуешь? – мягко спрашивает демон.  – Не знаю, – заторможено отвечает Линч. – Я не понимаю, что изменилось, но всё не так…  – Что ты чувствуешь? – повторил Аластор перехватил руку Линч, слегка сжимая запястье и видя, как она вздрагивает.  – Спокойно и ярко, – Ховард, не моргая, смотрит в глаза Аластора, не в силах оторваться.  – Вот видишь, не так уж и страшно, правда?  – Да, – кивает Линч.   – Душа моя, скажи мне, как же у тебя получилось убежать в самый первый раз? Сейчас ведь это уже не имеет абсолютно никакого значения, – Аластор ласково улыбается, обхватывая лицо Линч руками. – На самом деле там странная история получилась, – усмехнулась Ховард. – Одна моя знакомая хотела к гадалке сходить. Она очень верила во всё это. И у неё как раз не получалось найти отношения. И она не знала, что делать, тогда её подруга посоветовала ей… – Линч внезапно остановилась и слегка нахмурилась. – Тебе интересно?  – Да, дорогая, продолжай, – негромко говорит Аластор, поглаживая щёку Линч большим пальцем.  – Её подруга посоветовала ей сходить к гадалке, потому что эта гадалка помогла ей. И моя знакомая решила сходить, но одна она боялась и позвала меня с собой. И мы пришли к этой гадалке, и она разрешила моей подруге войти, а меня не пустила, сказала, чтобы я убиралась, – Линч как-то сникла, и грусть отразилась на её лице. – Но потом она пожалела меня. В дом, конечно, не впустила, но дала мне бумажки. Там что-то написано было. Она сказала, что я должна пролить на них свою кровь, и они меня спасут. И тогда, когда я убегала, то сделала, как она сказала, а потом оказалась в поле. – Ховард слабо улыбнулась, смотря на Аластора.  – Какая интересная история, – усмехнулся Аластор. – А ты была у этой гадалки после того случая?  – М… – Линч зависла, пытаясь привести воспоминания в порядок. – Да.  – Расскажешь мне? – вкрадчиво шепчет Аластор, продолжая внимательно смотреть Линч в глаза.  – Так не честно, – Линч нахмурилась. – Давай так. Я расскажу тебе про гадалку, а ты… О, расскажи мне про Лиама. Вернее, не так. Ты можешь узнать, что с ним сейчас?  – Хорошо, я расскажу тебе, – легко согласился Аластор. – Но давай сначала ты расскажешь о гадалке.  – Ладно. Гадалка… Она вообще довольно странная. То нормально ко мне относилась, то в шею гнала. Вообще я подумала, что раз она помогла мне один раз, то, возможно, поможет и второй. Я пришла к ней, и она всё-таки помогла. Сказала что-то про судьбу. А, точно, она мне ещё нож дала. Я не знаю, где он сейчас. Она спросила, какая помощь мне нужна, а потом поняла, что я хочу убить себя, и дала мне ножик. Я поверила ей, но она меня обманула, и теперь я здесь, – Ховард смотрит на демона каким-то потерянным взглядом, будто она застряла в иллюзии, но реальность начинает прорываться наружу.  – И ты убила себя именно тем ножом, который дала тебе гадалка?  – Да, – Линч отводит взгляд, начиная понимать, что она слишком много говорит.  – Прекрасно, – Аластор оскалился.  – Голова болит, – негромко говорит Ховард, кривясь. – Так что там с Лиамом? – голос начинает приобретать хрипоту и привычную усталость.  – У нас с этим мусором была замечательная беседа. Изначально я хотел сделать небольшое предупреждение и немного увлёкся. Правда, когда я уходил, мне показалось, что он не дышит, но я решил не проверять, – ответил Аластор, лишь сильнее скалясь.  – Что? – неверяще спрашивает Линч. – Значит, это из-за тебя? Из-за тебя он меня бросил?  – Сейчас это абсолютно неважно, милая. Его больше нет в твоей жизни и не будет, а значит, твоё прошлое с его участием не имеет значения. Но ты не расстраивайся. Зато мы выяснили возможную причину отсутствия твоей регенерации и смертности.  – Ты мудак, – шепчет Линч.  – Данный эксперимент получился не просто удачным, а ещё и максимально полезным, – хихикнул Аластор. – Советую отдохнуть. Думаю, последствия будут чуть тяжелее стандартного похмелья.  – Ненавижу, – всхлипывает Линч.  – Хочешь вновь поговорить об этом? В любом случае, мы сделаем это чуть позже, поскольку сейчас мне следует нанести визит одной, по всей видимости, бессмертной гадалке, – Аластор поднимается с кровати и с весельем в глазах смотрит на Линч.  – Сука! – кричит Линч в пустоту, потому что Аластора больше в комнате нет. 

***

Немолодая женщина убирает карты, лежащие на кухонном столе, в мешочек и откладывает его в сторону. Она устало вздыхает, берёт кружку и, кинув в неё чайный пакетик, заливает кипяток. Пару секунд женщина смотрит на горячий чай, а потом, махнув рукой в сторону кружки, берёт со стола мешочек с картами и идёт в гостиную, но застывает на пороге.  – Здравствуй, гадалка, – Аластор легко улыбается, сидя в кресле недалеко от дивана.  – Что ты здесь забыл, демон? – женщина грозно смотрит на Аластора, но чувствует, как внутри что-то содрогается. Со своим опытом работы она уже видела демонов при обрядах экзорцизма, которых было на её счёту четыре. Но то были демоны в человеческом теле, а сейчас в её квартире был демон воплоти. – Неужто сама не понимаешь? – хмыкнул Аластор, даже не смотря на женщину, постукивая острыми когтями по микрофону. – Поведай мне, гадалка, о волшебном ноже.  – О чём ты говоришь? – говорит женщина. Она понимает, о чём говорит демон, но помогать монстру не спешит. – Как работает эта вещь? – Аластор резко поднял голову и посмотрел на гадалку пронзительным взглядом, ухмыляясь, видя, как женщина даёт слабину и вздрагивает.  Гадалка вздыхает, думает несколько секунд, но всё-таки отвечает: – Нож не убивает душу. Лишь ослабляет, а это значит, что от старения она не умрёт. Но при этом душа будет хрупка, как тончайшее стекло, и сломать её для кого-то вроде тебя почти что ничего не стоит. Чтобы понять, насколько всё серьёзно, можешь представить, что перед тобой стоит просто человек. Только вот, если ты сломаешь душу, то это будет уже конец, – негромко говорит женщина, внимательно наблюдая за демоном.  По стенам комнаты начинают ползти тёмные тени, которые стягиваются ближе к Аластору, и что-то непонятно говорят.  – Чёрт! – зло шипит демон, быстро вставая с кресла. – Мы ещё поговорим, – холодно бросает он, растворяясь в тенях.  Женщина с ужасом смотрит в то место, где только что был демон, начиная креститься и шептать молитву. 

***

Линч поднимается с кровати, несмотря на головную боль и тошноту. Все краски ужаса её положения ударяют с новой силой. Будто ты прекрасно держался на поверхности, а потом тебя начали топить, и произошло это настолько резко, что стало в несколько раз больнее и хуже.  Ховард с огромными усилиями приподнимает матрас, просто чтобы проверить, как умирает очередная надежда, но очень удивляется тому, что тот нож, который она нашла на кухне, оказывается там, где она его спрятала. Линч не знает, почему он до сих пор тут, но не верит в то, что Аластор просто не подумал о том, чтобы не обшарить её комнату в поисках опасных предметов, потому что пропала даже зажигалка.  Линч ненавидит себя. Никто другой не смог бы ненавидеть её так, как она сама себя. Ей тошно. Тошно от того, что она продолжает существовать. Всё бесполезно. Никто и ничто не спасёт её от Аластора и от самой себя. Никогда не станет лучше. Ничего не изменится. В её мире нет места нормальности. Почему бы ей просто не сдохнуть? Если есть эта возможность, то зачем она вообще существует? Почему она до сих пор жива?  Было бы хорошо вскрыть себе вены. Смотреть, как её кровь будет стекать, заливая всё вокруг. А если она разрежет до кости, то сможет ли Линч увидеть кость до того, как её зальёт кровью? Хорошо было бы дотронуться до неё. Она наверняка гладкая и тёплая. Страшно от собственных мыслей. А если разрезать татуировку, то порезы будут смотреться хорошо. Порез, кусок картинки, ещё разрез и ещё кусок картинки. Получится красиво.  Линч мотает головой. У неё нет на это времени. Есть только возможность на один порез. Ховард подносит нож к горлу, но не успевает даже коснуться холодным лезвием кожи, как нож резко вырывают прямо из руки.  – Кажется, я говорил, что у тебя не будет ни одного шанса. Но ты всё-таки решила попробовать, – недовольно говорит Аластор и хочет добавить что-то ещё, но останавливается.  Линч падает на колени, начиная громко рыдать. Ховард сгибается, запуская руки в волосы и с силой сжимая их до боли.  – Я хочу умереть! Дай мне умереть! Прошу, просто дай мне этот чёртов нож! – кричит Линч, а потом вновь начинает рыдать в надежде, что от всего произошедшего она просто в какой-то момент потеряет сознание.  Дверь в комнату приоткрывается с едва слышным скрипом, и в комнату заходит Вегги.  – Линч, я подумала… Какого хуя! – вскрикивает Вегги, видя перед собой картину, где Линч валяется в истерике на полу, а рядом стоит Аластор, непринуждённо улыбаясь.  Аластор не отвечает и вообще не реагирует на Вегги, будто она пустое место. Он опускается на уровень Линч, пару секунд смотрит на неё, а потом всё же решает начать действовать.  – Дорогая, – Аластор тянет руку, чтобы дотронуться до Линч, но это вызывает новый поток криков.  – Не трогай меня! Не прикасайся! – орёт Линч, заваливаясь назад и отползая от Аластора.  – Что за хуйня? Что ты, чёрт возьми, сделал? Быстро отойди от неё! – не выдерживает Вегги, подбегая к Линч. – Что произошло?  Ответа Вегги не получает. Аластор встаёт, бросает на неё презрительный взгляд сверху вниз и просто уходит.  – Твою мать, – выдыхает Вегги, не понимая, что только что произошло и что делать с Ховард, которая до сих пор валяется на полу, вздрагивая и тихо всхлипывая. 

***

Когда она молчала в прошлый раз, было легче. Линч старалась не выходить из комнаты, а если выходила, то не говорила ни с кем. Молчание – золото. И правда, теперь мысли съедали её заживо, но Ховард продолжала молчать, понимая, что так даже лучше. К ней заходила Вегги. Она никому не рассказала, и Линч была благодарна. Вегги пыталась поговорить с ней, что-то спрашивала, но Линч не говорила, лишь смотрела сквозь неё пустым взглядом.  Ещё немного, и её психике конец. Она чувствует это. Линч не страшно. Чем быстрее она сойдёт с ума, тем быстрее перестанет понимать, что происходит, а значит, будет лучше. Она застрянет в своём сломанном мирке. Заговорить всё же пришлось. Вынуждено, конечно, но это не имело значения.  Когда Аластор пришёл к ней и сел на край кровати, Линч лишь со страхом посмотрела на него, застыла и зажмурилась. Если она будет молчать, то он уйдёт? Уйдёт же?  – Дорогая, – мягко шепчет демон, а Линч продолжает игнорировать реальность до того момента, пока её головы не касается чужая рука.  Тогда Линч не выдерживает. Слёзы начинают идти, а она, быстро моргнув, убирая влагу, закрывает глаза, чтобы было не так страшно, начинает шептать:  – Пожалуйста, умоляю, просто не трогай меня! – когда Ховард чувствует, как его руки обхватывают её лицо, то сжимается в комок. – Пожалуйста, прошу, не трогай! Уйди. Мне страшно, – всхлипывает Линч.  – Тише, милая, успокойся, – ласково говорит Аластор. – Я постараюсь обращаться с твоей хрупкой душой более аккуратно.