Что-то пошло не так

– Андрюша, проходи! – Наташа тоже напряглась. Пожалуй, только она понимала, какого мне сейчас. Андрей медленными шагами прошёл в комнату, всячески избегая меня взглядом. Он окачнулся обеими руками на спинку стула, досадно склонив голову. – Чо? – Ширвиндт откинулся на спинку дивана и начал допрашивать друга. – Опять Лариска? – Миронов метнул ядовитый взгляд в сторону друга, пресекая его дальнейшие догадки. Хотя, было очевидно – Ширвиндт попал. – Андрей, ты за стол садись. – Проходя мимо Андрея, сказала Наталья и похлопал его по плечу. Судя по реакции Ширвиндтов, Миронов не раз наведывался к ним по тем же причинам. – Щас выпьем. – Она ушла на кухню. – Дрюсик, ты на Ларку сильно не сердись. Она, конечно, баба не простая, но по сравнению с тобой... – Он многозначительно покачал головой. – Ага. Спасибо, друг. – Обиженным голосом ответил Андрей. – Да ладно тебе. Не дуйся, пятиклассник. Посмотри лучше, кто к нам приехал. – Дядя показал на меня. Я изредка украдкой поглядывала на Миронова, а тот теперь смотрел на меня прямым взглядом. Когда я всё же посмотрела на мужчину, он робко кивнул в знак приветствия. Может мне показалось, но вроде, Андрей немного улыбнулся в этот момент... Нет. Показалось. Однозначно. – Мама! – В гостиную вбежал Саша. Андрей обернулся и застыл. Словно не верил своим глазам. Он проводил ребёнка взглядом, пока тот не залез ко мне на диван. – Дядя Миша сказал, что мы пойдём в зоопарк. – Когда? – Завтра. – Глянь, Андрюх, – С гордостью в голосе обратился к Миронову Ширвиндт. – это ж мой внучатый племянник. Помнишь, мы с Мишаней и Таточкой в Ленинград гоняли, когда только на свет появился? Три годика будет весной, а уже такой серьёзный пацан... Считай – я дед. Давай догоняй. На сколько я поняла – Миронов прекрасно знал о том, что я не только состою в браке, но и имею ребёнка. Впрочем, это не удивительно, ведь не может дядя Шура скрыть такую новость от своего лучшего друга. Тем более, это было идеальное событие, известив о котором Ширвиндт мог полностью лишить Андрея раздумий о наших дальнейших отношениях. Саша соскочил на пол, широко улыбаясь, и подошёл к Андрею. Тот сразу опустился на корточки перед малышом. – Здрасьте. – Привет. – Он осторожно пожал ребёнку ручку. – А меня Саша зовут! – Очень приятно. Андрей. – Миронов невольно улыбнулся. В его глазах блестела нескрываемая грусть. – А это моя мама! – Андрей поднял блестящие глаза на меня. В них не было ни злости, ни обиды. Он так же тепло улыбался. – Её Настей зовут! – Миронов наклонился к малышу. – А мы знакомы с твоей мамой. – Правда?! – Обрадовался малыш. Мои нервы были натянуты, как тонкие струны. Не выдержав, я встала с места и стала помогать тёте раскладывать столовые приборы. Андрей слабо кивнул, пожимая плечами. – Ух-тыы! – Андрей... – Миронов обернулся. Перед ним стоял Миша. Андрей встал на ноги, мужчины крепко обнялись, хлопая друг друга по спине. – Здорова, желторотый! – Они рассмеялась и отстранились друг от друга. – Папа, он обзывает твоего любимого сына! Когда все сели за стол, Наташа наконец закончила метаться между кухней и гостиной. На каждый праздник Ширвиндт ставили посреди гостевой комнаты большой стол. Впрочем, на сколько я поняла по рассказам дядя, они его вовсе перестали убирать из гостиной. Каждый божий день здесь собиралась некая часть труппы Театра Сатиры. Пожалуй, этот стол возвращался на балкон только на время закрытия Театра или отпуска Александра Анатольевича. На столе стояло множество салатов, фруктов и закусок. Сладости, сок, вино, водка и виски. Горячее было в духовке. Диван был занят мною, Сашей и дядей Шурой. Напротив нас сидели Андрей с Наташей и Мишей. Ширвиндт уже во всю толкал тосты: в честь моего приезда, в честь нашего новоселья, устройства меня на службу в Театр. Я пила исключительно вино, понемногу. Ширвиндты сменялись, шутили. В этом их старался поддерживать Андрей, но сам сидел совершенно мрачный, нервный, обозлённый на весь мир. Видимо, с женой у него действительно проблемы... Не удивительно. Жить рядом с таким человеком как Миронов и оставаться спокойной невозможно. В той же мере, я сразу заметила как Андрей заливался тоской и обидой, когда речь заходила о моей семье, личном счастье. Миронов довольно редко смотрел на меня. Сидел с опущенными глазами, грустно ухмылялся. – Мать частная, как я забыл? Анастасие ведь сегодня Плучек роль дал в новом спектакле. – Да ладно! – Воскликнул Миша. – Поздравляю. – Сухо сказал Андрей. – А кого играть будешь, Насть? – Спросила Наталья и налила себе и мне вина. – Неведомую. – Рядом со мной сидел Сашка и пил яблочный сок. – Дядь Шур, дак тебе же тоже роль дали? – Но-но-но, девочка моя. Не путай. Мы пьём за твою первую роль. А у меня... да я уж сбился со счета какая. – Александр Ширвиндт налил себе коньяк и глянул на Миронова с вопросом в глазах. – Мне водки. –Незамедлительно ответил тот. Шура изогнул бровь. – Чего? Дрюсик, не пугай меня. – Он налил в рюмку водку и отдал Андрею. – Ладно жене... Виски то зачем изменять? – Миронов нервно ударил кулаком по столу, так, что алкоголь в рамках и бокалах малость расплескался. Все вздрогнули. – Ладно-ладно! Всё. Не заводись. – Ширвиндт закрыл бутылку и поставил на стол. Протрезвевшая Наташа машинально коснулась руки Андрея. – Шура! – Рявкнула она на мужа. – Ну в самом деле! Чего пристал к человеку?! – Маленький Саша прижался ко мне и напугано поглядывал из-за стола на Миронова. Я приобняла сына и так же следила за ситуацией. Андрей, уже немного пьяный, поставил локоть на стол и уронил лицо в ладонь. – Хоть ты мне можешь мозг не грызть? – Бесслино и монотонно протянул он. Но Ширвиндт настаивал на своём. Он желал другу только лучшего, но за выражениями уже следил не очень, как в общем и все нетрезвые люди. – Тогда ты никогда не научишься ценить семью. – Не вынуждай меня послать тебя парой ласковых! – Не посмеешь. – Спокойно, в отличии от друга говорил Шура. – Тут ребёнок. – Дядь Шур, – Я внезапно встряла в их разговор. – если вам так не терпится выяснить отношения, мы наверное пойдём... – Да ладно. Сидите. Так мы... Закрыли тему. Давайте. – Мы вновь подняли бокалы, все, кроме Андрея. – Старик, ну право слово, хорош дуться. Праздник всё таки. – Ну уж прости, что я своим присутствием порчу тебе праздник... – Не глядя на присутствующих отзывался Андрей, хриплым, холодным голосом. Ширвиндт поставил рюмку на стол, встал и подошёл к Миронову. – Пошли. Перекурим. – Сказал он, пару раз похлопав друга по крепкому плечу. Шура не хотел ругаться с ним, не хотел обидеть. В конце концов, не хотел чтобы ребёнок наблюдал эту картину. – Пошли. – Он отошёл за трубкой. Миронов встал из-за стола и направился следом. Мы глядели им в след и только хлопали глазами. Мужчины вышли на балкон. – Ой, я наверное пойду... – Внезапно подорвалась Наталья. Она встала из-за стола. – За ними? – Спросила я. – Зачем? Сами разберутся, с глазу на глаз. – Да ну нафиг! Они накидались так-то прилично! Мне вообще не нравится вот эта фраза: «Пойдём. Перекурим.» Обычно они прямо за столом дымят, а тут побежали куда-то... – Она ушла следом за Мироновым и Ширвиндтом. Мы с Мишей и Сашей остались одни. Аппетит разом отшибло. Настроение подпортилось у всех, кроме Саши. Ребёнок не причастен к этим проблемам, не вникает в них, не запаривается – в этом прелесть его возраста. – Извини. – Сказал Миша. – Мы не знали, что Андрей придёт. – Ничего, Миш. Всё нормально. – Ага. Кого я обманываю... – У них с Ларисой вечно всякие перепалки. Так-то, они – хорошая пара. – Ну, с характером Миронова... – Я накладывала сыну порцию салата в тарелку. – Не удивительно. – Ты до сих пор на него сердишься? – Тихо спрашивал брат. Я почувствовала, как ускорилось сердцебиение. Я боялась любых разговоров и расспросов на эту тему, ведь совершенно никто, кроме нас с Андреем, не знал, чем кончились наши отношения. – Как он бросил тебя? – Я тут же приставила палец к губам, показывая Ширвиндту, чтобы он не говорил про это при ребёнке. – Просто не сошлись характерами, Миша. Давай сменим тему? – Попросила я, неприятно скорчив лицо. Брат понял и в миг перестроился. – Как с родителями? Приедут на новоселье? – Сомневаюсь. Иногда мне кажется, что я им безразлична. Точнее то, что происходит в моей жизни. – Тебе кажется. – Миша посмотрел на Сашу и улыбнулся. – Сань, тебе в Москве то нравится? – Да. Я хожу в детский сад! – Ого! А что вы там делаете? – Играем, спим, – Стал усердно вспоминать малыш. – гуляем, рисуем... – Ты рисовать умеешь? – Удивился Ширвиндт. – Да. Меня мама научила. – Гордо ответил Сашка. Я погладила его по голове. – Покажешь? Я тебе цветные карандаши дам. – Услышав предложение Михаила, мальчик тут же соскочил с дивана. Миша достал из шкафчика листы бумаги и карандаши. Саша уместился на полу и приступил к рисованию. Через несколько минут вернулись Наташа и Миронов с Ширвиндтом, которые, судя по всему, снова не разлей вода. Когда они сели за стол, мы всё же подняли бокалы за мою новую роль. – Как Серёженька? – Поинтересовался у меня дядя, закусывая малосольным огурцом. – Как обычно – весь в делах. – Когда в клинику устраивается? – В среду. – Ой, дай Бог... – Вздохнул Ширвиндт. – Слышал, деньги там не малые платят. – Насть, примут Серёгу без раздумий. – Начал подбадривать Миша. – Таких молодых специалистов, как он, по стране хрен найдёшь. Даже не сомневайся. – Миронов так и сидел в отчаянии, угнетённый с обеих сторон. Дядя Шура стал ложить в тарелку селёдку с картошкой и довольно приговаривать: – Ох, Настенька, повезло же тебе с мужем. Вся в Наташку мою. – Мы с Натальей усмехнулась и закатили глаза. – А что? Я не прав? – Теперь он напрямую глядел на занервничавшего Андрея. Складывалось ощущение, что Ширвиндт даже после стольких лет продолжал огораживать меня от него. Словно старался донести до Андрея мысль о том, что для его любимой племянницы нашлась более подходящая партия. – У вас замечательная семья. Сын растёт, красавец. Умнящий, шустрый такой, прям на месте не удержать! Ну первое, наверное, в папу, а второе – в тебя, Настенька... – Дядя Шура, спасибо. Достаточно. – Остановила я, раздражённо улыбнувшись Ширвиндту. – Во-во, пап. Не сглазь. – Поразил пальцем Миша и постучал по деревянному столу. Я незаметно взглянула на Андрея, который был абсолютно совсем и задавлен, и прочистила горло. – Чего мы всё обо мне, да обо мне? Уже как-то не удобно... Расскажите вы, что нового? – Пытаемся Мишку женить. – Мгновенно выпалил Александр. – Папа. – Многозначительно протянул Михаил. Мы с дядей Шурой посмеялись. Ещё несколько тостов, и все уже были довольно пьяны. Только я не позволяла себе напиваться, всё-таки с ребёнком. Примерно в восемь часов Миша с тётей Наташей отправились в магазин. Ширвиндты посчитали, что такой праздник без шампанского обойтись не может. Мы с дядей Шурой так и сидели на диване, он курил трубку и рассказывал очередные сплетни про худрука их театра. – Насть, расслабься. Нельзя быть такой строгой по отношению к себе. – Говорил опьяневший дядя. – Дядя Шура, у меня сейчас такой период... – Этот период называется семейная жизнь, маленький ребёнок и молодая, беспокойная мать. Перестань нервничать. Хоть сегодня отдохни. На вот... – Он налил в рюмку водку. – Выпей. – Да ну... – Махнула я. – Выпей я сказал! – Настаивал Ширвиндт. В коридоре зазвонил телефон. Шура поднялся с места и вышел из комнаты. Мы остались втроём. Я следила за рисованием сына, потом посмотрела на Андрея. Миронов в то же мгновение поднял глаза на меня, столкнувшись с моим взглядом, он опустил их, но потом вновь поднял. По телу пробежал какой-то электрический разряд. Так мы глядели друг на друга несколько екунд. Я села на диване ровно, взяла рюмку водки и, так же неотрывно смотря в отчаянные глаза Андрея, словно припоминала этим взглядом всё, залпом опустошила её. Миронов опустил голову и прокашлялся. – Настя, это тебя! – Послышалось из коридора. Я встала из-за стола и подошла к телефону. – Серёга. – Пояснил Ширвиндт, отдал мне телефонную трубку и вернулся в гостиную. Андрей задумчиво курил уже вторую сигарету. Саша забрался на свободный стул рядом с Мироновым и взял со стола яблоко. Андрей тут же вернулся на землю и затушил Мальборо, дабы мальчик не надышался сигаретным дымом. Ребёнок начал восторженно бегать глазами по праздничному столу. Он потянулся за стаканом, с нетронутым содержимым, и поднёс его ко рту. – Ну-ка, ну-ка! – Остановил ребёнка Андрей, когда понял, что Саша перепутал виски с яблочным соком. Он забрал у мальчика рокс и добродушно посмеялся. – Рано тебе ещё. – Миронов налил малышу сок и отдал стакан в маленькие, но уже очень сильные и уверенные ручки. – На вот. – Дрюсик, ты ребёнку весь кайф обломал! – Монотонно сострадал Саше Ширвиндт. – Он специально выжидал, когда мамка из комнаты выйдет, чтобы намахнуть, а ты... Вскоре, я вернулась в гостиную и тут же подошла к Саше, как только заметила, что он сидит на высокой табуретке. – Саш, ты случайно не упадёшь? – Я придержала его за спинку. – Пусть сидит, Насть. – Тихо сказал Андрей. – Я слежу. – Я серьёзно посмотрела в его убедительные глаза, всё такие же красивые, волшебные и чувственные. Из памяти мгновенно потянулись все воспоминания. Голова немного закружилась. Такая сладко-горькая пытка. Я резко развернулась и молча вернулась на диван. – Саша, давай доедай и будем собираться. – Сказала я сыну. – Скоро папа приедет. – Не останетесь? – Расстроился Шура. – В следующий раз. Прости. Образовались неотложные дела. Через 20 минут в домофон позвонили. Миронов нервно стучал пальцами по столу, со злостью поджимал губы. Он достал Мальборо из кармана и отправился на балкон. Выдержать появление моего избранника мужчина явно не мог. – Александр Анатолич! – На пороге моего мужа встретил Ширвиндт старший. Они крепко обнялись. Дядя был несказанно доволен моим выбором. После подошли Наташа и Миша с радостными возгласами. – Вы чо, пьяные все? – Сергей расплылась в удивлённой улыбке. – Ладно! Что вы на него с порога налетели? – Шура отстранил семейство от гостя. – Выпьешь, Серёнь? Аа! – Опомнился Александр. – Ты же за рулём... Давай тогда, проходи, рассказывай... – Никаких проходи. Мы спешим. – Сказала я, выйдя в коридор с ребёнком. – Ты тоже приняла, душа моя? – Ну ты ведь знаешь, кто настоял... – Без лишних слов объяснила я Серёже и стала одевать Сашу. – Ой-ой-ой, да в меня вливали поперёк моей воли! – Передразнил дядя писклявым голосом. – Ой, ладно! – Обиженно перебила я, поднимаясь на ноги. Муж одел на меня шубу со спины и подхватил сына на руки. Поблагодарив Ширвиндтов за тёплую встречу, мы отправились домой.