По ту сторону объектива

В моих дрожащих от ужаса и страха руках крепко сжатая рукоять кухонного ножа. Сердце отбивается в ушах громкими ударами, заставляя меня задыхаться. Прикладываю лезвие к худому животу в тонкой рубашке, пытаясь совладать с собой и решится на этот единственный выход из ада.

"Перед вами история о том, как я до такого дошёл."

***

— Ваш заказ.– Официант с короткой стрижкой аккуратно ставит с подноса чашку с апельсиновым латте на стеклянную столешницу и кивнув, покидает своего посетителя. Вижу, как кусочки фрукта плавают сверху белой пенки, хотелось быстрее выпить и привести себя в порядок, но исходящий пар настораживает одним неприятным ожогом. Я заправляю завившуюся прядь за ухо, задевая окончание заушника очков. Быстро печатаю на клавиатуре своего обычного ноутбука и закрываю вкладку фотошопа с очередной фотографией. Я не понимаю, почему девушки не могу себя принять и не просить меня подтянуть им глаза или сделать чуть пухлее губы. Не моё дело, за купюры — любой каприз. В любом случае, я должен быстрее закончить эту папку и отправить заказчику, а то не смогу освободиться на встречу. Давно я не вылезал в парки или же в кино, так и от скуки умереть можно. — Ваш счёт.– Тот же мужчина приносит мне чек, и я лишь слабо киваю. Я жду пока он уходит и продолжаю редактировать контур лица маленькой мышкой. Делать это с помощью панели на ноуте не слишком удобно. Беру за ручку чашки и отпиваю глоток немного кисловатого кофе, но мне так больше нравится. Сбоку на край моих очков светят лучи солнца, они не дают мне рассмотреть на экране техники изображение, и я решаю пересесть на другую сторону. Не люблю я работать в шумных местах, но дома уже осточертело сидеть: моя задница, наверное, уже приняла форму кресла дома. Громкий звон телефона раздаётся рядом, и я невольно подскакиваю. Хмурюсь, снимаю очки с переносицы и беру телефон. — Альбедо? Утром он обычно слюни пускает, да и дозвониться до него нереально, — Я двигаю плечами и смазано провожу пальцем по сенсору, — доброе утро, ты там с Кли что-то сделал? — Не-а, а чего спрашиваешь? — В звонке я чую нотки недоумения и пьяного состояния. — Потому что утром ты или спишь с отключённым телефоном, или же что-то случилось безумно страшное, потому и звонишь. — Я отпиваю ещё один глоток кофе и резко захотелось песочного печенья, желательно свежего. — Не будь злюкой, просто решил спросить, не привезёшь ли ты мне таблетки от головной боли и будешь ли ты на встрече? Снова слышу, как на той стороне звонка падает вещь, и понимаю, что та звонко разбивается. — Ты напился? Не громи дом — ребёнка напугаешь.– Я уже понимаю, что тот точно весело провёл вечер. Но меня волнует состояние девочки, уж после такой гулянки он вряд ли смог бы дойти до кровати сам, а если и дошёл, то не без погрома. — Кли у Сахарозы сидит… Я бы не позволил ей увидеть меня таким, ты ж знаешь. — А почему мне позволяешь? — Я сохраняю прогресс фотографии и захлопываю крышку ноутбука. Придется заскочить за таблетками и ещё прикупить для выведения токсинов, он точно не в порядке. — Хех, прости, что напрягаю… — Успокойся, жди. Дома поговорим. Не дожидаясь от него ответа, сбрасываю трубку и складываю свои вещи в сумку под спокойные мелодии местного кафе. Захлопываю ежедневник с рабочими записями на каждый день, чтобы случайно не забыть какие у меня встречи. Подхватываю очки и быстро надеваю их на переносицу. Я привык к рутине, но не могу сидеть на одном месте и делать работу. Никто бы так не смог… Ненавижу однотипность. Наверное, потому, когда я ищу вдохновение — заскакиваю к Альбедо в студию, или иногда, домой. В итоге, приходится покупать подарок ребенку: люблю радовать людей, что уж тут. Оставил на пять купюр больше, чем нужно и покидаю здание. На улице раздражающе щебечут синички, и желание их перестрелять растёт всё больше и больше. Я не злой и не агрессивный, не подумайте, просто устал от чужой беззаботной жизни. Хочется вернуться в подростковые времена… Я быстро ловлю такси и говорю адрес сначала в аптеку, а потом уже — к своему другу. Не могу понять, зачем пить до такого состояния, если в жизни его, в принципе, ничего плохого нет. Да, бывают ситуации, но я же рядом и могу помочь… Никак не могу понять его. За тёмным стеклом машины рассматриваю очередные магазинчики Берлина, залипаю на отражения в воде, пока проезжаем через мост. Пробки нас не задерживали, да и я никуда не спешил. Раз Кли не дома у Альбедо, значит, её психика в порядке. Не скажу, что Альбедо когда выпьет становиться неуправляемый придурком, способным навредить ребенку, просто, он становиться уж слишком весёлым или же ватным, как облако. Безобидным, но, я считаю, что даже такое состояние способно навредить психике девочки. Очередной звонок раздаётся, когда я уже выхожу из аптеки с пакетом лекарств. Весна сейчас не слишком тёплая, поэтому ходить в пальто до лета я уже привык. Провожу снова по сенсору по пути в машину, даже не смотря кто мне позвонил. — Да? — Итэр! Привет, хочу спросить будешь ли ты на встрече?       Этот голос я узнаю везде и повсюду, лучше бы я его заблокировал. И я не утрирую. — Чего тебе, Аякс? Бесплатные съёмки по дружбе я не делаю.–Дуюсь, но прошу довести меня теперь на другой адрес. — Не будь злюкой, я не поэтому звоню. Я слышу, как он в очередной раз смеётся, но к такому Аяксу я уже привык с школьных времён. Честно, не думал, что смогу продолжать общаться с друзьями со школы. Он всегда был словно под наркотой, уж не обессудьте, но один раз он уже огрёб и чуть не вылетел со школы. Слава богу, я имел нейтральную репутацию и смог уговорить директора дать ему шанс. — Чего звонишь? И давай быстрее, мне Альбедо спасать надо. — Альбедо? Опять напился, что-ли? «– Не опять, а снова…» Думаю я и лишь цокаю, потому что комментировать такое я не сильно люблю, да и обсуждать тоже. Если уж и говорить своё мнение о человеке, то в лицо, результата будет больше. — Проехали, ты будешь на гулянке? — Буду, мне Альбедо уже об этом говорил, — я разглядываю место, куда мы заехали и вижу нужный мне подъезд в новостройке, — только после семи вечера, по горло занят. — Как скажешь, солнце Меня передёргивает и хочется врезать, просил же без всяких словечек. — Жаль, в телефоне нет функции «Врезать в морду» Я быстро отдаю плату за проезд водителю и иду мимо деревянных скамеек детской площадки по влажному асфальту. Наверное, бабулька цветочки поливала. Рыжеволосый посмеялся и раздаются гудки. — Идиота кусок… Но он хоть ценный по-своему Я уже подхожу к железной двери и пытаюсь вспомнить квартиру. Напрягать мозги я не привык, даже ненавижу, голова болит слишком часто. Надавливаю пальцами на первые числа и жду, повезёт или нет? По крайней мере, раздаются гудки и только спустя тридцать секунд слышу уставший голос, и это точно был Альбедо. Без каких либо комментариев он открывает мне дверь, и я бегу по лестнице, потому что, всё-таки, волнуюсь за него. К моему удивлению, дверь открыта, и я уже начинал злиться из-за беспечности Альбедо. Или же, он уже открыл её мне? Не знаю. Как только я захожу в квартиру, нахожусь не в полном ужасе от хаоса, как ожидалось, но беспорядок присутствует. Куртка на полу, один ботинок, какого-то чёрта, делает на полке, а другой – на кухне. Слышу чужое мычание и уже понимаю, что меня ждёт. Переступаю через одежду, не желая убирать всё это. Пусть сам убирает весь этот беспорядок, я не мамочка. — Альбедо? Вижу тушу лежащую на кровати, сдох, что-ли? Но он начинает хныкать от головной боли, и я лишь вздыхаю. Без слов прохожу к его замусоренному рабочему столу, пытаясь найти глазами место, чтобы разложить лекарство. Блокноты, зарисовки, скетчи — всё это было вперемешку с баночками чернил, красок и разбросанными кисточками. Я понимаю, творческая личность, все дела, но это уже — срач. — Альбедо, насколько сильно голова болит? — Я вижу стакан с чистой водой на столе, потому решаю сразу же дать ему лекарство от похмелья. Когда-то я ему всыплю, но потом, когда будет не при смерти. — Сильно… — хнычет мужчина и пытается подняться на локтях. Но, в итоге, снова падает между мягких подушек. — Боги, дайте мне сил.–Высыпаю противную субстанцию в стакан с водой, надеясь, что он не макал туда кисточки. Да даже если так, будет ему уроком пить в меру. — Ну, не злись… — Светловолосый с трудом переворачивается на бок и упирается об одну руку, другой — придерживает свою голову. — Я спокоен как удав, ты чего? — Скептически улыбаюсь я и перемешиваю лекарство в стакане деревянным кончиком кисточки. Идти на кухню мне безумно лень. — Атмосфера от тебя исходит очень угрожающая… — Смеётся он и кивает, когда я отдаю ему стакан с лекарством, выпивает до дна, сильно жмурясь. Не понимаю, что тут весёлого… — Если не перестанешь ржать, засуну кисточки в жопу.– Я ухожу прочь обратно к столу и невольно залипаю на его рисунки. Всё таки, хорошие художники не здоровы по-своему. Один ухо себе оторвал, так как слышал голоса. Другие — употребляли наркоту для шедевров… Не поспорю, то, что они рисовали не придет на здоровую голову. Но Альбедо… Я осуждаю его влечение к алкоголю, но понять его обязан каждый. И я его понимаю, но не могу не ворчать. Выдавливаю таблетку из пластинки и забираю стакан из слабых рук. Не уверен, сможет ли он пойти на прогулку с нашими общими друзьями… Я оборачиваюсь и вижу его оголённый торс, слегка успокоился: хоть синяков нет. Но опуская глаза ниже, понимаю только одно. — Придурок, надень нижнее бельё хоть. Не стыда, не совести. Опять же, я услышал лишь смешок и шуршание одеял. Быстро удаляюсь из комнаты, лишь бы не видеть позора. Где у него чувство такта? Не могу понять. На кухне, на моё удивление, чисто, и даже прибрано. Только пару тарелок в раковине, но то пускай, могло быть хуже. Гораздо хуже. — Альбедо! Пока я набираю воду, решил уточнить одну маленькую деталь, которая сидит прямо на барной стойке. Ответа я не услышу, но скажу свой вопрос. — Какого хера у тебя дворовая кошка в доме? У него животных никогда не было, потому и спрашиваю. Если он притащил её сюда будучи пьяным, то я бы задумался о том, чтобы он пошел в наркоцентр. Ещё бомжа притащит сюда, а тут, как бы, и Кли живёт. Фу, не дай бог! Забив на кошку, которая смотрела на меня лазурными зрачками и махала пушистым хвостом, я пошёл поднимать его с кровати. Слава богу, он оделся, только вот, вся его футболка, как обычно, была в пятнах засохшей краски, которую уже не отмыть. На самом деле, она ему идёт. Художник и все домашние вещи тоже в краске. Куриное гнездо прибавляло ему щенячьего вида, ну, правда, посмотрите на эти совиные ушки. Умиляться им можно долго, а ещё и отчитывать за очередные пьянки. Спасибо, что дома не пьёт — убил бы. — На, — я вручаю ему в руки таблетку, а в другую — стакан, — в следующий раз не приду. — Ты так же говорил в прошлый раз… — С слабой улыбкой говорит тот и запивает лекарство. От этой правды моя челюсть невольно скрипит. — Ты сможешь пойти? Аякс спрашивал… — Отхожу обратно к столу и открываю наугад любой скетчбук. — Думаю… Да, смогу, — Альбедо неряшливо чешет купу волос, сравнимую с перьями совы и разглядывает меня с ног до головы, — никак не изменился… — Чего это тебя пробило так? Перепил? — Я листаю лист за листиком и понимаю: тут везде нарисован я. — Красиво вышло, правда? Я невольно дёргаюсь: его бесшумные шаги меня доведут до белого каления, ей-богу. — Тебе не надоело меня рисовать? Это уже пугает.– Снова листаю и вижу старый рисунок, где я сидел рядом с ним за одной партой. Скорее всего, он его перерисовал на профессиональном уровне, тогда я ещё ходил с настоящими очками для зрения… — Вдохновение у меня всегда от твоих пшеничных прядей, ничего поделать не могу.– Он прикасается к моим прядкам волос на высоком хвостике, я лишь отхожу подальше. — Альбедо, просил волосы не трогать, будь добр.– Не люблю, когда переходят границу, да, Альбедо мой друг детства, но я его об этом просил ещё со школьных времён. — Прости, кажется, я и вправду перепил… Я слышу, как его тон меняется из веселого в тихий, словно так он чувствует невероятную вину. Ранимый человек, что уж тут говорить… — Забей, приводи себя в порядок, и встретимся раньше остальных… — Я рискую и открываю ещё один блокнот, не надеясь увидеть что-то, кроме себя. Но, к моему удивлению, там была Кли в летнем платье, с банданой на голове. И грозно, и мило… — Как скажешь, — он улыбается, когда видит красивые рисунки и проводит по одной из них пальцами, — ты до сих пор очки носишь? Зачем они тебе? — Привычка, да и, как то, чувствую себя с ними в безопасности… — Подаю смешок, от себя самого же плакать хочется. — Или тебе лазерная коррекция не помогла? — Альбедо выпивает всю воду из стакана и ставит его рядом со своими рисунками. — Помогла, эти очки не для зрения, а так, чтоб были… — Закрываю скетчбук с кожаной обложкой алого оттенка, словно он принадлежит только Кли. — Куда мне Кли деть… Не могу же я Сахарозу напрягать каждую неделю… — Хм? А няням не доверяешь? — Не то, чтобы… Но с незнакомым человеком оставлять ребенка не хочу Он мило бурчит, это я отметил ещё со школы. Я рад, что именно с ним я стал дружить в младших классах и до сих пор, сколько бы эта чучундра не натворила делов, я всегда его прикрою. Тоже самое и с Аяксом… Но то — отдельный случай. — Я пойду пожалуй, отдыхай, и советую найти ей няню. Думаю, девочке очень одиноко когда тебя нет рядом, она не игрушка. Снова его отчитываю, словно мы не одногодки, но по-другому как? Запутался человек, и снова, повторюсь, я его прекрасно понимаю, осуждать не смею, остаётся терпеть. — А почему ты хочешь со мной раньше встретиться? Важный разговор, который требует одну пару ушей? — Альбедо хрустит спиной и протяжно зевает. — Просто… Не люблю большие компании, вот и всё, так спокойней будет. Это правда, я очень сильно нервничаю в больших скоплениях людей, обычно молчу, не желая, чтобы кто-то знал о моей жизни больше, чем курьер приносящий мне пиццу. Конечно, я не доверяю малознакомым людям, просто не хочется. — Как скажешь, в семь? — Да, я как раз освобожусь… Взмахнув рукой, я закрываю дверь и спускаюсь по лестнице вниз. Я не снимал обувь и портфель, зачем? Он всё равно будет убираться, вот ему работка. А что он с кошкой будет делать, уже не мои проблемы.

***

Вечер, слишком прохладно для весны, или же, я такой придирчивый к температуре. Пытаюсь разглядеть в толпе или светлую макушку, или персиковую шапку. Стоя у воды, я слышу тихие звуки урчания водной глади сквозь гам шумных голосов. Я настолько задумался, что не замечаю, как чужая рука касается моего плеча, и я чуть не лечу вниз в речку. Сердце бешено колется, я вижу человека с голубыми радужками. — Н-не пугай так! — Я поправляю пальто и снова заправляю непослушные волосы за уши, честно, устал от них. — Хм? — Альбедо тянется к моему левому уху и я перехватываю его кисть, — ты проколол хрящ? — Да, недавно, поэтому не трогай, пожалуйста. До сих пор болит — Как скажешь. Может по кофе? — Светловолосый был в одном длинном, свободном свитере оттенка теплого песка с пляжа и в бежевых брюках с шоппером на перевес. «– Кстати, о пляже… Надо сходить как-нибудь…» — Не-а, кофе вечером? Ты шо? — Я посмеялся и ступил по тротуару вдоль черного, железного забора. Он был настолько низким, что мне, как человеку ниже ста семидесяти сантиметров, не заставило труда чуть не провалиться в сильный водный поток, — пошли лучше по парку пройдемся… — Как скажешь Я вижу его нежную улыбку, но в этот раз по роже врезать я не хочу. Он мне много чего рассказывает за эту неделю, но вечер с алкоголем упускает. Я не настаиваю и спокойно слушаю. Если вы думаете, что я всегда бурчу и кому-то указываю, то нет. Я просто прямолинейная личность с мягкими нотками. И то, до незнакомых людей мне дела нет, пусть хоть наркоту курят. Но если это близкий мне человек, я и по роже могу врезать. С Альбедо легко общаться, он не спешит заводить новых друзей или даже отношений, это меня как-то даже радует. Я не эгоист! Просто… с ним спокойно, как с настоящим близким другом. Я всегда могу ему позвонить и спросить совета, а он глупого не скажет. Ну… Может иногда и сморозит глупость. Он снова мне втирает какую-то дичь про картины, но я делаю вид, что мне интересно. Я — фотограф, но чем-то специальности наши похожи. Он запечатляет момент с помощью кисточки и банок красок, а я — вспышкой дорогого фотоаппарата. — А у тебя как прошла эта рабочая неделя? — Альбедо заводит меня в незнакомое мне место с выпечками и оплачивает свою и мою покупку. Я лишь коса смотрю. «— Ладно, хрен с ним, потом ночью на карту деньги ему переведу» Круассан с шоколадной начинкой был очень тёплым и мягким. Я откусываю кусочек и радостно жмурюсь. Слышу нежный смех рядом с собой, от злости тыкаю в его ребра локтем и тот ойкает, не прекращая смеяться. — Пфекфащай… — С набитым щеками пытаюсь сказать слово, но он вызывает лишь очередной поток смеха, — не сфохни от смеха… — Господи, хомячок.- Альбедо откусывает булку с ванильной начинкой и сахарной пудрой сверху. Я проглатываю сладкое тесто и смотрю на чужие родинки на шее, — пошли на место встречи? — Ага, и ещё, пока болтуна Аякса нет, как там у тебя на личном? — А? Я немного залип и пытался понять, что он имел в виду. После рабочего дня за этими однотипными фотографиями, устал. Я предлагал моделям что-то поинтересней, если даже они согласны на немного откровенные фотографии, то я совершенно не против. Меня не возбуждает всё подряд, я не мальчик, но они все хотели или же фотки на пол лица, или типичная лисичка, от которой меня рвет уже, или полу боком. Ну, мне заплатили — я выполняю… — А, да всё тихо, — Я снова откусываю круассан и пытаюсь вспомнить, куда нас повел Аякс. — Понял, а ты бы хотел отношения сейчас? Эти лазурные радужки меня прожигали насквозь, но, почему-то, к этому я давно привык и беззаботно двигаю плечами. — Не знаю, девушку или парня искать лень… — Я выбрасываю бумагу в шоколаде в урну и прячу руки в карманы. Ненавижу любой холод. — Лень…? — Он ошарашенно на меня смотрит и следует моему примеру, выбрасывая бумажку из-под булки в ближайшую урну. — Да, лень с кем-то общаться, заново выстраивать доверие. Это всё сложно и муторно, и кончится может печально… Пока что, я воздержусь, ну, а если и появится человек интересный мне, то, конечно, не отстану… — Честно, не могу понять людей, бегающих из отношений в отношения. Я бы устал с кем-то так часто встречаться, или они бегают ради секса? Не знаю и, наверное, знать не желаю. — А интимной близости не хочется? Обнимашек, поцелуев? — Альбедо продолжает задавать мне вопросы, а я беззаботно отвечаю, ведь не вижу чего-то постыдного в этом. — Ты знаешь, к интиму я подхожу трепетно и не к каждому хочу отдаться. Уж извини, но меня бы уже начало тошнить от такого переизбытка. А так, поцелуев бы, наверное, хотелось, но не до такой тряски. Я не сильно от этого…зависим? Я задал этот вопрос, потому что и вправду не знаю. — Может быть, — он соглашается со мной, но потом добавляет, — или же, ты просто по настоящему не любил и не привязывался к человеку? — М… — Невольно задумался. — Проехали, мы уже пришли. — А, уже? Мы останавливаемся рядом с высоким фонарём у местного магазинчика и ожидаем троих людей. С Аяксом я давно знаком, а вот остальных двух — мало знаю, поэтому, в очередной раз, буду лишь помалкивать и наблюдать за разговором. Не прошло и пяти минут как к нам подходит компания друзей и лезут обниматься. Аякс уже во всю меня облапал и даже при объятиях поднимает с асфальта, мои очки грозились соскочить с моей переносицы. Девушка, которую зовут Мона, я сразу смог запомнить по причудливым позам в Инстаграм и по неординарной одёжке в такую холодину, лично для меня: она была одета в юбку с капроновыми колготками. Рассматриваю рисунки в виде звёздочек. Жилетка тёмно-синего оттенка, под которой была белая рубашка с открытыми верхними пуговками. По её манере речи и интересной физиономии, я точно хочу взять в модели. Но, боюсь, я не выдержу её уж слишком самоуверенного характера. Скарамучча, собственной персоной. Я ещё не слышал столько слухов ни об одном человеке, сколько о нём. Каждый что-то мог о нём рассказать. И верить или нет, решать тебе. — Всем привет… — Я тихо здороваюсь и пытаюсь пристроиться ближе к Альбедо, ведь от двух незнакомых мне людей не по себе. Он сразу смог заметить моё немного нервное состояние и даже вышел чуть вперёд, закрывая меня плечом. Я искренне благодарен ему. — Ну что? Куда вы хотите пойти? — Хочу покушать! Скар, погнали пожрём, я такая голодная… — Ноет девушка и дёргает парня с короткой стрижкой за рукав тёмной толстовки. — Думаю, мы можем пройтись в местный ресторанчик, я оплачу! — произносит Аякс, как всегда в своем репертуаре и обнимает Скарамуччу и меня через плечо. Как же я не люблю такт от чужих мне людей… Господи, дайте мне сил пережить эту прогулку…

***

— Я пить не буду. — Строго говорю я и отсаживаюсь ближе к светловолосому. Ненавижу алкоголь… — Ну же! За компанию! — Мона хихикает и вонзает вилку в свой салат цезарь. — Итэр сказал, что не будет, не заставляй человека. На мою защиту встаёт Скарамучча, и я искренне удивляюсь. Всё таки, хоть и слухи были весьма серьёзными и неприемлемые, он меня не избил. — Кстати, Итэр Я откликаюсь на рыжеволосого и отпиваю гранатовый сок с стеклянного стаканчика. — Я понял, почему у тебя нет отношений! — Напиши диссертацию об этом.– Без эмоций отшучиваюсь от этого заявления и снова начинаю пить свой вкусный сок, не отползая от Альбедо ни на шаг. — Ей! Я помочь хочу, — я слышу, как он откашливается и словно поправляет галстук, которого на нём нет, — и так… Ты должен… И тут я просто выпадаю. Не хочу я слушать какие-то правила в отношениях, я считаю, это личное дело каждого человека. И если он не спрашивает — не нужно лезть. Но я не могу такое сказать Аяксу, пусть болтает, мне же потом веселее будет. Я понимаю, что он пытается мне помочь, поэтому лучше скажу, что услышал его и не буду ругаться. Рассматриваю здешний интерьер ресторана и признаю, здесь уютно. Неяркий свет, более-менее тихая обстановка, да и алкашей не вижу. Я краем уха слышу, как меня отзывает голос синеволосого, и перевожу своё внимание на него, не обращая на возмущения Тартальи о том, что его перебили. — Я сюда пришел больше по-деловому делу, чем просто пообщаться. Ты не против выйти? — А…? Да, конечно, — я переглядываюсь с Альбедо, но тот лишь качает головой и я вздыхаю. Я не боюсь его, да и чувства вины тоже нет как раньше, но, от чего то, всё равно, не по себе. Может, просто незнакомый мне человек, и я настроил себя на слухи? Мы выходим из ресторана на прохладную улицу, и тот, походу, не спешит начинать разговор. Медленно достал пачку сигарет и зажигалку тёмно-фиолетового цвета. Желание попросить сигарету очень высокое, но я обещал себе бросить курить. — Так, о чем вы хотели поговорить? — Я прячу покрасневшие руки от слабого ветерка в карманы, наблюдая, как из чужих приоткрытых губ выходит первый клубок дыма. — Вы ж у нас фотограф? — Именно Скарамучча протягивает мне пачку с сигаретами, а я лишь отрицательно качаю головой. — У меня тут на примете есть модель, недавно приехала сюда, как раз за первыми фото для альбома. Айдол из- — Отказываюсь. — А? — Скарамучча на меня косо смотрит и словно оценивает мой прикид, выкидывая вердикт, что выгляжу как чмо. — Я не работаю со знаменитостями. Это написано даже в моей портфолио. — Я скрещиваю руки на груди и поправляю пальцем съехавшие на кончик носа очки. — Я хорошо заплачу, если согласитесь, — продолжал уговаривать меня синеволосый, скуривая первую сигарету. — Вы — его менеджер? — Нет, но меня попросил его директор вас уговорить. — Почему именно меня? В мире намного больше фотографов, которые бы согласились за бесплатно сделать снимки модели — Потому что именно ваши работы понравились его директору, — не унимался человек рядом со мной. Он говорил так спокойно, словно я уже давно дал согласие, и не пытаюсь отказать ему. — А ему что? Всё равно? — Если честно, то да. — Он выбрасывает на асфальт окурок и притаптывает ногой, а лишь осуждающе смотрю на его действия. «— Может, согласиться?» — Странный ваш айдол. Я могу взглянуть на его внешность? — Это имеет для вас значение? — Он выгибая бровь, прикуривая ещё одну сигарету, аж в горле запершило. — А если имеет? — Я отворачиваюсь, не желая испытывать свою силу воли на желания к курению, жутко хочется. — Хорошо, дайте мне номер своего телефона — пришлю пару фотографий. Только если они где-то появятся, у вас будут проблемы. Я не выдерживаю и беру из его пачки сигарету, он по каким-то причинам, просто улыбается. Словно победил меня, но мне не до этого. Прошу зажечь кончик и просто хочется отдохнуть после тяжёлого дня. Впереди два выходных, и я смогу трезво обдумать своё решение. — Записывайте… Я быстро говорю свой номер телефона, надеясь, что тот не запомнит, но тот просто добавил мой контакт как… «Косичка»?! — «Косичка»? — Я переспрашиваю и выдыхаю противный, но такой привычный дым. — Я видел ваши фотографии, вы обычно ходите с косой, вот и подписал вас так… — тихим тоном отвечает Скарамучча и прячет телефон в карман. — Что? Но я не фотографируюсь… — Но про то, что я обычно хожу с косой, он прав. — На одном из профилей есть ваши фото со съёмок, скорее всего кто-то не удержался. — Я услышал смешок и разломал пополам сигарету. — Вот поэтому я и ненавижу как либо светиться. — Я зарываю руку в передние пряди волос и пытаюсь зачесать их назад. На то были причины. — Ждите фото вечером, — он улыбается и скрывается в дверном проёме ресторана, а я остаюсь на тёмной улице с поломанной сигаретой в руках. И чувствую… Что вот-вот перейду черту, ведь я только нарушаю два важных поставленных мной правила… Я смотрю на небо и на мой лоб падает одна капелька холодной воды. «— Походу будет дождь.»

***

Зарытый в купу одеял и с включенным отоплением пола, лежу и не понимаю, что я сделал. Согласился фотографировать Айдола, которому совершенно наплевать, кто его будет снимать, как и что для этого будет нужно. Свет везде выключен и через панорамные окна я могу увидеть лишь свет уличных фонарей, свет чужих окон и подсветок на мосту. Так спокойно… Волосы распущены, я просто отдыхаю, откинувшись между двух подушек и пытаюсь полностью продумать план действий. Никто не мешает, не кричит, не трогает. Тишина, которую я жутко люблю и раньше я не мог себя принять таким. Думал, что не такой как все, что это плохо и нужно ходить на самые клёвые тусы и вечеринки… Но со временем, начинаешь ценить тихие часы покоя. Я переворачиваюсь на бок в сторону огромного окна и упираюсь щекой об наволочку подушки. Двадцать три года, а уже веду себя как старик. Думать об этом не хочу и не буду. Просто начинаю считать фонарики в окне и в сон не клонит. Я невольно представляю, как сзади меня кто-то мог обнимать за талию и я бы чувствовал чужой живот своей спиной. Чувствовал мирное дыхание на своём затылке… Я бы точно отрубился за минуту. Или же, я бы кого-то обнимал и прижимал к своей груди, зарывался в чужие волосы и понимал, что счастлив. Почему именно в такие моменты я хочу отношений, но другое меня лишь отталкивает. Я слышу пару вибраций на тумбочке и лениво тянусь за телефоном. Яркий экран чуть не выжигает мне глаза и быстро пытаюсь уменьшить яркость до минимума, и так ярко. Просто три входящих от номера Скарамуччи, потом подумаю как его подписать. «Подсос Айдола»? Может быть. Я смеюсь и листаю фотографии… И меня пробирает дрожь… Да, они сделаны на обычный дорогой телефон, где профессиональной съёмкой и не пахнет. Да, ракурс не ровный… Но эти глаза, оттенка самого ценного золота… Ресницы… Скулы… Я не могу передать словами красоты этого человека. Никогда раньше не видел, не интересуюсь всякими знаменитостями и в разговоры про них не вливаюсь… Но похоже, я уже погрузился в его красоту, чисто как в модели. — Если подобрать ракурс… Позу… Подредактировать потом свет и тени… Боюсь, я могу откинуться от красоты этого человека. Я не влюбился, я всего лишь восхищаюсь им и зависти в моей душе ни грамма. Скорее можно сказать… Интерес. Интерес того, что я смогу получить, подобрать опыта. И сама оплата всего этого очень привлекательная… — Нос ровный, губы не пухлые и не маленькие — идеальные под его форму лица. Стрижка конечно обидела, но можно привыкнуть. Если так подумать, она ему даже идёт. Пока я размышлял, я снова получаю уведомление и смотрю на то, что он пишет. Ну что? Согласны? [23:22]

      Не долго думая, я отвечаю:

Согласен, когда начинаем?

[23:23]

***