В сердце бури

Июнь 2001 года. - Мисс Лавгуд, я благодарен вам за то, что вы так быстро откликнулись и прибыли сюда. Ваша помощь будет неоценима, и, если хотите, считайте меня вашим должником. Полумна учтиво наклонила голову, сидя перед профессором Снейпом в его кабинете в Хогвартсе. Девушка улыбалась, с любопытством разглядывая интерьер, который так безумно нравился ей. Учитывая, что в её доме тоже было обилие всего и сразу, тут ей было максимально приятно находиться. - Я поспешила к вам сразу, как получила письмо. Профессор Снейп, могу ли я полагать, что ваш интерес носит личный характер? - Не совсем. Пока я не могу вам всего рассказать, но при первой же возможности исправлю это. Северус выглядел странным, будто он ухватился за какую-то очень важную мысль и боялся её потерять. Полумна задумчиво перебирала пальцами длинную сережку, украшенную маленькими зелеными стеклянными листьями, и вдыхала доносящийся до неё со стола аромат горячего шоколада, который приготовил домовик. Снейп сцепил пальцы в привычном жесте и внимательно изучал выражение лица Лавгуд. Она была отстраненной, холодной, будто погруженной в тягучий кисель своих фантазий, и её хрупкий внешний вид плохо вязался с её нынешней работой. Драко помог узнать о ней всё, прежде чем Северус написал ей. - Профессор, эта информация опасна. Вы подвергаетесь большому риску. Снейп кивнул, с грустью вздохнув и потирая подбородок. Он уже знал, что ничего хорошего Луна ему не скажет, но если это приблизит его к разгадке тайны, то у Поттера ещё есть шанс. - Несомненно, мисс Лавгуд. Опасность следует за мной с самого рождения, вы же не думаете, что я по своей воле вынужден изображать психопата и отталкивать от себя людей. Я умею с этим справляться. Лавгуд одобрительно кивнула, и её проницательный взгляд критически пробежался по Снейпу. В этой ведьме, помимо обычной, была ещё какая-то магия. Древняя, природная, граничащая с языческим безумием. А перья в волосах лишь усиливали это впечатление. - Итак, вы спросили меня о зуву. - Ваша специализация позволяет вам распоряжаться углубленными знаниями в магической зоологии. Мы с вами прекрасно знаем, кто такой зуву. Но я хотел знать другое. Почему Ньют Саламандер не упомянул его в своей книге? Полумна сложила руки в замок и наклонилась ближе к профессору. К её сумасбродной манере рассуждать о магических существах добавился профессиональный скептицизм. Девушка улыбнулась, когда осознала, что в мире есть только три человека, включая её саму, кто знает ответ на этот вопрос. - Если мы откроем страницы «Фантастические звери: места обитания», то, действительно, мы не обнаружим зуву. Это крупная кошка, совершенно безобидный зверь, как вы знаете. Северус кивнул, потянувшись к своей чашке кофе. Глаза Лавгуд горели недобрым огнем, но зельевар знал к ней подход. - Эта кошка использовалась в цирке в Париже почти век назад. Достаточно миролюбивое существо… с ним даже можно говорить, хотя оно не отвечает. Как правило, - ухмыльнулась Луна, делая большой глоток из своей кружки. - Вы работаете с Рольфом Саламандером, насколько мне известно. И он, несомненно, должен был слышать от деда хотя бы одну историю о зуву. Лавгуд прищурилась и подняла голову, пытаясь понять, для чего Снейпу эти знания. Сомнение читалось на её лице, по мере того, как её глаза задумчиво бегали по комнате. - Мисс Лавгуд. Жизнь Поттера в опасности. Я должен знать, что скрывал Ньют, потому что кровь зуву содержалась в зелье, которым был отравлен и проклят ваш друг, - голос профессора стал тихим и серьезным, - если вы сможете дать хотя бы намек на то, что представляет из себя эта кошка, вы сможете быть уверенной в том, что я сделаю все для его спасения. Полумна выронила свой напиток, хватаясь за подлокотники. - Мисс Лавгуд! Дышите! - Северус подлетел к своей бывшей ученице и попытался привести её в чувство. Полумна очень внимательно впилась в глаза Снейпа своими обезумевшими от ужаса и прошептала: - Как давно это произошло? - Месяцев шесть назад. Девушка встала, будто не ощущая ног, и вцепилась в руки зельевара, почти умоляя его: - Профессор, мне срочно нужно его увидеть. Прямо сейчас. Рассвет только начал постепенно наползать на город, робко пробиваясь сквозь тьму, и безмятежная тишина почти звенела в ушах. Гермиона сидела на полу, облокотившись спиной к двери в комнату Гарри. Она чувствовала, что он рядом, возможно даже так же сидит на полу по ту сторону, и чем дольше она об этом думала, тем отчетливее представляла себе, как он запрокинул голову, касаясь деревянной поверхности, как он закрыл свои изумрудные глаза, как вены на его шее и запястьях едва заметно пульсируют, как его сильные и жилистые плечи равномерно вздымаются при дыхании, и как его душа отвечает ей, несмотря на преграды, которые стоят между ними. Гермиона уронила голову на колени, стараясь удержать слёзы, и думала о нём, о том, как она обещала всегда быть рядом, несмотря ни на что. И как она не сдержала своих слов. Ты нужна мне… Мысленно ведьма вернулась в тот вечер девятнадцатого сентября три года назад. Её первый день рождения после победы над Волдемортом. Гермиона закрыла глаза, ощутив себя в воспоминании, где они с Гарри стояли у дверей поместья, когда он уже собирался уходить. - Спасибо, что ты пришел, - Грейнджер взяла его за руку и крепко сжала её. Они виделись уже не так часто, и это довольно сильно огорчало девушку. - Миона, я хочу, чтобы ты поняла кое-что, - Поттер стал серьезным, будто хотел донести до подруги то, что он уже говорил ей много раз, а она не слушала, - я буду рядом. Тебе не нужно переживать. Гермиона счастливо улыбнулась, осознавая, что он не шутит. - Я хочу, чтобы ничто в мире не влияло на нашу дружбу. - Миона, иногда ты бываешь невыносима, - улыбнулся ей в ответ Гарри и наклонился к ней, хитро добавляя более тихим голосом, - даже если весь мир полетит к чертям, ты всегда можешь ко мне прийти. В любое время. Грейнджер подняла на него свои влажные от слез глаза, ощущая какую-то фундаментальную уверенность в том, что он не лжет. Как бы судьба ни раскидала их, как бы сильно ни трепала их буря, отголоски которой до сих пор сотрясали их хрупкий мирок, Гарри всегда был и останется константой, неизменно поддерживающей её саму. - Будь осторожен, у тебя теперь опасная работа, Поттер. Парень расплылся в улыбке, окидывая взглядом свою одежду, и довольно усмехнулся. - Пока ещё не опасная, но скоро учебная часть закончится, и мы приступим к патрулированию. Жду не дождусь. - Эх, мальчишки… лишь бы бросаться с головой в опасность. - Кто, если не я? Ну серьезно, Миона, меня просто так не взять. Я избранный, разве забыла? - О, Мерлин, ну сколько можно уже! - засмеялась Грейнджер, отражая своими глазами блеск его зрачков. - Меня трудно убить, знаешь ли, - почти обиженно пробубнил Гарри, весело потирая шрам. В нём было столько жизни, предвкушения чего-то нового, жажда быть нужным, спасать этот магический мир от любой угрозы… и одновременно какая-то болезненная тоска, которую видела только Грейнджер. - Не давай им шанс. Прошу тебя. Гермиона с грустью подняла брови, выражая самые сильные нежные чувства, которые испытывала к другу. Но и без этого он знал, что она за него переживает. - Знаешь, Миона, я, кажется, понял, что лучше всего тебе удается, - задумчиво прошептал Поттер. Он коснулся её щеки ладонью и нежно провел большим пальцем по коже. Ведьма внимательно слушала его. - И что же? - Амортизирующие чары. Она улыбнулась, удивленно повернув голову. - Почему? - Помнишь там, в банке, когда ты остановила движение той дурацкой тележки своими чарами? Ты спасла нас. Ты всегда готова защитить близких, стараясь оградить их от боли. И ты постоянно рискуешь собой, родная. Гермиона замерла, ощущая подступающий к горлу ком. - Меня не было бы без тебя. Поэтому перестань переживать, что я пропаду. Она изо всех сил обняла Гарри, зарываясь лицом в его плечо. Он обнял её в ответ и зажмурился, вдыхая запах ее волос. - Ну, перестань, давай беги в дом. Кстати, тебя Снейп зачем-то позвал. Проведай его, - Гарри кивнул ей и поспешил к воротам Малфой-мэнора, оглядываясь подруге и с улыбкой махнув ей несколько раз рукой. Солги мне, Гермиона… Между ними никогда не было секретов. Они знали друг друга лучше, чем кто угодно в этом мире. И если бы Гарри был в ясном, незамутненном проклятием сознанием, она бы поделилась с ним своей болью. И он бы понял её, в очередной раз крепко обнимая и утешая её. Ведьма, совершенно разбитая и потерянная, приложила немало усилий, чтобы встать и заставить себя уйти. Боль острой иглой засела внутри черепной коробки, и осознание, что никто не должен видеть её слабость, было как никогда ясным. Держаться ради Гарри… Ведьма дотронулась до его двери ладонью, стараясь передать Поттеру хотя бы часть того тепла, которая помогла бы ему найти путь обратно. А затем… отправилась бесцельно бродить по дому, чтобы хотя бы немного привести себя в норму, и чтобы Джинни не видела её слез. Уизли проснулась со странным чувством, будто за ней наблюдают, поднялась с постели и огляделась вокруг, с трудом заставляя себя оторваться от подушки. Она потянулась, хрустнула костяшками пальцев и сонная уставилась на дверь - в проеме стояла Гермиона и нервно кусала ноготь. - Долго ты тут стоишь? - Минут десять. Как спалось, Джинни? - Не очень… не могу избавиться от кошмаров. - Понимаю. Что насчет зелья? - Сон-без-сновидений? Спасибо, Гермиона. Не хочу, быть беспомощной, если ночью что-то произойдёт. Джинни вздохнула, потирая затылок. Её рыжие длинные волосы беспорядочно рассыпались по плечам, и в целом у неё был довольно уставший вид. Гарри уже неделю ничего не говорил, не реагируя на девушек, которые вдвоем навещали его пару раз в день. Одна оставляла еду, другая была настороже, чтобы успеть вовремя прикрыть подругу. Гарри выглядел немного худым, но вполне здоровым. За исключением его глаз, которые практически излучали тьму. От этого Джинни становилось не по себе, но она старалась не придавать этому особого значения. По крайней мере Гермиона была здесь, и они обе старались вести себя осторожно, чтобы не подвергаться опасности, на чем так настаивали Северус и Драко. - Как думаешь, что с ним? Я каждый день думаю только о том, что мы не успеем спасти Гарри… - Джинни, все будет хорошо. - Откуда ты знаешь? - Просто знаю и всё. Гарри всегда выбирал жизнь, помнишь? И сейчас он борется, просто не прекращай в него верить. Гермиона за эту неделю стала более суровой и непреклонной. Очевидно, на ней сказалось общение с Северусом, который всегда был воплощением жесткости и непоколебимости. Джинни встала с постели, натянула на себя домашние штаны и футболку, собрала волосы в хвост и заразительно зевнула. Утро было её нелюбимой частью дня. - Что у вас происходит? - Ты о чем? Грейнджер чуть прищурилась, серьезно глядя на подругу. Ведьма даже выглядела странно, не как обычно - её лицо было безэмоциональным, спина идеально прямой, голова поднята выше, не хватало лишь слизеринского галстука и мантии. - Между тобой и Снейпом. Я не слепая, Гермиона, - Джинни тоже прищурилась и повернула голову в сторону, будто под другим углом ответ на вопрос станет более очевидным. Грейнджер облизала губы, пока обдумывала, что сказать. Очень уж ей не хотелось окунаться в воспоминания и вскрывать эту капсулу времени, которую она закопала на самом дне своей души. - Не имею ни малейшего… - Ой да хватит, Грейнджер. Он смотрит на тебя, как хищник на добычу. Между вами что-то было? - Нет, - ведьма опустила глаза, стараясь плавно вдыхать воздух носом, чтобы не беспокоить свои нервы. - Ты меня обманываешь. Он старается защитить тебя, нервничает, увидев тебя, и его глаза… знаешь, если бы я не знала нашего профессора, я бы подумала, что он… - Джинни, нет. Между нами никогда ничего не было. Клянусь. - А как же ваши несколько месяцев в Малфой-мэноре? Ты мне почти ничего не рассказывала об этом. Гермиона вскинула брови и вынужденно улыбнулась. Похоже, ей сегодня не дадут насладиться очередным спокойным днем без болезненных картин прошлого, которые она с большим трудом постаралась забыть. Одним из принципов Грейнджер было давать людям второй шанс, и Северус не без труда проскочил в её личное пространство благодаря тому, что она заставила себя не злиться. Но внутреннее напряжение никуда не делось, оно лишь сильнее погружало Гермиону в её депрессивные мысли. Иногда выглядеть милой и вести себя правильно уже не получалось, из-за чего микроскопические вспышки ярости застилали ей взор. - Мы просто общались по-дружески, затем наша дружба закончилась. Это всё, что я могу рассказать. Джинни недоверчиво сморщила нос, демонстрируя свой скептицизм. Раньше у Гермионы от неё никогда не было секретов, и им обеим было тяжело друг без друга. Хотя Гермиона уже пару лет как отдалилась от них с Гарри, незаметно выскользнув из их поля зрения. - Он что-то сделал? Попытался тебя обидеть? Если так, то я… - Джинни, что ты. Это же наша летучая мышь! Что он мог сделать, кроме как отвесить мне неуместный комплимент, граничащий с оскорблением. Я уже и не помню, что он говорил, но будь уверена - я бы не дала себя в обиду, - Гермиона рассмеялась, убеждая подругу, что она в порядке. Сложнее было убедить в этом саму себя. - Послушай, ты может, конечно, не воспринимаешь это всерьез, но я вижу, Гермиона. Он явно обеспокоен тобой, и тебе нужно это знать. О, Мерлин, какой же это бред… - Джинни, я определенно не его тип девушки. Ладно? Может ты уже забыла, но все газеты писали одно и то же, Северус был верен Лили Поттер до конца. Думаю, вопрос закрыт. А если он и ведет себя странно, то это не более, чем гормоны. Он не старый, а находиться рядом с девушками - это тяжелый стресс для такого затворника, как он. Джинни по-доброму улыбнулась, направляясь с подругой к лестнице, им нужно было позавтракать и сходить к Гарри. - Мне кажется, он влюблен в тебя. Гермиона остановилась, хмуро окинула рыжую взглядом и сердито прошипела: - Джинни… я видела, что делает с человеком любовь. Поверь, это не она. Влюбленный никогда никого не отталкивает, он остается честным и искренним, не убегает от своих чувств. - Подожди… что!? - удивленно воскликнула Уизли, стараясь догнать Гермиону, пока та ругала себя за слишком длинный язык. - Забудь… - строго прошептала Грейнджер и, не глядя на подругу, стала спускаться вниз. Джинни грустно кивнула, размышляя о том, что же так ранило Гермиону. Она совсем забыла, что пока они все помогали самой Джинни с Гарри, её подруга все сильнее и глубже уходила в себя, практически не делясь своими переживаниями. - Ладно, больше не буду терзать тебя вопросами. Просто я так хочу, чтобы ты была счастлива. Хотя бы ты. - Джинни, что ты говоришь? Вы же с Гарри уже практически семья. Уизли прошла на кухню, принимаясь греметь посудой и шкафчиками. Во всей этой ситуации не было никакого намёка на благоприятный исход, и Гермиона уже знала, что и до этого с Гарри было не всё так просто. Джинни хотела снять внутреннее напряжение, высвободить весь накопившийся стресс и психануть, но пока было нельзя. - Гермиона, я… знаешь, я более чем уверена, что это была ужасная идея. - Ты о чем? Джинни смахнула слезу, отвернувшись от Грейнджер, но голос её дрожал, будто она перестала бороться с собой и пытаться выглядеть сильнее, чем она есть на самом деле. - Вот это вот всё… Мой переезд сюда, наши отношения… он вообще не хотел жить со мной поначалу. Будто ждал чего-то. Или кого-то. Не знаю… я чувствую себя полной дурой. Гермиона нервно сглотнула. Чувство вины вновь накатило леденящей волной, заставляя задыхаться под плотным слоем угрызений совести. Джинни была совсем другой, не такой, как Гермиона. Она говорила всё, что думает, не скрывала от подруги ничего, обнажала свое сердце и мысли, и поддерживала во всем. Но не обо всем ей самой нужно было знать, ведь эта девушка не заслуживает того, чтобы её сердце кто-то ранил. Джинни болезненно уставилась на подругу своими огромными янтарными глазами, полными отрешенной пелены и безнадеги. - Ты знаешь, кто она? - О ком ты говоришь, Джинни? Ведьма тряхнула головой, с силой зажмурившись. Она так хотела прогнать все эти скользкие и тяжелые мысли из своего разума, но получалось не слишком удачно. - Я не была его первой девушкой, Гермиона. И он наотрез отказывался рассказывать мне о ней… Джинни отвернулась, колдуя над плитой, и Грейнджер села рядом с ней на стул, чтобы выслушать её. Ведьма чувствовала, что Уизли снова поддалась истерике, и это отзывалось невыносимой болью в её сердце. - Знаю, знаю, Гарри безумно нравился половине школы, это было неизбежно… я и сама была как собачка на поводке, навязывалась ему, видя во всем какие-то намеки и любовный подтекст. Но в глубине души я чувствовала, что он не любит меня. Гермиона ощутила легкий холодок по спине. Внутри все сжалось, когда Джинни продолжила. - Никогда не любил… я просто цеплялась за него, будто других людей нет в мире. Может, это моя детская впечатлительность, а может помешательство. Но это, несомненно, не взаимно. - Джинни, что же ты… я уверена, что все наладится. Вы красивая пара, я бы хотела, чтобы у вас всё было хорошо. Ты любишь его, и он как никто заслуживает такой любви. Джинни безуспешно вытирала слёзы, которые не прекращались. - Тогда почему он был так безразличен? И зачем я ему? Из чувства долга? После того, как умер Фред, Гарри стал проводить со мной больше времени. Но я не знаю, просто не понимаю… Гермиона подошла к Джинни и крепко обняла её. Если бы она только могла рассказать ей даже крохотную часть правды, Уизли бы все равно не поверила. Для Грейнджер не было никого важнее её друзей, и она бы не смогла пережить ещё и потерю Джинни. После ссоры с Роном она ещё долго не могла прийти в себя, и осознавала, что нет ничего лучше, чем сохранять секреты при себе. - Почему вы с Гарри перестали общаться? - тихо прошептала Джинни. Она оставляла слёзы на плече подруги и крепко стискивала её, согреваясь её теплом. - Это моя вина. Я очень сильно его обидела, и не хотела отравлять ему жизнь… - Да кого ты можешь обидеть, Гермиона? Что за глупости… Или он сказал тебе что-то? - Нет, ничего такого… Джинни отстранилась и сдвинула брови, пытаясь прочитать выражение лица подруги. - Ты что-то знаешь? Он говорил тебе о другой девушке? - Нет, Джинни. Ты же знаешь, наш Гарри бывает невнимательным, особенно если это касается чувств. У этих парней всё очень сложно устроено, они не умеют воспринимать эмоции так, как мы. Если ты хочешь что-то выяснить, тебе придётся лично с ним поговорить, а для этого нужно дождаться помощи Северуса и Драко, которые как раз уже должны были к нам явиться… - Ладно… я понимаю. Вы лучшие друзья с Гарри, и он доверял тебе всю свою жизнь. Это нормально, что у вас есть свои собственные секреты от остальных… хотела бы я быть для него столь же близким другом. Гермиона направилась в гостиную, чтобы проверить защитные чары, и с тоской окинула эту комнату. Слизеринцы убедили их остаться здесь, будто в тюрьме. Чего только не видел этот дом на Гриммо, но такого - ещё никогда. Досада, будто кислота, прорывалась через защитные барьеры, оставляя на душе ведьмы пятна, дымящиеся по краям. Горькое и липкое чувство вины со всех сторон пыталось урвать кусок от Гермионы. Она упала на диван, беря в руки очередную книгу, и заставила себя успокоиться. Пока Гарри жив, надежда ещё есть. Даже если мир полетит к чертям. Внезапно тишину нарушило шипение летучего пороха, и из камина показался Северус, а сразу за ним - Полумна. - Луна?! - удивленно воскликнула Грейнджер, бросая на ходу свою книгу. Уж точно не её сегодня ожидали увидеть они с Джинни. Лавгуд была абсолютно серьезной, будто бы отрешенной, в её взгляде ощущалась уверенность и отчаяние. Светлые волосы зловеще отражали зеленый дьявольский свет из камина, и она, не терпя отлагательств, ринулась с Гермионе. - Где он? Где Поттер? Гермиона отшагнула назад, глотая воздух, и напряженно перевела взгляд на Джинни, у которой глаза были ещё больше. Полумна почти рассерженно схватила Грейнджер за руки и умоляюще прорычала: - Где, Мерлин побери, наш Гарри… - Наверху. Он заперт в своей комнате, Луна! - но Лавгуд уже стремительно бежала по лестнице, пытаясь понять, где дверь Гарри. - Слева! - крикнула ей вслед Джинни, пока Северус удивленно провожал троицу глазами. Он достал свою палочку, отошел в сторону, чтобы вызвать крестника, и вспомнил момент из прошлого, самый яркий, чтобы гарантированно создать патронуса. Я никогда прежде не испытывала ничего подобного… Полумна молниеносно выбила дверь бомбардой и подбежала к Поттеру, бесстрашно хватая его за голову. - Гарри, это Луна. Посмотри на меня, пожалуйста. Девушки вбежали за ней, с недоумением переглядываясь друг с другом, а Северус настороженно встал в проходе, напрягшись всем телом. В его голове пронеслось множество мыслей, но ни одна из них не давала объяснения тому, что он сейчас наблюдает. Поттер едва приподнял уголки губ, почти нежно глядя на Полумну, и тихо прошептал ей. - Луна, Гарри тут больше нет. Вы опоздали. Скоро он отдаст мне свою душу и тело, и меня уже никто не сможет сдерживать. Гермиона неотрывно смотрела на Поттера, задыхаясь от слез. Джинни отползла к выходу, с ужасом поглядывая на профессора, а Луна все так же спокойно и уверенно держала Гарри ладонями. Она улыбнулась, и с явным удовольствием смело произнесла: - Dic nomen tuum.