В сердце бури

Май 2001 года. Гермиона уверенно и целенаправленно летела по коридорам Министерства магии, отмеряя своими звонкими каблуками каждый метр, что приближал её к приемной министра Шеклболта. Полукруглые своды, выложенные из тёмного камня, освещенные волшебным сиянием внушали благоговейный трепет, и в них бережно сохранялась память о каждом моменте из прошлого, как и энергия каждого чародея, который когда-либо имел честь находиться там. Гермиона ощущала свою власть над этим местом, но в то же время испытывала глубочайшее уважение и стыд, что делает недостаточно много, ведь у неё есть возможность влиять на жизни других людей и существ, но она ею не пользуется в достаточной степени. Грейнджер стала заложником собственного разума, который задвинул на задний план её собственную значимость перед другими. Девушка казалась себе старше не только из-за своего менталитета, маховика времени или интеллекта, она ощущала ответственность, не свойственную таким юным ведьмам, как она. Комплекс вины как ядерный реактор подпитывал её, заставляя вырабатывать больше энергии, чем ей самой требовалось для того, чтобы согреться. Такие родные стены министерства дарили ей как лучшие, так и худшие времена за всю её недолгую карьеру. Гермиону узнавали, с ней здоровались другие волшебники и уступали ей дорогу, так как она двигалась напролом, полностью погруженная в свои беспокойные мысли. Добравшись до кабинета министра, Грейнджер прошла мимо ожидающих возле двери людей и без стука зашла внутрь. Селлия, секретарь министра, девушка примерно тридцати лет, очень опрятная, утонченная, в строгом твидовом костюме и в массивных очках, удивленно вскинула брови и поприветствовала Гермиону. - Мисс Грейнджер, одну минуту, я должна сообщить мистеру Шеклболту о вашем визите. - Добрый день, Селлия. Если он занят, я подожду здесь. Девушка нажала на зачарованную статуэтку на своем столе и четким мелодичным голосом сообщила начальнику, что мисс Грейнджер желает срочно с ним побеседовать. Очевидно, вид самой Гермионы внушал не меньший трепет, что и вид расстроенного или рассерженного министра. - Господин Министр ожидает вас, - секретарь снова погрузилась в документы и продолжила работу, которую выполняла до прихода Гермионы. Как всё просто… Ведьма прошла в угол приемной и открыла дверь, морально готовясь к крайне непростому разговору. Перед глазами до сих пор стояло лицо Гарри, который навис над ней, сдавливая ей руки. Девушка нервно сглотнула и вошла в кабинет. - Здравствуйте, мистер Шеклболт. Тёмные мудрые глаза Кингсли как всегда выражали непоколебимую смелость, его взгляд был сосредоточенным и в то же время задумчивым. Гермиона практически слышала, как мысли в его голове судорожно царапаются друг о друга, сталкиваясь и высекая искры. - Приветствую вас, мисс Грейнджер. Вы выглядите крайне обеспокоенной, чем я могу вам помочь? - голос Кингсли был странным, но на этот факт ведьма обратила внимание далеко не сразу. - Вы можете уделить мне несколько минут? У меня к вам весьма важный разговор. Министр развалился в своем кресле, приняв расслабленную позу, и всем своим видом выражал небрежность, незаинтересованность, отстраненность. Одной рукой он сделал жест «проходи, садись», другой потянулся к записной книжке на своем столе, и медленно начал отрывать страницу. - Мисс Грейнджер, вам следует записываться у Селлии заранее, чтобы не возникало никаких заминок, - министр оторвал листок пергамента, призвал перо и, не отвлекаясь, начал что-то писать. - У меня есть к вам ряд вопросов касаемо Гарри Поттера, мне необходимо знать… - Мисс Грейнджер, с Поттером у нас никаких проблем нет. Он ушел в отпуск по собственному заявлению, кто мы такие, чтобы не удовлетворить прошение одного из лучших сотрудников аврората. - Но, сэр, если вам известно… - Мисс Грейнджер, вам не стоит беспокоиться, - нарочито громко сказал Кингсли, и внимательно посмотрел в глаза Гермионе. Он подмигнул ей и протянул пергамент, жестом указывая на карман. Мне не по себе… чего он хочет? Девушка взяла из его рук записку, мгновенно спрятала её во внутреннем кармане своего белоснежного пиджака и с неподдельным удивлением уставилась на мистера Шеклболта. Он довольно кивнул и вновь откинулся на спинку кресла. - А по поводу вашего отпуска - я уже подписал ваше заявление и вы имеете право использовать все отгулы, которые накопились за два года. У вас есть ещё какие-то вопросы? - Нет, сэр. Благодарю вас, - прищуренно и подозрительно кивнула Грейнджер, покидая кабинет Кингсли. Это было из ряда вон странно, подозрительно и зловеще. Гермиона попрощалась с Селлией, расправила плечи и отправилась к точке аппарации из министерства в самом дальнем углу коридора на первом этаже. Кингсли не мог не знать, что происходит, иначе он бы не вел себя так подозрительно. И раз уж он был так скрытен, то открывать и читать его записку в министерстве она ни за что не станет. Они многое пережили с Шеклболтом, и он ни разу не подвел ни её, ни Гарри, ни орден. Кингсли неоднократно спасал Гермионе жизнь, и у неё не было причин сомневаться в нём. Затерявшись в одном из переулков в центре города, Грейнджер достала записку Кингсли и секунду не сводила с неё глаз, хмурясь и подозревая неладное. Прежде чем развернуть листок, девушка применила чары рассеивания, чтобы исключить присутствие других волшебников, ведь всегда была вероятность, что кто-то мог использовать дезиллюминационные чары. Гермиона успокоила себя, убрала волосы за ухо и суетливо развернула пергамент, бегло читая написанные мелким аккуратным почерком следующее: «Чары против преследования. Сегодня в 8 p.m. ваша квартира». Кровь отхлынула от лица, и Гермиона почувствовала легкое головокружение. Ощущение колючего дискомфорта будто сдавило ей горло, и по затылку пополз неосознанный страх. Раз уж Кингсли подозревает, что их может кто-то преследовать, и назначает с ней встречу в тайне даже от собственного секретаря, значит дела действительно плохи. Гермиона совершила усилие, чтобы максимально быстро взять себя в руки. - Инсендио, - и записка взмыла перед ней вверх, сгорая в стремительном пламени. Ведьма поспешила аппарировать к себе, чтобы наложить как можно большее количество защитных чар. Северус завершил свои текущие дела в Хогвартсе, сделал обход и отправился в свою лабораторию, в которой его ожидали разнообразные приспособления, инструменты и утварь, которые он приобрел на замену старым. В таком месте было легко и приятно трудиться, всюду была беспредельная чистота, граничащая с маниакальной. Профессор надел тонкие перчатки, волшебную медицинскую маску, включил лампы над столом и достал ту самую небольшую склянку, в которой на дне были крохотные остатки странного снадобья. Сейчас он ужасно сокрушался, что на зельях никогда не работают умножающие чары, но в противном случае, тогда никто бы больше не покупал зелий, и бизнес, приносящий ему и Драко неплохой доход, как таковой потерял бы смысл. У Северуса был свой способ выявления ингредиентов, и он не гнушался в этом вопросе использовать даже магловский микроскоп. У каждого вещества была своя неповторимая формула, и в крохотной капле Снейп смог распознать валериану, омелу и стандартный ингредиент, составляющий основу для нескольких довольно простых зелий. Но было и ещё нечто странное, что не встречалось мастеру зелий ранее. Чародей осторожно расщепил вещество и поместил эту микроскопическую частицу в особый флакон, крепко запечатывая его магией. Для дальнейших исследований ему была необходима консультация с коллегами из европейской ассоциации зельеваров, и Снейп незамедлительно принялся писать письмо с запросом. Остальные же ингредиенты не вызывали никаких подозрений, смущало лишь их странное сочетание. Северус подробно записал свои умозаключения в журнал, запечатал письмо в конверт, туда же поместил крошечный сосуд с неизвестной частицей и задумчиво облокотился на стол. Пальцы беспокойно барабанили по его поверхности, нарушая тишину легким стуком, и зельевар застыл с неприятным ощущением того, что впервые за долгое время он столкнулся с чем-то неизведанным, странным и не поддающимся описанию. Он всегда был уверен в том, что найдёт в своей голове ответ на любой вопрос, особенно если он казался сложным, но не был готов к своей некомпетентности хоть в чем-либо. И это его насторожило. Дождавшись оговоренного времени, Грейнджер вскипятила воду в чайнике, то и дело поглядывая на дверь. Камина не было, и гости аппарировали обычно перед входом, чтобы она могла смотреть в глазок. Сегодня всё буквально валилось из рук, ведьма убеждала себя, что вот-вот она получит хотя бы какие-то ответы на свои вопросы, и Шеклболт поможет ей разобраться с тем, что происходит с её другом. Ровно в восемь вечера в дверь постучали, и девушка открыла её, чтобы встретить Кингсли. Волшебник прошел в комнату и сразу же применил «силенцио» в доме Грейнджер. Она пригласила его присесть и налила чай с лимоном, сев напротив него и постоянно нервно ёрзая. - Мистер Шеклболт, я буду права, если предположу, что вы знаете, что случилось с Гарри? Министр магии выглядел непривычно, он трансформировал свою мантию и шапочку в обычные магловские вещи неприметного серого цвета, глаза скрыл за темными очками, а в руке держал большой стакан с колой. Даже серьги в его ушах претерпели изменения, став похожими на широкие плагины для пирсинга. Кингсли выглядел моложе самого себя, но серьезность и решительность, с которой он зашел в квартиру, мгновенно развенчали любой намек на дурачество. Маскировка Шеклболта была явно продумана до мелочей, и он так же, как и Гермиона, был чем-то крайне огорчен. - Мисс Грейнджер, ваши предположения верны, - он снял темные очки и деловито положил их на стол. Мужчина сложил пальцы в замок и чуть придвинулся к ведьме, будто изучая её лицо, - Вы расскажете мне всё, что вам на данный момент известно, и я поступлю таким же образом. - Я начну с очевидного. Почему вы отказали Джинни в её просьбе обратить внимание на проблемы с Поттером? Девушка свободно откинулась на спинку стула и чуть наклонила голову, намереваясь задать министру максимум возможных вопросов. И он, очевидно, был не против. - Мисс Уизли не является законной супругой мистера Поттера, и я не имею права выдавать ей конфиденциальную информацию об одном из наших лучших сотрудников. - Но вы пришли говорить со мной? - Вы - другое дело. У нас с вами больше общего пережитого опыта, вы одна из трио, и ваша осведомленность имеет ключевое значение. - Почему вы не вызвали меня раньше? - Почему вы не общаетесь с Поттером уже полгода? Гермиона, поймите, я в сложной ситуации, и не могу привлекать внимания к вам и Поттеру, пока не разберусь с тем, что есть. Девушка нахмурилась и наклонилась к министру, понижая голос. - Гарри сегодня утром напал на меня, когда Джинни попросила их навестить. Это агрессивное поведение ему не свойственно, как вы понимаете. Плюс, я узнала от мисс Уизли, что Гарри был отстранен из аврората по причине одного неприятного инцидента. Вы знаете, о чем я говорю? Кингсли нервно закусил губу, а на его лице едва заметно дернулись мышцы. Его взгляд был гораздо красноречивее его самого. - Что ещё вам известно? Гермиона глубоко вздохнула, касаясь пальцами виска. Скрывать от Шеклболта даже небольшие нюансы этого дела казалось плохой идеей. - Малфой помог нам определить, что в комнате Поттера был подозрительный предмет, скрытый тёмной магией. Он как бывший пожиратель смерти смог выявить этот предмет, и нам удалось обнаружить микроскопические остатки загадочного зелья. Его состав прямо сейчас в процессе определения. Гарри либо отравили, либо прокляли, потому что он сам никак не мог измениться настолько, чтобы попытаться убить меня или Джинни. Министр понимающе кивал и сделал глоток чая, прежде чем дать свою оценку её словам. - Гарри стал объектом чьей-то атаки, если я правильно понимаю, это сложное темномагическое воздействие на его разум. Поттер крайне умен, чтобы попасть в какую-либо ловушку, он никогда не рискует собой, если не уверен в победе. Он вырос, стал гораздо мудрее и расчетливее. Аврорат получил золото, когда Гарри присоединился к нам, это несомненно. Но вот что странно, и вы согласитесь со мной, если бы кто-то хотел его убить, для этого не нужно было использовать темную магию и сложные пути по искажению или разрушению его разума. - Это логично, если бы он совершил непоправимое, он потерял бы свое лицо. Не погиб бы героем, а стал бы преступником, безумцем. - Поттер - живой символ победы над Волдемортом, и сама идея уничтожения этого символа важнее его физической смерти. Кто-то очень сильный играет с нами в шахматы, а мы даже не знаем, кто. Гермиона встала, ощущая необходимость высвободить нарастающее напряжение и принялась ходить по комнате. Кому выгодно уничтожить Гарри? Неужели кто-то из приближенных Реддла до сих пор имеет связи и власть? - Мистер Шеклболт, вы сказали, что в министерстве происходит нечто странное. Что вы имели в виду? - За мной кто-то наблюдает уже несколько месяцев. Я смутно вижу этого человека в толпе, но не успеваю его выследить. Возможно, он использует оборотное зелье, чтобы каждый раз выглядеть по-другому, но я уверен, что не приобрел паранойю за годы службы здесь. Я точно знаю, когда враг рядом. Министр выживал даже тогда, когда это было практически невозможно. Гермиона понимала, что такой могущественный волшебник отдает себе отчет в том, что говорит. - Вы полагаете, что эти факты взаимосвязаны? - Не стоит этого исключать. За последние три года я уволил достаточное количество людей Фаджа, и усердно чистил ряды служащих министерства от всех, кто благосклонно воспринимал идеи Волдеморта. Меня никогда не пугало, что я мог нажить себе врагов. Я никому не могу в данный момент доверять. Только вам. Но если учитывать тот факт, что за вами тоже могут следить, я предпочел сделать вид, что Поттер страдает от чрезмерного психологического напряжения. Грубо говоря, я пытаюсь выиграть немного времени, чтобы выяснить, откуда исходит угроза. - Но теперь под ударом мы, мистер Шеклболт, - почти обиженно выдохнула Гермиона. - Вы удерживаете Поттера сейчас? - Мы хотели отвезти его в Мунго, но это молниеносно станет новостью номер один в волшебной Британии. Пока что Джинни сдерживает его и следит за ним, а мы занимается практической стороной вопроса. - Гермиона, вы должны понимать, что Поттер будет постепенно сходить с ума лишь сильнее. Я думал у меня будет время проверить всех нынешних сотрудников на предмет связи с тёмной стороной. Даже мой секретарь Селлия не получает никаких лишних данных, чтобы никто не мог отследить мои действия в министерстве. - А тот ваш преследователь, вы видели его в самом здании? Волшебник кивнул, а его изогнутая бровь чуть приподнялась. - Более того, кто-то постоянно накладывает на меня чары отслеживания, поэтому я не расстаюсь со своими защитными талисманами. Это уже порядком изматывает. Как долго будет длиться скрытая фаза этого противостояний - известно одному лишь Мерлину. - Вы вызываете сотрудников к себе и проводите опросы? - Я воздержусь от озвучивания своих методов, мисс Грейнджер. Важно лишь то, что у меня неограниченные запасы веритасерума, и никто пока не отменил «обливиэйт». - Вы не сотрете мне память после нашего разговора? Кингсли улыбнулся, с теплотой глядя на ведьму. - Мисс Грейнджер, я рискую, вот так запросто являясь к вам домой. Имейте благоразумие, мы с вами всегда были на одной стороне. Я бы рассматривал такой вариант, если бы считал, что это оградит вас от зла. Но вы по уши в опасности, и я лишь могу предложить вам помощь, чтобы вы не отвлекались от своего расследования. Возвращайтесь из отпуска, когда сочтете необходимым. Гермиона болезненно запрокинула голову и отвела взгляд в сторону, с трудом решаясь произнести то, что вызывало в ней самый необузданный страх. - Вы знаете, на секунду Гарри словно был собой. Он был живым, добрым, я почувствовала его, - девушка мысленно дотронулась до его лица и вновь увидела этот ищущий её тепла взгляд, - но затем нечто жуткое будто поглотило его. Он говорил и делал странные вещи, но… если бы он хотел меня убить, я была бы легкой мишенью для него. Он будто сомневался, боролся с собой. Я не верю, что мы потеряли его. Я буду сражаться за Гарри, чего бы это ни стоило. - Мы не можем привлечь колдомедиков из Мунго, пока не знаем точно, кто или что нам угрожает. Это непростое решение, но, полагаю, вскоре все изменится. Моя задача - искать зацепки в министерстве. Ваша - исследовать все, что связано с Поттером. Грейнджер внимательно всматривалась в глаза Кингсли, и затем её будто осенило… - Ваша жизнь под угрозой? - Как только она сказала это вслух, картинка начала складываться воедино, - Мистер Шеклболт, вы бы не стали так переживать только лишь из-за шпиона, я вас знаю. Кингсли с досадой нахмурился, понимая, что ум Грейнджер неспроста так превозносится в магическом мире. - Несколько недель назад кто-то пытался меня отравить прямо в моем кабинете. Селлия ничего не видела, я проверил её. Факт остаётся фактом - они смогли бесследно проникнуть в мой кабинет и оказаться полностью незамеченными. Я полагаю, что отправить Поттера домой было разумным решением, так мы, хотя бы, можем сместить фокус их внимания и получить шанс обнаружить этих людей. Гермиона сочувственно кивнула министру, стараясь сохранять самообладание. - Если вам срочно понадобится помощь, я буду на связи. Берегите себя. Кингсли вновь нацепил свои темные очки и направился к выходу, напоследок озадачив Гермиону ещё больше. - Те, кто ждут от Поттера безрассудной ярости, знают, что вы попадете под удар одной из первых. Мисс Грейнджер, вы же не думаете, что Гарри единственная мишень? Пожалуйста, соберитесь с мыслями и постарайтесь хорошо обдумать мои слова. Кто может желать вашей смерти? Гермиона закрыла за министром дверь, повернулась к ней спиной и прижалась изо всех сил. Если Кингсли прав, она, Джинни, их друзья - все в опасности. И если Поттер не добрался до них, то доберутся другие. Девушка прикрыла рот рукой и в немом ужасе осела на пол.