Desperate arthousewife

Да, «девушка» на этот раз была какая-то странная. Смущённо смотрела исподлобья, попыхивая сигаретой, и прилежно поддерживала Андреаса под коленями. Андреаса, который почти не изменился — разве что немного оброс мясом и холёным лоском. Длинные осветлённые волосы, правда, были прямыми, что смотрелось непривычно — но это, несомненно, был он. И судя по расширившимся глазам и приоткрытому рту, он меня тоже узнал. Время остановилось? Не то что бы у меня, как это принято говорить, «за одно мгновение перед глазами пронеслась вся жизнь» — но настоящая жизнь, как я выяснила много лет назад, невозможна без свободы, которую мне помог обрести именно этот человек. Не отец, которого у меня никогда не было. И не муж, которого я лишилась, так и не успев как следует понять, что значит быть женой. А этот недоколлега, недодруг, недобойфренд. Так уж вышло, что все самые важные жизненные уроки я усвоила именно от него. И некоторые из этих уроков, к своему стыду, уже успела подзабыть. Минуту — а, может быть, жизнь — спустя Андреас всё же прервал наш тройной молчаливый ступор, неприлично громко шмыгнув покрасневшим носом. Он никогда не боялся делать первый шаг в любой конфликтной или неловкой ситуации — как не боялся и того, что может при этом выглядеть глупо. — Замёрз? — герр Вайкат чуть повернул голову в его сторону. Я с трудом сдержала улыбку: эта глупая ситуация напоминала немую сцену из анекдотов типа «жена внезапно вернулась из отпуска, застав мужа за…». Так что всё-таки «жена» — хоть и не в прямом смысле. И, видимо, и вправду из отпуска — а иначе откуда у него такой непривычный посреди зимы загар? Андреас смущённо кашлянул, неловко слезая со спины герра Вайката, и виновато покосился на него. Тот, впрочем, судя по довольной улыбке и лёгкому румянцу, был совсем не против подобного родео. — Это… в общем, наша домработница, — он раздавил сигарету в пепельнице и с напускной небрежностью кивнул в мою сторону. — Фрау… — он демонстративно задумался и снова потянулся к тумбочке за визиткой, хотя я была уверена, что он запомнил моё имя. — Агнесса Ангилиди. — Какое необычное имя! — Андреас сложил ладони на манер тёти Ирис и уставился на меня преувеличенно-восторженным взглядом. — Греческое, между прочим! — заговорщицки сообщил герр Вайкат, чуть наклонившись в его сторону. — Правда?! — синие глаза весьма правдоподобно расширились от удивления. — Какая приятная неожиданность! Всегда рад встретить земляков! — Фрау Ангилиди, это… Энди, — герр Вайкат неловким и в то же время трогательно-заботливым жестом погладил Андреаса по спине. — Для вас — герр Дерис. — Добро пожаловать домой, — выдавила я, мечтая оказаться где-нибудь в Антарктиде или даже, Боже упаси, на семейном ужине, лишь бы подальше от этих до боли знакомых синих глаз. И надо же было герру Вайкату из всех живущих в городе музыкантов выбрать в соседи именно его! — Home, sweet home, — пропел Андреас, небрежно скидывая потрёпанные кроссовки, при виде которых я недоумённо приподняла брови: они совершенно точно не были зимними. Как и тонкие кожаные перчатки с обрезанными пальцами. Которые герр Вайкат тотчас же принялся стаскивать, бесцеремонно хватая Анди за руки. А затем растирать его красные от холода ладони, периодически поднося их к губам и согревая дыханием. Анди не противился, но особо и не помогал: смеялся, корчил рожицы и всё время норовил боднуть соседа в плечо лохматой головой. Освободившись от перчаток, он достал из кармашка рюкзака еловую веточку и высоко поднял руку — так, чтобы она оказалась над головой соседа. А затем, приподнявшись на цыпочки, с улыбкой чмокнул его заросшую щеку. — С Рождеством! Герр Вайкат вспыхнул, угрожающе что-то заворчал, выхватил у Андреаса веточку и сунул её в чашу с безделушками. Я же могла только глупо хлопать глазами, молча обалдевая от происходящего. Что за детский сад?! Пока Андреас разматывал длинный шерстяной шарф, герр Вайкат потянулся ко входной двери, о которой оба они забыли в пылу встречи. Он высунул голову наружу и быстро осмотрел лестничную площадку. Проверяет слежку? — Кстати, что это за креативный декор на табличке? — уточнил Анди, кивнув в сторону коридора. — Тебя настигли вездесущие хейтеры? — Меня настиг чёрный юмор Фреда! — герр Вайкат раздражённо закатил глаза. — Ума не приложу, как и когда он успел это провернуть! Он помог Андреасу снять осеннюю замшевую куртку, под которой обнаружился шерстяной пуловер, а под ним, в свою очередь — тёплая водолазка. Удивлённая этой капустной многослойностью, я снова озадаченно захлопала глазами: учитывая, каким мерзляком он всегда был и, видимо, остался — почему было не надеть нормальную зимнюю одежду? Неужели за десять лет он так и не привык до конца к гамбургскому климату? — Меня не было-то всего ничего, а ты уже умудрился засрать квартиру до такой степени, что понадобилась помощь специалиста? — Андреас озадаченно оглядел заваленный мусорными пакетами коридор и перевёл взгляд на соседа. Тот сделал неопределённый жест рукой. — Не то что бы… — туманно протянул он. — Просто немного оброс пылью. Да, уважаемый герр, совсем чуть-чуть. Я постаралась сдержать улыбку. — Пожалуй, облегчу тебе задачу и сделаю вид, что поверил! — Андреас окинул соседа снисходительным взглядом, и я невольно позавидовала его способности смотреть на герра Вайката сверху вниз, будучи при этом почти на голову ниже. — Хотя для избавления от пыли достаточно было пару раз прослушать ваш первый альбом на полной громкости. — Мадам Амбре запретила мне шуметь в праздники, — с сожалением вздохнул герр Вайкат. — Она же вроде в армянском квартале собиралась отмечать? — Тут и без неё есть надзиратели, — герр Вайкат небрежно кивнул в мою сторону. — Вон, фрау Ангилиди может поведать, как ей пытались присесть на хвост. Не помогла даже тактика «полного почтового ящика». У этих ищеек просто нюх. — И ты был настолько занят конспирацией, что даже календарь не сменил, — Андреас с нарочито серьёзным видом кивнул на стену. — Я же сказал, что положил новый на книжную полку! Заодно бы и пыль вытер. — Как ты верно заметил, я предпочёл делегировать эту задачу профессионалу, — томно протянул герр Вайкат. — Ибо, как справедливо писал гений, «физический труд зверит и скотинит человека», — он любовно провёл ладонью по портрету Маркса на своей толстовке. — Только не говори, что тебе так пришёлся по душе мой подарок, что ты не снимал его с вечеринки! — Андреас скептически оглядел обоих бородачей — ему они, похоже, никакого трепета не внушали. — Рецепт счастья прост: не желать перемен в том, что любишь! — продолжал с довольной улыбкой умничать герр Вайкат, явно вдохновлённый внезапным появлением ещё одного слушателя — куда более благодарного, чем я. — Даже счастье иногда нуждается в стирке! — Андреас сморщил нос и демонстративно-брезгливо подцепив ткань толстовки кончиками пальцев, слегка потянул нарисованного Маркса за нос. — Не трогай Мавра, несчастная Дездемона! — герр Вайкат с притворным возмущением шлёпнул его по руке. — Храни, люби его, как свет очей бесценный, а если снимешь с целью постирать — ни с чем погибель не сравнится! — Приятно видеть и похвально, Вайки, как дар ты друга лучшего хранишь, — с удовольствием включился в игру Андреас. — Но снизойдёт прозренье в полной мере: мужчины недостойно быть грязнулей! А посему, позвольте мне вас ненадолго покинуть и пойти умыться, — он подхватил с пола рюкзак и протянул мне. — Не были бы вы столь любезны положить его на кресло в гостиной? А то ещё ненароком примете за мусор и выбросите вместе с другими пакетами, — в синих глазах на миг мелькнули лукавые искорки, и я еле сдержалась, чтобы не треснуть его по лохматой башке. Рюкзак, несмотря на громоздкость, оказался не таким уж тяжёлым. Интересно, что внутри? Я машинально выполнила просьбу и поспешила вернуться в коридор, но Анди уже щёлкнул задвижкой, закрывая за собой дверь ванной, и через мгновение изнутри донёсся шум воды. Герр Вайкат медленно повернулся ко мне. — Итак, — безуспешно пытаясь сдержать довольную улыбку, протянул он. — Как вы понимаете, наши планы неожиданно изменились. Не найдя слов для внятного ответа, я утвердительно промычала и поймала себя на мысли, что теперь смотрю на него совершенно по-другому: будто узнала какую-то важную тайну, которую он хранил — и это волшебным образом помогло отбросить любой страх или неловкость, которые я испытывала в его присутствии ещё несколькими часами ранее. Сейчас уже он сам был так откровенно смущён, что на мгновение я даже испытала мстительное удовлетворение. Да, уважаемый герр, делить квартиру с Анди — это совершенно особый, ни на что не похожий и ничем не заменимый опыт. Мистический, сказала бы я, если бы не боялась святотатства. Хотя в данном случае надо признать: сам герр Вайкат оказался соседом куда более проблемным, чем наш общий друг. — Что же приготовить? — он сосредоточенно покусывал кончик большого пальца, неуверенно оглядываясь на дверь ванной. — Киш с курицей? — услужливо подсказала я и поспешно добавила: — Его можно есть и холодным. — А это вкусно? — деловито спросил герр Вайкат, требовательно глядя на меня. — Я постараюсь, — сдерживая улыбку, пообещала я. — Я на вас рассчитываю, — кивнул он, протягивая мне кредитную карту. — Ещё нужны фрукты: бананы, груши или гранаты. В меньшей степени персики. Не волнуйтесь, уважаемый герр, о гастрономических пристрастиях Андреаса я осведомлена получше вашего! Тем временем шум воды за дверью стих, и опасаясь, что Андреас с минуты на минуту выйдет из ванной и мне снова придётся вступить с ним в диалог в присутствии герра Вайката, я не глядя сунула ноги в ботинки, положила в карман карточку и вылетела из квартиры, стараясь не срываться на бег. Пришлось спешить, поскольку уже смеркалось. Голова звенела от мыслей, но я упрямо гнала их прочь, сосредоточившись на мысленном перечислении покупок, чтобы ничего не забыть. На мгновение замешкалась у прилавка с фруктами, раздумывая, не купить ли, помимо груш и бананов, ещё и так любимых Андреасом сушёных фиников или инжира — но опасаясь вызвать подозрения герра Вайката, с сожалением отказалась от этой идеи. Входная дверь была приоткрыта, и я, стараясь шуршать пакетами как можно тише, опасливо прокралась в кухню, молясь лишь об одном: не столкнуться с Анди. Но в квартире царила тишина: коридор и гостиная были пусты, и из-за закрытой двери спальни тоже не доносилось ни звука, хотя оба жильца могли быть только там. Видимо, Анди не собирался устраивать соседу нагоняй за бардак — значит, привык. Хотя это слишком даже для него. Я нервно хихикнула и покачала головой — до того смешными теперь казались все мои предыдущие выводы про «жену». Поставив основу для пирога в духовку, я нарезала курицу. От приправ и специй снова разбежались глаза, а в голове уже лихорадочно роились идеи того, что можно было бы из всего этого великолепия приготовить. От искушения начать экспериментировать прямо сейчас меня удержало лишь напоминание самой себе о том, что Андреас никогда не любил переизбытка специй в еде, считая, что «мясо должно иметь вкус и аромат мяса, а не приправ». Поэтому для маринада я героическим усилием воли использовала лишь соль, два разных вида перца и немного розмарина. Когда сыр и заливка для пирога были готовы, я добавила на разогретую сковороду немного оливкового масла и пожарила курицу, под весёлое её шкворчание обдумывая свой следующий шаг — надо признаться, весьма коварный. Когда фрау Урсула только начинала учить меня готовить, я заметила, что почти в любое блюдо она старалась класть продукты красного, жёлтого и зелёного цветов. Для этого иногда приходилось чуть отходить от рецепта, но если вдруг блюдо не допускало изменений, то украшение овощами, фруктами или ягодами указанных цветов повредить никак не могло. Поэтому под чутким руководством своей нежданной учительницы я прилежно вынимала семечки из арбузной мякоти, раскладывала кольцом кукурузные зёрнышки и вырезала огуречные звёздочки. На мои робкие вопросы фрау Урсула рассмеялась и призналась, что никак не может избавиться от привычки многолетней давности, когда делала для маленького Анди «светофорчики»: он был не слишком послушным и очень беспокойным ребёнком и часто выбегал на дорогу, играя возле проезжей части. Красные, жёлтые и зелёные сигналы-напоминалки при каждом приёме пищи помогли приучить его не только к правилам дорожного движения, но и к употреблению полезных продуктов. Улыбнувшись, я достала из пакета купленные специально для этой цели жёлтый перец и несколько соцветий брокколи — пришлось обшарить все полки магазина, но довольствоваться консервированными овощами почему-то не хотелось. Оставив часть румяных кусочков для салата, я быстро выложила курицу на основу из теста, равномерно распределила порезанные овощи, стараясь соблюдать очерёдность «помидор-перец-брокколи», добавила заливку, посыпала тёртым сыром, и полюбовавшись напоследок делом рук своих, поставила киш в духовку. Остаётся вымыть листья салата — и можно будет приступать к приготовлению «Цезаря». Успеть бы ещё домыть оставшиеся чашки, иначе места в раковине для новой посуды просто не останется! — Агни! — раздался громкий шёпот за спиной, и я вздрогнула, поднимая голову от раковины. Да, этим именем меня называл лишь один человек в мире… Человек, который в данный момент плотно закрыл кухонную дверь и, в один шаг преодолев разделяющее нас расстояние, заключил меня в свои львиные объятия, приподняв над полом. Я охнула от неожиданности и обвила его в ответ мокрыми руками, безбожно обрызгав нас обоих. Неловко ткнулась носом в плечо, обтянутое плотным трикотажем: он, похоже, успел принять душ и теперь был одет в тёплый спортивный костюм приятного тёмно-зелёного цвета. Влажные волосы были небрежно скручены в пучок на затылке, но уже высохшие пряди пушились, выбиваясь из узла и щекоча мне лицо. Не удержавшись, я подалась ближе, зарылась кончиком носа в нежную ямку чуть ниже мочки уха и шумно вдохнула: Андреас благоухал изысканным ароматом горького шоколада с лёгкими нотками миндаля и серебра от висящей в ухе круглой серьги-кольца. Я невольно сглотнула слюну, моментально вспомнив о съеденных чуть ранее конфетах. Кто же знал, что главное лакомство ждёт меня впереди?! — Агни, щекотно! — «лакомство» хихикнуло, чуть повело плечом, деликатно отстраняясь, и я мельком заметила россыпь лёгких мурашек, покрывших золотистую кожу. — Анд… Не дав мне продолжить, Андреас прижал палец к моим губам, заговорщицки пошевелил бровями, и протянув руку мне за спину, вывернул ручку крана до упора. Затем силком оттащил меня к окну. — А теперь рассказывай, как ты здесь оказалась? Как ты меня нашла?! Где была всё это время?! Под артобстрелом его болтовни со скоростью тысяча слов в минуту я сперва опешила, а затем тихо рассмеялась. Но всё же нашла в себе силы отойти от него, вытереть руки и закрыть кран — такая расточительность меня нервировала. — Я пришла по приглашению к потенциальному работодателю, которому нужна домработница. — И его зовут… — Андреас выжидательно на меня уставился. Я непонимающе захлопала глазами. В каком смысле? Он что, не знает имени собственного соседа? Или шутит надо мной? Я робко улыбнулась, но Анди продолжал сверлить меня требовательным взглядом, явно ожидая ответа. — Михаэль Вайкат, — послушно ответила я, не в силах противиться синеве его глаз. Недоумённо нахмурившийся Андреас скептически хмыкнул. — Хочешь сказать, что пригласивший тебя потенциальный работодатель — это сам Вайки? — уточнил он, всё ещё не спуская с меня подозрительного взгляда. Я закатила глаза: странная манера вести диалог и переспрашивать очевидное, похоже, была присуща всем обитателям этой квартиры, и это начинало утомлять. — Тебя нанял лично он? Не Гарри, не Бир, не фрау Ванесса и не кто-нибудь ещё? Боже мой, кто эти люди?! Неужели они все живут здесь?! Минимум пятеро, раз есть «кто-то ещё»?! Что ж, это, конечно, объясняет бардак, но вместе с тем внушает сомнения насчёт безопасности дальнейшего пребывания в этом месте! — Агни, это очень важно! — грозно отчеканил Андреас, нависнув надо мной и для верности крепко взяв меня руками за плечи. Но это было излишне — я и без того уже была порядком напугана, хотя толком ещё и не поняла, чем именно. — Я понятия не имею, о ком ты говоришь! — дрожащим голосом пробормотала я, жалобно глядя в строгие синие глаза. — Позвонивший мне человек представился Михаэлем Вайкатом и сказал, что ему дал мою визитку один из моих клиентов, которому я помогала с подготовкой коттеджа к Рождеству. — Имя клиента? — Анди, видимо, прочитав смятение в моих глазах, чуть ослабил хватку и успокаивающе погладил мои плечи. — Герр Райнер Шмитц. — Ты уверена, что правильно расслышала, и он именно «Райнер Шмитц», а не «Гарольд Смитс»?! — глаза Анди ещё больше расширились и, увидев в их глубине панику, я невольно сама схватила его за руку. — Абсолютно уверена! Я работаю на него уже несколько лет и неоднократно видела его имя на визитной карточке! Андреас с видимым облегчением выдохнул. — Конечно, мне отрадно слышать, что Гарри не настолько безумен, чтобы купить себе коттедж перед релизом, но это существенно расширяет круг подозреваемых! Этот твой герр Шмитц может быть кем угодно! Как клубным собутыльником, так и садовником в Пиннеберге! — он отстранился от меня с разочарованным стоном. — Едва ли! — я не могла понять причину его беспокойства, но видеть его расстроенным было выше моих сил, поэтому я поспешила честно поделиться тем немногим, что знала. — Герр Шмитц не «кто угодно», а очень уважаемый работник сферы образования! И его домик расположен на берегу озера в черте города. У меня нет клиентов, живущих в Пиннеберге. Это слишком далеко, я на дорогу потрачу больше времени, чем на работу. Видимо, мои уверения чуть успокоили Андреаса — он перестал хмуриться, уселся на подоконник и принялся весело болтать ногами. — Наш район, безусловно, привлекательнее по всем параметрам! — он кинул на меня лукавый взгляд из-под чёлки и пошловато пошевелил бровями. Я невольно покраснела и смущённо ткнула его в плечо кулаком. — Я согласилась прийти до того, как герр Вайкат назвал адрес! — Герр Вайкат… — удивлённо протянул Андреас, как бы пробуя слова на вкус. — Пиздец! — Следи за языком! — я сердито нахмурилась. — Хочешь сказать, за те несколько часов, что ты здесь, он ни разу не выругался и вообще был сама вежливость? — Андреас, нисколько не впечатлённый моим грозным видом, засмеялся. Я вперила в него недовольный взгляд. Он невинно похлопал глазами в ответ и, наклонившись ближе, потёрся о мой нос кончиком своего. — Не будь занудой, Агни! Даже если я и постараюсь быть пай-мальчиком, Вайки особой галантностью не отличается, так что к ругани тебе лучше привыкнуть, как и ко многим другим его странностям. От внезапной близости этого прекрасного лица у меня моментально пересохло во рту. В исходящий от его кожи слабый аромат шоколада вклинилась горьковато-мятная нотка жевательной резинки, и я невольно облизнула губы. — Анди, это правда ты? — глупо пробормотала я. Он демонстративно задумался, но не выдержал серьёзности, дразняще показал мне язык и шутливо развёл руками, предлагая мне самой додумать ответ. — Я догадалась, что здесь живёт кто-то ещё, но подробностями, как ты понимаешь, он со мной не делился. — Ну, не то что бы я здесь живу… — смущённо протянул Анди. — Так, появляюсь набегами. — Я думала, это вещи его девушки... — Вайки и девушки — материи слабо совместимые! — засмеялся Андреас. — Женщины, по его авторитетному мнению, отвлекают от классовой борьбы и слишком быстро расходуют туалетную бумагу! — А чьи же тогда… — я смущённо запнулась, вспомнив про тампоны в уборной. Анди вопросительно приподнял бровь. Я почувствовала, как теплеют щёки, и с удивлением поняла, что пока не готова говорить с ним на столь щекотливые темы — возможно, из опасения узнать, что в квартире всё-таки есть и другие обитатели. Или обитательницы. — Я хотела сказать, что твоё появление здесь — для меня такой же сюрприз, как и моё для тебя. Бывают же такие судьбоносные совпадения! — очень хотелось снова его обнять, но так на это и не решившись, я лишь придвинулась чуть ближе. Но Андреас вдруг снова посерьёзнел и неверяще покачал головой. — Агни, вероятность того, что это совпадение, крайне мала, — как-то безрадостно сообщил он, пристально глядя мне в глаза. — И дело даже не в том, что это именно ты оказалась домработницей, а в том, что Вайки под страхом смерти никогда бы никого и близко не подпустил к своей берлоге, потому что… — почему именно, мне выяснить не удалось: в этот момент раздалось требовательное голодное урчание, и Андреас запнулся на полуслове, прижав руку к животу. — Упс. У меня перехватило дыхание от острого приступа ностальгии. Зачарованно протянув руку, я робко коснулась его ладони, проведя кончиками дрожащих пальцев по тёплой коже, ощутив гладкие волоски и прохладный металл колец. Наверное, есть вещи, которые никогда не меняются. — Прости! — Андреас смущённо улыбнулся, с интересом поглядывая на духовку. — Очень уж вкусно пахнет! — До готовности киша ещё минут двадцать, — я виновато развела руками, в глубине души, однако, порадовавшись, что он не вошёл в кухню несколькими минутами ранее и не увидел содержимое начинки. — И салат тоже не могу подать, потому что к нему нужно испечь сухарики. — Ты что, на третью звезду Мишлен идёшь?! — Андреас закатил глаза. — Забей на эти чёртовы сухарики, Вайки всё равно вряд ли будет есть салат, а мой бедный живот уже готов на всё! — он заглянул мне через плечо, окидывая жадным взглядом лежащие на доске овощи. — Я привыкла в точности выполнять распоряжения клиента! — жалобно воскликнула я, испуганно раскидывая руки в попытке защитить поле своей готовки от преждевременного вероломного вторжения. — Герр Вайкат особо подчеркнул, что приготовление салата «Цезарь» с курицей является обязательным к субботе! Ты сам виноват, что заявился раньше времени! — И ты на полном серьёзе вознамерилась морить меня голодом до субботы?! — Андреас окинул меня взглядом, в котором смешались мольба, ирония и недоумение, приправленные лёгким раздражением. Взрывоопасная смесь. Я прекрасно помнила о том, что его лучше не злить, когда он голоден, но опасаясь недовольства герра Вайката, готова была стоять насмерть за приготовление «Цезаря». — А ты не изменилась, да? — вдруг хмыкнул Анди, смерив меня снисходительным взглядом. — Всё та же идеальная девочка! Пока я соображала, что на это можно ответить, друг преувеличенно-горестно вздохнул и молча вышел из кухни. Краем сознания усиленно размышляя, похвалил он меня только что или отругал, я машинально развернулась к столу и принялась поспешно чистить чеснок. Затем выдавила в чашу сок половинки лимона и разбила яйца, которые за время нашей беседы как раз успели принять идеальную температуру. Раздавшееся за спиной шуршание и звук шагов заставили вздрогнуть и обернуться. — Вот тебе сухарики! — Андреас торжествующе продемонстрировал мне упаковку с надписью «Сухарики со вкусом сыра и зелени — лучшая компания к любимому пиву!». Я пару мгновений ошарашенно хлопала глазами, переводя взгляд с пачки на Анди и обратно, но потом не выдержала и засмеялась. — Ты тоже не изменился! — да, это был всё тот же Андреас, всегда готовый прийти на помощь в решении любой моей проблемы, какой бы глупой она ему ни казалась. Не удержавшись, я всё-таки на долю секунды прижалась к его груди. Но это белокурое чудо уже успело набить рот сухариками, поэтому вместо ответа промычало что-то невразумительное, безбожно осыпая меня крошками. Я спохватилась и молниеносно выхватила пачку у него из рук. — Таким темпами до салата они не доживут! — Я тоже до него не доживу! — Анди преувеличенно-жалобно прижал руку к животу. — Я сделаю тебе сэндвич, — я предусмотрительно убрала пачку с сухариками в ящик и достала из пакета два ломтика белого хлеба. — Расслабься, я сам сделаю, — Анди махнул рукой, открыл холодильник и быстро окинул взглядом его содержимое. Одобрительно хмыкнул, явно привычными действиями доставая сыр и соус, стащил с разделочной доски половинку помидора, ловко нарезал его кружочками, положил сверху листик салата и соорудил сэндвич. Откусил сразу чуть ли не треть и зажмурился от удовольствия. Я жадно впитывала в себя это зрелище, не в силах ни на секунду отвести взгляда. Анди же тем временем задумчиво осмотрелся по сторонам и направился к кофеварке, по пути не глядя протянул руку и достал из сушилки первую попавшуюся кружку. Для того, кто появляется в квартире «набегами», он удивительно неплохо в ней ориентируется, машинально отметила я. — А ты не голодная? — мимоходом осведомился снова усевшийся за стол Андреас. — Давно обедала? Я поспешно помотала головой, чувствуя, как лицо заливает предательский румянец. Ангилиди, вот что ты за идиотка?! Он для тебя сейчас, между прочим, не только голодный друг, но и клиент, а ты вместо того, чтобы помочь, стоишь и глупо таращишься на него! Скажи спасибо, что в кухне нет герра Вайката, уж он-то не постеснялся бы высказать всё о твоём хвалёном опыте и профессионализме! И был бы прав! Проклиная себя, свою глупую реакцию на Анди — а заодно и его самого — я зашвырнула яичную скорлупу в мусорный контейнер и понесла миску в раковину. — Посуду можешь оставить, я вечером вымою, — в отражении стеклянной панели я поймала улыбку Андреаса, окинувшего меня с головы до ног ласково-снисходительным взглядом. — Лучше посиди со мной. — Анди, нет, я же на работе! — шёпотом воскликнула я, нервно оглядываясь на дверь. — Ах, да, один момент! — Андреас подмигнул мне, затем встал и осторожно выглянул в коридор, прислушиваясь к звукам в глубине квартиры. — Всё в порядке, — он оставил кухонную дверь открытой и плюхнулся обратно на диванчик так, чтобы сидеть лицом ко входу. — Я Вайки в ванную отправил, а он обычно красоту наводит по три часа. — Что-то незаметно! — скептически протянула я, но послушно села на стул. — Так меня же нет, — Анди пожал плечами, снова принимаясь за сэндвич. — А когда он один, то может несколько дней из дома не выходить и даже не бриться, пока не зарастёт с ног до головы. — Вот это уже ближе к истине, — согласилась я. — А я тебе о чём толкую уже полчаса? — продолжил Андреас с набитым ртом. — Даже если этот вызов — личная инициатива Вайки — странно, что он выбрал не рабочих из клининговой службы, а девушку. Я лишь неопределённо промычала: меньше всего в данный момент меня волновали мотивы герра Вайката. Гораздо интереснее было зачарованно пялиться на Анди, подмечая его знакомые, но уже подзабытые жесты: вот слизывает соус из уголка губ, сдувает со лба непослушную чёлку, мимоходом улыбается мне — и я снова чувствую себя глупой восемнадцатилетней девочкой, ослеплённой этим ярким солнцем. Спокойно, Ангилиди. Сейчас не 85-й, и вы не на дядиной кухне. — Не буду спрашивать, на что была похожа квартира до того, как ты над ней поколдовала, — Анди пристально взглянул мне в глаза. — В принципе, Вайки волен делать здесь всё что хочет. Но признаюсь, мне было бы спокойнее, если бы он не сидел здесь один, особенно в праздники. — Он не любит Рождество? — я усилием воли заставила себя вернуться к разговору. — Он вообще мало кого и что любит! — проворчал Анди. — В прошлом году я пытался как-то украсить квартиру, чулки с подарками развесил… Но ему это не нужно, а раз так, то зачем время терять? Он сам себе злобный Гринч, поэтому я предпочёл улететь домой сразу после вечеринки в офисе. Для осознания смысла последней фразы мне понадобилось какое-то время — но поскольку Анди продолжать диалог не спешил, целиком погрузившись в процесс поедания сэндвича, я спустя минуту уточнила: — Ты так далеко живёшь, что приходится летать? — Причём не один час, — Анди тяжело вздохнул. — Тогда зачем ты здесь? — глупо спросила я, жадно разглядывая его. — Работа, — лаконично ответил он. — Мы музыкальная группа, и как я с удивлением узнал в 88-м, быть профессиональным музыкантом — это значит процентов двадцать времени заниматься собственно музыкой, а остальное — бизнес, бизнес и ещё раз бизнес. Расправившись с сэндвичем, Анди откинулся на спинку стула и прикрыл глаза, потягивая прохладный кофе. — А где же ты живёшь? — меня снедало любопытство. Он на мгновение замер, не донеся кружку до рта, и опустил глаза. Затем медленно допил кофе и со стуком поставил кружку на стол, явно оттягивая время. — На Канарах, — с видимой неохотой выдавил он минуту спустя, всё так же избегая моего взгляда. Значит, Дерисы всё-таки переехали. Правда, я плоховато представляла себе, где именно расположены Канары — но невольно порадовалась, что мечты Анди о тёплых странах осуществились. — Чудесно, что всё сложилось именно так, как ты мечтал! — я ободряюще улыбнулась. — Реальность оказалась несколько более суровой, чем я себе представлял, — он как-то помрачнел, но через миг снова улыбнулся. — Надеюсь, только для меня? Рассказывай, как жила всё это время? — он подпёр подбородок ладонью и с интересом уставился на меня. Я вспыхнула и поспешно вскочила со стула — так что Анди от удивления немного отпрянул. — Соус! — я схватила сыр, который он так и не убрал после своего сэндвича, и ринулась к столу. — Да плюнь ты на соус! — голос Анди за моей спиной звучал озадаченно. — Как это «плюнь»?! — возмутилась я. — А ты знаешь о том, что твой непутёвый сосед ничего не ест? — Поверь, это меньшая из проблем от моего, как ты выразилась, непутёвого соседа, — усмехнулся Андреас. — Который, вообще-то, не только сосед, но и лидер нашей группы. — То есть, твой начальник?! — я стремительно развернулась. — Не стоит понимать слово «лидер» так буквально! — засмеялся Анди. — Если в группе есть «начальник», то это уже не группа, а скорее «звезда и её аккомпанирующий состав». — Но ведь какие-то полномочия и привилегии у лидера должны быть? Андреас неопределённо повёл рукой. — Скажем так, его голос может стать решающим в некоторых ситуациях, если мнения остальных участников по рабочему вопросу разделились. — О, неужели в мире существуют руководители, которые действительно берут на себя ответственность и отвечают за риски, а не просто пользуются плодами трудов простых работяг? — уткнувшись в резку овощей, желчно бубнила себе под нос я. — Верится с трудом! А ещё труднее поверить в то, что ваш лидер относится к их числу! — Хорош ворчать, а? — Анди подошёл и мягко взял меня за плечо, разворачивая к себе. — О том, какой Вайки начальник, ты узнаешь очень скоро. А сейчас не меняй тему. Ты так и не ответила, как поживаешь. — Ничего особенного, — буркнула я, с трудом удерживаясь от желания воткнуть нож в него вместо помидора. — Работаю, — и многозначительно кивнув на его руку, язвительно добавила: — Когда мне не мешают! […]