Убитый жестокостью

Что вы знаете о комплексе? Netherhill был создан для того, чтобы защищать мир от объектов, изучать и бороться с ними, правда последнее в редких случаях. Это извращенный комплекс со своими схемами проведения работ. Тяжёлый механизм, которого ещё никто не смог обойти. И комплекс был таковым ещё долго, пока все не изменилось должным образом. В начале зимы в комплекс были доставлены пара объектов после завершения миссии. Ещё тогда принимающие объектов отметили их несоответствующее состояние: вялость, а порой неясные движения и звуки. Но на это после не обращали внимание.. Что зря. В этот же месяц многое изменилось... Те объекты были заражены неизвестным до этого вирусом Висант, который был мутирован из вируса Марбуга. Каким образом были заражены объекты? Скорее всего объект съел животное, заражённое этим вирусом. Это неудивительно. Но что самое плачевное, так это то, что в комплексе все вышло из-под контроля и эти два объекта не только подверглись мутациям: удлинение конечностей, выросты, язвы; но также от них произошли нападения на других объектов. Те двое первых, названные Mar-3 и Vis-1, нанесли другим объектам несколько колотых ранений, выпили кровь, тем самым произошло заражение. Объекты заболевали один за другим... Но кто знал, что это передается воздушно-капельным путём? Первыми был заражен рабочий персонал. Никто даже не понял что именно произошло с ними и какие были симптомы, но они озверели, кидались на людей... Спустя два дня Netherhill принял приказ объединиться и эвакуироваться в комплекс Disamot. Отчего мы все погрязли здесь... Отряд сам был не в восторге всего этого и я их понимаю полностью. После нам, уже в новом комплексе, стало известно, что наш прошлый комплекс был частично разрушен и все в нем запертые заражённые люди и объекты обрели свободу. *** -Отряд CSG был переброшен в Netherhill для уничтожения этих тварей,- поспешно говорил грубым гонором разведчик. Он носился по нашей общей маленькой комнате четыре метра на три, охапкой закидывая какие-то вещи в спортивную сумку. Я ничего не могла сделать, кроме как стоять в дверном проёме, чувствуя себя здесь полностью чужой. Ни у кого из нас не было выбора. Вайлант находил себя в новом комплексе одиноким, особенно после заражения своего создателя здесь, в Disamot. Патт не обезумел, нет, просто морально подавлен. За последние неделю он, наперекор команде, наперекор своей программе и здравому смыслу подписал свой новый путь - путь CSG. Он должен был уйти к ним и пусть это было с какой-то стороны жестоко. Группа зачистки теперь должна была стать его смыслом жизни. Это его маятник света среди тьмы из хаоса апокалипсиса. Когда он схватил винтовку, смотря на нее с болью и отвращением, он повернулся на меня, на нас двоих, стоящих в пороге. Когда-то мы были его водой во время жажды, воздухом среди кислого дыма, но сейчас мы потухли в его глазах. Он был как подросток, который искал в нас опору... Но она нужна была нам самим. Если бы здесь был Конахан, то возможно, всего лишь возможно, он бы помог или что-нибудь сказал, но он слишком сильно погружён в работу по выведению сыворотки по борьбе с вирусом, что вовсе в нашей комнате почти не появлялся. Но я не могла смотреть в глаза Патта. Он ждал от меня слов, хотя бы маленького совета, смотрел этими безнадёжными потухшими глазами, пока мой взгляд впивался в его шрам на щеке. Он получил его во время эвакуации, отчего после долго комплексовал по его поводу. Шрам был резкий, с ответвлениями, был похож на более ужасную молнию по линии от его уха до уголка его рта. Он видел, что я смотрю на шрам, отчего отвернулся, прежде чем из груды своих вещей вытащить маску, тут же надев её и черная ткань скрыла его часть лица от подбородка до носа. Движение за моей спиной перевелось в то, что инженер наконец вышел из моей спины подойдя к младшему и долго смотрел на него с той же болью. Мне пришлось отвести взгляд. Мне хотелось уйти, от того что было больно. Я была здесь ненужной, но в тоже время была обязана, я же стратег и психолог.... Но вот только сейчас мои труды напрасны. Я сама не могу ничем помочь, отчего и смотрела сухо в пол. Лишь краем глаза я видела, как очень долго и молча они обнимались, пока разведчик пытался совладать со своими эмоциями, лишь бы не выпустить эмоции наружу. Он шёл на верную смерть и мы это знали. Ему нужно было и мы не могли его остановить. Это его выбор. Брукс отошёл от Патта, положив руки на его плечи. Дельта, на моей памяти, рассказывал мне, что и сам бы пошел в группу зачистки, если бы не его темное прошлое завербованного. У него много работы и здесь, ведь он инженер и должен был следить за системой в этом новом комплексе. Они должны были разойтись. Патт хмуро посмотрел на меня, прежде чем я сглотнула ком, поступающий к горлу. Я не могла поверить, что вижу это, от этого боль поступала к груди. Я в последний раз провела рукой по темным русым волосам разведчика. Брукс наблюдал то за мной, то за ним. -Связывайся с нами. Ты нам нужен,- я еле как собрала волю в кулак, чтобы произнести эти важные слова, висевшие на моем языке, после протянула ему гаджет, внешне напоминающий телефон с чехлом-книжкой песочного цвета, но в отличие от всех он имел при себе отводную антенну как в рации. Эта вещь многофункциональная, в основном полезна как карта. Собрана Бруксом. Он нам всем такие сделал, но Патту не успел, отчего я отдаю ему свой... Мне больно было смотреть в ту же секунду, как на глазах Вайланта появились слёзы и он обнял нас двоих сразу. Ему тяжело также как и нам, я знаю. Мы с Бруксом даже переглянулись. Мы понимали, что с этой секунды мы точно одни, только вдвоём. Не то чтобы мы хотели это компании, но мы должны были оставаться сильными... Ради наших товарищей. Ради Патта в эту секунду. Апокалипсис уничтожил нас всех, но мы стараемся остаться людьми в этом прогнившем мире. Вайлант шел на верную смерть. Мы знали, что наш старый комплекс Netherhill полуразрушен, что зараженные безумные объекты и люди уже давно бродят по мирным землям. Группа CSG была первой, кто вызвалась нести оборону нашему миру, объединившись с бойцами Disamot, пока специалисты вроде нас обеспечивают жизнь и разработку дорогой всем нам вакцины... Но мы боялись отпускать нашего младшего, ведь мы можем его и не увидеть после. *** Работа прониклась между нами с головой. Из-за отсутствия биоинженера, я и Брукс были вечно одни в этой чертовой комнате. Если бы не присутствие напарника, я бы сошла с ума. Я вечно была в работе, пыталась скрыться среди бумажной работы. Я оставалась психологом даже здесь, помимо этого взяла работу помощницей по организации поисковых вылазок. Сейчас я сидела за столом, перелистывая несколько папок одновременно, отыскивая новые источники и данные, а после переписывала их в свою тетрадь заметок. Я не помню, который час, когда я нормально ела и спала. Последнее я не могла делать из-за кошмаров, вечных криков из коридора базы, из-за возникшей внутри меня тревоги. События прокручивались в моей голове очень больно, задевая моё здравое сознание. Мне хотелось скрыться отсюда. Меня трясло, потому что в половине комплекса порой вышибало пробки. Или я просто замёрзла, пока сегодня весь день стояла на холодной улице перед комплексом Disamot, просчитывая всех новоприбывших и товары. Поставки продовольствия были каждый день, как и людей. Эта база была своего рода человеческим форпостом. База уже не скрывала, что когда-то занималась уничтожением и изучением тварей нашего мира. Хотя... Люди до сих пор об этом не знали частично. И мы все должны были молчать. Тряска и дрожь сопровождали моё тело и я практически чувствовала, как весь мой проведённый день на улице привели к холоду в ногах. Я старалась не думать об этом, а вместо этого зациклиться только на работе. Краем уха я слышала, как в углу комнаты, так как она тесноватая, инженер возился с какими-то железками. В прочем, это его дело. Я, честно, признавала все его труды и попытки комуницировать со мной, пусть он был человеком не из этого круга. Он сам вечно пропадал в инженерно-техническом отделе на этаже выше, на третьем, но всегда возвращался раньше меня, так ещё и приносил два сухпайка, ведь знал, что я поздно возвращаюсь. Это была часть его человечности и он был одним из тех редких людей на этой базе, кто этот дар не утратил. Я отбросила все мысли, проведя рукой по распущенным спутанным волосам, которые мне мешались, я опустила голову, пытаясь вчитываться в тексты, которые были мне ненавистны и желчны, расплывались перед глазами. То ли я уставала, то ли во мне чувствовалась гипертония, отчего мне стало жутко холодно и веки сами стали закрываться и я была готова рухнуть на этот стол, но я держалась. Но все же мне не удалось заметить, как на мои плечи легла теплая махровая ткань покрывала, отчего я удивилась, собираясь взглянуть через плечо, но меня перебили. -Хочешь словить гипертонию? Я уже не говорю о твоих ночных посиделках,- пробубнил Брукс, после оперся своими руками о стол между моим телом, отчего он буквально нависал надо мной позади. Я молчала неизвестно от чего. Почему-то мое тело охватил холодный ужас и я молча смотрела в стол на свои бумаги. Мою тишину он забрал себе, и я не могла точно понять его взгляд, направленный на меня, прежде чем он наконец убрал руки со стола, обошёл меня и приставил второй стул рядом со мной. Как только он присел, Брукс окинул меня напряженным взглядом, после уже более спокойно глазел на разбросанные по столу бумаги. Он сам изменился, возможно, в лучшую сторону. Выглядел более скудно и безжизненно, зато имел больше человечности. Теперь инженер как обычно носил черные очки с оранжевыми линзами на своей макушке, а также черную водолазку. Он редко носил тёплую одежду в среде комплекса и порой я ему в этом завидовала... в то же время, по правде говоря, я часто одалживала у него одежду и он странно не был против. Сейчас все делятся друг с другом тем, чем могут, валюта потеряла всякий вес. -Ты сам часто работаешь,- полушёпотом и грубо ответила я, получше накинув покрывало на своё тело, вернувшись к своим заметкам. -Это другое,- отрезал Брукс в том тоне, который я не любила, а после откинулся на спинку стула, щёлкнув зажигалкой. Запахло сырыми дешёвыми сигаретами. Меня бесил их запах, однако для него это была доза спокойствия. Никотиновый пар заменит его внутренний. Ведь за последнее время он показывал все меньше и меньше негатива. Он даже не орал на меня, не повышал голос, отчего постоянно терялся в дымке сигарет. Он знал, что мне это не нравится, поэтому старался делать это как можно редко, лишь бы не злить. Поэтому сейчас он старался не нарываться. А я... не могу как-то справиться со своим наболевшим. Я не смогла сохранить в себе того светлого человека, кем я была. На меня больше нельзя опереться. -Тебя снова генерал Ллойд на улицу отправил? Пх, хоть бы он раз сам там побывал... Так он ещё хреновую зимнюю одежду выдаёт,- Брукс разговаривал словно сам с собой, закатив глаза и лишь после всматривался в однотонный серый потолок, выпустив дым изо рта, держа сигарету между пальцев. -И почему ты резко об этом заговорил?- я легко усмехнулась, прежде чем вернуться к своей папке с документами, пытаясь найти индекс. -Потому что передо мной сидит человек, который может лечь с гипертонией. -Я полностью в порядке. -Нет и не пытайся соврать... Ты при мне почти спишь за столом,- съязвил он, прищурив глаза, прежде чем сделать длинный затяг. Я невольно отвернулась, вцепившись пальцами о свою руку, сложив их. Меня не то чтобы нервировал этот вопрос... Иначе как объяснить мою неизвестную реакцию тела? Я не должна быть слабой, по крайней мере сейчас, тем более не перед ним. -Ну так что? Я получу ответ?- Дельта заговорил странным мягким тоном, подняв бровь и снеся хмурость с лица, что я могла почти поверить, что он переродился. -Да, снова был привоз,- я стучала пальцами по столе, причем они дрожали так, как будто моя гипертония была выше, чем я себе могла представить.-Кстати, сегодня было заметно прохладнее, чем вчера, плюс и... снег пошел. Пх, даже Марк был не в восторге. Я подавила смешок, заметив, что после упоминания мужского имени Брукс странно изменил выражение лица, тут же опустив брови и тупо уставился в стену. Руки снова стали дрожать, но на этот раз сильнее, тем более мне стало неловко от этого молчания, поэтому пришлось сменить разговора чем-то менее банальным. -А у... тебя как дела? В плане инженерной части? Почему-то в моём тоне его что-то напрягло, отчего сквозь дымку сигареты он с грустным и подавленным видом осматривал пол, закинув одну ногу на другую. Я понимала без слов, что он устал, морально и физически. Но он молчал, никогда не говорил насколько ему плохо, пытался вернуть ту личность Брукса, которая всегда помогала и спасала его. Но сейчас он больше всего нуждался в чьей-то помощи. По крайней мере мне хотелось бы помочь, учитывая, что мы практически вынуждены контактировать друг с другом, но, по моим наблюдениям, он ни разу не был против... Меня это сильно заинтересовало. -Да как обычно. Сломался один из приборов жизнеобеспечения, отчего я и собирал те детали,- он кивнул мне на свой импровизированный рабочий угол, где как обычно была "свалка" запчастей, которые мне нельзя было трогать. -Надеюсь, что в этом не будет ничего очень плохого,- стоило проговорить мне, как в самом конце слов начало хрипеть горло, отчего пришлось кашлянуть и это далось болью в горле. После этого пришлось прикосновение к моему лбу и снова застыла как вкопанная. Дельта с недоверчивым прищуром глазел на меня, выкурив сигарету до основания, пока вторая рука "мерила" мою температуру. Через каких-то пару секунд он недовольно цокнул языком, положив остаток сигареты в пепельницу в дальнем углу стола ближе к стене, после подошёл к нашему общему шкафу и начал рыться в верхних полках, где я бы явно не достала и мне бы пришлось воспользоваться стулом. Я отвернулась от него, закутавшись махровой тканью почти по переносицу. То ли мне стало стыдно, то ли с другой стороны все равно. Я чувствовала себя каким-то мелким ребёнком, который был смущён своим заболеванием. Лишь после я сделала вид, что вернулась к работе, мне нужно было как минимум завтра закончить с этими папками и лучше будет, если всю значительную работу я сделаю за сегодня. Я водила ручкой по страницам своего блокнота, шелестя бумагой, пока в какой-то момент грубая, мозолистая, теплая рука на легла на мою и на душе отчего-то стало теплее и спокойнее. Я чувствовала чужое прикосновение, которое казалось родным и это даже вернуло мою человечность. Я посмотрела на позади стоящего Дельту полубоком. Он выглядел неважно, скорее полностью поникшим, как будто он сам сочувствовал моему состоянию. Между нами воцарилось долгое молчание, прежде чем на стол передо мной он поставил таблетки в белой упаковке. У меня не было даже сил перечить ему, в любом случае он прав. Я отвернулась с неохотой к этой коробке. -Ты не ела последние три дня и даже уверен, что ты не спала... Так что не пей таблетки на голодный желудок,- он говорил слишком спокойно, слишком тихо и обычно, отчего мне стало почему-то тошно и неприятно. Я слишком долго держала эмоции в себе, почти сходила с ума, я так думаю. -Почему тебя вообще это волнует? У меня слишком мало времени,- мой голос снизился до хриплого смешка, когда я легко откинула его руку от своей, вернувшись к письменности, удерживая свою голову в затылке рукой. Я чувствовала свою же горячую кожу лба, холодный пот и сыроватые растрепанные волосы. От самой себя тошнило, так ещё в горле был неприятный привкус, а от спектра моих эмоций болели виски. Мне не хотелось существовать, не жить и не выживать, а именно существовать. Нет ни сил ни мотивации. Я знала, что поступаю глупо и грубо, но я не могу иначе. -У тебя слишком мало нервов. А я беспокоюсь о тебе и не скрываю, говорю прямо, возможно, ты остаёшься последним моим смыслом существования. К тому же я дал обещание, что хотя бы с тобой всё должно быть нормально. Он стоял позади меня, натянув рукава чёрной водолазки до локтей. Не помню, когда в последний раз я замечала какие-то мелочи в нём самом. Начиная с его внешнего вида: багровых угловатых шрамов на коже рук в виде ожогов и тупых ранений нового и старого образца, а также кожаного ремнеподобного браслета с металлическими элементами; заканчивая его моральным состоянием: он казался более живым человечным, честным и свободным, по крайней мере говорил открыто. Почему я раньше этого не замечала... Брукс молчал, сложив свои руки за спиной. Он казался хмурым, как будто о чем-то думал. -Ты сам знаешь, что после всего этого я не могу нормально спать. -Но ты и не одна,- уверенно сказал он, повернувшись ко мне полубоком. - Я вроде не кусаюсь. На этих словах он снова отошёл, но уже к своей сумке на двухъярусной кровати, пока я обдумывала его слова, чтобы это не значило. Мне стоило принять его помощь как должное? Неожиданно получать это именно от него. Дельта вернулся с белым картонным пакетом небольшого размера с синим официальным логотипом пятиугольной прямоугольной звезды и ниже того же цвета подпись Disamot. Пакет был тёплый, я это участвовала даже за пару сантиметров, к тому же шёл мягкий запах чего-то съестного. -Я как обычно забрал наши сухпойки. Свой уже съел и тебе советую. Поверь, в этом комплексе готовят лучше, чем у нас,- проговорил он вполне спокойно и даже любезно, и по непонятным мною причинам он погладил меня по голове с новой усмешкой на его лице, которую я даже не видела до этого. Она была мягкая, такая добрая, которую до этого не встречала, как будто это был совершенно новый мне Дельта. Я отвлеклась на пакет, пока он присел на стул рядом со мной. Я вскрыла пакет и на меня тут же снизошел манящий лёгкий запах выпечки и масла. Здесь была полулитровая бутылочка воды с тем же светлым логотипом, банка тушёнки и лаваш, в котором что-то было завёрнуто. Он приглянулся мне в первую очередь, отчего тут же достала. Лаваш, внутри которого была зелень, лёгкий и дешёвый по запаху соус, слишком много картофельных палочек и мало мяса. Сомневаюсь, что это мясо вообще натуральное, но одно могу сказать точно- Брукс не соврал. В нашем комплексе так не готовили. Мой желудок скрутило, я давно нормально не ела. Пока я занялась едой, я краем глаза заметила, как парень взялся за мои файлы и блокнот. -Так... Что ты тут делаешь? Скорее всего этот вопрос он задавал самому себе, ведь он сказал это наигранно. Пролистывая исписанные кривым от усталости почерком страницы блокнота, Дельта прикусил внутреннюю сторону своей нижней губы, как бы задумавшись. -Как я понял ты пишешь номер папки с документами, а потом полный индекс, авторов, источник и главные кадры?- он наконец взглянул на меня и снова также спокойно, но в его тёмных глазах читался азарт. Продолжая есть, я кивнула несколько раз, но хотела перебить его, отчего он пригрозил мне ручкой, тыкнув кнопкой ручки по кончику моего носа. -Сиди и жуй. Я уже сам разберусь как-нибудь... И да, таблетки выпей потом. Я заболеть не хочу, потому что болею плохо и больно,- проговорил он, прежде чем со скрипом откинулся на стуле, схватил папку и начал перечитывать, вертя ручку в руках. Я не стала ему перечить, ведь его аура и взгляд были через чур серьёзным и чётким. Я сосредоточилась только на еде и на мыслях о том, как пережить эту ночь и завтра. Мне хотелось спать, но страх одолевал сильнее. Я устала видеть кошмары и видеть видения. Когда я выпила таблетки, я почувствовала себя в вакууме, отчего сидела в углу своей кровати, от кровати Брукса напротив, пока он сам возился с моими папками, а я потихоньку сходила с ума от гипертонии и усталости, но все же не могла уснуть, отчего откинулась головой об угол. Я находилась в бреду, ничего не чувствовала и не видела, было жарко и холодно одновременно, боль сковывала моё тело и все казалось невыносимый. Я знала, что заслужила это из-за своего долгого нахождения на улице. Мне больше ничего не хотелось, кроме как вырубиться. Не помню, сколько времени прошло. Может час, может ещё больше. Главное то, что я находилась в сонном бреду. Я проснулась от кошмара, который на моей памяти всегда снился мне только когда я заболевала: тёмное пространство, где падал красный снег. Когда же мне пришлось очнуться, я осознала, что мне ни горячо и ни холодно даже в этой махровой ткани. К тому же... Было странно тепло и немного тесно. К тому же темно, значит Брукс все же выключил лампу на столе. Меня снова беспокоили мысли: как мы все к этому пришли, что с нами стало не так? Мне стало тоскливо и даже больно. Мне захотелось заглушить боль через эти чёртовы бумажки, отчего нужно было встать, но... мне это странно не удалось. -Сейчас ночь. Все твои бумажки дописаны. Двинешься ещё раз и я тебя задушу. Я только засыпать стал,- голос звучал через чур сонно, местами гортанно, будто слова были проговорены как мурчанье. Рука легла на мои волосы в тонком намёке успокоиться. Я даже начала задаваться вопросами зачем он это делает? Но меня действительно что-то заставило отпустить панику в сторону. Он как будто нарочно вел себя спокойно и, возможно это только мои мысли, заботливо. Впервые видела его таким. Его пальцы медленно продвигались по моим волосам. Я не понимала, зачем он меня утешает и помогает, но мне почему-то стало лучше... Паника резко отпустила и на меня снова накатывала усталость. Я бы была рада проспать несколько дней чтобы компенсировать все мои бессонные часы. Понятия не имею, почему я резко вообще расслабилась в объятиях человека, которому до этого особо не доверяла. Но я не хотела ни о чём думать, слишком измождена, чтобы привести мысли в порядок. Он сидел в углу кровати, я разобрала это по обстановке, пока засыпала вновь на его груди, пока мне становилось странно тепло. Тихо, спокойно... Ритмичное падение груди при дыхании. Я долго не могла понять, что он делает. Не похоже, что он спит, но он по крайней мере пытался меня успокоить, хоть я в этом не признавалась. Его руки удерживали меня на месте, но не насильно. После усталость слишком сильно охватила меня, отчего я погрузилась в тёмное небытие, прежде чем меня больше ничего не тревожило. Брукс, пусть и сидел с закрытыми глазами, он был погружён в глубокие раздумья. Он знал, в какое безумие он попал и что это за апокалипсис среди вирусов. И вот перед ним, вернее на его груди, светлый маятник надежды на то, что может хотя в будущем у него всё будет хорошо, нежели его извилистое прошлое с грядой неудач, а теперь он выполнял обещание... Обещание оберегать этого светлого человечка, в надежде связать с ним судьбу. Если в будущем она не умрёт от изнеможения. По крайней мере Дельта старался следить за этим. -Вот же дура мелкая, явно сдохнуть захотела,- всё ещё сидя с уставшими закрытыми глазами, он усмехнулся, прежде чем всё же открыть один, убедившись, что она спит и не слышит его, он мягко и едва заметно поцеловал её макушку, после вновь прислонился к спинке кровати, пытаясь выхватить хотя бы немного сна. *** Сколько прошло? Месяц? Я не помню. Возможно больше. Я конечно же снизила себе нагрузку, работала уже не двадцать четыре на семь, а меньше, однако меня беспокоило теперь другое: Дельта вообще перестал появляться в нашей комнате. Я понятия не имела, что происходит. По-началу я считала, что он просто заработался в инженерной зоне, но я пришла туда. Его не было, так ещё на меня странно смотрели: кто-то с сочувствием, а кто-то с ненавистью. Меня здесь хорошо знали, но вот это ни о чём мне не говорило. Брукс словно под землю провалился. Мне стало невыносимо от того что не знала, где он и что с ним. Ясно было понятно, что привязываться к нему не стоило. Но что с ним могло случиться? Я не знала ничего долгое время и это меня пугало, ведь все эти мысли невыносимо терзали меня, что не могла найти себе место. Пока однажды... -П-привет... Ты же в курсе уже, да? Вот он, Конахан, появился наконец. Нашёл меня всё-таки в коридоре лабораторной зоны, хотя сам же меня и позвал сюда... Он ещё и смеётся. Смеётся... -Смешно... Смешно, да?- я выдавила из себя тихую усмешку, прежде чем что-то агрессивное начало двигать мной и я резко встала, схватив биоинженера за воротник его белого лабораторного халата.-А ничего, что он заражён!? А ничего, что ты все знал и мне никто ничего не сказал!? А ничего, что я даже понятия не имею, как это произошло!!! То ли я сошла с ума, то ли мною двигало... отчаяние. Мне уже сказали, Брукс заражён. Как? Подрался с другим заражённым. Мне всё сообщили. Как и то, что сейчас от Брукса не осталось ничего кроме оболочки. Его навряд ли можно будет спасти, раз сыворотки нет. И вот стоит этот Рон, который узнал об этом раньше, чем я! Почему!? Почему мне больно!? Какого черта я вообще привязалась к этому Дельте всего лишь за то, что он был рядом и проявлял человечность!? Но... Это было единственное, что заставляло меня хотя бы идти дальше. Я даже была рада вернуться с работы помощницей, чтобы вернуться в комнату поздно вечером, чтобы просто увидеть его, ведь он был единственным оставшимся человеком из всей команды, кто меня не бросил и остался помогать, хоть я и знала, что все они сделали это не нарочно. Я стала практически беспомощной и это меня с какой-то стороны пугало. Я знала, что мне нельзя было становиться зависимой от этого человека... Перед моими остекленевшими заслезившимися глазами представлялись его образы. Вот он сидит за столом в нашей комнате, разбирает свои чертежи и болты, смотрит на меня этим мягкими темными глазами сквозь оранжевые линзы черных очков, приятно улыбается, пусть я и знаю, что через боль. Вот он спит, свернувшись в мирной позе у моей груди, так что его взлохмаченные волосы щипали мне подбородок, отчего мне было смешно. Вот он в конце рабочего дня рассказывает, как прошёл день и материт всех вокруг сквозь задорный смех. Я вспоминаю момент нашей прошлой жизни, когда мы ещё жили в комплексе Netherhill. Как он делал с нами совместный снимок на взлетной полосе, как он переучивал меня правильно драться ножом, причём тогда он впервые проявил ко мне человеческое отношение, я даже помню, как всё ещё ненавидя меня не называл меня "колючкой" или "истома"... Только сейчас я поняла значение второго прозвища. Грудь вспыхивала мелкими иголками, пока перед глазами всё плыло. Я не могла здраво мыслить и дышать. Глаза заслезились и мне хотелось напрочь забыть свою истинную личность, взорвать здесь всё, чтобы все поняли сколько гнева и отчаяния я держала внутри себя. И я сейчас вела себя как сволочь. Возможно. Я заслуживаю этого. Мои дрожащие пальцы всё также крепко держали белоснежный воротник. Мне стало тошно смотреть на его лицо. На лицо человека, к которому когда-то я питала хотя бы какое-то доверие. Я либо осталась совершенно одна в этом богом забытом мире, либо команда потеряла былое существование. Он стоял передо мной, смотрел как на обезумевшую, пока по моим щекам шли слёзы и я не могла их больше держать. Пусть лучше они обретут свободу, чем вся та боль, которая сидит во мне. К моему горлу пробирался крик и хрипота, когда я осознала, что того светлого прошлого больше не будет и что мы все погрязли в омуте мрака по горло. -Почему!? Почему ты нас бросил!?- моё отчаяние отношением Конахана к нам вырвалось хриплым криком. Я не пила уже четыре дня, отчего после этих криков я бы запросто лишилась бы голоса. -Кэролайн, успокойся... -Как я могу быть спокойна!? Позади меня послышались тяжёлые шаги бега, прежде чем меня кто-то с силой оттащил от Конахана, пока я яростно билась в хватке за мои плечи, отчаянно хотела получить ответы. Я даже не знаю, что с ним, как он вообще заражён и осталось ли в нём всё та же человечность!? Я билась в хватке, пыталась вырваться, но меня слишком крепко держали и если бы действительно захотела, то я бы могла дёрнуться ещё сильнее, отчего бы потом сломала себе кости. Я видела его взгляд... Конахан смотрел на меня старым забытым взглядом одиночества и боли. Как будто ему было жаль меня и меня это даже бесило. Его лицо искажалось в моём восприятии из-за моих слёз, когда я наконец отвернулась от него, не в силах смотреть, но всё же старалась выбраться из рук человека, который меня держал. -Кэролайн, тебе нужно успокоиться, я тебя прошу,- проговорил знакомый мягкий голос, немного истерзанный холодным гонором. Я побелела, прежде чем действительно успокоилась и даже слёзы всего немного остановились, прежде чем я с удивлёнными глазами слегка повернула голову назад, иначе бы сломала себе шею... Боже, он так изменился в моих глазах, пусть и немного. Позади меня, схватив мои руки в безжалостных тисках, стоял Патт... На его чёрном шлеме с защитным стеклом и такого же цвета плотной куртке с нашивкой на плечах в виде логотипа Disamot был тонкий слой инея и снега, видимо, только вернулся с улицы, от него веяло холодом. Лицо немного изменилось: оно стало мрачнее, пусть я его не видела полностью из-за тканевой чёрной маски до переносицы... Он словно перенёс на себе все боли жизни, видел все своими глазами, в чем я не сомневаюсь. Я скучала... Всё это время я с тоской вспоминала все моменты, когда наша жизнь была куда светлее. Как же мне хотелось вернуться назад и больше не вспоминать этот кошмар. Увидев Патта, мне вновь стало не по себе, отчего по щекам пошла солёная вода. Мне стало противно от самой себя, поскольку была в таком жалком состоянии. Я почувствовала, как боль и хватка Вайланта спала на моих руках, отчего я получила возможность наконец обнять его. Мне было всё равно, что куртка была мокрая и холодная от снега. Она ассоциировалась с моей навзничь пробитой душой. Он обомлел, после замер в постройке смирно, когда я обнимала его. Вайлант вовсе не возражал, только посмотрел на Конахана. -Так это правда?- со злостью в голосе спросил гетерохромик, и я видела краем глаза, как он незаметно сжал свои пальцы в кулаки по бокам. -Да и мне очень жаль, что вы узнали это только недавно. -Ни капли тебе не жаль. -Мне жаль! Ещё как жаль! Если я был в плохих отношениях с Дельтой при его жизни, это не значит, что я его ненавижу! Я не менее вас переживаю о нём, понятно!?- всё же наорал биоинженер, размахивая руками, как будто пытался привести нас в чувства.- Я делаю все, как указано в протоколе... Идите за мной. Он развернулся на носках и пошел в другую сторону коридора, звук его отдаляющихся шагов бил по моим барабанным перепонкам, прежде чем Патт наконец отошёл от меня и мы переглянулись. Своими пустыми глазами он высказал мне все те дни нашей разлуки, добавив, что нам действительно стоит идти. Почему-то именно сейчас внутри меня вспыхнула решительность. Если сейчас передо мной есть возможность всё исправить, то я должна это сделать. Это из-за меня. Я должна была держать всё под контролем и следить не только за своей командой, но и за ним... Он оберегал меня и только сейчас я начала ценить проведённое с ним время. Я даже начала скучать по его компании, колким словам, возможно даже по прикосновениям... Жаль, что я поняла это слишком поздно. *** Нас разделяла не стена, а километры не пройденного пути. Патт все же нас покинул: его позвали к отряду "Тандер", чтобы что-то обсудить. Теперь я и Конахан стояли перед камерой 85. Он должен был быть за этой стеной. По ему телу растеклось предвкушение и я одновременно боялась примкнуть в эту комнату. Я не знала, что мною сейчас двигало... Я хотела его увидеть, убедиться, что с ним будет все хорошо, но в тоже время я боялась, что что-то пойдёт не так. Я не боялась того, что он мог сойти с ума. Он уже сошёл с дистанции. Я жалобно взглянула на биоинженера в надежде на то, что хотя бы сейчас он чем-нибудь поможет. У нас мало времени: его скоро заберут на конференцию, а меня, как помощника, заберут на улицу, на осмотр привоза. -Помощь нужна... Я был у него вчера и он меня не подпускает к себе от слова совсем, плюс у меня есть ещё другие пострадавшие, так что,- Рон расстегнул халат, раскрыв одну половину, показав внутреннюю сторону, где были кармашки. В кармашке были несколько колб с красной жидкостью, которая ближе к дну приобрела тёмный оттенок. Я обомлела... Рон мне часто в сумасшедшем бреду рассказывал о каких-то веществах, об научном прорыве. И только сейчас я понимала, что это не бред... Передо мною сыворотка- противоядие от этого вируса. Горячая решимость растеклась по моему телу до мурашек по коже и я с недоверием посмотрела на Рона. -Мы разработали сыворотку всего недавно. Не могу сказать, что в ней есть плюсы: заражённые ещё долгое время прикованы к кровати, пока болезнь полностью не уйдёт, но эффект быстрый, человек возвращается в сознание как минимум через минуту, но... если человек заражён как минимум неделю назад, то эффект может вовсе не сработать и сыворотка может стать бесполезной. Он протянул мне колбу с сывороткой и шприц. Я держала их дрожащими руками, как будто передо мной что-то драгоценное на вес золота. А ведь это так и было. Ведь только благодаря им я могла бы исправить всё, что произошло и вернуть его. Вот только... Он заразился неделю назад. Могу ли я успеть? Нет, я обязана. Я решительно кивнула Конахану, поблагодарив за передачу такой ответственности, прежде чем включила свет в тёмной камере передо мной, а также открыла дверь при помощи ключ карты, после зашла внутрь, закрыв дверь. Я боялась повернуться назад, отчего моя дрожащая рука продолжала сжимать ручку двери, пока я собиралась с силами. Мне нужно повернуться, мне нужно помочь... Он сидел у стены, на полу. Если бы не хорошее освещение, то я бы сказала, что он слился со стеной. Брукс был похож на дворняжку, которого приковали к стенке: черный металл цепей охватывал его запястья и лодыжки, в то время как другие концы примыкали прямо в стену. Видимо, это для того, чтобы он не дергался. Мой взгляд скользил по нему, ведь мне не хватало силы духа, чтобы полностью зацепиться за что-то одно в нём. Я увидела новые свежие порезы на его руках, причём они были сделаны вертикально, значит его поцарапал кто-то. Но всем было так на него плевать, что на эти глубокие порезы на двух руках от ногтей никто не обращал внимания, отчего вокруг шрамов были следы темной пересохшей крови, как и на шее с левой стороны... Вот как он заразился: его кто-то укусил за шею, до сих пор остались следы от человеческих зубов. Мне стало не по себе смотреть на это, к горлу поступал комок, внутренности скрутило так, что возник привкус тошноты. Я понимаю, что это он, но меня пугало то, в каком состоянии он находился сейчас. Он не видел меня, потому что таращился явно в пол, или просто сидел с опущенной головой... На его лице был намордник. Видимо тоже для того, чтобы он не навредил другим. К нему буквально отнеслись как к животному. Во мне появилась холодная слабость подойти к нему или что-нибудь сделать. Он не заслужил такого обращения, но я знала, что по-другому никак. Заражённые представляли опасность, кем бы они не были для нас. В таком положении мог бы оказаться каждый и я не сомневаюсь, что если бы был заражён ребёнок, то с ним бы сделали тоже самое. Это вирус и нет вероятности, что это может коснуться кого-то определённого... Как его. Поборов тошнотворный привкус и скованность я сделала пару неуверенных шагов, прежде чем он дёрнулся на звук моих шагов, резко подняв голову. Брукс сидел в оцепенении и я могла поклясться, что на меня сейчас смотрел не он, а что-то дикое внутри него. Взгляд был пропитан жестокостью, в то время как темные глаза, радушка, сузились, точно как у животного. Мне не хотелось знать, что с ним не так, я хотела быть уверена в том, что я просто могу вколоть ему сыворотку и она сработает, в чем я конечно же сомневалась. Эффект мог и не подействовать, ведь прошла неделя, а может оставалось ещё пару часов, прежде чем пройдёт полная неделя с того момента, как он был заражён. Я слышала тихий гортанный рык, исходящий от него, прежде чем он на коленях отполз назад, будто опасался меня. Цепи настолько сильно были натянуты, что он даже на ногах не имел возможности стоять... У людей, сделавших это, нет человечности, а не у Брукса, который стал жертвой, попав в не то место, не в то время. Если бы он был со мной, изменилось ли что-нибудь? Не думаю. Мне было не по себе наблюдать, как он отполз от меня к стене, в то время, как его глаза не открывались от меня, особенно от шприца и сыворотки в моей одной руке. Его зубы сжались и я более чем была уверена, что если бы не цепи и намордник, обвитые тугими коричневыми ремешками вокруг его головы, то он бы смело набросился на меня и перегрыз глотку. Кстати, к моему любопытству, я заметила, что на полу и стенке были полосы, словно это были царапины от ногтей. Кто-то яростно хотел уйти отсюда, отчего даже царапал пол и стены. На полу были маленькие крапинки старой крови и следы волочения. Чувствуя, что на меня давят стены, отчего дышать стало чуть труднее от боли, я вновь посмотрела на Брукса, но уже чуть внимательнее... Это он царапал пол. Его пальцы были в старой крови и могла поклясться, что вижу, как у него отломаны ногти... Что должен был испытывать заражённый, чтобы в таком отчаянии пытаться найти несуществующий выход? Он, видимо, безумно хотел уйти отсюда. Честно, мне находиться здесь, а учитывая, что я пришла пару минут назад, было жутко страшно и некомфортно, то что можно было говорить о нём? Я прочесывала его внешность, особенно взгляд, в надежде найти какие-то знаки или подсказки... Пусть он смотрел на меня с жестокостью, но я могла отчётливо прочитать в его выражении лица, что он меня даже узнает, просто сила заражения в нём была сильнее, чем здравый смысл. Такое выражение лица есть у тех самых собак, которые перенесли столько ада от рук людей, что они даже боялись вновь переходить в чужие руки, но в тоже время они устали находиться в одиночестве. Я понимала этот взгляд. Медленно, чтобы не вызвать у него негативной реакции, зная его разбитую психику, я подняла руки так, чтобы он видел. Мне нужно было быть осторожнее. Я сделала тяжёлый вздох и чувствовала, что этот глоток воздуха вызвал боль в лёгких из-за большого объёма... Я боялась даже дышать. Мне нужно было очень осторожно подойти к нему и вколоть сыворотку, желательно в шею и не только потому что именно там и началось заражение, а потому что эффект так наступит быстрее. Я аккуратными шагами двигалась ему навстречу, не отрывая зрительного контакта. Он рычал, явно мне не доверял...а может понимал, что я хочу помочь, но боялся? Логично, что к нему уже приходили люди, чтобы взять образцы и изучить его. Это подтверждалось его защитной реакцией и аккуратно отрезанной скальпелем кожей на его шее. Я заметила только сейчас, стоя в подходящем месте, чтобы поймать ракурс. Когда же между нами оставалось примерно полметра, я сломала верхушку ампулы. Стекло раскололось так, как я и предполагала, после мне уже легко получилось набрать красную жидкость в шприц. Здесь было не так много, но это достаточная доза, как объяснил Конахан. Я поверить не могла, что это делаю... Стоило мне сделать после один маленький шаг, как Дельта дернулся, припечатавшись спиной к стене, смотря на меня безумными распахнутыми глазами, затем от него снова снизошёл тихий грозный рык. Мне почему-то резко стало его жалко, охватила сентиментальность. Почему жизнь обходится так именно с ним? Почему ни с кем-то ещё? Дельта всегда был и оставался хорошим человеком, но затравленным обществом. Как сейчас... Я вновь дала понять, что не собираюсь причинить ему вред, подняла обе руки и села перед ним, отчего наши взгляды встретились. Хотелось бы, чтобы передо мной был полностью наш Дельта, тот Дельта, которого я привыкла видеть, иначе этот момент переглядок был с современно другим смыслом. Я не могла связать хотя бы одного слова, потому что было страшно. Что если я сделаю что-то не так или сыворотка не сработает? Но мне становилось легче от того, что Дельта хотя бы микрофиброй своего сознания признавал меня как своего, отчего рыпался меньше, чем ожидалось. Но этого было недостаточно. Как бы глупо не выглядела эта ситуация, мне пришлось заговорить. -Брукс... Я не знаю, слышишь меня ты или нет, узнаёшь меня или нет. Может это теперь не ты вовсе, но я надеюсь, я правда надеюсь, что ты меня понимаешь,- у меня пересохло горло буквально из-за нескольких предложений, отчего пришлось сглотнуть. Он всё также смотрел на меня этими безумными темными глазами, пока в свете люминесцентных ламп его намордник сверкал. Что-то изменилось в его взгляде, но я не поняла, что именно. -Я не причиню тебе вреда, ты знаешь... Я буду осторожна и я обещаю тебе...чтобы не случилось, я вытащу тебя отсюда. Я не дала ему времени понять и осознать мои слова, в чём я сомневалась, что он меня понимает, поэтому тут же воткнула иглу ему в шею, как бы страшно и больно мне было это делать, после ввела субстанцию ему в шею, причем сама же отвела взгляд, зажмурившись. Я не хотела причинить ему вреда, отчего я буквально молилась, чтобы всё это сработало. Стоило мне ввести жидкость и убрать иглу, как он начал дёргаться и отполз от меня, недовольно и яростно начал рычать, зажмурившись и мотая головой. Я понятия не имела, как работает , но мне уже не нравился этот эффект, видя, как он болезненно морщится и издаёт такого же рода рычание, видя, как ему неприятно... Мне нужно было ждать минуту, чтобы сыворотка сработала. Но это была самая долгая и жестокая минута в моей жизни. Видеть, как твой человек страдает, равносильно тысячи стёклам, которые пронзают твоё сердце. Я буквально сжалась, стоя недалеко от него. Минута прошла, это точно, но я не видела того эффекта, который прогнозировал Конахан. С тяжёлым хриплым дыханием, порой похожившим на рычание, Дельта смотрел в пол потухшим взглядом. Это не сработало... Эффекта не было. Это холодное острое осознание пронзило мою грудь, отчего я стала дышать предательски чаще. Он не вернётся в былую жизнь. Я стиснула челюсть, осознавая свою же черствость и беспомощность, бросила шприц прямо на пол, прежде чем отвернуться, закрыв рукой покрасневшие и мокрые от слёз глаза. Они снова стекали по щекам, но я не издала ни писка. Слезы шли сами, беззвучно и сильным потоком, отчего стало тошно от самой себя. Я стала беспомощной и ничтожной, как прогнозировала... Я не смогла вытащить его из этого кошмара и вот я поплатилась за свои грехи, потеряв человека, который был единственным, кто нормально ко мне относился. Неужели больше нет никаких надежд? Я полностью была побеждена суровой жизнью, смирившись с поражением, пока... -К-Кэр?... Что за...- хриплый вздох сопроводился кашлем, капли крови стекли по подбородку, упав на пол, оставив микроскопические брызги, смешиваясь с надрывным кашлем.-... тут происходит? Я резко развернулась назад, лихорадочно быстро вытерев слёзы... Все же это сработало. Когда же ему хватило сил, чтобы отойти от кашля, он поднял на меня голову... Земля ушла из-под моих ног, все поблекло. Он смотрел на меня теми же родными глазами, только теперь темные радушки были пропитаны болью, уголки глаз покраснели, пока веки были тяжело открыты. Боги, это сработало... Он в сознании, эффект сработал. Счастье перекрыло доступ к кислороду, отчего мне пришлось часто дышать, прежде чем упасть на колени перед ним, быстро и дрожащими руками расстёгивая намордник, крепление которого было на затылке. Брукс вообще ничего не сказал больше, видимо, на это у него не было сил, учитывая то, каким пыткам он подвергся здесь. Когда намордник все же отстегнулся, я тут же отбросила его как можно дальше, чтобы мои глаза его больше не видели, иначе станет хуже, после я чуть ли не вцепилась в шею Дельты в долгожданных объятиях. Радость смешивалась в адском коктейле с отчаянием и той болью, что я перенесла за последние часы, но я понимала, что все мои чувства не сравнятся с тем, что испытывал он за всё время. Моё тело предательски дрожало, но я ничего не могла сделать, чтобы успокоиться. Я слишком сильно по нему скучала... Слишком. -Ты п-по-осторожнее... Я в кров-ви. Мало ли, заразишься ещё...- прохрипел он, так и не шелохнувшись из-за цепей, но он полностью спокойно принял мои объятия. -Ничего не говори об этом, пожалуйста,- я не могла поверить, что это он, мне нужны были доказательства, что это не мой отчаянный бред, поэтому моя рука тут же нашла его затылок, не болезненно вцепилась в его волосы, уткнувшись носом в его плечо, не боясь проронить на него свои слёзы, которых слишком много скопилось на моих щеках.- Я вытащу тебя отсюда, обещаю... Обещаю. -В-верю... Только не плачь. Я твоих слёз не заслуживаю, Кэр... Все бу-дет х-хорошо,- его голос настолько сильно дрожал, что это всё сильнее и сильнее давило на меня, заставляя моё сердце сжиматься от боли, прежде чем я сама почувствовала, как моё плечо медленно становилось мокрым... от его слез. Будет хорошо, это я точно могу пообещать. Я больше не оставлю тебя одного хоть на секунду. Ты останешься со мной и я никому не позволю разлучить нас... Ты можешь спокойно плакать вместе со мной, потому что ты пострадал сильнее чем я... Ты заслужил моих слёз тоже. Потому что я люблю тебя, идиот...