Дорогу осилит идущий

— Ангел, я дома! Кимхана встречает тишина… В их уютной квартире пахнет мандаринами, щиплет нос лёгкий холодный аромат мятного чая, что переплетается со свежестью еловых букетов, украшенных крошечными шариками и снежинками и расставленных практически на каждом шагу. Этакий миниатюрный лесок, по которому можно прогуляться и напитаться Новогодним настроением. Но тишина, глубокая и гнетущая, настораживает… — Чэй? — Ким торопливо снимает ботинки и спешит на кухню, думая, что любимый пьёт чай с имбирным пряником и смотрит рождественский фильм в наушниках. Но… Порчэ там нет. Тревога захватывает мужчину с головой, заставляя горло болезненно сжаться. Он успевает перебрать в уме все худшие варианты. От маниакального побега в никуда до ледяной ванны и… Ох… Дверь в спальню приоткрыта. Мягкий лучик света просачивается сквозь щель крохотным тоннелем надежды. Ким делает глубокий вздох и входит в комнату, затаив дыхание от обрушившегося на него безграничного облегчения. Его маленький Ангел лежит на мягком коврике, свернувшись в белый, пушистый клубочек. Вокруг него разбросаны ёлочные игрушки, предусмотрительно разложенные на подушках и отодвинутые на безопасное расстояние. В руках Чэ держит мягкую игрушку львёнка Симбы, прижимая к груди и сладко посапывая в лохматую гривку. В лежащих рядом наушниках звучит голос Кима, поющий любимые Чэем песни. Лишь для него… Кимхан смахивает не успевшую скатиться счастливую слезинку. Медленно опускается на колени и плавно подползает к парню, стараясь не обнаружить себя раньше времени. Аккуратно ложится на бок и легонько подтягивает сопящий комочек, бережно закутывая в свои крепкие объятия. Ангел буквально тонет в Киме, опутанный его сильным телом и настойчивым теплом. Кимхан дышит ровно, ощущая на груди приятную тяжесть кучерявой головушки и боясь разбудить заполошным стуком беспокойного сердца. Холодные ручки обнимают в ответ, цепляясь с поразительной силой и притягивая ближе, словно желая слиться воедино, проникнуть под кожу и остаться навеки в жгучем тепле. Чэй смешно хмурит брови и тихонько хнычет, потираясь щекой об нежный хлопок футболки. Не даёт отодвинуться, повисая маленькой пугливой мартышкой и по-прежнему не открывая глаз. Ким беззвучно смеётся, осторожно переворачиваясь на спину и позволяя оплести себя всем телом, при этом следя, чтобы Порчэ не делал резких движений. Снова тихо… Сколько проходит времени — неважно. У Кима всё тело немеет от долгого пребывания в одной позе. Но он готов пролежать бесконечность, наслаждаясь видом спящего Ангела и чувствуя в душе воцарившийся покой. — Пи’Ким…, — слышит Кимхан хриплый голос. — Йа заснул. И пропустил момент, кохда ты вернулся. Ким не перестаёт умиляться. Порчэ, точно совёнок, хлопает своими большими глазами, пытаясь окончательно проснуться. Рассеянно оглядывает комнату, вспоминая, где он и что здесь делает. А затем прижимается к Киму теснее, тихо мыча в шею: — Йа скууучааал! — Я тоже скучал, мой маленький! — шепчет Ким, ласково целуя в макушку. — Все игрушки перебрал? — Га! — активно кивает Чэ, неспешно сползая с родных колен и устраиваясь около разноцветной кучки. — Фсё гумал, куда их подвесить? Или убрать? Или может… Кимхан слушает, как радостно звенит тишина от звука любимого голоса. От смеха, мягкого и озорного. От непрерывного тиканья настенных часов. От тихого чуда, заглянувшего к нему. Они вместе уже десять лет! Десять лет, наполненных безмерным счастьем…