Твоё сердце в стеклянной колбе

Следующие несколько дней прошли на парах в вузе. Давид сидел чаще всего с Ваней, так как теперь их связывала одна подгруппа. Но друзьями они так и не стали. Иван живёт в этом городе, знает многих, у него свои друзья и компания. Правда, Давид несколько раз отмечал, что иногда Васильев шептался с другими одногруппниками и те кидали взгляды на Роменского. Не то чтобы осуждающие, а скорее, сожалеющие. Особенно это началось с того дня, как на одну из пар к ним пришёл Никита, чтобы провести лекцию по нейрохирургии, его специально для этого пригласили в вуз. Конечно, Роменский был рад видеть врача на лекции и всю пару непрерывно смотрел на него. Как же интересно он рассказывает! Словно не лекцию, а сказку. А вот одногруппникам он, видно, не очень зашёл. Какие-то они были напряжённые. Всю следующую неделю он и Ваня ходили в клинику. Они уже имеют представление о реальной работе врача-хирурга. Их чаще стали брать в качестве ассистентов. Пару раз на ампутацию конечности, ещё пару раз на операцию на открытом сердце. Все операции проводил Никита, но редко отпускал их посмотреть на работу других хирургов, главное, чтобы они не мешали их работе. Давид заметил, что все хирурги делают операции с помощью самых продвинутых технологий, у них на операциях бывает меньше всего крови. Почему Никита так не делает? Кроме того, движения рук других врачей во время операции резкие, чёткие; тогда как движения Никиты - плавные, но уверенные, словно он мастер какой-то тонкой работы. Хотя, работа хирурга действительно тонкое дело. Роменский уже давно понял, что восхищается работой Берга. А ещё ему надоело, что Ваня вечно несёт какой-то бред. Он будто ссытся с хирурга, боится что-ли. Хотя, такое поведение студент замечает не только у своего приятеля. - Так, у нас сегодня очередная ампутация. Обнаружили злокачественную опухоль в ноге у молодого парня, - сообщил о сегодняшней операции Никита студентам. - Может, все-таки перепроверить образец? Жалко парня, молодой совсем, и без ноги.. может это доброкачественная? - волновался Роменский. - Мы проверяли уже 4 раза. Мне самому его жаль. После этих слов Иван, который шёл рядом, закатил глаза, мол "пф, жалко ему". Давид это заметил и со злобой посмотрел на него, без слов дав понять, чтобы тот не выебывался. В любом случае, через 10 минут они уже были готовы к операции. Заняв каждый своё место, они поочерёдно то давали, то забирали инструменты у Никиты. Берг одной пилой распилил кожу и мягкие ткани, крови было много, поэтому сосуды сразу прижигали ассистенты. Самое сложное было пилить бедренную кость. Ногу удаляли не с основания, так как опухоль была в самом низу ноги и не дошла ещё до таза. Конечно, распилить тазобедренный сустав гораздо легче, чем пилить кость, ещё и такую огромную. Никита решил поступить по-хитрому. Такого Давид ещё никогда не видел. Мясо бедра по окружности прорезали до кости, получалось так, что ногу можно было "снять" с кости. - Оттягивайте ногу. Вот так, ага. Сейчас мы будем уничтожать кусок кости, - он взял пробирку, - тут находится кислота. Зажав кость специальным зажимом и тем самым изолировав здоровую часть ноги, Никита начал лить на оголенную кость кислоту. Началась реакция. - Кислота реагирует с неорганическими веществами кости, вымывая их. Наша кость станет похожей на желе. Действительно, теперь кость была упругой, как густое желе. - Думаю, вы сами знаете, что органические вещества плюс неорганические дают костям прочность. Теперь осталась одна органика, но сжигать мы её не будем, просто распилим. Кость распилилась легко. Теперь осталось отпалировать кусок здоровой кости и все. Чем и занялся Берг. Остальные прижигали сосуды и уже начали зашивать ногу. - Я ещё не видел такого способа ампутации.. разве можно было лить кислоту? - спросил Давид, когда они уже вышли из операционной. - Это нужно делать очень аккуратно. Вы таким заниматься не будете, по крайней мере, не в ближайшие несколько лет. Врачи пошли переодевать халаты. Следующие несколько часов Никита ходил по своим пациентам и осматривал их. В основном это были люди на реабилитации. Иван и Давид сидели в ординаторской и обсуждали последние операции. - Из всех врачей только он оперирует с душой, мне кажется. Остальные воспринимают пациента как кусок мяса! - возмущался Роменский. - По-твоему, операции - это какое-то хобби? Мне наоборот кажется, что Берг страдает херней, а не оперирует. Давиду уже надоело слушать претензии, но он ничего не говорил. - Ладно.. ты написал лекции со вчера? - Делать мне нечего. - Я не буду больше давать тебе списывать! - Да блин, ну Давииидушка! Ну пожалуйста! - Какой "Давидушка"?! Я тебе не Давидушка. - Ой извините, Давид Роменский! - Так, слыш, нам задание дали. Пошли уже, засиделись. - Тоже мне, задание. Историю болезни переписывать! У тебя то интереснее. - Слушай, готовить препараты тоже такое себе. Всё, я пошёл, ты как хочешь. - Ну ладно. Давид пошёл на третий этаж в лабораторию. Тут было довольно тесное помещение, в частности из-за большого количества ящиков и стола. Роменский взял несколько баночек с разными веществами и начал смешивать их в необходимой пропорции, перед этим, конечно же, надев перчатки. Ему нужны были защитные очки. "Так, очки здесь. Блин, они тупо выглядят, надену свои, всё равно никто не увидит". Он достал из кармана свои любимые очки, надел их и продолжил работу. "Интересно, чем ещё Никита занимается здесь. Это, конечно, его дело, но реально, почему он иногда остаётся в морге? Хм, Ваня говорил, что у него есть кабинет здесь. Вроде, на пятом этаже. Интересно, как он выглядит". Сбоку от него висело небольшое зеркало. Он на несколько секунд отвлёкся на него и заметил, что его щёки снова красные. "Да блин, почему так? У меня же нет аллергии ни на один препарат! Хрень какая-то. Может, Никита знает, что это? Он, видимо, очень умный. Так, тут вроде нужна щёлочь.. Ага. Всё, кажется, всё". Как только Давид закончил и начал убирать со стола препараты, в лабораторию зашёл Берг. Роменский аж испугался, потому что не ожидал такого. Разве он не закрывал дверь на ключ? - Так, я вижу ты уже закончил, - Никита, подойдя ближе, заметил, что на глазах Роменского те самые солнцезащитные очки. Он с раздражением сказал: - Я же предупреждал тебя, чтоб больше этих очков не было на твоём лице, пока ты в больнице! - он резким движением руки сдернул их с лица студента. - АЙ! - Когда мозги включать научишься, не придётся айкать! Давид явно не ожидал такого. Он хотел приложить руку к виску,  так как Никита задел это место, пока снимал с него очки, но Берг перехватил запястье Роменского. - Что за фетиш у вас, студентов, творить какую-то дичь? Давид очень испугался, но, к счастью, дар речи не потерял. - Извините пожалуйста! Я забылся! Б-больше не надену их тут! Роменский кинул быстрый взгляд на зеркало и со стороны увидел, что их расположение выглядело довольно..интересно. Давид, находясь в состоянии испуга, не сразу заметил, что Берг находился к нему настолько близко, что Роменскому пришлось невольно отодвинуться назад, облакачиваясь на край стола. А ещё, его краснота на лице только усилилась. Может, у него аллергия на Никиту? В любом случае, он смотрел на него со все так же испуганным лицом и заметил, что даже в состоянии гнева врач выглядит таким же прекрасным, как и обычно. И если пару секунд назад его давление подскочило чуть ли не до 180/90, а сердце билось так, будто сейчас выпрыгнет (что Берг точно заметил, поскольку держал свою руку на его пульсе на запястье), то сейчас его состояние приходило в норму и он успокаивался. Никита, в свою очередь, сам понял, как вся эта ситуация выглядит со стороны и немного переменился в лице. - Ладно.. я перебесился. Он отпустил руку Давида и отошёл чуть назад. - Это я виноват.. больше не буду их надевать. Никита отдал очки студенту. - Держи. Красивые очки. Но не носи их в больнице. Давид посмотрел на него с благодарностью, ведь хирург вполне имел право забрать их у него. Они молчали пару минут, но потом неловкое молчание прервал Никита: - У тебя... есть какая-то аллергия на препараты? Давид понял, что краснота на лице очень заметна, и ответил честно: - Нет, нету. - А как часто лицо покрывается такой краснотой? - Ну, раньше такого никогда не было. В последнее время часто. - Ты не следил, может это бывает после определённой еды или помещения? Давид, не раздумывая, ответил: - Не-а! Только, когда вас вижу, а так больше никогда. Роменский понял, что у него, видимо, в этом момент полностью выключился мозг. Как это тупо прозвучало! Никита сперва удивился, но потом рассмеялся. - Ну ты даёшь! Ладно, иди домой, проспись. - Но я не шучу! - снова выдал дичь Давид, сам не понимая, почему он так настойчиво об этом говорит. - Хах, в таком случае, у тебя аллергия на меня. Но это не освобождает тебя от посещения занятий! - сказал Никита, видимо, опять не веря словам Роменского, и ушёл. Давид стоял около стола ещё минут 20, не думая ни о чем. Мысли просто смешались, и он стоял в ступоре. Из этого состояния его вывел телефонный звонок. - Да? - Давид блять! Ты закончил? - Что? А, да. Хули злой такой? - Ничего.. просто рука болит! - Хехе... чем же ты там занимался, а?) - Закрой рот! Писал дохера историй болезни пациентов! Чего тут только нет.. а у тебя только одно на уме! Пошли домой. - Хах, ладно, пошли. Я тоже закончил уже. По дороге домой они мало говорили. Максимум о том, что завтра снова бесячая пара по ботанике. Давид пришёл в общагу только вечером. "Блин, как же классно сегодня прошёл день! Хотя, классного было мало, но все равно!" - Он, переодевшись, лёг на кровать. "Хм.. где-то я слышал о том, что у людей появляется эта краснота.. и без аллергии. Почему именно рядом с ним? Странно". Он полежал ещё минут 5, а потом до него резко дошло. " Именно рядом с ним.. так.. ТАК..  ЭТО ЧТО? ЭТО ТО, ЧТО НАЗЫВАЮТ ВЛЮБЛЕННОСТЬЮ, ЧТО-ЛИ? КАК?! КАКИМ ОБРАЗОМ?! НЕ МОЖЕТ БЫТЬ, ААААААА!" Он уткнулся головой в подушку и начал кричать. "ААААААА ЧЁРТ! КАК ТАК?! Я же никогда раньше не влюблялся, почему именно сейчас?! Почему именно ОН?!" И, лежа так до самой ночи, он не заметил, как уснул.