Твоя причуда

      Она ещё раз посмотрела на баночку таблеток из тёмного стекла. Без этикетки. Когда мать отдала её, она была хорошо запакована. Открыла и пересчитала таблетки, изучив их внешней вид. Внутри всего лишь шестнадцать пилюль. На вид самые обычные. Всего лишь белые непримечательные кругляши с полосочкой посередине.       Осаму не стала верить словам той женщины сразу же. Пытаясь самостоятельно вновь заставить причуду проявиться, Рьюко понимала, как быстро она падает в пучину отчаяния. Руки не появлялись. В больнице никаких отклонений обнаружено не было. Никаких следов средства, которое лишало причуд. Но другого объяснения произошедшего нельзя было описать. Причуда попросту исчезла. Осаму не была больше уверена в собственной безопасности. И даже спокойно приняла слова Дейкера о её временного отстранения от заданий. Без причуды девушка не более, чем бесполезный груз, который даже за себя не может постоять.       Но руки должны её слушаться!       И через секунду после очередной попытки она сидит в углу комнаты. Прижимает в себе колени, смотрит на стену. Она ничего не может. По щекам текут слёзы. Комната, все предметы в ней превращаются только в неразборчивые тёмные пятна из-за слёз. Они сидит в темноте.       Девушка затыкает сама себе рот руками. Ей нельзя плакать. Но ещё секунда и по комнате разносится громкое рыдание. Нельзя рыдать. Всхлип за всхлипом продолжает разноситься по небольшой комнатке. Она пытается остановить слёзы. Ещё ничего не потеряно. Осаму сможет. Надо больше стараться. В итоге она сможет вновь выпустить невидимые руки. Ей надо верить в это. Надо попробовать ещё раз. Раньше это было так легко. Она могла многое. Забирать вещи из верхних полок. Забрасывать чужые вещи, особенно те, что принадлежали Шитсу на верхние полки. Рьюко была сильной. С помощью этой силы она могла избивать подругу. И это всё пропало…       Это её причуда. Она не может в одно мгновение исчезнуть. Это её причуда!       Не этого девушка хотела. Рьюко делала быть идеальной. Внешность, характер, улыбка, голос, даже мысли, которые можно было озвучить. Всё должно быть таким, что девушка могла бы считать идеальным. Той, на которую будут равняться люди. Быть доброй с любым человеком. Она хотела стать для многих героем, которым можно восхищаться. Таким героем, лицо и псевдоним которого знали миллионы. Рьюко хотела войти в геройский ТОП. Хотела стать таким же человеком, каким для неё когда-то была Шитсу. Давать надежду всем людям при этом ничего не прося взамен. Протягивать руку и говорить, что всё будет хорошо, ведь так и есть. Все будет хорошо. У неё должны быть хоть какие-то шансы. Эта мечта не должна так быстро угаснуть, как костёр, залитый водой. Она должна разжечь искры, которые не были тронуты водой. Осаму нужно время. Подумать. Попробовать ещё раз.       Давай же! Попробуй ещё раз. Заставь руки появиться и выполнить все команды. Достать вещи с верхней полки или ещё что. Это же не так сложно. Попробуй ещё раз!       И вот Осаму лежит на полу. В комнате темно. Казалось, что темнота поглотила и её тело. Свернувшись калачиком, она сжимала свои плечи в одиноких объятиях, пытаясь успокоиться. Причуда была единственным способом стать лучше. У неё не было талантов, она ничего больше не могла делать. И сейчас и это забрали в неё. Это было кармой за всё, что Осаму успела сделать. Сейчас девушка без проблем могла бы поверить и в сверхъестественное, если бы ей просто сказали, что кто-то видел это самое сверхъестественное краем глаза.       Рьюко может поверить во всё, что скажут ей в оправдание исчезнувшей причуде? Эмоциональная блокировка? Хорошо, это же так и есть! Или это может быть какое-то вещество, стирающее причуды. Но врачи сказали, что это не оно. А если они ошиблись? Девушка не могла судить. Однако другого ответа на свой вопрос так и не смогла придумать.       Девушка и не помнит, когда именно выключила свет. Она вытирает руками мокрые дорожки от слёз. Всё чаще Рьюко смотрит на прикроватную тумбочку. Там стоит баночка с таблетками. Через окно проходит лунный свет. Он отражается о толстое тёмное стекло. Блеск с каждой секундой кажется ярче и приятнее глазу.       Это точно её причуда? Почему она ничего не чувствует?       Но что-то щёлкает в подсознании. Рьюко осматривается, сразу же останавливая глаза на кровати. Там сидит её копия. Вторая Осаму сидит, поджав под себя ноги. Молчит. Просто ждёт, пока её появление заметят, как это обычно и происходит. Рьюко пытается подняться с пола. Пытается помочь себе руками, но осознаёт, насколько она обессилила. На этот раз копия кажется более обеспокоенной. Вторая Рьюко не ухмыляется и не пытается что-то сказать ради оскорбления или самой Осаму или её окружения. Молчит.       — Я подойду, — её голос отбивается в подсознание с особой болью, но копия говорит кратко. — Потерпи немного.       Осаму успевает заморгать всего два раза. Она не видит чёткого передвижения копии. Раньше она двигалась чётко и без резких перемещений. То есть движения были плавными и размеренными. Сейчас же вторая Рьюко начала будто бы глючить. Она быстро преодолела расстояние между ними. Сидела перед настоящей на коленях, подглаживала ту по руке. Осаму не чувствовала прикосновений, она лишь видела то, как к её руке прикасаются. Но по руке прошёлся холод. Он заставил вздрогнуть и сжаться с калачик сильнее, в тот момент спину заболела сильнее, будто бы позвоночник пронзили каким-то стальным прутом. Рьюко продолжала смотреть на свою копию. Та быстро убрала рука и отвела глаза в сторону, на баночку с лекарством. На неё смотрела и Осаму. Копия знает обо всём, о чём думает сама Рьюко. Нет возможности даже остаться при своих мыслях.       — Можно попробовать. У нас нет ещё вариантов.       — Я не знаю, что это.       — Но это единственный вариант. Небольшой риск, — копия продолжала говорить, — но ради своего будущего можно рискнуть. Ты же только этого хотела. Стать героем.       — Это не то…       — Ты можешь получить большее. Не только стать героем, которым восхищаются. Просто стать чем-то большим.       Слова копии начали отдаваться большей болью. Они прорезали голову Рьюко, девушка начала чувствовать, будто бы из её ушей начала стекать кровь. В её мозгу уже копались, как в самой обычной детской песочнице. Голос копии заглушал собственные мысли. Осаму закрыла уши. Копия продолжала вещать. Боль достигла предела. Голову разрывало. Слова второй Рьюко капали на мозг. Они разъедали сознание девушки, приводя её в безумство. Слова доносились не из уст копии, а из головы. Слёзы, стекающие из глаз больше не давали Осаму видеть происходящее. Она видела лишь тёмный силуэт копии. Её глаза блестели в лунном свете. Несмотря на то, что слёзы застилали любую возможность видеть чётко, Рьюко видела лишь пятнами. Глаза копии же казались ей небольшими светлыми пятнами. Когда она приближалась к настоящей, пятна становились больше, отчего становилось только страшнее. *** Сакахомэ не фанат солнечной погоду. Но он понял также, что ненавидит и дождь. Хотя когда ты пьёшь чай сидя в тёплом доме это одно дело, а не когда работаешь уже десятый час без продыха. Стоило бы взять с собой зонт. Эта мысли не так редко закрадывалась в голове Дейкера, когда целый день он провёл в блуждании по улице. Дождь начал его бесить. Волосы начали прилипать к лицу, с них противно стекала вода, герою даже показалось, что как только он ступит в своё временное место жительства первым делом будет выжимать волосы, как какую-то только постиранную вещь. Кожаный плащ спасал его, но всё равно вода попадала на руки, на лицо. Тем самым она продолжала бесить Сакахомэ. Но скоро он ожидает, что сможет принять тёплый душ и отоспаться хотя бы немного. Дейкер прошёл чуть вперёд. В качестве охраны он поставил своих людей. Мгновение махнул рукой пришедшим героям. Сакахомэ коротко посмотрел на такого же хмурого Старателя. Конечно, он вёл себя спокойнее, чем обычно, но некое неприятное чувство всё равно преследовало Дейкера. Напряжение. Но это того стоило. Им нужно сделать всё быстро и тихо. Так что человек, который профессионально управляется со своей огненной причудой подходит как никто другой. Сейчас в них есть немного времени, пока они не будут замечены. Это должно быть уничтожено в первую очередь. Сакахомэ и так много времени потратил, пока не пришли результаты лабораторной экспертизы. Пока в них нет больших возможностей, так что результаты серьёзно задерживались. Разрушенные исследовательские центры и лаборатории смогли кое-как собрать данные, запрашиваемые героями. — Как там Йосима? — как только они подошли к помощнику, тот задал вопрос, взглянув на начальника. — Идёт на поправку. Сейчас за ней присматривает Цушимото. Это-то верно, но Йосима нудно было время, чтобы восстановиться. Лучше, чтобы она смогла потратить на лечение ещё месяц другой. Хотя и Мгновению тоже нужно было бы потратить больше времени в больнице. Парень, как только у него получилось нормально передвигаться и ориентироваться в пространстве, продолжил работать. И об этом он ещё некоторое время говорил с Дейкером о том, что не может отсиживаться в больнице. Скорее на этом состоянии сыграл и тот неприятный факт окружающей среды. Герои, уходящие в отставку, множество погибших и пострадавших. Мгновение находился в первых рядах, когда вся заварушка началась. К тому же на тот момент парень был одним из тех, на кого Дейкер возложил ответственность за агентство. Так что сейчас Сакахомэ понимал, что в каком-то смысле ошибся. Ему не стоило оставлять агентство. — Мы скоро закончим, так что тебе бы следовало возвращаться. — К сожалению, не могу, — Мгновение пожал плечами. Он собирался идти вместе с героями. Дейкер коротко кивнул, показывая, что он понял и принял решение помощника. Но этого не хотелось делать. Ему стоило просто сказать Мгновению, что лучше бы он направился в больницу и проверил состояние Йосима. Той необходима какая-никакая компанию. Цушимото не сможет находиться рядом с ней все двадцать четыре часа в сутки. Да и героиня не сможет сказать, что ей нужна некая компания, чтобы чувствовать себя нормально. Единственное, что Дейкер смог сделать для Кошмар, — попросить Шитсу сходить к ней. Девушка провела рядом с героиней около пять часов, хотя сам герой просил хотя бы об одном часе. Они после этого разговаривали с племянницей, та сказала, что это она сама решила такое время уделить Йосима и рада, что сама героиня не выгнала её из палаты, посчитав нахождение Шитсу в комнате крайне раздражительным. Они прошли в помещении. Герои, стоящие на месте охраны, как только Дейкер дал команду уходить, кивнули и скрылись. Времени вправду было не так много, пока Топ Джина разбирается с документацией. Их решение было очень резким и быстрым, как только документы о содержимом было доставлены им. Быстро было сделано и решение, как со всем разобраться и кто будет просить помощи Старателя. Дейкер же просто сказал, что дело срочное, так что огненный герой даже не спрашивал деталей. Обычно такие как Рикицу никогда не обманывают и появляются на горизонте в сложные ситуации. Может этим же фактом воспользовался сам Сакахомэ. На кону стояло множество жизней. Действовать пришлось быстрее, чем привык и сам герой. Здесь не было плана, который мог бы заверить кто-то из аналитиков. Они знали минимум информации, который Сакахомэ разрешил распространять между своим агентством. Это был тот минимум, который Дейкер кое-как смог установить. Они прошли внутрь. Глаза должны были ещё привыкнуть а тусклому свету не самых качественных ламп, которые уж очень плохо освещали помещение. Окна были плотно затонированы, да и помещение с крепкими стенами было больше похоже на какой-то бункер. Герои, находящиеся там также быстро начали выходить. У них есть ещё немного времени после чего Дейкер будет оправдывать решение между остатками Ассоциации героев. И он готов к этому. По его мнению решение может быть только таким. Необходимо уничтожить источник новых проблем до того, как это станет тем самым источником. Первое, что увидели герои, пройдя дальше, множество контейнеров. Некоторые из них были вскрыты, но все содержали партию таблеток. Баночки из тёмного стекла содержали около двадцати таблеток в каждой. Махнув рукой, Дейкер подвёл Старателя к ближайшему к ним вскрытому контейнеру. Герои молчали, слышались только их тихие шаги, дополняемые эхом. Рикицу не слышал даже дыхания. Только шаги. Глаза же привыкли не к лучшему освещению, он легко различал предметы перед собой, как и тот ряд банок с таблетками. Первым делом герой достал перчатки из карманов. Кажется и те были мокрыми из-за тупого дождя. Только в перчатках Сакахомэ достал одну из банок. Тёмное стекло отвратительно блестело в свете тусклых ламп. Открыл банку и показал содержимое Старателю. Тот молча посмотрел на таблетки в банке, после чего Дейкер достал одну и продемонстрировал её открыто. Пилюли круглая с полоской в центре. Все контейнеры не имели на себе пыли. Их привезли буквально несколько часов назад, когда герои совершили облаву на это место. Здесь же задержали большинство злодеев. С одним пришлось достаточно долго повозиться. Один из подчинённых Джинса находится в больнице в критическом состоянии. Все присутствующие в момент задержания видели насколько опасными могут быть эти таблетки. — Что это? — Помнишь наркотик, который разрабатывали якудза? Те из-за которых слёг Ночноглаз? — Дейкер хорошо помнил эти новости, которые пронеслись именно в геройском обществе. И это, не стоит скрывать, очень сильно заинтересовало его. Велась разработка как наркотика, который уничтожал причуды, так и те, что усиливал причуды. По плану якудза они собирались сливать злодеям уничтожающий причуды наркотик, а героям — усиливающий. На этом можно было бы построить некую империю. Только вот образцы исчезли. — Это новый образец наркотика, усиливающего причуды. Смешан с каким-то психоделическим средством. И очень сильным психоделиком. Поедешь головой, как только попробуешь. Старатель быстро осмотрел помещение, которое было полностью уставлено ящиками. По его глазам можно было понять: он понял, что всё это психоделики, усиливающие причуду. Он выругался. Это было короткое, но такое ругательство, которое Старатель выпустил из своего рта с такой злобой, будто был на грани срыва. Хотя Сакахомэ мог бы понять его. — Их надо уничтожить, — констатировал Дейкер, после чего забросил в баночку таблетку, потом закрыл её и вернул в контейнер. — Думаю, ты понял, чего мы все хотим. Старатель молча кивнул. Дейкер снял перчатки и забросил их на контейнер. Если уж огненный герой сожжёт здесь всё, то и перчатки тоже стоит. — Мы же и думать не можешь, чтобы использовать их в своих целях? Как бы ни хотелось героям перевернуть игру со злодеями в свою пользу, у них нет возможности этого сделать. — Нет, ни в коем случае! — моментом выпалил Мгновение, на слова которого Дейкер кивнул. — Сжигай всё. И попробуй не вдыхать. Как только огонь направился на первый контейнер, Дейкер и Мгновение направились к выходу. *** Подходя к кабинету директора Шитсу держала очень хорошо. Иногда Сакахомэ отмечала про себя состояние однокурсников. Ещё вчера они собрались вместе, чтобы обсудить исчезновение Мидория. А тем более все те письма, которые парень оставил для каждого из студентов. Даже для девушки. Парень написал не так много, но для человека, с которым они на протяжении всего года не взаимодействовали даже как однокурсники. Они разговаривали буквально пару раз. Может даже насчёт домашнего задания или о тренировках. Шитсу не помнит. Это было давно. Но даже так Изуку все равно написал ей письмо. В нём говорилось, что парень был бы рад, если они встретятся ещё раз. Также пожелал Сакахомэ удачи, что она стремиться к своей цели стать хорошим аналитиком, но при этом не забывает о геройстве. Парень даже упоминал, что видит в Шитсу прекрасного друга в отношении Токоями и Джиро. Во время общего собрания с классом они выяснили, что позвонить кому-то из ТОП-3 у них нет возможности. Никто не отвечает на звонки. Девушка попробовала позвонить Дейкеру и узнать хоть немного информации. Тот ответил на звонок, что уже было большим достижением. Но ответить на вопросы от не смог. Упомянул, что не имеет на это права, но недавно он лично видел Деку. И тот, по словам Дейкера (они в последнее время стали достаточно ценными), выглядел не лучшим образом. Также опекун сказал, что добиться его возвращения можно и даже нужно, но есть большие проблемы в виде людей, которые сейчас находятся на территории UA, как в убежище. И для них появление этого ребёнка будет ненавистным событием. За Деку охотится Все за одного. Поэтому, если он будет в убежище, то люди больше не будут чувствовать себя в той безопасности, которая сейчас им так нужна. В конце герой добавил, чтобы студенты не удивлялись, если они не смогут убедить граждан. Разговор в гостиной был не очень длинным. Бакуго там показал себя в некоторое личной красе. Он разорвал письмо, которое ему написал Мидория, на глазах однокурсников. — Он идиот, — парень констатировал это спокойно. Точнее, как делал это обычно. Шитсу ладе не удивилась, посмотрела только на разорванную бумагу под ногами Кацуки через красные стёкла очков. Так бумага казалась красной, а слова такими же чёрными, как и были в реальности. Потом Сакахомэ посмотрела на кофту Бакуго с черепом. Белый череп, как и бумага в очках казался красным. Девушке даже нравилось носить эти очки. С них был смысл. Особый смысл, который защищал девушку чуть ли не со всех сторон. Разговор проходил достаточно громко. Им необходимо было вернуть Мидория. Каждый пытался внести хоть какой-то вклад в поиски или нахождение информации о местоположении однокурсников. Как итог: информации были так мало, что можно было бы и не начинать, чтобы сильнее не разочаровываться. Во всей этой ситуации студенты не больше, чем муравьи, которых очень легко раздавить. Когда все стали расходиться, Шитсу остановилась.Заметила, что Бакуго никуда не собирается уходить. По его виду было понятно, что он не собирается просто ждать утра, чтобы направиться вместе в кабинет директора и потребовать скорейшего возвращения Мидория. Он, как и в прошлый раз, попробует сбежать. Как только все направились по комнатам, Сакахомэ кивнула Токоями, чтобы тот не ждал и махнула рукой Джиро. Друзья быстро поняли подобного рода знаки и ушли. В случае чего они будут на связи в каких-либо мессенджерах, и по окончанию диалога даже решат, что Шитсу напишет им. Девушка дождалась, когда услышала, как шаги и печальные разговоры о Изуку смолкли в коридорах общежития. Кацуки развернулся к ней, недовольно блеснув глазами. Тогда же Шитсу сняла очки. Кажется, она начала принимать за театр и реальность без этих очков. Но она просто держит их в руках и ей спокойнее. Сакахомэ даже представила, как могла бы дрожать перед Бакуго, если бы с ней ничего не было. Как только он открыл рот, собираясь набрать в лёгких больше воздуха для своего недовольного восклицания, Шитсу подняла руку. Парень остановился. Показалось, что он успел только выпустить из лёгких воздух. Зрачки в удивлении дрогнули, когда Сакахомэ сделала пару шагов с его сторону. — Если ты опять задумал сбежать для помощи, то сейчас это делать тупо, — констатировала она. — Попробуешь ещё раз остановить? — На этот раз нет, — она пожала плечами. Если уж она и хочет вразумить кого-то столь твердолобого, то стоит поступить по-другому. Девушка сделала глубокий вдох, собираясь произнести достаточно длинную, но вразумительную тираду. Почему она считает, что сейчас Бакуго продал все свои мозги на каком-нибудь блошином рынке, если после уходи Мидория они вообще были в его голове. И Шитсу начала ставить этот факт под огромнейшее сомнение ещё со вчерашнего дня. Она начала видеть в Кацуки не хорошего друга, который хочет помочь другу детству, а идиота. И этот идиот ради своей цели решил подставиться всей своей жизнью. — Конечно же! Ты даже отпор не можешь дать! — парень усмехнулся, после чего Шитсу коротко вздохнула. Желание говорить ему что-либо быстро отпало. — Тот факт, что я не могу дать тебе отпор говорит только о том, что я слаба физически. Не скрою, да, это так. Меня может на лопатки сложить даже самый мелкий злодей. Но я, в отличие от тебя, лучше анализирую и составляю критическо-логические цепочки. И сейчас я могу сказать о тебе только то, что ты ведёшь себя как пятилетний ребёнок, — продолжая говорить, Сакахомэ не обращала внимание на то, как краснел от злости однокурсник. Он, возможно, был готов уже запустить в лицо Шитсу взрыв, но она стояла в метре от него и говорила. — У нас есть шанс переубедить администрацию, чтобы они дали нам шанс переубедить Мидория и мирно вернуть его. Ему плохо. — Заткнись! — И ты понимаешь это лучше кого-либо! За ним ведут чёртову охоту, как будто бы он какое-то животное, — Шитсу сделала несколько стремительных шагов к парню и несколько фраз выкрикнула ему прямо в лицо. Кацуки злился ещё сильнее, его недовольный и пронизывающий взгляд был устремлён в золотистые глаза Сакахомэ. — Своим исчезновениеми этими жалкими попытками самостоятельно остановить Мидория, ты только всем нам помешаешь. Тебя вернут сюда, неясно только в каком состоянии. За стенами Академии не тот Токио, который ты привык видеть. Там куча злодеев. И они, — девушка сделала шаг вперёд и ткнула Кацуки в лоб, — сильнее тебя. Они сильнее многих из нас. И если бы и сбежишь и вернёшься обратно, то тебя точно отстранят от последующих операций, про условии, что тебя доставят живым. За стенами Академии ещё много злодеев, которые не видят пощады. Для них мы не более чем игрушки. Всего лишь идиоты в костюмах без должного опыта и силы. Против реально сильного противника ты не выстоишь один. Шитсу замолчала, почувствовав, что этого достаточно. Она сделал шаг назад, а потом ещё один. Взглянула на Бакуго с ног до головы. Череп на его кофте белый, но это никак не дёргает Сакахомэ. Губы Кацуки казались тонкой нитью, практически на различимы на фоне светлом лице. Глаза всё равно были полны той решительностью, которую уничтожить в девушки и не получится. Она была слишком твёрдой, чтобы раздробить её самыми обычными словами. Дара самого обычного убеждения, у Шитсу не имелось, хотя ей бы хотелось иногда получить его. Это бы точно помогло ей сейчас, а в будущем и тем более, чтобы убеждать героев в правильно своих суждений и целесообразности создания именно такого плана. — И если после всего сказанного мной ты хочешь спасти его самостоятельно, иди… — Шитсу сделала шаг в сторону и указала в сторону двери своими очками. — Я не буду мешать. У меня и не получится. Как же такая слабачка даст бой кому-то вроде тебя. Или как ты об этом говорил… Вспоминать не хотелось, но суть одна и та же. И, признаться, это было до отвращения мерзким воспоминание. Девушка помнила страх, когда Кацуки занёс руку, чтобы произвести взрыв прямо перед её лицом. — Ты самая настоящая идиотка… — Я просто хочу тоже помочь нашему однокурснику. Ты беспокоишься и я могу понять тебя, но… — Если бы там была Скорпиоша, как бы ты действовала? — Меня бы здесь, — Шитсу будто бы в знак того, что она находится в Академии указала на пол, — не было и вовсе. Я бы погибла под обломками здания во время одного из первых ударов. Я бы никогда не оказалась среди вас. И ты бы точно не увидел такую идиотку, как я, своими глазами. А всё потому, что если бы она была такой, как Мидория, то я никогда и не думала бы о ней в качестве своего врага. И не поступила бы сюда. Мне не нужно было прятаться, забиваться во всевозможные углы. Бакуго молчал. Это был не тот ответ, которого он ожидал. — Но если ты хотел услышать, что раз она была моей подругой и в какой-то момент даже решила исправиться, то… И это если бы я дожила до этого момента и была бы под защитой опекуна… Скорее всего я бы воспользовалась помощью Дейкера, как сделала это и сейчас. Да, он мне ответил и передал нам всю ту информацию, которую мог. Больше я ничего не смогла сделать. Чего ты ещё от меня хочешь в таком случае? И потом Шитсу ушла. Она нацепила свои очки, развернулась и не дожидаясь Бакуго направилась к лифту. Пока надеется, что её слова хоть как-то повлияли на него. Потом они встретились, когда направлялись все всегда в кабинет директора. Они смогли обменяться взглядами. И быстро отвели глаза друг от друга. Шитсу могла бы задержать взгляд, так как на переносице были очки, но что-то не давало ей этого сделать. В грудной клетке нечто заныло. Не стоит думать об этом. Важнее зайти в кабинет. Там был Старатель. И он точно знал, что с Мидория и в каком состоянии он на самом деле находится. Убедить героев в правоте студентов сложно. Пока у них получилось поговорить с директором Нету. И это делал Тенья и Шитсу. Говорили они достаточно долго, пришлось привести не один аргумент, что возвращение парня необходимо. И у них получилось. В какой-то момент Сакахомэ подумала, что они проигрывают в этой словесной перепалке, но это было лишь наваждением. Следующий этап. Поговорить с человеком, который точно знает, где сейчас Мидория. То есть с одним из ТОП-3. Если они не отвечают на телефонные звонки, то необходимо встретиться лично. С этим пускай и сложнее, но директор эту часть взял на себя. Сакахомэ, как и остальные однокурсники, была намерена вытянуть Мидория из того ада, в котором оказался. В первую очередь они ещё студенты и дети и такие страдания не должны были в один миг свалиться на плечи парня. Но он держится. До сих пор стоит и продолжает битву, несмотря на то, что очень устал. Он еле держится на ногах, но не желает возвращаться, ведь должен сразиться с Шигараки или же тем, что от него осталось. Шитсу в какой-то момент посмотрела краем глаза на Осаму. И это было в реальности, всего на секунду, потом Сакахомэ повернула к ней голову и посмотрела в том красном спектре. Рьюко нервная. Это видно по её шагу. Обычно она так не ходила. Это не шаг той Осаму, которую Шитсу относительно хорошо знала. Это не её лицо. У неё никогда не было этих тёмных кругов под глазами. Эта война злодеев и героев очень сильно сказалась на первогодках, детях, которых просто бросили на поле битвы, не думая о их будущем. Хотя и большинство героев и сами не ожидали такого масштаба. Разрушения коснулись практически всей Японии. От больших городов и до деревень. — Все должно пройти хорошо, не волнуйся, — Шитсу обращается к девушке рядом. — Я понимаю, но сама подумай, я сейчас абсолютно бесполезна… — Рьюко переводит глаза в сторону. — Я так и не смогла вернуть свою причуду. — Теле просто нужно время, чтобы восстановиться. Сакахомэ смотрит на Осаму. За очками она кажется всего лишь подростком, у которого впереди жизнь. У неё свои цели и амбиции, она хочет добиться успеха в будущем. И сейчас её жизнь как будто бы оборвалась. Что-то щёлкнуло в ней. И больше нет Осаму, которая была. Нет её идеальной улыбки, прекрасно проработанных движений, шага. Даже галстук она не носит так, как обычно. Он завязан криво, практически так, как делает это Шитсу. — Шитсу, а если я не смогу вернуть свою причуду? Сакахомэ смотрит на бывшую подругу. Они остановились рядом с кабинетом директора. Девушка смотрит на Рьюко. На глазах той навернулись слёзы. Её руки медленно тянуться к руки Шиису. Она осторожно прикасается к ладони, притягивает её а себе. Держит очень осторожно, а Сакахомэ не намерена злиться и выдёргивать руку. — Что мне делать дальше? — Осаму тянет руку Шитсу в своему лицу. Её щёки холодные. Подушечками пальцев бывшая Токо прекрасно ощущает это. После чувствует мокрые слёзы, стекающие по щекам Рьюко. — Я хотела стать героем, чтобы… — она всхлипывает. Шитсу приходиться перебороть свои принципы, чтобы убрать руку от лица Осаму, та в момент замирает, словно пугается, но после девушка заключает Рьюко с объятия. Слышится всхлип. Шитсу чувствует, как на её спине Осаму сжимает пиджак, как сильно прижимается к телу. Кажется, что Рьюко всего лишь ребёнок. Тот же ребёнок, которым она и была раньше, как только они познакомились. И этот ребёнок не издевался над Шитсу, он просто следовал за ней, интересуясь каждоц деталью. *** На руках было отлеживающее устройство. Первым делом они нашли Мидория. Он в окружении людей, находящихся под контролем злодея. Навредить им не может. Это всего лишь люди. Они ни в чём не виноваты. Он слишком устал. Ещё и этот дождь мерзко капает на кожу, вода скатывается пи лицу, одежда полностью промокла и холод пробирает до костей. Шитсу могла только так описать состояние парня, которого они нашли. Бакуго шёл первым. Его ранние помочь были отмечены всего. Студенты не хотели полностью акцентировать на этом внимая, чтобы не получить после от Бакуго по шапке, по Сакахомэ с интересом смотрела на это. Когда Мидория был одним из тех, кто спал Кацуки от злодеев. Хочет ли Кацуки ответить своему старому другу тем же. Они начали битву. Кто-то смог обезвредить злодея, люди перестали подчиняться и начали разбегаться, отступая от упавшего на землю Мидория. Со стороны он выглядел как тряпичная кукла. Очень старая тряпичная кукла. Шитсу находилась в стороне, прикоснувшись к наушнику она включила связь с однокурсниками. Мидория тогда поднялся на ноги и что-то начал говорить. — Приготовьтесь, он попробует сбежать, — констатировала Сакахомэ, догадываясь, что Мидория точно это сделает. Он не желает подвергать кого-либо опасности из-за себя и Один-за-всех. Первое что смогла увидеть Шитсу, как рядом с ней уже пролетает Мидори при помощи зелёно-чёрной ленты. Девушка оборачивается и парень ускоряется. Студенты продолжили погоню. Перед лицом Изуку появлялись новые препятствия. Ледяная стена, которую Тусю смогла сделать невидимой. Кажется, Мидория сильно ударился, Тенья вместе с Тодороки попробовали догнать однокурсника. Шитсу поднялась в воздух, чтобы открыть себе больших обзор. Она должна была предугадывать действия Мидория, но с его скоростью это было нереально. Она видела, как парень был сначала в одном стороне, но в следующую секунду находился в третьей. В какой-то момент парень смог остановиться. Его слова до далеко находящейся Шитсу не были слышны. Но девушка могла предположить. Парень хочет закончить всё самостоятельно. Тогда же Мина вытерла глаза и лицо от воды. Сакахомэ обратила на однокурсницу внимание. — Мидория! Прошу, вернись. Давай все вместе вернёмся и пойдем на занятия! — её крик прорезал слух Шитсу. Все они хотели вернуться в то время, когда никто не думал о таких сложностях. Когда все не думали о смерти как своих близких, так и самого себя. Здесь они познакомились со смертью ближе. Смерть Полночь. У кого-то погиб наставник. Или пострадали близкие. Сейчас раскрылось множество не самых лицеприятных карт. Например, героев не хватает. И они могут сказать, что в какой-то степени они проигрывают. Нет сил или возможностей. Да, это так. Сакахомэ не хочет находиться себе розовые очки, с помощью которых будет уверять себя, что всё в полном порядке и все смогут вернуться к той беззаботной жизни. Они герои. Такая опция отсутствует. Девушка слышала множество голосов, адресованных Изуку. Все они доходили до парня, который остановился и убрал капюшон со своей головы. Лицо измученное, видно несколько ссадин и царапин. Ему стоит провериться у Исцеляющей девочки. Но все замолчали, когда начал говорить Кацуки. — Помнишь, что я сказал тебе, когда меня чуть не проткнул Шигараки? Я тогда сказал: «Хорош пытаться победить в этой битве в одиночку», — Кацуки помедлил, опустив глаза. Смотрел под свои ноги. — Но я должен был сказать кое-что другое. Ты был беспричудным и я презирал тебя, считая, что ты всегда будешь позади меня. Однако мне казалось, будто бы ты каждый раз был впереди. Я это ненавидел и не хотел этого признавать и видеть. Я отворачивался от тебя и постоянно издевался, думая, что это мне поможет. Однако даже с приходом в UA ничего. За это время я видел твои сильные и свои слабые стороны… Шитсу видела, как Мидория начал идти вперёд. Сначала это были неуверенных шаги. Очень медленные и будто бы испуганные. Никто не ожидал этой исповеди. Никто не знал, что Бакуго скажет так много, но он продолжал говорить, заставляя тем самым Мидория идти к ним. — Я понимаю, что сейчас сказав это вслух ничего не изменится, однако… Изуку. Шитсу вздохнула. У них получилось вернуть Изуку. — Прости за то, что было до этого, — моментально выдал Бакуго, когда Изуку сделал один шаг, тогда он чуть ли не упал, но продолжал пробовать медленно передвигаться к Кацуки. И в какой-то момент упал, подхваченный Бакуго. Студенты быстрее подбирались к ним. И эта была всего лишь первая волна возвращения Мидория в стены UA. Необходимо также разобраться со шквалом недовольства от мирного населения. С этим тяжелее. *** Шитсу молча смотрела на чашку перед собой. Сидящий перед ней Фумикаге был спокойным. Или по меркам Сакахомэ он и был спокойным в отличие от самой девушки. Чтобы успокоить саму себя она пыталась то смотреть на чашку с напитком. Она не притрагивалась к той. Просто смотрела на жидкость, которая отражала некоторые блики от своей поверхности. Что-то не было на месте в ней самой ей. И Шитсу не могла понять, что именно в ней не так стоит, что она чувствует себя не в своей тарелке. Что-то здесь не так. Но что именно? Сакахомэ могла смотреть на свои руки. Ничего особенного. Тонкие пальцы, раньше они были похожи на пальцы скелета, но сейчас более-менее походили на человеческие. Или так только казалось. На руках только пара пластырей. Они очень сильно бросаются в глаза из-за своего яркого цвета с отличие от светлой кожи Сакахомэ. Недавно Цушимото и назвал её ходячим трупом. Он посоветовал ей проспаться или поесть. Но это не очень помогло. Вообще не помогло. Шитсу смогла проспать двенадцать часов. Её разбудил стук в комнату. И сейчас виновник пробуждения сидел перед ней. Рядом с собой девушка ничего не слышала. В какой-то момент она уставилась на чашку с чаем. Там можно было мало-мальски заметить собственное отражение. Кривое и неточное. Девушка же так отвратительно не выглядит, ведь так? Она смотрела долго. Так же, как и раньше. Точнее, как вчера смотрела на Цушимото. На удивление аналитик говорил много. В какой-то момент хотелось сказать ему коротко: «Заткнись уже». Но девушка молчала. Может быть сил даже на какие-то слова не было. Шитсу продолжала ходить к аналитикам. Понимала, что информацию, которую до неё пытался донести, была очень важной, но слова проходили через её уши. Такео говорил о том, с какими информаторами лучше всего работать, как проводить сделки или ещё что… Сакахомэ ничего не хотела слушать сейчас. Ситуация, несмотря на все попытки героев изменить ход событий, никак не менялась. Всё ухудшалось. И Шитсу это прекрасно понимала. Она видела состояние людей, героев. Многие не выдерживали и уходили. Сакахомэ прекрасно понимала, что вот-вот и сама уйдёт. Ей нужен был отдых и желательно время, чтобы забыть всё произошедшее. Прийти в себя ей удалось, когда Фумикаге щёлкнул перед её носом пальцами. Только тогда Сакахомэ подняла на него взгляд. Кажется, это второй раз, когда она смогла обратить на него внимание после того, как парень появился в её комнате. — Шитсу? — Токоями махнул перед её носом рукой ещё раз. — Да, — девушка протёрла глаза. Постаралась выглядеть живее. С какой-то стороны даже естественнее. Ведь такая кличка как живой труп ей совершенно не нравилась. Обычно не нравилась, когда сама Шитсу начинала понимать, что ей говорят. В последнее время это происходило попеременно. — Только проснулась. Не очень хорошо соображаю. — Ты в последнее время выглядишь очень измученной, — парень поднимает глаза и изучает лицо. — Я начал беспокоится. И ещё… — из-за спины парня появилась Тёмная Тень. Она выглядела не только очень обеспокоено, но и расстроено. Перелетела стол и обняла Шитсу. Девушка приобняла причуду. Прикасаясь к ней, она не могла понять, что именно чувствует подушечками пальцев. Это был какой-то холод, но не такой, как зимой. Тень слегка холодная, мягкая. Потом, как только самостоятельно решила расцепить эти объятия, продолжила маячить перед глазами Шитсу. Она морщиться из-за света лампы, которая была единственным источником света сейчас. Взглянув на лапку, а после на Тёмную Тень, Сакахомэ начала говорить: — Мне выключить? — она смотрит на причуду. Причуда отрицательно замотала головой. Она взяла руки Шитсу в свои лапы и с грустью в глазах посмотрела на девушку. Та попробовала улыбнуться. И у неё это получилось. Поднимая уголки губ, Сакахомэ начала замечать, как Тёмная Тень светится от счастья, видя улыбку. Через пару секунд причуда исчезла за спиной Токоями. Она махнула большой лапой и, показав свой улыбку, исчезла. — Спасибо, что успокоила её, — парень вздохнул и взял в руки чашку. Сделал небольшой глоток. — Чай очень вкусный. Что за сорт? — Всё тот же, — Шитсу поправила прядь волос и пожала плечами. Девушка попробовала усмехнуться. Вышло слегка фальшиво, но она постаралась держать лицо. — Нам всем тяжело, а ты переживаешь за меня, я немного удивлена. — Зачем удивляться? Я же твой друг. В этом-то и дело. Шитсу прекрасно понимала, что что-то подобное говорить не стоило. Она тоже переживала о Фумикаге. Парень спасал собственного наставника. Ястреба чуть не поджарили до хрустящей корочки. Токоями видел всё собственными глазами. Но вот беспокойство других на свой счёт принимать было страшно. Парень беспокоился за неё. Ещё и Фару с его желанием поддержки. Шитсу не знала, куда ей бежать от всего этого. Единственное решение, которое она видела, — прятаться в самой себе. И тем самым она должна быстрее вернуться в привычную ей стезю. Может этими мыслями она и успокаивала себя? День ото дня сидя в комнате, иногда вылезая, если сильно захочется есть или об этом попросит или классный руководитель, или администрация Академии. На какие-то беспокойства Нами, с той получалось связываться только по телефону, Шитсу уверяла ту, что с ней всё в порядке. Конечно, не в полном, но лучше, чем полностью разбита. — Опустим это. Ты сам как? — она отмахнулась, стараясь показывать большую заинтересованность. — Нельзя опускать этот факт. Фумикаге посерьёзнел. Можно было заметить, как он нахмурился. Шитсу вздохнула и прикрыла глаза на пару секунд. Иногда ей стоит быть более осмотрительной. Особенно, когда она что-то говорит в собственное оправдание. — Я твой друг. Ты мне дорога и я хочу, чтобы с тобой всё было в порядке. И это я имею в виду, чтобы ты была целой и в физическом и в моральном плане. Почему ты не хочешь… — Мне сложно, — Сакахомэ перебила его. — Мне приходилось жить в неком страхе. Я не хочу ничего этого видеть и чувствовать ещё раз, а тем более вспоминать из-за происходящего вокруг. — Меня беспокоит, что ты ни с кем не поделилась этим. Может так тебе стало ты лучше? — В это очень хочется верить. Но пока мне и самой хотелось бы принять всю эта информацию. Я не ожидала, что моя мать выскочит за какого-то мужчину из Италии. Но это её жизнь, так что мне всё равно. Она меня больше не трогает, так что можно сказать, будто я довольна. Токоями кивает. Эта информацию знают многие, но деталей то разговора практически никто за исключением Дейкера и одного из сотрудников в его агентстве, отвечающего за психологическую поддержку. Что же по большей части это было всё же из-за некоторого страха Шитсу. Возвращение в общество и жизнь как ни в чём не бывало. Это практически единственное, чего хотела девушка. Иногда она задумывалась, что её состояние в каком-то смысле неоправданно. Мать не забрала её. Сакахомэ продолжает обучение. У неё появилось больше новых успехов, которыми можно было бы гордиться. Но почему-то что-то всё равно пустовало. — Как проходит твоё обучение? — парень делает небольшой глоток. — Всё как обычно. Изучаю работы, разбираюсь в информаторах. Ни с кем пока что не знакома лично. Хотя Цушимото говорит, что лично необходимо быть знакомой хотя бы с тремя информаторами. Но лично они разговаривают редко. Обычно через посредников. Уровень профессионализма также расценивается по тому факту, работают ли информаторы напрямую через аналитиков. Для этого мне нужно много времени и больше работы. А ещё снисхождения старика Хиро. Он меня один раз взял с собой. Хотя мне казалось сначала, что это всего лишь традиционное чаепитие, как он и описывал. Токоями внимательно слушал. Иногда он делал неспешные глотки чая, но больше всё же его внимание было приковано к этому рассказу. Шитсу начала говорить, как именно проходила та встреча. Все странности, как помнила Сакахомэ, начались, как только старый аналитик упомянул небольшой факт, что Шитсу — ученица Цушимото. Сначала информатор засмеялся, но через пару сегодня посерьёзнел и спросил, не шутка ли это. Нет, эти слова не были шуткой даже на какой-то процент. После этого информатор задал всего один вопрос. Ему было интересно, как Шитсу смогла получить это место, так как абсолютное нежелание Такео обучать кого-то было настолько сильным, что он ни по каким причинам передумать не смог бы. И даже тот факт, что девушка племянница Дейкера. Сакахомэ пришла лось сказать, что это всего лишь везение. Упоминать тот неприятный факт, что она назвала Цушимото индюком порядка ста раз, совершенно не было желания. Девушка даже не знала имени информатора, с которым общалась. Ей бы стоило хоть бы спросить о имени для большей вежливости, а не стоять в стороне, за спиной старика Хиро. В этих знакомствах необходимо быть более инициативной. Если Шитсу хочет стать хорошим аналитиком, который будет облегчать жизнь героев, то она готова усердствовать, пускай и сил совершенно нет.Она отдохнёт позже. У неё будет время. Но сейчас время долго и упорно работать. Когда станет таким же аналитиком как Цушимото или старик Хиро, то сможет дать себе отдохнуть. — Как ты думаешь, кем ты будешь, когда станешь тем аналитиком, которым хочешь быть? — парень отрывается от чашки и смотрит на Шитсу. Девушка ставит свою чашку на стол и задумывается. Она смыкает руки в замок. — Я не думала об этом… Раньше, — как раз вопрос заставил её задаться этим вопросом. С каждой секундой вопросов становилось всё больше и больше. И все они были лишь уточняющими, раскрывали картинку в большей мере. — Мне кажется, что пока поздно что-то делать или говорить. Всё же… Я пока не могу судить. Как и ты не сможешь сказать, каким героем будешь дальше. — Я буду хорошим героем. — А больше деталей? В какой сфере больше работаешь. Какое у тебя агентство? Есть ли оно? — У нас есть хорошее агентство, работаем над теми делами, которым другие попросту боятся брать. У нас будет много профессионалов, которые отлично справляются со всей работой, которая будет поступать нам, — парень специально выделял «у нас» каждый раз, как только начинал говорить. — И возможно я смогу оказаться с ТОП-10 героев, но это будет точно не сразу после окончания обучения. — А сожалению, ТОП-10 аналитиков не существует. — Ты была бы на первом месте. — Там был бы сначала Цушимото, — моментально добавляет Шитсу и пожимает плечами, глядя на Фумикаге. — Мне ты для начала отучиться. Цушимото расписал план занятий уже на три года. Так что я буду усердно работать. К тому же такого учителя достаточно трудно превзойти. И если смотреть на Цушимото, то просто так он бы не отдал титул лучшего, пускай сам не показывает заинтересованность в этом титуле. Он знает, что лучший. И это признаёт даже Дейкер. И аналитик даже никогда лично не упоминал при Шитсу, что он лучший.Хотя другие прекрасно отзывались о работе Такео. Но сам аналитик несколько эгоцентричен. Из хорошего держит своё слово, за исключением того обещания, в котором он обещал выбросить Сакахомэ в окно за то, что она скажет, будто бы его задания и обучение сложны. А те были иногда очень сложными. Но в таком случае и сам Цушимото понимал и принимал этот факт и великодушно всё объяснял. — У тебя есть стремление, так что всё получится. — В этом ты прав, — Шитсу попробовала кое-как улыбнуться. Может и выходило криво, но она хотела показать, что этот диалог помогает ей прийти в себя. — Но у меня больше стремление в том, что я смогу зарабатывать достаточно неплохие суммы. Почему-то всего на секунду в глазах Токоями появилось некое непонимание. — Извини, а можешь сказать, почему ты решила стать героем? — Хотела помогать людям. — А аналитиком? — У меня изменились некоторые ценности. Я помогать людям хочу. Это и так понятно, — Шитсу пожала плечами. — Пускай моя нынешняя цель и несколько корыстна, я считаю, что могу и дальше учиться. — Я не хотел на это намекать! — резко выпалил Фумикаге и начал махать руками. Из-за его спины появилась Тёмная Тень и начала повторять за парнем. Шитсу усмехнулась, махнула рукой. Всё в порядке, это Даже забавно звучит. Забавнее только попытки Фумикаге сделать вид, что ничего не происходит. Она прекрасно понимала это. Токоями не тот человек, что хотел бы кого-то обидеть. Ну точно не тот. Он очень спокоен, иногда отпускает свои цитаты про тьму и что-то подобное, но он всегда оставался всё тем же Фумикаге. И этим нравился Сакахомэ. Она видела в нём отличного друга. Того, кто не предаст её, кто сможет ей помочь и поддержку. *** Цушимото прошагал по комнате из стороны в сторону. Уставший старик Хиро сидел в кресле в самом тёмном углу. Он не притронулся к чаю, который приготовил для него Такео. Иногда старый аналитик начинал следить за передвижением Цушимото. Внимательно следил за тем, как аналитик ходил по периметру комнату. Старик изучал его движения. Там же Такео старался не обращать на этот момент своего внимания. Ему хватало только знания, что старик Хиро изучал его глазами из-за своего любопытства. Часто упоминал, что до сих пор не может понять, как именно мыслит Цушимото. Его стоило поблагодарить, что старый аналитик держит себя в руках, чтобы не отправить своего коллегу на исследование в какой-нибудь подпольный центр, чтобы там де Такео вскрыли черепную коробку и рассказали всем как именно мыслит он. Но сам Цушимото сейчас практически не обращал внимание на это. Не до таких мелочей ему было. Сейчас не то время, чтобы об этом думать. — Уже третий час ночи, что же мой однорукий коллега хотел? — старик усмехается, пытаясь тем самым привлечь к себе больше внимания. И у него это выходит, но не так, как явно рассчитывал. Такео продолжил громко топать и ходить по комнате. Цушимото практически пропускает его слова, но всё равно слышит этот вопрос. Старик не меняется. А его способы обратить на себя внимание тем более. Всё такое же старомодное, как и сам Хиро. Такео сделал три шага. Остановился и сделал глубокий вдох. Ему необходимо хоть чуть-чуть выговориться. Может есть вероятность, что всё, что смог понять сам Цушимото всего лишь действие его сознания во всей ситуации. Происходящее вокруг очень сильно давило на аналитика, тот был удивлён, как старик Хиро спокойно справляется со всем этим. Конечно, у него больше опыта, а глядя на историю, это не первый раз, когда подобное сражение притерпелась Япония. История циклична. И если кто-то говорит о том, что её изучение обусловлено необходимостью анализом неправильным действием какой-то сторон, однако такие же проблемы происходят всё равно, но уже с удвоенной силой. Эта цикличность начинает подбешивать, а аналитик замечает её очень часто. Причины битв с злодеями. Мотивация обеих сторон. Нехватка героев в настоящее время. Много пострадавших и ушедших в отставку. Это было и так понятно. Так ещё и Тартар пал. Множество преступников сбежали и сейчас героям необходимо в оперативном порядке задерживать их, чтобы такое количество злодеев не перевернуло и так не самое хорошее положение героев в худшую для них сторону. — У нас не хватает сил, — констатировал Такео. — Вас, мой дорогой коллега, беспокоит ведь совершенно не этот факт? — старик Хиро скрещивает руки, тогда же Цушимото смотрит на него, но не собирается отрицать не этот факт беспокоил его всё это время. — Я достаточно долго вас знаю. Нехватка кадров для нас пускай и является проблемой, но на такой уж и большой. Справиться всё равно можно. И, мой однорукий коллега, точно знает, что здесь беспокоится не стоит. У нас будут потери, без этого не обойтись, но это будут потери ради мирного будущего для остальных. Вопрос только в том, кто готов пожертвовать собой, а кто — нет. — Если ты меня так хорошо знаешь, то можешь сказать из-за чего я весь на нервах?! — Цушимото развёл руки в стороны. — К собственному сожалению, — старик вздохнул. — Если бы я мог читать мысли, то первое, что сделал, так это начал изучать то, как вы мыслите. Это интересно. Как вы делаете те или иные действия. Почему всегда такой хмурый… Мне кажется, что улыбка на вашем лице возникает только тогда, когда ваше эго взлетает до неузнаваемости. — Я не делаю так. — Вы радовались, когда Шитсу не смогла решить одну задачу. Как вы сказали: «Тебе стоит больше заниматься», — старик попробовал отыграть поведение Цушимото. И у него это вышло. Конечно, получилось не очень идеально, но очень близко к этому значению. Такео почувствовал раздражение. Это такое колючее чувство, которое просто описать нельзя было. А решений, как поступить с старым аналитиком Цушимото не смог найти. Конечно, ему хотелось плюнуть ему в лицо и всё такое, однако сдержался. — Я не говорил так. — Да, я слегка приуменьшил, — Хиро кивнул. Он продолжал быть спокойным, только ухмылка на его лице подбешивала. — Вы сказали, не только, что она должна стараться больше, но и то, что… — Я помню, — аналитик скрестил руки и недовольно кивнул. — Я знаю, что я не самый хороший пример хорошего человека, но не надо выставлять меня настолько плохим. У Шитсу вообще такое мнение обо мне, словно я настолько ужасный человек, что мог убить кого-то. — Если вы продолжите обучать свою ученицу в том же темпе, то я не удивлюсь, что она того… — старый аналитик сделал жест, символизирующий то, как кто-то повесится. Если он говорит о Шитсу, то очень глубоко ошибается. Девушка была намного сильнее всего этого. Несмотря на козни Такео. Тот не отрицает. Всё же некоторые козни он строил, но не такие серьёзные, однако Сакахомэ спокойно переживала их. Она сильный человек, или тот человек, которому в связи с окружающими его обстоятельствами пришлось стать сильным. Это не чудесно и прекрасно. Она всего лишь подросток, который хотел перспективы на будущее, хорошую жизнь, а не то, что имела. Цушимото многое понял. Буллинг в средней школе. О младшей школе он не мог сказать. Возможно. Хотя в то время дети не доросли до того состояния, в котором могли вы спокойно унижать друг друга. Над ней издевались. Подсыпали стекло в обувь. Подлый поступок. Обычно чем-то подобным промышляют в балетных школах, чтобы в нежный момент устранить соперницу. Но о своём прошлом Шитсу не хотела отвечать на вопросы. Она с лёгкостью уходила от них. Такео ничего так и не смог разрыть. — Я не садист. — Нет, ещё какой садист. Просто не признаёте этого. А если бы признали, то… Я даже не хочу думать об этом, отвратительно, — старик продолжал говорить. И делал он это так спокойно, насколько это было вообще возможным, чтобы он не успел рассмеяться. Хиро продолжал играть со своим коллегой. — Хотя сказать об этом стоит. Мне иногда так жалко вашу ученицу. Она и так изо всех старается, а вы ещё. — Я не садист! — на этот раз пришлось сказать этот факт громче. Цушимото никогда не скажет, а тем более не признает, что хоть на какой-то процент является садистом. Это слово звучит мерзко. Да и вообще это определение не стоит близко с тем, что из себя представляет Такео. Он добрый. Да, он добрый. По-другому не может сказать. Аналитик, например, не выбросил Шитсу из окна, хотя сам же грозился, что так и сделает. Но не сделал же. А ещё он не грубил ей уже достаточно долгое время. И признаёт, что она старается. — Нет, садист, — старик во всю продолжал настаивать на одном факте. — Как вы, дорогой коллега, относитесь к ней? Сколько заданий даёте, чтобы она осваивала это искусство? — Это не искусство. Аналитика — серьёзная работа, которая требует не только знаний во множестве областей, так и развития логики. — Хорошо, пусть будет работа. Но обучаться же можно не так быстро. Она может не все схватывать на лету. — Пока показывает хорошие результаты, — Цушимото мог спокойно констатировать это. Даже тот парень, которого он выбрал ранее для обучения, после чего выбросил какое-либо желание обучать ученика. Фару Хотецу… Он и вправду казался очень способным. И был им, если бы не та болезнь и то, как он медленно, но верно превращается в живого мертвеца. Такое и сам предсказать не может, когда именно откинется этот парень, но обязательно будет присутствовать во время его похорон. Все же тот кофе, что он готовил был одним из самых вкусных, которые когда-либо пил Цушимото. — Вот именно. Не отбывайте своей нагрузкой её желание работать в этой сфере. Пока она не увидела все те ужасы, которые ей предстоит видеть изо дня в день. Но уже тогда повернуть назад она не сможет. Ей не позволит ни Ассоциация героев, ни сами герои. Они будут обещать ей, что это дело, с которым она помогаем им в последний раз, но ей будут нагло врать. — Дейкер не позволит ей страдать. Да и вообще, если я буду отдавать ей минимум информации, то аналитиком она станет лишь к сорока годам. А я не хочу жить в пятьдесят. — Вы всегда упоминаете о Дейкере. — Интересно почему, верно? Может потому, что я работаю именно на него? Или о том, что как-никак Шитсу его родственница и не такая уж и дальняя родственница? Мы не будем говорить о том, что Дейкер немного дорожит ей. — раздражённо процедил Такео, посмотрев на старого аналитика. — Вы вроде ещё в состоянии мыслить. Попытаетесь хотя бы додуматься самостоятельно. Всё же думать сейчас мне одному очень сложно. Я хочу увидеть от вас хоть какую-то поддержку. — Первое, вы видите в нем в каком-то смысле идола. Второе, вы радуетесь, потому что Дейкер не прямо работает на Ассоциацию героев. — Мы отошли от темы. Мы говорили о Шитсу, — Цушимото скрестил руки. Говорить сейчас о Дейкере не хотелось. Но только в том ключе, что старик Хиро начал догадываться, почему на самом деле аналитик сидит в агентстве. Цушимото и так знал по каким причинам пришёл сюда. Конечно, можно говорить очень долго о том, что он восхищался Дейкером. И это будет правдой. И до сих пор восхищается. Герой смог построить хорошее агентство не появляясь на глазах людей. Большая часть населения Японии и знать не знает о таком герое, как Дейкер. И это только к лучшему, как думает до сих пор аналитик. Видит в этом смысл. Никто не знает Дейкера, следовательно, не знает о его способностях, поэтому и никто из злодеев не ожидает, что можно было бы ожидать от него. А ждать можно многого. Дейкер силен. У него есть свои козыри в рукавах, и даже Такео не знает, когда именно босс решит использовать всех их. Во время обычной работы он не использует некоторые из своих скопированных причуд. Стандартно использует щит и когти. Может в той ситуации самые эффективные способности, но Цушимото ожидает чего-то ещё. Они же не просто так провернули то исчезновение с Топ Джинсом. — Хорошо, — старик кивнул. — Если мы всё же хотим говорить о Шитсу, то будем говорить о ней. Будущее у неё перспективное, но мы и сами понимает, что там будет мало хорошего. Конечно, Дейкер хочет только лучшего для неё, но сам он не знает, на что именно подписал этого ребёнка. — И вам не жалко её, когда говорите такое? — Мне её жалко, поэтому и говорю это. Такео предпочёл бы выговориться своему отражению, если бы знал, что с Хиро будет настолько сложно. Йосима в больнице, так что не сможет быть собеседником в этой ситуации. Он бы смог поболтать с ней о Шитсу. О её поведении. А также о своих немаловажных подозрениях. Но сейчас у него не было какой-либо возможности. Он и так приходил к героине очень часто, сидел и болтал с ней на протяжении разрешённого времени. Иногда к нему присоединялся Дейкер. Герой беспокоился о состоянии своих сотрудников, поэтому часто появлялся в их палатах и задавал множество вопросов о самочувствии. Цушимото осторожно наблюдал за этим, а когда они оба выходили из кабинете, герой задавал ему вопрос, что такого смог увидеть аналитик. Беспокойство. Босс сказал, что так или иначе он беспокоится о всех из агентства. Конечно, они для него не семья, но все люди, которые прикрывали его спину и поддерживали. Поэтому он хочет, чтобы такими же людьми они и остались. И чтобы все смогли шагнуть в новый мир с героями, которые сейчас необходимо отвоевать. Речь была странной, будто бы самому Дейкера не принадлежала, но Такео мог понять. За всё это вчера произошло многое. Изменились многие. Даже сам Цушимото. Глядя на себя в зеркало, он не видел никаких изменений. Внутри понимал, что изменился. Может в лучшую сторону. — Кем вы себя считаете по отношению к Шитсу? — старик попробовал задать вопрос. Посмотрел в глазах Цушимото, чего-то дожидаясь. — В смысле? — Такео понимал, что выглядит удивлённо и даже не скрывал это. Но этот вопрос… Он странный. И логики в нём как будто ты нет. — Не задумывайтесь над природой вопроса. Просто отвечайте. — Как я могу ответить на то, чего не понимаю? — На вопрос чем отличается стол от птицы вы почему-то ответили. А этот вы считаете сложным? — В этом я не могу понять, чего вы хотите услышать. — Важно не то, что я хочу услышать. А то, что вы думаете на этот счёт, — старик Хиро скрестил руки. — Вот Дейкер считает себя отцом в отношении Шитсу, если с примером нашего начальника вам будет проще. — Ответственным за неё, — Цушимото выдал первое пришедшее ему в голову. Это весь было правдой. — В какой степени ответственным? Уточняющие вопросы были хуже и отвратительнее, чем основной. Такео понял, что хотел или посильнее ударить старика или уйти. И, чем быстрее он это сделает, тем лучше для самого себя. Он не хотел поднимать голос и говорить, что эти вопросы слишком тупы. Нет. Ему хотелось успокоиться, а не надумывать себе чего-то. Но почему-то старик Хиро решил, что у Цушимото совершенно другие планы. — Ты же знаешь, что есть разная степень ответственности. Такео кивнул. Бросить всё на самотёк сейчас было глупи, но единственным способом аналитика оставить более-менее холодную голову. Отвечать совершенно не задумываясь. В этом может и был тот смысл. Обычно Цушимото подолгу анализировал, что сказать и как именно. Он подвергал анализу каждое своё действие, даже слова бариста в кофейне или просто самое обычное приветствие какого-то сотрудника из агентства. И, как делал обычно, старался косить под рациональный подход. В первое время он даже полностью анализировал действия Шитсу. В какой-то из дней. Она пришла на пять минут и сорок секунд раньше необходимого времени. То, как она всегда здоровалась с Такео не изменялось. Но в тот момент она была запыхавшейся, сказала, что опоздала на автобус, но в итоге пришла в агентство даже раньше обычного. В тот же день Шитсу согласилась на чаепитие со стариком Хиро. В это же время аналитик проверял какой-то тест, написанные девушкой. Он помечал на обрывке бумаги небольшие достижения. Например, девушка начала смотреть на все глубже. Смелости в ней было больше. Задавала интересующие вопросы чаще. — Вы ведь знали, что есть разная степень ответственности, дорогой однорукий коллега? — на лице старого аналитика небольшая ухмылка. — Перестаньте обращаться ко мне так. — Могу называть вас индюком. Всё на ваше усмотрение, — старик пожал плечами и нагло усмехнулся. — Заткнись… Старик кивнул, но продолжал смотреть на Цушимото. Ожидал его слов. — Я ответственный за неё как наставник. — Мне кажется, что Шитсу подвергалась издевательствам со стороны Осаму, — Цушимото проговорил всё быстро и чётко, после чего сразу де заткнулся. Тишина была и вокруг. За пару секунд ей успели пропитаться стены, даже сам аналитик. Старик Хиро ничего не говорил. Он не помрачнел, никак не изменился в лице. Просто продолжил смотреть не Такео, будто бы тот ничего не говорил. Аналитику показалось, что здесь что-то не то. Этот старый лис никогда раньше так себя не вёл. Или он ждёт подробностей. По лицу ничего не понять. Старик спокоен, как будто бы во-первых, сейчас они находятся не в убежище, во-вторых, войны между злодеями и героями нет, в-третьих, они в как будто бы в отпуске. Слишком невозмутимый. Но если рассматривать этот факт со стороны того, что обычно состояние старика можно описать как слишком радостное, то сейчас он не спокоен и серьёзен. Или старик хочет получить больше деталей? Ему обычно интересно, как думал Такео, чтобы прийти к этому выводу. Да, должно быть во всём здесь играет некую роль этот интерес. — Я понял это не сразу. Начал подозревать что нечто не так, когда произошёл тот случай в закрытой школе для девочек. Так отреагировать мог только человек, который когда-то подвергался издевательсивам и, когда совершил это, осознал, что он сделал это собственным руками, — Цушимото продолжил. — Тогда же понял, что издевательства над Шитсу были серьёзными. Дейкер подтвердил это. Но также понял, что она подвергалась издевательствам в стенах Академии. Как я знаю, на этот счёт у них достаточно жестокая политика вплоть до отчисления. Я проверил, кто учился с Шитсу в той деревенской школе. Нашёл Рьюко Осаму. Такео посмотрел на старика и тот продолжал не выражать ни одной эмоции. — Потом я вспомнил, как вы привели Рьюко в наш кабинет и устроили чаепитие. Шитсу, когда увидела её была немного испугана, но пыталась скрыть это. Тогда я не обратил на это внимание. Для меня стало неожиданностью, что они вообще никак не контактируют, хотя учились в одной младшей и средней школе. Да, перешли в Академию, но знакомы были, в таких случаях хоть немного знакомые студенты пытаются держаться вместе, — аналитик завершил говорить и посмотрел ещё раз на старика. Вновь молчит. Такео тяжело вздохнул, он даже не знал, стоит ли поднимать голос на Хиро, но пока попробовал успокоиться. Ему необходимо будет поговорит на этот счёт ещё с Кошмар. Она девушка, может чуть больше знает о том, что чувствуют девушки-подростки, подверженные издевательству. Который раз аналитик признаёт, что разговаривать с Йосима намного приятнее и полезнее, чем с кем-либо ещё. Она отлично понимает его. И хорошо диалог поддерживает в отличие от старика Хиро. Тот лишь на вид кажется хорошим собеседником. — Как мне знакома тема дружбы. Наконец-то старик Хиро решил открыть рот и заговорить. Идиот. — Вам за шестьдесят. Вы мужчина. Какого… — Мою дочь убила её лучшая подруга во время дня рождения. Вот никогда вы не дослушивание мои истории! Иногда я печалюсь из-за этого, — старик отвёл глаза в сторону, но он не выглядел очень печальным. Одно из умений этого лиса только в том, что он умел качественно скрывать свои эмоции даже от таких, как Цушимото. — Но я не обижаюсь на вас. Могу даже понять. — Вы никогда не упоминали, что… — Я говорил это целых три раза, — тот пожал плечами. — Мне всё равно, как вы слушали меня. Я знал об этом ещё с момента, когда привёл Рьюко на чаепитие. Тогда я подтвердил свои догадки. — Почему никому не сказали. — Пока всё под контролем, — заверил старый аналитик. — Я бы не переживал на этот счёт. Вроде как в последнее время Рьюко пытается заслужить прощение Шитсу. Но не в обиду вашей ученице, но она несколько мягкотелая. Не скажу, что это плохо, но она точно простит Осаму. Когда? Не знаю. Это всего лишь мои мысли. Цушимото даже не хотел ничего дополнять. Всё это время он не видел, что происходило практически под его носом. А ведь ученица всегда была рядом. И даже Дейкер этого не видел. А тот, как сам герой говорил, пытался помочь племяннице, но та не хотела ни о чём говорить. Эта травма была для неё слишком болючей, чтобы хоть как-то касаться её. Такое это сильно ворошит её прошлое. Но сейчас… Аналитик даже не знает, стоит ли закрыть на это глаза? Всё же он хоть и поздно, но увидел все. А разговор никогда не бывает лишним. Так Дейкер сказал как-то. А боссу можно верить.