Старые записки поместья Блэк. III

Римус даже задремал в кресле после выпитого чая. Когда он очнулся, то увидел, что Сириус перебрался на диван в дальнем углу комнаты, чтобы дым от его сигарет не мешал спящему другу.   Сириус держал в руках магловскую книгу и беззаботно улыбался. Судя по выражению лица, это была комедия. Римус слегка кашлянул, чтобы привлечь его внимание.   Сириус отложил книгу, улыбка сползла с лица, и он немного посерьезнел:   — Проснулся? Я сейчас попрошу перекус и чай.   — Лучше кофе, — пробормотал Люпин, потирая виски.   Сириус кивнул, поднялся с дивана и вызвал Кикимера. Эльф нехотя появился, ворча себе под нос, и Сириус велел ему приготовить перекус для Римуса, а себе налить стакан огневиски.   — Опять огневиски? — Римус осуждающе прищурился. — Ты начал пить после её исчезновения, может быть не стоило? Сириус криво усмехнулся:   — Я давно пил. Просто ты этого не видел. Делал это… чтобы бесить её.   — Зачем?   — Хотелось больше внимания, — усмехнулся он, прикуривая новую сигарету.   Римус взял предложенный сэндвич и откусил кусок.   — И как?   — С переменным успехом, — с лёгкой горечью признался Сириус. — Смешно, да? За мной бегало половина школы, а нужна была та, кто меньше всего обращала внимание. Они посидели в тишине, лишь треск дров в камине заполнял комнату. Наконец Сириус, слегка охмелев, заговорил:   — Ты спрашивал, почему Дамблдор соврал. Это был их план. На случай, если Волдеморт или его шакалы догадаются, что хранитель древней магии существует в этом времени.   Римус выпрямился, но промолчал, чувствуя, что друг готов делиться дальше.   Сириус потушил сигарету, потер переносицу и заговорил, словно боясь, что снова передумает:   — Из-за беременности Лили магия ей не подчинилась. Она не смогла аппарировать. Они с Джози заперлись в подсобке и приняли оборотное зелье. Им оставалось лишь прорваться через всех Пожирателей и добраться до работающего камина. Черт возьми, почему я не уговорил её разместить камин в медкомнате!   Римус мягко заметил:   — Она говорила, что это небезопасно для…   — Плевать, что это небезопасно! — рявкнул Сириус, внезапно вспылив.   Люпин, привыкший к его эмоциональным вспышкам, спокойно дождался, пока друг снова заговорит. Сириус посидел с закрытыми глазами и закурил новую сигарету, глядя куда-то в окно:   — Шакалы поняли, кто перед ними. Вернее, не поняли, кто она, но осознали, что это хранитель. У нас был уговор: называть её вторым именем, когда она была под оборотным.   — Теми, — Римус тихо повторил имя, которое вчера мучительно вспоминал. Сириус кивнул.   — Это всё, что знала Лили. А потом стало ясно, что Джози каким-то образом выбралась из дома. И разнесла его к чертям. Всех, кто там находился, она… уничтожила.   Люпин нахмурился, глядя на друга.   — Это был один из переломных моментов в войне, — напомнил он. — Их ряды сильно поредели.   — «Их ряды сильно поредели», — передразнил Сириус с горькой усмешкой. — Аластор винил меня в том, что я ни разу не навестил её в Хогвартсе. Считали, что я бездушный. А я… просто не видел в этом смысла.   Римус внимательно слушал, но не перебивал.   — Мы знали, что они как-то находят места с сильными колебаниями древней магии, поэтому она перемещалась с места на место. Использовала древнюю магию, и исчезала. Так было по плану, — продолжил Сириус, явно уже не раз оправдывая её поведение перед кем-то. — Но она устраивала ловушки, уничтожала врагов. Это не входило в наш изначальный план, но она знала, что делает.   Он крутил зажигалку, постукивая ею об стол, и добавил чуть тише:   — А потом она вернулась к начальному плану. Создавала колебания магии, которые они могли обнаружить, и исчезала. Мы с Лили просто следили за перемещениями Пожирателей смерти. Ждали. И всё.   Его голос стал едва слышим: — А потом наступила тишина. Точно как предполагалось. Мы ждали её возвращения. Она должна была якобы «выздороветь» у Помфри в больничном крыле и вернуться к нам.   Сириус закрыл глаза, будто стараясь сдержать воспоминания: — Но в Хогвартс она так и не вернулась. Сириус продолжал крутить зажигалку в руках, глухо постукивая ею об стол. Его взгляд был направлен куда-то сквозь пламя камина, как будто там находились ответы на вопросы, терзающие его уже много лет.   — И тогда ты стал её искать, — осторожно предположил Люпин, внимательно следя за выражением лица друга.   Сириус хмыкнул:   — Ага. Только это было бесполезно. Её не было ни в одном из «наших» мест. Ни следов, ни записок, ни намёков. Ничего. Она просто… исчезла.   Он замолчал на мгновение, глядя на огонь, а потом заговорил снова, его голос дрогнул:   — А потом пришёл страх. Мне стали сниться сны — жуткие, тягучие, как сургуч, что затягивает всё вокруг. И этот запах… чёрт, как я его ненавидел. И как я скучал по нему.   Римус, не перебивая, смотрел на друга. Сириус отвернулся, будто хотел скрыть свои эмоции, и продолжил: — Лили и Дамблдор говорили, что всё нормально, что она справится. Действительно, странно переживать за человека, который взмахам палочки разрушает поместья и строит миры. Но я… я просто сходил с ума. Начал курить. Думал, если ухудшу обоняние, перестану искать её запах повсюду. Но, как оказалось, собачий нюх ничем не убить.     Римус нахмурился, решив сменить тему:   — Перья Фоукса… они ведь тоже были связаны с древней магией, не так ли?   — Были, — Сириус слегка улыбнулся, вспоминая. — Эта чертова птица обожала Джози. А Дамблдор заметил, что в свете феникса видны записи, сделанные древней магией. А сами перья могли писать этими чернилами. Джози и Дамблдор решили использовать это для передачи сообщений в Ордене.   Сириус снова закурил: — Когда она… когда её не стало… перья потускнели. Пару часов спустя Альбусу пришла записка и посылка. Римус напрягся:   — От неё?   Сириус пожал плечами:   — Вещь настолько специфичная, что её могла послать только она.   — А что было в записке?   — Ничего. Просто пустая бумага. Она записала чернилами из своей магии. Возможно там было что-то очень важное. Люпин нахмурился:   — Ты анализировал бумагу?   — Да. Обычный кусок дорогой бумаги из «Флориш и Блотс» без герба или фамильного узора. Её гребаная привычка использовать каждый кусочек пергамента…   — А сова?   Сириус тряхнул головой:   — Никто не запомнил. Она прилетела, бросила записку и исчезла.   Римус нахмурился, на мгновение задумавшись:   — Это тупик?   Сириус усмехнулся, нервно потирая переносицу:   — Это тупик. Сириус наклонился вперёд, опираясь локтями о колени, и устало потер лицо руками. Римус внимательно следил за ним, чувствуя, как в комнате постепенно рассеивается напряжение. Ему казалось, что разговор, хотя и болезненный, приносил Сириусу какое-то облегчение — возможно, впервые за долгое время он говорил об этом вслух.   — Этот клочок… — начал Сириус, опуская руки и глядя в камин, — он означал, что на момент написания она была жива. В безопасности. Она где-то взяла сову. Но что-то произошло. Пока она долетала… что-то случилось.   Римус задумчиво кивнул, прокручивая услышанное:   —  Ты когда-нибудь пытался вспомнить все детали? Возможно, в прошлом есть что-то, что ты упустил.   Сириус поднял глаза, его взгляд был тяжёлым, но в нём мелькнула тень надежды:   — Я пытался. Всё это время я пытался, но, может быть, ты что-то увидишь, чего не увидел я.   Римус чуть подался вперёд, поддерживая этот порыв:   — Тогда начни с самого начала. Расскажи всё.   Сириус вздохнул, как будто собирался нырнуть в ледяную воду, но всё же решился:   — Хорошо. Но предупреждаю, это будет долгая история.   Римус слегка улыбнулся:   — У нас есть время. — И огневиски, — добавил Сириус с кривой усмешкой, доставая бутылку из бара.   Римус закатил глаза, но ничего не сказал. Он знал, что сейчас не время морализаторства, особенно когда друг наконец-то решился говорить.   — Если ты не против, — продолжил Сириус, собирая свои мысли, — я хотел бы сидеть на полу в своей комнате. Там… не знаю… наверное, там источник. Поэтому там пахнет ею.   — Источник? — переспросил Римус, поднимаясь за ним и следуя по коридору.   — Источник древней магии, — ответил Сириус, шагая чуть быстрее, как будто его тянула невидимая нить. — Она вытягивала энергию из таких мест, перепрятывала её, как хомяк, а потом использовала чуть-чуть, когда было нужно.   — Но разве источник не должен был рассеяться? — задумался Римус, перехватив взгляд друга. — Ты говорил, что перья Фоукса потеряли свою силу.   — Возможно, но Джози всегда говорила, что древняя магия липнет к определённым материалам, — Сириус остановился перед дверью своей комнаты и повернулся к Римусу. — Гоблинское серебро, например. Магия цепляется к нему, словно к якорю.   — Значит, ты думаешь, что здесь есть что-то, что удерживает древнюю магию? — уточнил Римус, уже представляя, как осматривает каждую деталь интерьера.   Сириус открыл дверь и шагнул внутрь, снова вдыхая знакомый, едва уловимый запах, который то исчезал, то возвращался, как дразнящее воспоминание.   — Она насчитала пятнадцать человек, — вдруг произнёс он, как будто это что-то объясняло. Сириус сел на пол, и оперся головой на изножье кровати. — Что? — переспросил Римус, садясь на ковер рядом.   — Пятнадцать человек за всю историю, кто владел этой магией. Это всё. Больше никого. — Сириус посмотрел на друга. — Она как-то пыталась объяснить, что эта магия особенная, она передаётся не по крови. И чёрт возьми, Римус, я до сих пор не понимаю, как она с этим справлялась.   — Может быть, никто и не должен был понимать, — спокойно ответил Римус, но в его голосе чувствовалась глубокая задумчивость. Сириус кивнул, обводя взглядом комнату: окно, выходящее в сад, где ничего не росло, старый комод с потёртыми ручками, массивный письменный стол, на который он неизменно в первый день каникул выкладывал всякие мелочи, которые ему должны были два месяца напоминать о ней.  — Расскажи мне всё, что ты знаешь и помнишь, — тихо попросил Римус. — Начни с того, что, по-твоему, важно.   Сириус закрыл глаза, чувствуя, как запах становится чуть сильнее, словно комната тоже ждала, когда он заговорит:   — В ту ночь, которую я стёр из твоей памяти, я тоже всё узнал. Вспоминая всё что тогда произошло, я понимаю, что лучшего момента быть не могло…