Старые записки поместья Блэк. III

Май 1995 г. Сириус медленно вошёл в дом на площади Гриммо 12. Впервые с тех пор, как он летом после пятого курса сбежал отсюда. Тогда он выдержал здесь всего полтора часа. Теперь же этот дом встречал его не только привычным запахом пыли и затхлости, но и неумолимой тишиной, тяжёлой, как свинец. — Хозяин Сириус, — пробурчал домовик, появившись в дверях кухни. Его лицо было таким же кислым, как всегда. — Здравствуй, Кикимер, — глухо ответил Сириус, пересиливая себя. Он был уверен, что даже она — самая добрая и светлая из всех, кого он знал, — не смогла бы покорить сердце этого старого ворчуна. — Кикимер приветствует хозяина. Хозяину что-то нужно от старого эльфа? Сириус вздохнул и опустился на ближайший стул: — Завари чай и сделай что-нибудь на скорую руку, — произнёс он. И тут же, словно вспомнив что-то важное, добавил: — Пожалуйста. Кикимер недовольно фыркнул, но исчез. Сириус поднялся наверх, стараясь не замечать яростные крики своей матери с портрета в коридоре. Её вопли давно потеряли для него значение. Ни при жизни, ни после смерти она так и не смогла выбить из него покорности. Но порой он ненавидел себя за то, что каждый её крик всё ещё отзывался в груди болезненной занозой. Дойдя до своей старой комнаты, он потянулся к ручке двери, но замер. Его пальцы вдруг задрожали, и он резко отдёрнул руку, как будто дверь была раскалена. За дверью пахло пережженным сургучом, он потер глаз нижней частью ладони. Это был запах древней магии. Её магии.  Глупо было предполагать, что в поместье не было древней магии, ведь как говорила она, старинные здания обычно пропитаны ею. Бросив вещи под дверью, он развернулся и направился обратно на кухню, закуривая по пути: — Кикимер, в доме есть алкоголь?  — У хозяина Ориона... — начал было домовик, но Сириус перебил его раздражённым тоном: — К чёрту чай, неси самое крепкое, что найдёшь. Кикимер исчез, но вернулся через пару минут с бутылкой огневиски, стаканом и... пепельницей. — Спасибо, Кикимер, — пробормотал Сириус, с трудом проглотив слово, которое ему всё ещё казалось чужим. Он налил себе стакан и отпил, чувствуя, как горло обожгло огненной жидкостью. Но воспоминание не отпускало. Через несколько минут домовик вернулся с тарелкой овсянки и поставил её перед хозяином. — Если хозяин Сириус собирается остаться в доме, Кикимеру нужно знать, чтобы пополнить припасы. В доме есть только овсянка и рис, — предупредил он, глядя на Сириуса, как на провинившегося ребёнка. — Останусь, — ответил Сириус, машинально крутя стакан в руках. — И приведу друзей. У тебя есть деньги? Кикимер молча кивнул. У домовика был специальный бюджет, который не одну сотню лет пополнялся более чем было необходимо на содержание дома.  — И принеси мне список тех, кому предоставляется доступ к дому, — крикнул Сириус вслед домовику. Кажется прошлое, от которого он так старательно убегал, накрыло его в старом доме.

***

Когда Люпин вошёл, он остановился на пороге кухни, внимательно оглядывая друга, заостряя внимание на бутылке на столе, полной пепельнице и явно недавно использованный неудобный диван с пледом. — Сириус, ты ведь не раз готовил дома для штаба. Помнишь, как штабом был дом Альфарда Блэка? — Люпин присел напротив друга.  — Помню, — Сириус грустно усмехнулся. Его дом, её дом, их дом.   — Прости, что напомнил... но прошло уже шестнадцать лет.  Сириус молчал. Уже шестнадцать лет прошло с тех пор, как он видел её, чувствовал её запах. Она исчезла, как и многие в его жизни. Но не совсем. Сириус соскользнул с дивана на пол, опёрся спиной о край. Люпин нахмурился. Друг выглядел хуже, чем он предполагал. — Сириус, может, тебе стоит подняться наверх и лечь нормально? Мы поговорим утром. — Ты знал, что я однажды стер тебе память? Люпин замер, ошеломлённый этим признанием: — Что? Что ты сделал? Зачем? Сириус поднял на него мутный взгляд. — Ради неё. — Он ненадолго замолчал, потом добавил: — Мне нужна твоя помощь. Подними наверх все, что связано с Джози, сложи в коробку. Люпин не сразу ответил. Он знал, чего это стоило Сириусу. Может, это был шаг вперёд. Он кивнул и отправился наверх. Через полчаса он вернулся, его лицо выражало замешательство: — Ничего нет. Ни одной вещи, ни одной записки. — Ты проверил секретер? — Сириус поднялся с дивана, его голос дрогнул.   — Да, там какие-то магловские старые штуки, — подтвердил Люпин.   Сириус молча прошёл мимо Люпина в свою старую комнату. Она выглядела нетронутой, словно застыла во времени: плакаты, книги, смятая постель. Но ничего, что бы напоминало о Джози. Даже дневника, где он конспектировал её экскурсии, а позже — записи о ней. Он вдохнул и задержал дыхание. Воздух в комнате был густым, как перед грозой. К запаху перегретого сургуча добавился еле уловимый аромат кожи. Сириус тряхнул головой. Он слишком давно не носил свою косуху, чтобы она пахла так сильно. Он распахнул окно, надеясь избавиться от наваждения, и спустился вниз. Он вернулся вниз, охваченный смесью растерянности и раздражения. Кикимер возился в углу, подчищая пыль с камина.   — Кикимер! — окликнул его Сириус. — Где вещи из моей комнаты?   Домовик посмотрел на него с видом обиженного праведника.   — Двадцать лет назад хозяин Сириус велел Кикимеру не трогать вещи в комнате хозяина. Кикимер не трогал. Сириус устало махнул рукой, не предавая значения словам эльфа: — Ладно, просто поменяй постельное белье, — буркнул он.   Кикимер, все ещё фыркая себе под нос, уточнил:   — А можно ли сжечь старое белье? Оно совсем мерзкое и грязное.   Сириус пожал плечами:   — Делай что хочешь.   Кикимер ускользнул наверх, а Сириус и Римус остались на кухне, Сириус налил себе новую порцию огневиски и предложил Римусу, который покачал головой в знак отказа и сказал: — Ты не вспоминал её последние три года, даже в окрестностях Хогвартса.  — Если ты не видел то, как я её вспоминал, это не значит, что я её не вспоминал, — Сириус перекатывал виски в бокале. Римус вспомнил странное поведение близких после исчезновения Джози. Все были на удивление спокойны по этому поводу. Ему даже казалось, что он единственный, кто переживал по поводу её исчезновения, а потом стало слишком поздно. — Это глупо, Римус, — наконец нарушил молчание Сириус, — Я чувствую будто она тут. Рядом. Не представляю, что другие Блэки сделали бы с ней, если она появилась в этом доме.  — Может быть этот дом напоминает тебе дом дяди? Сириус пожал плечами и запрокинул остатки огневиски в себя.  — Сириус? — осторожный голос Люпина прервал его раздумья. — Что? — он резко отдёрнул руку и посмотрел на друга. — Ты точно хочешь оставаться здесь? Этот дом сведёт тебя с ума. — Возможно. Но это всё, что у меня осталось, Римус.   Люпин промолчал. Он понимал, что в такие моменты слова будут только раздражать. Вместо этого он тихо взял бутылку огневиски и отставил её в сторону, оставив на столе только стакан и палочку.  Сириус молча посмотрел Римусу в глаза стиснув зубы. — Тебе станет легче, если мы говорим о ней? — спросил Римус, вертя в руках зубочистку. — Эванс пыталась говорить, — Блэк уронил голову на стол, — Но я не могу отпустить её так и не поняв, что произошло. Римус обдумывал слова друга и согласился: — Хорошо. Тогда пообещай мне вот что: ты примешь зелье сна без сновидений, поспишь, а завтра… завтра мы будем искать ответы.