500 Дней Прогресса

Семь лет назад в академию пришел новый преподаватель. Это событие по неофициальным данным спровоцировало три обморока, два синдрома разбитого сердца и один кризис сексуальности. Что совсем неудивительно, ведь когда в класс к будущим высококвалифицированным инженерам, юным и впечатлительным, заходит молодой высокий мужчина с фигурой атлета и, ослепительно улыбаясь, говорит, что уже любит всех собравшихся в этой аудитории, это может запустить каскад маленьких сердечных драм. Эффект Джейса Талиса распространился на многих людей, с которыми тот имел возможность вступить в контакт. Этот вирус, похожий на исключительно прилипчивую тропическую лихорадку, быстро охватил Академию. Виктор, профессор Херолд, тогда не имел счастья пообщаться с профессором Талисом лично и этого эффекта избежал, но, как показало дальнейшее развитие жизненных событий, это было и не важно. Им суждено было встретиться так или иначе, в другое время и в другом месте. И навсегда изменить траектории движения миров. А также некоторые пункты в меню студенческой столовой. Два года после введения в игру основных действующих лиц не происходило ничего сверхъестественного. Чтобы в день, когда сотня мелких факторов сложились в картину будущих событий, произошло все и сразу. Сначала взорвалась лаборатория. Разумеется, взорвалась она не сама, а стараниями четырех человек. Ну какова была вероятность, что странного вида потрескивающий двигатель с присоединенной к нему прозрачной батареей не заинтересует хоть одного из трех человек, искренне увлеченных инженерией. Хотя на самом деле из четырех: Вай тоже была довольна близка к тому, чтобы стать катализатором будущей аварии чисто из любопытства, но ее спас природный дар, который в народе называется «чуять задом». В любом случае, Паудер в случившемся никто не винил. Взрыв был такой силы, что снес все стекла в кабинете и заодно часть наружной стены. Он снес бы и головы незваных гостей, но Вай, повинуясь тому же природному чувству опасности, вовремя бросилась на пол, а ее друзья, привыкшие в подобных ситуациях доверять ее действиям, последовали ее примеру. Вай, как она позже обнаружила, все же задело взрывом по касательной, оставив на шее небольшой, но довольно неприятный шрам, который она потом перекрыла татуировкой. Если бы она была хоть на пару сантиметров ближе к взрыву… «А если бы — не считается», — дразнила ее в таких случаях Паудер. Вай только надеялась, что ее сестру и в этом случае тоже никто не винил бы. Особенно она сама. Виктор, который сидел в столовой недалеко от них, и полчаса назад стал невольным свидетелем их разговора о желании посетить лабораторию Талиса, почувствовал неясную тревогу. Он, в отличие от этих четверых, знал, что искомый ими профессор не сидит у себя в кабинете, а медитирует на кофейный автомат в коридоре за углом: этот чокнутый предпочитал химозную черную водичку, извергаемую автоматом, цивильному разнообразию, которое предлагал кафетерий. Наверное, чтобы никто не догадался, что он извращенец, добавляющий в кофе все предлагаемые машиной сиропы за раз. Когда Виктор, влекомый своей тревогой, подошел ко входу в лабораторию, Талис как раз выходил из-за угла, очевидно следующий в том же направлении. — Профессор… Херолд, верно? — и почему этот самодовольный позер всегда такой бодрый, Виктора почему-то это беспричинно злило. — Утро! Вы не ко мне? — Уже день. Не к вам, — мрачно ответил он, и хотел развернуться и уйти, но Талис шагнул к нему и смущенно забормотал: — Извините, я что-то совсем заработался, только на минуту отошел. Хотел голову освежить, перечитать заметки, — он помахал толстенным журналом, который держал в руках. — Хотел вернуться быстро, но немного завис… Но вы же только что хотели зайти в кабинет, разве нет? Виктор не понимал, зачем Талис ему все это рассказывает, он что, каждому встречному пытается присесть на уши? Они виделись до этого всего раза три, а то и меньше. И ни разу у них не доходило даже до «доброго дня». — Нет, вы ошиблись, я просто… шел мимо, — четко проговорил он, слишком поздно спохватившись, что дверь кабинета Талиса последняя по коридору, а дальше был тупик. Мимо проходить там можно было только в окно. Ну почему он так плох в придумывании спонтанной лжи? Он и вправду хотел уйти, но его внимание привлекла голубоватая тень, пробивающаяся из-под двери. Через секунду она моргнула вспышкой, и в сквозное отверстие замка проникло сияние. — Мне кажется, у вас в лаборатории горит не электричество. — Что? — Талис еще успел обернуться на кабинет, как одна за другой произошли три вещи. Первое: дверь распахнулась, вынося из помещения не сам взрыв, а больше его эхо в виде мелких осколков и горячего воздуха. Второе: у Талиса для его габаритов оказалась отменная скорость. Виктор только зацепил краем разума мысль о том, что этот лось с какого-то перепугу быстрый, как атакующая кобра, а в следующую секунду уже летел на пол, откинутый его ладонью. «Дурак, — рассердился Виктор, — в защитника решил поиграть? От чего он меня пытался защитить, от пылевого облака? Большое спасибо!» Он упал на спину, больно ударившись копчиком, а рядом с ним шлепнулся выроненный Талисом журнал. Виктор почти сразу попытался подняться, но спина заныла от такой резкой смены положения, и он медленно подтянул себя вверх по стене. Прямо на высоте его глаз из штукатурки торчали два тончайших осколка закаленного стекла. Судя по траектории их полета, они должны были если не вонзиться ему в лоб, то по крайней мере, прибить к стене его снятый скальп. Виктор потер ноющую от удара поясницу. «Хм. А впрочем, и правда — спасибо». И третье: из дверей выбежала синеволосая девушка лет шестнадцати, с глазами на пол-лица. Она, тяжело дыша, завертела по сторонам головой, увидела Джейса и закричала: — Там… Там! — и бросилась обратно в кабинет. Джейс кинулся за ней. Все, кто был в пределах видимости и слышимости взрыва, сбежались на место происшествия. Спасатели, вызванные кем-то из персонала, оказались там тоже довольно быстро. А когда к ним прибыл начальник охраны, было уже ясно, что никто серьезно не пострадал, и все участники инцидента немного пришли в себя. Начался допрос. Охрана не понимала, как обычный двигатель мог наделать столько шума и чуть не убить шестерых человек. Талис объяснял, что это не обычный двигатель, а экспериментальный образец, работающий на чистой энергии. — Вы оставили включенный прибор, способный взорваться в любой момент, и ушли? Вы понимаете, как это звучит? И кто вообще эти молодые люди, ваши студенты? — Маркус, осторожно переступая через обломки, подошел к дыре в стене. Джейс оглянулся на слегка закопченных ребят, притихших рядом. — Да, они учатся в группе, у которой я веду занятия… Но постойте! Подождите. Двигатель не мог взорваться сам по себе, даже от сильных внешний повреждений, я много раз тестировал его в разных условиях и… — А что он сделал, по-вашему? А эти девушки? Вайолет и Паудер Майнеры, верно? Насколько я понял, они вообще не учатся в Академии. — А-а, — Джейс растерянно поправил волосы. — Ну… Охранник бросил тяжелый взгляд на Майло и Клаггора. Нехороший такой взгляд. — Я правильно понимаю, что у вас в лаборатории работал ваш… образец. Безопасный, по вашим словам. — Да. — Вы ненадолго вышли к торговому автомату. — Точно. — И не знали, что кто-то сейчас находится у вас. — Ага. — То есть ситуация на данный момент выглядит так: два студента зашли в лабораторию своего преподавателя во время его отсутствия и без каких-либо предупреждений привели с собой людей, которым не разрешен вход в корпус, сломали оборудование и вызвали взрыв, от которого пострадало здание, и потенциально могли пострадать все здесь находящиеся? Все молчали. Виктор стоял немного в стороне и со своей позиции видел, как Паудер нервно сжала за спиной руки. — Либо я упускаю какую-то информацию, либо этих… молодых людей в ближайшем будущем ждет не самый приятный разговор. Я должен обо всем сообщить ректору. Он решит, насколько Академия нуждается в учащихся, которые пытаются ее разнести. Майло посмотрел на Вай с ужасом. Она знала, каких усилий им с Клаггором стоило поступить сюда. Если их исключат, можно сразу ставить крест на лучшем будущем, которое было от них так близко. На учебе, на карьере, связанной с любимым делом. А Паудер? Она тоже не сможет сюда попасть, оказавшись в негласном черном списке, потому что кто примет в Академию человека, ставшего причиной аварии, едва не унесшей жизни нескольких людей? Виктор быстро перебирал в уме варианты, что можно сделать в этой ситуации. На декана факультета он еще мог бы повлиять, он всегда был с Хеймердингером в хороших отношениях, но Болбок… Слишком заботится о репутации Академии, как места сосредоточения статусности, и Виктора, который раньше представлял собой бельмо на глазу этой репутации, определенно слушать не станет. И уж студенты-зауниты точно не отделаются простым выговором. Пока Виктор напряженно размышлял, а глава охраны говорил по телефону с начальством, Джейс смотрел на них всех: на паникующих Майло и Клаггора, на расстроенных Вай и Паудер, на мрачного Виктора, и тоже о чем-то напряженно думал. На его лице отразилась секундная борьба, а потом он встал и деликатно тронул охранника за плечо. Он вопросительно обернулся, не отрываясь от телефона. — Простите, я хотел сказать… Неловко об этом говорить сейчас, но я вспомнил, что сам звал этих парней к себе, по поводу практической работы, — тут мужчина уже развернулся к нему всем телом, нахмурившись. — Да, они должны были ко мне зайти за… э-э… паяльником. А я совсем забыл. Вот. Виктор с большим трудом удержал на своем лице более-менее нейтральное выражение. «Ох, ладно. Оказывается, я не так плох в придумывании спонтанной лжи. Вот кто действительно в этом ужасен». — А насчет моего двигателя… Думаю, все-таки взрыв был возможен и самопроизвольный, изоляция кристаллов могла быть нарушена, и это бы вызвало короткое замыкание… Вероятность маленькая, но не нулевая. Я совсем забыл, что ко мне придут гости, так что здесь виновата моя халатность, я еще раз извиняюсь, — он смущенно развел руками. Глава охраны смотрел на него, как на идиота. Но кажется, поверил. — А девушки? Вы их тоже приглашали? — Да, они пришли за компанию, чтобы узнать про вступительные экзамены, — Джейс лихорадочно пытался решить, кто из двоих сестер больше подходит на роль будущего студента, подающего большие надежды. — Ради Вайолет. Она хотела бы поступить в Академию на инженера-конструктора. Вай сделала вид, что у нее очень чешется подбородок, и издала в ладонь захлебывающийся звук. Маркус удивленно на нее посмотрел. Талис за его спиной сделал большие глаза: «Молчи!» В тот момент Вай подумала, что теперь просто обязана сделать этого человека своим другом. Хотя бы для того, чтобы до конца жизни издеваться над Джейсом за эти слова. На телефон охранника пришло сообщение и он, поджав губы, посмотрела на Талиса. — Что ж, ректор уже приехал, профессор. Пройдемте к нему в кабинет. Он хочет с вами поговорить. Джейс подчинился и направился за ним. Виктор, улучив момент, быстро подошел к Талису и сказал вполголоса: — Спасибо тебе, — Виктор не заметил, как перешел на «ты». — За них. Я постараюсь договориться с Сесилом. Возможно, он поможет смягчить ситуацию. Талис кивнул ему: «Да ерунда это, все будет хорошо». — Ничего, двигатель можно собрать заново, а разорвавшегося на части человека нельзя, — немного нервно рассмеялся он. — Главное, что все остались целы. — Собираешься его восстановить? Свой прототип? Джейс вздохнул и как-то странно посмотрел на Виктора. — Конечно. Это устройство… эти исследования — то, чем я занимаюсь большую часть своей жизни. С того момента, когда поступил сюда учиться. Можно даже сказать, они вся моя жизнь. Так что сколько бы оно не взрывалось, я буду собирать его раз за разом. Виктор кивнул и решил добавить: — А, и про «целы»: спасибо за спасение моей головы. Если бы не ты, половина моих волос сейчас висела бы на стене. У тебя отличная реакция. Ты во что-то играешь? Я ни разу не видел тебя в университетской команде, — Виктор иногда ходил на стадион, ему нравилось вполглаза наблюдать за матчами и тренировками, было в этом что-то медитативное. Джейс довольно высокий и плечистый, может быть, баскетбол? Джейс сначала улыбнулся, но потом посмотрел на Виктора озадаченно. — Играю в команде? Нет… Не знал, что в Академии есть команда по Старкрафту. *** Джейс ушел. Виктор долго стоял, непонятно зачем глядя на опустевший коридор. За его спиной тихо переговаривалась оставшаяся в лаборатории четверка. Что-то лежало на полу у стены. Виктор машинально нагнулся и подобрал потерянный журнал. Он смахнул с блокнота грязь и провел пальцем по тиснению на обложке. На обратной стороне журнала тоже было что-то, но маленькое, в уголке. Виктор водил по углублению чувствительной подушечкой безымянного пальца и пытался понять, что это. Он хотел разобраться, не глядя. Несколько линий и закорючка. Виктор испытал острое искушение прямо сейчас открыть журнал и почитать. Он оглянулся на дверь лаборатории, провел пальцем по толстому переплету и приоткрыл блокнот на случайной странице. Строгие ровные столбцы показаний и замеров. Заполненные убористым почерком ровные строки. И как будто в качестве насмешки над всем этим порядком — хаотично приклеенные листочки заметок с рисунками, приписками, да и обрывков с простыми каракулями среди них хватало. Виктор бросил взгляд на угол страницы и сразу понял, что было выдавлено на задней стороне обложки. Он решил, что пока оставит журнал у себя. А потом вернет Джейсу лично. — Вандер нас убьет, когда узнает. — А Силко оживит и убьет повторно. У него сейчас и так дел по горло, а если бы пришлось еще и с нашими проблемами иметь дело… — «Известная в узких кругах рок-исполнительница Джинкс сегодня взорвала своим звучанием стены Пилтоверской Академии. Скоро, на всех площадках города! Билеты вы можете приобрести в администрации бара «Последняя капля», справки по телефону». — Отличная реклама его предвыборной кампании. — Хорошо, что все обошлось. — А ваш профессор почти догадался, зачем мы приходили. — Ага, Вай, какие у тебя планы, будешь поступать на инженера в следующем году? — Иди на хер, Майло, — Вай со смехом оттолкнула его и вышла из лаборатории. Остальные потянулись за ней. Их просили не покидать Академию, пока охрана не даст добро, и они планировали подождать внизу, в холле или столовой. — Кстати, видели этот взгляд? У этого… у Виктора, когда Талис сказал про паяльник. У него чуть глаза из орбит не выкатились, — Паудер рассмеялась и мастерски изобразила его выражение лица. — О да, это называется убейте-меня-кто-нибудь-взгляд. Он так смотрит, когда кто-то начинает нести какую-нибудь хрень у него на занятии. — Не, это был я-сейчас-блять-убью-его-взгляд, когда кто-то приносит на лекцию еду и начинает чавкать. Паудер повернулась к ним с возмущением и покачала в воздухе пальцем. — Нет, вы ничего в людях не понимаете! Вы думаете, он на него разозлился или что-то вроде этого, но что-то мне подсказывает, что там кое-что другое мелькнуло, — она округлила глаза и пальцами растянула их еще больше, — я, в отличие от вас, живу рядом с Вай уже почти семнадцать лет, у меня-то богатый опыт наблюдения за пи… — Так, — Вай обняла ее сзади и закрыла ей рот ладонью, — наблюдательная наша, все поняли твою мысль, можешь не продолжать. Но ее сестра ловко выскользнула из захвата рук и закончила свои дедуктивные выводы: — Что я имею в виду… Короче, это что-то вроде этот-грудастый-красавчик-нерд-такой-тупица-я-должен-завалить-его-сегодня-же-взгляд. Чего вы так смотрите? Или они уже вместе, или будут вместе до выходных. Поспорим? На десятку, не разорять же вас, бедных нищих студентов… Вай подумала и спорить не стала. Что-то в этом определенно было. Возможно, Паудер даже была права. *** На самом деле Паудер была права только частично. Виктор и правда так подумал, но несколько позже, в день разбирательства после той самой аварии. Странно, но увидев Джейса Талиса в первый раз, он не подумал ничего. В то время, когда Джейс только вступил в свою должность в качестве профессора, Виктор только отметил для себя, что видел его на Дне Прогресса еще во время учебы. Ну, увидел и забыл. А эти два года он был для него просто фоновым пятном, ни больше ни меньше. Можно даже сказать, немного раздражающим фоновым пятном. И только в тот день он решил рассмотреть его поближе. Ректор не удовлетворился разговором с Талисом о взрыве и решил провести общее собрание. На повестке дня были несколько насущных проблем и главное — вчерашний инцидент. В кабинете, где собрались все важные члены Академии и некоторые люди из ее спонсоров, не было свободного места, а в центре стоял Джейс. Стоял и смотрел на этих людей, зная, что те пришли решить его карьеру и судьбу. А Виктор, в свою очередь, смотрел на него. «Ну да, красавчик, — подумал тогда Виктор, разглядывая Талиса, как очередной лабораторный образец, — но уж не настолько, чтоб в него была влюблена большая часть студентов и малая часть профессоров. Обычный избалованный мальчишка богатеньких родителей, которые пылинки с него сдували». Он, Виктор, таких во время учебы щелкал по лбу их же самоуверенностью, быстро оставляя позади по успеваемости и амбициям. «Имеются и поумнее, — Виктор посмотрел на Медарду, сидевшую на обычном старом стуле царственно, как на троне, — и покрасивее, — он оглянулся на Сало, тонкого и изящного, как эльфийский принц». Виктор избегал Джейса по той же причине, по которой избегал большинство людей, находящихся сейчас здесь. Не нарочно сторонился их, а просто не хотел оказаться в чужой системе координат, полагая, что ничего полезного в них для своей системы он не почерпнет. Виктору не нужен был общественный вес, который волочился бы за ним как гиря неоправданных ожиданий. Не нужно было чувство собственной важности планетарного масштаба. И становиться чьим-то орбитальным спутником он тоже не собирался. Даже на время. Ему казалось, что про Талиса ему все стало ясно с первого взгляда. Хотя… Хотя. Что-то тут не сходилось в картине, которую он выстроил для себя в отношении Джейса. Воспоминания прыгали у него перед глазами, как картинки калейдоскопа: крупная рука толкает его почти инстинктивно, нелепая неумелая ложь, журнал — на каждой странице маленький значок бесконечной математической константы, которая, так уж получилось, приняла форму кое-чьих инициалов. Что-то в этом всем его волновало. И раздражало. И раздражало, что волновало. Неотданный блокнот жег ему сумку и душу. Джейса спрашивали о том, что произошло. Виктор скучал. У него сегодня есть дела поважнее. Нужно проверить работы первокурсников. Подготовиться к лекции, на которой он будет заменять Хеймердингера (студенты обычно мечтательно вздыхают, когда первый раз видят его на замене, потом перспективой сдачи у него экзаменов они скорее напуганы). В очередной раз попытаться продавить у главбуха заказ на новое оборудование… И тут, когда Джейс заговорил про свою работу, ту самую, которой был посвящен его журнал, Виктор начал понемногу кое-что понимать. Он всмотрелся в Талиса внимательней, и когда к нему наконец-то пришло осознание, что за человека он видит перед собой, в груди у него болезненно заныло. Так сильно, как не болело уже много лет — с тех пор как он покинул дымящийся заводами Заун. Он понял, что дело тут вовсе не во внешности. Красавец Сало мгновенно отошел на другой план, сделавшись просто бледной декорацией. Виктор тогда все смотрел на Джейса и пытался понять, почему все стало ясно для него только сейчас. Весь образ Талиса обрастал для него новыми красками и деталями. Внешность медленно накладывалась на внутреннее содержание, как звуковая дорожка на видеоряд. Лицо у Джейса состояло в целом из правильных и красивых черт, но в каждой этой черте имелось небольшое несовершенство, как любовное прикосновение невидимого скульптора. Бровь с маленьким шрамом, как щербинка на краю побитой, но бережной хранимой любимой чашки. Губы чуть пухлые, точно с женского лица, но других тут как будто и быть не могло. Сияющие глаза человека, который упрямо отказывается признавать себя несчастным, хотя жизнь регулярно отвешивает ему только шишки и пинки. В общем, кто бы ни разрабатывал проект под названием «Джейс Талис», ее величество случайность, неведомые боги или же эволюционный гений матушки-природы, он делал это с огромным вдохновением и вниманием к деталям. И с расчетом на то, что Виктор радостно клюнет на эту наживку. Что ж, на такую наживку он попасться не против. Проглотит и не подавится. Виктор никогда не был суеверным. Он не верил в судьбу, Вселенную, гороскопы и другие подобные вещи, которыми люди пытаются объяснить для себя этот сложный и запутанный мир, но глядя на Джейса, он думал, что происходящее с ним в этот момент совсем не похоже на случайность. Имей Виктор магическое мышление, он точно подумал бы, что Вселенная явно имела на Талиса большие планы, как на главного участника этого события. Но Виктор так, разумеется, не подумал. Он ведь был ученым, а ученый в первую очередь видит именно цель. Виктор почувствовал себя лисицей из известной басни. Как и та лиса, он тоже имел некоторые виды на сыр, а в его случае — на нечто замечательное, что изначально не было ему предназначено, а в худшем случае и вовсе недосягаемо. Пока что. Виктор понял, что сейчас принимает очень важное решение. Судьбоносное. Определяющее. Возможно, важнейшее решение в жизни, которое создаст точку невозврата и определит направление истории на много лет вперед. И он его сделал. Шагнул в него решительно, как опытный пловец заходит в холодную воду и сразу же начинает движение к цели. «Извини, Вселенная, но тебе пока что придется подвинуться, — подумал Виктор, — у меня на него планы грандиознее твоих. Если выражаться примитивным языком, я собираюсь найти ближайшую подходящую поверхность и завалить на нее этого красавчика-нерда до выходных». *** Заседание несколько затягивалось. Виктор сдался и незаметно улизнул, чтобы успеть на свою лекцию, пока его студенты не разбежались. Все равно ему уже было понятно, что ректор поскандалит для вида и заметет эту историю под ковер, а если нет, то Медарда и Хеймердингер прикроют Джейсу спину. Он успел сделать все запланированные дела до наступления позднего вечера — удивительная продуктивность для человека, думающего о чем угодно, кроме своей работы. Освободившись, он даже позволил себе недолгий отдых, за которым решил просмотреть исследования Талиса внимательней. Как понял Виктор, если обобщить всю информацию: устройство, над которым столько лет работал Джейс представляло собой универсальный источник энергии, способный привести в действие технику, работающую на топливе или от других обычных невозобновляемых ресурсов. В процессе исследований топливо превратилось в энергоноситель, синтезируемый в виде кристаллов, которые Талис сначала называл гексагонами, а затем сократил до гексов. Со временем и этого сокращения ему стало недостаточно, и в быстрых закорючках его почерка замелькала приписка hex. «Как «ведьма» на немецком», — улыбнулся Виктор. В целом, вся идея и правда напоминала какое-то колдовство. Это просто не могло работать. Но чем дальше Виктор продвигался по лабораторному журналу, тем большее волнение и азарт он чувствовал. Судя по всему, до успеха всего этого предприятия не хватало как будто одного маленького шага. И Джейс раз за разом перебирал все варианты, пытаясь продвигаться на ощупь. Работа многих лет представала для него во все более ясном свете. Он разглядывал четко структурированные исследования, дополненные хаотичными заметками, и понимал, почему Джейс так упорно за них цеплялся, не бросая их год за годом, несмотря на периодические неудачи. Если… «То есть, когда», — мысленно поправил себя Виктор. Когда этот проект увенчается успехом, это может изменить все. Виктор собирался поучаствовать в решении этого уравнения. Для этого не хватало буквально одной детали, которая, возможно, окажется ключевой и поможет всему встать на свои места. Он открыл расписание лекций первокурсников и поторопился к нужной аудитории. Виктор успел как раз к концу лекции, к тому моменту, как студенты выходили из кабинета. Он окинул толпу острым взглядом и выцепил из нее плечистую коренастую фигуру. — Клаггор, верно? Не пугайся, — он увидел расширившееся глаза парня, и постарался его успокоить, — отойдем в сторону? Нужно поговорить. — О чем? — заинтересовался тот, следуя за Виктором сквозь толпу. — О будущем, конечно. *** — То есть, ты не знаешь, почему прибор сдетонировал? Клаггор ощутил разочарование Виктора и виновато покачал головой. — Я в тот момент находился в другой части лаборатории. Искал профессора. — Значит, о том, что случилось, в деталях знает только Паудер? — спросил Виктор задумчиво. Клаггор промолчал, глядя в пол. Виктор сначала не понял причину его молчания, а потом до него дошло. — Не волнуйся, я не стану никому распространяться об ее участии в этой истории. Я обещаю. И об участии кого-либо из вас. Клаггор взглянул на него недоверчиво. — Я ищу ответ на один вопрос. Это важно. Для этого мне очень нужно поговорить с твоей подругой. Молчание. — Сестрой, — поправил его Клаггор. — С сестрой. Это поможет работе профессора Талиса. Он помог вам. Думаю, будет с вашей стороны справедливо помочь ему в ответ, разве нет? — Виктор приблизился и пристально посмотрел парню в глаза. Кажется, этот аргумент оказался весомым. Клаггор тихо вздохнул. — Да, Паудер должна знать больше. Вы хотите с ней поговорить? — Хочу. Ты можешь дать мне ее телефон? Или позвонить сам? — Это не нужно. Паудер сегодня встречает нас с Майло после занятий. Она будет ждать нас у входа в Академию. — Хорошо. Пойдем, — Виктор нетерпеливо оглянулся на Клаггора и поспешил к ступеням, ведущим в главный холл. Если его гипотеза окажется верна, это приблизит их на шаг к разгадке и даст ключ к завершению работы. Виктору не терпелось рассказать обо всем Джейсу и отдать ему журнал вместе с добытой информацией. Может быть, позвать его сейчас с собой? Но где его можно найти? Заседание давно закончилось, и Талис ушел домой или же работает у себя? Он быстро шел по коридору и, проходя мимо двери курилки, зацепил в круглом окошке знакомое лицо. Виктор остановился и постучал по стеклу пальцем. Профессор Лам повернулся на звук и махнул ему рукой. Виктор, стараясь глубоко не вдыхать, открыл дверь и зашел внутрь. — Доброго вечера. Не уделишь мне минуту? Можешь сказать, когда закончилось собрание? Лам меланхолично затянулся и дернул себя за тонкую бородку. — Давно. Еще до двенадцати. — А ты случайно не знаешь, где сейчас может быть Талис? Лам пожал плечами и выдохнул дым в потолок. — Понятия не имею. Да и откуда мне знать. Ты что, не слышал еще? — Слышал что? — не понял Виктор. — Уволили его, — Лам потушил сигарету о пепельницу и выбросил в мусорку. Виктор в оцепенении проследил глазами ее полет до дна ведра. — Уволили? — переспросил он. — Ага. Ректор так взбесился! Ты бы видел, как он орал, мы все думали, его инфаркт хватит. Уволил его одним днем. Ты вообще знал, что та компания, которая чуть не подорвалась в его лаборатории, это Майнеры? Дети Силко, — Лам снисходительно пояснил, как будто существовал хоть один заунит, который не знал, кто такой Силко, — это который без пяти минут глава Зауна. Приемные, конечно, но это мало что меняет. Скандал бы был феерический. — Знал, — тихо проговорил Виктор. — А Талис теперь хрен куда устроится, старик же жизни ему не даст. Уже велел изъять все, что связано с аварией, а на Талиса, если тот продолжит этим делом заниматься, пригрозил подать иск за причинение материального ущерба Академии. На такие суммы, которые его семья и за сто лет не выплатит. — А Хеймердингер? — Виктор потер виски, чувствуя приближающуюся мигрень. Знал же, что нельзя нюхать сигаретный дым. И почему за Джейса никто не заступился? — Он пытался что-то вставить, да куда там… Главное же замять шумиху. Так что не знаю я, где сейчас Талис. Он после заседания собрал вещи и уехал куда-то. «Эти исследования… Можно сказать, они вся моя жизнь». — У тебя есть его номер? Лам помотал головой. — Нет. Если и есть у кого-то, то у Кирамман или Медарды. Они с ним ближе знакомы. Но обе уже уехали. — Ладно. Спасибо, — Виктор толкнул дверь и вышел из комнаты. Клаггор все еще ждал его в коридоре. Рядом с ним нетерпеливо топтался Майло. Когда Виктор вышел из курилки, они подошли к нему. — Вы идете с нами? — Клаггор заметил его выражение лица и заволновался. — Профессор, все в порядке? Виктор прислонился к стене, задумавшись. — Нет, — ответил он на оба вопроса. — Я не пойду. Но мне все равно нужен ответ от Паудер. Точное описание того, что она сделала перед взрывом. Мне нужно, чтобы вы рассказали мне, как только узнаете. — А вы? — Появилось одно неотложное дело. И я хочу попросить вас тоже не откладывать мою просьбу. Это было важно. А сейчас стало еще важнее. Клаггор и Майло быстро ушли, и Виктор также не стал терять время. Он решил сначала положиться на удачу и проверить, не вернулся ли Джейс в Академию. Стянуть у сторожа набор запасных ключей было делом пары минут. Гораздо больше он потратил на поиск информации о том, какие двери эти ключи должны открывать. Он копался в документах в кабинете ректора и проклинал его любовь к бесконечным стопкам бумажек. «Почему нельзя хранить все на компьютере, — Виктор мысленно заскрипел зубами, откладывая в сторону очередную ненужную папку, — сраный сапожник без сраных сапог!» Есть! Списки персонала, технический персонал, методический отдел, досье на преподавательский состав, личные данные, Джейс Талис. Он почти физически ощущал, как время убегает, спеша в общежитие для работников. Еще большее раздражение он почувствовал, когда понял, что комната Талиса все это время находилась за углом от его собственной. Громкий стук в дверь остался без ответа. После второго стука Виктор прислонился к тонкому дереву двери ухом и внимательно вслушался. Он постучал еще раз, но просто на всякий случай. Ему уже было понятно, что никого там нет. Он постоял секунд десять, буравя взглядом дверь, воровато огляделся и, отперев ее украденным ключом, заглянул в комнату. Что ж, можно было не проверять. Здесь никого не было. Но выглядела комната оставленной пару минут назад. Владелец явно начал собирать вещи, аккуратно упаковал технику, бумаги, инструменты, рассовал по коробкам безделушки, но на полпути как будто бросил все, осознав бессмысленность этого занятия. Снова это давящее волнение. Виктор решил сократить этапы поисков Джейса и просто позвонить, как изначально и хотел. Он набрал номер из добытых документов. Нет ответа. Потом набрал тот, который был указан как домашний (кто вообще сейчас пользуется домашним?!), но на другом конце тоже была тишина. Виктор запер комнату и заторопился в главное здание. Академия уже почти полностью опустела, занятия закончились, и в тишине коридоров собственное тяжелое дыхание эхом отдавалось у него в голове. Лаборатория Талиса тоже была заперта, Виктор сердито стукнул по двери кулаком и отошел к противоположной стене. Он набрал номер Джейса еще раз. Виктор слушал бесконечные гудки, трогая следы от осколков на штукатурке, похожие на старые шрамы на бледной коже. Где же ему искать Джейса? Может быть, приехать к нему домой, наплевав на вежливые расшаркивания — обязательный ритуал новых знакомых? Или позвонить на рабочий номер Кассандры Кирамман, оторвав ее от ужина в кругу семьи, или чем она может заниматься в девять вечера? Виктор бы бросил все это и отправился спать, оставив эти дела завтрашнему дню, но что-то тревожное дышало ему в спину. Как будто этот день был последним для того, чтобы что-то изменить, а завтра все будет совсем по-другому. Виктор резко обернулся на кабинет. Нет, ему не показалось. Из-под дверей опять мелькнул короткий слабый луч. Его можно было бы списать на свет, пробивающийся в комнату с улицы, но Виктор вспомнил, что отверстие для ключа в замке было сквозным, а сейчас его явно что-то закрывало, не давая даже капле света попасть наружу. Лаборатория была закрыта изнутри. Виктор, не задумываясь ни на секунду, с усилием протолкнул ключ в скважину и открыл дверь. *** В то время, когда он только заканчивал школу, и готовясь к поступлению в Академию, ходил заниматься к доктору Ревеку, Виктор спросил того, почему он бросил преподавание. — Глупость, — коротко бросил Корин, не отрываясь от проверки выполненного Виктором задания. Он никак не пояснил свой ответ и, заметив вопросительный взгляд Виктора, неохотно добавил: — Я ее недооценил. Человеческую глупость. А с ней так всегда: люди глупые и нужно быть готовым, что окажутся еще глупее, чем ты думал. Виктору эта мысль совсем не понравилась. Было в ней что-то жестокое, но и приятно-подлое, как в чувстве умственного превосходства над окружающими, на котором Виктор себя иногда ловил. Его каждый раз передергивало от осознание того, что он испытывает, и он, интуитивно понимая, что это дорога в никуда, безжалостно прижигал их, как скользкие извивающиеся щупальца воображаемой гидры. — Думаю, глупо — это считать себя умнее всех. И люди совсем не глупые, — буркнул он в ответ. Ревек тяжело вздохнул. — Я как раз это и имел в виду: ты меня не понимаешь. Я говорю о том, что всегда нужно быть готовым к тому, что тебя не поймут. Вот и сейчас, спустя много лет, Виктор ощущал себя стопроцентным, не понимающим абсолютно ничего в этой жизни, дураком. В ночь, когда он нашел Джейса в запертой лаборатории и поделился своими догадками об его исследованиях, Талис выслушал его, смотря на него с таким выражением лица, будто у Виктора имелись ответы на все вопросы в мире. Тогда Виктор подумал, что Джейс понимает его даже не с полуслова, а с полумысли. — Значит, для стабилизации процесса служат всего лишь вибрации определенной частоты… И их был способен воспроизводить обычный динамик телефона, — после того, как Паудер позвонила и подтвердила предположение Виктора, Джейс начал быструю работу над восстановлением обновленного прототипа. Глаза у него горели прямо как тогда, на собрании, и Виктор тоже впервые за много лет чувствовал себя по-настоящему живым. Словно к нему подключили даже не электрический провод, а целую электростанцию. Они провели за расчетами всю ночь, подгоняемые азартом рождающегося на глазах будущего. Вещи, которые произошли тогда и правда изменили все. Эти изменения входили в их жизнь быстро, как падающие друг на друга костяшки домино. Вместе с их hex-двигателем заработал невидимый механизм, цепляющий своими шестеренками быстро сменяющиеся события. На утро они обратились со своим открытием к человеку, который согласился их поддержать и обнародовать их прорыв. Виктор сначала сомневался, но Джейс сказал: «Я ей доверяю», — и Виктор доверился тоже. Мэл Медарда публично заявила об открытии двигателей нового поколения, выпуском которых в скором времени займется ее компания. Ректор восстановил Джейса на должности, потому что, естественно, спонсоры хотели, чтобы разработка этой технологии происходила от имени Академии. Но на этом все только начиналось. Работа над открытием и все ей сопутствующее. Их общий труд. Партнерство. И вот тогда Виктор и начал осознавать, что что-то здесь не так. Он-то думал, все будет просто: сначала он получит работу мечты, разделив ее с Джейсом, а потом все сбудется само собой. Они ведь понимают друг друга. Как никто. И сначала все шло хорошо. Талис так естественно вписался в его жизнь, как будто был там с самого начала. Его привычка все сокращать проникла и в их отношения, и быстро сократила дистанцию между ними. Так Виктор сначала стал Виком, а потом просто Ви. Это маленькое «Ви» было как подпись, штамп, который Талис привык собственнически оставлять на своих научных записях, но Виктора это не злило. Скорее наоборот. И затем открылась небольшая проблема. Она называлась непониманием Джейсом Талисом основ человеческих взаимодействий и выражалась в том, что любые попытки Виктора продвинуться на следующий уровень их отношений игнорировалась Джейсом настолько умело и виртуозно, что в какой-то момент Виктор решил, что тот над ним издевается. Виктор правда пытался действовать тонко, но к третьему месяцу своих попыток начал подозревать, что тонкость — это не то, что нужно в общении с Джейсом, и поможет тут только кувалда, сброшенная на эту гениальную дурную голову. Наблюдая за Талисом, Виктор перебирал в голове варианты, которые объяснили бы происходящее. Вариант первый: Джейс все уже давно понял и просто над ним смеется. Этот вариант Виктор почти сразу отмел как маловероятный, потому что как ни толстокож был Джейс в некоторых моментах, он точно не стал бы глумиться над такими вещами. Подшутить раз — возможно. Но издеваться? Джейс? Тот, кто незаметно чистит для него фрукты? Кто каждый раз терпеливо объясняет старушке-профессорше как пользоваться платной парковкой? Тот, кто стабильно плачет на концовке «Властелина колец»? Без комментариев. Вариант второй: у Джейса кто-то есть, и все намеки Виктора им вежливо игнорируются за незнанием, как бы деликатно ему отказать. Это уже более вероятно, но все еще плохо стыкуется с реальностью. В восемь утра Талис уже на работе. В восемь вечера он еще на работе. И это если работы сегодня не так много. И тут опять же несколько альтернатив: или Джейс встречается с искусственным интеллектом, или у него роман на расстоянии, например, с капитаном дальнего плаванья. Примерно одинаковые по своей вероятности и абсурдности варианты. Ну, либо партнер Джейса очень нетребовательный к совместному времяпровождению. Вариант третий: Джейс исключительно по женщинам и Виктора воспринимает только как коллегу и друга. Тоже не слишком вероятный ответ на загадку. Потому что… Неважно, почему. Виктор и так возвращался к этому давнему воспоминанию преступно часто в последнее время. Был еще и четвертый вариант, о котором он старался не думать. Заключался он в том, что Джейс все его намеки понимает, он одинок и не против отношений, и завязать их с мужчиной он тоже не против, а единственная загвоздка состоит в том, что он просто не хочет всего этого с Виктором. Что дело все в нем. Виктор бы выдержал насмешку, пережил бы ревность, даже смирился бы с тем, что дружба — пик их связи, но последний вариант… Каким-то образом он был обиднее их всех вместе взятых, и думать о нем было особенно больно. Виктору было уже чуть за тридцать, и он спешил жить. Раньше он не задумывался о природе своих связей с партнерами. За годы их было много, и они были разными: на одну ночь, на неделю, на месяцы. Давние знакомые с привилегиями, эксперименты из чистого любопытства, с серьезными планами и знакомством с родителями. Нежные, отравляющие, надежные, бесцельные. Люди приходили в его жизнь и уходили из нее, что-то оставляя, что-то забирая. Он помнил всех, пусть и не во всех деталях, но мог назвать книги, стоявшие на полке его сокурсника — первое, что видел Виктор просыпаясь в его комнате. Мог узнать беспорядочный почерк медсестры, которая осматривала снимки его легких, помнил бледные веснушки на ее руках, а руки на его бедрах. Помнил тяжелую цепочку с жетонами на шее бармена, бьющуюся об грудь, из-за чего у Виктора постоянно был синяк чуть ниже сердца, но он никогда не просил ее снять. Все это было ценно для него, и он ни за что бы не расстался с памятью ни об одной из этих связей, но вот только… Каждая из них в первый раз была для Виктора новой и неопознанной. И ни одна из этих связей, ни одно из этих воспоминаний не ощущалась как часть, что однажды оторвали от него, а сейчас наконец-то пришили на место. Никто из них не дорисовывал за Виктором чертежи, которые он рисовал на совещаниях, чтобы не скучать, и не дописывал к ним комментарии, нелепые и дурацкие. Никто не оставлял деревянную палочку от кофе в горшке растения, которое Виктор принес в кабинет, чтобы удобней было рыхлить мокрую землю. И никто не пытался разобрать слова песен, которые Виктор привык бормотать себе под нос во время монотонной работы, и не включал их для него в машине. Все это было таким же естественным, как дыхание. Когда мозг посылает сигнал, тело движется, и никто не удивляется тому, как это происходит. Наверное, поэтому мысль о том, что часть, по всем признакам являющаяся твоей, частью тебя быть не желает, была такой болезненной. Рассудочно Виктор, разумеется, понимал, что Джейс совершенно самостоятельный человек и находится в своем абсолютном праве — не хотеть. И если бы Талис прямо сейчас сказал ему, что больше не собирается с ним работать, общаться, и просто быть, Виктор бы принял это как данность и никогда не оспорил бы его решение. Но одно дело понимать разумом, а другое… И Виктор решил не тратить время на страхи и сожаления. Он решил потратить его на сбор дополнительных данных. В один из тех редких дней, когда Джейс был не на работе, Виктор как бы невзначай заглянул в кафетерий. Он просканировал взглядом зал и пристроился в очередь, увидев в ней знакомого по рассказам Джейса человека. Многие студенты узнавали Виктора и, улыбаясь, вежливо пропускали вперед, но он не спешил. Он подождал, пока Кейтлин возьмет свой кофе, дождался своего стаканчика и неторопливо подошел к столику, где уже устроилась девушка. — Кейтлин Кирамман? Кейт улыбнулась ему. Даже вполне искренне. — О, профессор Херолд, добрый день. — Кейтлин, я у тебя не преподаю, и не думаю, что однажды буду вести у тебя какой-нибудь предмет. Так что можешь не называть меня профессором. Можно просто Виктор. И на «ты», — он приподнял свой стаканчик с кофе. — Можно я присяду? — Конечно, — она быстро расчистила маленький столик от своих вещей. — Я хотел кое о чем тебя спросить… Извини, что напрягаю тебя в твой обеденный перерыв, и… Я даже не знаю, мое ли это дело… Кейтлин заинтригованно приподняла брови. — О чем вы… ты хотел меня спросить? — О Джейсе. Кейтлин издала какой-то сдавленный звук, поспешив спрятать его за чашкой. Виктор удивленно нахмурился. — Все нормально? — Да, просто замечательно. Так… Что за вопрос? Виктор подумал и решил зайти издалека. А если не получиться узнать все с помощью небольшого невинного вымысла, то спросить напрямую. — Есть одна проблема. Не то, что это какая-то катастрофа, но он постоянно опаздывает на работу. Понимаешь, это все сильнее меня раздражает, и я задумался, не слишком ли остро реагирую. Хотел бы я знать: это такая привычка или у него сейчас какой-то сложный период в жизни? Кейтлин пожала плечами. — Я такого за ним никогда не замечала. Почему ты не спросишь у него? — Не хочу, чтобы он подумал, что я лезу в его личную жизнь. Может, у него какие-то проблемы. Или он с кем-то проводит время по утрам. — О, это понятно. Но мне кажется, Джейс не обидится, если ты спросишь прямо, — Кейтлин задумчиво помешала кофе ложечкой. — Ну, у него бывают эти дни… Я имею в виду дни, когда он впадает в апатию и ноет о том, что у него ничего не получается и он бездарность, но чтобы он из-за этого опаздывал или вообще не приходил на работу… Нет. А если бы у него кто-то сейчас был… — Был? — Насчет этого не уверена. Честно говоря, я тоже редко обсуждаю с ним его личную жизнь. Да и что там обсуждать, у него кто-то появляется примерно раз в сто лет. Это обычно целое событие астрономического масштаба. Как прилет кометы Галлея, знаешь. — Правда? А если без преувеличений? Кейтлин поморщилась, вспоминая. — Два. — Что два? — не понял Виктор. — За время нашей дружбы, а это где-то пятнадцать лет, у него было всего два партнера. И эти его отношения длились что-то вроде месяца три, не больше. М-м… ну да. Все верно. — Что? Виктор следил за вращением пенки в чашке с таким вниманием, как будто пытался найти в ней ответ на главный вопрос жизни, вселенной и всего такого. — Но ему же… И я… То есть. Хм. Он все пытался затолкать в голову мысль о том, что Джейс (Джейс!), который любит людей, а люди любят его, и выглядит ну… как Джейс, по сути, большую часть жизни был одинок. Мысль все не заталкивалась и застревала на входе в сознание, как огромный стол, который пытаются втащить поперек дверного проема. — Почему же так получилось? У Кейтлин на лице отразилась сложная эмоция, которую Виктор с трудом идентифицировал как нежное раздражение. — Возможно потому, что ни один партнер не выдержит конкуренции с предметом его задротства. Если бы он не был лет с пятнадцати высотой метра два и шириной со шкаф, школьные хулиганы наверняка макали бы его головой в унитаз, — Кейт мягко улыбнулась. — Он ботан. Полнейший. Я до сих пор удивляюсь, что в его жизни вообще были отношения. И что они случились ни с кем-то, а с Мэл. Наверное, лицо Виктора тоже сейчас выразило очень сложный спектр эмоций, потому что Кейтлин поспешила добавить: — Они встречались где-то год назад. И довольно мирно расстались. Даже общаются до сих пор. — Давай-ка уточним: мы же говорим об одной и той же Мэл, верно? О Мэл Медарде? — О ней. Забавно, да? У этих двоих из общего только любовь к драматизму, но у них все было довольно неплохо. Ну, у них. Мне пришлось тяжело: все время их отношений, Джейс говорил со мной только о том, какая она потрясающая, — Кейт рассмеялась и со значением посмотрела на Виктора. Но он этот взгляд едва заметил. Виктор думал только о том, что как раз в беспрерывной болтовне Джейса о Мэл Медарде нет ничего удивительного. Значит, Талис встречался с Мэл? С Мисс Совершенство? Безупречной, утонченной, недосягаемой Медардой? С бизнес-принцессой Пилтовера? Такие вот партнеры Джейса интересуют? А с кем он еще, мать его, встречался? С Мэрилин Монро? С Дэвидом Боуи? С Альбертом Эйнштейном? Оказалось, Виктор был не так далек от истины. — А лет в двадцать Джейс ухитрился влезть в отношения с мужчиной, старше его раза в два, — Кейтлин прищелкнула пальцами, вспоминая. — Тот знаменитый ученый, который занимается квантовой физикой. Он еще написал книгу о теории существования параллельных вселенных… Как же его фамилия? А… а… — Аркейн? — выдавил Виктор. — Точно, он! Но они тоже были вместе недолго. У него остался бывший где-то далеко, и он к нему уехал. Джейс очень расстроился. Виктор отхлебнул кофе, не чувствуя вкуса. Вот как. Значит, все-таки четвертый вариант. Загадка была такой простой, а Виктор просто не хотел ее разгадывать. Наверное, в глубине души понимал, что ответ ему не понравится. Конечно же, Талис не стал резко отказывать Виктору, которого наверняка уважает как партнера, друга и так далее. Но как бы Джейс ни ценил его, Виктор все еще обычный профессор, которой не может предложить Джейсу ничего равнозначного тому, что он имел рядом с этими людьми. Что он может дать тому, кто любил человека, для которого получение пары Нобелевок даже не самое главное достижение в жизни? Или человека, владеющего де-факто половиной города? Виктор редко мучался сомнениями, и вместо того, чтобы жалеть себя, он старался действовать, не давая себе времени на страх неудач. Но в этот раз он был обречен на неудачу с самого начала. Это нечестно. Он заранее проиграл. Виктор вынырнул из своих мрачных мыслей и понял, что Кейтлин уже давно как-то странно его разглядывает. — Послушай, я… Для чего я все это сейчас тебе рассказала… Я знаю, что Джейс рассказал бы тебе все это и сам. Так что просто спроси его прямо. Чем прямее, тем лучше. Он плохо понимает намеки. — Я хотел только узнать, все ли у него в порядке. И понять, почему он такой непунктуальный. Но спасибо за рассказ. Кейт улыбнулась в чашку, и Виктор понял, что его маленькая наивная ложь не сработала с самого начала, и Кейтлин сдаст его Талису с потрохами. — Не говори Джейсу о нашем разговоре, ладно? Он решит, что я лезу не в свое дело, а я не хочу ссориться из-за этого… Пожалуйста. — Ладно, — согласилась Кейт, — но ты все равно с ним поговори о его… привычках, хорошо? Джейс и сам давно хотел это сделать. — Не думаю, что это нужно, — Виктор встал из-за стола и, скомкано попрощавшись, ушел по ждущим его делам. Кейтлин только тяжело вздохнула, глядя ему вслед. — Ну, я сделала все, что могла. — Привет, — Вай незаметно подобралась к ней со спины, как она полюбила делать, и оперлась руками о стол, заглянув ей в лицо, — о чем печаль? — О том, что одна проблема — когда намеков не понимает только один влюбленный дурак, а когда их не понимают оба… Вай слегка покраснела. — Ты сейчас о чем? — Да неважно, не бери в голову, — Кейт расслабилась, откинувшись на спинку стула. — Рано или поздно они должны разобраться. Они же два взрослых умных человека, как-никак. *** Ум — понятие довольно комплексное и включает в себя кучу разных аспектов. Можно иметь талант к точным наукам и вести вычисления в уме со скоростью компьютера. Можно писать книги с сюжетом таким закрученным и гениальным, что люди спустя годы будут находить в них новые детали и смыслы. Можно придумывать гениальные программы для телефонов, фантастические проекты зданий, живущую в веках музыку, подходящую как вторая кожа одежду, переворачивающие сознание фильмы и так далее и тому подобное. Вай достался талант, который максимально подходил ее интересам и образу жизни. Она видела людей насквозь. У нее ушло довольно много времени для того, чтобы отточить свое умение, и еще больше для того, чтобы научиться использовать его в бою. Но в конечном счете, это того стоило: Вай с легкостью читала противника на поле боя, как открытую книгу, легко выявляла его слабости и сильные места, умело подражала ему или наоборот, действовала от обратного. Да, она была в этом хороша. Настолько хороша, что это порой ей мешало. Потому что иногда она начинала забывать, что в повседневной жизни эти правила не валидны, и чтобы понять скрытые за чужими лицами эмоции, внимание следует уделять совсем другим вещам. Более очевидным. Поэтому, когда обычным зимним днем, сидя напротив Кейтлин в кафе Академии, Вай рефлекторно проводила глазами двух вошедших в помещение людей, она не сразу осознала то, что увидела. Она ткнула Кейтлин пальцем в щеку, а потом этим же пальцем указала в сторону стола, за которым уселась явившаяся парочка. — Ты ничего не видишь необычного? Сверх того, что обычно между ними происходит? Кейтлин попыталась рассмотреть их менее бесцеремонно. Хотя, скорее всего, это было без надобности. Все равно эти двое никого и ничего вокруг не замечали. — Ну, они сегодня сидят не там, где обычно, и что? — Я к тому, что у них явно что-то сдвинулось с мертвой точки. Кейтлин все еще не понимала. — Объясни? Вай сердито закатила глаза и еще раз ткнула в сторону окна обличающим жестом. — Потрахались они. — Быть того не может, — Кейтлин неверяще проводила взглядом Джейса, возвращающегося к Виктору с подносом. — Ну-ну. Кейт еще раз недоверчиво скосила на дальний столик глаза. — Почему ты так считаешь? Ну да, вид у них слегка помятый, но он у них такой постоянно перед какими-то мероприятиями. Все так выглядят, когда у них горят дедлайны. — Кексик, они вошли сюда, держась за ручки, как влюбленные школьники. — Это не показатель. Они постоянно друг друга лапают. И вообще, спят вдвоем на одном диване в лаборантской. В обнимку, чтоб во сне не упасть. — За что деремся? —Паудер подобралась к их столу так неожиданно, что Кейтлин слегка вздрогнула, чуть не расплескав стакан с пивом, который стащила у Вай. — Как ты сюда… — Вай не отвечала на мои сообщения, — Паудер пожала плечами и помахала свистнутым у кого-то бейджиком. — Вот скажи… — начала Кейт, но закончить вопрос не успела. — О, эти наконец-то вместе? — заметив Джейса с Виктором у окна, Паудер приложила ладонь ко лбу козырьком, всматриваясь в них. — Вы их уже поздравляли или нет? Я считаю, что эти двое должны всем окружающим крупную компенсацию за моральный ущерб. Мне, например, эта Санта-Барбара уже порядком надоела. Вай самодовольно скрестила руки на груди. — Я же говорила. — Нет, это невозможно! Они уже больше года вместе работают, и Джейс все это время постоянно капает мне Виктором на мозги, и ты думаешь, он бы не отправил нам сто тысяч сообщений по этому поводу? Да на входе в Академию уже висела бы растяжка с соответствующей надписью! И шарики! — Тоже верно, — Вай задумчиво побарабанила пальцами по руке. — Схожу-ка я на разведку. Со своих мест они наблюдали, как Вай бесцеремонно подтянула к столику у окна стул, стянув его у соседней компании, присела и что-то сказала. Джейс фыркнул, Виктор что-то ответил, дернув в сторону Талиса острым подбородком. Вай рассмеялась и показала на столик, где сидели Кейтлин и Паудер. Джейс им помахал. Те помахали ему в ответ. — Сто. — Ты не победишь. Но давай, раз сама предложила, — Кейтлин пожала протянутую ладонь. — Будем ждать Вай, чтобы она разбила? — Зачем? Я же сказала: ты не победишь. Сейчас сразу и узнаем. — Она уже возвращается? Так быстро? Вай плюхнулась на стул, отобрала у Кейтлин стаканчик и выпила все одним глотком. — Ну что там? — Это просто кошмар! Выносить их дольше пары минут просто нереально! Все равно, что с пьяными разговаривать: Виктор травит отвратительные тупые шутки с каламбурами, а Джейс над ними хихикает, как влюбленная малолетка. — Так ты думаешь… — Что там думать?.. Они потеряны для общества на ближайшие… месяца так два, пока не закончится их конфетно-букетный период. Рест ин пис, Джейс, приятно было выпивать с тобой по субботам, — сказала Вай с выражением глубочайшей скорби. Паудер молча протянула руку. Кейт с каменным лицом достала портмоне и вытянула из него сотенную купюру. — Как приятно зарабатывать деньги, просто будучи во всем правой, — довольно промурлыкала Паудер, покручивая бейджик за шнурок. — Все равно не верю. Всему должно быть другое объяснение, — Кейт взглянула на время и встала. Вай засобиралась вслед за ней. — Так что мы еще посмотрим. И верни мне бейдж, будь добра. Я, вообще-то, оставляла его для Вай, чтобы она могла встречать меня с пар, а не для того, чтобы ты нервировала охрану. — Я не виновата, что моя сестра его везде бросает. И потом: не у всех из нас есть девушка, которая поделится со мной пропуском. *** Виктор посмотрел вслед удаляющейся из столовой группе ярких пятен, в которых угадывались голубые, розовые и темные волосы, и раздраженно выдохнул сквозь ноздри. — Мы должны найти мои запасные линзы. Презентация для Академии уже послезавтра, а мы еще даже не делали контрольный запуск движка. Джейс уныло ковырнул ложечкой эклер. Учитывая, что Виктор без линз был как летучая мышь, и до того, как Джейс уговорил его принять руку помощи, уже пару раз едва не разбил себе лоб, искать их придется самому Джейсу, в основном. Он представил себе штабеля коробок, которыми Виктор заменил себе перегородку в кухонную зону, годами хранящих в себе сотни ненужных и забытых вещей, и аппетит у него пропал с концами. — Если начнем их искать, то до послезавтра мы не справимся. И до послепослезавтра. А у нас еще столько дел… Этот поиск — квест на неделю, не меньше. — Тогда отложи все дополнительные квесты, приключенец, и займись основным. Мне нужно вернуть работоспособность. Сегодня утром они проснулись на своих рабочих местах после получасового сна и столкнулись с рядом проблем, с которыми имеют дело все тридцатилетние, уснувшие на полчаса в скрюченных позах после нескольких суток ударного темпа работы. И если Джейс в теории еще был способен встать и куда-то уползти, то Виктор даже не стал пытаться провернуть этот самоубийственный трюк. — Делай со мной, что хочешь, но я не встану. — Делай с собой, что хочешь, но ты должен встать и поднять меня, — невнятно пробормотал Виктор в сложенные на столе руки. Джейс застонал, но кое-как оторвал голову от стопки книг. — Ты садист, — пожаловался он, с остервенением потирая лицо, — а я инженер, а не волшебник! Поднятие трупов из могил вне моей компетенции. — Не волнуйся. У меня для таких случаев есть магическое зелье, — пообещал ему Виктор, — посмотри у меня в сумке, там должна лежать стеклянная бутылка. Да-да… вот эта, оранжевая. — Что там? — Джейс открыл ее и подозрительно принюхался. — То, что я пью, когда хочу остаться на ногах. Джейс поболтал жидкостью в бутылке и с сомнением посмотрел на Виктора. — А там не… — Там нет ничего сверхъестественного, только смесь стимуляторов. Я делал ее сам. Джейс попытался заглянуть в бутылку, прищурив один глаз. — Ты в ней еще пальцем поковыряйся… На ней что, написано «яд»? — Нет. — Ты думаешь, что я бы тебя отравил? — Нет! — возмутился Джейс. — Ну, тогда пей. Но не все, мне оставь половину. Джейс вздохнул и послушался. Виктор тем временем продрал глаза и достал из сумки контейнер для линз, чтобы снять старые и надеть новые. Талис сделал слишком большой глоток и закашлялся от неестественного вкуса, а Виктор насмешливо прокомментировал: — «Он, значит, отравился? Ах, злодей, все выпил сам, а мне и не оставил!» — Это же «Ромео и Джульетта»? — узнал Джейс. Он проглотил уточнение, правильно ли он помнит, что дальше идет строка, в которой Джульетта пытается умереть, поцеловав Ромео, потому что на губах того остался яд. — Оно. Дай теперь мне, — Виктор оставил линзы плавать в стакане, куда налил раствор, и забрал у Джейса бутылку. Тот, морщась от неприятного послевкусия, взял с полки еще один стакан и налил в него минералку. Джейс раскрыл окно, чтобы хоть немного разогнать душный, застоявшийся в лаборатории воздух. Было где-то шесть утра и Академия понемногу оживала. Под их окнами, во дворе корпуса, стояла мерзнущая компания студентов с рюкзаками и сумками, явно готовая к поездке, а рядом с ними нетерпеливо наматывал круги завкафедрой дипломатических отношений, ругаясь с кем-то по телефону. Джейс негромко свистнул, но остался проигнорированным. Тогда он метко спихнул с подоконника снег на знакомую фиолетовую шапку, вызывающе ярко торчащую с краю толпы. Шапка подпрыгнула и сердито вскинулась, показав прячущееся под ней возмущенное лицо. Джейс свесился из окна и радостно помахал этому лицу рукой. Кейтлин в ответ показала ему менее приветливый жест. Джейс потихоньку начал ощущать действие Викторовых стимуляторов, и это было довольно странно. Его одновременно наполняли эйфория и бодрость, приправленные охватывающей мышцы энергией, и вместе с ними какое-то дурашливое блаженство, какое бывает после курения травки. Виктор смотрел на его пьяную улыбку слегка обеспокоенно. — Ладно, кажется, я все-таки слегка переборщил с теанином. Будет тянуть смеяться от всякой ерунды — не стесняйся. Виктор тоже подошел к окну, маленькими вдохами втягивая в себя морозный воздух. Глядя на подсвеченное рассветом небо, он наконец-то глотнул из бутылки смесь и понял, что в этот раз она и вправду получилась несколько ядреной. Он потянулся за оставленным Джейсом стаканом минералки, чтобы запить терпкий привкус и успел сделать несколько глотков, прежде чем повторить реакцию человека, перепутавшего уксус с водой. Виктор выплюнул раствор для линз и судорожно закашлялся, а стакан, прощально звякнув отколовшимся краем, покатился по подоконнику и выпал из окна, выплескивая остатки раствора вместе с линзами куда-то под ноги студентам-дипломатам. А возможно, и куда-то более точечно, потому что телефонная ругань профессора резко оборвалась и воцарилась зловещая тишина. Джейс не стал искушать судьбу и проверять, почему она настала, и быстро захлопнул окно. — Ви? Ты в порядке? Из лаборантской уже доносились журчание воды, ругань и звуки яростного полоскания рта. — Нет!!! Это была моя последняя пара, а новые будут идти по почте еще неделю! Зачем ты поставил стаканы рядом?! Джейс подобрал оранжевую бутылку и приложил холодным боком ко лбу. Видимо, все-таки придется ему спуститься вниз, чтобы узнать судьбу линз, и заодно получить от профессора Ферроса заслуженную порцию криков. Если его, конечно, не прибило стаканом. Он сделал еще один маленький глоток и с небольшим усилием вспомнил подходящие строчки. Кейт всегда говорила, что его любовь к театральности кошмарно отражается на его отношениях с людьми. — «Ты не солгал, аптекарь! С поцелуем умираю», — чуть слышно процитировал он и для начала отправился просить прощения в лаборантскую. *** И вот, после возни с поиском линз, безнадежно втоптанных в газон, завтрака и встречи с Вай, они сидели на полу в комнате Виктора и, как два неудачливых кладоискателя, безуспешно рылись в третьей по счету коробке. Процесс шел не слишком быстро, и Виктор, вначале настроенный выполнить задуманное во что бы то ни стало, решил на минуту остановиться. — Знаешь, есть еще один вариант. Но я не уверен, что они все еще здесь, — он отодвинул от себя коробку, встал и подошел к письменному столу. И начал рыться в нижнем глубоком ящике, бесцеремонно выкидывая мешающие ему предметы на пол. Джейс с любопытством вытянул шею, наблюдая за катящимися по полу блистерами для таблеток, в которых звенели мелкие детали и микросхемы. — Что ты ищешь? Виктор не ответил и зарылся в ящик по локоть. Спустя минуту он с довольным возгласом вытянул что-то продолговатое со дна, открыл и завозился, пытаясь протереть нечто краем рубашки. Когда Джейс хотел заинтересованно заглянуть Виктору через плечо, тот уже все закончил и сам к нему повернулся. — М-м, — прерывисто вздохнул Джейс и замолчал. Виктор поправил волосы, чтобы дужки надетых очков сидели нормально. Джейс снова невнятно что-то промычал, не в силах оторвать глаза от его лица. Он почти физически чувствовал, как щелкает его мозг, воскрешая в памяти цепочку ассоциаций. — Терпеть не могу очки. Вообще-то я их не надевал несколько лет, но зрение у меня с тех пор больше не падало, так что они мне даже подходят. Вроде бы, — он заметил, как Джейс бессовестно пялится и спустил очки на переносицу. — Что такое? — Извините, мы знакомы? А, мне кажется, я видел вас на обложке «Science». Могу я попросить у вас автограф? Виктор беззвучно рассмеялся и замахнулся на него футляром. — Подхалим. — Извини. Я просто… Виктор тонко улыбнулся, терпеливо ожидая продолжения. — Ты просто?.. — Ты просто кое-кого мне напоминаешь, — закончил Джейс смущенно, — если бы еще длинные волосы… Виктор еще секунду улыбался, а потом веселье сползло с его лица и стремительно выцвело. Он поджал губы и отвернулся. — Понятно, — сухо сказал он и стал быстро распихивать валяющиеся вещи обратно по местам. Джейс осознал, что сказал что-то сильно не то. Он тоже занялся наведением порядка, то и дело тревожно поглядывая на Виктора, но не решаясь спросить. Тот занимался уборкой так старательно, словно это было самое интересное занятие в мире. Неужели он понял, кого Джейс имел в виду?.. Но почему тогда разозлился, они вроде не знакомы? Или знакомы? Джейс не выдержал и все-таки решился: — Вик, все нормально? Я не… Виктор выхватил у него из рук подшивку старых научных журналов, взглянул на верхнюю обложку и раздраженно сунул их в стол. — Не обращай внимания, — Виктор отодвинулся, когда Джейс попытался положить ему руку на плечо, но посмотрел на его растерянное лицо и немного смягчился: — Пожалуйста, давай лучше займемся работой. Мы и так уже отстаем. Джейс смирился, но пообещал себе, что разберется с этим позже. Вместе они быстро привели комнату в изначальный вид и уже собирались возвращаться в лабораторию. Пока Виктор переодевался в свежую одежду, Джейс тихонько вытянул из стола стопку журналов, которую кинули туда с такой злостью и мельком пролистал первый выпуск. Он был десятилетней давности. Замелькали статьи и фотографии, ничего не говорящие Джейсу при беглом взгляде, но прямо из середины журнала на него сквозь очки смотрели знакомые медово-карие глаза. «Ну да, он их тоже носил, но и что с того? Это совсем не делает вас похожими». Талис наблюдал, как Виктор неловко натягивает рубашку, ленясь полностью расстегивать пуговицы, и все не мог ухватить за хвост скребущуюся острыми коготками мысль. Мысль вертелась на периферии сознания, но в руки никак не давалась. «Тебе же они идут гораздо больше». *** Если бы Паудер знала о своей почти сверхъестественной интуиции в отношении человеческих чувств, ей бы было гораздо проще выигрывать споры, в которых она участвовала с таким азартом. Ее естественная способность предугадывать реакции людей, в определенном смысле, была даже тоньше, чем у Вай, но в отличие от сестры, Паудер использовала ее бессознательно, не понимая, да и не желая ее осмыслять. Вот и в этот раз она угадала. Но промахнулась буквально на день вперед. Все произошло на следующие сутки после встречи в кафе, когда они наконец-то начали тестирование модели скоростной установки. Это была трудная неделя почти беспрерывного пыхтения над их совместным детищем, и вот, на третью бессонную ночь, как в сказках, когда для запуска фактически оставалось только включить рубильник, Джейсу уже начало казаться, что вещи расползаются от него по лаборатории, как тараканы, а ящики с деталями сами бросаются под ноги. — Ты отключал питание? Значит нужно лезть наверх и вставлять шнур обратно, — зевнул Виктор. Джейс оглянулся вокруг. — А где лестница? — Я поставил ее в подсобку, она мешала проводам, — Виктор подергал дверь, ведущую в соседнее помещение. — Закрыто. Джейс прошелся по лаборатории в поисках ключей, Виктор тоже рассеянно огляделся. — Может быть, Скай их забрала по ошибке? Или кто-то из аспирантов? Джейс уставился в потолок, пытаясь вспомнить хоть какие-то события последнего дня. Он смутно припоминал, как кто-то заходил за документами к завтрашней презентации и даже приносил им какой-то перекус по его просьбе. Но лица этих людей он не вспомнил бы сейчас даже под дулом пистолета. — Не уверен, что она здесь сегодня была. У меня в голове сейчас только туман войны, — пожаловался он. — У меня тоже, — вздохнул Виктор. Они уже тщательнее осмотрели все места, где ключи обычно могли находиться. Потом все места, где они могли теоретически оказаться. Они поругали дурака, который додумался захлопнуть подсобку, но довольно вяло, не исключая, что это мог быть кто-то из них. Спустя минут пятнадцать поисков они признали поражение и призадумались. Виктор предположил: — Думаю, у сторожа есть запасной комплект. Они тоскливо переглянулись. Тащиться через весь корпус к посту охраны не хотелось категорически. — Я никуда не пойду. — Я тоже не хочу. Давай что-нибудь придумаем, а? Увы, два измученных работой мозга обычно предлагают к исполнению не самые трезвые идеи. — Э-э, можно попробовать, если ты не против, конечно… — Не против чего? — насторожился Виктор. — Я мог бы тебя подсадить. — О, ты сможешь поднять меня до уровня верхотуры? Джейс улыбнулся. — Ви, мне очень приятно, но ты меня немного переоцениваешь. Я не смогу держать тебя на вытянутых руках. Я думал о том, что ты мог бы встать мне на плечи и… — Сделать сальто назад и приземлиться на продольный шпагат. Кто бы говорил о переоценке чужих способностей, — проворчал Виктор. — Тогда я мог бы встать на тот ящик, а ты сесть мне на плечи. Этого вроде бы должно хватить. Виктор легонько толкнул ящик пяткой. Тот зловеще звякнул чем-то металлическим. — Ладно, должно сработать. Ну-ка, присядь, я на тебя залезу, — усмехнулся он. Виктор аккуратно закинул ноги на плечи присевшего на корточки Талиса и тот медленно встал во весь рост, тихо охнув от усилия. — Все хорошо? Сможешь меня нести? — Не волнуйся, Вик, ты легкий, как облачко. — Джейс, спасибо конечно, но ты должен знать, что облака весят много тонн и… — Читают лекции, сидя у меня на шее, — засмеялся Джейс. — Ладно, я иду, держись крепче. Талис осторожно поднялся на ящик, стоящий вплотную к машине. Виктор вцепился в край верхней панели и потянулся к основанию шнура, выдирая который они обесточивали установку. — Так, я почти дотянулся, стой ровно. О, постой, тут наверху что-то лежит, сейчас я возьму… В этот момент дверь лаборатории приоткрылась и в щель всунулась голова упомянутого сторожа. Разумеется, он выбрал именно этот момент, чтобы проверить, почему в помещении глубокой ночью горит свет. — Простите, кто здесь? Я увидел… — он уставился на происходящее круглыми глазами. — Что вы. что вы делаете? Джейс от неожиданности сделал маленький шажок назад. В ящике что-то со скрежетом сместилось, и он начал заваливаться, как Пизанская башня. Виктор попытался удержаться за верх машины, но только заскользил по нему ногтями, как кот по мокрой наклонной крыше. Они вместе рухнули назад, а коварный ящик еще и перевернулся со звуком, которое издает железное ведро с гайками, если бросить его катиться по каменистому склону. То есть очень громко и душераздирающе. Джейс попытался поймать Виктора, но сам приложился об пол головой и громко выругался. Это стало последней каплей, и сторож в смертельном ужасе выскочил за дверь. Они лежали на полу и слышали, как парень улепетывает по коридору, жалобно бормоча под нос: — Если первая ночь на работе такая безумная, то… Меня же предупреждали, что эти двое… Джейс немного полежал, вжимаясь виском в пол, осторожно пошевелился и сразу понял, что это было плохое решение. — А, чтоб меня! Ви! Ты цел? — Цел. В основном, благодаря твоей спине. Она очень сильно смягчила мне падение, спасибо. — Всегда пожалуйста, — прохрипел Джейс, — но ты не мог бы уже с нее слезть? Виктор быстро сполз с него на пол. Он зашарил вокруг себя рукой, пытаясь что-то нащупать. — Прости. Ты сам в порядке? — Ага, — Джейс с трудом поднялся, потирая ушибленный бок, — а что твоя нога, ты ее не повредил? Виктор медленно пошевелил правой ногой и покачал головой. — С ней все как обычно, — он тоже попытался встать, но скривившись, сел обратно на пол, — а вот со второй ногой — нет. Он хмуро посмотрел на Джейса, присевшего рядом. — Что ж, вот и поработали. Талис взволнованно придвинулся ближе: — Что, если перелом? Виктор медленно ощупал ногу и подвигал ей из стороны в сторону. — Нет, не думаю, скорее всего, я просто ее подвернул. — Но… — Джейс, я уже ломал кости, я знаю, как это выглядит. Уверяю тебя, все нормально. Для подобных травм достаточно мази и некоторого времени в состоянии покоя. Просто помоги мне дойти до комнаты. — Но у меня тоже как-то был перелом, и я знаю, что иногда все сначала может выглядеть очень безобидно, поэтому… — Джейс, остановись. Я в порядке. Джейс протянул ему руку и поднял с пола, крепко придерживая Виктора за локоть. — Ладно, но если боль не пройдет на следующий день, мы поедем к врачу! — Джейс поймал глазами недовольный прищур Виктора и опустил плечи. — Поедем же, да? — Конечно, — Виктор подхватил стоящую у стола трость. И внезапно замер, с тревогой глядя на Джейса. — А у тебя кровь на виске! Вот здесь! Джейс хотел потрогать кожу там, где она чувствовалась стянутой, но Виктор сердито поймал его за руку. — Не трогай рану грязными руками, — он вытянулся, пытаясь рассмотреть пострадавшую часть, — не похоже на след от тупого удара, скорее на порез. Поверхностный. — А, там на полу были осколки от чего-то. Это из-за них. Наверное. Виктор нагнулся, повиснув у Джейса на локте. — Стой, не двигайся, — предупредил он, подбирая что-то у его ноги. — Вот где они! Я повесил их на шею, когда лез наверх, и все думал, куда они улетели? — Прости, — Джейс взял у него из рук тонкую оправу, оставшуюся без стекол, и печально провел пальцем по погнувшейся дужке, — их можно починить. Джейс взял протянутые Виктором салфетки и вытер кровь, сочащуюся из ранки. Она была совсем маленькая, но неприятно саднила. — Ты не виноват. А если бы был, мне их все равно не жаль, — Виктор устало навалился на трость, — пойдем уже. — Если с твоей ногой будет что-то серьезное, я скажу Хеймердингеру, что нужно перенести презентацию, потому что тебе нужен отдых? — Ты можешь провести ее без меня. — О нет, ни за что, не оставляй меня, пожалуйста! Если ты опять не явишься, все решат, что я держу тебя в лаборатории на поводке! — Ну, так уж и быть, уговорил, — Виктор усмехнулся, — им незачем знать, что на поводке сидим мы оба, причем добровольно, — он вздохнул, оглянувшись на установку. — К тому же кто-то должен защитить тебя от миссис Маклински и всех поклонников, что пытаются разорвать тебя на сувениры. Они медленно двигались к двери, когда под ногами у Виктора что-то звякнуло. Он уставился на пол и громко хмыкнул, пытаясь сдержать смех. — Что там? — Джейс взглянул на объект веселья и, густо покраснев, быстро подобрал его с пола. — Ну конечно, я же поднимался наверх, чтобы отключить питание, как раз после того, как открыл кабинет! Я должен был понять, что оставил их там! Но дверь в подсобку это не моих рук дело, честное слово! — Пойдем, — позвал его Виктор, — нам точно пора уже лечь и немного поспать. Тебе — особенно! *** Они долго ковыляли по коридору со скоростью возвращающейся в бар улитки из старого анекдота. И когда они дошли, наконец, до комнаты Виктора, Джейс уже чувствовал себя так, будто у него отпилили ноги и пришили обратно не той стороной. Он болезненно щурился на неяркий коридорный свет, когда понял, что Виктор перестал шарить по карманам в поисках ключа от комнаты и внимательно смотрит на него. — Что? — испугался Джейс. — Прошу, только не говори мне, что теперь мы будем искать уже эти ключи! — Джейс, можешь посмотреть мне в глаза? — попросил он. Талис замолчал, завороженно глядя на своего партнера. По работе, разумеется. Кто знает, сколько раз он вот так разглядывал Виктора, тайком и не очень, но не находил ответа на простой вопрос, который задавал себе каждый день, с тех пор как они находились рядом друг с другом. А это довольно много дней, четыреста девяносто девять с хвостиком. Не то, чтобы Джейс считал. И вот сейчас Виктор всматривался в него пристальней, чем Мэл в тот раз, когда она в первый раз решила его поцеловать. Во рту мгновенно пересохло. — Джейс. — Да, — прошептал он. — Почему ты не сказал мне, что у тебя сотрясение мозга? — строго спросил Виктор. Джейс быстро поморгал, очнувшись от наваждения, и возмутился: — Что? Нет у меня никакого сотрясения! — У тебя зрачки немного разного размера, тебе неприятно смотреть на свет, и у тебя, скорее всего, кружится голова, верно? — Я думал, это от усталости. Виктор закатил глаза. Мол, где ты такую усталость видел, дуралей. — А еще ты побледнел и тебя шатает. Это сотрясение, Джейс. Талис пожал плечами и потер ноющий лоб. — Ну, я чувствую себя почти нормально, так что не думаю, что это что-то серьезное. Немного отдохну, а завтра уже буду в строю. Виктор посмотрел на него долгим взглядом. — Я передумал. Мы сегодня все-таки едем в больницу. Ключи от машины у тебя с собой? Я сяду за руль. Или нет, лучше на такси. — Так, постой, никуда мы не поедем! Я же сказал, что в норме! — Джейс, голова — это твой основной рабочий инструмент, нельзя относиться к ней так небрежно. — К моей голове нельзя относиться небрежно, а к твоей ноге, которая возможно сломана, можно? — начиная сердиться, повысил голос Джейс. Виктор покачал головой. — Это совсем другое. — Нет, это тоже самое! Я правда не понимаю, почему ты так невнимательно к себе относишься? Ты же не машина! — наверное, нужно было остановиться, но его уже прорвало. — Джейс. «Ну ты и дурень. Я уже знаю, к чему это все ведет. Лучше остановись, пока не поздно». — Это же постоянно происходит! Ты продолжаешь работать, даже если чувствуешь себя плохо! Сон, еда, отдых — все неважно! Я же все прекрасно вижу, но ты всегда отмалчиваешься или говоришь, что все хорошо! А я должен ехать в больницу, стоит мне чуть удариться головой? С чего это вдруг я стал важнее, чем ты? — Джейс, не кричи на меня, пожалуйста, — попросил Виктор вполголоса. Он, когда сердился, свой тон не повышал, а понижал. Оттого создавалось обманчивое впечатление, что он пытается уйти от спора. — Я кричу не на тебя! — возразил Талис, но продолжил уже спокойнее. — Извини, мне просто… очень обидно, что ты не понимаешь, как это важно! Что ты важен. Для нашей работы, для всех, для меня. Что ты можешь всегда сказать мне, — он смутился и запнулся. Виктор смотрел на него очень внимательно и будто чего-то ждал. — Кажется, ты ударился головой сильнее, чем я думал, — вздохнул он. — Нет. Нет, у меня сейчас голова яснее ясного, — резко отрезал Джейс и опять смутился. — Я имею в виду, если все дело во мне… Ты мне не доверяешь? Поэтому не говоришь мне, что тебе плохо? Если нет, то прости меня, пожалуйста, — Джейс тяжело сглотнул и опустил глаза. — Но я думал, мы с тобой… Мне казалось, что ты знаешь… Виктор молчал, и Джейс боялся поднять на него взгляд. — Что ты для меня уже давно гораздо ближе любого коллеги, даже… любого друга, — он говорил все тише и тише и делал паузы все дольше и дольше, — а ты хотя бы… Джейс никогда не испытывал проблем с выражением эмоций, но сейчас заблудился в простых словах и чувствах, как лабораторная мышь в лабиринте. Как будто некоторые вещи нельзя облечь в слова, а только доказать кому-то, что можно принять их реальность на веру. Как зерно, живя в земле, принимает на веру существование солнца и света, хотя всю жизнь знало только толщу холодной земли. Но ведь растет же и тянется к обещанному теплу, хотя не имеет никаких доказательств будущего, а только одну надежду. «Ты хочешь сделать это здесь и сейчас? Ты уверен, что это подходящее время и место? Возможно, ты пожалеешь так сильно, что никогда больше не сможешь смотреть ему в глаза. Оно того стоит?» Если бы Джейс мог ударить свой внутренний голос, он бы давно это сделал. Но так как это было физически невозможно, он просто продолжил говорить, надеясь его заглушить. — …Хотя бы немного разделяешь то, что я чувствую. «Последний шанс отступить, свести все к чему-то простому, что не нарушит статус-кво. Скажи, как сильно ты его ценишь или что считаешь умнейшим человеком, которого встречал». — Даже если… «Не хочешь быть мне другом». — Не любишь меня. Вот и все. Он стоял и смотрел в пол, ощущая какое-то болезненное обреченное удовлетворение. Так, наверное, чувствует себя человек, сделавший что-то пугающее, но необходимое. Он так давно хотел сказать это, что облегчение сделало его тело аморфным и вялым, и даже если бы сейчас от этого зависела его жизнь, не смог бы двигаться. Может быть, его наконец нагнали последствия сотрясения, но Джейсу было наплевать. Секунды тянулись вязкой жвачкой, и когда Джейс услышал рядом странный звук, то вздрогнул всем телом, как будто забыл, что Виктор вообще находится рядом. Потом он услышал смех. Он даже сначала не поверил, что это именно смех, потому что ни разу за эти полтора года не слышал, как Виктор смеется. А сейчас он смеялся по-настоящему искренне, тихо, но так легко, как могут смеяться только наедине с собой. «Ну конечно, — подумал Талис, чувствую разливающуюся в легких тяжесть, — конечно, его насмешило, как это было нелепо. Неужели это настолько жалко выглядело?.. Но зато можно сейчас посмеяться вместе с ним и попробовать свести все в шутку. Если я смогу. Я должен». Он уже начал поднимать голову, чтобы сказать хоть что-то подходящее ситуации, как почувствовал удар. Нет, скорее это было как выстрел в лицо, как будто остатки его воспаленных от недосыпа мозгов растеклись по стене кровавой лужицей. Джейс безуспешно попытался сфокусироваться и понять, жив ли он еще или сейчас начнет, как курица с оторванной головой, носиться по коридору и тыкаться в стены. А затем Виктор оторвал свои губы от его губ, напоследок нежно скользнув ими по тому месту, где при улыбке образовывалась ямочка. А мозг Джейса, к сожалению, так и не вернулся к нему в голову, а остался размазанным по стене. Виктор смотрел на него, улыбаясь так радостно, как улыбался только в день, когда они вместе заставили hex-двигатель заработать. А Талис только стоял и молчал, тяжело дыша, словно что-то в нем навсегда закоротило. Он бы не удивился, если бы посмотрев вверх, обнаружил, что дымится. Его хватило только на то, чтобы потянутся к Виктору всем телом и поймал его руку. Будто он мог раствориться в воздухе, как галлюцинация. Виктор понаблюдал за ним, со вздохом наклонил голову, осознав, что с Джейсом сейчас бесполезно вести какой-то конструктивный диалог, а затем мягко потянул его за собой. — Поедем уже к врачу. Прошу тебя. Джейс, не в силах сопротивляться, последовал за ним. *** — Почему ты сказал доктору, что поскользнулся в ванной? — Я запаниковал. Кажется, он узнал меня, и подумал, что мы с тобой подрались, или что-то в этом роде. Вдруг он где-то об этом напишет? Виктор хмыкнул. — Успокойся, у тебя начинает проявляться мания величия. Ты пока еще не настолько известная личность. Думаю, у врачей есть более важные дела, чем сплетничать о пациентах в соцсетях. В больнице их приняли быстро, осмотрев и голову Джейса, и ногу Виктора. У Джейса и правда нашли сотрясение средней тяжести, и ему был назначен постельный режим на ближайшие пять дней, а также целый список запретов. У Виктора нашли растяжение, и тоже кое-что запретили. Вот так, обвешанные назначениями и запретами, они отправились домой, провожаемые подозрительными взглядами врачей. Они уже заходили в преподавательское общежитие, когда Джейс чуть не подпрыгнул во внезапном осознании. Виктор, которого он поддерживал со стороны пострадавшей ноги, испуганно вцепился в него. — Мы завтра не сможем провести встречу! Я же должен был позвонить Хеймердингеру и попросить, чтобы он перенес презентацию модели на сколько сможет! — Не дергайся, я все сделал, — заверил его Виктор, — она пройдет через шесть дней, в понедельник. — Сильно он разозлился? — Нет, не сильно, — на зевке выдохнул Виктор, — но как только мы выйдем с больничного, нас с тобой ждет большая лекция по технике безопасности на работе. Джейс виновато улыбнулся. Они поднялись по лестнице и остановились у двери комнаты Джейса, она была первой по коридору. Они не сказали друг другу ни слова о том, что произошло пару часов назад, но оно невидимо дрожало между ними призраком того, что может вот-вот стать материальным и воплотиться в жизнь. Джейс ощутил острое дежавю. — Ну вот, — пробормотал Талис, — может, тебя проводить до твоей комнаты? — Не нужно, Джейс. Она же прямо за углом, — Виктор неловко дернул тростью в сторону поворота коридора. — Да, я знаю. Они помолчали. — Ви, я хочу спросить… — Да? — Когда ты… сегодня… — на Джейса снова навалилось чувство беспомощности, будто он вообще никаких слов не знает и никогда ни с кем не объяснялся. Вот бы был способ просто одним импульсом послать человеку в мозг полную картину мыслей и чувств. Идея на миллион. Он обязательно займется ее реализацией, если придумает как. — Ты ведь имел в виду, что ты тоже… — Да, — просто ответил Виктор. — Тогда, может быть, ты хочешь… — Хочу, — тихо. Джейс наклонился и поцеловал его сначала почти невесомо, даже сейчас допуская, что он мог все понять неправильно, и сейчас его оттолкнут… Сейчас… Но Виктор обхватил его руками, буквально вдавив в себя так, что они даже зубами столкнулись, и он быстро углубил поцелуй. Руки Виктора сначала нежно обхватили его лицо и погладили шею, а потом, опускаясь все ниже, становились все более нетерпеливыми. Спустя несколько минут, когда они оторвались друг от друга, задыхаясь, Талис повернулся к двери и дрожащими руками открыл замок. Он обернулся к Виктору, чтобы пригласить его войти, но тот опередил его, легонько толкнув в спину, чтобы пройти в комнату вслед за ним. *** Что ж, ночь и правда оказалась безумной. Лежа в кровати и глядя на только что задремавшего у него под боком Виктора, Джейс думал о том, что только сейчас понимает, что означал смех его партнера в тот момент. Он вовсе не был обидным или едким, как ему в первые секунды показалось. Это был смех облегчения, как у человека, который понял, что все его страхи и сомнения оказались дурацким театром теней. Ему и самому сейчас хотелось смеяться над своей прошлой трусостью. Он вспоминал, что шептал ему Виктор, сжимая его талию бедрами и выцарапывая жадные дорожки на его плечах, и не понимал, как мог подумать, что тот над ним посмеется и оттолкнет. Обидно, конечно, было за потерянные почти пятьсот дней, но лучше уж поздно, чем никогда. «Безумная ночь, — снова подумал он о словах испуганного ими сторожа. — Но как все-таки хорошо, что я забыл те ключи на верхотуре!» Джейс хотел привстать, но Виктор недовольно шевельнулся и закинул на него ногу. — Ты куда-то собираешься? Что сказал врач? — не открывая глаз, проворчал он. — Пять дней. Но я никуда не собирался, просто хотел тебя получше рассмотреть. — Ну вот и лежи. И не вздумай заниматься самодеятельностью, я за тобой слежу. — Делай со мной, что хочешь, я не встану, — повторил он свои вчерашние слова, наклоняясь за поцелуем. — Вот как? Я надеялся, что ты более выносливый, — Виктор уклонился от поцелуя, спустился ниже и мягко прикусил напрягшийся пресс. Он опускался все ниже и ниже, заскользил губами по внутренней стороне бедра, дразняще лизнул чувствительную кожу в паху и оставил наливающийся кровью след в самом низу живота. Джейс хотел приподняться, но Виктор поймал его руки своими и прижал к кровати, нависая над ним, целуя острую линию челюсти. Джейс беспомощно дернул бедрами и едва слышно застонал. — Вот видишь, ничего особенного делать с тобой не потребовалось. Виктор улыбнулся, посмотрев на него из-под дрожащих ресниц, и Джейс решил, что не будет терять ни секунды их совместных выходных. *** Джейс: Ты не поверишь, что сегодня случилось!!! Кейт: Подожди Кейт: Сегодня? Не вчера? Кейт: ХА Кейт: Я в тебе не сомневалась. Джейс: ? Кейт: Спасибо, что выиграл мне сотню :3 Джейс: ЭЙ Джейс: Ты делала на меня ставки? Джейс: КЕЙТ [прочитано час назад] Вай: С ДНЕМ ПРОГРЕССА! Джейс: Ты же знаешь, что он будет только через пару месяцев. Вай: Знаю :) Вай: [Фотография из инстаграма некого человека, работающего в больнице. На ней Виктор ведет Джейса за руку по больничному коридору. Наиболее популярный комментарий: «Как мило! Когда твой песик случайно съел мячик, пока ты спал, и ты в четыре утра ведешь его к ветеринару».] — Я же говорил! — А что тебе не нравится? Никто же и не подумал, что мы подрались, м?