into your fate

Тэхён не любил сентиментальность. Но он бы соврал, если бы сказал, что не любит этот момент. Они сидели на крыше своего дома, укутавшись в мягкие тёплые одеяла, на коленях стояли чашки с горячим чаем. Чонгук лениво вытянул ноги, чуть покачиваясь, и смотрел на ночной город. Огни тянулись далеко за горизонт, отражаясь в его глазах. — Знаешь, мне кажется, я стал гением. Тэхён хмыкнул, поднеся чашку ко рту. — Это с чего вдруг? — Мои картины. Они стали настолько уникальными, что даже ты ничего не понимаешь. Тэхён чуть не подавился чаем. Он медленно повернул голову, пристально вглядываясь в самодовольное лицо Чонгука. — Ты серьёзно? Чонгук развёл руками. — Ну да. Ты же всегда говоришь, что не можешь понять, что на них изображено. А это и есть суть абстрактного искусства! Тэхён внимательно посмотрел на него. Потом тихо кивнул. — То есть ты хочешь сказать, что та картина, где ты нарисовал нечто похожее на дохлого голубя, – он прищурился, — это тоже искусство? Чонгук притворно оскорбился. — Вообще-то это был человек. Тэхён закатил глаза. — Пожалуйста, не говори мне, что это был автопортрет. — Хочешь – считай, что это ты. — Твою мать, Чонгук. Тэхён опустил голову на плечо Чонгука, пряча улыбку. Это было… хорошо. Тихий город. Тёплый чай. Чонгук рядом. Чонгук жил искусством. Он мог часами сидеть в студии, размазывая краски по холсту, ворча, что что-то идёт не так, а потом в бешенстве хвататься за голову. Но самое ироничное – он всё же нашёл себя в ай-ти сфере. Тэхён до сих пор охреневал с этого. — Кстати, ты так и не сказал, как прошла встреча с заказчиками, — пассивно пробормотал он. Чонгук хмыкнул. — Ну, я сидел и кивал, делая вид, что знаю, о чём они говорят. Тэхён поднял голову. — И это человек, который ноет, что я ленивый. — Ну прости, – Чонгук ухмыльнулся, — я просто всё ещё офигеваю, что теперь я, кажется, работаю в ай-ти. — После того, как страдал из-за математики? — Угу. Тэхён не выдержал. Он захохотал. Чонгук фыркнул, подтянул его ближе и щекой прижался к его макушке. — Не смейся. — Просто, Чонгук, ты… ты же блядь клялся, что никогда в жизни не будешь иметь дело с этой фигнёй! — Ну да. — И вот теперь ты сидишь и пишешь какие-то ебаные коды?! — Ну, не только. — А ещё что? — Рисую. Тэхён улыбнулся. — Ты как персонаж глупого романа. — Не говори, что не впечатлён. Тэхён закатил глаза, но не отрицал. Всё это казалось… странным. Как будто они действительно выбрались. Как будто всё то, что было тогда – это просто далёкое воспоминание. И это было невероятно. Он посмотрел на город. На звёзды. Чонгук следил за ним. — О чём думаешь? Тэхён медленно моргнул. А потом выдохнул. — О том, что я счастлив. Чонгук замер. Тэхён всегда боялся говорить такие вещи. А сейчас… Он был уверен в этом. И Чонгук тоже улыбнулся. Жизнь наконец-то принадлежала им. И это было только начало.

***

— Я влюбился первым?! — возмущённо воскликнул Чонгук, вскидывая руки. — Ты вообще в своём уме? Тэхён развалился на диване, скрестив ноги, и лениво потягивал лимонад через соломинку. — Очевидно, да. — Очевидно, нет! — Чонгук, ты смотрел на меня, как щенок, с первого дня. — Ага, конечно. — Ты аж светился, когда я звал тебя по имени. — Ты себе льстишь. — Ты мне жопу подтирал, когда я в больнице валялся, а это уже что-то да значит. Чонгук закашлялся. — Ч-что?!! — А что? Это было заботливо. Ты же не стал бы делать это просто так, если бы не был влюблён. Чонгук уставился на него. — Я, блядь, подносил тебе воду. — А это не одно и то же? — Тэхён!!! Тэхён ухмыльнулся, закусив соломинку. — Короче, факт остаётся фактом: ты влюбился первым. — Нет. — Да. — Нет. — ДА. Чонгук нахмурился, прищурился ещё сильнее, а потом… Рывком схватил подушку и швырнул в него. Тэхён вскрикнул, когда она смачно врезалась ему в лицо. — Ты что, охренел?! — Охренел. — Ах ты… Тэхён схватил подушку и со всей силы запустил её обратно. Чонгук поймал, но тут же получил второй удар в живот. — ТЫ ИХ ЗАПАСАЕШЬ, ЧТО ЛИ?! — Никогда не знаешь, когда пригодится! Они метались по квартире, размахивая подушками, пока диванные подушки не разлетелись по всему полу. Чонгук схватил одеяло и накрыл Тэхёна с головой. — Ты что, псих?! — НЕ МОГУ СМОТРЕТЬ НА ТВОЮ НАГЛУЮ МОРДУ! — СНЯЛ ЭТО С МЕНЯ! Чонгук размахнул руку, но в итоге поскользнулся на подушке и рухнул на диван, увлекая за собой Тэхёна. Они замерли, дыша тяжело. Потом Тэхён захрипел от смеха. И Чонгук тоже не сдержался. Они смеялись, задыхаясь, пока живот не сводило от боли. — Ладно, — сказал Чонгук, вытирая слёзы. — Ты прав. Тэхён медленно повернул голову. — В смысле? — Ты влюбился первым. Тэхён взревел. — ЧОНГУК, СУКА, НЕТ!!! Чонгук заржал ещё громче. Тэхён накинулся на него, снова пытаясь задушить подушкой. И всё-таки, никто не победил. Но им было по-настоящему хорошо.

***

Тэхён никогда не думал, что это случится. Что он окажется здесь. Так далеко от больницы. От города, в котором провёл большую часть жизни. Что он будет стоять на шумной улице чужого города, где всё кажется таким новым, незнакомым, даже пугающим. — Ты не представляешь, как мне сейчас хочется развернуться и уехать обратно, — буркнул он, вцепившись в ремешок своей сумки. Чонгук рассмеялся и хлопнул его по плечу. — О, представляю. Именно поэтому мы тут. Тэхён вздохнул. Конечно. Кто бы сомневался, что это его идея. Чонгук мечтал об этом дне с самого момента, когда Тэхёна выписали. — Ты должен увидеть больше, чем белые стены больницы. — Ты должен прочувствовать, что значит просто жить. — Ты должен, ты должен… Тэхён не понимал, почему Чонгук так упёрся в эту мысль. Но теперь, когда они наконец здесь… Он начал понимать. Толпа людей спешила мимо. Туристы щёлкали камеры. В воздухе смешивались ароматы уличной еды, кофе и морского бриза. Тэхён почувствовал себя крошечным в этом огромном мире. И это было… странно. — Ладно, хватит пялиться на прохожих, пошли уже, — Чонгук схватил его за запястье и потянул вперёд. Тэхён споткнулся, но последовал за ним. — Ты вообще в курсе, куда идёшь? — Ага. — Ты врёшь. — Да. Тэхён тяжело вздохнул. — Прекрасно. Мы потеряемся в первом же городе, в который ты меня вытащил. — Не занудствуй, лучше смотри по сторонам. И Тэхён действительно посмотрел. Всё здесь было другим. Другие улицы. Другие запахи. Другие лица. И он был частью этого. — Как тебе? — спросил Чонгук, не отпуская его запястье. Тэхён на секунду замер. А потом улыбнулся. — Мне нравится. Чонгук сжал его пальцы чуть крепче. Это был первый шаг. К настоящей свободе.

***

Тэхён разбирал ящики. Старые вещи, которые хранились с тех времён, когда его жизнь ещё ограничивалась четырьмя стенами палаты. Одежда, которую он давно не носил. Какие-то книги с закладками, которые так и не дочитал. Какие-то бумаги, в которых, как он думал, нет ничего важного. Но потом… Он наткнулся на письмо. Старый, слегка помятый конверт с его же небрежным почерком. Тэхён застыл. А потом осторожно его открыл. Чонгук. Я не уверен, увидишь ли ты когда-нибудь это письмо. Я не уверен, что захочу отдать его тебе. Я вообще ни в чём не уверен. Кроме одного. Я боюсь. Я не говорю тебе этого, но мне страшно каждый грёбаный день. Я ненавижу эту болезнь. Ненавижу больницы, капельницы, таблетки. Ненавижу, что каждую ночь засыпаю с мыслью: а вдруг завтра я просто не проснусь? Но больше всего… Я ненавижу думать, что однажды ты останешься один. Ты всегда такой… живой. Ты светишься, Чонгук. Даже когда не замечаешь этого. Ты никогда не сдаёшься, всегда идёшь вперёд. А я... Я торможу тебя. Я не хочу тормозить тебя. И если когда-нибудь меня не станет... Я хочу, чтобы ты не остановился. Я хочу, чтобы ты жил. Так, как не смог я. Тэхён не мог поверить, что когда-то написал это. Он уже не чувствовал себя так. Он был жив. И теперь ничего из этого не имело смысла. — Что читаешь? Тэхён вздрогнул. Он даже не услышал, как Чонгук зашёл в комнату. — Ничего, — слишком быстро сказал он, пытаясь спрятать письмо за спину. Но Чонгук уже увидел. — О, секреты? — Нет! — Точно секреты. Прежде чем Тэхён успел сообразить, Чонгук выхватил конверт. — ЧОНГУК, ТЫ МУДАК! — Тсс… Я читаю. — Я ТЕБЯ УБЬЮ! Чонгук разворачивал письмо, уже читая его вслух. — "Ты всегда такой живой… Ты светишься, Чонгук…" — он поднял брови, — ух ты, романтично. — ЗАТКНИСЬ. — "Если когда-нибудь меня не станет…" — Чонгук внезапно замолчал. Его взгляд стал серьёзным. Тэхён плотно сжал губы. В комнате повисла тишина. Чонгук поднял глаза. — Ты правда так думал? Тэхён не ответил. Просто опустил голову. Чонгук сглотнул. Потом глубоко вдохнул и фыркнул. — Ну, теперь это уже не актуально. — Ещё бы, тупица. И ты всё ещё не избавился от привычки трогать чужое. — Чужое?… — Чонгук улыбнулся, — всё, что твоё — моё тоже. Тэхён замер. А потом выдохнул. — О, боже. — Ты мой, Тэ-Тэ, так что я имею право читать все твои сопливые письма. — Я тебя ненавижу. Чонгук потянулся к нему, ухмыляясь. — Я тоже тебя люблю. Тэхён вздохнул. А потом его губы просто растянулись в улыбке. Потому что он действительно был счастлив. И знал, что теперь ничего не сможет этому счастью помешать.