into your fate

Чонгук не знал, сколько прошло времени. Час? Два? Вечность? Он не двигался, не моргал, не дышал нормально. Просто сидел на холодном полу, уставившись на красную надпись «ОПЕРАЦИОННАЯ» над закрытыми дверями. Каждая минута тянулась, как пытка. Почему так долго? Почему никто не выходит? Почему никто не говорит ему, что всё в порядке? Он вытер мокрые ладони о джинсы. Потом снова сжал их в кулаки. Потом разжал. И снова сжал. Он не мог потерять его. Просто не мог. В этот момент двери распахнулись. Чонгук подпрыгнул, сердце ударилось о рёбра, когда из зала вышел врач в зелёном хирургическом халате. Чонгук тут же сорвался с места, подскочил к нему, чуть ли не вцепившись в рукав. — Ну как он?! Голос сорвался, руки дрожали. — Вы закончили?? Врач тяжело выдохнул, снимая маску. — Операция прошла успешно, но… — Но что?! Чонгук почувствовал, как мир снова начал рушиться. Врач помедлил. — Его состояние стабильно, но он очень слаб. — Когда он поправится? Врач не ответил сразу. Чонгук почувствовал, как внутри всё сжимается в комок. — Он ведь поправится?! Его голос почти сорвался в крик. Врач пристально посмотрел на него. — Мы сделали всё, что могли. Теперь остаётся только ждать. Чонгук пошатнулся. — Что… — Ему нужно прийти в себя. Чонгук покачал головой. — Я могу к нему? Врач сжал губы. — Нет. Он в реанимации. Сейчас к нему никого не пускают. Чонгук замер. Слова ударили сильнее, чем кулаки отца. Он не сможет его увидеть? Не сможет держать его за руку? Быть рядом, когда он очнётся? — Но… — Чонгук сглотнул, губы дрожали. — Но он… он может очнуться в любой момент. А если он испугается? Если ему будет больно? Если он спросит обо мне?! Голос задрожал сильнее, чем он хотел. Врач вздохнул. — Я понимаю, что вы переживаете. Нет. Не понимаешь. Никто, блядь, не понимает. — Отдохните. Завтра утром вас, возможно, пустят к нему. И с этими словами врач развернулся и ушёл. Чонгук остался стоять в пустом коридоре, глядя на закрытые двери. Ждать. Какого хрена ждать?! Как можно просто сидеть и ждать, когда человек, которого ты любишь, едва не умер?! Чонгук сжал кулаки. А если он не проснётся? Если он не откроет глаза? Если… Нет. Чонгук выдохнул, провёл дрожащей рукой по лицу. Тэхён сильный. Он справится. Он должен справиться. Чонгук закусил губу, чувствуя, как грудь сжимается болью. — Просто… проснись, ладно? Ради меня.

***

Тэхён очнулся резко. Как будто его вытолкнули из тьмы в ослепительно яркий свет. Тело тяжёлое, ломкое, будто его разбили на куски и кое-как склеили заново. Голова гудела, будто кто-то стучал по вискам изнутри. Грудь болела. Каждый вдох давался с трудом, лёгкие словно наполнили свинцом. Он поморгал, но глаза резко защипало, и зрение плыло. Где он? Что происходит? Медленно, очень медленно, его сознание начало возвращаться в реальность. Белый потолок. Приглушённый свет. Тихий писк аппаратов. Тэхён слегка повернул голову, но тут же сморщился от резкой боли в шее. К горлу подключены трубки, к рукам капельницы, на пальце пульсоксиметр, через который врачи следили за уровнем кислорода в крови. Реанимация. Он ещё жив. Тэхён закрыл глаза, глубоко вдохнув через нос. Он пытался собрать мысли в кучу, но всё казалось размытым, будто воспоминания ускользали сквозь пальцы. Что произошло? Почему он здесь? И тут его пронзило. Криз. Боль. Голоса. Операция. Он почти умер. Сердце дрогнуло. Он должен был умереть. Но он проснулся. Он ещё здесь. Почему? Зачем? — О, господи! Голос выдернул его из мыслей. Тэхён открыл глаза и увидел медсестру, которая замерла у двери, глядя на него с ошарашенным выражением лица. — Вы пришли в себя! Она тут же развернулась, собираясь выбежать из палаты. — Нужно сообщить глав-врачу… Но Тэхён поднял руку, остановив её слабым голосом: — Где Чонгук? Медсестра моргнула. — Что? — Где Чонгук? — голос был хриплым, слабым, но настойчивым. Медсестра замешкалась. — Сейчас не до этого, мне нужно… — Я хочу, чтобы он пришёл. — Позже, Тэхён, сначала… — Нет, сейчас. Его голос слабый, но он не отступил. Медсестра поджала губы. — Вам нельзя волноваться, — попыталась отговорить она. — Тогда позовите его, и я не буду. Он не мог ждать. Он не хотел быть один. Не сейчас. Медсестра нерешительно посмотрела на него, но, видя, что он не сдастся, тяжело выдохнула. — Ладно. Я скажу ему. И с этими словами вышла из палаты. Тэхён снова закрыл глаза. Он почти ничего не чувствовал. Кроме одной вещи. Чонгук должен быть здесь. Скорее. Тэхён так и не мог поверить, что вообще проснулся. Что жив. Каждый нерв болел, тело ощущалось тяжёлым, ломким, как после затяжного кошмара, который оставил реальные следы в реальности. Грудь ныла при каждом вдохе, будто внутри него разбили стекло. Он чувствовал капельницу в вене, чувствовал, как кислородная трубка натянулась, когда он пошевелил головой. Чувствовал холод металлических поручней кровати. Чувствовал давление бинтов, натянутых на его запястья и предплечья. Но сильнее всего он чувствовал пустоту. Рядом не было Чонгука. Медсестра ушла сообщить врачу. Но Тэхёну было всё равно. Он не мог ни о чём думать, кроме одного. Где он? Где Чонгук? Почему его нет рядом? Почему, когда он открыл глаза, первым, кого он увидел, была не Чонгук? Это было неправильно. Тэхён закрыл глаза, тяжело сглотнув. Он чувствовал себя пустым. Будто он не должен был проснуться. В голове раздавался голос. Ты бы не проснулся. Ты должен был умереть. Но ты опять здесь. Тэхён вдохнул глубже, но это оказалось ошибкой. Грудь обожгло, он поморщился, прикусив губу. Где-то за дверью слышались голоса, но он не мог разобрать слова. Ему было плевать. Он просто хотел увидеть его. Дверь резко распахнулась. — Тэхён! Этот голос. Громкий. Резкий. Панический. Тёплый. Родной. Тэхён еле успел повернуть голову, как в палату ворвался Чонгук. И остановился. Резко. Как будто натолкнулся на невидимую стену. Тэхён медленно моргнул. Чонгук выглядел так, будто не спал несколько дней. Глаза покрасневшие, волосы взлохмаченные, губы вздрогнули, когда он посмотрел на него. Он смотрел, будто пытался убедиться, что Тэхён реален. Что он действительно перед ним. Тэхён прищурился. — Ты выглядишь ужасно. Чонгук сделал резкий вдох. — Ты… ты… Он сжал кулаки. — Ты дурак. Тэхён фыркнул. — Я только очнулся, и это всё, что ты можешь сказать? Чонгук сорвался с места. Он почти рухнул на колени у кровати, схватил его за руку и крепко сжал. — Ты. Чуть. Не. Умер. Тэхён замолчал. Его рука оказалась тёплой в руках Чонгука. Он чувствовал дрожь в его пальцах. Чонгук дрожал. От страха. От облегчения. От эмоций, которые он не мог больше держать в себе. Тэхён смотрел на него, чувствуя, как что-то внутри него болит сильнее, чем тело. Чонгук не моргал. Его глаза блестели. — Ты напугал меня до усрачки. Тэхён медленно выдохнул. — Я знаю. Чонгук покачал головой. — Ты вообще понимаешь, что с тобой было?! — Конечно. — Нет, ты не понимаешь! Чонгук резко встал. — Ты был на грани, Тэхён! Я… Я думал… Он схватился за волосы, лицо исказилось от эмоций. Тэхён глубоко вздохнул. — Но я здесь. — Блядь, да, но ты мог не быть! Тэхён замолчал. Чонгук закусил губу, сжав руки в кулаки. — Ты мне нужен. Тэхён почувствовал, как сжалось горло. Он не знал, что сказать. Но знал одно. Чонгук был прав. Он мог не проснуться. Но он проснулся. И сейчас он здесь. А Чонгук рядом. Этого хватало.