Султан Кеманкеш

Великолепный век: Империя Кёсем
Гет
В процессе
PG-13
Султан Кеманкеш
автор
Пэйринг и персонажи
Описание
Кеманкеш Паша и Кёсем Султан любят друг друга. Султан Мурад был тяжело болен в результате чего он умер. У Кёсем больше нету Шехзаде, Мурад всех казнил. У Мурада дети умерли от черной оспы. Кёсем решает посадить на трон Кеманкеша, а он так как любит ее сделать своей Хасеки.
Примечания
Видела работу там, где Кёсем сажает на трон Кеманкеша. Но я ее не читала. Еще видела, что там всего пару глав написано, поэтому буду писать это. Сначала будет не так интересно. Но потом сюжет развернется, поэтому не судите по первой главе.
Посвящение
Снова паре КесКеш💞🌹 Люблю их и ничего не могу поделать :_)
Содержание Вперед

Часть 22. Роды.

      Бахти нервно ходил из стороны в стороны за дверью своих покоев. Лекари уже больше часа пытались что-то сделать. Шехзаде очень боялся потерять ребенка.        Мужчина уже несколько раз прочитал одну и ту же молитву. Этот ребенок его надежда на счастье. Малыш не смог бы заменить ему трех сыновей, но он был бы и Бахти смог бы отвлечься от своих тяжелых мыслей.        Наконец-то лекарь вышел. Шехзаде тут же подошёл к нему, начиная расспрашивать.        – Мои соболезнования, Шехзаде. Ребенка нам не удалось спасти. – эти слова прозвучали словно гром среди ясного неба. У мужчины тут же потемнело в глазах и закружилась голова. Он облокотился о стену. – Шехзаде... – лекарь подхватил его за предплечья.        – Нет... Это какое-то недоразумение! Нет! – начал стучать кулаками по стене. Лекарь поднес к его лицу нашатырь, который специально взял с собой, зная, что эта новость до добра не доведет. Бахти немного пришел в себя, скривившись от отвратительного запаха. – Ленора как? Она жива? – из последних сил спросил тот.        – Девушка потеряла много крови, но в целом она в порядке. Проснется завтра днем примерно. Мы дали ей снотворное. – сказал лекарь. – Выкидыш был спровоцирован. Это не просто кровотечение.        – Валиде... – сквозь зубы процедил Бахти. – Будьте рядом с Ленорой. – сказал мужчина и направился в гарем.        Шаги Шехзаде были тяжелыми и очень быстрыми. Когда мужчина проходил по гарему, все девушки застыли от ужаса. Гнев в его глазах был настолько силен, что сжигал каждого, кто попадется на пути.        Дойдя до покоев Валиде Калтрины Султан, он, даже не взглянув на стражу ворвался в покои. Женщина спокойно сидела на тахте и что-то вышивала. Заметив, разгневанного сына, встала, отложив свое рукоделие.        – Сынок... – Бахти хотел было подойти и одним ударом убить ее, но понимал, что это его мать, так еще она женщина, а он отроду не поднимал руку на них. Поэтому Шехзаде остался стоять на месте.        – Что она тебе сделала?! Что?! Ты понимаешь, что убила своего же внука?! Тебе меня совсем не жалко? Я твой сын! Сын твой!!! Я потерял троих детей по вине той, которую ты мне преподнесла! Я никогда не знал о том, что вы вдвоем избивали мою единственную дочь! А она не говорила, боясь вас! В чем она то виновата?! А Ленора? За что ты так с ней? Она тебе что сделала? Кёсем, Мелек, Эмине, Ленора, я – мы все твои жертвы! Ты ломаешь нам жизни и судьбы! Мелек твоя дочь, а ты взяла и вот так вот с ней поступила! Ты не достойна этой жизни! Не достойна нас! Ты гналась за одним: деньги, слава, богатство! Получила в руки власть, стала Валиде! А толк-то? Ты даже гаремом управлять не можешь! Отныне ты для меня ничто! Я был смертельно болен! До сих по своему телу язвы! Ты хоть раз подошла к моим покоям?! Ты хоть раз прочитала молитву ради того, чтобы я жил?! Я твой ребенок! Я, Кеманкеш и Мелек твои дети! Ты ни разу не назвала нас любимыми, ни разу не прочитала сказку на ночь, не погладила по голове! Ты только усугубляла наше состояние! Я тебя ненавижу! Ты самая худшая мать, которая только может быть! Когда ты скончаешься, я ни одной слезинки не пророню! И уверен, что брат и сестра тоже! У тебя даже могилы не будет! – в гневе говорил все, что накопилось за много лет. Из глаз ручьями текли слезы, вены на лице были вздуты до предела. Мужчина кричал во весь голос. Вероятно его слышали и в гареме.        Бахти всегда пытался угодить матери, слушался ее, но та лишь манипулировала им. Он и впрямь не ожидал от нее такого. Сначала тайна Мелек, потом узнает, что Эмине терпит от них побои, дальше покушение на жизнь Кёсем и не в чем невинного маленького малыша, теперь и смерть его последней надежды.        Калтрина слушала эти слова, а на лице не отображалось ни одной эмоции, кроме холода. Конечно, последние слова разожгли огонь внутри нее. Она подошла к сыну и влепила ему сильную пощечину, заставляя некоторые язвочки лопнуть. По щеке Бахти потекла кровь. Но тот даже не шелохнулся.        – Знай свое место! Перед тобой твоя мать! – закричала та. Мужчина был на грани срыва, ему хотелось разворотить все покои.        – И что Вы этим добились? Что?! Разве я не прав? Разве Вы не ничтожество? – после этих слов Калтрина хотела еще раз ударить сына, но он перехватил ее руку и сильно сжал.        – Стража! Уведите его с глаз долой! – крикнула Валиде Султан. Стражники подошли и взяли Бахти за руки, начиная оттаскивать назад. Но даже в таком состоянии Шехзаде имел силы постоять за себя. Началась драка между ним и стражей. А Калтрина равнодушно смотрела на это все.        Их крики были слышны в другой части гарема. Мелек уже собиралась ложиться спать, была в кровати. Но услышав гневные и не разборчивые на таком расстоянии, возгласы брата, решила проверить, все ли там хорошо. Войдя в покои Валиде, впала в ступор, не зная, как на это все реагировать.        – Стойте! Что Вы делаете?! Оставьте Шехзаде в покое! – закричала Мелек во весь голос. Девушка подбежала к ним и начала разнимать, но брат никак не успокаивался. Султанша присела на корточки и взяла его лицо в свои руки. – Бахти, все! Все! Успокойся! Давай, дыши глубже! – после крепко обняла его.        Посидев так около двух минут, девушка начала поднимать брата и повела к выходу, но тому снова что-то ударило в голову, он резко развернулся, чтобы оказаться рядом с Валиде, но Мелек вовремя перехватила его корпус тела.        – Я уничтожу Вас! Будьте уверены! У Вас больше нет такого сына, как Бахти! – крикнул он, понимая, что сестра не отпустит, а делать ей больно, вырываясь из ее рук, мужчина не хотел.        Мелек отвела брата в свои покои. Достала аптечку и стала обрабатывать щеку и ссадины, который он получил во время драки. Мужчина был просто безэмоционален.        – Бахти, ты всегда был спокойным, что тебя вдруг сподвигло на драку? – спросила она, убирая аптечку обратно в шкафчик. Он все так же молчал и смотрел в одну точку, пока до него не дошел смысл вопроса сестры.        – Понимаешь, Мелек, наша мать убила моего ребенка... Маленького малыша, которого я даже ощутить не смог. Она что-то подлила в еду Леноры. – Бахти грустно ухмыльнулся. – Когда она уже остановится? – Мелек после услышанного, сразу поменяла выражение своего лица. Она опустила глаза в пол, не зная, что на это ответить.        – Бахти, я понимаю тебя... – все, что смогла проговорить она. Девушка и сама пережила не мало. Поэтому брата понять точно могла и всю его боль тоже.        – Я знаю, что ты понимаешь, Мелек. Я ведь лично находился в том помещении, видел твои муки, слышал твои крики. Я не понимаю одного, Мелек. Как ты справилась с этой болью, как отпустила? – посмотрел на нее. Девушка присела рядом с братом и положила свою ладонь на его тыльную сторону ладони.        – Я не отпустила, брат. Этот малыш навсегда в моем сердце. Навсегда... Сколько ночей я была убита горем? Сколько дней, месяцев, я держала траур? Сколько кричала? Это не помогло. Я просто убивала свое эмоциональное состояние. Поверь мне, тяжело отпустить того, кого любишь. Тяжело отпустить свою кровь и плоть. – положила его голову себе на плечо, чтобы немного утешить. Начала гладить его короткие темные волосы.        – Знаешь, Мелек... Я ведь никогда не любил Нурай. Я не был с ней счастлив. Я был лишь благодарен за детей. Но она у меня их отняла. Я нашел Ленору. Она стала моим утешением. Она была рядом со мной, во время того, как я мог отдать душу Аллаху. Она любит меня, я люблю ее. Она мне могла ребенка подарить. Еще немного заглушить мою боль. Но Валиде посчитала, что я не достоин счастья... – он крутил в руках одну из прядей ее волос, не зная что делать от безвыходности.        – Бахти, не забывай, у тебя есть дочь. Она молилась каждый день, чтобы ты выздоровел. Найди свое утешение в ней. – проговорила она. Мужчина поднял голову с плеча сестры.        – Ты права... – он встал с кровати. Нагнулся, поцеловав сестру в лоб. Шехзаде вышел из покоев, направляясь в главные покои гарема, в которых сейчас жила только Эмине.        Мужчина тихо вошел в покои, охраняемые стражей, его впустили без проблем, ведь знали, что здесь сейчас только его дочь.        Бахти осмотрелся. Темно, в главной комнате не горела ни одна свеча. Тогда он прошел в небольшую комнатку Эмине. Она как раз была освещена около десятью массивных свечь.        Девочка лежала спиной к Шехзаде. Подойдя ближе, понял, что уже спит. Его решением было остаться сегодня с ней, ведь с Ленорой сейчас находятся лекари, та и врятли он чем-то сможет помочь. Главное успокоить ее днем.        Мужчина привлег на кровать дочери и обнял ее, прижимая к себе.        – Моя нежная доченька... – прошептал он, целуя ее в макушку. Девочка спала еще не совсем крепко, поэтому сразу же почувствовала присутствие отца.        – Папа? – задала вопрос, на который не требовался ответ. Юная Султанша повернулась лицом с Бахти и прижалась к нему. – Я так скучала по тебе. Мне не разрешали к тебе ходить даже после того, как ты очнулся. Сказали, что ты все еще заразный.        – Сейчас все хорошо, не беспокойся. Ты как? – начал гладить ее волосы, в потёмках, смотря в глаза единственного ребенка.        – Хорошо. Правда скучно. Я сегодня весь день одна пробыла. А ты почему такой грустный? – заметила на его лице много язв и дотронулась до них пальчиками, чувствуя под ними мертвые клетки. – Это из-за этого? Я уверена, что все пройдет, не печалься.        – Нет, дорогая, не из-за этого. Ленора... Она потеряла ребенка. – проговорил тот, с болью в голосе. Эмине напряглась. Ей эта девушка не понравилась лишь из-за того, что тогда она держала траур по своим братьям. А так то девушка была ни в чем не виновна...        – Прими мои соболезнования, отец. Что будет с Ленорой? Ей вероятно будет очень плохо... – девочка задумалась, не зная, что сказать еще.        – Не знаю, Эмине. Но я знаю одно... Это сделала Валиде. Она ненавидет всех невесток. Кёсем Султан и Ленору. Нурай то она любила, они были на одной волне... Она хотела убить ребенка Кеманкеша, но не получилось. Убила моего.        – Пап, она не остановится до тех пор, пока мы ее не уничтожим. Я считаю, что надо действовать. – Эмине снова прижалась к отцу.        – Мы не можем ее сослать без приказа Кеманкеша. Но тот не должен знать, что Валиде отравила Ленору. Не хочу. Пусть она провинится перед ним. Мне кажется так будет правильней. – знал, что стоит рассказать, но делал это ради того, чтобы Калтрину, возможно помучила совесть.        – Как пожелаешь. – сказала Эмине и закрыла глаза, не желая больше разговаривать о своей бабушке.        Кёсем и Кеманкеш вернулись во дворец только под утро и сразу легли спать. Но долго насладиться сном не получилось.        – Султанзаде, прошу Вас, давайте позже зайдёте к Кёсем Султан? – слышался за дверью голос Хаджи Аги, который спящие супруги вовсе и не слышали.        – Нет! Я хочу увидеть бабушку! Она вчера рано легла спать, я ей не помешаю. – противостоял мальчик. Евнух хотел было что-то сказать, но Селим проскочил мимо него и ворвался в покои.        Мальчик увидел бабушку, голова которой лежала на груди Кеманкеша, а рука обнимала его тело. Султанзаде закатил глаза и подошел к мирно спящим супругам.        – Бабушка! Дедушка! Сколько можно спать? Мы вчера вечером приехали и сразу легли! Время уже почти полдень! – возмущенно говорил мальчик. Кёсем лениво отрыла глаза, смотря на источник слов.        – Селим мой, давай к нам? Поспим еще немного... – прошептала женщина и крепче обняв Кеманкеша, снова закрыла глаза.        В покои вбежал Хаджи и взяв мальчика на руки, понес к выходу, но тот сопротивлялся.        – Отпусти меня! Я хочу с бабушкой поиграть! – Кёсем снова открыла глаза и присела на кровати, потирая их.        – Хаджи, отпусти его. – проговорила она. Мальчик тут же подбежал к бабушке и залез на кровать. Махпейкер обняла внука и поцеловала его в лоб. После чего толкнула мужа локтем в бок, но Мустафа лишь повернулся к ним спиной, продолжая спать. – О, Аллах, любишь же ты поспать. Кеманкеш, тут между прочим внук наш пришел. – мужчина повернулся и приоткрыл глаза.        – Мне он не мешает. – улыбнулся сквозь закрытые глаза и хотел повернуться обратно, но Селим ему не позволил. Мальчик сел на торс дедушки и прижал его руки к кровати, чтобы тот не смог его снять. Конечно, мужчина намного сильнее его, но решил подыграть ему.        – Дедушка, тут главная бабушка. И ты должен ее слушаться. Если она сказала, что внук пришел, то надо встать. – проговорил тот. Кёсем хитро улыбнулась и посмотрела на мужа. Мужчина вздохнул.        – Почему меня вечно ставят в ничто? – сделал вид, что обиделся и сел на кровати, снимая с себя Селима. Женщина встала с кровати и обойдя ее, подошла с суженному.        – Как это в ничто? Я как же поцелуи под луной? Отдых на песке? Плескание в воде? – села к нему на колени, заведя одну руку за его шею. Мужчина уткнулся носом в ее грудь.        – Почему ты каждый раз сводишь меня с ума? Как у меня еще хватает сил держаться? Как только будет можно я тебя... – Кёсем закрыла его рот рукой и грозно посмотрела в глаза.        – Деда, а это ты о чем? – спросил мальчик из-за спины. Кеманкеш стукнул себя по лбу. Он уже и забыл про внука.        – Я твою бабушку обнять хочу, а она сопротивляется. – нашел выход из ситуации.        – Дед, у тебя все хорошо? Ты и так ее обнимаешь. – указал на его руку, находящуюся на талии Кёсем. Мужчина закатил глаза, что видела только она.        – Твой дед, еще не проснулся. – она улыбнулась и слезла с колен Кеманкеша, уходя за ширму переодеваться. Мальчик подкрался к дедушке сзади и начал щекотать, но забыл, что он не боится этого. Поэтому Селим через буквально несколько секунд залился смехом от того, что щекочут его.        Бахти вместе с Эмине шел по направлению в свои покои, где и оставил с лекарями Ленору. Ему предстояло рассказать все, что произошло вчера вечером и он не знал, как этого сделать.        Вошел в покои и прогнал всех. Девушка должна была проснуться с минуты на минуту. Эмине рассматривала покои, в которых находилась впервые. Шехзаде заметил, что Хатун пошевелилась и сел рядом с ней.        Через пару минут девушка открыла глаза и с недопониманием посмотрела на Бахти. Но тут же стала вспоминать, что произошло. Мужчина старался хоть как-то держаться.        – Бахти... Ребенок. У меня было кровотечение! Что с ребенком? Он жив? – она на локтях стала присаживаться. Бахти хотел было уложить ее обратно, но она запротестовала.        – Мы его потеряли. – коротко проговорил Шехзаде. Девушка закачала головой. Мужчина хотел перехватить ее руки и прижать к себе, но она не позволила.        – Нееет! Нет! Нет! Бахти, нет! Я не могла его потерять! Нет! – закричала она, а из глаз потекли слезы. Мужчина крепко сжал ее в своих объятиях, чтобы та не могла вырваться.        – Ленора... Мы справимся. Все будет хорошо. У нас будет еще много детей. Ты не в чем не виновата. Не вени себя. – гладил ее по спине, пока та пыталась сопротивляться его объятиям. К ним подошла Эмине и сел сзади, тоже обняла Ленору.        Прошло два месяца. Живот Кёсем вырос и стал еще больше. Женщине стало тяжело ходить. Он почти все время проводила в покоях или же выходила в сад и сидела в беседке. Кеманкеш все это время был рядом.        Атике увезла Селима через месяц после того, как они приехали в Амасью. К тому времени Кёсем было уже тяжело играть с внуком. У самой Атике живот тоже подрос и оставалось пару месяцев до родов.        А Феникс подрос в росте. Он уже не был таким маленьким щенком, как изначально. Малыш набрал массу и теперь, будь Кёсем не беременной, все равно было бы тяжело поднять его.        Кёсем и Кеманкеш не узнали о смерти ребенка Леноры и Бахти. Шехзаде не захотел сообщать. Они просто уехали в Амасью, забрав с собой Эмине.        Сарп был уже давным-давно в походе. Война проходило гладко. Английко-туреское войско уже одержало победу на многих сражениях. Швейцария значительно проигрывала.        Паша часто писал письма Мелек, говоря ей о любви, а том, как сильно ждет их встречу и когда он наконец-то увидет ее и сможет обнять. В ответ получал тоже самое.        Девушка спрашивала о его здоровье, переживала, не ранен ли он, как проходит дело и скоро ли все закончится. По вечерам оба смотрели на небо. Она выходила на балкон, а он к костру у шатра.        Мелек очень боялась потерять его уже в этом походе, хоть и понимала, что он сильный мужчина и может постоять не только за себя, но и за всю свою армию. Но смерть никого не щадит, а враги тем более.        Поход закончился. Все завершилось победой османов и англичан. Швейцарский король сел в темницу и его должны были потом перевезти во дворец Англии. Сарп с янычарами должны возвращаться в Стамбул.        Паша, как воевода должен был ехать впереди, так и случилось. Неделя было тяжелой, дорога выматывала. Жара, фантаны на расстоянии друг от друга по пятьдесят километров. Мужчины часто останавливались, чтобы передохнуть в лесу и немного проветрится, ведь все изливались потом.        Они уже подъезжали к столице, как произошел взрыв. Сарп подлетел в небо, после чего упал на землю и больше не встал.        Кёсем снова сидела в своих покоях. Женщина читала книгу, которую ей принесли слуги. Кеманкеш сидел рядом, тоже читая, периодически поглаживая ее большой живот и целуя в шею.        Вдруг Султанша отложила книгу, почувствовав, как живот пронзила боль. Махпейкер положила ладонь на низ живота.        – Кёсем? – заметил ее состояние мужчина. Она скорчилась от боли схваток. Кеманкеш поднял ее на руки и уложил на кровать.        – Кажется началось... Зови повитуху! – он кивнул и быстрым шагом направился в лазарет, сказав стоящему за дверью Хаджи быть рядом с госпожой. Фатьма Хатун – лекарша, чья семья приютила Кёсем и Кеманкеша, когда те упали с водопада, уже неделю была во дворце, чтобы не пропустить начало родов.        Все началось, как только повитуха со своими помощницами-дочерьми вбежали в покои. Выгнали всех, остался только Хаджи на случай, если что-то понадобится. Евнух не горел особым желанием оставаться тут и видеть рождение ребенка, но благодарил, что не заставили роды принимать.        Кёсем кричала от боли сильных схваток, который каждый раз все сокращались и сокращались. Эту боль она не могла вытерпеть. Тем более, что последние роды были чуть больше двадцати лет назад.        – Хаджи Ага, принеси теплую воду. – уже спустя очень большое количество времени сказала Фатьма. Евнух встал со своего места, где сидел и протирал лоб Госпожи и направился к выходу. Как только вышел, на него накинулся Падишах.        – Хаджи, почему Кёсем мучается уже шесть часов? Она там кричит от боли! – сквозь зубы процедил он.        – Повелитель, у нее воды еще не отошли. Никак не могут. Роды это не раз плюнуть. – проговорил евнух и направился было за тем, чем его оправили, как Падишах ворвался в покои. Хаджи побежал за ним.        – Повелитель, выйдете! – крикнула ему повитуха, но тот проигнорировал ее. Он подошел к Кёсем и сел рядом.        – Кеманкеш, выйди! – повторила женщина, но тут же почувствовала очередную схватку.        – Продолжайте свою работу! Сделайте вид, что меня здесь нет! Я ведь не лезу ребенка на руки принимать! Я буду рядом с супругой. – сказал он, голосом давая понять, что не потерпит возражения.        Тогда Хаджи ушел за горячей водой. Повитуха стала заниматься своими делами. А Кеманкеш стал протирать лицо жены от пота и шептать слова поддержки.        – Госпожа, не тужтесь, все равно воды не отошли. Сейчас можете потерять все силы. – проговорила женщина. Кёсем выдохнула. Ей сейчас просто хотелось заплакать от всей боли.        – Я не могу, Фатьма! Я устала! Мне больно! – закричала та. После чего схватка забрала все ее остальные слова.        – Тогда не буду ждать естественного отхождения вод. Я проткну пузырь. Не приятно, но потерпите. Самая сильная боль – схватки. – проговорила та. Кёсем стала глубоко дышать. Повитуха расставила ее ноги пошире, взяла большую иглу и стала делать свое дело.        Через пару секунд Махпейкер почувствовала влагу между ног и выдохнула.        – А вот теперь, Госпожа, начинаем тужиться. На следующей схватке! – крикнула та. Как только тело Кёсем пронзила боль, женщина напряглась до предела. – Молодец! – сказала повитуха. – Давайте! – и снова те же действия. – Головка уже в родовых путях, давайте, Султанша.        Кёсем хватала Кеманкеша за руку, сжимала до побеления костяшек. Старалась не кричать так сильно. Просто тужилась, тогда, когда говорила повитуха. Через полчаса, женщина услышала плачь ребенка и сама заплакала от радости.        Кеманкеш сжал руку Кёсем и радостно улыбнулся. Только что он услышал своего первенца. Это было такое одновременно странное, но незабываемое чувство.        Фатьма передала ребенка старшей дочери и снова нагнулась. Не успела Кёсем нарадоваться и что-то сказать, как ее тело пронзила еще одна схватка. Женщина посмотрела на повитуху.        – Султанша, тужтесь. Я же предупреждала, что большая вероятность двойни. – Кёсем ничего не оставалось делать. Она начала повторять все сначала. И еще тридцать минут, они услышали крики второго ребенка. Женщина окончательно выдохнула и обессиленная легла на подушки.        Кеманкеш встал хаотично целовать ее лицо, а та лишь не смотря на всю пережитую сейчас боль, улыбалась. Сильно устала, что даже забыла спросить о главном. А Падишах был настолько рад и обескуражен, что ему было сейчас не до этого.        – Кто у нас родился? – немного отдышавшись, проговорила Кёсем. Повитуха улыбнулась. Она запеленала ребенка и взяла на руки, чтобы сообщить родителям пол.
Вперед

Награды от читателей

Войдите на сервис, чтобы оставить свой отзыв о работе.