Трусишка с травмой

      — Миланочка, зайка, ну успокойся, — говорит Оля, держа Милану за руку, пока они выходили из большого частного дома, где жила девочка.       — Я никуда не пойду! Не-е-ет! — кричит Милана, вырывает руку из руки врача и бежит куда глаза глядят.       Девочка бежала по тротуару, быстро перебирая ногами. Бежала она в неизвестном направлении, лишь бы подальше от врача.       Оля не была спортивным человеком, поэтому она понимала, что догнать девочку, которая занимается спортом будет очень сложно, но выбора нет. Оля побежала за ней и на удивление быстро её догнала, потому что Милашка добежала до конца улицы и впала в тупик. Оля подбежала к ней и сразу подняла на руки, идя к машине.       Милана пыталась отбиться руками, кричала, хныкала, но врач не отступала и лишь спокойно попросила:       — Дорогая, ну не кричи, сейчас все подумают, что я тебя похищаю.       — Пустите, пустите, нет! — девочка заливалась слезами. — Я не хочу с вами никуда ехать! Вы меня обманули!       — Ч-ч-ч, солнышко, никто тебя не обманывал! — успокаивает её Оля, поглаживая бедняжку по голове, чувствуя, как она напугана, потому что их грудные клетки прижаты друг к другу, и врач чувствовала, как сердце ребёнка бешено стучит. Она поцеловала девочку в голову. — Милунь, сядь, пожалуйста, в машину, и я всё тебе объясню.       — Вы сделаете больно, я не буду, не буду, нет! — плачет зайка, стуча кулачками по спине доктора, чтобы та её отпустила.       — Милашечка, любовь ты моя, угомонись, пожалуйста, — вздыхает Оля и подтягивает девочку к себе, взяв её под попу, чтобы случайно не уронить, ведь Милана не держалась за врача от слова совсем. — Моя сладкая, мы просто с тобой поговорим! — уверяет доктор.       — Ладно, — вздыхает Милана, вытирая слёзки.       — Вот и договорились.       Наконец Милана села в машину. Девочка внимательно посмотрела на Ольгу, ожидая, когда женщина начнёт с ней разговаривать, а точнее уговаривать.       — Милаш, послушай, — говорит Ольга. — Тебе нечего бояться, ничего страшного не случится.       — Ага, не случится! — возражает девочка. — Вы же хотите меня в больницу отвезти!       — Ну да, но всё будет хорошо, — в очередной раз убеждает Ольга.       — Ещё скажите, что больно не будет! — отвечает Милана.       — Это действительно не больно, Миланочка, — говорит Ольга. — И очень быстро!       — Это точно больно, как это в больнице и не больно, это же однокоренные слова! — упрямится Милана, вспоминая уроки русского языка.       Ольга вздыхает и говорит:       — Зайка, это правда необходимо, пожалуйста, давай спокойно всё сделаем.       Но Милана явно не собиралась делать всё спокойно, наоборот, близилась истерика. Ольга понимала, что дальше тянуть не стоит, так что вставила ключ в зажигание.       — Милаш, пристегнись, — попросила Ольга, прежде чем тронуться.       Всю дорогу Милана, срывая голос, умоляла поехать куда угодно, но не в больницу. Девочка размышляла о том, как было бы здорово, если бы Оля отвезла её в парк аттракционов или погулять в центр.       Ольга кое-как сохраняла внимание на дороге, так как Милана плакала и умоляла, а один раз даже допустила аварийную ситуацию, потому что Милана резко крикнула с заднего сидения. Но успокаивать её сейчас и одновременно вести машину врач точно не смогла бы, так что она отвечала стандартным «Милаш, успокойся».       — Миланочка, ну прекрати. Ничего ещё не сделали, а ты у меня уже вовсю расплакалась.       — Ну, вы же хотите сделать! — плачет напуганный ребёнок.       — Зайка, ну, в самом деле, потерпеть секунд двадцать, — вздыхает Ольга, которая даже не представляла, как на этот раз будет её уговаривать.       В прошлый раз ей пришлось выйти из палаты, чтобы выловить эту непослушную пациентку, а потом повести в процедурную через слёзы ребёнка. Но тогда доктор просто поставила Милану перед фактом, и она имела на это право, ведь она — её лечащий врач. А сейчас, по сути, она Милане никто и не может ей указывать.       — Я не хочу, пожалуйста, не надо! — перепуганный котёнок уже во всю истерит от страха и безысходности, ведь прямо сейчас врач везёт её в больницу, чтобы сделать ей больно.       — Котёнок, хватит истерить, — просит Ольга, стараясь фокусировать внимание на дороге, но с плачущим ребёнком на заднем сиденье это сделать действительно очень тяжело. — Ну же, малышка…       — Я не хочу! Я убегу! Я… Я… — Мила настолько разрыдалась, что говорила с надрывом, срывая свой детский голосок.       — Милашка, ну ты ничего ещё не знаешь, а уже переживаешь. Смотри, моя хорошая, нам с тобой нужно сдать кровь из венки, — начинает рассказывать доктор, но её перебивает крик ребёнка:       — Нет!       — Детка, дослушай меня, пожалуйста. Я тебя крепко-крепко обниму, а доктор сделает всё очень быстро и не больно, — нежным тоном говорит Оля.       — Нет, это будет больно, — спорит Миланочка.       — Это неправда, Милуня, — объясняет Оля. — А ещё тебе из горлышка возьмут маленький анализ. Это не страшно и не больно, не переживай, — поясняет она, рассказывая про анализ из миндалин.       — Нет! — плачет ребёнок, погружаясь в истерику.       — Я предупредила, — вздыхает женщина, понимая, что объяснять что-то ребёнку бесполезно.

***

      — Миланочка, давай сходим к доктору, — говорит, Оля после того, как успокоила Милану после истерики в машине.       — Нет, я не хочу, не буду! — упрямится девочка и даже встаёт со стула, пытаясь убежать, но врач перехватывает её руку, заставляя сесть на место:       — Милаш, в догонялки потом играть будем.       — Я никуда не пойду! Нет! — стоит на своём Милана, неосознанно повышая голос.       — Милунь, — ласково говорит Оля, вздохнув. — Папа просил тебя не опаздывать в школу, а ты знаешь, что бывает, если его не слушаться, — совершенно спокойно объясняет она, ни в коем случае не угрожая ребёнку, просто нельзя врач понимала, что отец накажет ребёнка, если та опаздает, а ей это очень не хотелось.       — Не угрожайте мне! — говорит девочка и всё ещё пытается вырваться из сильной хватки врача.       — Милаш, я не угрожаю, — поясняет доктор. — Просто не хочу подвергать тебя опасности.       — Тогда мы никуда не пойдём! — ставит своё условие Мила.       — Ну-ка, прекрати ставить мне условия! — чуть строже требует Ольга, но потом смягчается и нежно произносит. — Лапочка моя, я же тебе уже всё объяснила, это не больно и не страшно!       — Все врачи страшные! — уверенно заявляет девочка.       — Среди нас есть и красивые, — усмехается доктор.       — Вы красивая! — ещё увереннее говорит Милана, ведь Оля действительно была очень симпатичной.       — Спасибо, Милунь, — улыбается врач. — Там доктор, тоже очень красивая, помнишь?       — Не хочу, — захныкала Милаша, потому что ей стало страшно.       — Милаш, — вздыхает врач и сажает малышку на колени. — Ну, не нужно переживать. Покажем доктору горлышко и всё, — уговаривает её она. — Тебе сделают один безобидный анализ, зайчик, — Оля погладила девочку по плечу.       — Это больно, — утверждает Милана, вытирая глазёнки от слёз.       — Вовсе нет, — отрицает доктор, не соглашаясь с девочкой. — Просто ватной палочкой поводят, Милунь! По горлышку маленькой палочкой, — ласково поясняет она.       — А давайте не пойдём? — умоляет девочка, предлагая врачу свой вариант решения данной проблемы.       — Милаш, так нельзя, надо сделать.       — Ну, Оля-я-я-я, — спорит с ней Милана, потому что к врачу она идти не захочет. Она недовольно надула губки и скрестила руки у груди.       — Котик, ну что я могу сделать? — ласково спрашивает Ольга, умиляясь с милого ребёнка. — Ну, пойдём, пожалуйста.       Сквозь слёзы девочка кивает головой, и они с Олей направляются в кабинет. Просто она понимает, что если она опоздает в школу, то ей влетит от отца, и Милана уверена, что это связано с физическим наказанием или чем-то похуже, а именно — болезненными медицинскими процедурами. И уж лучше «отмучиться» с любимой доброй Олей, чем с отцом — тираном.       — Милунь, чего мы плачем? — ласково интересуется женщина, смотря на Милану, которая вытирает слёзки, но они продолжают стекать с голубых глазок.       — Я боюсь… — захныкала Милаша.       — Солнышко, не бойся, — успокаивает её доктор. — Это очень быстрая процедурка.       На это Милана лишь всхлипнула, но остаток пути шла молча, лишь иногда тихонько похныкивая, потому что, несмотря на то, что иголок в процедуре не будет, это всё равно страшно.       И вот Оля подводит Милану к кабинету садиста отоларинголога. Женщина, в отличие от Миланы, предельно спокойна. Этот анализ действительно совершенно безболезненный, разве что немножечко неприятный.       — Нет, Оля, я не хочу! — страх вновь берёт вверх над девочкой, и она начинает капризничать, пытаясь защитить себя от процедуры.       — Милаш, ну мы же это обсуждали… — вздыхает доктор и садится на лавочку, которая находится рядом с кабинетом.       — Нет, я не пойду! Я не буду! — девочка несильно повышает голос и вновь начинает рыдать.       — Ясно, — вздыхает Оля и берёт Милану на руки, поднимая со скамейки и неся к двери кабинета.       Потом, конечно же, она её спустила, взяв за руку. Постучав несколько раз, женщина приоткрывает дверь, а потом спрашивает:       — К вам можно? — спрашивает врач.       — Ой, Ольга Кирилловна, здравствуйте, проходите, конечно, — говорит ей отоларинголог, любезно приветствуя начальницу, а потом замечает, что она держит за руку маленькую девочку, которую Юлия Алексеевна запомнила с первого визита. — У-у-у-у… — ЛОР замечает, что ребёнок плачет и вырывается.       — Да-да, — подтверждает замечание Оля. — Вот такое у нас сегодня настроение, — вздыхает она, садясь в кресло и усаживая на свои колени маленького ребёнка.       — Ой, Миланка, я тебя понимаю, — вздыхает ЛОР, даже не зная, как обследовать такую капризульку. — Ольга Кирилловна, а что мне с этим чудом то делать?       — Нам нужен осмотр горла и цитологический анализ, — даёт указания Ольга Кирилловна, удерживая малышку двумя руками и даже ногой, потому что девочка ими тоже дрыгала. — Миланушка, дорогая, ну успокойся, я тебя очень прошу! — Оля чмокнула Милану в лобик и взглядом показала ЛОРу, что пора начинать.       Врач отошла в сторону, чтобы надеть перчатки и взять инструменты для анализа. А в это время Оля пыталась успокоить плачущего ребёнка:       — Милашка, чего ты переживаешь? — ласково интересуется Оля, поглаживая ребёнка по голове. — Солнышко, там ведь не будет никакой иголки или что-то такого. Палочка то маленькая! — уверяет её доктор.       Девочка действительно немного успокаивается и перестаёт рыдать в голос, а лишь тихо всхлипывает.       — Точно? — хлюпает носиком девочка, переспрашивая врача, чтобы точно убедиться в её правоте.       — Точно, — Оля чмокнула её в висок.       ЛОР вернулась с пугающими для Миланы инструментами: новыми перчатками на руках, стетоскопом и шпателем. Она села на своё место и сняла стетоскоп с шеи.       — Толстовку подними, пожалуйста, — вежливо просит ЛОР, больше обращаясь к Ольге Кирилловне, чем к девочке.       Оля кивает и поднимает толстовку ребёнка, оголяя плоский, с небольшим прессом живот.       Врач прислоняет холодную мембрану к лёгким и начинает прослушивать девочку. Прослушав ребёнка с двух сторон, ЛОР повесила стетоскоп на шею и взяла в руки одноразовый шпатель.       — Открой, — Юлия Алексеевна распаковала шпатель и попросила девочку открыть рот для осмотра горла.       Девочка закрыла рот двумя руками и отрицательно поматала головой, начиная капризничать, не давая себя осмотреть.       — Милунь, не капризничай, — ласково просит женщина, убирая ладошки малышки, и прислоняет её ручки к коленям. — Горлышко просто проверим.       — Без палочки! — ставит своё условие Милашка.       — Юль, как-нибудь без шпателя можно? — спрашивает Ольга у врача.       — Ну, в теории можно, — размышляет ЛОР. — Но она рот широко не откроет.       — Ладно, давай как есть, — сдаётся брюнетка, придерживая Милану ещё сильнее, чтобы она не дёргалась. — Милаш, убирай ладошки, — она обратилась к девочке, самостоятельно убирая её ладошки, хоть та и сопротивлялась.       — Я не хочу! — девочка вновь начала сопротивляться.       — Так, Милана, прекрати! — строже говорит Ольга, потому что её нервы уже на пределе. — Давай, давай, открывай ротик.       Девочка всхлипнула, но всё-таки послушалась и нешироко открыла рот, показывая горло.       Оториноларинголог сразу же придавила язык шпателем, осматривая горло, но его действительно было плохо видно.       — Пошире, — просит ЛОР, приподняв голову ребёнка немного вверх, чтобы миндалины были виднее. — Всё хорошо, могу точно сказать, что вы вылечились, — радует новостями врач. — Ротик не закрываем, — добавляет она, взяв в свободную руку вытянутый железный крючок, надев на него ватную палочку. — Чуть-чуть терпим, — на этих словах врач направила крючок в миндалины девочки, пару раз коснувшись и прокрутив.       Это было совершено не больно, просто немного неприятно и даже щекотно, поэтому девочка спокойно перенесла процедуру, лишь негромко взвизгнула от неожиданности, а потом закашляла от неприятного эффекта.       — Всё-всё, — спешит успокоить малышку Оля, поглаживая её по плечу. — Вот видишь, какая ты умничка, Милаш, — она поцеловала её в лобик. — Переживала больше.       — Вот и всё, ребёнок, ты свободен, — говорит ЛОР, кидая ватку в пробирку для анализов. — Давай в следующий раз без истерик, хорошо?       — Следующего раза не будет! — уверенно заявляет девочка.       — Мы надеемся на это, — говорит ЛОР, улыбнувшись ребёнку.       — Ладно, мы пойдём, — говорит Оля и поднимает девочку с колен, чтобы самой встать, а потом она протянула Милане руку. — Спасибо, Юлия Алексеевна, до свидания, — на этих словах женщина выводит Милану их кабинета.       — Вот видишь, Милах, совсем ведь не страшно.       — Страшно! — не соглашается ребёнок.       — Что именно тебя так напугало? — пытается понять проблему врач.       — Врач, — отвечает Милка.       Такой ответ поражает Ольгу. Оториноларингологом была красивая девушка тридцати лет с русыми кудрявыми волосами и очками на глазах. Она была очень доброжелательной, во взгляде так и читалась доброта и понимание. Что так испугало малышку? Ответ прост: Милана боится всех врачей, несмотря на внешние данные.       Олю она тоже очень боялась, особенно в первый день, когда та забрала её на скорой. И на второй, конечно, ведь бедного ребёнка закололи! Сначала кровь, потом два укола, потом установка катетера и ещё два укола… Кошмар, а не день.       — Милаш, нам с тобой нужно сдать кровь… — ласково начинает врач, чтобы не спугнуть ребёнка, но это не удаётся, потому что девочка сразу начинает кричать:       — Нет, я не буду! Немедленно выпустите меня отсюда! — требует Милана, повышая голос.       — Милаш, давай не будем устраивать драму, ладно? — попросила Ольга.       — Я против, я не хочу! — плачет Милана, для неё анализ крови — это самая страшная пытка.       — Котик, давай время тянуть не будем, ты же знаешь, в итоге всё равно сделать придётся, — максимально мягко говорит Ольга.       — Я могу и убежать отсюда! — угрожает Милана.       — Не сомневаюсь, что можешь, вот только зачем лишний раз подвергать себя опасности, м? Предыдущий опыт должен же был научить, что побеги только усугубляют проблемы, — отвечает врач, объясняя, что сбегать действительно не стоит, ведь ей же будет хуже.       — Всё равно я не буду! — не оставляет попыток Милана.       — Придётся, — ставит перед фактом Ольга, которой было действительно тяжело оставаться терпеливой и спокойной. — Милан, пошли, — доктор протягивает ей руку, но девочка не отвечает взаимностью, поэтому врач самостоятельно берёт её руку.       Слёзы уже во всю текли у Миланы из глаз, хоть она и пыталась прекратить, понимая, что любые угрозы из уст плачущего ребёнка никто не воспримет всерьёз.       Ольга взяла Милану за руку и аккуратно потянула девочку в сторону процедурного кабинета, который, к счастью, был недалеко. Но Милана отчаянно брыкалась и кричала, поднимая шум на весь коридор.       Вдруг раздался скрип открывающейся двери, и на пороге процедурной появилась Елизавета Сергеевна. Медсестра посмотрела на свою подругу с саркастической ухмылкой, а вот Милана, увидев другого медработника, моментально прильнула к стенке коридора. Поймав взгляд Лизы, Ольга повела плечами, мол, «Я не представляю, как её уговорить!»       Лиза сочувственно кивнула, а после обратилась к плачущей пациентке:       — Милана, а ты чего плачешь? Всё же хорошо.       Но Милана не собиралась разговаривать с ней, девочка пыталась вырвать руку из руки Оли, однако сил на это особо не было.       — Зайка, ну пожалуйста, — решила продолжить уговоры Ольга. — Всё это ради твоего здоровья, один быстрый анализ — и всё! Пойдём в комнату, — предлагает врач, не произнося слово «процедурная».       — Не хочу никаких анализов, прошу, не надо! — впадает в истерику несчастная девочка.       — Хорошо-хорошо, мы просто поговорим! — предлагает Оля, утешая ребёнка, но она понимала, что, скорее всего, уговорить её не получится, и снова придётся делать через силу.       — Ну нет, вы и в машине так говорили! — упрямится Милана. — А потом мне засунули какую-то палку в горло.       — Ну, не так это страшно, правда же?       — Вообще-то страшно! И я вам это уже говорила.       Милана так увлеклась спором, что не заметила, как Ольга завела её в кабинет пыток, то есть процедурную, и закрыла дверь.       Естественно, тут же раздались крики с мольбой выпустить её отсюда, но Ольга оставалась твёрдой. Правда, держалась она уже из последних сил, ведь после непрекращающейся истерики у женщины начала побаливать голова.       — Присядешь в кресло, ладно? — просит уже Лиза, видя, что её подруга и босс тоже находится в нелёгком эмоциональном состоянии.       Милана садится, скрещивая руки за спиной так, чтобы никто не мог добраться до неё с противными иголками. Ольга встала рядом, поглаживая Милану по плечу в попытке успокоить её, а медсестра стала приготавливать всё необходимое для анализа.       Когда Лиза подошла к девочке в медицинских перчатках и с иглой в руке, у Миланы окончательно сдали нервы. У неё потемнело в глазах, зашумело в ушах, голова сильно закружилась, девочка очень испугалась, представляя, что такую иголку ей прямо сейчас воткнут в руку, это же очень больно! И в итоге Милаша потеряла сознание. Её глаза закатились вверх и закрылись, а тело полностью расслабилось. Голова облокотилась на спинку кресла, и сначала Оля действительно обрадовалась, что может быть, девочка смирилась с процедурой, дав возможность медсестре сделать свою работу. Но потом, поняв, что девочка не шевелится, то Оле стало быстро понятно, что эта бедняжка настолько испугалась, что упала в обморок. Хорошо, что в этот момент она находилась в кресле, в противном случае Милана могла бы упасть на пол и получить новую травму.       — Боже мой, — вырвалось у Лизы, которая очень шокирована, что ребёнок настолько боится врачей, что способна потерять сознание.       — Сделай анализ быстро, пожалуйста, — распорядилась Ольга и бросилась доставать нашатырный спирт.       Медсестра сделала, как ей было велено. Как только необходимое количество крови оказалось в пробирке, медсестра согнула руку девочки в локтевом избиге, ведь это необходимо после забора крови из вены, чтобы кровотечение вновь не открылось. Ольга немедленно поднесла к лицу Миланы ватку, пропитанную нашатырем, и девочка начала медленно приходить в себя.       — Оля? — слабым голосом произнесла Милана. — Это ты? Что происходит?       Врач от неожиданности чуть не выронила ватку: женщина так давно мечтала, чтобы Милана начала называть её на «ты», но совершенно не хотела давить на девочку, понимая, что она этого не хочет. И тут вдруг, ни с того ни с сего Милана назвала Ольгу на «ты», врачу было невероятно приятно это услышать.       — Всё хорошо, Милаш, — говорит врач, не желая сразу пугать её тем, что она упала в обморок.       Милана слабо улыбнулась и постаралась встать, но сил на это совсем не было.       — Тихо-тихо-тихо, Милуня, нельзя вставать, — Оля придержала Милану за плечо, чтобы у неё не было возможности встать. — Прокатимся? — спрашивает она и поднимает Милашку на руки.       — Куда? — наивным и слабым голоском интересуется Милана, которая испугалась, что её снова будут лечить.       — До моего кабинета, — поясняет Ольга Кирилловна, чмокнула девочку в лобик.       Это немного успокоило девочку, потому что она уже видела кабинет Оли и там не было никаких медицинских инструментов.       Оля понесла ребёнок в свой кабинет и периодически разговаривала с Миланой, чтобы она вновь не уснула и не потеряла сознание.       Когда доктор принесла малышку в свой кабинет, то сразу положила её на большой кожаный диван и села рядом.       — Чего ты меня так пугаешь то? — ласково спрашивает Оля, поглаживая девочку по голове. Девочка лежала вся бледная, ведь давление сильно упало. Но, несмотря на это, Миланочка попробовала встать, сделав это очень резко, но Оля не дала этого сделать. — Лежи, лежи, лежи! Вставать нельзя.       — Что случилось? — повторяет вопрос Милаша.       — Ты упала в обморок, — врач постаралась преподнести это в более мягкой форме, поэтому сказала это в очень ласковой форме, но, конечно же, Оля заметила, что малышка испугалась. — Ты чего, солнышко? Всё хорошо! — она поспешила успокаивать ребёнка. — Не переживай, не переживай… — она поглаживала Милуню по волосам, чтобы она так не нервничала.       — Я умру? — спрашивает Милана, абсолютно ничего не понимая в медицине.       — Милунь, нет, конечно! — врач шокирована вопросом маленькой пациентки, но она тут же поспешила её успокоить, ведь угрозы для жизни действительно нет. — Нужно померить тебе давление, хорошо? — в руках доктора оказался тонометр, а на шее — стетоскоп.       — Нет, пожалуйста! — вскрикнула Милана и снова попыталась встать, но врач, конечно же, снова пресекла эту попытку, придерживая Милану за плечи:       — Зайка, зайка, поспокойнее… — нежно говорит Оля, положив Милану обратно на диван. — Ну, я сколько раз просила не делать резких движений, м? — чуть строже добавляет она и надевает на руку девочки тонометр, вставляет в уши стетоскоп и начинает измерять давление, но, конечно же, девочка запереживала и начала дёргать рукой.       — Мне страшно, я не хочу! — Милана начала дёргаться.       — Миланочка, не больно это, успокойся, — вздыхает Арефьева и продолжает измерять давление. — Давление то низкое какое, Милаш! — доктор, конечно, удивилась, но это было ожидаемо, ведь девочка всё-таки потеряла сознание.       — Мне надо в школу, — Милана снова резко встала, что вызвало у Оли лёгкое раздражение, потому что девочка уже в четвёртый раз её ослушалась:       — Милана! — строго окликает её врач. — Ну, сколько раз я тебе говорила, что нельзя вставать? — вздыхает она. — Раз ты у меня такая шустрая, то мы тихонечко садимся, только без резких движений, прошу, — Оля аккуратненько взяла Милашку за плечи и медленно помогла ей сесть.       — Оля, мне надо в школу! — уверяет Милана, не потому, что хочет в школу, а потому, что боится, что её накажет отец. — Пожалуйста, выпустите меня! — добавляет она, снова обращаясь к врачу на «вы», что очень её разочаровывает.       — Милаш, давай, уже наконец, перейдём на «ты»? — предлагает Оля.       — Как? — очень удивляется Милана. — Вы же взрослая! А ещё врач…       — Ну и что? — улыбается доктор, махая рукой. — Я же твоя будущая мама! — с ещё большей улыбкой уверяет её Оля, сказав это с особой гордостью.       — Правда? — с ещё большим удивлением спрашивает девочка.       — Правда, — говорит Оля и достаёт из полки шоколадные конфеты, которые хочет дать Милане, чтобы не хоть немного поднять её давление.       Ольга хоть и была врачом, но здоровый образ жизни никогда не вела. Она очень любила сладкое, поэтому конфет в кабинете было много и только для того, чтобы просто есть, а для того, чтобы закусывать ими алкоголь. М-да, Оля бы сейчас не возражала выпить, но ей ещё предстоит вести ребёнка в школу, поэтому эту идею она отбросила.       — И как мне вас… — начинает говорить Милана, но потом исправляется. — Тебя теперь называть? — спрашивает она.       — Называй, как хочешь, Милунь, — пожимает плечами доктор. — Зайка, тебе нужно скушать пару конфеток и запить это водичкой, хорошо?       — Ну, я не хо... — начинает спрашивать Милана, но Оля её перебивает.       — Давай через «не хочу», котик, — вздыхает доктор. — Можно, конечно, укольчиком... — улыбается она, пригрозив девочке. И это действительно работает, ведь девчуля взяла две конфеты и запила это водой. — Умничка моя, — Оля поцеловала ребёнка в щёчку.       — Оля, я люблю тебя, — говорит Милана и обнимает врача.       — Моя любимая девочка, — Оля очень умиляется этому и обнимает девочку в ответ, а потом, посмотрев на время, Ольга увидела, что на часах уже 8:10. — Ой, Миланушка, поехали, мы опаздываем, — Оля подхватила свою сумку, и они с Миланой вышли из кабинета, а потом и из больницы.       Ольга не хотела отпускать Милану в школу после обморока, лучше бы ей было полежать, но права на это она не имела.       — Пока, зайка, удачи на контрольной, — прощается Ольга.       — Пока, Оля, — говорит ребёнок, разворачивается и идёт в направлении школьных дверей.       Отвезя Милку в школу, Оля уехала домой, потому что очень вымоталась за это утро.