Трусишка с травмой

      Милана быстро уснула, и врач поспешила покинуть палату, сняв с себя туфли, чтобы не разбудить ребёнка цоканьем каблуков. М-да, это был тяжёлый рабочий день, нервы были вымотаны, и Ольге было просто необходимо снять стресс. Оля уверенной походкой идёт по коридорам собственной клиники, направляясь в процедурную. Там сидела медсестра и её подруга Елизавета Сергеевна. Это была именно та медсестра, которая ставила катетер Милане. Они с Ольгой были хорошими подругами ещё со студенческих лет. Женщина была одета в чёрные брюки и блузку Chanel, а наверху, конечно же, был белый медицинский халат. Свежий маникюр ярко-красного цвета красовался на руках Оли вместе с дорогущим кольцом Catrier, которое ей подарил молодой человек.       — Привет, — здоровается Оля, заходя в процедурную.       — Привет, — здоровается медсестра в ответ, паралельно собираясь домой, потому что рабочий день подошёл к концу. — А ты чего домой не собираешься? — спрашивает она.       Недолго думая, женщина подходит к подруге ближе, а потом садится напротив.       — Давай напьёмся? — предлагает Оля, которой просто необходимо расслабиться и снять стресс. За шесть дней нервов накопилось ну очень много. И по большей части из-за того, что у неё появилась капризная пациентка. Но, с другой стороны, Ольга сама для себя решила, что лечить Милану будет именно она.       — Оль… — подозрительно смотрит на неё Лиза и не понимает, что же такого произошло, что её подруга предлагает такую идею на ночь. — Что случилось? — интересуется подруга.       — Милаша… — тяжело вздыхает Оля.       — М? — закусывает губу медсестра, вопросительно помычав, чтобы подруга рассказала больше.       — Я пообещала ей, что заберу её к себе. Но я не могу, — грустным голосом говорит Оля, а потом добавляет. — Я её сломаю… Я хреновая мать, — брюнетка вспоминает, что сегодня чуть не сорвалась на ребёнка дважды. Хорошо, что этого всё-таки не произошло, но она до последнего винит себя в том, что посмела злиться на такую зайку.       — Давай напьёмся, — соглашается Лиза.       Ольга Кирилловна улыбнулась и встала со стула, зазывая подружку в свой кабинет. Та берёт все свои вещи и выходит из процедурного кабинета, выключая свет и закрывая кабинет на ключ.       — Ты иди ко мне, а я Милку проверю, — говорит Оля и отдаёт подруге ключ от своего кабинета.       Медсестра кивает и берёт ключи, направляясь в кабинет начальницы.       А Оля, как и говорила, направилась в палату к Милане, чтобы убедиться, что котёнок спит.       Войдя в палату, Оля подошла к кровати, где мирно спала маленькая девочка. Она редко дышала, потому что миндалины отекают и дышать становится тяжелее. Но, к счастью, это нормально и общее состояние неплохое. Женщина поцеловала малышку в лобик, убеждаясь, что температура снижается. Слава богу, это действительно было так, поэтому врач со спокойной душой вышла из палаты.       Ольга Кирилловна отправилась в свой кабинет, где её уже ждёт подруга. Очень хотелось поговорить по душам и рассказать, что так болит в области сердца. Пожалуй, единственное качественное отличие человека от животного — у него нет инстинктов. Значит, и материнского инстинкта нет. А почему тогда так болит душа за абсолютно чужого ребёнка? Очень хочется помочь, приласкать и защитить ребёнка, и есть огромное желание забрать эту принцессу к себе, но здравый смысл говорит о том, что этого делать не стоит. Эти раздумья прерывает конец маршрута, и Оля оказывается у своего кабинета, куда сразу же входит.       — Вино, коньяк? — предлагает доктор, открыв верхний ящик, где лежали алкогольные напитки, как и у многих врачей.       Конечно, пить на работе запрещено, но Оля знает меру и тем более почти всегда занимается только бумажной работой. Но с появлением Милаши Оля забыла про алкоголь, потому что ей, как минимум, не до этого и не хотелось целовать ребёнка с запахом перегара. Поэтому для снятия стресса служили сигареты.       — Давай вино, — отвечает Лиза. В её планы вообще не входило распитие алкоголя, но поддержать подругу очень хотелось.       Оля кивнула, достала два бокала и налила в них вино, а потом передала один из бокалов подруге.       — Короче, мне нужен этот ребёнок, — с грустным выражением лица говорит Оля, сделав пару глотков вина.       Она действительно очень хотела забрать малышку к себе, но у неё было много сомнений. Дело не в девочке, а в ней… А вдруг врач будет такой же, как её отец? Сегодня она дважды чуть не сорвалась просто из-за детских капризов… А что будет в подростком возрасте, например?       — Оль, я понимаю… — понимающе вздыхает подруга. — Но это же мучение для неё, ты собралась удочерить ребёнка с ятрофобией, а ты, напоминаю, врач.       — Угу, — грустно подтверждает Оля.       С какой-то стороны это действительно травмирует — мама, самый близкий человек, а в случае Миланы и самый сильный страх. Ольга бы точно не хотела, чтобы девочка её боялась, хотя сейчас всё именно так. Но можно рассмотреть и другую сторону: Если девочка будет доверять Оле, то ей будет легче переносить медицинские процедуры. Оля же — хороший врач, который всегда будет готова посюсюкаться с будущей дочкой.       Проще говоря, всё сложно…       — Её бьёт отец, у девочки синяки по всему телу! — чуть не плача говорит Оля, которой до безумия жаль ребёнка.       Что уж тут сказать, Ольга сама росла в похожей ситуации. В те времена домашнее насилие считалось просто воспитанием. Но в случае женщины — её просто физически наказывали, хоть и любили, наверное… А в случае с Миланой и так понятно, что отец — полный тиран, ведь мало того, что бьёт её, скорее всего, без причины, так ещё и требует от дочери высоких результатов.       — Да? — с большим удивлением спрашивает Лиза.       — Угу, — подтверждает Оля и выпивает бокал залпом, а потом наливает ещё один бокал.       Взяв в руки телефон, врач открыла галерею и показала все снимки синяков, кроме ягодиц, конечно, потому что это слишком интимно, даже учитывая то, что Лиза — медсестра.       Подруга взглянула на фотки и какое-то время была в ужасе от увиденного. Конечно, не каждый день видишь множество синяков по всему телу, особенно у такого невинного ребёнка.       — Оля… — грустно вздыхает Лиза и обнимает подругу в знак поддержки.       Брюнетка улыбнулась и ответила взаимностью.       — Я так хочу ей помочь… — говорит Оля, и это действительно было правдой.       — Ну, помоги, — пожимает плечами медсестра. — Ты хотела её удочерить, что тебе мешает? — спрашивает она, вспоминая слова подруги.       — Ты три минуты назад говорила абсолютно другие слова, — напоминает ей брюнетка.       — По глазам вижу, как она тебе нужна. Какие у тебя сомнения?       — Ты меня знаешь… Я импульсивная стерва, которой нельзя иметь детей из-за того, что я просто буду срываться на них, а я против такого воспитания. Миле отца хватает.       — Арефьева, ты серьёзно?! — эмоционально спрашивает Лиза, которая в недоумевание со слов подруги. А потом она выдаёт. — Оль, ты действительно импульсивная, но с Миланой ты не такая... Я сама тебя не узнала в процедурной, когда ты с ней сюсюкалась. Да ты любишь её! А если любишь, то просто обязана спасти от отца и осчастливить ребёнка любящей матерью!       — Я сама этого хочу! — уверяет Оля. — Но я просто боюсь... Вдруг я сделаю что-то не так, и это её травмирует...       — А то, что ты обещала ей помочь, а потом предала, это её не травмирует?! — так же эмоционально спрашивает медсестра, которая просто не узнаёт подругу. Оля всегда была уверенной в себе женщиной, которая редко в чём-то сомневалась. Её, конечно, можно понять, ведь ребёнок — это огромная ответственность.       Эти слова заставили Ольгу собраться и перестань ныть. Нужно действовать и спасать малышку от этого тирана.       — Ты права, Милаша будет моя! — воинственно и уверенно заявляет Оля.       Подруга очень радуется тому, что врач начала вести себя так, как свойственно ей по её характеру.       — С возвращением, Ольга Кирилловна, — улыбается Лиза и чокается с Олей бокалами, делая пару глотков алкогольного напитка. — И как ты собираешься это устроить?       — Я послала эти фотографии в органы опеки, они приедут к Милане домой на следующей неделе, — вздыхает Ольга. — А дальше, видимо, судебное разбирательство… Не знаю, как дальше получится, я же обещала девочке, что всё будет хорошо, а если она окажется в детском доме, я себе никогда не прощу.       — Ну, чего ты, Оль, всё действительно будет хорошо, — утешает её медсестра. — Раз отец так её избивает, суд должен быть на твоей стороне!       — Мало того, что избивает, так он ещё и врач и запугивает её медицинскими процедурами, видимо, отсюда и ятрофобия! — говорит Ольга.       — О боже, ужас какой, — отвечает Лиза. — Ну, тогда не удивительно, что она так боялась.       Подруги выпили ещё по глотку.       — И вообще, я не хочу отдавать Милашу этому извергу даже на время, — говорит Ольга. — Но у меня нет такого права, когда она выздоровеет, ей придётся вернуться домой.       — Оль, но потом то она будет с тобой, — отвечает Лиза.       — Как же всё это сложно, — в очередной раз вздохнула Оля и осушила бокал.       Так они поболтали ещё полтора часа. Оля достаточно много выпила, и её состояние можно было назвать «весёленьким», но всё-таки она была в адекватном состоянии, и ей хватило ума уехать не на своей машине, а вызвать такси, чтобы не подвергать себя риску и не оставить будущую дочь сиротой.       А Лизе казалось, что пьяненькая подружка может много чего натворить, поэтому предложила, чтобы Оля переночевала у себя в кабинете.       — Оль, может, тут?       — Нет уж! — весёлым и немного прибухивающим голосом говорит врач. — Мне надо кормить котика! — с этими словами она надела на себя шубу, а потом улыбнулась и добавила. — А совсем скоро у меня будет два котика!       Лиза закатила глаза и уехала на такси вместе с подругой, чтобы та не натворила делов.