Два биджу, два носителя

«Я всегда чувствовал себя немного закомплексованным и полагал, что именно в этом и кроется причина моей тоски»

Рю Мураками

- Широкий лоб признак большого ума, - с детства говорила мне мама, - а твои надумки глупость! Мозговитостью гордиться надо, а ты вон что удумала!, - и укладывала мне челку. Ругалась, но помогала. Я никогда не говорила ни папе ни ей об источнике моей проблемы. Всегда тихо слушала и боролась с отвращением к себе. «Вы глядите, какой у нее огромный и уродливый лоб!» «Ахахаха, точно! Таким только гвозди забивать вместо молотка!» В груди все сжималось от боли и страха, выходя горячими слезами на щеках. Было больно физически, хотя меня никто не бил. Унижения были похожи на жгучие удары чем-то раскаленным, медленно разгораясь изнутри. Я злилась, боялась и горевала, боялась поднять глаза и надеялась, что глупые девочки заскучают и вскоре уйдут. На поляне было много маленьких, еще совсем зеленых цветов. Нераскрывшихся бутонов, которые прятались в высокой траве. Крупные слезы падали на них, заставляя прогибаться и вновь выпрямляться. Непоколебимые, упругие и такие маленькие… Я сжимала в руке один из них, сорванный и посмертно раскрытый. Мне хотелось нарвать цветы маме по случаю такого красивого дня и моего хорошего настроения, но насмешки ребят заставляли меня жалко пригибаться к земле. На манер этих цветов. До моих ушей донесся знакомый голос и я услышала, как кто-то стремительно убегает прочь. Я зажмурилась и закусила губу. Рядом со мной присели и что-то сказали, только я не слышала. Во мне все бушевало, нарывало и взрывалось, обливая с головы до ног холодным потом. Легкое касание вырвало меня из накатывающей истерики и заставило повернуться. Рядом со мной сидела девочка, положившая руку мне на плечо. Ее короткие светлые волосы слегка развевались на ветру, чем-то напоминая расцветший одуванчик. - Привет! Я тут прогнала кое-кого, - она улыбнулась и убрала ладонь, - ты в порядке? Ее глаза уставились на меня, пока я утирала следы от слез. Было неловко сидеть перед ней вот так. Будто я совсем без одежды, стыдливо прикрываюсь и прячу взгляд где-то в полу. Руки все еще дрожали и сжимали гибкий стебель цветка, увядшего и печального. - Хочешь, я помогу тебе?, - мои зрачки расширились и я вперилась взглядом в нее. Девочка все так же улыбалась, играя сорванным бутоном. Он послушно крутился в ее пальцах, постепенно умирая, - Я Ино. Ты Сакура, верно? Нервно сглатываю и киваю. Внутри сначала холодеет, но после отпускает. Что-то подсказывало мне, что эта девочка не опасна, а даже наоборот. Я чувствовала тепло и неосознанно разжала руки. Мертвый цветок выпал из них, мягко приземляясь на помятую траву. Ино смотрит на него пару секунд, а после кладет рядом с ним свой бутон. - Знаешь, я не считаю тебя некрасивой - она смотрит на меня честными глазами, - Твой лоб… Его не стоит прятать за волосами. Он может стать твоим преимуществом. Ее палец легко касается моего лба и Ино хихикает. Было так странно… Никто раньше не говорил мне таких вещей. Я никогда и не думала, что так можно. - Правда?, - тихо спрашиваю я, неловко поднимая взгляд. Бирюза напротив сияла уверенностью и добротой, обращенными ко мне. Она кивает, аккуратно убирая мою челку рукой. - Хочешь дружить? Я застываю от удивления и сжимаю губы. Так просто? - А можно? Ино звонко смеется, убирая ладонь. -Ну конечно! А чтобы тебе было легче распустить свои лепестки, - она достала из кармана красную ленту, - я повяжу тебе бантик! Это будет знаком нашей новой дружбы . Тихий хрип вырвался из моих легких и я снова расплакалась. Но теперь от счастья. Ведь я больше не была одна.

***

Невероятно трудно жить с негативом внутри себя. Глубокая неуверенность никогда не исчезала насовсем - она пряталась, принимала разные формы, иногда выскакивала и заявляла о себе в самый неподходящий момент. Веселые игры превращались в унижение, а смешные шутки в оскорбления. Принимать себя столь же сложно, как строить дом. Кирпич за кирпичом, и вот, получается ровная кладка. Это если постараться и укрепить хорошим цементом. А если укладчик положит кирпич неправильно, или же цемент не будет пригодным, то дом не получится. Но начинается все с фундамента. Без него не будет дома, без него не будет уложенных кирпичей и цемент окажется бесполезным раствором. А в моей жизни фундаментом стала Ино. Я считала ее самым светлым человеком в моей жизни, той, к кому надо стремиться и быть похожим. Она была умной, талантливой и самой сильной в моих глазах. А я для нее была тем самым нераспустившимся бутоном, который растет в поле и прогибается под натиском сильного ветра. Но не ломается. Он упорно растет и наконец распускается красивым цветком, являя миру плоды своего выживания. Ими любуются, их срывают и плетут венки, из них собирают прекрасные букеты. Вот что она имела ввиду. Но я все еще утопала в неуверенности и ненависти к себе, потому невольно искажала ее мысли. Для меня сравнение с цветком значило не постепенно растущую красоту и силу, а медленное увядание в чьих-то безжалостных руках. Мне хотелось поскорее нагнать Ино, стать такой же крутой, как она. Ее умение метко бросать сюрикены каждый раз заставляло меня вздрагивать и невольно краснеть. Она была моим идолом, моим идеалом и стремлением быть лучше. Но что бы я ни делала, как бы не старалась - все равно оставалась на шаг позади. На десять, пятнадцать... Огромная пропасть становилась все глубже, а я потихоньку расцветала. Ино всегда меня хвалила, не упуская возможности сравнить меня с космосом или цветком. Я становилась все увереннее, мой голос становился тверже, а взгляд смелее. Мне больше не было страшно давать отпор, я больше не боялась болтать с людьми ни о чем. Она выковала из неприметного камушка крепкий камень, подарила ему возможность вырасти и похорошеть. И безусловно, я доверяла своей подруге. Я рассказывала ей абсолютно все, у меня никогда не было от нее секретов. И мне казалось,что с ее стороны было то же самое. - Знаешь, мне, кажется, понравился один мальчик..., - застенчиво улыбаюсь и оттягиваю низ юбки. Ино складывает руки на груди и довольно улыбается. - Правда? И кто же он? - Ну... Учиха Саске. Молчание. Я сглатываю горячую слюну и поднимаю на подругу взгляд. На ее лице была трудно читаемая эмоция, на что я забеспокоилась. - Ино, что-то случилось? - Нет,все в порядке..., - она замялась, - просто вспомнила, что мама просила помочь ей в магазине сразу после занятий. До встречи, Сакура. Я даже не успела протянуть руку перед ее уходом. Просто прикусила губу и отвернулась. - Ино, нам нужно поговорить. Я стояла прямо, сложив руки на груди. Красный бант на макушке двигался в такт ветру и удерживал мою челку. Подруга стояла напротив, держа в руках пару цветков. - Да? О чем?, - она состроила удивленное лицо. Я поджала губы. - Ино, до меня доли слухи... О твоей влюбленности в Саске-куна. После этой фразы внутри все оборвалось. Пути назад больше не было. - Вот как, - Яманака сжала мягкие стебельки и выпрямилась, - И что ты хочешь мне этим сказать? - Что мы больше не можем дружить. На глаза выступили слезы, но я их сдержала. Горячий клубок из обиды, злости и горечи разрастался все сильнее, захватывая сердце в раскаленные тиски. Меня била легкая дрожь, незаметная чужому взгляду. Бирюзовому взгляду. - Что? - Ты мне больше не подруга. Теперь мы соперницы. Как она могла? Почему она не сказала мне о своей симпатии? Почему я узнала об этом от других людей? Десятки вопросов роились в голове, пока я убегала прочь. Сердце разрывалось от этой гремучей смеси из эмоций, выливаясь в горячие слезы. Это так нелепо, так глупо, так обидно... Я же ей доверяла, я же выкладывала ей абсолютно все.. Она была моим идеалом, моей подругой. Моим спасением. И от этого становилось еще горше. Я не могла так долго быть в ее тени, я не могла больше ей доверять. Ведь она сокрыла от меня самое важное, самое хрупкое и личное... А я нет. Бег сменился на спокойный шаг. Вокруг бегали дети, сновали люди и разговаривали о чем-то своем. О личном. А во мне что-то умерло в тот роковой день.