Car's Outside

Иногда надо дать себе волю, забыть обо всём на свете… и вспомнить обо всём остальном.

Макс Фрай

      Чонвон не любит кофе.       Нет, он, конечно, не против иногда выпить чашечку в каком-нибудь тихом заведении или заварить себе растворимый, чтобы не уснуть во время подготовки к очередному экзамену, но он не любит его так, как любят все. Он не разделяет всеобщего восторга и ажиотажа вокруг кофе. Не видит чего-то прекрасного в его бесконтрольном употреблении. А ещё совершенно не романтизирует постоянные синяки под глазами, возбуждённое состояние, тревогу, тремор, учащённое сердцебиение и всё в этом духе. Ну, или, как бы сказали почти все люди из его окружения, он просто странный. Ведь разве это возможно — не любить кофе?       О, это не даёт ему покоя, сколько он себя помнит. Куда бы он ни пошёл, куда бы ни отправился, везде всегда одно и тоже: недоумение на лицах, широко распахнутые глаза и приоткрытые рты, из которых всегда вырывается один единственный вопрос. Вопрос, который у Чонвона уже в печёнках сидит. Как можно не любить кофе?       Действительно, как же его можно не любить? Чонвон долго размышлял на этим вопросом. Правда, долго. Тщательно обдумывал всевозможные варианты, взвешивая все за и против, и прошёл к одному неочевидному, но очень интересному ответу. Легко! Примерно так же, как можно не любить летать на самолётах или есть картошку фри. Или ещё что-либо другое. Кофе можно не любить легко и просто. Чонвон вон всю жизнь это делает. И ничего, справляется как-то.       Хотя справляется — это сильно сказано. Потому что чужие косые взгляды преследуют его до сих пор. С чего вдруг они его преследуют и почему именно к его персоне обращено такое пристальное внимание — спросите вы. Тут всё ещё интересней. Просто по иронии судьбы или по какой-то другой причине Чонвон работает в кофейне — наполовину кофейне! — и имеет лучшего друга, сходящего по кофе с ума.       Кофейня, в которую устроился Ян, — это ещё и кафе. И даже немного автоларёк. Кофейный, правда. Но этот момент, пожалуй, можно упустить. Всё-таки факт остаётся фактом. Он работает в месте, где собираются любители того, что не любит он. Иронично, не так ли? Видимо, жизнь решила хорошенько над ним пошутить.       И хотя сейчас Чонвон ещё сомневается по этому поводу, уже вскоре он окончательно в этом убедится. Потому что жизнь — штука действительно непредсказуемая, и никогда не знаешь, чего ещё можно от неё ожидать. Но давайте по порядку.       С сегодняшнего дня несколько преподавателей из его университета ушли на больничный. А это значит, что раньше третьей пары на занятиях ему можно не появляться. Так что Ян решил не терять время зря и выйти на работу в утреннюю смену, о которой договорился с администратором сразу же, как узнал про сложившуюся ситуацию. А узнал он об этом одним из первых — спасибо его должности старосты — и, конечно же, сообщил об этом своей группе.       Теперь дополнительные часы сна его одногруппникам обеспечены, чем они, собственно, и пользуются. А Чонвон в это время надевает приятного бежевого цвета фартук из плотной хлопковой ткани и, запахнув его так, чтобы тот не сковывал движений, завязывает на спине узел. На левом верхнем боку он, как обычно, расправляет небольшой логотип в виде нарисованного одной непрерывной линей автомобиля и, вставив в уши наушники, начинает запускать оборудование, чтобы оно успело достаточно разогреться перед началом смены.       Сегодня Ян работает в автоларьке, и, наверное, работа здесь ему нравится больше всего. Небольшое помещение, напоминающее аккуратно выделанный деревянный ящик, было рассчитано только на одного, поэтому в нём всегда было тихо и спокойно. А это именно то, что Чонвону с утра пораньше просто необходимо, потому что любые резкие звуки, особенно в первой половине дня, вызывают у него приступы беспричинного раздражения и тупую головную боль. И если с первым ещё можно было как-то справиться, то последнего ему всеми силами хотелось бы избежать. Головной боли ему в жизни и так хватает, так что хотя бы утром лучше обойтись без неё.       Спасительную тишину в ларьке нарушал разве что шум работающих кофемашин, но он никогда не был особо громким, поэтому Чонвон привык к нему почти сразу. Тем более, чаще всего Ян работает в наушниках, а музыка, как известно, имеет свойство перебивать посторонние звуки и при этом не заставлять голову раскалываться на части. А это полезное свойство, знаете ли. И Чонвон даже не сможет сосчитать, сколько раз оно его спасало.       Внутри ларёк, как и снаружи, был частично отделан деревом, что придавало ему особый шарм. И да, Чонвону безумно нравилось подобное решение. Сюда бы ещё какие-нибудь растения принести, и было бы вообще идеально. Можно поставить их в каком-нибудь углу или, ещё лучше, подвесить к потолку, чтобы не загромождать рабочий стол. Хотя, скорее всего, для ампельных растений тут места тоже будет маловато. В общем, Ян ещё предложит эту идею Асуке, и они обязательно всё обсудят.       Из-за небольшого размера помещения в нём всегда было тепло, что становилось особенно заметно после нескольких выполненных заказов, когда температура приготовленных напитков добавляла дополнительные градусы к уже имеющимся, а потому Чонвон уже после второй смены здесь приучил себя надевать толстовки или свитера поверх футболок, чтобы всегда иметь возможность их снять.       Чонвону действительно нравится здесь работать. Никто не мешает, не лезет под руку, не кричит и не ругается. Любые звуки, будь то людские голоса, шум природы или шуршащие шины автомобилей, исходят только тогда, когда Ян открывает окошко, чтобы передать готовый заказ покупателям, но даже они рано или поздно затихают, когда стекло опускается обратно. Чонвону нравится находиться внутри ларька. Ведь этот ларёк — тихий островок посреди шумного и бесконечно подвижного городского океана. Своего рода футляр спокойствия, уюта и безопасности.       Время тут пролетает достаточно быстро, и, несмотря на большое количество заказов, Чонвон всегда всё успевает. За все свои смены здесь он отыскал для себя удобный ритм работы и потому никогда не суетился, когда ему поступал очередной большой или не очень заказ.       На самом деле, утренняя смена в ларьке — самая выгодная. И дело тут не только в особой атмосфере первой половины дня. Это выгодно даже с материальной точки зрения, потому что по утрам покупатели есть всегда. В независимости от погоды и времени года. Большинство людей в больших городах, к которым с лёгкостью можно отнести Сеул, выезжают из дома довольно рано, чтобы добраться на работу до образования пробок. Из-за этого многие из них зачастую пропускают первый приём пищи, так что даже утренний кофе, не спеша выпитый в своей собственной квартире или в доме до начала рабочего дня, для них становится роскошью. А кто же откажется от чашечки горячего бодрящего напитка с утра пораньше? Правильно, никто. Ну, кроме Чонвона, разумеется. Так что этот автоларёк — это буквально их спасение. Здесь они всегда могут рассчитывать на качественно и быстро приготовленный кофе или чай, и для этого им даже не придётся покидать салон автомобиля. Просто мечта, а не ларёк.       И Чонвон в какой-то мере с этим даже согласен. Будь он на месте этих людей, он бы тоже так думал. Но, к сожалению или, может, к счастью, единственное место, на котором он находится в данный момент, — это рабочее, так что все остальные мысли придётся отложить на потом. На экране уже отобразился первый заказ, а это значит, что его смена только что началась. Он зачёсывает волосы назад, снова поправляет фартук, проверяет степень нагретости кофемашины и, удовлетворившись результатом, приступает к работе.       Его движения отточены многочисленными повторениями, доведены до автоматизма. То, что не получалось поначалу, больше не вызывает каких-либо затруднений, поэтому Чонвон никуда не спешит и работает в удобном для себя темпе. Заказы на экране сменяются один за другим, как и песни в его плейлисте, и это продолжается до тех пор, пока в наушниках неожиданно не начинает звучать какая-то песня Сэма Тиннеза, название которой из-за своего не самого хорошего английского он никак не может запомнить. Тогда Чонвон ненадолго отрывается от работы, прибавляет громкость и, поддавшись моменту, ставит трек на репит.       Музыка мгновенно поглощает его, и это её второе полезное свойство. Поэтому каждый раз, когда Чонвону нужно отвлечься от назойливых мыслей, без спросу лезущих ему в голову, он обращается к ней, своей панацее. Хотя и у этого есть свои минусы. Например, слишком сильное погружение в музыку ведёт к тому, что Чонвон, словно под действием каких-то препаратов, перестаёт обращать внимание вообще на всё, а часто практиковать что-то подобное ему не предоставляется возможности. Не в его положении.       Однако сегодня он может себе это позволить. Может позволить себе отпустить мысли и довериться своему телу, которое и так знает, как поступить дальше. К слову, именно это он и делает, а потому упускает тот момент, когда по стеклу и крыше начинают неспешно тарабанить дождевые капли, постепенно набирая обороты. О своей невнимательности Ян узнаёт только тогда, когда открывает окошко, чтобы передать очередной заказ. Он слегка удивляется, чувствуя на своей руке неожиданную влагу, но всё равно улыбается покупателю и поселившейся в помещении атмосфере. И, слегка пританцовывая, продолжает работать. Всё-таки людей, желающих насладиться горячим кофе с утра, довольно много.       День обещает быть хорошим.       Почему-то Чонвон уверен в этом на сто процентов. И даже усиливающийся дождь не сможет его разубедить. Яну, конечно, придётся немного намокнуть, когда он будет добираться до университета, но это он переживёт. Ведь в отличие от того же кофе, дождь он любит.       Есть что-то особенное в этих водяных каплях, падающих с неба, когда им вздумается. Свобода, решительность, независимость. И хотя многие часто сравнивают их со слезами, Ян почему-то никогда не находил между этими двумя понятиями чего-то общего. Ему всегда казалось, что они больше похожи на нити. Прозрачные, но всё равно заметные человеческому взгляду, не спеша спускающиеся с облаков нити. Дождь ведь редко когда выпадает именно каплями. Чаще всего из-за скорости падения и тяжести эти самые капли вытягиваются, теряя свою изначальную форму, а значит, со слезами их сравнивать уже нельзя.       А вот со струнами можно. С гитарными, например. Лишь протяни руку, аккуратно проведи по ним и услышишь мелодию, которую они тихонько выпускают прямо из-под кончиков пальцев. Вот только на струнных инструментах Чонвон играть не умеет от слова совсем. Но он же правильно понимает принцип их работы, да? Что ж, по крайней мере, он на это надеется.       Как и у струн, у дождя тоже есть своё звучание, своя музыка. Наверное, за это Чонвон его и любит.       Ещё Ян любит запах дождя, поэтому ему даже немного жаль, что прямо сейчас он заперт в этой прямоугольной коробке без возможности сделать глубокий вдох и наполнить свои лёгкие ароматом свежести и сырости. И хотя аромат перемолотых кофейных зёрен ему тоже вполне нравится, до запаха дождя ему всё равно далеко.       К слову, запах — это единственное, что Чонвона привлекает в кофе. Вполне возможно, что именно из-за него Ян всё ещё продолжает работать там, где работает. В этом странном кафе-кофейне-ларьке.       Хотя на самом деле Чонвон и не думал увольняться отсюда. По крайней мере, сейчас. Здесь достаточно гибкий график, понимающее начальство и сотрудники, адекватные клиенты. Практически. Да и зарплата здесь хорошая, что уж скрывать. Есть, конечно, и не особо приятные моменты, но без них не обходится ни одна работа. Так что причин остаться у Чонвона явно больше, чем уйти. Думаю, выбор очевиден.       Хотя, кто знает, может быть, он всё же и уволится. Вдруг обстоятельства сложатся так, что ему придётся уйти? А может быть, не придётся, и тогда Ян проработает здесь ещё долгие месяцы или годы. В жизни ведь всё может быть, не так ли? И горе, и радость, и иногда даже чудо. Кто знает, может быть, одно такое вскоре случится. Вдруг Иисус придёт во второй раз или Чонвон полюбит ненавистный ему кофе. Кто знает. Хотя, если честно, из этих двух первое выглядит более правдоподобным. Но никогда не говори никогда.       Чонвон вон не говорит, однако от кофе всё равно отмахивается. Вот только кто же знал, что жизнь распорядится иначе? Кто же знал, что вскоре кофе станет тем, что будет окружать его постоянно? Или что именно кофе кардинально изменит его жизнь, причём как в положительную, так и в отрицательную сторону? Чонвон вот, например, не знал. Но узнает. Обязательно узнает. Чуть-чуть позже.