Проблемная связь

«Он... всё ещё на взводе», – подметил себе Шикаку, находясь в кабинете с Минато и наблюдая за ним, как тот, с самого раннего утра проявляя завидную работоспособность, рьяно расправлялся с принесёнными ему отчётами, которых к данному времени почти и не осталось. Шикаку Нара стоял напротив стола Минато, на своём дежурном месте – у двери кабинета Хокаге с правой стороны. Он давно уяснил для себя, что в такие дни здесь ему было удобнее всего находиться рядом с Минато, удобнее наблюдать за его окружением, за теми сегодняшними смельчаками, кто по разным причинам заглядывал к Хокаге, а главное, удобнее следить за всеми взаимодействиями Минато со своими подчинёнными. И пока зашедшие к Хокаге в кабинет не оборачивались себе за спину, они не замечали, что за ними с момента их появления здесь уже наблюдали. К остальным плюсам неприметного места можно было добавить ещё один, не столь важный для наблюдений, но очень важный для Шикаку. Отсюда он мог украдкой посматривать через обыкновенно весь день на пролёт раскрытые настежь окна кабинета Хокаге, а следовательно в любой подходящий момент он мог видеть их прекрасную Коноху и не менее прекрасное небо, мирно висевшее над ней. Шикаку Нара стоял, опираясь о стену спиной, скрестив руки у себя на груди и чуть прикрыв свои глаза. Сегодня, как и в прошлый день, вышедший больно напряжённым и просто для Шикаку нескончаемым, он держался рядом с Минато намеренно расслабленным, следуя своей выверенной модели поведения. У них было так заведено, как только Минато начинал вести себя тревожнее, чем обычно, Шикаку мгновенно реагировал на эти изменения и становился для Минато противовесом, олицетворяя собой непоколебимое спокойствие и размеренность, тем скрытно сглаживая Минато. Некоторые из уловок Нара, изначально используемых им для контакта с одним единственным человеком, незаметно вошли в его повседневную жизнь и стали неотъемлемой частью его характера. Да и за всё это время отточенная хитрость, основанная на языке тела, как на могущественном оружии убеждения, ни разу не подводила Шикаку. Она работала и сейчас. Взгляды Минато, какие тот, отвлекаясь от отчётов, бросал на Шикаку, пусть почти всегда сосредоточенные на чём-то непостижимом для стороннего ума, да изредка пробивавшие Шикаку самой настоящей холодной испариной, не задерживались на нём долго. Да, Нара порой подшучивал над собой, мысленно называя взвешенное им расслабленное состояние – непревзойдённой защитой от суровости Минато, не подводившей его в такие дни, как этот. Дело в том, что в последнее годы на Минато бывало накатывало плохое настроение, длившееся, как правило, не больше трёх дней, безусловно напряжённых для всей верхушки Конохи и большей части шиноби, вынужденной по работе контактировать со своим Хокаге напрямую. Впрочем, Минато, на свой лад научившийся расслабляться и выпускать опасный для близкого окружения пар, всё же приходил в себя, но... чаще делал это с помощью Шикаку и с помощью старика Шимура. Вот и сейчас Шикаку для Минато внешне казался неторопливым, бездейственным, и даже ленивым, но на самом деле он оставался собранным и как никогда сконцентрированным на своей задаче, в такие дни возложенной на него. Не выпускать Минато из своего поля зрения и посильно сглаживать его нынешнее состояние. Шикаку щурил глаза от щедро заливавшего кабинет солнечного света, для усиления концентрации рассчитывая свои шансы поспать нынче ночью дома. И как раз, когда он подводил неутешительное заключение, что и сегодня ситуация с Минато скорее всего не выправится, а потому Шикаку, как главе семьи Нара, заслуженно влетит от Ёшино, дверь кабинета без стука открыли. Он не оборачивался. Без подтверждений знал, кто и с какой целью сюда пожаловал. «Пора бы нам Минато уже встряхнуть...» – тут же подметил себе Шикаку, давно ожидая прихода старика Шимура, да загодя на него в их общем деле возлагая надежды. Он начал прокручивать сценарий их будущего разговора с Минато, все его варианты, да ожидал услышать от старика Шимура его всегда действующее на Минато слово «мальчишка», чтоб после старика умеючи вставить и своё, но неожиданно заметил бесшумно появившийся в раскрытом окне силуэт, загородивший собою яркий свет солнца. -Хокаге-сама, – на всеобщее опережение разнёсся по кабинету несдержанный голос Хатаке, ученика Минато, по быстрому подсчёту Шикаку, прибывшего со своей сложной миссии куда раньше ожидаемого срока. Молодой шиноби, будто желая опередить не только задумку старика и Шикаку, но и свой собственный голос, стремительно спрыгнул на пол, и через секунду уже стоял у стола Минато, отчего-то настолько довольный собой, что для бывшего сейчас не в духе сенсея смял свой глаз в очевидной, но не понятно на чём основанной улыбке. А на руках Хатаке держал какого-то маленького ребёнка, всё мельтешившего у его плеча светловолосой, хотя нет, похоже, что всё же седой макушкой с короткими, торчавшими в разные стороны волосами. Держал он активного сорванца крепко, обхватив ребёнка обеими руками и без конца прижимая того к груди. Не успел Шикаку проанализировать изменившуюся ситуацию и выстроить спешные предположения, как на появление такого Хатаке отреагирует Минато, беря в быстрый расчёт тот факт, что Минато чаще в присутствии своего ученика всё же смягчался, чем злился, Хатаке, смотря строго на Минато, выдал, как громом оглушил, мягким голосом обращаясь к принесённому им же ребёнку: -Наруко, смотри, вот твой большой папа. Шикаку не заметил, как он дёрнулся вперёд, напрочь позабыв о своей задаче и о собственной маскировке, не заметил, что и старик Шимура как-то больно шустро подошёл к Хатаке, да и того не заметил, когда это Минато успел вскочить со стула, выронив отчёт из руки. Взгляд у Шикаку сам по себе впился в малышку, от сказанных слов притихши смотревшую на Минато, выдавая тем свой только что появившийся к нему интерес. И Шикаку с запозданием увидел, что глаза у малышки имели ясно голубой цвет, а на её перемазанном лице проглядывались полоски, по три с каждой щеки, точно такие же, какие имелись на лице и у Наруто. «Наруко... – сбившись с мыслей, Шикаку просто не мог поверить в услышанное, – неужели это она...» Ему было чему удивляться. Наруко и её мать, Кушина Узумаки, вот как уже два с половиной года считались погибшими. В ту роковую ночь, когда на Коноху напал Хирузен Сарутоби вместе с группой людей, чьи личности до сих пор остаются неизвестными, было достаточно погибших. Среди них имелись и пропавшие без вести, и в их числе были близкие Минато, его жена и дочь. Их поиски велись до последнего, но всё вышло безрезультатным. От них не осталось ни тел, ни иных каких-нибудь следов, подтверждающих их дальнейшую судьбу. А когда Минато внешне смирился с утратой, берясь за требованную от него работу, его характер ощутимо изменился, стал жестче, нетерпимее, холоднее, и как на взгляд Шикаку, с того времени бывшего рядом с Хокаге почти неотлучно, Минато с новым характером стало значительно сложнее просчитать. Меж тем малышка на руках у Хатаке принялась крутить головой, отчего-то впопыхах перескакивая взглядом то в одну сторону, то в другую. «Она будто проверяет своё окружение... – невольно пронеслась в голове у Нара мысль, подмечавшая странность этого ребёнка, как девочка тут же взглянула на него, скользнув по Шикаку резким взглядом, просто насквозь пронзая им, а в следующий миг она отвела свой взгляд в сторону и более на Шикаку не смотрела, осмысленно избегая это делать. На несколько секунд Нара, пребывая под впечатлением от оказанного ему внимания, притих в мыслях. Ему во взгляде малышки ясно увиделся взгляд Минато, какой у того был в минуты накала его раздражения и какой всегда казался Шикаку самым настоящим льдом. – Этого мне ещё не хватало...» Тем временем малышка не упустила из внимания и старика Шимура, на пару секунд выпучив и на него глаза, да зачем-то втягивая воздух носом, и так усиленно это делая, что у неё задрожали от напряжения маленькие ноздри. -Она и правда Наруко? – в заданном Шимура вопросе чувствовались сомнения, справедливо рвавшиеся из него, на что Шикаку на автомате подметил, что Наруко одним явлением себя принесла в их общие помыслы полнейший переполох. Да, к такому... непредугаданному событию ни старик, ни Шикаку готовы не были, да что там они, даже сам Минато, ещё не проронивший ни слова, всё стоял на одном месте, поражёно таращась на малышку. И как будто распознав в вопросе Шимура озвученное к себе недоверие, девочка, ухватившись за руку Хатаке своими пальчиками и мгновенно став резкой, тем полностью преображаясь, подалась телом вперёд, бесстрашно оскалившись старику и выставляя ему напоказ свои редкие, детские зубы. Этим порывистым, но как казалось, для неё вполне естественным движением она мгновенно напомнила Шикаку дикого зверька, от испуга пытавшегося таким образом защитить себя. А вот после малышка и вовсе поставила уж хорошо озадаченного её поведением Нара в настоящий тупик. Она накрепко вцепилась себе в руку зубами и стала прижато стонать, умышленно причиняя себе боль укусом. «Зачем она это делает?» – поразился Шикаку, предугадывая за действиями Наруко то, что она росла в просто немыслимых условиях. Минато на выходку девочки отреагировал первым. Он мгновенно оказался возле Хатаке и ловким движением вытащил руку малышки из её рта, чуть при этом встряхнув её, да без каких-либо слов убеждая так больше не делать, а следом раздался детский голос, сиплый, хриплый и давно сорванный. -Папа... Взбудораженное воображение Шикаку, дополненное запоздало замеченными ранами и крупными синяками, в достатке имевшимися на теле девочки, на её руках, ногах и забинтованной голове, быстро дорисовывало ему, как эта совсем ещё мелкая малышка могла так основательно сорвать себе голос. А в следующий момент Наруко оказалась на руках у Минато, чему она не сопротивлялась и на что опять показалась притихшей, ровно как тогда, когда Хатаке ей сказал, что Минато её «папа». И пока Минато её осматривал, вольно крутя её у себя в руках, девочка продолжала вести себя спокойно, терпя прикосновения и всё поглядывая на Минато с ясно прослеживающимся интересом. Лишь позже, верно как по-своему утвердившись, что эта нелепая малышка и правда выходила ему дочерью, Минато прижал ту к себе, утыкая её седой головкой в свою шею, и прошептал сдавленным голосом, поразившим Шикаку глубиной выплёскивающегося из него счастья. -Да... я твой папа... Спустя минуту Минато пришёл в себя, справился с нахлынувшими на него чувствами, его до того потеплевший для дочери взгляд вновь сделался холодным, собранным и давно привычным для окружающих. И он, посмотрев строго на Шикаку, спешно бросил: -Я в госпиталь. И резко исчез, унеся Наруко с собой на руках.