Братья по магии. Точка отсчета

             Стук приборов в Большом зале начал стихать — обед подходил к концу. День святого Валентина из-за пропавших детей проходил по-будничному просто, только покормили повкуснее. Влюблённые ученики со всех курсов и факультетов как и в прошлые годы отправляли своим пассиям зачарованные сердечки, кто утром совиной почтой, а кто — используя заклинание, но они старались делать это как можно незаметней — атмосфера в школе не располагала к празднику.              Завтрашний день многие парочки собирались провести в Хогсмиде, отдавая особое предпочтение кафе мадам Паддифут, но теперь стало ясно, что ученики по-прежнему не смогут покинуть школу и субботний отдых в деревне не состоится ни для кого.              Алан Макалистер обменялся многозначительными взглядами со своими друзьями — Брайаном Мэтьюзом и Крисом Олдриджем, чтобы не спускали глаз с Дженкинса, и встал из-за стола. Он не торопясь отправился в вестибюль, чтобы подождать там профессора Флитвика, который к этому времени уже должен был сообщить директору обо всем и дождаться его ответа.              Вчера Макалистер поговорил с Агатой, и она, будучи особой на редкость здравомыслящей, убедила его воздержаться от самодеятельности. Это была сложно, учитывая, что после ошеломляющих известий оба старосты напрасно пытались найти кого-нибудь из взрослых. Подошла бы даже мягкосердечная профессор Спраут, но Агата сказала, что та тоже участвует в поисках. Профессор не простила бы себе, если бы не пошла в Запретный лес. Если Хагрид разбирался в живущих там животных, то она была специалистом по растениям и могла помочь своим коллегам ориентироваться в чаще. Каждый раз поисковая группа хогвартских преподавателей углублялась всё дальше в лесные дебри, прочесывая участок за участком и не желая сдаваться. Похоже, из взрослых после уроков в школе оставался только Филч, который с ног сбился, пытаясь поддерживать порядок.              Макалистер уже почти решился проявить самоуправство и схватить однокурсника, чтобы допросить его с пристрастием своими силами, не дожидаясь профессоров, но девушка, зная о желании Алана работать в Министерстве, сказала, что тогда ему придется распрощаться со своей мечтой. Никто бы не потерпел такого сотрудника, который принимает решения, да ещё такие ответственные, через голову начальства. Поэтому пришлось до позднего вечера караулить профессора Флитвика под дверью его квартиры, потому что тот, едва появившись в школе и наскоро проглотив ужин, вместе с коллегами надолго отправился в учительскую на совещание.              Когда усталый профессор наконец смог выслушать своего лучшего ученика, он сразу же проникся важностью полученных новостей. Однако Флитвик ни за что бы не позволил себе обвинять кого-то бездоказательно и посчитал своим долгом сначала проверить выкладки Макалистера. Если профессор не найдет ошибок в расчетах, на основе которых действовало заклинание, придуманное Аланом, то в этом случае можно считать и все остальные выводы верными. И тогда косвенная улика станет свидетельством того, что Реджинальд Дженкинс действительно мог желать зла первокурснику Грею, что станет отправной точкой, с которой они размотают этот клубок тайн, интриг и страстей.              Профессор трудился всю ночь, а утром сообщил Алану, с нетерпением ждущему его решения, что всё проверил и подтверждает его расчеты. Теперь следовало немедленно сообщить о сделанных открытиях директору. Макалистер, который уже успел поделиться тайной со своими друзьями и заручиться их поддержкой, пошел завтракать, а Флитвик поспешил перехватить Альбуса до того, как тот снова исчезнет по делам, чтобы сообщить, что они нашли зацепку.              К счастью, Дамблдор никуда не ушел, и Флитвику удалось с ним поговорить. Было решено, ввиду отсутствия прямых доказательств и чтобы не спугнуть парня раньше времени, не предпринимать ничего неожиданного. Уроки не отменялись, все должны вести себя как обычно, только седьмой курс Рейвенкло, посвященный в ситуацию, должен был незаметно приглядывать за Дженкинсом.              Декан едва успел предупредить Алана, какой линии поведения придерживаться, и поспешил на занятия. Макалистер и его друзья, выполняя просьбу, следили за Реджинальдом. Они и так ни на шаг от него не отходили, рискуя вызвать подозрения, но Алан на всякий случай наложил следящие чары на зимнюю мантию Дженкинса, чтобы у него ничего не вышло, если решит втихомолку покинуть замок. Парни были уверены, что директор схватит подозреваемого в Большом зале на обеде. Это было удобно, потому что тому было бы сложнее сбежать из людного места. Однако обед практически закончился, а Флитвик, с которого Макалистер не спускал глаз, только отрицательно покачал головой и показал глазами на выход, намекая на разговор.              Наконец профессор показался в вестибюле. Заметив Алана, он торопливо зашагал навстречу.               — Ну что, действуем сейчас? — изнемогая от нетерпения, спросил парень, как только декан взмахнул палочкой, предотвращая малейшую возможность подслушивания.              — Нет, Алан, — не согласился профессор, — Альбус на такое не пойдет — кругом дети. Если мистер Дженкинс в самом деле замешан в таком страшном преступлении и хоть каким-то образом причастен к исчезновению Гарри и Алекса, то сейчас ему ничего не стоит причинить вред другим детям.              Видя разочарование на лице Алана, Флитвик рассказал, что собирался делать Дамблдор.              — Понадобится помощь — ваша и ваших друзей. Вы ведь справитесь? — пристально глядя на ученика снизу вверх, спросил Флитвик.              — Конечно, профессор! Не сомневайтесь, мы сделаем всё, как вы скажете, — с готовностью подтвердил Алан. В декане, несмотря на маленький рост, чувствовался железный стержень, не позволявший его ослушаться.       

***

      Дамблдор не стал посвящать в план никого из преподавателей, кроме Снейпа.              — Ты отправишься со мной, Северус. Мы дадим задание старшекурсникам собраться возле хижины Хагрида сразу после обеда. Как ты понимаешь, мы не хотим привлекать внимания и скажем, что снова просим их помощи в поисках пропавших мальчиков.              — Вы собираетесь позвать других преподавателей? — спросил Северус. Почему-то он уже знал, что ответ будет отрицательным.              Так и оказалось. Альбус действительно предполагал обойтись своими силами, потому что считал, что чем меньшее количество людей посвящено в план, тем надежнее. Флитвик останется в школе на защите учеников, а Дамблдор и Снейп вдвоем постараются справиться с поставленной задачей. Она состояла в том, чтобы хитростью вынудить парня признаться, где сейчас находятся пропавшие ребята. Директор и его молодой коллега должны были поделить собравшихся старшекурсников на две группы и повести их в лес. Альбус планировал, оказавшись рядом с Реджинальдом, завести с ним непринужденную беседу, что он мастерски умел делать.              Снейп попробовал — просто на всякий случай — протестовать против своего участия, предлагая Дамблдору самому осуществить свой план, раз тот не хочет помощи коллег, но Альбус мудро заметил, что ему нужен предлог, чтобы взять Дженкинса в свою команду. Никто не захочет быть под руководством Ужаса подземелий, значит, юный Реджинальд сам выберет пойти с директором. А там, в чаще леса, Альбус сумеет остаться с юношей наедине.              — А я-то думал, вы позвали меня из-за моих навыков в легилименции, — усмехнулся Снейп.              — Ну, мой мальчик, ты же знаешь, что я тоже кое-что могу. Если потребуется, я применю во время разговора с мистером Дженкинсом все свои умения, можешь не сомневаться. Уверен, что у меня получится не хуже.              Снейп кивнул. Они оба прекрасно знали, что Дамблдор действительно многое умел даже без палочки, однако он считывал лишь то, что находилось на поверхности сознания, а вот Северус, как природный легилимент, мог основательно пошарить в памяти. Если же Снейп брал в руки палочку и говорил: «Легилименс!», то тогда он с легкостью взламывал ментальную защиту опытных окклюментов.              На лице Альбуса впервые за последние несколько дней мелькнула слабая улыбка. Он подробно проинструктировал своего молодого коллегу, посвящая в детали предстоящей операции. Теперь Северус точно знал, что задумал Альбус.              — Ну что ж, надеюсь, все получится именно так, как вы говорите, — подвел итог Снейп.              Кивок Дамблдора, означавший окончание разговора, позволил ему уйти.              Зельевар зашагал по каменным коридорам, быстро справившись со вспышкой досады, что Альбус так бесцеремонно привлек его к своим планам, даже не поинтересовавшись его мнением. Ну что ж, не привыкать.              Значит, Дженкинс. Парень был толковым студентом, но каким-то мутным. Такой мог быть замешан в подобной предосудительной истории. Конечно, идея Альбуса была неплоха — допросить рейвенкловца в неофициальной обстановке, чтобы установить главное — где дети. Однако много ли известно этому парню?              Если он назовет имя лорда Малфоя, это будет катастрофа. Вчерашний разговор с Люциусом, который едва не превратился в выяснение отношений, позволил в какой-то мере пролить свет на эту историю.              Об этой встрече они не договаривались — Снейп намеренно хотел застать Люциуса врасплох. И это ему в полной мере удалось, когда он без приглашения заявился поздно вечером в мэнор. Настолько, что стоило Северусу немного надавить, как Малфой признался, что имеет некоторое представление, куда мог подеваться Гарри Поттер.              Малфой привел приятеля в какую-то пыльную комнатенку на задворках мэнора, где они оба расположились на скрипучих старых стульях при тусклом свете единственной свечи. Люц нервничал, как будто был не у себя дома, а в одной из камер Аврората с видом на Азкабан. Он, запинаясь, принялся рассказывать.              Северус только поморщился, когда в который раз услышал от Люца имя Теда Моргана. К счастью, он не был знаком с этим субъектом, хватало и рассказов Люциуса о том, что этот Морган был представителем магловских заказчиков. По всему выходило, что те не стали бы церемониться, если бы кто-то оказался у них на пути. Поводов для злости у них было хоть отбавляй — Дамблдор выиграл противостояние в Визенгамоте, поэтому не удивительно, что проигравшая сторона хотела как-то это компенсировать.              Люциус с самого начала не сомневался, что его магловские партнеры не смирятся с поражением, только не знал, как именно они отреагируют. Тогда он получил известие о том, что прямо из школы пропали Поттер и Грей, он обо всем догадался. Ситуация складывалась очень опасная, особенно для бывшего Пожирателя и постоянного оппонента Дамблдора как в Хогвартсе, так и в Визенгамоте, поэтому Малфой предпочел помалкивать о своих догадках. В конце концов, это всего лишь его предположение, что эти два события как-то связаны.              Молчавший до этого Северус — ох как это в стиле сиятельного лорда! — поинтересовался, откуда вообще Люциус узнал об исчезновении детей. Дамблдор приказал наложить такие чары, чтобы любое письмо, отнесенное любой совой, побывавшей в школьной совятне, становилось испорченным. На месте фамилий пропавших детей и любых других подробностей их исчезновения появлялись кляксы, как будто чернила промокли. Это не должно было никого насторожить — иногда совы попадали под дождь. Не все ученики накладывали защитные чары на свои послания.              Люциус к этому моменту уже немного отошел от испуга, вызванного внезапным разоблачением, и с нотками превосходства поведал другу, что перед отъездом в школу выдал Драко блокнот с протеевыми чарами и даже Сквозное зеркало для самых экстренных ситуаций. В конце концов неужели Северус ожидал иного?              Услышав об одном сыне, Снейп спросил про другого. Неужели Люциус ничего не предпринял для его спасения, когда узнал об исчезновении Грея? Может, ему было выгодно, чтобы Алекс, которого явно прихватили по ошибке или за компанию с Поттером, так и не вернулся назад? Возможно, таким образом он избавлялся от бастарда, которого никогда не хотел. Вопросы Снейпа хлестали, как плети, ранили и заставляли оправдываться.              Лорд Малфой, конечно же, принялся гневно отрицать саму возможность того, что он намеренно хотел извести своего сына. И, видимо, вспомнив, что лучшая защита — это нападение, он снова стал с пристрастием спрашивать друга, почему тот так горячо защищает Грея и так стремится поучаствовать в его судьбе.              Снейп по-прежнему не хотел признаваться, что в какой-то мере Алекс ассоциировался у него с самим собой в детстве, по крайней мере в той части, которая была связана с отказом родовитого родственника его признать. Но в этот раз Люциус не удовлетворился отговорками, и Северус понял, что ему придется уступить часть сведений и приоткрыть завесу хоть над чем-нибудь. Информацию о склонности мальчика к зельеварению Снейп решил придержать, зелья были его любовью, нет, страстью, и он не хотел, чтобы кто-то вмешивался в святое, даже отец мальчика. Но все же нужно было что-то сказать, поэтому Снейп решил выдать то, что и так было многим известно — патент Алекса на очки. Сам Северус узнал об этом совсем недавно, от Флитвика, и был немало удивлен этим открытием. К тому же теперь он догадался, от кого получил неожиданный подарок — свиток-артефакт в помощь зельевару. Теперь Северус ожидал реакции Малфоя.              Реакция Люциуса была бесценна. Напрасно Снейп ждал признания способностей новообретенного отпрыска. С криком «Я чуть было не заплатил своему собственному сыну тысячу галеонов!» лорд принялся бегать по кабинету и успокоился только тогда, когда Северус напомнил, что ещё ничего не кончено и нужно поскорее отыскать детей. Он вообще был удивлен, что Малфой по-прежнему не собирается ничего предпринимать.              Но оказалась, что Малфой уже начал действовать, хотя и не добился успеха. Расстроенный Люциус признался, что уже написал несколько писем Моргану, чтобы встретиться с ним и задать парочку неудобных вопросов, но не получил ответ ни на одно, потому что все написанные им письма вернулись обратно, сколько бы сов тот ни посылал. Других контактов у Малфоя не было, поэтому сейчас он не знал, что предпринять, что сделать, чтобы хотя бы не ухудшить ситуацию.              Расставаясь, Люциус очень просил сохранить все в тайне. Снейп пообещал, и даже не ради самого Малфоя. Слишком много всего сплелось, чтобы действовать неаккуратно.              И вот сейчас, если все получится и не произойдет ничего непредвиденного, появился шанс потянуть за ниточку, которая приведет к пропавшим мальчикам. Северус вышел из школы и отправился в лес, стараясь не привлекать внимания к своему маршруту. Альбус просил подготовить место, где они с Дженкинсом будут «искать» Гарри и Алекса.       

***

      Рон был на седьмом небе от счастья, когда узнал, что Поттер с Греем пропали. Уизли не сомневался, что те рано или поздно найдутся, но лучше бы, конечно, поздно. Только сейчас он по-настоящему почувствовал себя своим на факультете. Рон теперь заходил в спальню первокурсников, не боясь язвительного замечания Поттера или насмешливого взгляда Грея. Остальные обитатели комнаты притихли и не стремились цеплять Уизли, и он наслаждался каждой минутой спокойствия, ведь тяжело постоянно ждать унижения. Пусть пропавшие одноклассники не всё говорили словами, Рон не был настолько толстокожим, чтобы не заметить, как они его презирают. И самое ужасное, что он не мог презирать их в ответ, ведь он всегда хотел иметь именно то, что было у них: деньги, известность, внешность…              Но в отсутствии Поттера с другом были и минусы. Пока этих двоих не нашли, нельзя было покидать за́мок, а они с Маклагеном и его друзьями как раз собирались отправиться на опушку леса, чтобы погонять мелких лесных обитателей. С Кормаком можно было не стесняться и говорить о Поттере и Грее как есть, безо всяких реверансов, да ещё с Фредом и Джорджем, которые тоже не любили этих выскочек. В этом обществе можно было свободно высказываться насчет потеряшек, не боясь рассердить профессоров или получить подзатыльник от Оливера, который едва ли не рвал на себе волосы от того, что его квиддичная надежда может не сбыться. Хотелось скрыться куда-нибудь подальше от Гермионы, которая уже надоела своей правильностью, пообещав Макгонагалл присмотреть за однокурсниками, когда в школе «чрезвычайные обстоятельства». А уж как достал Перси, который уже проворонил двух подопечных и теперь не спускал глаз с других, чтобы тоже не потерялись!              Кстати о Персивале. Рон привычно нашел глазами макушку брата-старосты. Тот оказался не за столом Гриффиндора, где должен был обедать, а почему-то возле стола Рейвенкло. Не успел Рон подумать, что это Перси там делает, как тот неловко сунул валентинку вставшей навстречу девушке. Это была Пенелопа Кристалл, из-за безответной любви к которой Перси уже который месяц не переставая дразнили близнецы.              — Я должен на это поглядеть… — пробормотал Рон, поднимаясь. Пока он распихивал по карманам пирожки, куриную ножку и кусок кекса, он не сводил глаз с парочки, чтобы не пропустить момент, когда Пенелопа во всеуслышание пошлет Перси куда подальше. В таком финале любовной истории брата Рон не сомневался и хотел как следует полюбоваться на его физиономию, с который хоть ненадолго слетит спесь.              Кристалл приняла валентинку! После этого парочка куда-то отправилась, наверное, целоваться в каком-нибудь углу. Такое не следовало упускать, и Рон поспешил следом.       

***

      Персиваль, полыхая лицом, от чего его веснушки слились с общим фоном, протянул валентинку Пенелопе. Пока девушка, довольно улыбаясь, читала написанное, Уизли смущенно бормотал, полностью утратив свою обычную напыщенную манеру изъясняться:              — Я вообще-то собирался позвать тебя завтра в кафе, ну, то, где все розовое… а ещё я хотел зайти в «Сладкое королевство» и купить тебе в подарок сладости… ну там конфеты… и подарить их вместе с валентинкой, но завтра никого туда не пустят, так что я отдаю сейчас…              — Мне понравилось, Перси, правда, — рейвенкловка уменьшила красное сердечко, заколдованное так, что казалось, что оно состоит из ярких лепестков роз, и убрала его в маленькую сумочку, которую носила на поясе под школьной мантией. Персиваль начал задыхаться, когда подруга распахнула её. — Я тоже кое-что приготовила для тебя. Пойдем, я все расскажу по дороге. Уверена, ты оценишь.              Пенелопа взяла сраженного наповал гриффиндорца под руку, и они не торопясь пошли прогулочным шагом к выходу из зала. Со стороны любой бы подумал, что они разговаривают о милых сердцу пустяках, но на самом деле обсуждали они другое.       

***

      Рон шел за братом, предвкушая, как расскажет Фреду и Джорджу, а также компании Кормака, как их строгий староста нарушает дисциплину с рейвенкловкой. Будет над чем поржать. Стараясь не шуметь, Рон держался на достаточном расстоянии, чтобы его не заметили, однако так он не мог послушать, о чем они говорят. Хотя не очень-то он и хотел слушать всякие сюси-пуси!              К удивлению Рона, парочка, вместо того чтобы уединиться где-нибудь в малопосещаемой части замка, отправилась в башню Гриффиндора. Он понял, что ничего интересного не предвидится, но расстроиться не успел: Кристалл осталась у входа, а Перси зашел в общежитие. Пробыл он там очень недолго и вышел в уличной мантии. Рон понял, что интересное как раз только начинается. Бегом он кинулся за своей верхней одеждой, боясь опоздать и потерять из виду брата с подружкой. К счастью, он нагнал их, когда они переходили на неподвижные лестницы. Значит, они собираются выйти не через главный вход. Ай да Персиваль, на улицу вопреки запретам, да ещё втихомолку! Это наводит на размышления.              Гермиона вернулась после обеда в общежитие и села с учебником в гостиной. Когда мимо нее ракетой пронесся Рон сначала наверх, а потом обратно, она сразу поняла, что тот собирается что-нибудь выкинуть. Гермиона быстро сбегала за своей теплой мантией и успела увидеть рыжую макушку, хозяин которой заворачивал на лестничный пролет неподвижных лестниц. Гермиона вздернула подбородок, нащупала в кармане волшебную палочку и со словами: «Ну погоди, Рональд Уизли, вот узнает профессор Макгонагалл! Она тебе покажет, как нарушать запреты! На улицу ему захотелось…» побежала за ним. Недаром она обещала декану, что та может спокойно заниматься важными делами. Надо любой ценой остановить одноклассника. А если не послушается, напомнить, что директор Дамблдор не одобрит такое безрассудное поведение и может оставить неслуха без поручений.       

***

      — В общем, я думаю, что Гарри Поттер будет доволен, более того, впечатлен нашим участием в его поисках, — подытожила сказанное Пенелопа. — А если нам удастся его найти и спасти, то он у нас в кармане!              Перси заговорщицки кивнул. Только что он услышал от девушки, что седьмой курс Рейвенкло подозревает Дженкинса в исчезновении Гарри Поттера. Пенелопа совершенно случайно услышала, как об этом разговаривали друзья Алана Макалистера, когда думали, что их никто не слышит. Она всегда интересовалась Макалистером, даже тогда, когда поняла, что пытаться обратить на себя его внимание бессмысленно и бесперспективно. Пенелопа не стала проявлять деликатность и решила выяснить, не обсуждают ли они личную жизнь Алана.              Девушка последние год-полтора подыскивала себе вариант замужества. Маглорожденные или, как она сама, полукровки, не рассматривались, только чистокровные могли хоть что-то гарантировать. Алан Макалистер ей нравился не только своим происхождением, но и внешностью и умом. Склад характера тоже был подходящий. Говорили, что его ждала карьера в Министерстве. Может быть, он позволит жене работать и устроит её туда.              Но когда она поняла, что Алан видят в ней только старосту пятого курса, а не симпатичную девушку, она решила переключиться на Персиваля Уизли. Тот уже давно, старательно преодолевая смущение, оказывал ей знаки внимания. Она сначала предпочитала их не замечать — Предатели крови — это Предатели крови. Но потом Пенелопа поняла, что Перси, точно так же, как она сама, жаждет возвысится и не постоит за ценой. Значит, их могут связывать, помимо романтических, вполне успешные деловые отношения, которые могут послужить крепким цементом будущей семейной жизни, и Пенелопа с Персивалем сами, своими руками, могут построить своё счастливое будущее. Неважно, что потенциальный жених неказист. Если его приодеть… Главное, чтобы были деньги и положение в обществе. Самомнение у Перси уже сейчас такое, как будто он вот-вот займет высокий пост. Какой же он будет тогда, когда действительно сделает карьеру? Может, ей тогда и работать не придется.              Перси с первого дня в Хогвартсе вкалывал. Он работал усердно — учился и продвигался по школьной карьерной лестнице. Он хотел стать старостой, чтобы его заметили, чтобы почувствовали, как он незаменим, чтобы потом дали рекомендации. Третий сын Уизли стремился всегда оказываться там, где учителя бы видели, как он старается выполнить их распоряжения, стремился к тому, чтобы не быть замеченным в чем-либо предосудительном. Но его братья-близнецы, а теперь и Рон, делали всё, чтобы испортить ему продвижение. С ними ему приходилось разрываться между семейным долгом и своими желаниями.              В целом отец не возражал, если Перси будет работать в Министерстве. Артур обещал сыну возможность стажировки в его отделе. Персиваль кривился — самый затрапезный отдел, мало того что малочисленный — сам мистер Уизли и двое его подчиненных, так ещё фонд зарплаты отдела не резиновый, и его придется поделить на всех сотрудников. Когда Перси просил отца замолвить словечко за него, такого хорошего, отличника и активиста, чтобы приняли в какой-нибудь сто́ящий департамент, тот смеялся и говорил: «Ну ты даешь, сынок! Ведешь себя, как будто не понимаешь, что у сотрудников других отделов есть свои сыновья, братья и племянники».              Так что Перси четко осознавал, что, если он хочет пробиться, нужно рассчитывать только на себя. Но что предложить будущим нанимателям, кроме отличной учебы и репутации перфекциониста, он не знал.              Выход предложила Пенелопа. Мало того, что эта девушка нравилась Уизли до головокружения, так она ещё и предлагала ему совместное будущее, билет в которое можно купить, вложившись в проект под названием «Гарри Поттер».              Суть состояла в следующем. Это сейчас Гарри Поттер — ученик первого курса, мальчик, которого курирует Дамблдор. А вот когда Гарри станет постарше, ему понадобятся волшебники, которые будут представлять его интересы. Пенелопа не сомневалась и заразила своей уверенностью Перси, что так и будет, ведь Гарри уже начал подбирать единомышленников. Алекс Грей стал первым. Он, пользуясь терминологией маглов, которую использовала Пенелопа, наверняка был выбран Поттером на роль пресс-секретаря. И Кристалл, и Уизли признавали, что это был очень хороший выбор — выглядел Алекс представительно.              Раньше Перси даже не рассматривал возможность как-то продвинуться при помощи Поттера, хотя знал, что в этом году в школу приезжает Мальчик-Который-Выжил. Уизли предполагал, опираясь на разговоры, которые велись в его семье, что тот будет этаким бескорыстным борцом за правое дело, бессребреником, с которым не договоришься. Однако Поттер удивил. Удивил своей мощью, о которой даже не подозревали, хотя её наличие было ожидаемо, и складом характера — не погнушался торговать своей славой, чтобы получить галеоны, организовал своему другу возможность отличного заработка, делал через посредников ставки…              Возможно, Персиваль пригляделся бы к Гарри с Алексом и сам, однако это произошло бы гораздо позднее. Сейчас же, благодаря тому, что Пенелопа несколько месяцев назад рассказала гриффиндорскому старосте о необычных способностях этой парочки, тех, о которой даже не подозревали иные учителя, например, о патенте Алекса или о перемещениях Гарри якобы камином, а на самом деле своими силами при помощи загадочного сияния, Перси понял, что это идеальный вариант устроиться в жизни. Оставалось только за оставшиеся два года в школе не только подружиться с Поттером и Греем, но и добиться того, чтобы они посчитали их с Пенелопой полезными, а ещё лучше — незаменимыми.              По предложению Пенелопы Перси стал как бы ненароком заговаривать с Алексом. С Гарри у него не нашлось тем для разговора, а вот Грей оказался не по годам умным. Для их с Кристалл цели оказалось очень удобным, что Персиваль учился с обоими мальчиками на одном факультете и мог с ними общаться, не вызывая подозрений. Парень даже не догадывался, что Пенелопа, взвешивая все за и против того, встречаться ли с ним, рассматривала это обстоятельство как решающее. В конце концов, больше на Гриффиндоре не было подходящих старшекурсников. В защиту Пенелопы следует сказать, что, близко пообщавшись с Перси, она обнаружила в нем много качеств, которые она сама ценила и которые были просто необходимы для успеха их предприятия.              И вот теперь, то, на что они сделали ставку, могло рухнуть: Алекс и Гарри пропали. Поэтому сведения о том, что к этому может быть причастен старшекурсник с Рейвенкло, были ими восприняты как возможность выправить ситуацию в свою пользу.              Персиваль и Пенелопа спрятались за одним из крупных камней, выглядывая время от времени, чтобы посмотреть, что происходит у хижины Хагрида. Наконец там, как и сказал один из семикурсников Рейвенкло, стала собираться поисковая команда. В основном там были парни из Гриффиндора, но пришли также барсуки и вороны. А вот Слизерин был представлен только профессором Снейпом.              Когда появился директор, стало понятно, что ожидание подошло к концу.              — Итак, друзья мои, — раздался звучный голос Дамблдора, — полагаю, все, кого я приглашал, в сборе. Мы попробуем поискать Гарри и Алекса в другом месте, там, где ещё не искали. Я поведу половину собравшихся, а другую возглавит профессор Снейп. Предлагаю вам самим разделиться и решить, кто с кем пойдет.              Парни пришли в движение так быстро и так быстро разделились на команды, что Дженкинс не успел даже определиться, с кем он хочет пойти. Он замер в нерешительности, но раздумывать было некогда. Реджинальду пришлось примкнуть к партии, возглавляемой директором, потому что Макалистер хлопнул его по плечу и предложил: «Реджинальд, давай с нами!» Отказываться не было резона.              Обе команды сначала шли вместе до кромки леса, а потом разделились. Никто не заметил следовавших за одной из них парня и девушку, которые осторожно пробирались следом.              Рональд, которой по-прежнему следил за братом, трепетал от предвкушения. Ещё его заботило, чтобы не потеряться и не попасться, но в целом он рассчитывал уже не только поглазеть на Перси и его подругу, но и поучаствовать в настоящем приключении. И, возможно, если очень повезет, он, Рональд Уизли, сможет совершить нечто выдающееся, что не позволит никому считать, что он самый заурядный из всех братьев.              Гермиона уже давно могла догнать Рональда и высказать ему все, что думала о его отвратительном поведении, но почему-то не делала этого. Она ещё успеет сказать Рону, что он должен вернуться в замок. Кто знает, может быть её умение мыслить логически окажется решающим в поисковой операции?       

***

      Алекс и Гарри проснулись в пятницу сами, их никто не будил. Вчера, засыпая, Алекс переживал, что ночью они не следят за преступниками по Карте и не узнают, не приближается ли кто-нибудь из них к хижине. Гарри его успокоил, сказав, что эти гады, наверное, сами дрыхнут по ночам, потому что наложили чары и думают, что все под контролем. Алексу оставалось только признать правоту его слов: трудно представить, что их пойдут проверять ночью, если не пришли днем.              Действительно, похитители больше не показывались, даже не приносили воды. Наверняка они опасались снимать чары, чтобы снова не попасть впросак. Мальчики не горели желанием их видеть, поэтому не возражали. Напились они снова тем же способом — приоткрыли дверь, и Гарри отлевитировал ещё один кусок льда. Он постарался сделать это побыстрее, потому что они с Алексом и так слишком часто открывали дверь, это в конце концов могли заметить.              Алекс научил брата своему варианту запирающих чар. Как всегда, получив образец, Гарри с легкостью повторил чары. Он даже пошутил про Флитвика, что тот наверняка их похвалит на следующем уроке.              Грей воплотил идею, которая возникла в тот момент, когда он вспомнил чемодан Гермионы. Он не стал повторять те действия, которые привели к тому, что чемодан стал единым целым, признав этот вариант в данном случае нежизнеспособным. Однако, то, что ему пришла на ум Грейнджер, высокомерная и пренебрежительная всезнайка, навело Алекса при создании Запирающих чар на другую мысль. Что, если плясать не от замка́, а от волшебника, который пользуется этим замко́м? Конечно, снова возникали неудобства — нужно было хотя бы немного знать этого волшебника или, по крайней мере, хотя бы представлять его облик. Это позволяет дать замку́ команду быть запертым точно также, как и в прошлый раз. Ничем не сложнее, чем настоящие запирающие и отпирающие чары, которые воздействовали на любые замки, защелки и крючки, каким-то образом зная, что делать в каждом конкретном случае. В итоге Алекс добился того, что если в прошлый раз дверь была заперта какими-то сложными чарами, или даже их комбинацией, то вновь придуманное заклинание с успехом повторяло их.              Довольные победой над неподдающимся Коллопортусом братья попили горячего, даже умылись. Алекс трансфигурировал расческу и причесал Гарри. Теперь Поттер снова стал обладателем роскошной черной шевелюры. Он с наслаждением отдался приятной процедуре расчесывания и едва не мурлыкал, прикрыв глаза. Вряд ли в этот момент его что-то всерьез волновало.              Но еды у них не было, и сейчас голод переносился гораздо хуже. По-прежнему было холодно, и, хотя братья могли попить горячего или укрыться наколдованным одеялом, это не очень помогало. Гарри предложил было вызвать своих змеек, но Алекс не согласился. Он боялся, что Адское пламя выйдет из-под контроля, когда на них накатила усталость. Пусть Гарри был утомлен гораздо в меньшей степени, все же тратить магическую энергию понапрасну не стоило.              Вчера, когда мальчики получили письмо и увидели Буклю, они были на седьмом небе от счастья. Теперь у них заработала совиная почта и появилась связь с Хогвартсом и друзьями. Возможность сообщить о себе резко увеличивала их шансы уцелеть, поэтому вчера Гарри и Алексу казалось, что они уже в одном шаге от спасения, но сегодня усталость, страх и сомнения навалились с новой силой. Алекс и Гарри посовещались и решили не уходить ночью из хижины, как хотели первоначально. Если ждать помощи, то лучше не где-то в снегу в горах, а в относительно комфортном месте.              Ближе к полудню на площадке перед хижиной стало шумно. Мальчики сожалели, что они забили окошко, потому что теперь они не могли посмотреть, что там происходит. Алекс немного беспокоился, но решил не давать волю чувствам, особенно если для этого нет видимых причин.              А около полудня все стихло. Виртуальные часы показывали время, а Карта — значительное скопление точек, что означало, что на площадке перед хижиной собрались все обитатели горного лагеря. Теперь забеспокоился Гарри, а его интуиции Алекс доверял.              Мальчики решили, невзирая на опасность, приоткрыть дверь и выглянуть наружу. Они увидели не меньше дюжины маглов, с автоматами наизготовку стоящих по периметру площадки. А группа волшебников, возглавляемых типом в светлой мантии, решительными шагами направлялась прямо к ним.