Братья по магии. Точка отсчета

             Драко скосил глаза и украдкой посмотрел на Поттера с Греем, рискуя быть обрызганным кипящим зельем из собственного котла. Он часто это делал, если был уверен, что никто не видит, как он наблюдает за их слаженными движениями. Каждую неделю Малфой приходил в класс, втайне надеясь услышать чарующую симфонию зелий, которую дуэтом исполняли Мальчик-Который-Выжил со своим другом.              Их способ варки напоминал Драко игру на фортепиано в четыре руки. Нарцисса учила сына музицировать, он не особенно преуспел, но нахватался основ. Малфой в работе Поттера и Грея ясно видел красоту медленно кипящего котла, ту самую, о которой говорил во своем вступительном слове декан. Более того, мальчик был уверен, что слышит мелодию, которая получалась от самых простых действий — нарезки ингредиентов или помешивания жидкости в котле. Музыка менялась на разных стадиях варки, её громкость регулировалась пламенем горелки под котлом, ритм задавался постукиванием металлических инструментов, и все движения зельеваров подчинялись единому замыслу.              Оба гриффиндорца не смотрели друг на друга, они, казалось, сверялись только с нотами, и это не были записи учебника или пометки на доске. Сначала Драко казалось, что эти двое могли действовать так гармонично только потому, что их раньше кто-то обучал, но потом Драко стал в этом сомневаться, уж очень необычный стиль работы демонстрировал этот дуэт.              Малфоя не обманывало то, что Поттер и Грей больше не заканчивали работу раньше срока и что профессор похвалил их лишь однажды и больше никак не комментировал сваренные ими зелья. Драко не причислял себя к гениям изучаемого предмета, однако, он был кое в чем абсолютно уверен: двое гриффиндорских выскочек варили зелья качеством как минимум на порядок выше, чем остальные в их классе. Ведь они работали, не допуская ошибок, действуя так, как будто представляли собой одно целое и выполняли эти движения не один десяток, а сотню раз.              Так думал не только Драко. Он неоднократно обсуждал необычных одноклассников с Блейзом, который, не переходя на личности, отмечал заслуги этих двоих. Забини можно было доверять в этом вопросе, он умел подмечать детали, недоступные самому Малфою, то, что впитывается, только если жить среди зельеваров. А ещё Драко как-то раз слышал разговор старших девушек — Джемма Фарли обсуждала Грея с кем-то из подружек. Она говорила о каких-то удивительных прическах, добавив, что Алекс вообще необычный, ведь они с Гарри Поттером — единственные гриффиндорцы за все время преподавания Снейпа, которые удостоились его похвалы. Малфой понимал, что если старшекурсники Слизерина подтверждали заслуги Грея, то сам факт такого признания заслуживал внимания. С тех пор каждый урок Драко нет-нет да оборачивался, чтобы подсмотреть, как Поттер и Грей создают зельеварческие шедевры на музыкальный лад.              Но сегодня тандем из Мальчика-Который-Выжил и его невозмутимого друга привлекал внимание вовсе не из-за своих редких способностей.              Несколько минут назад Снейп, прогуливаясь как обычно по классу в поисках проблем, проходя мимо стола Поттера и Грея, резко взмахнул палочкой. Он ничего не сказал, и большинство учеников ничего не заметили. Однако, Драко был уверен, именно потому, что он имел обыкновение следить за этой парочкой: профессор предотвратил взрыв их котла.              После этого Снейп вернулся на свое место к учительскому столу, как будто ничего не произошло. Драко было очень досадно, что к двоим гриффиндорцам декан отнесся так же, как к ученикам своего факультета — молча помог, не сняв баллы.              Малфой не смешивал свое благоговение перед филигранной работой Поттера и Грея на Зельях с ними самими. Желание доказать что-то Поттеру появилось давно и не проходило, к нему добавилась досада на Грея, грязнокровку, который совершенно не тяготился своим происхождением. Напротив, друг Гарри Поттера всем своим видом показывал, что он полностью удовлетворен жизнью. Драко не смог бы сформулировать причину, но всякий раз, когда он видел Поттера и Грея, его переполняло желание или сцепиться с ними, или сказать что-нибудь язвительное, чтобы хоть как-то показать свое превосходство. И, кажется, сегодня это удастся.              Драко ещё раз посмотрел на Поттера и Грея. Субстанция в их котле успокоилась, и, хотя больше не было угрозы взрыва, лишь отдаленно напоминала правильно сваренное зелье. Поттер старался в оставшееся до конца урока время спасти его, а Грей вместо помощи другу предпочитал глазеть по сторонам.              Наконец прозвонил колокол. Ученики гасили пламя, сдавали образцы своих работ и выходили из класса. Поттер с угрюмым лицом, стараясь избегать взгляда профессора, поставил перед ним флакончик с мутноватой жидкостью и поспешил отойти. Грей, весь урок находившийся в какой-то прострации, теперь оживился. Не обращая внимания на плохое настроение друга, он принялся о чем-то увлеченно ему рассказывать.              Драко решил поторопиться, чтобы успеть перехватить Грея на выходе из класса. Ему очень хотелось увидеть, как тот, обычно такой невозмутимый, взирающий на всех как будто с высоты, будет вести себя после такой неудачи.              Оставив сдачу образца на Забини, Малфой бросился догонять гриффиндорцев. Проходя мимо них быстрым шагом, он, как будто невзначай, обернулся.              — Что, Грей, конец вашим успехам? Недолго вы продержались в фаворитах!              Друг Гарри Поттера мазнул Драко незаинтересованным взглядом, а вот на его одежде задержался. Драко, всегда абсолютно уверенный в том, что он выглядит безупречно, на какую-то секунду засомневался. Её хватило, чтобы гриффиндорцы успели уйти. Драко был готов к обмену колкостями или даже заклинаниями, но такого пренебрежения он перенести не сумел. Мальчик больно закусил губу, чтобы согнать предательскую влагу с глаз. Счет наследника Малфой к Поттеру и Грею стал на один пункт больше.       

***

      Тони Блэр припарковал машину подальше от двери заведения, в которое постоянно заходили новые посетители.              Сегодня Тони встречался со своим агентом Эшли Тейлором в очередном кафе. Для таких целей у них была отведена пятница, каждый раз они отправлялись в разные места, достаточно многолюдные, чтобы никто не обратил внимания на их разговор. Ещё в начале недели Тейлор позвонил, чтобы сообщить о важных новостях, и Блэр с трудом дождался встречи — что-то подсказывало ему, что наступил долгожданный прорыв.              Не так давно Блэр снова обратился к Тэйлору. Ему понадобились его услуги после того, как Тони в конце прошлого года встретил своего знакомого Джереми Финч-Флетчли, который, сам того не подозревая, дал ответ на загадку, занимавшую все это время Тони, назвав имя Гарри Поттера.              Было множество причин, по которым политику, которому прочили блестящее будущее, не следовало заниматься поисками информации на эту тему, удовлетворяя праздное любопытство. Однако, интуиция подсказывала Тони, что для него по какой-то причине очень важно найти загадочного мальчика Гарри.              Блэр потратил довольно много времени, пытаясь самостоятельно выяснить хоть что-нибудь о школе со странным названием Хогвартс, но у него ничего не вышло. Тони предполагал поручить Тейлору поиски неизвестного учебного заведения, которого не было ни в одном каталоге, и о которой Джереми Финч-Флетчли отказывался говорить при следующей встрече. Можно было попытаться поискать семейство Поттеров, у которых жил мальчик одиннадцати лет по имени Гарри. Поиск в этом направлении не позволял ожидать скорых результатов, но Тони был согласен подождать, пока Тейлор не проведет расследование.              Но потом имя Гарри Поттера, к величайшему изумлению Тони, прозвучало в доме Блэров. Теперь его уверенность, что это не простая случайность, многократно возросла. Родственники жены — Буты — оказались волшебниками (!), как бы бредово это ни звучало, а маленький Терри, как и сын барона Финч-Флетчли, — однокурсником Гарри, знаменитого мальчика в своем мире.              Чедвик Бут мог бы оказаться отличным источником информации, но, если верить Терри, его отец скорее сотрет память любопытному простецу, чем выдаст тайны волшебного мира. Тони понял, что надо было искать другой выход из положения.              Тейлор, который уже много лет разнюхивал для Тони разные секреты, подходил идеально. Его можно было назвать сыщиком или детективом, однако он мог сделать гораздо больше, чем если бы оставался в рамках этой профессии. Тогда Тони решил предпринять то, с чего начал — он снова обратился к Тэйлору.              Эшли — жизнерадостный рыжий мужчина средних лет — уже много лет выполнял деликатные поручения для Блэра. Лучше всего у него получалось вынюхивать что-то в разговоре, он умел найти ключик к любому собеседнику, и тот с готовностью выкладывал всё, что интересовало Эшли. Но расследования он умел вести ничуть не хуже, и этим Тони собирался воспользоваться.              Пусть в самом начале расследование Тейлора о мальчике с фотографии зашло в тупик, но все же дало нужную зацепку — обнаружилась связь этой истории с Майклом Паркером, миллионное состояние которого появилось в результате тесных отношений с криминалом.              Когда Тони вошел, Тейлор уже ждал его. В этот раз агент сидел над большой, едва початой, кружкой пива. Его природное жизнерадостное настроение сменила необычная серьезность, и сейчас, похоже, ему изменил его прекрасный аппетит — стол был пуст, если не считать кружки пива и пепельницы. Похоже, он действительно что-то нарыл, от чего был сам не свой. Невооруженным взглядом было заметно, что Эшли не находит себе места от желания поделиться новостями.              Обменявшись приветствиями, мужчины расположились за столиком. Пришедший раньше Тейлор выбрал удобное место в углу зала, куда почти не долетал шум веселящихся посетителей. Тони заказал кофе. Как только официантка принесла чашку с дымящимся напитком, Тейлор достал из-под стола небольшую спортивную сумку. Он поставил её прямо перед Тони и расстегнул, предлагая ознакомиться с содержимым.              Тони заглянул внутрь и увидел компактную японскую видеокамеру. Это было последнее слово техники, с видеокассетой размером с ладонь. Маленький экран позволял сразу просмотреть запись. Блэр запустил руку в сумку.              — Не вынимай, смотреть будешь прямо там.              Тони окинул сыщика удивленным взглядом. Тот расценил это как приглашение начать рассказ.              — Когда ты дал мне поручение продолжить старое расследование, я долго думал, как к нему приступить. Зацепок у нас не было с самого начала, поэтому я решил просто следить за Майклом Паркером. Это оказалось нетрудно — он не особенно скрывался. Я быстро вышел на их штаб-квартиру, особняк в непрестижном районе. Площадь Гриммо, дом номер одиннадцать, если быть точным.              Тони забыл про кофе. Он был поглощен историей.              — Этот дом находится среди таких же старых особнячков, они окружают небольшую площадь. Я пытался подобраться к дому вплотную, чтобы вблизи посмотреть на тех, кто постоянно там ошивается, особенно поздно вечером. Однако, как ты понимаешь, контингент там очень специфический. То, что их ещё не арестовали, ничего не означает. Если бы меня там заметили, мои таланты по заговариванию зубов не сработали бы. — Эшли провел ребром ладони по горлу и глотнул пива.              — Я решил не рисковать понапрасну и подумать над способом, который помог бы мне держать дом под наблюдением на расстоянии, и пришел к выводу, что видеокамера — самый лучший вариант. Несколько дней я приходил на Гриммо и проводил пару часов в пространстве между домами, узком и вонючем, зато оттуда хорошо был виден вход. Время от времени я доставал камеру, чтобы снять входящих и выходящих людей, но ничего необычного не произошло. Дома я по многу раз смотрел записи, всё с тем же результатом — ничего, что натолкнуло бы на след. И тогда я подумал о том, что снимать на улице мало, неплохо бы посмотреть, что творится в самом доме. — Эшли заговорчески подмигнул и показал на сумку. — Не волнуйся, мне не пришло в голову вломиться в логово этих гангстеров. Меня осенила великолепная идея — понаблюдать с высоты. Там растет несколько деревьев, прямо напротив окон нужного нам дома. Оттуда можно было заснять, что происходит в комнатах верхних этажей. Так я и поступил в воскресенье.              Сердце Тони забилось от предвкушения — вот оно!              — Забегая вперед, скажу, что это мне вполне удалось, — продолжал Тейлор с довольным выражением лица. — Ты потом можешь посмотреть эти кадры. Мне удалось заснять встречу в кабинете. На ней присутствовали сам Майкл Паркер, Том Джонс — да-да, тот самый, посадить которого нашей полиции оказалось сложнее, чем американцам Аль Капоне, и какой-то невнятный субъект. Жаль, на видео не видно их губ, а то мы могли бы найти специалиста, который помог бы расшифровать их разговор…              Тони словно очнулся. Он отхлебнул остывший кофе и сказал:              — Согласен, этот неизвестный мог быть зацепкой, но совсем не обязательно. Если эти трое обсуждали свои криминальные делишки, то к нашему вопросу это не имеет никакого отношения. Мы до сих пор понятия не имеем, что может связывать мальчика Гарри и лондонских бандитов.              На самом деле Тони как раз предполагал, что их может связывать. Волшебные способности ребенка могли быть причиной такого интереса. Но рассказывать Тэйлору о волшебном мире Блэр не собирался. Он лишь надеялся, что тот сможет собрать нужный материал, не владея всей полнотой информации.              Эшли согласно кивнул.              — Если бы я не заснял ещё кое-что, мы бы так и оставались в неведении. Включи запись, она на нужном моменте. Я как раз собирался слезать с дерева, как увидел и заснял это.              Тони послушно нажал на кнопку. Он не сразу разобрался, что увидел, но потом сообразил, что съемка велась сквозь ветки дерева с высоты примерно третьего этажа. Было уже темно, свет подал только от нескольких окон соседних домов. Потом камера немного сдвинулась, и стала видна парочка припаркованных к дому автомобилей, но людей вокруг не было. Вдруг открылась входная дверь дома номер одиннадцать, и оттуда вышел тот странный тип, с которым встречались криминальные боссы.              Его было сложно разглядеть в темноте, да и в кабинете Майкла Паркера его удалось заснять лишь со спины. Навскидку это был ничем не примечательный мужчина лет тридцати в темном свободном плаще. Блэр, недоумевая, чем этот тип заинтересовал сыщика, продолжал следить за происходящим на экране.              Мужчина в плаще подошел к машине, но не сел в нее, а пошел дальше. Миновал он и ещё один автомобиль. Теперь он оказался практически под деревом, на котором сидел Эшли. Вдруг странный субъект начал подозрительно озираться, удостоверился, что вокруг никого, и метнулся в ту самую подворотню, в которой несколько дней просидел Тейлор. Камера плавно вела его. Ракурс был удачный; пространство между домами освещалась отсветами из окон и редких фонарей, но этого было достаточно, чтобы ясно и четко видеть происходящее.              — Сейчас! Смотри внимательно! Будь уверен, это не монтаж! — в азарте предупредил Эшли, но Тони и без этого собрался. Однако, то, что он увидел, потребовало от него перемотать изображение ещё раз, а затем ещё и ещё.              Тони Блэр увидел, как мужчина в темном плаще зашел в подворотню, вынул откуда-то прут и взмахнул им, после чего крутанулся на пятках и исчез! Тони больше не сомневался, что Майкл Паркер прекрасно знает о существовании волшебного мира и роли Гарри Поттера в нем.              Теперь Тони предстояло решить, насколько глубоко он готов во всё это влезть.       

***

      — Гарри, ты заметил, сколько драгоценностей на Малфое? Ну конечно, ты на такое не обращаешь внимания. А я вот увидел. Кольцо на пальце, запонки, булавка с драгоценным камнем на мантии…              Гарри посмотрел на Алекса, глаза которого горели странным блеском, и вздохнул. Если бы Поттер мог, он бы с удовольствием подарил брату все то, что тот только что перечислил. Гарри с самого начала считал, что Алекс достоин любой вещи, которую захочет. Однако, Поттер не мог взять в толк, почему у Алекса вдруг возник такой сильный интерес к драгоценностям Малфоя. До этого брат интересовался лишь качественной одеждой, стоимость которой определялась не брендом, а кроем и материалом, потому что носить такую удобно и это подчеркивает статус.              Может быть, Алекс решил расширить перечень того, что поднимет его в глазах окружающих? Гарри помнил, как брат был уязвлен пренебрежением Люциуса, отца Драко. Поттер был уверен, что Алекс ничем не выдал себя, а одежда из дорогого магического магазина и умение держаться у него были. Или надменный лорд смотрит свысока на всех, кто не усыпан драгоценностями? Тогда, конечно, интерес Алекса понятен. Жаль, что денег на золотые украшения нет, и брат не сможет сойти за своего среди чистокровных. Что ж, если он не хочет выделяться, то отсутствие колец и цепочек скорее на пользу.              Стоило Гарри так подумать, как Алекс опять его удивил, поставив под сомнение свое желание быть как все и не отличаться в волшебном мире. Немного позднее в этот же день они встретили в гостиной Энди. Алекс спросил, не мог бы его отец сделать на футболках для них с Гарри движущееся изображение Дарта Вейдера и Палпатина.              — И ещё световой меч, чтобы был руках у каждого, и они должны вот так двигаться. — Алекс прыгнул, показывая рукой движение, от чего из его прически выбилась прядь волос.              Алекс не укладывал волосы специально, только расчесывался по утрам. Этого хватало, потому что его прическа всегда лежала волосок к волоску, так же, как и у Гарри. Наверняка это было связано с тем, что вольно или невольно Алекс пропускал сквозь зубья расчески магические импульсы, которые защищали волосы и удерживали их в определенном положении.              Сейчас красивые локоны Алекса цвета спелой пшеницы растрепались. Они мешали, лезли в глаза, и он постоянно, сам того не замечая, поправлял их руками. Прическа Гарри за последние дни тоже изменилась. Она ещё не стала его обычной, той самой, которую так стремилась укротить тетя Петуния, но Гарри чувствовал, причесываясь по утрам самостоятельно, что волосы становятся более жесткими и их трудно пригладить даже после нескольких взмахов расческой.              Поттер и Кейн синхронно моргнули. Энди бросал встревоженная взгляды на Гарри, удивляясь необычной просьбе, но Гарри мог только молча делать Энди знаки, чтобы тот не задавал лишних вопросов. Пока приходилось оставлять все, как есть.              — Так что насчет футболок? — допытывался Алекс.              — Отец вряд ли сможет такое… Мы ведь даже не знаем, кто это такие — Вейдер и… как его? — признался Энди. Ему не хотелось отказывать Алексу, но друг просил невозможное.              — Ладно, Энди, мы поняли, ничего страшного, — сказал Поттер, уводя Алекса.              Теперь у Гарри появилась ещё одна причина для недоумения и переживаний. С чего вдруг Алекс захотел обычную магловскую футболку, тогда как он обычно предпочитал надевать рубашки из тонкого полотна под строгие волшебные сюртуки и камзолы? К тому же, брат всегда следил, чтобы о них не говорили, что они темные волшебники, даже в шутку. Он всегда останавливал Симуса и Дина, ведь Вейдер и Палпатин — приверженцы темной стороны силы, а в волшебном мире, где Темный Лорд держал не так давно всех в страхе, эти персонажи могли их скомпрометировать, особенно Поттера. Почему же сейчас брат при большом скоплении народа практически признается, что ему нравятся такие личности? Конечно, чистокровные ученики понятия не имеют, кто это такие, однако, наверняка среди маглорожденных и полукровок найдутся те, кто смотрел «Звездные войны».              Гарри всё ещё ждал, когда Алекс перестанет изображать из себя обычного паренька в попытке быть, как все, потому что получалось у него очень плохо.       

***

      Алекс продолжал удивлять. Проходя мимо Лаванды и Парвати, он подбежал к ним, приобнял каждую со словами: «Привет, красавицы!» Браун после этого тихо ахнула, её подружка бросилась приводить её в чувство.              В субботу, когда за обедом к нему подошла Миллисент со свитком пергамента, аккуратно перевязанным черной бархатной ленточкой, Грей выхватил его, даже не удостоив девочку взглядом. Благодарить пришлось Гарри. Булстроуд с достоинством кивнула и удалилась, а Поттеру пришлось объяснять Алексу, что означают имена и время, указанные на бумаге.              — В смысле я их причесываю? — Алекс даже подавился слюной от удивления. — Я делаю прически каким-то девчонкам? Вот чего Уизли тогда пристал…              — Ты что, не помнишь? — удивленно спросил Гарри. Удивление быстро сменилось тревогой.              — Нет, такого я не припоминаю. С чего это я вдруг? Надо же, парикмахерская!              Гарри, полный мрачных предчувствий от странных пробелов в памяти Алекса, объяснил, что тот делает прически девушкам за большие деньги. Этот аргумент оказался решающим. Алекс оживился и согласился причесывать девчонок, мальчишек, кошечек и собачек, лишь бы платили звонкой монетой, только попросил Поттера разъяснить ему всё поподробнее.              По дороге в салон Алекс снова засы́пал Гарри вопросами. Поттер терпеливо отвечал, но с каждой минутой его сомнения в успешном окончании этого предприятия возрастали. Как брат собирается причесывать девушек, если не подключает назад магию и отказывается слушать любые доводы? Или Алекс действительно все забыл?              — Боже, как я на это согласился? — спросил сам себя Алекс, закатывая глаза.              Вскоре подошла первая клиентка с зеленым галстуком. Пока она объясняла, какую прическу хочет, Грей легкомысленно жонглировал расческами, аккуратно разложенными на столике.              — Ты точно сможешь? — с сомнением спросила девушка. — Если бы я не видела готовые прически…              — Любой каприз за ваши галеоны! — со смехом ответил Алекс.              Девушка с сомнением посмотрела на мэтра, но все же распустила волосы, положила свои заколки и шпильки на столик, после чего опустилась на стул спиной к Алексу. Мальчик взял прядь её волос в одну руку, расческу — в другую и… посмотрел на Гарри. Весь его вид кричал: «Выручай!»              В этот момент в коридоре послышалось мяуканье. Все застыли, прислушиваясь: не хватало только попасться Филчу, тот тут же доложит Макгонагалл. Она будет рада отыграться за тот раз, когда Снейп в Большом зале при всех её уделал прилюдно одержал верх в словесной битве. Но возможно, кошка пройдет мимо?              Миссис Норрис безошибочно нашла салон. Она уселась прямо под дверью и принялась истошно мяукать.              — Мне не нужны неприятности. Надо было накладывать чары отвлечения внимания! — сердито сказала клиентка, но сообразив, что перед ней первокурсники, да ещё гриффиндорцы, оборвала себя. — Теперь уже неважно. На сегодня работа вашего салона закончена, если только ты, Грей, не хочешь причесать лысину нашего завхоза!              Девушка сгребла свои заколки и вылетела в коридор, едва не наступив на Миссис Норрис. Через секунду её каблучки уже выбивали дробь по каменному полу — слизеринка стремилась избежать встречи с Филчем, наверняка, тот был где-то рядом.              Миссис Норрис подошла к мальчикам и ласково потерлась об их ноги. Она сделала несколько кругов по комнате и выскользнула в неплотно прикрытую дверь. Алекс и Гарри дружно вздохнули с облегчением. Они не только избежали встречи с завхозом, которой мог задать неприятные вопросы, но и избавились от гнева девушек со Слизерина. Те точно не простили бы нарушение договора, оставшись без причесок.              Миссис Норрис оплатила добром за добро — избавила Алекса от большого позора, после которого о его репутации среди чистокровных девушек школы можно было забыть.       

***

      В воскресенье утром в Большом зале Гарри сидел, погруженный в себя. Он окончательно ничего не понимал. Алекс вел себя странно, нелогично и своим поведением не только не добивался тех самых преимуществ — быть как все, а стал, наоборот, не как все, постоянно привлекая к себе нежелательное внимание. Пока все лишь удивлялись переменам, произошедшим с Греем, но Гарри чувствовал, что уже недалеко до осуждения и открытого неприятия.              Вчера вечером после неудачного посещения салона Гарри пытался ещё раз поговорить с братом. Он прямо заговорил об их необычных способностях, которые возникли в результате их магического братства. Ответ Алекса его обескуражил: тот сказал, что он совсем не против быть не просто друзьями, а братьями, потому что быть братом Гарри Поттера — это круто, и предложил побрататься на крови, порезав палец.              Теперь Гарри не был уверен, что Алекс что-то помнит, если только не притворяется так талантливо. Страх Гарри о том, что он наскучит Алексу, казался теперь далеким, надуманным и эгоистичным. Гарри осознал, что все гораздо серьезнее, однако, по-прежнему не понимал, в чем дело.              Раздался шорох крыльев — совы принесли воскресный выпуск «Пророка». Чуть дальше за столом кто-то из учеников просматривал страницы газеты. С одной из них на учеников смотрел Дамблдор с толстой книгой в руках.              Алекс легко поднялся со своего места, заглянул через чье-то плечо и прочитал вслух:              — «Он не пройдет? Примут ли представители Визенгамота закон Альбуса Дамблдора?» — И добавил, пихая Гарри локтем: — Прикольно! Наш директор крут, он им всем покажет!              Но Поттер не обращал внимания, он думал о своем. Дамблдор! Алекс не мог говорить о директоре так восторженно, брат не доверял ему с самого начала, ещё когда тот ничего им не сделал, а уж после подземелий тем более. Теперь Гарри не сомневался, что без Дамблдора не обошлось, — Алекс не мог сам так измениться, это все не могло быть простой случайностью!              Теперь Гарри было совершенно ясно, что Алекс не мог просто так отказаться от их братства, ведь он столько раз говорил, что для него оно так же важно, как и для самого Гарри.              Гарри почувствовал, как откуда-то из глубины души стала подниматься и закипать злость, постепенно превращаясь в ярость. Он должен бороться, чтобы спасти своего брата!