Братья по магии. Точка отсчета

      Парвати проснулась от какого-то странного звука, который доносился с кровати Лаванды. Не успела она понять, что это такое, как Лав встала, накинула халат и выскользнула из комнаты, наверное, пошла в туалет.              Можно было засыпать, но что-то не давало Парвати покоя. Она немного полежала, не выдержала и отправилась следом за подругой. Та действительно обнаружилась в туалете. Лаванда, сжавшись в комок на подоконнике, тщетно пыталась подавить рыдания. Её лицо в тусклом мерцании магического светильника блестело дорожками слёз.              — Лав, ты чего?              Браун поплотнее запахнула халат, накинутый поверх длинной ночной рубашки, из-под которой торчали босые ступни: от окна дуло. От этого жеста индианка тоже зябко поёжилась — думая о подруге, она набросила только кашмирскую шаль поверх шаровар и свободной рубахи из плотного хлопка, в которых спала.              — Теперь я вообще не смогу к нему подойти, понимаешь? — горько прошептала Лаванда после длинной паузы, когда Парвати уже подумала, что та не ответит. — Он теперь делает причёски слизеринкам! Это раньше я могла подойти к нему в любой момент, чтобы поговорить о нашем салоне… — Она всхлипнула. — А теперь и повода нету…              — Когда это тебе мешало? Не надо загоняться, у нас всегда полно новостей, а твой любимый Алекс никогда не отказывается их послушать…              — Да ну тебя, — Лаванда хихикнула сквозь слёзы и несмело улыбнулась. — Ладно, убедила.              — Тогда спать? — с облегчением спросила Парвати. — От бессонницы портится цвет лица.              — Спать! — тут же согласилась Лаванда и спрыгнула с подоконника.       

***

             Утром в понедельник надписи не появлялись, но лишь потому, что впечатлённые угрозами профессора Снейпа близнецы перенесли акцию на вторую половину дня. Они выбрали довольно отдалённое от Большого зала место, но всё равно Дину и Симусу, которые ходили туда вместе с должниками, пришлось взять на себя отвлечение внезапно появившейся Миссис Норрис, чтобы та не привела на место преступления хозяина.              Томас и Финниган потом с возмущением рассказали Алексу и Гарри, что другие гриффиндорцы не прониклись идеей подстраховать несчастных жертв собственной недальновидности.              — Мы сначала посоветовали этим «героям» позвать парней со своего курса. Саймон — он с четвёртого — велел нам не лезь не в своё дело, а Дик — со второго, а на втором учится Маклагген, но тех уродов лучше вообще не трогать, всё равно помощи от таких не дождешься, только хуже сделают. Так что пришлось нам тащиться, раз уж мы это придумали.              — Они вам хоть спасибо сказали, раз вы отвлекли на себя кошку Филча? — поинтересовался Поттер.              — Дождёшься от них, — буркнул Симус.              — Да ладно нудеть, Дикки вроде был благодарен, хоть и не сказал ничего, — Дин по привычке возразил другу, а потом обратился к Алексу и Гарри: — Так что завтра, парни, пойдёте вы.              Братья не хотели, чтобы из-за близнецов Уизли, с которыми у них были непрекращающиеся контры, пострадали эти мальчишки, эпичная глупость которых подтолкнула их к участию в гонках с Фредом и Джорджем — всем известными пройдохами. А потом, словно этого было мало, проигравшие тупо согласились выполнять желание близнецов, одно, но растянувшееся на неделю. Если с гриффиндорцев нечего было взять, то рейв, нечаянно затесавшийся в эту компанию, вызывал жалость.              Не менее важным аргументом в пользу того, что Алексу и Гарри стоило согласиться, было то, что Уизли выбрали пачкать коридор на втором этаже Западного крыла, который находился в непосредственной близости к новому салону Алекса. Это место, пусть не безлюдное, но малопосещаемое, оказалось идеальным для новых «шедевров». Если нельзя было отговорить художников оставить свои граффити именно там, ведь Уизли не позволяли поменять выдвинутые условия, то следовало хотя бы присмотреть за камикадзе. Поттеру и Грею это ничем не угрожало — их Карта позволяла следить за обстановкой. Если обнаружится угроза, то они успеют уйти сами и предупредить мальчишек.              Получив согласие братьев на вторник, Дин и Симус отправились искать добровольцев, которые бы подстраховали художников в среду, в последний день действия кабалы, в которую попали проигравшие. Это было не так просто, как казалось. К некоторым старшекурсникам даже подойти с подобным вопросом было страшно, поэтому приходилось искать помощников помладше, но те не горели желанием связываться с близнецами и Снейпом, одинаково страшными, если разозлятся. Можно, конечно, было попросить Невилла, он бы точно не отказался, но, похоже, это было плохой идеей. Звать Тюфяка, чтобы он приглядел за пишущими гадости в адрес волшебника, от которого впечатлительный мальчик впадал в транс, было очень опрометчиво. В этом отношении надо было приглядывать за самим Лонгботтомом, чтобы тот никуда ненароком не влип.              Алекс и Гарри на всякий случай поговорили о помощи провинившимся с Энди, которого они нашли вечером, чтобы вернуть долг. Кейн сказал, что он с друзьями с удовольствием помог бы, но у третьего курса намечается важная контрольная и они не вылезают из библиотеки.              — Ладно, если придурков потом поймают, такая их судьба, — едва сдерживая смех, изрёк Гарри с самым печальным выражением лица. — Хватит и того, что мы завтра с Алексом поработаем у них сторожами.       

***

      Во вторник, отсидев урок у Флитвика, братья поспешно складывали письменные принадлежности в сумки — Алекс опасался, что преподаватель захочет обсудить с ним новый провал. Грей и Поттер явно не блистали, так как в очередной раз не справились с заданием наколдовать Запирающие чары. К счастью, Филиус после того, как прозвонил колокол, лишь следил за своими лучшими учениками внимательным, как будто всё понимающим взглядом, иначе Алекс не знал бы, что сказать профессору. Дело было даже не в том, что все выходные Грей и Поттер посвятили новому салону и думали только о заработке, отдавая работе все силы. И даже не в том, что у Алекса не было идей, чем компенсировать неподдающееся заклинание, а в том, что ему просто хотелось хоть немного отдохнуть от забот и не мучить себя.              Однако по поводу неудачи с Колопортусом неожиданно высказался Уизли:              — Эй, Грей! Хватит умничать и задирать нос! Можешь не притворяться, что ты такой же, как все. Вы с Поттером только прикидываетесь простыми ребятами. Думаете, если разок нарочно завалите заклинание, как обычные ученики, так все подумают, что вы свои в доску? Поздно, теперь вам и дальше общаться только друг с другом, настоящие гриффиндорцы на ваши уловки не поведутся! — Рыжий победно ухмыльнулся.              Неожиданно подала голос Фэй Данбар.              — Не смеши народ, Рон. Пусть хоть все заклинания завалят, они всё равно Поттер и Грей, а ты так и останешься Уизли, хоть ты тресни. — Девочка яростно мотнула головой и закинула на плечо сумку, явно вкладывая в сказанное что-то личное.              Гермиона, которая последнее время демонстративно садилась подальше от Фэй, неожиданно кивнула на её слова и сказала, метнув в Поттера и Грея неприязненный взгляд:              — Пошли, Рон, не затевай ссору. Лучше займёмся после обеда отработкой сложных заклинаний, если ты так хочешь не ударить в грязь лицом перед кое-кем.              Уизли застыл на месте в напряжённой позе, не зная, продолжать ли словесную атаку, но в конце концов поплёлся за девчонками, оглядываясь назад с самым презрительным видом. Рыжий, кудрявая и приблатнённая снова сбились в дружную тройку.              Братья смотрели им вслед. Алекс сделал большие глаза: он и представить не мог, что у кого-то может возникнуть настолько идиотское объяснение их с Гарри неудачи. Хотя, если подумать, почему бы и нет? Теперь остаётся притвориться, что Уизли прав и они сами захотели числиться в отстающих, чтобы не выделяться: ведь они всегда во всём первые. Пусть другие думают, что они действительно захотели сравняться с менее способными одноклассниками. А Поттер подумал, что Уизли идиот: они с Алексом и так кое-как терпят некоторых придурков рядом с собой, и Рон промахнулся, полагая, что им не хватает общения с ему подобными.              Алекс не захотел оставаться в опустевшем классе, где оставалась угроза объяснений с Флитвиком, и поспешил на выход. Гарри бросился его догонять. Теперь мальчикам надо было поскорее попасть в коридор, где намечался акт вандализма, и постоять на страже, чтобы два гриффиндорца и один рейв не попались Снейпу или Филчу. Этим Алекс и Гарри собирались заняться сразу после посещения Большого зала.              Братья наскоро перекусили, отмахнулись от Дина, который рассказывал свежий анекдот — «Хотите новую шутку про близнецов?», и всё равно, уходя, услышали её и последовавший дружный взрыв смеха:              — Эпик фейл близнецов Уизли! Ночью они увидели Миссис Норрис и заперли в шкафу. Позже они снова встретили её и осознали, что в шкафу сидит Макгонагалл!              Фред и Джордж ржали над шуткой вместе со всеми и выглядели необычайно довольными. Эти двое, несмотря на то, что всегда были в эпицентре событий, в этот раз размахом проделки с надписями превзошли самих себя. До такого они ещё не додумывались — заставить других пакостить и рисковать быть пойманными, а самим остаться чистыми.              Алекс и Гарри поспешно проскользнули мимо обедавшей Натали Фоули, которая всё это время при случайных встречах бросала на Алекса одновременно печальные и обиженные взгляды. Такое же настроение разделяли другие девушки-гриффиндорки, которым теперь вход в новый салон был заказан: все они страдали, оставшись без мастера причёсок.              Братья дошли уже до самой двери, как вдруг кто-то закричал:              — Смотрите, чья-то сова в такое время! Наверное, что-то важное!              — РОНАЛЬД БИЛИУС УИЗЛИ!!! — раздалось вдруг со стороны стола Гриффиндора. — КАК ТЫ ПОСМЕЛ ИСПОРТИТЬ СВОЮ ВОЛШЕБНУЮ ПАЛОЧКУ, НЕ ПРОУЧИВШИСЬ ДАЖЕ ГОДА?!              Снесённые звуковой волной, братья мгновенно вылетели из зала.              — Что это было? — обалдело спросил Поттер.              — Наверное, вопиллер Рону, — догадался Алекс. Гарри не знал, что это такое, и Грею пришлось по дороге объяснять.              Братья спешили в Западное крыло, как могли, но всё равно немного опоздали — процесс создания новой надписи уже начался. Проспорившие мальчишки не ждали ни от кого помощи, и старший из них, Саймон с четвёртого курса, уже вовсю размахивал кистью. Парень с Рейвенкло держал ведёрко с краской, а второкурсник по имени Ричард, которого все называли Дикки, озирался по сторонам. Его голова вращалась, как антенна радара, да только толку от такого наблюдателя было мало: Дикки, который должен был следить, не идёт ли кто-нибудь, заметил появившихся Поттера и Грея последним.              — Мы покараулим, — лаконично сообщил Гарри, на что троица молча кивнула, не желая шуметь.              — Странно, что они пишут одну надпись всей толпой, как будто специально хотят приманить Филча, — заметил Алекс под Барьером. — Нет чтобы рассредоточиться!              — Наверняка так задумали Уизли, — сказал Гарри. — Вот извращуги!              Алекс сверился с Картой, которая показала, что вокруг никого.              — Ничего, теперь мы проследим, чтобы вся честная компания не попалась преподавателям.              Мальчики отошли в сторонку, откуда наблюдали за процессом работы. Букв было много, и первая надпись появилась не скоро. Она гласила:              «Фарли — шлюха! Джемма, детка, отс-и!»              После этого кисточку получил рейв, который в сопровождении собратьев по несчастью прошёл до конца коридора, выбирая на каменной стене место поровнее. Он достал из кармана мелок, чтобы сделать разметку.              — Рискин, хорош такие большие буквы малевать, — грубовато остановил его Саймон. — Для Дика места не останется.              — Даже если я сделаю буквы поменьше, всё равно места для ещё одной надписи не хватит и придётся искать другую стену, — не согласился Рискин. В этот раз близнецы не скупились на количество слов, и надпись большими буквами занимала полкоридора.              — Ладно, дописывай, пойдём потом дальше, поищем новый коридор, авось Фред и Джордж не станут возмущаться.              При этих словах Алекс начал надеяться, что скоро будет сделана последняя надпись и можно будет уходить. Через пару минут художники, закончив здесь, переместились в соседний коридор, и братья уже собирались пойти следом, но тут на Карте внезапно появился сигнал.              — Гарри! Алекс! Это же не вы написали? — раздался у них за спиной голос, благожелательный до приторности.              Оба мальчика вздрогнули — голос принадлежал Дамблдору!              Алекс был уверен, что тот смог внезапно появиться на противоположном конце коридора, пользуясь своей директорской привилегией мгновенно перемещаться по замку, ведь Карта до этого не показывала никакого движения на прилегающей территории. Мальчик поспешно выключил Карту и все остальные девайсы, и Щит тоже: вдруг старый волшебник что-то почувствует или увидит сквозь свои очки-половинки. Грей не был уверен, но какое-то смутное воспоминание подсказывало ему, что Дамблдор в своих очках может увидеть спрятавшихся даже под мантией-невидимкой Поттера.              Старик цепко осмотрел обоих первокурсников. Осознав величину проблемы, Алекс и Гарри встали так, чтобы перекрыть коридор, в надежде помешать директору пройти вперёд: за спинами у них был проход туда, где сейчас писали новый убойный текст.              — Нет, сэр, это не мы, мы таким не занимаемся, — сдержанно ответил Грей и опустил взгляд, а Гарри, наоборот, закатил глаза к потолку, каждый по-своему избегая тем самым зрительного контакта со старым волшебником.              Директор приветливо им улыбнулся, словно не замечая странного поведения обоих мальчиков, а потом перевёл взгляд на стену.              — Профессор Снейп будет очень недоволен. Если он это увидит, не знаю, смогу ли я убедить его забыть об отчислении нарушителей. — Дамблдор сокрушенно покачал головой. — Надо это поскорее исправить, пока никто не увидел. — Старый волшебник лукаво подмигнул настороженным первокурсникам.              Он витиевато взмахнул палочкой и забормотал заклинание. Надпись побледнела, а через несколько секунд исчезла.              Теперь Алекс понял, что Дамблдор здесь делает: старается, чтобы Уизли не попались Снейпу. Мальчик немного расслабился — похоже, директор здесь не из-за них с Гарри. Однако, если Дамблдор, играя роль чудаковатого всепрощающего дедушки, стирает надписи, грозящие их предполагаемым авторам отчислением, это не означает, что он промолчит, если встретит настоящих нарушителей, пойманных с ведром красной краски и кистью в руках. То, что соседнем коридоре пачкают стены не Уизли, существенно повысит градус директорской принципиальности. Вероятно, Дамблдор всё же не отчислит Саймона, Дикки и Рискина, но наверняка заставит их раскаяться себе на пользу. Парней надо было срочно выручать, ведь, в конце концов, они с Гарри здесь для этого. Оставалось только как-то предупредить нарушителей.              Братья больше не могли посовещаться под Барьером, поскольку они выключили и его, но они давно научились обходиться без слов. Алекс глазами показал Поттеру в ту сторону, куда ушли оба гриффиндорца и рейв.              Конечно же, Гарри сразу всё понял.              — Я сейчас! Мигом вернусь … мне в туалет… — имитируя внезапное желание, выкрикнул Поттер.              Алекс скосил глаза: он хотел увидеть реакцию директора, которая помогла бы понять, как тот относится к внезапному уходу Гарри. Алекс подозревал, что Дамблдор по-прежнему хочет влиять на Поттера и будет крайне раздосадован, увидев, что упускает шанс на доверительную беседу. Обстановка, когда они вместе скрывают улики на благо родного Гриффиндора, должна была расположить Поттера к старику. Однако, директор только слегка кивнул на слова Гарри, от чего маленькие бубенчики у него в бороде смешно затрепыхались, издавая приглушённое звяканье.              Гарри умчался, а Дамблдор прошёл немного вперёд, чтобы получше разглядеть следующую надпись. Алекс был рад, что директор молчит и не затевает с ним разговор в своей привычной манере. Мальчик боялся, что профессор займётся промыванием мозгов — назовёт Александром; начнёт упрекать в том, что Алекс пользуется дружбой, деньгами и славой Поттера; примется взывать к его совести и потребует, чтобы Грей отстал от героя и не мешал тому дружить с правильными гриффиндорцами…              — Что ж, кто-то очень не любит Слизерин и профессора Снейпа, — негромко проговорил Дамблдор после прочтения следующей надписи. — Предлагать факультету Слизерин скинуться профессору зельеварения на шампунь — это уже перебор. Как ты полагаешь, Алекс?              Грей натянуто улыбнулся. Дамблдор кивнул и снова неодобрительно посмотрел на надпись.              — Не стоит это оставлять, — сказал он, поднимая палочку.       

***

             Гарри запыхался от бега. У него ушло всего несколько минут, чтобы добежать до нового места малярных работ; в длинном коридоре найти нарушителей; объяснить им, что сюда идёт директор; проследить, чтобы парни, как нарочно медленно соображавшие, поскорее убрались; поднять кисточку, которую, убегая, уронил Дикки; догнать второкурсника и всучить ему потерянный инструмент…              Парни всё-таки успели запачкать стену, но несколько красных пятен на сером камне ещё не успели оформиться в оскорбительную надпись. О гнусных намерениях свидетельствовали лишь они да капли краски на полу. Гарри решил, что это не страшно, главное, благодаря его предупреждению нарушители смогли вовремя исчезнуть.              Очень довольный собой, Поттер шёл обратно быстрым шагом, с трудом сдерживаясь, чтобы не перейти на бег: как там без него Алекс? Непривычно было без Карты и Щита, такое чувство, как будто голый. Надо скорее найти брата и уйти подальше от директора.              К счастью, с Алексом ничего не случилось, он спокойно, насколько это вообще было возможно, стоял рядом с Дамблдором, а тот только довольно посмеивался, глядя на чистые стены. «Упивается своей добротой», — сердито подумал Гарри.              — Мы пойдём, сэр? — спросил Грей, заметив Поттера. — Мы вообще-то просто шли мимо, а потом увидели надписи и…              — Я и не думал вас в чём-либо обвинять. Только я сперва спрошу Гарри… Мальчик мой, не видел ли ты чего-нибудь, когда уходил? — Поттер яростно замотал головой. — Что ж, полагаю, теперь вам можно идти, — Дамблдор величественным жестом отпустил ребят.              Гарри и Алекс поспешно попрощались с директором и чинно зашагали по коридору, но, стоило им только отойти подальше, как они с хохотом бросились бежать.              Алекс, который обычно занимался подключением Карты, Барьера и других приспособлений, в этот раз почему-то не спешил это делать. Гарри понимал, что брат перестраховывается, и не возражал: кто знает, на что способен Дамблдор.       

***

      Алан Макалистер уверенно постучал в дверь кабинета профессора Флитвика. Практически сразу оттуда раздалось: «Войдите!» — Алана ждали.              — Мы закончили со вчерашними надписями, профессор, — доложил староста школы, усаживаясь на предложенный стул. — Хорошо ещё, что вы показали те комбинации чар, а то бы мы втроем возились с выведением краски ещё несколько дней. Может быть, можно наконец что-то сделать, чтобы поймать этих Уизли? Три года, с самого их поступления, профессора и мы, старосты, только и делаем, что разгребаем их нарушения.              — Поймать? — переспросил профессор, откидываясь на спинку стула. Он удобно расположился за своим письменным столом, всё пространство которого было максимально приспособлено для интеллектуальной работы. — И как вы это себе представляете? Хотите посидеть в засаде? Они же специально меняют место и время.              — Но ведь можно установить следилки в тех местах, где могут появиться надписи.              — Алан, не разочаровывайте меня! Вы прекрасно знаете, что волшебник может наложить только одно заклинание постоянного слежения с эффектом присутствия, потому что оно базируется на его магическом ядре. Если он хочет иметь возможность отслеживать сразу несколько объектов, нужно накладывать следящие чары на предмет. Вы же помните, сколько предметов для этих целей в кабинете у нашего директора?              Алан помнил. Он бывал в этом кабинете раз в неделю — отчитывался, как староста школы, но он очень не любил эти посещения, хотя они были обязательными.              Чтобы попасть в Министерство, где вакансий было катастрофически мало, нужно было быть не просто отличником или старостой, но ещё иметь полезные связи. Всё это у Макалистера имелось, но он чувствовал, что даже такого внушительного перечня достижений может не хватить, поэтому не стоило пренебрегать даже мелочами, такими, как активная общественная позиция в школьной жизни. Она была предпочтительна, потому что в Министерстве хотели получить служащего с уже готовыми социальными и организационными навыками, пусть поначалу он должен был занимать самые низкие должности. Алан уже понял, что в Отдел тайн его не возьмут даже по протекции, но в другие департаменты он ещё мог попасть. Поэтому он терпел неприятные посещения кабинета директора, ведь нужно было закончить школу и не иметь нареканий, особенно по выполнению обязанностей старосты. И тогда его ждал заветный пергамент, заверенный магией Хогвартса, который он предъявит в Министерстве, как билет во взрослую жизнь.              Помимо других неприятных моментов, Алану не нравилось, что директор вместо обсуждения конкретных школьных дел или какого-нибудь плана мероприятий обсуждал настроения среди учеников. Дамблдор, конечно, не опускался до пересказа сплетен, но был не прочь послушать умозаключения и предположения, которые делали Алан и Агата, а также остальные школьники в отношении важных школьных событий, профессоров, других учеников или их родителей.              Макалистер был рад, что словоохотливая Агата говорила за двоих. Она не упускала даже мелочи, вроде того, что первокурсник Смитсон плакал, скучая по дому, профессор Спраут поручила юным биологам факультета вырастить новое растение в гостиной для уюта, и всё в таком же духе. В такие моменты Алан исподволь наблюдал за Дамблдором, мысленно усмехаясь: старик в попытках вызнать что-то вынужден выслушивать всякую ахинею, но ни за что не признается, что это ему не интересно, ведь тогда в другой раз девушку будет трудно разговорить.              Как-то Алан не выдержал и в приватной беседе посоветовал Боуд перестать грузить директора, чрезвычайно занятого волшебника, малозначительными подробностями.              — Думаешь? Он всегда так внимательно слушает… — Агата наморщила лоб, соображая. — Ты, наверное, прав, Алан. И правда, не стоит отнимать у профессора Дамблдора столько времени и пересказывать всякую чепуху. А я-то как раз хотела рассказать ему, что было, когда Викки Ливингпорт пожаловалась нашей Помоне, что она и её подружки не смогли сделать себе причёски как у Натали Фоули. Мальчик с Гриффиндора, тот, светленький, с которым дружит Гарри Поттер, слишком дорого берёт, а у Викки и других девочек нет столько денег, а блеснуть красотой хочется. И вообще, я думала, что неплохо бы профессору узнать, что Гарри брал с наших ребят деньги, чтобы сфотографироваться с ним. Но раз ты так говоришь, я больше не буду утомлять профессора.              Макалистер тогда был несказанно рад, что Агата приняла подобное решение, — не хватало ещё, чтобы вместо научных проектов Грей стал фигурантом разбирательства у директора. Отправляясь сейчас к Флитвику, Алан надеялся, что разговор пойдёт о совместных исследованиях, в которых бы приняли участие Алан с друзьями, Грей и сам профессор.              А Филиус, продолжая свою мысль о неуловимых Уизли, добавил:              — К тому же, не сомневаюсь, что, если братья Уизли будут пойманы с поличным прямо на месте преступления, профессор Дамблдор всё равно не допустит их отчисления, как бы профессор Снейп ни старался.              Алан понятливо улыбнулся: Флитвик произносил «профессор» с фамилией «Дамблдор» совсем не так, как с фамилией «Снейп». Эти два «профессора» в противовес друг другу звучали с множеством оттенков значения: как «бюрократ» и «учёный», или как «популист» и «приверженец порядка».              — Я попросил вас, Алан, зайти после обеда не только из-за этих надписей. Думаю, вам понравится новость. Я собираюсь дать вам задание, выполнение которого можно будет внести в ваше личное дело.              — Какое задание? — оживился Макалистер: вот оно! Наконец-то!              — Это задание от школьной администрации и лично от директора Дамблдора. Вот здесь, — профессор протянул юноше длинный свиток пергамента, — все подробности. Изучите его, потом мы обсудим все ваши предложения по его выполнению и вместе составим план работы.              Макалистер бегло просмотрел начало свитка.              — Проект по созданию летающих ключей… — он поднял голову и удивлённо взглянул на наставника. — Я думал, что мы для начала займёмся нашим общим проектом. Проектом по изучению самопишущего пера Алекса Грея, — напомнил выпускник. — Мы ведь давно собирались.              Флитвик посмотрел на сидящего напротив парня, которой был не в силах скрыть своего разочарования. Мастер вздохнул.              — Я вас понимаю, Алан. Я и сам бы хотел сосредоточиться исключительно на изучении этого пера и его функций. Кроме того, хотелось бы понять хотя бы приблизительно, как оно было создано. И я не забыл, что обещал вам участие в исследованиях. Но так уж получилось, что для вашего личного дела и аттестации необходим школьный проект, полученный именно от директора, а не от меня, пусть задание с ключами не столь вам интересно. Вы же понимаете, что не стоит пренебрегать любой возможностью…              Макалистер отвёл взгляд.              — Алан, послушайте, я не собираюсь отказываться поработать с вами над нашим проектом, я ведь обещал. Вам не составит труда зачаровать эти ключи, пусть их требуется большое количество. Чары там будут однотипные, вам просто нужно подобрать подходящие, так что это не займёт много времени. После того, как вы выполните задание директора, мы вместе займёмся тем, что нас интересует. Поверьте, там достаточно работы, чтобы хватило и на вас. Я пока занимаюсь исключительно теоретическими аспектами, до практики пока дело не дошло.              Алан кивнул. Его хмурое до этого лицо просветлело.              — Конечно, профессор Флитвик, вы правы. Мне действительно пригодится участие не просто в научном проекте, а в работе по заказу администрации школы. Но я хотя бы могу позвать для участия Алекса Грея?              — Вы ведь будете работать в своей обычной команде — со своими друзьями? Брайан и Кристофер вам помогут выполнить задачу быстро и эффективно. Думаю, если и звать Алекса Грея, то на что-то по-настоящему необычное.              Договорившись с профессором о консультации по проекту с летающими ключами, Макалистер ушёл. Филиус некоторое время сидел неподвижно — ему было неприятно, что пришлось привлечь своего лучшего студента.              Флитвик немного схитрил. Дамблдор поручил это задание самому профессору, подчеркивая, насколько это важно. Все преподаватели к этому времени уже знали, что работают над тренировочным полигоном для Гарри Поттера. Флитвик понимал, что если он действительно сам возьмётся за выполнение этой задачи, то невольно слишком усложнит её для первокурсника, пусть тот и знаменитый Мальчик-Который-Выжил. Профессор решил воспользоваться тем, что Дамблдор не обговорил отдельно, что разработку проекта летающих ключей нельзя кому-то перепоручить. Но когда Альбус узнает, будет уже поздно — Макалистер с друзьями уже выполнят проект. Если Дамблдор станет его укорять, Флитвик скажет, что просто не так понял, ведь не может быть, чтобы ему, профессору и мастеру чар, поручили такое лёгкое дело. А раз так, он решил доверить его своим лучшим студентам, раз это так важно.              Флитвик отбросил неприятные мысли. Он решил, воспользовавшись свободным временем, до ужина поработать над интересовавшей их с Аланом Макалистером темой.              Профессор поднялся и подошёл к стене, где на низенькой этажерке стоял кованый ларец гоблинской работы. Создавая его, соотечественники Флитвика уже наложили высокую степень защиты, да и сам профессор тоже добавил серию охранных заклинаний.              Сняв защиту, Филиус достал из ларца древний, пожелтевший от времени свиток, сохранность которого, казалось, поддерживали лишь чары. Профессор не хотел, чтобы кто-то знал, что он обладает подобным сокровищем, — это был подлинник философского труда Ровены Рейвенкло о природе магии.              Сочинение основоположницы факультета, деканом которого он был, было посвящено природе колдовства. Ровена написала небольшой, но настолько ёмкий трактат, что Флитвик, прочитав его, стал догадываться о природе необычной магии Алекса Грея.