Братья по магии. Точка отсчета

             — Что здесь происходит? — спросил Снейп.              — Я поймала нарушителей и сообщаю им о наказании, только и всего, — сухо сообщила Макгонагалл.              — Вы накажете своего драгоценного Поттера? — скептически поинтересовался Снейп.              — Если он виновен, то да, — отрезала Минерва. — Не думаю, что нуждаюсь в советах. Вам пора вернуться к патрулированию — смотрите, ученики колдуют в коридорах!              — Странно с вашей стороны запретить им это делать, — ядовито процедил зельевар, глядя, как мимо них прошло сразу несколько студентов, левитирующих багаж.              Так вот почему ученики предпочитают таскать чемоданы, как последние маглы! Алекс теперь не был уверен, что младшие школьники не знают подходящих заклинаний. В отличие от старших, они просто боялись попасться этой мегере, ведь колдовать в коридорах запрещено!              — Этому правилу не один день, странно как раз то, Северус, что вы об этом заговорили. Не забывайте о своих обязанностях! — Заместительница директора повысила голос.              Снейп ответил ей недовольным взглядом, но спорить не стал — в конце концов, она его начальник. «Ещё мгновенье, и он уйдёт!» — с ужасом подумал Алекс.              — Профессор Снейп! — снова позвал мальчик.              Для того, чтобы тот задержался, нужно было что-то весомое. Но как объяснить в присутствии Макгонагалл, что сделал директор и ту величину опасности, которая им с Гарри угрожает? Хотя это как раз не трудно: мальчик посмотрел профессору прямо в глаза, показывая накрепко въевшуюся в его сознание картинку.              Алекс опасался, что Снейп не станет открыто противостоять директору, и с замиранием сердца ждал, как поступит декан Слизерина. Тот замер на секунду, буквально впившись в ученика взглядом, и передумал уходить. Он язвительно спросил Минерву:              — И чем же они провинились, позвольте узнать?              Макгонагалл, сверкнув глазами, недовольно объяснила:              — Эти двое, а точнее, Грей, виноваты в исчезновении половины драгоценных камней из песочных часов, которые они должны были почистить…              Северус не стал дальше слушать, демонстративно отворачиваясь от собеседницы. Он усмехнулся, скептически разглядывая пустую стену, где прежде стояли часы:              — Ах, ну да, это же такая ценность — драгоценные камни, которое вы, Минерва, трансфигурировали недавно из какого-то мусора, а Филиус потом закрепил их чарами. Значит, потеряли? Могу предложить выход из положения. Насколько я помню, у Аргуса всегда хранится запас этих камешков, они ведь постоянно раскалываются от падения на дно колбы, поэтому их нужно периодически заменять. Вы можете взять недостающие камни у него.              — Эти мальчики виновны не только в потере камней. Они ушли, никого не предупредив, а так поступать нельзя! — и, видя, что ей не удалось убедить коллегу, Макгонагалл добавила: — Северус, вина Алекса Грея не обсуждается: Альбус взял это дело под свой контроль и собирается лично проследить, чтобы мальчик получил справедливое наказание.              Снейп полностью оправдал ожидания Алекса. Он не стал разбираться, насколько справедливо было вообще наказывать Поттера и Грея и почему эти двое оказались задействованы именно в этом виде работ — тогда бы он рисковал завязнуть в бесконечных спорах с Минервой. Опытный шпион прекрасно разбирался в ситуации. Он просто заявил:              — Отработка у меня, обоим.              — Но Северус, я должна сейчас проводить мальчиков к Альбусу, он сам хотел назначить наказание… — проквохтала Минерва.              — Неделя отработок, с понедельника по пятницу, — с нажимом добавил зельевар, чем окончательно убедил собеседницу в том, что страшнее наказания не придумает даже сам Альбус Дамблдор: Снейп был известным пугалом для всего Хогвартса. Правда, Кошка попыталась избавить от отработок своего любимчика Поттера, но Снейп не позволил ей это сделать.              — Ну раз так… — протянула Макгонагалл и перевела взгляд на провинившихся учеников. — Что ж, я передам директору Дамблдору, какое наказание вы получили. Профессор Снейп уведомит вас позже, когда он будет вас ждать. А сейчас отправляйтесь в башню и подумайте над своим поведением!              Обменявшись колючими взглядами, деканы противоборствующих факультетов разошлись в разные стороны, предоставив мальчиков самим себе. Алекс в который раз убедился в неадекватности собственного декана, больше того, теперь он пребывал в уверенности, что у Кошки однозначно проблемы с головой. Если попытку наказать их с Гарри ещё можно было объяснить потерей ценных предметов, которые оказались в их временном распоряжении, то после того, как выяснилось, что «драгоценные камни» обошлись Хогвартсу бесплатно, причин для наказания стало ровно ноль. Если же Макгонагалл действительно считала, что вся вина мальчиков именно в том, что они ушли без разрешения, то она увязла в дремучем средневековье.              К счастью, Снейп помог, и Алекс смог увести Гарри. Поднимаясь по лестнице, мальчики больше не могли пользоваться защитой, которую Грей боялся активировать до того момента, когда уровень магии Поттера не вернётся на нормальный уровень. Братьям приходилось двигаться в плотном потоке учеников, часть из которых шла наверх, чтобы отнести свои вещи в общежития, а остальные возвращались оттуда и теперь направлялись в Большой зал на ужин. Обычно Гарри, особенно если пребывал в плохом настроении, распугивал всех встречных и поперечных без всякого Щита одним лишь свирепым выражением лица. В этот раз Алексу с трудом удавалось ограждать брата от острых локтей и тяжелых сундуков.              К тому же, мальчики не подключили Карту, чтобы максимально снизить нагрузку на Гарри, поэтому они не знали, как будут двигаться лестницы, и простояли в ожидании довольно долго, прежде чем смогли попасть на нужный этаж. К счастью, Гарри мог идти сам, хотя и опирался на Алекса. Несомненно, ему требовался отдых.              Оказавшись в спальне, Алекс сразу же усадил Гарри на кровать, снимая с него мантию и обувь. Соседи были уже здесь, и весельчаки Финниган с Томасом прошлись по состоянию Поттера. Алекс шуток не оценил и что-то рявкнул в ответ. Он разулся и кинул обе мантии на свою кровать, а сам залез к Гарри, задёрнув балдахин.              Алекс улёгся рядом с братом, который тут же заснул. Мальчики пропустили ужин, а вот их соседи, не рискуя больше тревожить Поттера и Грея, отправились в Большой зал. В комнате стало тихо, Алекс, устав и перенервничав, начал дремать, но не давал себе заснуть, чтобы забить тревогу, если на них опять нападут. Пусть магия Гарри пока не восстановилась, но, если надо, наверняка его сил хватит, чтобы защититься.              Алекс положил голову на подушку рядом с Гарри, который лежал к нему спиной. Мальчики не разделись, и Алекс не стал укрываться одеялом, но, поскольку Гарри явно мёрз, прижал его к себе. Обычно всё было наоборот — Поттер был горячий, как печка, и грел Алекса, а тут щёки, лоб и ладошки брата были как ледышки.              Должно быть, Алекс всё-таки задремал, потому что когда он проснулся, в комнате было тихо и темно. Не надо было даже сверяться с часами, чтобы понять, что сейчас глубокая ночь, стоило только выглянуть из-за занавеси. Все соседи спали по своим кроватям, откуда раздавалось слабое сопение, даже Уизли выдавал свои рулады куда-то в подушку, которая приглушала их. Было слышно только шум ветра за окном.              Алекс вернулся к Гарри. Тот спал, руки и щёки по-прежнему были холодными, а уровень магии держался на десяти процентах. Специального индикатора не было, но Алекс и без него знал, что это так. Саша Акимов в силу своего математического таланта был очень чувствительным к числам. Он не только мог совершать сложные операции в уме, но и ощущал числа и другие математические понятия, как часть себя. Они для него были не абстрактными, а вполне осязаемыми величинами.              Алекс нечаянно всё-таки разбудил Гарри. Тот завозился, вставая.              — Я в туалет.              Алекс на всякий случай сопроводил туда брата — вдруг кто-то поджидает Поттера в пустынном коридоре? Заодно он и сам воспользовался туалетом. Никто им, конечно, не встретился, но ведь без Карты заранее не узнаешь, однако было рискованно включать её, когда Гарри в таком состоянии.              Вернувшись, мальчики переоделись в пижамы. Алекс, поколебавшись, ненадолго зажёг слабенький Люмос, чтобы хоть что-то разглядеть в темноте, надеясь, что не перенапряжёт ослабленную магическую систему брата. Если в коридоре и в туалете горел неяркий огонёк, то спальня после отбоя освещалась исключительно силами самих учащихся. Уже была пара эпизодов, когда собравшийся выйти в туалет будил всех, налетев на какой-нибудь предмет. Позднее таких случаев стало куда меньше, потому что все успешно освоили Световые чары.              Алекс снова улёгся рядом с Гарри, решив, что в случае чего успеет проснуться. Однако Гарри не спал — раздался его жаркий шёпот:              — Это я виноват… Как я могу защитить тебя, если не смог позаботиться о себе?              — Гарри, расскажи, что произошло. Как ты оказался в подземельях? — так же шёпотом спросил Алекс. Он не хотел никого разбудить, и то, о чём они говорили, было не для посторонних ушей.              — Последнее, что я помню — это класс, где я чистил детальки. Я не понял, откуда там взялся Дамблдор. Я хорошо видел дверь с того места, где сидел, директор точно её не открывал. Правда, за коридором я не следил, по Карте я проверял только вестибюль…              Алекс шумно выдохнул: вот оно! Гарри следил за вестибюлем, чтобы быть уверенным в его безопасности, а своей пренебрёг! Сам Алекс как раз следил за коридорами, но по ним Дамблдор не проходил. Наверное, он воспользовался своей способностью внезапного перемещения по замку или перенёсся на хвосте феникса. Но это было неважно, куда важнее было выяснить, как же директор решился на такой беспрецедентный шаг, ведь Гарри ни за что не простит ему такое насилие над собой. Наверняка тот надеялся, что сможет удерживать Гарри длительное время без сознания.              Алекс высказал свои соображения брату, но тот не обратил на них особенного внимания, продолжая твердить о своей вине.              — Ладно, давай спать, — решил Алекс. — Надеюсь, сюда он не полезет.              Гарри свернулся клубочком и крепко ухватил руку Алекса, которой он укрылся, как одеялом. Самому Алексу было не так удобно, ему пришлось потрудиться, чтобы натянуть на них обоих одеяло, но он не хотел беспокоить Гарри, который, кажется, уже задремал. Алекс надеялся, что к утру Гарри станет легче и уровень его магии восстановится, ведь Гарри обычно легко восполнял свой магический резерв.              Однако на утро этого не произошло. К магическому истощению добавилась слабость, и Гарри остался в постели. О том, чтобы пойти на завтрак, не было и речи. Алекс ни за что бы не рискнул оставить Гарри одного, практически без защиты, совершенно не думая о том, что ему тоже могла угрожать опасность, если бы он всё-таки решился пойти в Большой зал в одиночку.              Несмотря на то, что десяти процентов уровня магии Поттера должно было хватить, чтобы защититься в случае острой необходимости, Алекс интуитивно воспринимал этот уровень, как критический, после которого загорится красный сигнал, а потом система отключится.              Сейчас у Гарри было десять процентов от обычно колоссального объема магии. Обычный волшебник, имея то, чем обладал сейчас Поттер, считал бы себя сильным магом. Однако, работая в тандеме, оба брата постоянно расходовали много магической энергии, которая требовалась Алексу для расчётов. Сами того не замечая, мальчики поддерживали в фоновом режиме системы, к которым привыкли: Карту, отслеживающую живые объекты на довольно большой территории, Барьер, позволяющий разговаривать без помех. И это не говоря уже о колдовстве, осуществлять которое могли только они с Гарри: заклинание Полёта, Пространственный карман, даже Остановка времени и ещё по мелочи. То, что уровень магии Гарри не восстановился, оставляло братьев полностью беспомощными.              К счастью, в Пространственном кармане, который пришлось ненадолго активировать, оставалось ещё немного еды и её хватило на обед. Алекс пытался расспросить Гарри, что у него болит, но тот сразу после перекуса задремал, сославшись на слабость.              Грей не находил себе места от беспокойства и не знал, что ему предпринять. Он очень боялся за Гарри и хотел, чтобы брату помогли, и одновременно никому не доверял. Он разрывался между желанием сообщить декану и потребовать, чтобы Гарри отправили в Больничное крыло, и опасался, что взрослые поступят так, как велит Дамблдор, а тот снова утащит Гарри в подземелья для каких-нибудь своих мутных и непонятных дел.              После обеда Алекс хотел сходить за водой. Сам он мог напиться из-под крана, но в чём принести её Гарри, он не знал. Ирония судьбы была в том, что он мог трансфигурировать прекрасный бокал из чего угодно, подошёл бы любой огрызок пергамента, но напрягать Гарри было нельзя.              Так ничего и не придумав, Алекс вышел из комнаты, надеясь встретить кого-нибудь в коридоре и попросить помочь. Однако, мужское общежитие Гриффиндора как вымерло: все срочно ринулись библиотеку, которая в последние два дня до начала занятий была самым популярным местом во всем Хогвартсе. Возможно, студенты других факультетов всё же вспоминали о домашнем задании на каникулах, но представители ало-золотых этим не грешили.              Однако, Алексу повезло и он встретил именно того, кто был нужен: из своей комнаты выходил Энди с сумкой на плече, зажав подмышкой несколько потрёпанных учебников.              Кейн тут же сбросил с плеча сумку.              — Привет! А я в библиотеку собрался… Что там с Гарри? — с беспокойством спросил он. — Я спрашивал ваших, они сказали, что не знают, а вы им не говорите.              Вчера вечером Алекс сгоряча наорал на Дина с Симусом, чтобы не лезли, и забыл. Двое злопамятных придурков утром едва не выкатили предъяву. Алекс и представить себе не мог, что Финниган может так грозно хмурить брови, а Томас — кривить губы. Грею удалось немного понизить градус напряжённости, но до конца конфликт не был исчерпан. Однако сейчас Алекса такие пустяки не волновали, он мог думать только о Гарри и его самочувствии, и недовольство соседей по комнате было последнее, что его занимало.              Однако Энди надо было что-то сказать.              — Гарри, кажется, чем-то отравился.              Но именно это объяснение оказалась неудачным. Отговорка, которую многие одноклассники Саши Акимова использовали, как объяснение для пропуска занятий, здесь, в школе волшебства, воспринималась однозначно: Гарри отравили. Энди испуганно открыл рот и вытаращил глаза, поэтому Алексу пришлось срочно успокаивать его, заверяя, что на самом деле всё не так страшно и Поттеру уже лучше.              — Наколдуй нам водички, — уже привычно попросил Алекс.              Кейн достал палочку и ненужное эссе из своей сумки, после чего наколдовал бутылку воды.              — Только выпейте побыстрее, пока не развеялось, — Энди старался говорить небрежно, но глаза у него были встревоженные. Кажется, он ни на минуту не поверил в объяснение, которое дал Алекс. — У вас неприятности, да?              — С чего ты взял?              — Говорят, Снейп назначил вам отработки ещё вчера вечером. Учёба ещё не началась, а Летучая Мышь за своё!              Алекс и думать забыл об отработках. Они с Гарри не боялись профессора зелий, поэтому считали это хорошим способом спастись от Макгонагалл и Дамблдора. А вот другие ученики так не думали.              — Откуда только узнали? — теперь настала очередь Алекса казаться беспечным.              Энди пожал плечами: Хогвартс — большая деревня, все про всё знают, а если не знают, то придумают. Только его взгляд остался таким же обеспокоенным, и Алекс подумал, что надо дать Энди более подходящее, если не правдивое объяснение, но не сейчас, ведь неизвестно, не греет ли уши кто-нибудь в конце коридора. Уже давно назревала необходимость изобрести что-нибудь, чтобы можно было разговаривать втроём под прикрытием Барьера, но всё это следовало отложить до момента, когда восстановится Гарри.              Алекс поблагодарил друга-третьекурсника за воду и вернулся в спальню. Только он успел отдать Гарри наколдованную бутылку, как дверь приоткрылась.              — Алекс, — раздался голос Энди из коридора, — выйди на минутку!              Грею ничего не оставалось как выйти. Странно, что Энди вернулся. Неужели что-то случилось?              — Ты чего не заходишь? Гарри будет рад…              — Нет, я на минутку… — смущённо пробормотал Кейн. — Меня просили тебя позвать…              Алекс не собирался оставлять Гарри одного, поэтому он отрицательно покачал головой. Тогда Энди добавил:              — Это Браун. Она сейчас в гостиной…              Передав поручение, Энди счёл свой долг выполненным.              — Тогда я пошёл? Мне правда надо в библиотеку. Я ей скажу, что ты спустишься, да?              И не успел Алекс ответить, как Кейн уже спускался по лестнице, потом снизу раздался его голос, а ответила ему действительно Лаванда, поэтому Грей больше не сомневался. Решив, что может ненадолго отойти, Алекс спустился в гостиную факультета.              Энди уже ушёл, и там, кроме Лаванды, сидящей на диване, никого не было. Похоже, она действительно хотела поговорить, потому что просияла, едва завидев Алекса.              — Алекс! Иди сюда скорее, садись! Энди милый, да? Я его попросила тебя позвать, ты же не занят?              Алекс был удивлён её энтузиазмом, но сообразил, что скорее всего девочка хотела поговорить о завтрашнем дне. Завтра было воскресенье, а по воскресеньям работал салон «мэтра Алекса». Наверное, она хотела удостовериться, что он не прочь начать запись. Ну что ж, хогвартским модницам придётся потерпеть. Алекс и так не планировал начинать приём на этой неделе, а теперь, когда у Гарри проблемы, неизвестно вообще, когда Алекс сможет хоть кого-то причесать с помощью его магии. Но думать о том, что магия Гарри не восстановится, Алекс просто не мог.              Однако, Лаванда смогла его удивить.              — У нас такие новости, — заговорила она, — а ты не выходишь из комнаты! Представляешь, Шарлин Мэлон не вернулась в Хогвартс!              — Она осталась дома? — У Алекса перехватило дыхание: вот это новость! Гарри понравится. — А с чего это вдруг? Она заболела?              — Не думаю. Никто не знает точно, но у нас ходят разные слухи. Говорят, что её отец решил выдать её замуж, поэтому решил, что посещать школу больше не надо.              Лаванда замолчала, поглядывая на Грея в ожидании реакции. Алекс ответил удивлённым взглядом.              Браун сегодня выглядела непривычно. Школьные мантии были такими длинными, что под ними едва была видна обувь, и надёжно скрывали одежду учеников. Лаванда явно чувствовала себя ещё на каникулах, потому что надела под расстёгнутую мантию ярко-розовое платье с синими цветочками, белые чулки и небесно-голубые туфли-лодочки. Платье было достаточно длинное, но Лаванда почему-то всё время поправляла его, раскладывая на коленях. Впрочем, подумалось Алексу, это её личное дело, в чём ходить, пока не начались уроки. Они с Гарри тоже на каникулах носили, что хотели, и даже мантии не накидывали. Только в пятницу, когда формально был первый день нового триместра, они снова облачились в форму.              Лаванда сочла, что достаточно удивила собеседника, и поторопилась выложить ещё одну версию:              — А ещё очень может быть, что Мэлон сама не захотела возвращаться после всего хорошего, что с ней приключилось во время нападения. Ты же помнишь, как это было? Мы ведь там вместе были. Такой позор!              О да, они с Гарри помнили. Конечно, они и подумать не могли, что у замечательного лекарства под названием Фунасрал будет ещё более замечательный эффект, такой неожиданный. Сейчас можно было сказать, что если мерзавка и не компенсировала полностью то, что причинила Алексу, то поплатилась изрядно.              А Лаванда продолжала делиться новостями.              — Ещё в школу не вернулась… Угадай, кто? — Алекс только покачал головой, даже не желая пробовать сыграть в угадайку. — Нищенка Данбар! Но она не только нищенка, но ещё и воровка, ты знал? Ах, да, я же тебе рассказывала, как её поколотили девчонки перед самым отъездом, потому что нашли кучу вещей, которые она украла. Так вот, она побоялась ехать назад в школу, чтобы не получить ещё больше тумаков. Кстати, Грейнджер она тоже обворовала, представляешь?              — Разве они не подружки? — спросил Алекс. Он только сейчас смог вставить слово.              — Может, эта дурочка Грейнджер дружит с ней, а вот Данбар — нет. Грейнджер, похоже, даже не знала, что у неё украли столько добра. Она не хватилась своих вещей до отъезда, и нашей старосте пришлось забрать их с собой, чтобы не потерялись! Сегодня Линда подошла к Грейнджер и давай орать, что она не обязана следить за её вещами, что ей нужно было забрать их ещё до отъезда, как сделали другие девочки, представляешь?              Лаванда рассказала ещё какие-то незначительные новости, но Алекс не знал тех учениц, о которых она говорила, поэтому ему было не интересно. Он, конечно, не стал ей этого показывать, а вместо этого внимательно рассмотрел причёску Браун, которая всё ещё сохраняла объём, но того сногсшибательного эффекта уже не было. Лаванда собрала волосы в низкий хвост и повязала их чёрной бархатной лентой. Заметив интерес Алекса, она сказала:              — Причёска очень понравилась, спасибо тебе, Алекс. У меня дома никто не мог понять, как она сделана. Мама и тётя были поражены, как такое вообще можно создать, и всё пытались узнать у меня название заклинания. Когда я сказала, что ты просто проводишь по волосам расчёской, они мне не поверили. Они вообще удивились, что мальчик может такое. А ещё я рассказала, что ты причесываешь нас с Парвати почти бесплатно, сикль — не галеон. Мама мне сказала, что за галеон она бы меня отхлестала, для нас это слишком дорого, а сикль — ладно! Мама у меня очень хорошая, правда?              — Точно, — согласился Алекс. Он как-то подзабыл, что девочки расплачиваются с ним родительскими галеонами.              Поболтав с Лавандой, Алекс немного расслабился. Он не стал напоминать ей о записи на воскресенье, раз она сама не заговорила. Не стал он ничего говорить и о том, что случилось с Гарри.              Когда Алекс вернулся в комнату, он первым делом рассказал брату о том, что узнал. Но он просчитался: Поттер не оценил новости. Гарри был такой же сонный и по-прежнему не вставал с кровати. К беспокойству за него добавилось глухое раздражение: недопитая бутылка воды, про которую Энди честно сказал, что она долго не продержится, превратилась назад в кусок бумаги, и вода залила всю тумбочку.              Алекс кое-как ликвидировал последствия аварии и предложил Гарри встать и немного пройтись, но он не был уверен, что тот его даже услышал. Алекс снова сражался с собой: сказать взрослым или нет? В чём будет больше вреда: оставить всё как есть или что-то предпринять?              Мальчики не пошли на ужин. Алекс от беспокойства совсем потерял аппетит, и его не волновало, что запасов у них больше не было. Гарри ещё пару часов назад не отказался поесть, но теперь даже не вспомнил об ужине, чем ещё больше расстроил брата.              Соседи по комнате кидали на мальчиков подозрительные взгляды, но помалкивали. Только Невилл попытался что-то сказать, но начал мямлить, смешался и вернулся к своей жабе.              Алекс с трудом останавливал подступающую панику.              Грей уже не обращал внимания на то, что он ложится не в свою кровать, а укладывается вместе с Гарри. Тот, хотя и дремал весь день, сразу уснул, а Алекс не мог успокоиться, несмотря на то, что чувствовал себя вымотанным. Он был уверен, что к этому времени уровень магии Гарри выправится, и теперь, когда этого не произошло, не знал, что делать.              Мальчик опять начал перебирать события того рокового дня одно за другим, но вместо ясности возникали вопросы. Куда Дамблдор хотел доставить Гарри? Как директору удалось незаметно подобраться к нему и усыпить? Эта дурацкая отработка, разделившая братьев, была подстроена или всё так сложилось? Опасно ли Гарри находиться в таком состоянии, когда его магия так сильно не дотягивает до привычного уровня?              Ещё совсем недавно Алекс был уверен, что он мог бы прожить и в мире простецов, но сейчас он был тесно связан с Гарри и уже не представлял свою жизнь без него. А вот Поттеру необходимо было магическое окружение, возможно, волшебник просто не мог существовать без магии, и дело было не в привычках и желаниях, а в физической необходимости. Если уровень магии Гарри не восстановится, это наверняка отразится на его здоровье.              Что будет с Гарри, если он потеряет свою магию? Эта мысль вызывала невыносимую душевную боль.              Нужно было что-то предпринять, но что, Алекс не знал. Может быть, спросить у профессоров, которым он доверяет? Конечно, нельзя было сказать, что Грей полностью доверял Снейпу и Флитвику, но всё же эти двое были куда лучше прочих. Но это будет только завтра, а Алексу необходимо было помочь брату уже сейчас, потому что он боялся, что потом будет поздно. Он изо всех сил пожелал, чтобы Гарри стало лучше.              Однако, вместо того, чтобы улучшить состояние Гарри, Алексу самому стало нехорошо. Он почувствовал, как у него в груди образовались и стали расти ледяные иглы, которые исчезли только после того, как мальчик попытался успокоиться и не думать ни о каких проблемах.              Братья легли раньше соседей по комнате, но сейчас те уже угомонились и видели десятый сон, Гарри тоже спал. Почему же Поттер всё время спит?              Обычно Алекс чувствовал, что происходит с Гарри. Если тот испытывал сильные эмоции, на Грея это тоже влияло. Боль брата он ощущал как свою. Однако сейчас, несмотря на то, что Гарри угасал практически на глазах, Алекс ничего не испытывал. Как же понять, что с братом?              Алекс снова стал вспоминать сцену в подземельях: недобро прищурившегося Дамблдора, Гарри без сознания…              А что, если Гарри не был без сознания, а просто спал? Вдруг Дамблдор наложил на него какие-то мощные сонные чары, а Алекс частично отменил их своей «Финитой» вместе с заклинанием, которым директор удерживал тело Гарри в воздухе? Или Алекс всё же смог разбудить брата своим Голосом?              Алекс моментально воспрял духом: он должен попробовать!              — Гарри! — негромко заговорил он. — Скоро ты поправишься и тебе станет легче, с каждой минутой ты чувствуешь себя всё лучше и лучше, твои силы прибывают, тебя ничто не пугает и не беспокоит, ты восстанавливаешь свою магию в здоровом сне…              Алекс повторил эти слова не раз и не два и был готов лечить Гарри столько, сколько потребуется, но скоро он почувствовал отклик и счастливо прошептал:              — Пятнадцать процентов… Двадцать…              Скоро уровень магической силы Гарри добрался до двадцати пяти процентов, а на тридцати пяти уже не было сомнения, что магия Гарри восстанавливается. На пятидесяти Алекс охрип и замолчал. Он мог только осторожно поглаживать руку брата, чтобы удостовериться, что с тем всё в порядке. Рука Гарри была привычно горячей, а от самого Поттера начала распространяться магическая волна, укутывая Алекса ощущением тепла и безопасности.              На шестидесяти процентах Алекс провалился в сон, твёрдо зная, что утром Гарри Поттер, герой волшебного мира, полностью восстановит свою магическую мощь, а он, его брат, проследит, чтобы она никогда не уменьшалась.