Братья по магии. Точка отсчета

      Поздно вечером, вернувшись из Малфой-мэнора, Снейп достал из саквояжа шкатулку с прядью белоснежных волос и пробирку с кровью под Стазисом из личного сейфа и довольно произнёс:       — Ну, теперь посмотрим, кто ты на самом деле, Алекс Грей!       

***

      Утром в понедельник двадцать первого октября Минерва весь свой урок присматривалась к Фей. Профессору не нравилось то, что она видела. О чем думал Альбус, проводя распределение посреди учебного года, ведь такое было не принято! Девочка была абсолютно не предрасположена к учебе. Перо она держала так, будто оно было живое и вот-вот вырвется из её руки, а волшебная палочка, принадлежавшая ей, казалась предметом, который она была готова в любой момент воткнуть недоброжелателю в глаз. У Минервы оставалась слабая надежда лишь на то, что мисс Гермиона Грейнджер поможет своей новой подруге.       Гарри и Алекс получили по нескольку баллов на Трансфигурации, что говорило о том, что Кошка сменила гнев на милость. Вообще, профессор Макгонагалл показалось им какой-то задумчивой и немного на себя не похожей, причем в лучшую сторону. А вот на Гербологии профессор Спраут их неприятно удивила. Она велела обоим мальчикам остаться после уроков и сухо сообщила, что ждет их после уроков на отработку. Но не ожидаемое наказание так не понравилось братьям, а то, что профессор держалась не просто отстраненно, а неприкрыто враждебно. Оба мальчика не особенно разбирались в психологии, а не то догадались бы, что рассержена Помона вовсе не на них.       Алекс никогда не считал интуицию своей сильной стороной, но тут она просто вопила: дьявольские силки на подходе. И правда, когда они после обеда пришли к профессору в теплицу, их отправили возиться в полутёмное помещение с ростками, похожими одновременно на маленькие тощие шланги и на узкие баклажаны. Спраут не заставляла мальчиков работать; напротив, она ловко управлялась сама, сопровождая свои манипуляции рассказом о том, что эти растения не любят свет и поэтому должны расти в полумраке.       — Это дьявольские силки. Это сейчас они не страшные, пока ещё маленькие, а потом, когда подрастут, могут задушить взрослого волшебника, — говорила Помона. — Если попался им, замри, и они тебя отпустят.       Такая странная отработка продолжалась где-то полчаса; за это время Помона успела обработать довольно большое количество ростков, не переставая читать свою импровизированную лекцию, и отпустила мальчиков.       — Я что-то не понял, — сказал Гарри по дороге в общежитие, — зачем было давать нам эту отработку? Она и сама прекрасно справилась!       Алексу пришлось рассказывать о том, что директор продолжает готовить аттракцион для своего героя. Грей упомянул сегодняшние силки и Пушка, объясняя, что это будет частью испытаний.       — Я ему что, крыса подопытная? — возмутился Гарри. — С чего он взял, что я вообще туда полезу? Мне это неинтересно.       — Ну и слава богу, — ответил Алекс — Понимаешь, в той реальности, которая мне привиделась, ты был очень любопытным и хотел спасти Философский камень.       — Философский что? — в стиле Рона Уизли спросил Гарри.       Алексу пришлось напомнить, что Гарри побывал вместе с Хагридом в таинственном сейфе, из которого полувеликан достал сверток с неизвестным предметом. Это и был Философский камень, в ценность которого Гарри не поверил, и Алекс, между прочим, тоже. Грей терпеливо объяснил, что задумка директора была в том, чтобы Поттер узнал, что в школе хранится уникальный предмет, и захотел спасти его.       — От кого? —скептически спросил Гарри.       — От Снейпа, — хмыкнул Алекс. Он не стал рассказывать брату о профессоре Квиррелле, в данный момент он полагал, что это лишнее.       — Говорят, что внешность обманчива, но в случае нашего директора всё это абсолютная правда: что снаружи, что внутри — дурак. Снейп нам помогал, а директор думает, что мы его заподозрим. Слушай, а ему действительно нужен этот Философский камень для его исследований? Может, стащим его у директора для Снейпа, если он такой ценный?       — Обойдётся, — ответил Алекс. — К тому же, есть мнение, что Философский камень, который хранит директор, поддельный.       — Точно! — воскликнул Поттер, — за настоящим камнем послали бы кого-нибудь нормального, а не Хагрида.       Так тема Философского камня и участие Гарри в его спасении была исчерпана.       За ужином к первокурсникам неожиданно подсел Энди. Он заметно повеселел и с удовольствием болтал обо всём подряд, в том числе и о своих отработках у Филча. Старый сквиб знал, кому что дать в наказание: Уизли у него руками мыли унитазы, а Кейн начищал кубки в Зале наград. Казалось то, что его угнетало, бесследно исчезло. Гарри был рад, что может снова общаться с Энди, как раньше.       

***

      Во вторник на Чарах Алекс и Гарри снова получили баллы, причем Алекс больше остальных. Должно быть, Флитвик расщедрился, потому что Грей использовал в ответе дополнительный материал из книг, которые нашел сам помимо рекомендованного списка. Гарри в этот день отвечал более уверенно, чем обычно, и поэтому был собой чрезвычайно доволен. Правда, устные ответы Флитвик поощрял давать максимально сжатые.       Профессор по-прежнему уделял довольно мало времени устным опросам, потому что он старался оставлять побольше времени для практических заданий, пусть они пока заключались в оттачивании движений палочкой. Он совсем недавно перестал делать Грею и Поттеру замечания по этому поводу. Флитвик сказал, что очень скоро класс ожидают интересные заклинания. То, которое они будут изучать первым, поможет научиться поднимать в воздух предметы.       Тролль на подходе, сказал себе Алекс, ведь это Вингардиум ЛевиОса, а не Вингардиум ЛевиосА! До Хэллоуина было ещё больше недели, но уже сейчас Алекс мог бы поспорить, что они с Гарри спокойно поужинают и пойдут вместе со всеми в башню, и не важно, что кто-то будет рыдать в туалете. Если вообще будет.       Кстати, о Гермионе. Она с понедельника продолжила коситься на Алекса из-за того, что он стал получать больше баллов, чем она. Однако она сдерживала свое негодование, возможно, потому, что рядом была Фэй, для которой она хотела быть образцом.       На уроке защиты Квиррелл начал гнать пургу. Не сказать, чтобы он и до этого внятно изъяснялся, но в этот раз он превзошел самого себя. Алекс недоумевал: ведь Тёмный лорд был очень умным человеком волшебником, почему же он не контролирует бред, который несёт Квиринус? Хотя, наверное, Волдеморт не стал бы заниматься такой ерундой, ведь его интерес к преподаванию Защиты от тёмных искусств закончился задолго до рождения того, чьё тело он занял. И вот весь класс — и гриффиндорская и слизеринская его половины — с недоумением слушал то, что рассказывал профессор. После урока это недоумение вылилось в дискуссию — ученики обоих факультетов дружно обсуждали «пройденный» материал. Общую точку зрения высказал Теодор Нот:       — Если профессор Бинс пересказывает материал слово в слово из учебника, то наш учитель ЗОТИ не использовал из учебника по Защите ни единого слова! — возмущался Тео.       Даже Грейнджер признала, что учитель из Квиррелла никакой.       — Профессор Квиррелл подаёт материал в очень своеобразной форме, поэтому нам самим придется заниматься как можно больше, иначе мы провалимся на экзаменах. Давайте сразу после обеда пойдем в библиотеку и восполним знания по сегодняшней теме! — сказала Гермиона, обводя взглядом столпившихся первокурсников, словно готовясь возглавить шествие в храм знаний.       Рыжий что-то тихонько ей сказал, но говорить с Грейнджер было всё равно, что с громкоговорителем.       — Хорошо, Рон, — сказала она на весь коридор, — мы сегодня пойдем туда, но только сегодня. Завтра, а потом все остальные дни мы должны быть в библиотеке. Если ты не пойдешь, то мы с Фэй обязательно туда отправимся. Ты забыл, что она до сих пор ещё не догнала наш класс? — и Гермиона, обращаясь к новой подруге, позвала:       — Фэй, не задерживайся, мы сейчас идем к Хагриду! Я ещё не показывала тебе окрестности Хогвартса. Я просто уверена, что они тебе понравятся!       Гермиона просто лучилась самодовольством, она шла между Роном и Фэй — и сияла от того, что у неё было двое слушателей, внимающих ей, не перебивая.       — Гарри, — сказал Алекс, хватая брата за руку, — пойдём-ка мы в библиотеку прямо сейчас, а то потом там будет небезопасно появляться.       Поттер совершенно не возражал. Мальчики провели в библиотеке несколько часов, не замечая, что на них пристально смотрит Алан Макалистер. И не просто смотрит, а комментирует то, как они работают, своим однокурсникам, тем двоим парням, что были с ним в прошлые выходные. Рейвенкловцы внимательно слушали Алана и кивали.       Выходя из библиотеки, Алекс сообразил, что до ужина ещё есть время. Раздумывая, чем заняться — пойти в общежитие или сразу в Большой зал, он заметил, что Гарри опять трёт глаза, ведь очки всё так же ему не подходили. И вдруг на Алекса нашло озарение: если он не может сам зачаровать брату очки или попросить старшекурсника, то почему бы их не поискать? Конечно, купить в магазине было бы проще, но ведь и в Хогвартсе есть место, которое при известном везении может предложить какой-то выбор. И это место было Выручай-комнатой. Что, если она выручит их с Гарри?       — Мы сейчас пойдем на восьмой этаж, там есть комната, в которой мы сможем поискать тебе более подходящие очки, — сказал Грей.       Алекс привёл удивлённого брата в коридор восьмого этажа и остановился напротив большого гобелена. Картина, изображавшая тот самый знаменитый троллий балет, поражала своей пестротой, а тролли — гибкостью и артистизмом. Худрук труппы — Варнава Вздрюченный, который обучал троллей искусству танца, выглядел точь-в-точь как Квиррелл — по-идиотски.       — Если пройти три раза по этому коридору и думать о том, что ты хочешь получить внутри, ты можешь призвать комнату, в которой будет то, что тебе нужно, — сказал Алекс недоумевающему брату,       Начав движение по коридору, он заметил, что тролли перестали тянуть свои немаленькие ножки и ручки и застыли, как по команде, глядя на мальчиков.       — Чего это они? — Поттер был удивлен. За два месяца пребывания в Хогвартсе братьев не беспокоил ни полтергейст, донимавший других первокурсников, впрочем, как и остальных учеников, ни портреты, которые, завидев прочих учащихся, старались вступить в разговор. Даже дружелюбные и не очень привидения предпочитали не показываться. В общем, вся эта «живность» братьев обычно не замечала.       Алекс понял, что с Выручай-комнатой ничего не выйдет. Ведь не известно, могли ли тролли доложить директору. Вероятно, всё-таки нет, если только он не понимал вместе с русалочьим и их язык, но вот этот самый Варнава мог вполне послужить доносчиком. Сейчас он пялился на мальчиков и молчал, но это, конечно, ещё ничего не означало.       — Гарри, мы уходим! Я боюсь, что директор может поговорить с портретами. Он тогда узнает, что мы здесь были. Если Дамблдор не знает об этой комнате, то он может о ней догадаться. А если знает, то тем более нельзя, чтобы он был в курсе, что мы о ней знаем.       — Я ничего не понял, — жалобно сказал Гарри. — Что это за комната такая? Она настолько особенная?       — Это Комната по требованию или Выручай-комната, она волшебная.       По дороге в Большой зал Алекс рассказал Гарри, что знал об этой комнате и что в ней можно найти полезного, однако Поттер был против возвращения туда, чтобы поискать какие-нибудь вещи.       — Я не хочу, чтобы ты копался в старье. Алекс, обещаю, я куплю тебе всё новое, не надо туда ходить.       — Я не хотел брать там вещи, только поискать, вдруг кто-то потерял очки, подходящие тебе.       — Не думаю, что там есть очки, которые подходят именно мне, — сказал Поттер. — Да и вообще очки носят немногие волшебники.       Грей кивнул: брат был прав. Не стоит туда возвращаться, особенно если шанс найти очки для Гарри был невысок, и к тому же, тролли и Варнава вели себя подозрительно.       — Я чувствую себя виноватым перед тобой, Гарри, — сказал Алекс, отводя взгляд.       — Почему? — с удивлением спросил брюнет.       — Я должен придумать, как решить твою проблему, но мне ничего не приходит в голову. Волшебство меня не слушается, я ему не хозяин. Оно возникает само, по своему собственному усмотрению. И я узнаю, что могу что-то новое, только тогда, когда оно уже появилось.       — Алекс, это не страшно. Очки, которые я ношу сейчас, конечно, мне не очень подходит, и глаза устают. Но до этого они тоже были не очень подходящими, и глаза всё равно напрягались, потому что я видел хуже. Ты, пожалуйста, не переживай, я потерплю и дождусь того момента, когда ты придумаешь, что с ними делать.       Мальчики дошли до дверей Большого зала. Алекс не стал ничего говорить, просто сжал руку Гарри. Он был очень благодарен ему за такое ободрение. Иногда чувство ответственности вступало в противоречие с возможностями, и Грей от этого страдал.       

***

      Отвечая в среду на Трансфигурации, Грей опять использовал дополнительную литературу, которую он выбрал в библиотеке при последнем её посещении. Минерва обычно честно начисляла баллы, и сегодняшний, более развернутый ответ, был оценен Макгонагалл не одним, а тремя баллами. Она прокомментировала столь высокую оценку тем, что стоит поощрять такой интерес к предмету.       Практика им с Гарри тоже удалась. В этот раз нужно было трансфигурировать из веточек шпильки. Алекс чисто теоретически знал, что это такое, но в руках не держал. Ему на выручку пришли Парвати и Лаванда. Девочки имели при себе шпильки, которые они украдкой показали обоим мальчикам для образца. После этого Алекс без труда сделал несколько шпилек, которые чуть не подарил подружкам-болтушкам. Он совсем забыл, что могут возникнуть вопросы от того, что шпильки не вернутся в свое исходное состояние и не станут опять ветками.       Если на Зельеварении Гарри был для Алекса образцом, то на Трансфигурации всё было наоборот. Поттер пользовался шаблоном, созданным братом, после чего у него тоже не возникало никаких проблем, и профессор начислила обоим баллы.       Драко опять косился весь урок на Поттера и спешил поднять руку, чтобы опередить своего соперника. Хотя среди других слизеринских первокурсников отвечать на уроках не стало чем-то само собой разумеющимся, они всё же стали относиться более терпимо к постоянным попыткам Драко не отстать от пары гриффиндорцев. Минерве приходилось спрашивать его чаще, чем ей хотелось, но всё же Малфою удавалось заработать несколько очков в копилку своего факультета. Чего ему, впрочем, так и не удалось, так это привлечь своими отличными ответами внимание Гарри. Поттер по-прежнему не замечал его усилий.       А вот Гермиона начинала злиться, что кто-то ещё хотел пробиться в отличники, и ей было не важно, какого цвета галстук носит этот ученик. Когда Грей ответил, используя не изученный ею материал, она закусила губу, стараясь отыскать ошибку. Девочка была уверена, что профессор вот-вот осадит мальчика и попеняет ему на излишнюю самоуверенность. Когда же этого не произошло, её лицо потемнело от гнева, и она с трудом сдержалась, чтобы резко не высказаться в адрес одноклассника.       Минерва сегодня пристальней обычного приглядывалась к своим гриффиндорцам. Её особого внимания снова удостоилась Фэй. Если в понедельник профессор ужасалась отсутствию хоть каких-то учебных навыков у этой девочки, то сегодня её привлёк неподобающий внешний вид Фэй. С прошлого урока, который был в понедельник, в облике девочки произошли разительные изменения. Если тогда она просто выглядела не очень опрятно, то теперь тонкое кошачье обоняние Минервы не позволяло ей (как это обычно происходило в случае Рона Уизли) задерживаться рядом с партой, где сидели Гермиона и Фэй.       Минерва не воспринимала себя нянькой своим львятам. Она предпочитала, чтобы ученики учились друг у друга или просто набирались опыта с возрастом. Староста Линда Килпатрик не станет даже смотреть в сторону девочки из Лютного, и никакие увещевания тут не помогут. Но кто тогда скажет девочке такого происхождения, чтобы она причесалась, умылась и сменила одежду? Хотя… Возможно, мисс Грейнджер могла бы объяснить своей подруге правила гигиены. Несмотря на юный возраст, эта девочка была достойна доверия. После уроков Макгонагалл велела Гермионе задержаться, а Данбар попросила подождать снаружи.       — Мисс Грейнджер, — заговорила ведьма, — я бы попросила вас помочь мисс Данбар не только с учёбой. Я полагаю, что она не совсем ориентируется в обстановке. Пожалуй, ей бы пригодились ваши советы по поводу того, как привести себя в порядок.       Гермиона растерянно кивнула и пробормотала: «Да, профессор», однако на самом деле она не очень понимала, как она может помочь и что от неё вообще требуется. Гермиона, как всегда в сложных случаях, решила поразмыслить над проблемой немного погодя, а сначала собрать необходимые сведения о том, как полагается поступать в подобных случаях.       Астрономия ничем интересным не ознаменовалось, только Трейси Дэвис уронила на лестнице свой телескоп, и профессору пришлось накладывать на него Репаро. Ученики слушали потом весь урок бурчание Гермионы, которая возмущалась тем, что кто-то не знает такое простое заклинание.       В четверг на Чарах профессор Флитвик, с прошлого урока обещавший ученикам скорое начало колдовства, решил проверить, что ими усвоено перед переходом к практике. В начале урока он дал проверочную работу, показавшуюся для Алекса и Гарри слишком простой. Им не пришлось даже заглядывать в виртуальные файлы.       Другие ученики тоже не испытывали особых затруднений, на что Флитвик, впрочем, и надеялся. Ознакомившись со сданными работами, профессор остался в основном доволен и не только напомнил, что в следующий раз они смогут научить вещи летать, но и показал, как это будет. Он направил свою палочку на сидящую на парте жабу Невилла, которую тот постоянно таскал с собой. Сделав два круга под потолком, бедное земноводное благополучно приземлилось прямо в руки хозяину, а профессор пришел к следующей части урока — к устному опросу.       Как-то само собой вышло, что Гарри и Алекс не дожидались, пока их спросят, а проявляли инициативу. И на уроке Чар они поступили так же. Алекс засомневался было, стоит ли опять использовать дополнительный материал не из списка, однако заданный вопрос был настолько близко связан с тем, что он прочитал, да и тема показалась достаточно интересной, с экскурсом в историю предмета, что Грей не удержался. Профессор пришел в восторг и присудил Алексу дополнительные баллы.       Гермиону Флитвик тоже похвалил. Он сказал, что она уверенно держит палочку и её движения четкие и выверенные. Ей бы радоваться, но девочке показалось, что сделал он это вскользь, не проникнувшись её талантами. Когда в конце урока профессор попросил Поттера и Грея задержаться, Грейнджер сразу поняла, что это не просто так. Она сделала вид, что уходит, но, дойдя до двери, остановилась: там со стороны коридора кто-то тоже приготовился подслушивать.       Это был Малфой. Драко весь урок чувствовал сильнейшую досаду и злился на Грея, потому что Поттер смотрел на него с каким-то странным обожанием, а на самого Драко — как на пустое место. Этот Грей, думал слизеринец, выпендривается перед Поттером своими знаниями. Да он знает ничуть не меньше и в любой момент может это доказать!       Малфой и Грейнджер, увидев друг друга, а главное, осознав, что оба смотрят в одну сторону — на профессора, разговаривающего у своей кафедры с Поттером и Греем, одарили друг друга взглядами, полными пренебрежения, после чего с чувством выполненного долга стали подслушивать разговор.       — Скажите, мистер Поттер, мистер Грей, ваши сегодняшние проверочные работы написаны совсем другим почерком, не похожим на тот, которым вы пишите домашние эссе. Надеюсь, это не означает, что их за вас пишут другие?       — Э-э-э… — начал Алекс, он не был силен в быстром изобретении отговорок, поэтому на помощь пришел Гарри.       — Это всё перья, сэр, — заявил он.       — Ах, перья! — только и сказал Флитвик, подтверждая свою репутацию понимающего учителя.       Алекс боялся, что полугоблин начнет уточнять, не самопишущие ли у них перья, ведь в школе существовал негласный запрет на такие писчие принадлежности, но Флитвик не стал ничего спрашивать или ругать их. Наоборот, он задержал их, чтобы похвалить: их эссе всегда хорошего качества, так же, как и устные ответы. Филиус отметил, что каждый раз с удовольствием спрашивает их обоих, особенно Алекса. Он выразил надежду, что с началом практики, которая будет уже на следующей неделе, оба мальчика покажут столь же замечательный результат, после чего отпустил.       Гермиона и Драко, чуть не столкнувшись лбами, резко развернулись на выход. Грейнджер была возмущена: почему профессор не оставил после уроков её, чтобы похвалить и сказать, что ждет результатов именно её практики? Малфой просто пришел к закономерному выводу: чтобы конкурировать с Греем, ему нужно знать и уметь не столько же, сколько тот, а ещё больше. Блондин понял, что сейчас ему прямая дорога в библиотеку.       А дальше была Гербология. Александр, ещё будучи студентом, относился спокойно к тому, что занятия находятся в разных корпусах, но тут, в Хогвартсе, им приходилось за несколько минут добираться до теплиц. В общем-то, проблем бы не было, одиннадцатилетние дети могут бегать достаточно быстро, но им нужно было брать теплую мантию, чтобы выйти на улицу. Для этого нужно было возвращаться на Гриффиндор или таскать тёплую одежду с собой. Но дети предпочитали мёрзнуть, выбегая, в чём были. Снег пока не выпал, и хотя уже ударили заморозки, днем всё ещё держалась плюсовая температура. А вот слизеринцы, особенно Малфой, за которым поочередно носили мантию Крэбб и Гойл, одевались тепло. По всей видимости, у них в подземельях было холодно, и они, накинув мантии на переменах, просто отогревались.       К счастью, на этом уроке профессор Спраут не была так сильно не в духе, как в прошлый раз, и совсем не выказывала негативного отношения ни к Алексу, ни к Гарри. Они продолжали добросовестно трудиться и зарабатывать очки.       Когда прозвонил колокол, профессор Спраут не велела Алексу и Гарри снова приходить на отработку. Грей на всякий случай подошёл к ней, чтобы прояснить этот вопрос. Он не хотел, чтобы декан считала, что они специально воспользовались тем, что профессор не напомнила им.       — На отработку? — не поняла Помона. — Вы прекрасно справились сегодня на уроке и домашние эссе сдали. За что вас наказывать?       Алексу пришлось напомнить о том, что профессор Макгонагалл сказала, что они будут отбывать наказание у неё.       — Ах, это, — сказала профессор. — Нет, больше приходить не надо, вы уже отработали своё в прошлый раз.       Окрыленные тем, что у них больше нет отработок и чертовы дьявольские силки как-нибудь вырастут сами, мальчики отправились на обед. Грей погрузился в размышления о том, как быть с Самопишущим пером, которое пишет каллиграфическим почерком. Написанная настоящим почерком Алекса проверочная дала профессору повод задуматься. Но Флитвик, кажется, не формалист, в отличие от Макгонагалл. Что будет, если ей тоже придёт в голову сличить написанное в классе и дома? Кошка наверняка привяжется к Алексу и обвинит в чём-нибудь.       Однако Алекс так и не решил, как исправить ситуацию, зато ему пришло в голову, как упростить им с Гарри работу. Поттеру повезло больше, Алекс придумал, как усовершенствовать перо, которым Гарри писал на уроке. Почерк у Поттера был довольно неряшливый, но его самописка его существенно исправляла, потому что Грей выбрал для его Пера самые аккуратные буквы из тех, которые Гарри написал для образца. А вот простым пером Гарри писал, как курица лапой. Теперь же и «обычное» перо Поттера в ответ на движения его руки выдавало аккуратные буквы. А ещё Алекс значительно ускорил перо Гарри. Оно не стало самопишущим, просто теперь Поттер мог строчить со скоростью Гермионы, не теряя в аккуратности. А вот своё обычное перо Алекс смог только ускорить, красивее его буквы не стали, и компьютерный шрифт Самописки по-прежнему отличался от почерка Алекса.       Мальчики весь вечер провели в спальне, в которой больше никого не было, тренируясь писать усовершенствованными перьями. Делать это на коленках, подложив на них что-то твёрдое, было неудобно, но стола в комнате по-прежнему не было. За столом в гостиной старшекурсники играли в карты, а потом их выгнали ведьмочки, которые разложили там свои баночки и флакончики, как будто для этого не было спален.       А вечером, когда Алекс уже засыпал, перед его глазами вдруг появился открытый файл по Зельеварению. Это был материал на завтра. Раз уж файл открылся, Алекс перечитал его, после чего спокойно заснул.       Утром Алекс рассказал об этом брату.       — Представляешь, если хочешь, ты можешь читать файлы, когда выключен свет. Просто закрыл глаза, и всё!       — Понятно, — сказал Поттер. Он не сильно обрадовался. Гарри вполне хватало и того, что он читал материал разок-другой перед уроком, чтобы получше ориентироваться, а потом при ответе просто зачитывал с листа.       Алекс, почувствовав это, засмеялся:       — Гарри, ты совсем не обязан этого делать. Просто знай, что так тоже можно.       Поттер кивнул.       — Пойдем, пора на завтрак, а потом Зельеварение, — предвкушающе сказал он. Как-то так получилось, что этот предмет Гарри полюбил.       Поттер и Грей оказались чуть ли не единственными учениками на весь Хогвартс, кто шёл на этот урок без подспудного ожидания неприятностей. Поттер — потому, что профессор к нему неплохо относился, и к тому же он не знал ничего о прошлом Снейпа. А Грею не страшны были ни язвительные замечания профессора, ни стрельба главным калибром — его черными глазами, припечатывающими студентов на месте. Об истинных причинах благосклонности Снейпа они даже не догадывались.       Во время варки зелья Алекс вдруг обнаружил, что открылся его виртуальный Ежедневник, но у него появилась модифицированная для зельеварения страница. На ней была прописана последовательность обработки и закладки ингредиентов, их количество и способ нарезки. Даже то, сколько помешиваний в котле из требуемых было произведено, отображалось в нужной графе. Новшества помогали отслеживать этапы варки, контролировать время каждого этапа, а также в специальных разделах для пометок можно было мысленно делать замечания по поводу качества зелья.       Алекс не был уверен, что Гарри понравится новое появление Ежедневника, однако Поттер, когда заметил его, был преисполнен энтузиазма и горел желанием его опробовать. Братьям, понимавшим друг друга без слов, даже не требовалось смотреть друг на друга, чтобы выяснить, кто чем занят. Обычно они разделяли обязанности. Так, Гарри следил за последовательностью действий, правильно нарезал ингредиенты, а Алекс был на подхвате. Благодаря своему безмолвному взаимодействию, они работали слаженным тандемом. Ежедневник помог им ускориться в несколько раз. Зельеварческий девайс воспринимал именно Гарри ответственным зельеваром и подстраивался под него. Теперь их пара работала абсолютно эффективно, экономя время даже на том, чтобы сверяться с доской, где профессор, как обычно, вывесил свой усовершенствованный рецепт зелья.       Совместная работа мальчиков напоминала игру на фортепиано в четыре руки. То один, то другой ученик время от времени прерывал свою работу, чтобы завороженно понаблюдать за этой парой. Сам профессор бросал на них время от времени заинтересованные взгляды. А когда благодаря рациональному использованию времени Поттер и Грей выполнили работу раньше всех и сдали готовое зелье, да ещё и идеально выполненное, профессор не выдержал и сказал:       — Посмотрите, какое качественное зелье сварили Поттер и Грей! Вот что бывает, когда точно следуешь инструкции, не отвлекаешься и проявляешь заинтересованность.       В довершение всего профессор начислил им десять баллов — по пять на каждого. Происходящее повергло в шок и Слизерин, и Гриффиндор. Когда урок закончился, послышались недовольные голоса. Возмущались даже Симус и Дин.       Раздражённый Финниган сказал:       — Грей, я понимаю, что ты такой умный, но на твоем фоне мы выглядим идиотами!       Томас не был столь категоричен, но всё равно пожелал Алексу больше так не выпендриваться. Парвати и Лаванда, которые, как и Дин с Симусом, получили за своё зелье честное Удовлетворительно, сказали, что теперь, когда на его уроках кто-то добился таких результатов, Снейп совсем озвереет.       Грейнджер, которая пыталась весь урок справиться с негодованием (профессор отбил у нее ещё в самом начале обучения привычку объявлять об этом вслух), сейчас гневно растолковывала всю несправедливость ситуации Рону и Фэй. По мнению Гермионы, профессор мог бы быть более объективным и не замалчивать успехи других. Уизли сегодня работал с Лонгботтомом; по счастью, они обошлись без взрыва. Неизвестно было, слышит ли он хоть что-то из сказанного девочкой. А вот Данбар, которая была в паре с Гермионой, невпопад пробормотала:       — Богатенькие всегда так. Им всё, а нам ничего.       Гермиона, как обычно, не очень вслушивалась в то, что говорила ей Фэй. В сказанном Грейнджер всегда слышала именно то, что и хотела услышать.       Слизеринцы тоже обсуждали Поттера и Грея. Паркинсон считала, что они сжульничали, Тео поддерживал это мнение, Дафна предположила, что профессор, вероятно, сделал значительное послабления для этой парочки из-за того, что Поттер — национальный герой. Только Забини был в задумчивости, он ничего не сказал, и от этого Драко разволновался ещё сильнее. А волновался он потому, что он не смог бы сварить ничего подобного. И ещё он хорошо помнил тот день, когда они с Греем запороли зелье, которое почему-то потом оказалось каким-то невероятным. Малфою стало казаться, что догонять Грея — непосильная задача.       Гарри и Алекс отстали от одноклассников, обсуждая их странную реакцию.       — Если кому-то не нравится, это их проблемы, — жестко сказал Поттер. — Алекс, ты умный, и все должны это знать. Я не позволю тебе быть хуже из-за каких-то глупых предрассудков или чужого мнения.       Алекс при всём желании не портить отношения с одноклассниками был полностью согласен с братом.       

***

      Северус приложил все усилия, чтобы освободить себе вечер пятницы. Пора было переходить ко второму этапу варки зелья отцовства. Ещё на той неделе, вернувшись от Люциуса, он, не утерпев, провел бессонную ночь, рискуя весь понедельник спать на ходу. Зельевар сварил основу, которая должна была настаиваться вплоть до пятничного вечера. Потом требовалось безотлагательно приступать ко второй стадии варки.       Добавив в котёл волос Люциуса и оставшуюся кровь Алекса Грея из пробирки, Снейп приступил к варке. Спустя несколько часов зелье была готово. Чтобы дать реакцию, оно должно было настояться несколько дней, в отличие от зелья родства, которое показывало достоверный результат сразу же после того, как в него помещались частицы проверяемых волшебников. Теперь следовало поместить его в подходящее место, где под Стазисом ему предстояло простоять двое суток. В кладовой у Снейпа было несколько полок, специально зачарованных поддерживать Стазис, поэтому он решил отнести зелье туда.       Порадовавшись, что он не патрулирует этой ночью, профессор подхватил котелок и не торопясь пошёл в свою кладовку.       

***

      Фред и Джордж были в восторге от книги, которую забрали у Энди. Каждый день, отсидев на уроках и освободившись от других таких же надоедливых занятий, они отправлялись в свою каморку, где рассматривали картинки и читали заклинания из книги. Они живо представляли, что же будет, если ими воспользоваться.       — Как насчет того, чтобы попробовать хотя бы вот это, брат мой Джордж? — спросил Фред, показывая на одно из заклинаний.       — Отличная идея, брат мой Фред! — с энтузиазмом откликнулся другой Уизли. — А вот это ещё лучше! — он пролистал книгу дальше.       Братья-экспериментаторы хотели попробовать абсолютно всё, им всё нравилось и всё подходило. Особенно привлекали их эффекты, которые вызывали применяемые заклинания.       — Смотри, вот тут жертва будет страдать… — начинал один близнец.       Второй подхватывал:       —…от того, что вместо кожи появится рыбья чешуя!       — А если использовать это, вырастут перья!       — Перья, как у птицы? Ну-ка, дай-ка, — Джордж забрал книжку и вчитался в текст. — Здорово! Представляешь, как жертва будет трепыхаться, когда получит этим заклинанием!       — Ещё бы не трепыхаться, это же, я надеюсь, больно!       — Только я что-то опасаюсь, уж очень опасно их применять, — огорчился Джордж. — Да и колдовство достаточно трудное, справимся ли мы? Сам знаешь, чары — не наша стихия. Но и хочется очень, уж больно интересный эффект от этого заклинания.       — Думаю, мы бы могли потренироваться, и тогда у нас точно получится, — заявил Фред.       Вдруг его брату пришла в голову дельная мысль. Он хлопнул себя по лбу и сказал:       — Как же мы сразу не догадались! Фред, нам не надо использовать эти чары, они запрещены. Но если мы добьемся этого эффекта зельем…       — Да ещё сделаем так, чтобы жертва сама захотела его выпить... — сразу же подхватил второй Уизли.       —… нас никто не поймает и не накажет! — заключил Джордж.       — Мы — гении! — сказал Фред. — Давай прикинем, что нам потребуется из ингредиентов, чтобы сварить зелье с подобным эффектом.       — А где будем их брать?       — Как где? Как обычно, в кладовой у Снейпа.       Близнецы потрудились на славу: вместо выполнения школьных заданий они составляли список того, что им понадобится, смотрели справочники, писали рецепты. Прикинув, когда меньше всего вероятность встретить профессора, навещающего свои запасы, они установили, что вечер пятницы — это самый благоприятный момент, уж больно много нарушителей чистили котлы в это время под надзором Ужаса подземелий. Уизли решили, что и сегодня всё будет как обычно и Снейп будет занят.       Правда, профессор, судя по карте мародёров, оказался не в классе, а в своей личной лаборатории. Но это было ещё лучше. Возможно, он ставил какой-нибудь эксперимент или варил очередное сложное зелье, которое требовало его неусыпного внимания.       Форджи взломали кладовку при помощи нескольких заклинаний, творить которые их научил в прошлом году один слизеринец на возмездной основе и без которых они бы не смогли осуществлять свою подрывную деятельность. Третьекурсники проникли внутрь и принялись по-хозяйски осматривать содержимое кладовки, отмечая в своём списке то, что было в наличии. Они до такой степени обнаглели, что уже не сверялись со своей картой. Когда дверь неожиданно открылась, они сначала ошеломлённо уставились на Снейпа, держащего что-то в руках, а потом кинулись прочь. Убегая, они чуть не сбили профессора с ног, от чего он выронил котёл и сваренное зелье пролилось.       — Вот вы и попались, мистеры Уизли! — с мрачным торжеством сказал Снейп. — Теперь-то вас ничего не спасет!