Братья по магии. Точка отсчета

      Вдруг волосы Грейнджер стали свиваться в косички, которые через несколько секунд стали змейками. Маленькие коричневые рептилии изогнулись, чтобы попасть в её поле зрения, и зашипели:       — Шшш-ссс-шшш! Шшш-ссс-шшш!       Грейнджер бросила книгу и завизжала. Тотчас же от преподавательского стола, уронив приборы, к ним ринулась Макгонагалл. Когда она подбежала с криком: «Что происходит?», змеи уже исчезли, а была только насмерть перепуганная отличница и прыскающие в ладошки ученики.       — Профессор, мне показалось, что мои волосы стали змеями, — не очень уверенно проговорила Гермиона.       — Ты поздно легла, — уверенно объяснила причину Лаванда. — От недосыпа и не такое бывает.       МакКошка постояла еще секунду, но больше ничего не происходило. Грейнджер вцепилась себе в волосы и молчала, глядя в стол, и профессору ничего не оставалось, как вернуться доедать завтрак.       — Как зовут эту девочку — Гермиона Горгона или Медуза Грейнджер? — негромко спросил остряк Томас. Этот античный миф знал не только он, поэтому в ответ на его реплику раздались смешки.       Патил выглядела настолько счастливой, насколько расстроенной казалась Гермиона. Шестой Уизли, который благоразумно не отлипал от близнецов, жующих что-то в своей компании гораздо дальше по столу, оторвался от еды и мотал бестолковкой, не в силах разобраться, что произошло. Возможно, он хотел прийти подружке на выручку, но только не понял, от чего её надо спасать.       Гарри ухмыльнулся.       — Что сказали змеи? — спросил Грей.       — Что она страшная, — перевел Поттер.       — Вряд ли это был комплимент, — хмыкнул Алекс. Кстати, надо бы потом попробовать сделать файлик с парселтангом, вдруг у него тоже получится хотя бы понимать змей.       Алекс нисколько не сомневался, что Грейнджер поразило какое-то женское проклятье с родины Патил. Расспрашивать сейчас Парвати было нельзя, ведь ничего же не произошло, а Гермионе просто показалось. Настаивать на чём-то ином означало подвергнуть индианку наказанию. Да и надо ли было выяснять подробности? Грей был вполне доволен тем, что противная девчонка получила по заслугам. Вот бы ещё кто-то придумал заклинание, способное высветить на лбу слово «Ябеда», изобретенное в каноне самой Грейнджер. Но и змеи тоже сойдут: эдакая Медуза Горгона, классно Дин сострил. Сам Алекс не собирался пачкаться; для него Гермиона, ябедничающая в кабинете декана, была не больше, чем вредной и заносчивой девчонкой. А вот взрослая ведьма, которой Грей был готов всё объяснить, потеряла в его глазах последний авторитет после того, как отказалась выслушать.       Насколько же его появление изменило ход событий, что в поведении девочки преклонение перед взрослыми и написанными ими правилами повлекло за собой доносительство! Саша был уверен, что это качество изначально было ей присуще (вспомним, как она в каноне «сдала» метлу, посланную Сириусом), а сейчас в силу обстоятельств просто вышло на первый план. К тому же, Гермиона слишком быстро стала общаться с Уизли, не важно, по какой причине, и это говорило само за себя. И Избранный ей для этого не понадобился.       В общем, на Чарах из-за утреннего инцидента, когда Флитвик начал опрос, Грейнджер не подняла руку так быстро, как она обычно это делала. Возникла секундная заминка. Профессор продолжал смотреть на гриффиндорскую часть класса, ожидая, видимо, что вызовется Грей, но Алекс отвечать не стремился. Гарри понял, что должен выручать брата. Он нашел папку с нужным параграфом, но она почему-то не открывалась. Тут, наконец, к Грейнджер вернулась былая уверенность, и она приняла свою обычную позу — стала подпрыгивать на лавке с вытянутой к потолку рукой. Флитвику ничего не оставалось, как спросить её, если он не хотел, чтобы девочка в порыве энтузиазма разнесла ему кабинет.       — Я не могу открыть папку, — шепнул Гарри брату.       Алекс попробовал открыть документ, но у него тоже не получилось. Он попытался сделать это другим способом, но успеха не достиг. При попытке влить в действие немного магии у мальчика вдруг потоком хлынула кровь из носа, а все сохраненные папки с текстами из учебной и дополнительной литературы замигали и пропали!       — Алекс! — встревоженно закричал Гарри, доставая из сумки Грея носовой платок, а потом добавив свой — крови было много. — Профессор, Алексу плохо, можно, я провожу его в Больничное крыло?       Флитвик разрешил. Алекс запрокинул голову с прижатым к носу платком, дожидаясь, пока Поттер соберет их вещи. Как только он управился с этим, Грей поспешно встал и вслед за братом вышел из кабинета.       Конечно, ни в какое Больничное крыло они не пошли. Найдя неподалеку от кабинета Чар пустой класс, мальчики сели у окна, из которого при желании можно было поглазеть на покрытое рябью озеро.       — Ты как? — спросил Гарри.       — Кажется, кровь больше не идет, — вяло отозвался Грей. Он просматривал виртуал. Карта была на месте и работала, а вот документы всё-таки пропали.       — Блин, Гарри, мы, кажется, остались без подсказок, всё накрылось, — с досадой констатировал Алекс.       Гарри только пожал плечами: никогда не был отличником, сейчас не стоило и начинать. Ему-то и так сойдет. А вот самому Алексу эти файлы пригодились бы.       — Это, наверное, из-за удара, — предположил Грей. Он положил гудящую голову Поттеру на плечо.       — Удара?       — Я уверен, что не сам упал в обморок, как нежная девица, когда увидел Рона. Сзади что-то зашумело, и я повернулся посмотреть. В этот момент меня, наверное, и ударили. А очнулся я уже у Пушка.       В подтверждение своих слов Алекс потрогал голову и обнаружил небольшую, но очень болезненную шишку, скрытую густыми волосами.       — Это Уизли! — сказали оба брата в один голос.       — Я знал, что это он, иначе чего бы ему меня встречать и провожать в Запретный коридор! — практически на парселтанге прошипел Гарри.       — Это они, два злобных отморозка, опять меня достали! — не слыша Поттера, заявил Грей.       — Рон! — сказал Гарри.       — Фред и Джордж! — не согласился Алекс.       — Это Рон всё затеял! — гнул свою линию Поттер. — Не забудь, он чуть не утопил тебя!       — Он слишком тупой для того, чтобы самому всё организовать! Сбросить меня с лодки — ещё куда ни шло, это было не трудно и не требовало ума. Он просто отвлек меня по просьбе близнецов!       — Алекс, ты сам говорил, что у Рона был резон нападать на тебя, потому что он хотел стать другом героя. А вот близнецам незачем!       Саша призвал все свои знания о Поттериане и стал доказывать брату то, что для него самого было очевидно:       — Гарри, я тебе могу точно сказать, что близнецы не только редкие подонки, но и очень умные ребята. Они уже сейчас травят своими конфетами доверчивых бедолаг, заметь, пока что совершенно бесплатно. Но потом они усовершенствуют свои рецепты и изменят подход. Назовут свою отраву товаром и станут брать за это деньги со своих жертв. Теперь тебе понятно? Они всё так же будут издеваться над другими, да ещё и получать за это плату! А их желание жестоко подшутить над кем-нибудь не меньше их жажды наживы! Поверь, им не нужна причина для такого поступка!       Гарри кивнул. Брат был, наверное, прав. Головой он понимал это, но в душе что-то мешало принять эту точку зрения.       — Расскажи мне всё, что ты помнишь про вчерашнее происшествие, — попросил Гарри, надеясь выяснить дополнительные подробности, которые всё-таки подтвердили бы его правоту и вину Рона. — Если голова не сильно болит.       — Мне лучше, — сказал Грей и сел поудобнее.       Возвращаться на урок Флитвика всё равно не было смысла, к тому же мальчики, не пользуясь своими волшебными палочками, могли обсуждать там только теорию. Но сегодня и это у них не вышло. Алекс вздохнул и принялся обстоятельно рассказывать обо всём, начиная от вызова к МакКошке и кончая тем захватывающим моментом, когда он очнулся и увидел цербера, которого решил усыпить песней.       Поттер всё внимательно выслушал, но вывод сделал прямо противоположный тому, на какой рассчитывал Алекс:       — Я убью рыжего гада! Алекс, я чувствую, что это он!       «Снова-здорово!» — с досадой подумал Саша. Он попытался увещевать Поттера, но тот отмахнулся:       — Я ему не позволю тебя обижать! Он снова хотел тебя убить!       — Ты меня не слушаешь! — Алекс повысил голос, но тут же схватился за голову: от крика она опять разболелась. Надо как-то отговорить Поттера от желания мстить. Наверное, придется немного сгустить краски.       — Гарри, — заговорил Грей проникновенным голосом. — Предположим, что ты прав и это Рон. Мы даже доказать ничего не сможем, особенно если Уизли помогут выпутаться декан и директор. Ведь Форджей мы вообще не видели, а Рон просто был там. Он максимум свидетель. А если ты сам решишь с ними разобраться, то ты можешь погибнуть. Ты поклялся ни на кого не нападать первым, помнишь? Для магии не важно, что ты не имел это в виду, а также то, виноваты ли Рон и близнецы, и насколько. Я просто не знаю, что со мной будет, если с тобой что-нибудь случится! Я этого просто не выдержу!       И тут Алекс, сам того не ожидая, заревел и уткнулся Поттеру мокрым лицом в плечо, на которое до этого опирался. Хотел драматичности, чтобы Гарри проникся, блин!       — Я его не трону, — пообещал Гарри срывающимся голосом. Ему стало очень стыдно, что он довёл брата до слёз. И ещё Поттер недоумевал, неужели он настолько дорог Алексу? Клятва, про которую Гарри сразу же забыл, не заставила бы его передумать и отступиться от справедливого возмездия Рону. За себя он не волновался и о своей жизни не беспокоился, но она оказалось настолько нужной Алексу!       Проревевшись (вот уж не ожидал от себя!), Саша поспешил сменить тему. Раз сегодня день душещипательных разговоров, надо ещё кое-что обсудить с Поттером.       — Гарри, Дин и Сим на меня в обиде, что я им ничего о себе не рассказал.       — Ну надо же! Перебьются! Я вон тоже столько времени ничего о тебе не знал, но ведь не требовал же, чтобы ты мне всё выложил. А я, между прочим, тебе не посторонний, — Гарри не смог скрыть гордости.       — Они нормальные ребята, — сказал Алекс и добавил, видя, что Поттер не впечатлился. — Нам нужны сторонники.       — Думаешь? Ну, если они действительно могут и будут нам помогать… — протянул брюнет.       — Только ума не приложу, что им сказать. Правду нельзя, а как соврать поубедительней, не знаю.       — Беру это на себя! — решительно заявил Гарри, видя, как радуется Алекс решению проблемы. Если для того, чтобы его порадовать, надо кому-нибудь наврать с три короба, он готов заниматься этим целый день напролет.       Потом была Гербология, на которой все гриффиндорцы наперебой спрашивали Грея о самочувствии (он талантливо обошел в ответах вопрос о посещении Больничного крыла и диагноза мадам Помфри). Вскоре Алекса опять чуть не замутило, но не его одного: Малфой картинно зажимал нос и с французским прононсом вещал о том, что он отказывается возиться с драконьим навозом без заклинания Головного пузыря. На этом уроке учились удобрять им (навозом) почву в нужной пропорции.       — Ну так наколдуй его! — ехидно посоветовал Рон, в одиночку ворочавший тяжелые мешки.       — Это заклинание не учат на первом курсе! — высокомерно ответил Драко.       Рон не сдался, бросил оценивающий взгляд на Грейнджер, сосредоточенно работающую совком, которым она доставала навоз из мешка, перекладывая его затем в горшки.       — Гермиона его знает. Верно, Герми?       Девочка подняла голову. Решив промолчать, что «Герми» ей не нравится (надо сплотиться перед лицом общего врага!), она поддержала Уизли:       — Я читала про это заклинание и знаю, как его надо творить!       Гарри с Алексом, незаметно двигая свои мешки заклинанием полета, только посмеивались. Зацепившись языками со слизеринцами, — а Малфоя не могла не поддержать Панси, а потом ни с того ни с сего в разговор влез Забини, — Грейнджер одна забила всех своей эрудицией. Девочка послужила иллюстрацией выражению: «Они мне слово, а я им — десять». Все слова, сказанные Гермионой, были строго научными, поэтому противники очень скоро признали своё поражение и стояли молча, наблюдая, как увлекшаяся гриффиндорка машинально сыпет содержимое своего совка в очередной пустой горшок.       Наконец, Малфой не выдержал.       — Потрясающе! — сказал он и фыркнул. Забини улыбнулся и дернул Паркинсон за рукав, чтобы увести, потому что слизеринка хотела язвительно прокомментировать увиденное.       Малфой вернулся к деревянному стеллажу, где Винс и Грег выстроили в рядок все выданные им на троих горшки. Мальчики сосредоточенно что-то отсчитывали, доставая почву и удобрения из разных мешков. Иногда один из них отходил и спрашивал что-нибудь у Миллисент. Чуть дальше рядом с Ноттом стояла Дафна. Её перчатки из драконьей кожи так и не были надеты, что требовалось техникой безопасности из-за работы с едким драконьим навозом. Она вообще не собиралась заниматься такой гадостью и уговаривала Тео ей помочь. Хмурый вид парня говорил о том, что долго сопротивляться он не сможет.       Из всех слизеринцев дела не шли только у Панси, которой никто не собирался помогать, пока она препиралась с гриффиндорцами, поддерживая «Дракусика».       У гриффиндорцев выходило по-разному. Гарри управлялся ловко и привычно, давая Алексу возможность отдохнуть, девочки тоже справлялись неплохо. Сим с Дином подошли к заданию творчески. Настолько, что Алекс с опаской ждал, что в их горшках появится селитра, что, учитывая склонность Финнигана, могло привести к незапланированным фейерверкам.       Но веселей всего дело шло всё же у пары Грейнджер-Уизли. Воодушевившись победой над слизнями в словесной баталии, они опережали других учеников по количеству готовых горшков. Лонгботтом сразу заметил неладное и, несмотря на сложные отношения с Грейнджер, хотел вмешаться и подсказать ей, а заодно и Уизли, в чём они не правы. Видимо, то, что касалось растений, для Невилла было свято и не являлось предметом сделок с совестью. Но Алекс, перед которым он до сих пор чувствовал себя виноватым, отговорил его, сказав, что это такой магловский способ обучения — сначала сделать ошибку, а потом мучительно её исправлять, чтобы лучше запомнить урок.       Ведь Уизли с Грейнджер забыли добавить в горшки главное, то, что там должно было преобладать — почву. До них дошло, что они натворили, только когда все пятьдесят горшков — по двадцать пять на нос — были забиты вонючим навозом, который потом не хотел вылезать обратно. Выделенные им мешки с землей так и остались нераспакованными.       Профессор Спраут возилась с другими растениями в дальнем конце теплицы. Объяснив, как готовить почву в начале урока, она больше не отвлекалась на учеников, только позвала Лонгботтома себе в помощь, когда тот выполнил своё задание, для него, конечно же, слишком простое.       Глядя на Невилла, идущего на зов Спраут, Алекс вспомнил, как Сим при молчаливой поддержке Дина советовал ему не лезть к Лонгботтому со своей опекой. Гарри уже закончил с горшками, и его можно было отвлечь.       — Гарри, а ты как считаешь? — спросил Алекс, объяснив свои моральные терзания. — Невилл — тоже нормальный парень, из него вырастет боец.       Саша чуть не проболтался о том, что Лонгботтом убьет змею. Он тогда не рассказал брату о том, что ему снова придется встретиться с Волдемортом и сражаться с ним, а ограничился лишь сокращенным вариантом, в котором директор-параноик почему-то считает это возможным. «Не надо Гарри это знать», — подумал тогда Алекс, считая, что заботится о душевном спокойствии Поттера. Но сейчас Грей ясно осознал, что он побоялся раскрывать всё Гарри просто потому, что он сам ужасно боялся за него.       — Да я не против Невилла, — чуть раздраженно сказал Гарри. — Только, Алекс, по-моему, ты неправильно понимаешь, чем можешь ему помочь.       — Почему — неправильно? — удивился Грей.       — Потому что мы поможем Лонгботтому или Симусу с Дином, если им понадобится наша помощь, после того, как у них что-нибудь случится, а не до. Иначе получится, что мы действительно лезем в чужие дела.       Алекс вздохнул. Гарри был совершенно прав. К тому же, у него есть, о ком заботиться. У них с братом полно врагов и нерешенных проблем, разобраться бы с ними.       Когда урок окончился, они с Гарри перехватили Томаса и Финнигана, оживлённо обсуждавших позор Грейнджер. Уизли, который отговорился ролью подручного, порицания мадам Спраут не получил, а вот отличнице профессор попеняла на небрежность, которая могла бы привести к потере растений, если бы их посадили в горшки, подготовленные Гермионой и Роном.       — По-моему, — сказал Дин, — это самое прекрасное выражение лица Заучки, которое я видел.       И состроил дебильно-растерянную физиономию, которая, конечно, не совсем передавала мимику Гермионы, потому что её гамма эмоций была гораздо шире: там ещё были и уверенность в собственном превосходстве несмотря ни на что, возмущение сомнением в её уме и то, что распознать не удавалось. Несомненно, что в коллекцию прозвищ Симуса и Дина «Заучка» попала легко и непринужденно, имея, возможно, только один альтернативный вариант — «Ябеда». Ну, или к девчонке прицепятся «Гермиона Горгона» или «Медуза Грейнджер» — новый вид многоклеточных беспозвоночных. Учитывая, что она и так змея подколодная, а также тот факт, что у медуз есть ядовитые стрекательные клетки, это вполне могло произойти.       — Мы хотели поговорить, — сказал Гарри, заводя обоих друзей в класс Гербологии, обычно пустующий. Профессор предпочитала и теорию, и практику проводить в теплицах. В классе были парты и доска, но половину помещения загромождали какие-то ящики и растения, подготовленные к высадке в грунт.       Алекс сел за одну из парт, предоставив Гарри решать вопрос самостоятельно, как тот и обещал. Как бы мистер Поттер ни напридумал чего-нибудь, из ряда вон выходящего!       — Алекс весь месяц никому ничего не рассказывал о себе, даже мне, потому что надеялся, что его семья его найдет и свяжется с ним. Его насильно с ними разлучили, понимаете? И он очень переживал и просто не мог об этом говорить! — сказал Гарри очень серьёзно.       — А сейчас? Твои родители нашлись? — спросил Дин.       — Нет, — за Алекса ответил Поттер. — И он уже не надеется, поэтому недавно он мне всё рассказал, а теперь решил, что и вам можно знать.       — И что ты теперь будешь делать? — продолжал расспрашивать Дин.       — Не знаю. Наверное, ничего. Я смирился, — тихо сказал Саша. Он действительно смирился.       — А что с ними и с тобой произошло? — спросил Симус. Он пристально смотрел на Грея, не обращая на посредничество Поттера никакого внимания.       — Об этом нельзя говорить, понятно? — снова вмешался Гарри.       — Почему? — не понял Томас. У него аж глаза загорелись от такого поворота.       А вот Симусу, видимо, приходилось сталкиваться с чем-то подобным, поэтому он не стал настаивать и другу не разрешил.       — Эй, Дин, не лезь в эти дела, понятно? Посторонним нельзя соваться. Алексу от этого может быть хуже. За тебя потребовали денег или какую-то услугу? — снова обратился он к Грею.       — Не знаю, — тихо ответил Грей. Он уже не был уверен, что объясниться с мальчишками было хорошей идеей. — Не говорите никому. Пожалуйста.       — А полиция? Или нужен, как его… Сим, как у магов полиция называется?       — Аврорат, — мрачно подсказал Финниган.       — Алекс, — продолжал настырный Томас, не замечая, как он напрягает всех своими расспросами, — а твоя семья — маги или маглы?       — Дин, ну я же говорю, про это нельзя! — не выдержал Гарри и для убедительности прибавил. — Алекс сейчас живет под чужим именем, а ты говоришь — полиция!       Дин, наконец, впечатлился. Он с трудом осознал, что это не шутки, и следом за Симусом пообещал помалкивать.       — Мы можем помочь? — спросил Финниган.       — Если ты имеешь в виду то, о чем сейчас узнал, то нет, — ответил Алекс.       — Мы с Дином ценим, что вы с Поттером нам доверяете, — сказал Симус. Он кивнул на прощанье и пошел на выход, а за ним, оглядываясь, отправился Дин. Он выглядел сбитым с толку. Похоже, для него с момента попадания в сказку впервые показалась реальная жизнь во всей своей неприглядности, и он просто не мог в это поверить.       Гарри и Алекс сидели несколько минут молча, думая каждый о своём. Вдруг Гарри вскочил:        — Алекс! Я сказал про чужое имя просто так, чтобы им легче было поверить, что всё серьёзно, а тут вдруг подумал, что не знаю… Ты действительно Алекс Грей?       — Нет.       Саше не хотелось сейчас это обсуждать, хотя их не могли подслушать: Барьер работал, как обычно. Но Гарри не унимался.       — Скажи мне, пожалуйста!       — Потом, ладно? — почти жалобно попросил Саша. Он устал от всего этого. Быть другом, а потом братом Гарри Поттера оказалось не круто и почетно, а больно и хлопотно. Но вместе с этим он получил дружбу и доверие самого замечательного мальчика на свете, доброго, заботливого и бескорыстного.       — Ладно, — согласился Гарри, на деле доказывая, что он действительно такой. — Тогда пойдем на обед.       

***

      Гостиная Рейвенкло, оформленная в голубоватых тонах с редкими вкраплениями синего и бронзового, пустовала: ученики ещё не вернулись с обеда. Правда, кое-кто всё-таки пропустил трапезу — один из выпускников расположился в неглубоком кресле у окна. Перед ним на маленьком столике неаккуратной кучей были свалены пергаменты и учебники. Обычно сюда ученики клали книги, которые дежурный по факультету должен был возвращать за всех в библиотеку — так вороны экономили время. Любой, кто увидел бы этого парня, решил бы, что тот занят подготовкой к экзаменам.       Однако это было не так. Рейвенкловец нервничал: сегодня было уже третье октября, четверг. С прошлой субботы, когда Тед дал ему задание, прошла почти неделя, а оно так и оставалось невыполненным. Но сегодня парень надеялся, что дело, наконец, сдвинется с мертвой точки: после обеда ему должны были сообщить информацию, которая поможет подобрать ключик к Гарри Поттеру и как-нибудь нейтрализовать его друга.       Среди эссе и конспектов на столике был черновик письма Теду, которое надо было отправить как можно скорее. Ничего конкретного в нем не содержалось, просто заверения в усердии, чтобы умерить недовольство нанимателя отсутствием результата.       Дверь в гостиную стала открываться, то и дело пропуская пообедавших учеников. Наконец подошел тот, кого ждал старшекурсник.       — Привет! — сказал второкурсник Маркус Белби. Его добродушное полноватое лицо больше подошло бы хаффу. — Я тут такое выяснил! Этот Алекс Грей — из королевской семьи! Он принц из другой страны, который учится у нас в Хоге под чужим именем! Представляешь, принц в изгнании!