Esmu slinks

И было б то мгновение волшебным, не будь реалистична наша жизнь. Машина дорогой марки с блестящим, черным покрытием выезжала из города все ближе к окраине. За окном мелькали различные дома. Чем дальше джип отдалялся от парковки, тем больше девяти и пятиэтажек было покрыто так званой "ржавчиной", присущей некоторым старым сооружениям. Эти пятна тянулись на несколько этажей по стене, где не было окон и балконов, как плесень, стремившаяся захватить как можно больше территории, поглотить, заставить задавать детей вопросы, касательно материала этой грязной на вид субстанции и пугать своим видом приезжих . Поскольку был конец сентября, по улицам расхаживали люди в ветровках, кофтах, джинсах, но были и в шортах с легкими футболками, так что ,выглядывая из окна, невозможно узнать приблизительную температуру вне домашних стен, где сохранялось тепло одной температуры. Но сейчас не было противоречия в одежде, так как на ясное небо набежали серые тучи, пряча солнце. От одного их вида хотелось накинуть на плечи верхнюю одежду. "Уже конец сентября...обалдеть"- думал Гоголь, сидя на холодном, переднем сиденье машины и переключая музыку, перескакивая с одного плейлиста на другой. - Куда мы едем, пап? Мужчина, сидящий за рулем, крепче сомкнул пальцы вокруг гладкой кожи грушеподобной ручки переключения передач. - Ты сегодня принимал витамины? - Да. Перед выходом при тебе. Черты лица водителя сгладились. Морщинки вокруг сжатых губ пропали, как и слегка напряженная обстановка. - Ах да, точно. - Он улыбнулся. На бледноватых щеках заиграли легкие ямочки. - Мы едем стрелять в открытом поле, сынуль. - Ого! Второй раз за месяц! Это ты за прошлый наверстываешь? - К сожалению нет. Дело в том, что в октябре я уезжаю по работе, так что мы не увидимся. Гоголь заметно поник, слегка опустив голову и отвернувший в окну. - Если тебя это утешит- можно зайти в кафе и покушать твоих любимых тортиков. - О, я за, но это только если тебе не в напряг, пап.- Гоголь поднял голову, вмиг оживившись. - Не волнуйся, я бы не предложил, будь оно в напряг. С этими словами, он развернул машину влево, к выезду из города и через двадцать минут они уже стояли в поросшем сорняком поле и раскладывали все необходимое для охоты.

***

Тело ныло и стонало, как береза на ветру. В правом плече покалывало от резких движений, так что мягкое, полукруглое кресло кафетерия было в сто раз лучше, чем в любой другой день. Трехэтажное здание, расположившееся вдоль тротуара, недалеко от парка победы, а, следовательно, и их дома, радовало глаз своей уютной и местами винтажной атрибутикой. Теплый свет убаюкивал, так что Николай всего на минуту прикрыл веки, а когда разомкнул- на столе стояло три кусочка свежих лакомств, плюс чай и чашка горького американо. -Я взял тебе пирог с грибами и сыром на основное, а в качестве десерта ферреро. Себе же я захватил кусочек чизкейка. - Спасибо, пап. - губы растянулись в слабой улыбке. - Ты какой-то вялый сегодня. Точно две таблетки выпил? - Ну разумеется, отец мой, негоже от профилактики отлынивать. Устал малость, загоняли же вы меня, сударь. Первокурсник в предвкушении потер руки и притянул к себе тарелку с теплой выпечкой, взял десертную, маленькую вилку и с аппетитом принялся за трапезу, краем глаза поглядывая на то, как отец опустил спокойное лицо к своему блюду, тоже беря серебряный прибор. Нога светловолосого бесшумно отстукивала неровный ритм в такт музыке, мерно играющей из колонок. Каждый раз, отводя глаза в сторону окна или чайничка с чаем, он следил за выражением лица сидящего напротив человека, который невозмутимо попивал черную жижу из белоснежной чашки. Кусочки грибов, вперемешку с тестом, не хотели проглатываться, так что приходилось запивать приторно сладким чаем. -Па, можно мы этот кусочек домой заберем, на потом хочу оставить. - Ешь, не стесняйся, мы домой еще возьмем, я взял с собой достаточно денег. Добродушный взгляд мужчины скопировали и, поблагодарив, притянули поближе к себе объемный, сладкий десерт, панически размышляя, как впихнуть это в себя. - Хорошо сегодня поработали, да? - Угу. - Промычали ответ. Набив рот шоколадной начинкой, он избавил себя от необходимости развернуто отвечать. - Я слышал у вас в классе есть ученик по имени Федор. -Угу. - Сказал он, пряча лицо в чашке чая, выпивая жидкость до дна. - А можно еще чая заказать? - Да, конечно. А это не тот Федор, с которым вы в детстве общались? -Сейчас, секунду... Девушка, можно вас? Окликнул он, направляющуюся в техническое помещение блондинку. Ту самую, которую поцеловал, будучи пьяным, у Дазая. А земля таки круглая. Когда стройная официантка подошла к их столику, мило улыбаясь, Гоголь младший заказал еще один ягодный чай в маленьком чайничке, большой уже не выпить. Ярко улыбнувшись напоследок, он посмотрел на отца, когда та ушла вниз, ведь сидели они на втором этаже. -Как тебе она? Хорошенькая? - Безусловно, но не на долговременные отношения. Пожав плечами, слегка вздрогнув от боли, он ответил "ясен пень", вернулся к ковырянию бисквита, дожидаясь заказа. Они оба помолчали до момента, когда девушка принесла напиток, подложив бумажку между посудой, а после удалилась и Николай поинтересовался, о каком Федоре шла речь. - Аааа, так ты о Федьке? Мы еще тогда рядом жили? Когда он у тети гостил? Все, вспомнил. Гоголь ностальгически уставился в пространство, по дурацки мечтательно растянув губы, контролируя каждую мышцу своего лица. Врать и прикидываться незнающим - последнее, что стоило предпринимать сейчас. Поэтому он делал противоположное. -Да, он самый. - Родитель тоже улыбнулся своей теплой, отцовской улыбкой. - Как вы там, поговорили? Уже небось за ручки держитесь, когда гуляете? - Ахах, не выдумывай. - Посмеявшись, Николай принялся отрицательно качать головой. - Он какой-то нелюдимый, в детстве таким не был... Мы с ним пока еще не возобновили общение. Столько времени прошло, как-никак, многое изменилось. - Знаешь, надо быть проще в таких вещах, как знакомства. Вы, молодёжь, слишком зациклены на этом. -Да. Есть такое. Гоголь задумчиво пил свой чай, показывая, свою заинтересованность, которую вызвали отцовские слова. Думая в это время о причине, которая заставила глаза мужчины блестеть жадным огоньком. Подчеркивая эту мысль двумя красными чертами, он решил разведать ситуацию. А поскольку сидящего напротив он знал достаточно хорошо, то решил помолчать еще немного. - Так...вы еще не нашли общий язык? - Неа. - Николай расслаблено сидел и крутил пустую чашку в руке, иногда проводя шершавым пальцем по каёмке. - Знаешь, я тут подумал что не хочу с ним продолжать общение. Прошлое есть прошлое. Уже давно перестав выстукивать пяткой ритм к песне, он полностью сосредоточился на своем собеседнике, чувствуя его настроение своей кожей, по этому волне возмущения, смешанного с беспокойством не удалось улизнуть незамеченной, растворившись в воздухе перед тем как ее почувствуют. Но отец держался молодцом, ничем не выказав себя визуально. -Ну почему же? Вы плохо расстались? -Честно, не помню...- Николай, хмуря брови перевел задумчивый взгляд на хорошо вымытое окно кафетерия. -Чем больше у тебя друзей, особенно таких, тем лучше, помнишь? -Да, возможно мы не поладили, но раз я не помню- то это незначительная ссора. Гоголь старший одобрительно кивнул, пожелав успеха в примирении. Николай улыбался своей классической улыбкой, нахваливал съеденное и выпитое сегодня, пряча бумажку с номером телефона блондинки под чехол. Вопрос "почему отец так хочет, чтобы они опять начали общаться" - оставался открытым. Дело было в том, что первокурсник совсем не помнил этап обрывания всех связей с другом детства. Остался лишь осадок, горький как деготь, но что-то подсказывало что к этому ощущению Достоевский не имеет никакого отношения, словно они расстались, а потом произошло что-то поистине страшное, что оставило свой неизгладимый след на всей этой истории. Сколько он не пытался- не мог вспомнить ровным счетом ничего кроме злобы. Несмотря на эти смутные воспоминания, основанные лишь на ощущениях, его очень сильно тянуло к Федору, необъяснимо сильно. Это желание граничило с нежеланием иметь хоть что-то общее между ними. Ну не скажет же он все это отцу... отцу... Гоголь захотел вспомнить в какой именно момент начал относится к нему столь настороженно. Приходили мысли что так было всегда, но нет ему же нравится проводить время с папой! Ох, как же ему нравится ездить с ним куда угодно, хоть в магазин за продуктами или строительный, он любит папу... любит... да . Но что за странное ощущение? При прошлой поездки его не было.

***

Все время обратного пути Гоголь старший размышлял вслух о теме, напрямую связанной с Федором Достоевским, чем немало наскучил своему сыну. Правда в его словах не было ни капли нового или хоть крошки интересного. Николай первое время пытался поддерживать диалог, но вскоре понял, что можно не вникать, лишь изредка кивая головой и вставляя банальные фразы, по которым нельзя уличить человека в невнимательности или отрешенности. Город по вечернему преображался. Везде светились вывески различных магазинов, клиник и салонов. За окном уже не было видно старых домов, бока которых покрыты ржавыми пятнами, они остались где-то там, далеко. в стороне куда они ездили утром. Щебет отца не прекращался и теперь, когда они припарковали машину у дома и направились к подъезду. Повернув свою светлую голову в сторону говорящего, Гоголь рассматривал красивый профиль, ровный нос и острый подбородок. Эти черты лица перешли от отца к сыну. Не перешли только ямочки и цвет глаз. Острота лица и харизма - да, а вот ямки, появляющиеся при улыбке, которые многим так сильно нравятся- нет. Они достались Агате, которая унаследовала округлости матери, придающие лицу наивное, детское выражение, которое так не похоже на ядовитый характер этой десятилетней девочки. Хотя сейчас она и похожа на маму, чем старше она становится- тем больше заостряется подбородок, уходят щечки, вытягивается тело. Еще лет восемь и за ней будут бегать толпы поклонников, может даже и поклонниц. Представив себе высокую, стройную девушку с золотыми волосами и умными глазами, красивыми чертами лица, сразу в груди просыпается гордость. А она будет именно такой, Гоголь уверен. даже сейчас она отличается от девочек своего возраста, что достаточно хороший намек на красоту, которая уже следует по пятам его сестрички. Ах маленькая Агата, тебя ждет яркое будущее. Гоголь снова мазнул взглядом по отцу, нажимающего кнопку вызова лифта, и понимал почему мама выбрала именно его. Несмотря на возраст, составляющий сорок пять лет, он мало изменился. Казалось, морщины только делают его еще привлекательней. Но помимо этого и умения располагать к себе людей, у Гоголя старшего была высокооплачиваемая работа, связи и мягкий характер по отношению к жене, которая этим явно пользовалась. Несмотря на все это, отец не был достаточно умным. Это доказывали некоторые ошибки, которые не должны совершаться мужчиной под пятьдесят, хотя всякое бывает. Если в отношениях с женой, которую он очень любил, и можно простить явную тупость, но в жизни ее было не занимать. Если в нескольких словах, то кругозор у этого человека был не больше шарика для пинг-понга. Но не могла же настороженность к отцу появится из-за такого? Поток мыслей Николая прервала мать, открывшая им дверь. Зайдя во внутрь, он поздоровался со всеми и, скинув кроссовки, ушел в ванную мыть руки. Мама заглянула туда и позвала кушать, ее красивое, ухоженное лицо ничего не выражало. Золотые волосы прямыми прядями падали на узкие плечи, переливаясь нотками серебра от яркого света в уборной. Не прошло и пяти секунд, как она скрылась из поля зрения. Ей сейчас 36. Вышла замуж в свои восемнадцать и брак этот продлился столько же, сколько ей было на момент бракосочетания. Разница в возрасте родителей девять лет. Нехилая такая разница. Все бы ничего и Гоголь сам бы себе завидовал, если бы не одно но. Слепая любовь отца так и не позволила увидеть и малой части той эгоистичности, хитрости и любви к себе, которой обладала мать. Николай уверен- она кинет их всех в любую минуту, чтобы спасти свою шкуру. Зайдя на кухню, первокурсник увидел семью в полном сборе. Гоголь старший активно и эмоционально рассказывал что-то фальшиво улыбающейся жене, а Агата молча смотрела на своего брата своими большими глазами. Ее хмурые брови говорили о том, что она уловила настроение отца и сына, не сочетавшиеся между собой. Ужин подошел к концу, все разошлись по своим комнатам, только мама осталась, убирая со стола и загружая грязную посуду в посудомойку. Ее острые, накрашенные в салоне ногти отражали свет ламп над столешницей, как и золотой кулон в виде мандариновой дольки. Гоголь прошел в свою комнату, бодро похвалив мамины кулинарные способности, та в ответ лишь кивнула. Наверное только отец не знал что ест еду из ближайших к дому заведений, на самом деле он многого не знает, но никто не старается стянуть с его носа розовые очки относительно семейной жизни, ведь будет намного хуже. Николай размял ноющие плечи, отдача от ружья довольно сильная, нужно не один раз вот так съездить, чтобы тело привыкло к этой нагрузке. Если он скажет родителям, что не желает идти по стопам папы в профессии, его далеко пошлют? А надолго? Раздумья прервал скрип двери. На пороге появилась Агата, серьезно поглядывая на владельца этой комнаты. -Что случилось, душа моя? На ночь сказку читать не буду, сил нет, извини. В ответ на это она лишь покачала отрицательно головой, от чего ее волнистые пряди еще больше выбились из пучка. Завитушки - еще одна деталь, благодаря которой дочь была не похожа на мать. У Николая, в свою очередь, цвет волос был каким-то выгоревшим, бледным, почти пепельным, этот контраст бросался в глаза, когда они с сестрой стояли рядом. -Что собираешься делать? - Хряцать бубліки. - Он задорно подмигнул своим темным глазом и достал из-под подушки пачку ванильных бубликов, которые можно надевать на пальцы, как кольца. - Ты сегодня не надел линз? -Неа. Мне папа не разрешает их надевать, если мы куда-то идем. Ну вообще по разному бывает, сегодня, например, сказал не трогать. Гоголь сел на свой высокий, письменный стол и начал мотать ногами, поедая баранки. - Ты же не хочешь есть, зачем ты ешь? - Кто сказал что не хочу? - Так что ты собираешься делать? - Пойду помоюсь и спать. - Я знаю что ты сегодня не пил таблетки, Коль. Ее голос был еле слышен, но его слух все равно уловил эти страшные слова. Тень пробежалась по лицу Николая. -Ты как-то спрятал их в горле, а после вытащил и скинул в раковину. Для десятилетнего ребенка она была слишком умной и внимательной, что никак не играло на руку ее старшего брата. -Шелли, ну что же ты? - От его выражения лица, Агата вздрогнула. Глаза, пустые и настороженные, сжигали ее изнутри. Кривая улыбка от уха до уха ситуацию не спасала. Таким она его точно еще не видела и столь резкая перемена напугала. - Неужели хочешь поссориться со своим любимым братом? Та отступила на шаг назад, ближе к двери. - Н..нет, я ничего плохого не имела в виду, а лишь хотела узнать их вкус, вдруг они горькие, эти витамины. Папа их т..тоже может мне дать, а..а если они невкусные, то.. - Ты мне говоришь правду? Маленькая девочка судорожно глотнула ком в горле, от чего Гоголю захотелось себя ударить, но отступить он не мог, если об этом узнают- плакало все то доверие, которое выстраивалось годами. И все из-за чего? Из-за того что он не закрыл эту чертову дверь до конца? -Не переживай, они не горькие, лучше если он тебе их даст, скажи мне. Договорились? -Угу.. - Станешь постарше, все объясню. Но если ты хочешь меня увидеть больше трех раз, никому не рассказывай об этом разговоре, договорились? -Угу.. -И о том что ты видела тоже. " всхлип" Агата больше не могла сдерживать горячие слезы. Гоголь спрыгнул с твердой поверхности, в два шага преодолел расстояние до сестры и порывисто, нежно ее обнял. -Девочка моя, прости, прости своего братца. - Он пытался заглянуть в ее глаза. - Все супер, просто ты тоже напугала меня, вот я и стал защищаться таким образом, понимаешь? - Лу.."всхлип"..лучше ударь меня в следующий раз, но не смотри так! - У первокурсника от этих слов больно кольнуло в области груди. -Следующего раза не будет. - Твердо ответил он, крепче прижимая вздрагивающую девочку. -Обещаешь? -Обещаю. Они смотрели друг на друга несколько минут. За это время Гоголь успел стереть с глаз сестры слезы, поцеловать в лоб и пообещать после душа почитать пару коротких рассказов.

***

Возможно после этого их отношения разваляться, как башня из мокрой глины, может наоборот, укрепятся, как закаленная сталь. Одно он понял точно- без таблеток плохо, очень плохо.