Оперный отряд

В маленькой общажной комнате было спокойно и тихо: все соседи были в другом блоке, доделывая домашку или просто болтая с соседями. Кто-то сидел на кухне, но все находились в одном здании, ведь скоро отбой и все жители до одиннадцати часов вечера должны быть здесь. Студенческая жизнь первых курсов филологического факультета только закипала. В перерывах между парами они всей группой бегали по магазинам в поисках недостающих бытовых предметов, потом забегали за продуктами, а уже после всех дел неспешно расходились по комнатам, доделывали конспекты, которые, в силу ещё не приобретённых навыков, не успевали дописать на паре. Рампо глянул на свой стол, который стоял сзади его кровати и вздохнул. Нужно было ещё прибраться, успеть сложить сумку и подготовить одежду на завтра. Парень, конечно, не отличался особой педантностью, но всё же в первый месяц первого курса в пижаме, как бы ему не хотелось, не появишься на паре. На столе был настоящий натюрморт: раскиданные тетради, пару книг, пенал, который он вывернул с целью найти стёрку, электрический чайник и пустая чашка. Рампо махнул рукой и лёг на кровать, достав из под подушки книгу, и принялся за чтение. Хотя бы это занятие как-то скрашивало напряжённые дни, когда ещё толком ни с кем не познакомился и все кажутся чужими. И ещё тупыми. Дверь с привычным скрипом открылась и на прог комнаты зашёл какой-то запыхавшийся рыжий парень. Эдогава убрал книгу и вопросительно посмотрел на него. – Как там тебя... Рампо! Через минут десять будет проходить оперный отряд, сделай всё по красоте и не шуми! – отдышавшись, предупредил незнакомый ему человек и нервно хлопнул дверью. – Ну задрали! Какое дело им до моего беспорядка! Я ж не на кухне устроил! – начал громко возмущаться брюнет, всё равно удобно устраиваясь на кровати. Оперный отряд – это дежурные люди с четвёртого курса. Всё время одни и те же лица заглядывают в комнаты на восьмом и девятом этаже, на другие этажи была другая группа студентов, и проверяли тишину, порядок и запрещёнку. В запрещёнку входило всё, что можно воткнуть в розетку: чайники, кипятильники, удлинители без защиты и прочая электрическая лабуда. Без этих вещей, конечно, не проживёшь, особенно когда они твои личные, а стоять в очередь на кухне, где этому чайнику сто лет, как-то не особо хотелось. Оперный отряд изымали запрещёнку, но позже отдавали. Хотя мероприятие это не из приятных. Нужно было найти конкретного человека, который забрал твою вещь, узнать его этаж и комнату, прийти, стыдливо попросить вещь обратно, выслушать возмущения и непрошенные советы, расписаться за технику безопасности и, пройдя через настоящие круги ада в ожидании, когда найдут твой чайник или другой запрещённый предмет, отдадут обратно. Перваши не любили этих покушителей на личное пространство и даже побаивались. Всё время дежурные по этажу выясняли, когда эти стервятники опять придут к ним, и за десять или пятнадцать минут, оповещали всех, кого они только смогут найти. После этого все начинали судорожно убираться, выключать всё на кухне, прятать свои вещи, которые не должны были находиться в поле видимости. После обхода все начинали говорить шёпотом и выключать основной свет, ведь после половины десятого можно было пользоваться только ночниками и лампами. Или тем, что привёз с собой, некоторые подвешивали на люстру ручной фонарик, кто-то вообще зажигал свечи, плюя на правила пожарной безопасности. Рампо уже полностью погрузился в книгу и сюжет, прежде чем его блаженство прервало резкое открытие двери. В комнату по-хозяйски зашёл высокий парень и осмотрелся. – Ага, первый курс... Филфак, верно? – он начал оглядываться, бросив взгляд на стол. Эдогава кивнул. – Сосед где? – В другом блоке. – перелистывая страницу, ответил Рампо. Парень сделал один круг по комнате и обратно подошёл к столу. – Так, чтец, вообще не люблю кого-то отчитывать, но настроение сегодня такое. Чайники у нас запрещены, моя задача сейчас забрать у тебя эту штуковину. – он указал пальцем на серебристый прибор, легонько дотронувшись. Чайник. Нужно было убрать до того, как сесть за книгу. Нужно было спрятать в шкаф. Эдогава закатил глаза и убрал книгу в сторону, попутно вставая с кровати. – Ну а если я сейчас уберу это? – скрещивая руки на груди, недовольно предложил Рампо. – Было бы очень чудно, если ты бы убрал это до моего прихода, но я его уже увидел. – спокойно объяснил оперник, беря чайник в две руки. – А, на столе убери следы бурной деятельности. Брюнет думал с ним поспорить о глупости этих правил, но ничего не сказал, позволив уйти на порог парню. – А где мне тебя найти... Да как тебя зовут? – пролепетал Эдогава. Черноволосый на ходу обернулся. – Ха, познакомиться захотел? – наигранно кокетливо убирая прядь за ухо, спросил незнакомец. Рампо возмущённо нахмурился, собираясь возразить, но его перебили. – Эдгар По, 455 комната, 12 этаж. Приходи вечером, у меня до семи пары каждый день. – он уже закрывал дверь. По прошёл по коридору в поисках своего напарника и улыбнулся, когда он увидел, как тот отчитывал за шум какую-то комнату. Прям как котят: так злобно, будто сейчас за шкирки их возьмёт и начнёт трясти. Черноволосый ещё минуту стоял под возмущённые восклицания, прежде чем друг обернулся. – Муши-сан, смотри какой улов! – Кто-то совсем что-ли первый день? Уже какая неделя идёт, а они спрятать никак не смогут! – он всё ещё не мог остыть после выговоров очередной комнаты, которая включила на всю громкость музыку перед отбоем. – Наверное, забылся просто. Это же последний этаж? Пошли, тебе ещё конспект переписывать! – начиная удаляться к лестнице, напомнил Эдгар. – Чёрт! – сжимая кулаки, быстро пошёл за ним Мушитаро. Они поднимались по лестнице ещё четвре этажа в тишине здания. Обшарпанные стены в темноте начинали выглядеть ещё более жутко. Все уже старались укладываться спать. – Зато утреннему чаепитию сегодня быть! – смотря на недешёвый чайник, воскликнул По. – Это точно. Ай, ещё молодо-зелено, найдут время на очередь на кухне! Акт составлять будешь? – Да ну его, там какой-то умный паренёк, видно, что забылся просто. – пожав плечами, возразил Эдгар. – Ты прав, если на всех акты составлять, то и бумаги в университете не хватит. – спокойно ответил Огури, открывая дверь. Двое прошли по коридору, где половина ламп уже не горели. Они сначала зашли к их знакомым пожелать спокойной ночи, прежде чем под возмущения коменданта юркнуть в дверь своей комнаты. По был знаком с Мушитаро ещё с первого курса и заселения в общежитие. Будущих друзей сразу распределили в одну комнату, будто заранее зная, что они поладят. Эдгар и Огури были двумя противоположностями, которые, как ни странно, уживались с друг другом на ура. Сразу поняли, что в группе они самые умные и начали работать, как не работали никогда: олимпиады, проекты, выезды на конкурсы. Их тесно связала учёба не только как напарников, но и как друзей. Мушитаро часто мог продолжить фразу По, как будто читая его мысли, Эдгар спокойно реагировал на вспыльчивость друга и всегда знал, как успокоить. Ещё их связывал азарт к спорам. Огури был обаятельным молодым человеком, поэтому они часто спорили, сможет ли он закадрить очередную первокурсницу, которая потерялась в аудиториях. Мушитаро же часто спорил с Алланом, сможет ли тот обыграть однокурсника на анализе литературного текста. Спорили, в основном, на бытовые дела. Проигравший мог неделю мыть посуду, если спор был крупный, мог подметать или писать конспект за двоих. Это было хорошим развлечением для обоих. Ещё интересней начали проходить вечера, когда их поставили в оперный отряд. – Ты так спокойно у него чайник забрал, я бы уже комнату разнёс на твоём месте... – садясь на кровать, выдохнул Огури. – Ха, нужно поддерживать звание хорошего полицейского, это ты же у нас плохой... – пожав плечами и поставив чайник на деревянный стол, ответил По. – Слышал, что меня там уже смертью с косой называют. Эдгар засмеялся. – Так, смерть с косой, давай конспект дописывай, а я спать уже буду, хорошо? – снимая рубашку, спросил Аллан. – Да ради Бога, я тогда лампу только включу... Рампо, проснувшись, сразу лениво встал, сразу заметив, что назойливый и глупый сосед куда-то ушёл. Он сразу начал собираться на пары, которые должны были начаться через сорок минут. Собрав целую сумку тетрадей, парень поплёлся на кухню, чтобы сделать чай, ведь вспомнил, что чайник забрал оперник. На кухне же выяснилось, что в оперном отряде, который проверял их этаж, есть два человека. Тот, что повыше и с длинной чёлкой, по словам сожителей, просто душка: акты и объяснительные не заставляет писать, сразу всё отдаёт и решает без лишних скандалов и конфликтов. Тот, что пониже и с чёлкой на бок, гроза этажа. Любит покричать, пожаловаться ректору, обязательно, не смотря на тяжесть провинности, заставит написать объяснительную. Рампо всё же выдохнул – попался добрый оперник. Осталось только зайти к нему после семи и вежливо попросить вещь обратно. Огури и Эдгар спокойно попили чай из чужого чайника, поели печенья, которое испекла гроза восьмого этажа и начали неспешно собираться на первую пару, которую по началу думали прогулять, ещё поспав. Но всё таки совесть замучала. На тесном душном коридоре Эдогава ни раз ещё увидел По, которого, в силу его роста, очень трудно не заметить. Ещё раз он его увидел, когда ошибся аудиторией. Тот глянул с первого ряда на него с ухмылкой и прищурил глаза. У Рампо что-то свело в животе – всё таки красивая улыбка. Отучившись, брюнет ещё зашёл в магазин за сэндвичем, который ему понравился ещё в начале года. Потом ещё долго и муторно парень делал презентацию на литературу. Вообще, ему абсолютно легко давалась учёба, филфак он выбрал не с проста. Он всю жизнь хотел связать себя с языками и позже уйти в науку. Но из-за резко навалившейся работы Эдогава, конечно, испытывал небольшие сложности. Брюнет выдохнул, когда закончил и, сохранив в рабочую папку домашнее задание, встал с места. – Нужно... А, уже половина восьмого, нужно бежать к этому... Идиоту. Петли двери 455 комнаты всегда были смазаны перфекционистом, который проживал здесь. Порядок был идеальный: стол чистый, всегда протертый, посуда вымыта, шкаф убран. Всё благодаря Мушитаро. Эдгар сидел и пытался починить замок на рюкзаке, прежде чем заметил сзади себя незнакомую маленькую тень. Он тут же обернулся и увидел перед собой того первокурсника, у которого вчера безжалостно забрал чайник. – А... На соседнем столе забирай. Акт не буду писать, но буду тщательней проверять твою комнату.. М-м, 243 же? – Да, 243, спасибо большое... – обернувшись, уже стоя с чайником в руках, поблагодарил Рампо. – Да не за что, только на Огури не нарывайся. Ты же помнишь, что четыре акта – это вылет? Будь аккуратней, нам ещё умы нужны, а видно, что ты не глупый. – По говорил это всё, улыбаясь, уже забыв про сумку. В комнату резко зашёл Мушитаро с каким-то пакетом. – Ой, вспомнил солнце, вот и лучик! Здравствуй! – радостно воскликнул Эдгар. Огури обошёл взглядом Эдогаву и поджал губы. – Это что за малец? – Владелец чайника. – Понял, а владелец чайника не поможет мне с лексическими нормами и ошибками? – недовольно спросил черноволосый. – Ну я так то могу, у меня на олимпиаде были такие задания... – замявшись, ответил Рампо. Мушитаро удивлённо глянул на него и отодвинул стул, приглашая сесть. – А в пакете есть что-то съедобное? – качнувшись на стуле, просил По. – Если нравятся документы с деканата, то можешь покушать и это. – раздражённо ответил Огури. Эдогава же в это время быстро исправил все ошибки: задание оказалось легче, чем ему показалось сначала. Практически те же самые, что и были на олимпиаде. Мушитаро, заметив, что Рампо заметно расслабился, подошёл и наклонился, осмотрев тетрадь. – Так ты у нас умный получается? – привычно изогнув бровь, заметил черноволосый. – Наверное... – Не, он вообще умничка, сегодня препод мне его хвалил. – уже что-то жуя, сказал По. Мушитаро одобрительно кивнул. – Ладно, я тогда пошёл. – чуть с тревогой, вставая, сказал Эдогава. Эдгар улыбнулся и повернулся в его сторону. – Номер свой оставишь? Рампо развернулся и в моменте напряжённо выдохнул. – Если не хочешь, то ладн... – Я оставлю. – перебил его брюнет, поспешно подходя к столу и начиная писать цифры на первом попавшемся листочке. – Благодарю! Парень ничего не ответил и быстро вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. – Ха, поплыл... – По хотел что-то сказать, но его перебил Огури. – Мальчик на побегушках... – добавил парень. – Мне кажется, что ты его запугал чутка... – продолжил Мушитаро, собирая сумку. – Он просто какой-то тревожный. У Эдгара образ Эдогавы вызвал не наигранный спортивный интерес: он то посмотрит его расписание, то опять зайдёт в комнату на дежурстве, ненароком подмигнув смущённому брюнету, то спросит про день на коридоре. По видел, как он сразу же терялся, но всё равно старался резво отвечать, не показывая своего стеснения. – Ты знаешь, он только по началу такой забитый, с ним чуть дольше поговоришь, так очень интересный и открытый! – в очередной раз пройдя мимо аудитории, где сидел Рампо, заметил Аллан. Огури доставал из сумки ноутбук, чтобы сразу, как придёт в кабинет, положить на стол. – Верю, а ты не думал его к нам на чай позвать? – вздыхая, спросил Мушитаро. Эдгар посмотрел на друга с азартом в глазах. – Печенье с тебя, как с автора идеи! – воскликнул По, открывая тяжёлую дверь. – "Не такой он уж идиот, очень добрый, вполне себе приличный, а я сразу на него наговорил... " – подумал про себя Эдогава, когда вновь увидел силуэт оперника на коридоре. Тут на телефон пришло сообщение. Странно, Рампо очень редко получал сообщения, разве что из группы с сокурсниками. – "Привет, хочешь сегодня после семи часов у нас чай попить?" Брюнет покраснел и отложил телефон. Все как-то побаивались этих двух, то есть вся его группа, а он сними чаёвничать будет. Эдогава всю пару думал над ответом, сначала набирая текст сообщения, потом вновь его стирая, пока через час снова не поступило ещё одно: – "Да или нет?)" – Ладно, один раз живём, была не была... – прошептал Рампо, написав, что всё таки придёт. Парень был в нежной тревоге до назначенного времени: он то нервно раскачивался на стуле, потом побежал в ближайший магазин за булочками с корицей, сразу идеально собрал все вещи, полностью убрав стол от мусора и лишних листов, спрятал чайник глубоко в шкаф и стал ждать. Как только на часах стукнуло пятнадцать минут восьмого, Эдогава сразу подорвался с места, сразу даже забыв про купленное ранее угощение, потом, вернувшись в комнату, выдохнул и с непонятным чувством в животе побежал на двенадцатый этаж. – Привет! Садись, мы тебя ждали! – приветливо воскликнул По, прищуривая глаза. – Привет... Спасибо.. Огури, размешивая сахар в чае, приподнялся, чтобы посмотреть на то, что принёс Рампо. – Ого, а я то печенье испёк, но да ладно, еда тут лишней не бывает. – заметил черновлосый, присаживаясь на стул. В комнате три стула были придвинуты к одному столу, который напоминал больше парту. В 455 комнате, если такая перестановка происходила, то это означало лишь то, что жильцы комнаты планируют хорошо провести вечер в обществе чая и милых бесед. – А ты хорошо готовишь! – отметил Эдогава, поспешно жуя печенье. – Спасибо большое, а тебя дома совсем не кормят? – усмехнулся черноволосый. – Тут я стараюсь нормально есть, но иногда не получается... – По бюджету или времени? – уточнил По, делая глоток горячего чая. – И то, и другое... – грустно ответил брюнет. – А на выходные ездишь куда? – спросил Мушитаро. Эдогава заметно замялся, как будто ему стало очень тревожно. Даже страшно. – На выходных я здесь... – А к родителям? Перваши только так. Выходные, так сразу домой. Далеко где живёшь? – увлечённо начал распрашивать Эдгар. – Нет, не особо. – он сжал в руках чашку. По переглянулся с другом. – А что тогда? Рампо поджал губы. – Мои родители сказали не возвращаться домой, когда я не выбрал медицинский. – отрезал Эдогава, сразу глотая чай, будто бы затыкая себя. Аллан сочувствующе посмотрел в глаза брюнета. Теперь он понял, почему тот как будто всегда не в своей тарелке. Лишившись чувства защищённости и главной опоры, он ощущал себя здесь одиноко. – Прости, это же просто ужас... Как ты справляешься? – спросил Эдгар, закусывая нижнюю губу. Огури сидел в шоке ещё несколько секунд, даже не моргая. – Ничего, я знал, что у них будет такая реакция. На стипендию живу, ещё пишу сочинения и эссе всякие за деньги. На проживание копил с класса восьмого. Не предал мечту, но не оправдал ожидания родителей. – рассказывал Рампо, параллельно делая несколько глотков чая. Мушитаро смотрел на то, как его друг меняется во взгляде. – Ну ты это... Если что забегай к нам, мы тебя голодным не оставим. – сказал Огури, похлопывая нового друга по плечу. Эдогава почувствовал комфорт и безопасность. Будто бы оказался вновь дома, где его согреют, поймут и накормят. Трое сидели так ещё до половины десятого и пошли провожать Рампо до двери, параллельно проверяя все комнаты. – В этот раз без улова? – спросил у напарника Мушитаро. – Получается так. – черноволосый развёл руками, показывая, что в них пусто. После этого момента Эдогава заметно сблизился с оперниками. Понеслось: вечерние встречи, разговоры в столовой, локальные шутки, проведение времени в библиотеке, куда брюнет затаскивал двоих. Но тянущее ощущение в животе быстро распространялось на грудь, когда Рампо видел Эдгара. Видел, как тот улыбается, прикрывая рукой тонкие губы, как тот, заметно стараясь, объясняет ему тему, который тот нарочно не понял, чтобы именно он объяснил ему, когда они останутся в комнате вдвоём. Иногда он пропускал мимо ушей всё сказанное По, ведь Эдогава слушал его голос как музыку, как биение капель дождя об окна, как то, что можно слушать вечно. Иногда Эдгару с улыбкой приходилось выводить брюнета из транса наслаждения. На улице зябко и холодно – ноябрь наступал на пятки. С утра, даже под тёплым одеялом, мерзляво, что Рампо хочется дрожать и до последнего не вылезать из кровати. Сегодня выходной. Все разъехались по домам, только три человека и он с его группы остались в общежитии. Горло неприятно болело – начало простуды. Эдогава уже выпил всё от кашля и температуры из его аптечки и уселся за стол. Вечер. Темнеет рано, уже в семь синяя пелена покрывала город. Сидя в пледе, всё равно было холодно. – Не хватало мне ещё температуры... – пробубнел парень и попытался сконцентрироваться на анализе текста. Глаза горели, взгляд не мог устоять на чём-то одном. Пытаясь согреться, дыша в сложенные ладошки, Рампо услышал три стука и открытие двери. В сердце что-то дрогнуло. – Привет, чтец, ну что ты тут? – сразу стало тепло от его голоса. Эдогава повернулся и сразу же увидел забеспокоившееся лицо Аллана. – Господи, что с тобой? – испуганно спросил По, подходя ближе и прикладывая руку ко лбу друга. – Чуть простыл, не бери до головы. – отмахнулся парень. – Так, градусник есть? – Нет... – виновато ответил брюнет. Эдгар поставил одну руку на бок и задумался. Потом перевёл взгляд на Рампо. – Пошли ко мне, у меня есть. Эдогава сонно потянулся и зажмурился. Усталость давила на его тело. И вот они вдвоём уже идут по пустому коридору. Тут тоже холодно, но на душе становилось тепло, когда о нём так трепетно заботились. Единственное, что освещало лестницу между этажами, так это лампа, которая и то горела едва едва. Рампо, пропустив ступеньку, предательски споткнулся, но его тут же схватили за руку, так и не отпустив, когда они продолжили идти вперёд. У Эдгара был обеспокоенный вид. – Пил вчера? – Ну ты дурак что-ли? – недовольно спросил Эдогава. – Мало ли выходные отмечал... – Я только с вами тут общаюсь, с кем мне ещё пить, а что вообще пить, кроме чая? – фыркнул брюнет, подходя к двери знакомой комнаты. В комнате было совсем темно. По словам Аллана, проводку основной свет никто не собирался чинить, поэтому Огури пошёл разбираться в деканат и зав хоз. Светила только одна настольная лампа. Пока По возился в поисках градусника и чашки, Рампо уже успел задремать, укутавшись в чужой плед. Черноволосый обернулся, найдя всё, что ему нужно было для больного, и замер. Хотелось что-то ему сказать, мол, вставай, но не хотелось будить. В груди что-то загудело, и Эдгар просто сел рядом с ним, сдерживая желания погладить его по голове. Всё таки не стоит отрицать, что он был влюблён как никогда. Ища на коридорах эту маленькую фигурку, помогая ему с домашкой, хотя он знал, что Эдогава всё прекрасно понимает, но просто хочет, чтобы они побыли вместе. Он делал это всё, потому что им управляло это непривычное чувство внутри. Хотелось как-то обнять, утешить и помочь Рампо, хотелось поцеловать его в лоб, зарывшись в мягких и пушистых волосах. Хотелось многого. Но вот, этот комок, что поселился в его душе, спит у него на кровати, занимая место. Эдогава – это награда за все его старания в университете, за все олимпиады и выездные конкурсы, награда за то, что По живёт. Эдгар наклонился над ухом парня. – Ты мне очень нравишься. – прошептал парень и встал с кровати. Дверь открылась и на пороге появился Мушитаро, хотя уже что-то рассказать. Аллан положил указательный палец на губы. Друг понятливо кивнул и поднял руки вверх. – Колыбельную петь будешь? – шёпотом спросил черноволосый, садясь на кровать. Парень усмехнулся. А хотелось бы. Через некоторое время Огури вышел, зная, что двоим нужно побыть вместе. – Я всё слышал. И ты мне очень нравишься. – прошептал Рампо. Эдгар улыбнулся и сел вместе с ним. – И что будем делать? Опять я к тебе буду приходить и объяснять теорию литературы, пока ты на меня щенячьими глазами смотришь? – усмешливо спросил По. – Нет, ты теперь будешь приходить ко мне и мы будем обниматься, кстати, соседа выселили. – шёпотом пояснил Эдогава, кутаясь в пледе. – Это ты Огури спасибо скажи. И чайнику своему, теперь буду приходить только с такими намерениями. – погладив брюнета по голове, сказал Аллан. Казалось, что весь мир ждёт, пока Рампо прижимается к губам По, изредка давая передохнуть, мир ждёт, пока они прижимаются друг к другу, как будто завтра не наступит. И мир ждал. Звёзды ждали, ждал и Огури за дверью.