Safety zone

Вокзал. Место, где дышалось легче. У Хосока было нездоровое количество романтизации связанное с этим местом. Это не как аэропорт. Совсем нет. Это было именно как вокзал. Визуальный колорит прибывающих и эта самая возможность сбежать. Куда угодно. Лишь бы денег на билет хватило. А это все-таки не аэропорт. Их хватит. Пускай не так далеко удастся сбежать. Единственная причина, почему Хосок не любил вокзалы — это шум. Он оглушал. Раздражал барабанные перепонки. Но ничего. Это можно было и потерпеть ради ощущения лёгкости. Свободы на кончике языка. Запах угля и масла. Вот так пахло спокойствие дороги. Хосок дошёл до места для курения и затянулся. Было неудобно курить в родном городе: создавалось ощущение будто за тобой постоянная слежка. Кто-то всегда готов донести, очернить, облаять. И хотя у него не было секретов от семьи, все же курить в этом месте было некомфортно. Перед каждой затяжкой он оглядывался, но знакомых лиц все не встречал. Тревожность не ушла. Была ли она из-за окончания отпуска или уже из-за длительного пребывания дома, Хосок не понимал, сколько ни копался в своей голове. Просто он проснулся сегодня с ней. И воспринимал это как данность. Как погоду. Значит, сегодня будет грустно. Значит, сегодня будет тяжело передвигаться. Значит, сегодня будет хотеться курить чуть больше, а голова под конец дня будет ныть от никотина. Однажды он бросит и курить, и тревожиться. Хосок провел языком по зубам. Ещё один минус тревожности. Он не забыл сходить в душ, но забыл почистить зубы. Казалось бы, мелочь. Но теперь эта мысль не даст ему покоя до самого прибытия. Он будет проводить языком по зубам, надеясь, что они сами по себе вдруг по себе станут чистыми. Может Хосок головой и понимал, что никому нет дела до его персоны на этом вокзале, но с тревожностью сложно спорить. Поэтому он после каждой затяжки продолжал смотреть на людей вокруг. Поэтому после каждой затяжки он проводил языком по зубам ощущая налёт пищи за весь день. Поэтому после каждой затяжки он ненавидел себя. Совсем немного. Сугубо для наказания за свою оплошность. Раздался гул железнодорожных путей. Прибыл поезд. Это был товарный поезд. Пустой. Не без отсеков для угля или что там предполагалось перевозить. Просто пустой. Какой-то парень сверил свой билет с номером поезда. Объявили посадку на поезд. Мимо проходили куча людей, а Хосок в каждом искал знакомое лицо, в голове уже продумывая ответы на вопрос о курении. Фантазии о грубом “а вас ебет?” или об абсурдном “вы обознались” казались самыми интересными, заманивая погрузиться в себя на чуть дольше, чем бы хотела обычная тревожность. Раздался смех. Хосок повернулся. Группа девушек решила сделать фотографию. Хосок улыбнулся, наблюдая за счастливыми людьми. Оставалось 15 минут до отправления. Он закинул рюкзак на плечо, сделал последнюю затяжку, выбрасывая сигарету в урну, и направился к своему вагону. 3 вагон 36 место. Единственное что было постоянно в этих маленьких путешествиях. 3 вагон 36 место.