засранец💔:
16:17
[водитель заберёт тебя,
буду дома к вечеру
не скучай, золотко]
Юнхо, глядя в экран смартфона, хмурится. Минги хоть и отзанимался всю тренировку без нареканий, но ускакал, как только Юнхо дал на это зелёный свет, а теперь шлёт ему снова сообщения, ответы на которые вряд ли откроет.
Минги с завидной регулярностью заставлял своего личного водителя забирать Юнхо откуда бы то ни было в любое время суток — и после тренировок, и после работы, и после прогулок, и после пар. Даже оттуда, откуда Юнхо было проще добраться до общежития — как сейчас, например, и Юнхо на самом деле чувствовал себя очень неловко всякий раз, когда господин Ли — мужчина в возрасте, добродушный и забавный — забирал его со всяких попоек в самых разных видах. И отказы Минги не принимал, потому что в случае, если Юнхо вдруг не оказывался в его автомобиле, он вынуждал бедолагу Ли ездить по городу и искать Юнхо чуть ли не с фонариком, лишь бы доставили золотко домой в целости и сохранности.
Когда Минги называл Юнхо золотком при всех, и особенно при своём водителе, Юнхо готов был проваливаться под землю раз за разом.
вы:
16:19
[я доеду сам, минки
хватит заставлять беднягу таскаться за мной]
засранец💔:
16:19
[какая жалость, что я забыл спросить
тебя раньше]
16:20
[он уже едет, юю]
Юнхо удивляется, что ему вообще что-то ответили, но раздражённо выдыхает и поправляет спортивную сумку на плече. Минги невыносимый. И не поехать нельзя, потому что в таком случае Минги будет вести себя со своим водителем, как свинья. А теперь Юнхо должен будет опять куковать в пустой квартире Минги один и ждать возвращения этого блудного засранца, просто потому что ему опять стало скучно или типа того.
Тем не менее Юнхо забирает кое-какие вещи из комнаты отдыха и выходит из кампуса. На улице ноябрь, в лицо сразу ударяет холодный воздух так сильно, что Юнхо зарывается носом в высокий воротник куртки. Припаркованный автомобиль уже ждёт его на парковке университета, и почему-то сейчас, разгорячённый после усиленной тренировки и голодный, Юнхо даже не может злиться на Минги за его выкрутасы — подогрев сидений действительно прикольная штука равно как и бесплатное своеобразное такси.
— Здравствуйте, Юнхо-щи, — мужчина за рулём тепло улыбается ему и кивает.
— Просто Юнхо, господин Ли, мы ведь договаривались, — Юнхо чувствует себя неловко от подобного официоза.
— Как скажете, Юнхо-щи.
По смешинкам в чужих глазах Юнхо разбирает довольство, а потому усмехается и, пристёгиваясь, откидывается на сиденье.
— Как ваши дела? Как дочка? — спрашивает он, отстранённо смотря в начинающие пробегать мимо пейзажи и вспоминая свою последнюю встречу с господином Ли. — Вы говорили, что она сдаёт экзамены?
— Ах, и правда, — лицо мужчины становится мягче. — Сдала, Юнхо-щи, сдала уже давно, сейчас ждём результатов. А как ваши успехи? Как команда?
— Сонбэ выпускаются в этом году, так что немного волнительно. Но в целом, я думаю, ничего? Надеюсь, что не подведу их.
— Уверен, что всё будет в порядке. Вы очень толковый, некоторым бы не помешало поучиться вашему усердию.
Юнхо стреляет в отражение лица мужчины взглядом. Тот всё ещё улыбается, хотя Юнхо кажется, что уже не так расслабленно, как раньше, — даже если никто не обозначил имени Минги, вероятно, речь идёт именно о нём. Юнхо порой не понимает, почему господин Ли до сих пор продолжает работать на его друга — не в деньгах ведь дело. Минги не платит баснословные деньги и не обещает золотые горы, всё, что он делает, это капризничает и заставляет приезжать среди ночи только потому, что ему лень идти до магазина.
вы:
16:45
[ты невозможный
это последний раз, когда
ты заставляешь его
приезжать за мной]
Юнхо знает, что это не поможет. По какой-то непонятной причине он всегда идёт у Минги на поводу — стоит тому только открыть рот и начать нести всякую несуразицу, как Юнхо тут же теряет весь свой серьёзный настрой и поддаётся на харизму Минги. По-настоящему чарующую.
И наверное поэтому их странные отношения до сих пор имеют место быть.
вы:
16:49
[сегодня комната в
твоём распоряжении,
можешь позвать парней]
Он набирает короткое сообщение своему соседу по комнате. Юнхо знает, что у того проблемы с личной жизнью более серьёзные, чем капризы парня, который не терпит возражений. Там безответная любовь до гроба, разбитое сердце и, кажется, было что-то про парня того парня, который нравится соседу, — Юнхо и слушал плохо, и в подробности вдаваться перестал, как только количество участников этого любовного покемона перевалило за троих.
бро-бро:
16:51
[спасибо, юнхо-я
ты снова к минки?]
вы:
16:51
[к сожалению]
В ответ Юнхо получает лишь сочувствующий смайлик, но, в целом, ему достаточно.
К тому моменту, когда они подъезжают к апартаментам Минги, на улице совсем темнеет. Минги живёт у чёрта на куличиках, добираться сюда и отсюда — настолько выматывающе, что Юнхо сюда, кажется, на своих двоих даже и не ездил ни разу.
— Спасибо, господин Ли, — он наклоняется, заглядывая в салон автомобиля. — Просить вас не приезжать за мной больше — глупо, да?
— Это моя работа, Юнхо-щи. Не вы, так кто-нибудь другой, а ваша компания мне очень приятна, — благодушно отвечает мужчина, и Юнхо поджимает губы. Интересно, сколько пассий Минги он возил за всё время?
На душе становится тоскливо, когда Юнхо об этом думает. Минги, выросший без родительской любви — отца он даже никогда не видел, — с возрастом стал ещё более холодным и дерзким, а свою потребность в тепле и общении частенько пытался перекрыть всякими-разными сомнительными связями. Быть может, поэтому Юнхо и не может отказать ему.
Потому что знает, что с ним Минги чувствует себя лучше.
Ожидаемо, чужая квартира встречает его прохладой и темнотой. Юнхо по-хозяйски включает обогреватели в спальне и в гостиной, ставит полный воды чайник, а потом заглядывает в холодильник. Здесь привычный запас — несколько банок пива, бутылка вина и упаковки с готовой едой.
«буду поздно, золотко, не скучай»
Юнхо усмехается и, срывая стикер с пакета, достаёт коробки на стол. И всё же он не может отрицать тот факт, что своеобразная забота Минги льстит ему. Юнхо, если верить маме и друзьям, довольно хорош собой, он умён и деликатен, и такое нравится окружающим. Он никогда не страдал от нехватки внимания в свою сторону, пусть и старался избегать всяких неловких признаний, а потому он не мог игнорировать тот факт, что часто ощущал довольство рядом с Минги.
Минги, такой жуткий балбес, был милым, даже если его капризы заставляли, порой, хвататься за голову.
Юнхо цепляет стикер обратно и щёлкает коробки с едой, чтобы выложить в сториз с лаконичным и неброским эмодзи сердечка. Минги после такого становится мягким и кротким — самое то, чтобы сказать ему о том, что его наглые выходки уже сидят к печёнках.
Уведомление в мессенджере не заставляет себя ждать, впрочем, Юнхо даже не нужно смотреть в экран, чтобы понять, кто настолько быстро обращает внимание на его публикацию.
ву-ё:
17:27
[смотри не подавись]
Юнхо просто смахивает сообщение от Уёна, начиная глупо хихикать себе под нос. Знает, что друг имел в виду совсем не еду — обстановку кухни Минги он знает прекрасно, и разобрать, где именно находится Юнхо, у него проблем не составило.
Может быть, когда-нибудь Юнхо задумается о том, как всё это выглядит со стороны, но явно не сегодня. Ему удобно видеться с Минги, что бы кто ни говорил на этот счёт, а значит, до остальных нет дела. У Уёна на личном фронте тоже какие-то мутки — вроде есть кто-то, а вроде и нет, он то жалуется, что ему грустно и одиноко, то светит засосами от шеи до пупа и канючит, что не может нормально сидеть на своей вертлявой заднице. Его громкие причитания иногда достают ещё сильнее, чем их с Сонхва споры по поводу дуделки и валторны, а уж его вечные разборки с Саном… Юнхо, если честно, даже не уверен по поводу его ориентации, как, впрочем, во всей оставшейся, кроме него, Сонхва, Хонджуна и Минги, половины команды.
Когда Юнхо открывает коробку за коробкой, он не может не поймать себя на мысли, что, возможно, Минги на самом деле был бы хорошим парнем. Он подмечает очень много вещей, запоминает детали, чтобы потом выдать что-нибудь этакое на день рождения или вот, как сейчас, подготовить самую любимую еду, пока занят своими делами. Юнхо, засовывая в рот огромный кусок курицы в панировке, мысленно Минги благодарит.
И, к сожалению для него самого, немного теряет запал высказать пару ласковых ещё сильнее. И как только, когда тут такая вкусная еда, тепло и скоро горячий парень под боком?
В мысли врываются воспоминания сегодняшнего дня, где, кстати, Юнхо приятное, конечно, получил, но вот чувствовать жар чужого тела под своим собственным — это совсем другое.
Может быть, думает он, разговор снова затянется. С Минги это бывает повсеместно.
Пока Юнхо набивает живот лапшой и овощами, запивая это всё пивом, он просматривает заметки в блокноте — завтра надо заглянуть к первокурсникам и объявить о скором наборе в волейбольный клуб, потом утвердить состав команды на соревнования, потом договориться с преподавателем насчёт прогулов своего недо-благоверного и зайти в профсоюз, чтобы выбрать дизайн листовок на музыкальный фестиваль. А ещё у Юнхо завтра тренировка со старшеклассниками, которые приходят с соседней школы.
И это всё, не считая привычной рутины в виде лекций, двух лабораторных и Минги, который снова будет липнуть к нему с самого утра, потому как ночевать они будут вместе. Даже если Юнхо ляжет в гостиной, или в гостевой спальне, или на коврике у входной двери, Минги всё равно пристроится рядом, а потом будет донимать, как ему было жарко или как сильно Юнхо пинается во сне.
К тому моменту, когда имеющиеся у Юнхо записи и лекции просмотрены, он уже приканчивает две банки пива и наедается от пуза. Он хлопает себя по животу, чувствуя сытую тяжесть, и откидывается на спинку стула. Пожалуй, ему следует принять душ и отдохнуть хотя бы полчаса, прежде чем он приступит к выполнению других заданий, потому что глаза слипаются от сонной дозы алкоголя, сытости и раннего подъёма.
Вот что-что, а возможности мыться в месте, где не нужно думать о количестве горячей воды и о возможных взглядах на самое сокровенное, Юнхо точно рад. У Минги шикарная душевая, большая ванная и теплый пол вместо старой шторки и ледяного кафеля. Впрочем, у него все удобства лучше — и широкая кровать с ортопедическим матрасом, и чистый унитаз, и прачечная на цокольном этаже апартаментов. Иногда это бывает на руку, чем Юнхо с большим удовольствием пользуется.
Бутылёк его собственного шампуня занимает своё привычное место — и если раньше на полке, специально выделенной Минги, был только он, то сейчас здесь практически все предметы мужского обихода. Глядя на свою бритву и пену для бритья, Юнхо задумывается, сколько на самом деле проводит времени в этом доме.
Много, подсказывает ему охмелевший мозг.
Юнхо нежится под горячими струями, пока не согревается окончательно — и зачем вообще пил пиво, спрашивается? У Минги точно была смесь для глинтвейна, вот что бы точно подошло для того, чтобы прогреть внутренности и косточки, а не холодное нефильтрованное.
Душ окончательно превращает Юнхо в размазню. Первая попавшаяся под руку футболка оказывается футболкой Минги, и первые вывалившиеся из шкафа брюки — тоже. Юнхо одевается, ощущая тяжесть в конечностях и в голове, чужая постель встречает его удивительно мягкой подушкой и тяжёлым, окутывающим тело в кокон одеялом.
Сон приходит быстро. Юнхо только успевает подумать о том, что в его общаге жутко неудобные и скрипучие кровати, даже спать на которых без последствий для ушей невозможно.
А уж заниматься сексом и подавно.
Его будит хлопок двери. Юнхо моргает сонно, слепо пялясь в темноту спальни, и зевает. Он вдруг понимает, что даже не поставил будильник перед тем, как лечь спать, так что злиться на Минги за пробуждение или испытывать недовольство он точно не может. В любом случае Юнхо ещё нужно кое-что выучить, а затем поговорить с Минги. Хотя бы попытаться.
Ну, в целом, как получится.
Иногда Юнхо корит себя за мягкотелость по отношению к Минги, который заслуживает, пожалуй, иногда хорошего такого пенделя, но в то же время… Это ведь Минги. И как на него злиться?
Юнхо, кутаясь в пушистое мягкое одеяло, проходит в гостиную и заваливается на диван. Тут теплее, чем в спальне, поэтому по коже расползаются мурашки — такие мелкие-мелкие, от которых волосы на затылке встают дыбом.
Плеск воды в ванной даёт понять, что проснулся Юнхо именно от хлопка её двери, а не входной, что значит, что время, скорее всего, ещё более позднее, чем Юнхо мог предположить. Он выглядывает часы на микроволновке — жёлтые цифры тускло подсвечивают «19:10» — и облегчённо выдыхает. Он поспал-то совсем ничего, ещё не поздно, возможно, они с Минги даже смогут осилить одну серию какой-нибудь дорамы.
Юнхо залипает в телефоне, продолжая сидеть, укутавшись, словно гусеница, на диване. Он знает, что если сядет на кухне за барной стойкой, Минги напугается (скорее всего, не по-настоящему), а потом будет виснуть на Юнхо, чтобы его пожалели.
Поэтому Юнхо сидит здесь, где его видно заранее, на диване в гостиной. Возможно — самую капельку, — он надеется насладиться прекрасным видом, открывающимся с этого места.
Он знает.
ву-ё:
17:29
[ах ты игноришь меня сучонок]
ёсан-и:
17:30
[вот бы меня так кто кормил]
бро-бро:
18:05
[привези и мне кусочек Т___Т]
засранец💔:
18:49
[о, моя еда]
Юнхо смахивает все уведомления, но его палец зависает над последним. Размыслив всего секунду, он открывает диалог с Минги и отвечает, несмотря на то, что они находятся буквально в соседних комнатах и увидятся быстрее, чем Минги вообще увидит это сообщение.
вы:
19:13
[не-а, моя]
Живот всё ещё полон, и, кажется, даже пиво до сих пор немного, но бьёт в голову. Юнхо пролистывает своё расписание от начала до конца, думая, что, пожалуй, завтра будет проще помереть, чем дождаться окончания дня.
Пока Минги в душе, Юнхо ещё раз читает лекции, напоминая себе уточнить у профессора кое-какой вопрос, учит несколько понятий из сложного мира макроэкономики и даже замахивается на новые формулы, хотя они только-только начались, и пока Юнхо больше понимает в раскрое пальто, про который зачем-то объяснял ему Сонхва на прошлой неделе, чем в формуле расчёта коэффициента ренты.
За текстом, состоящим почти целиком и полностью из одних лишь цифр, Юнхо проводит около двадцати минут. Его взгляд сам поднимается от тетради к часам, когда он слышит щелчок двери в ванную.
Минги, накинув полотенце на голову, выходит в гостиную, не замечая присутствия Юнхо. Он шлёпает босыми ногами по полу и оставляет после себя влажные следы, но Юнхо быстро теряет интерес к мокрым пятнам на камне. Домашние клетчатые штаны, спущенные по самое не хочу и держащиеся, вероятно, лишь на самообладании Юнхо, завладевают его вниманием слишком скоро для человека, намеревающегося провести около серьёзную беседу.
И пока Минги идёт к кухне, промакивая волосы, Юнхо держится.
Пока Минги открывает банку с пивом и делает несколько глотков, Юнхо держится.
А вот когда Минги разворачивается к нему задом и наклоняется к холодильнику, чтобы взять что-то оттуда, Юнхо всё-таки встаёт с дивана. Становится чертовски сложно себя контролировать, когда Минги щеголяет тут перед ним без нижнего белья и отсвечивает полуголой задницей на весь Сеул.
Юнхо косится на панорамное кухонное окно, но потом плюёт на это — кому они нужны тут, на двадцать третьем этаже? Быть может, кое-кто и страдает вуайеризмом, но тогда в Ад должен спуститься сам Господь Бог.
А Юнхо не верит в Бога.
Его взгляд прикован к мягкой розовой коже и открывающейся из-за пояса брюк ложбинке между ягодицами. Кажется Юнхо или нет, но они с Минги сегодня вряд ли договорятся.
— Ты просто ужасен, ты в курсе? — спрашивает он вместо приветствия, подходя близко к Минги и кладя руки ему на талию. Всё ещё мокрую, но до безобразия горячую. Низ живота пронизывает возбуждение.
— Ничего нового не придумал? — спрашивают в ответ. — Я думал, ты более оригинальный.
— Ну и зачем я тебе тут нужен, если тебя даже дома не было? — Юнхо стягивает полотенце с головы Минги, открывая шею и плечи. От родинок, рассыпанных по коже, под ложечкой сосёт.
— Просто, — Минги пожимает плечами. — Нравится мне, когда ты здесь. Всё лучше, чем твоя халупа, — он откидывается на Юнхо, когда тот оставляет несколько коротких поцелуев под кромкой волос. — Ты как будто не то чтобы против.
— Моя халупа? Ничего, что ты ночуешь там чаще, чем здесь?
— Только потому, что там ты, дурная твоя башка, — беззлобно вворачивает Минги. — С милым и в шалаше рай, знаешь?
— Меня сейчас стошнит, — Юнхо усмехается. Он целует Минги ещё раз — по сгибу шеи и её сухожилиям, поднимается выше, к уху, чтобы мягко прикусить мочку. Минги задерживает дыхание, когда Юнхо сдавливает зубы крепче. — Правда, Минки, мне очень неудобно, что ты заставляешь господина Ли таскаться за мной. Да и ни к чему это всё, я ведь могу приезжать по выходным. Сам. И твои выходки в универе, они…
— Стоп, — Минги обрывает его и разворачивается в руках Юнхо. Его глаза уставшие и покрасневшие, но лицо всё такое же красивое. Юнхо опускает взгляд на его влажные приоткрытые губы. — Мои глаза выше, Юно.
Юнхо моргает.
— Мне сегодня только от тебя нотаций не хватает, — продолжает Минги, и Юнхо всё-таки послушно смотрит ему в глаза. — Тебе так не нравится приезжать сюда?
— Мне всё нравится. Только это далеко, и неудобно, и совершенно бесполезно.
— Тогда тебе не нравится проводить время со мной? Ты только и делаешь, что возмущаешься, — тон Минги преувеличенно спокойный. Юнхо понимает это по тому, как он отводит взгляд в сторону и стискивает челюсти.
— Что? Нет. Меня не было бы здесь, будь это так.
— Тогда живи со мной.
Юнхо возмущённо давится воздухом.
— Не буду я жить с тобой, у меня своё жильё есть, и до него мне добираться намного сподручнее, Минки, — Юнхо делает шаг назад, однако Минги притягивает его обратно, закидывая руки на шею. — Пусти, я ещё не договорил.
— Не пущу, — Минги качает головой. — И вообще я могу сделать так, что тебя с твоего шалаша выселят.
Юнхо, чувствуя приступ раздражения, легко толкает Минги в грудь.
— Ты не посмеешь, — он хмурится. — Мы с тобой не пара, чтобы жить вместе, а терпеть тебя постоянно просто так у меня никаких сил не хватит, — расцепляет ладони Минги и всё-таки отстраняется. — И эти твои заскоки в универе, серьёзно, ты знаешь, что будет, если нас поймают?
Минги щёлкает языком громко и звонко.
— Ничего не будет.
— Это тебе ничего не будет, потому что твоя мама, она…
— Я знаю, что она моя мама, — снова перебивает его Минги. — Раз тебе так нравится говорить о ней, что ты делаешь это постоянно, может, и трахаться тоже с ней будешь, м? — он складывает руки на груди, а потом салютует банкой пива. — Давай, дерзай, тебя она как раз любит больше.
— Прекрати так вести себя, когда я пытаюсь нормально разговаривать с тобой, — Юнхо взрывается. — Прекрати, иначе я тебе врежу.
— О, ну давай. Новые ощущения, я давно мечтал, — Минги подставляет правую щеку. — Давай, не будь голословным.
— Ты просто пиздецки невероятный, — Юнхо отбирает у него пиво и уходит в гостиную. — Ты абсолютно отвратительный манипулятор, — он оборачивается на Минги, всё ещё стоящего около стола. — Я к тебе по-человечески, что в этом сложного — чужие границы уважать? Но нет, ты строишь из себя страдальца, только потому что я тебе отказываю.
— А ты не отказывай.
Юнхо, слыша это, закатывает глаза.
— Серьёзно, прекрати так вести себя. Я не твой дружок, чтобы ты тут мне свои сраные истерики закатывал.
— Да, а кто? — Минги следует за ним. — Я думал, мы друзья.
— Именно, Минки, друзья, а ты забываешься, — Юнхо вдавливает ладонь в грудь Минги, когда тот подходит совсем близко. — Я всё ещё твой лучший друг, и я хочу, чтобы ты уважал меня и моё мнение, если я дорог тебе.
— А я тебе не дорог, выходит?
— Ты, придурок, просто послушай себя, — Юнхо отставляет банку с пивом на кофейный столик, и теперь между ним и Минги не больше десяти сантиметров. — Я в твоей квартире, в твоей одежде, я только что спал в твоей кровати, только потому что ты так захотел, и я, ты хочешь сказать, не выполняю твои тупые просьбы и прихоти? Впервые я говорю тебе о том, что ты мог бы спрашивать сначала моё мнение, прежде чем сделать что-то, но ты опять ведёшь себя, как ребёнок, и капризничаешь, как будто тебе пять лет.
Они смотрят друг другу в глаза. Надувающиеся губы Минги выдают его обиду и недовольство, но Юнхо не поддастся. Не сейчас, когда Минги снова перешёл грань и делает из самого Юнхо виноватого.
— Не смотри на меня так, будто я предал твою моральную лояльность. Ты знаешь, что ты придурок, и ты знаешь, что я прав.
На душе почему-то скребут кошки, несмотря на то, что Юнхо действительно прав. Возможно, у Минги был не очень удачный вечер, и оттого он сейчас чувствительнее, чем обычно, однако Юнхо старается игнорировать эту гипотетическую возможность.
Минги должен знать, что он не может требовать что-то от Юнхо такими сомнительными методами, как шантаж и манипуляции.
— Ладно, — Минги шумно выдыхает и, наклонившись, забирает пиво со столика. — Я тебя понял.
— И что ты там понял, позволь узнать? — Юнхо наблюдает за Минги, как тот делает много глубоких глотков, смотрит, как двигается его кадык под кожей.
Даже с учётом того, что они практически поругались, Юнхо всё равно чувствует возбуждение, появившееся ещё тогда, когда Минги вышел из душа.
— Что ты не хочешь моего внимания и не хочешь проводить столько времени вместе, — допив, объясняет Минги, и Юнхо сокрушённо ругается.
— Ты, блять, ни черта не понял!
Минги, развернувшись к кухне, вскидывает руку. Средний палец, украшенный серебряным перстнем, слишком хорошо намекает на направление, куда только что был послан Юнхо, поэтому тот рывком нагоняет Минги и буквально впечатывает его в холодильник с разбегу, отчего по кухне разносится болезненный вскрик.
С дверцы осыпается часть магнитиков, которые Минги привёз со своего школьного путешествия по Европе.
— Я тебе этот палец, — низко шепчет Юнхо прямо в чужое, налитое кровью ухо, — знаешь куда засуну?
Минги издаёт смешок, а затем мычит еле слышно, когда Юнхо запускает ладонь под клетчатые брюки.
— Не имею ни малейшего понятия, — отвечает он, поворачиваясь к Юнхо лицом. — Покажешь?
На его губах совершенно блядская улыбка — такая, от которой у Юнхо одновременно сводит зубы и кончается воздух в лёгких. Ему бы по-хорошему отойти подальше и заняться своими делами или вообще уехать домой, чтобы не чувствовать это невозможно притягательное тело под своими ладонями и не ощущать на себе голодный взгляд тёмных глаз, от которого колени начинают трястись. Однако Юнхо плюёт — не опять, а снова, конечно, — на все данные самому себе обещания, потому что не может отказаться от Минги.
И так каждый. Чёртов. Раз.
