Твои глаза

      Встреча, прошедшая вечером вторника, была одной из самых комфортных и удачных прогулок у Джея и Чонвона. Как выяснилось на следующий день, во время занятия по английскому, учителя решили наверстать упущенное за оставшийся месяц. То есть, они будут в усиленном темпе подготавливать выпускников к профильным предметам и экзаменам.       И если Рики повезло хотя бы немного: химичка не сильно таскала подопечных, отдавая материал на общих уроках, а не на дополнительных, то Чонвону удача показала средний палец. Англичанка решила не только оставлять учеников после занятий, но и на каждом уроке давать тесты в экзаменационном варианте. Не то чтобы парень был против, наоборот, только за. Просто, хотелось приходить со школы в три, а не в четыре, иногда в пять вечера.       Сильно жаловаться по этому поводу Ян не желал, в отличие от Рики. Знал, что до финиша осталось всего ничего и потерпеть лучше, чем нервы тратить.       Пак вошёл в положение единственного ученика и предложил в некоторые дни убрать английский. Тем более, Чонвон почти совершенен в устной и письменной части, занятия нужны для повторения и уверенности в себе. Тот обещался подумать, но вскоре забыл о словах. Опомнился, когда запыханный Джей стоял на пороге дома.       — Ты на звонки не отвечал, я решил проверить лично. Вдруг что-то случилось.       И так смотрел преданно, переживающе, что у Яна не получалось не верить. Его дыхание было сбито, губы жадно глотали воздух, а волосы превратились в гнездо, откровенно говоря. И вправду, бежал что ли? Только потому что не отвечал на звонки? Это что-то новенькое.       — Как видишь, я живой, — усмехаясь, произнёс парень. Но из-за грозного взгляда веселье пропало в миг. — Телефон стоял на зарядке и на беззвучном, поэтому не отвечал, прости.       — Извинения приняты, — замученно выдохнул Пак, опираясь плечом о дверной косяк.       — Раз пришёл, то заходи, — не оставлять же своего «учителя» на улице? Хорошо, что мама на работе была: она бы Джея закидала вопросами и литрами чая напоила. Парень бы сам смылся побыстрее, но, видимо, не в этот раз.       Не сказать, что Пак действовал Яну на нервы или раздражал одним присутствием. Нет, всё было немного иначе.       Пусть Джей ведёт себя спокойно и дружелюбно по отношению к Чонвону, однако доверие от этого не появится. Не потому что он злопамятный, а потому что сердце некогда было вдребезги разбито.       Вы бы смогли довериться человеку, который не словами отказал на искренние чувства, а радикальными действиями? Ян не смог и никогда не сможет полностью довериться Паку. Никогда. Он сжимался изнутри в большинстве ситуаций: при разговоре на не очень приятную тему, при смене, шутках и... Вообще всегда. Будто организм посылал тревожные звонки.       Посиделки на кухне вышли тихими и по-домашнему уютными. Парни говорили негромко, только на английском и иногда заливисто смеялись с глупостей или речевых кривляний.       — It's time for me to go, — когда наручные часы пробили семь и пять минут, произнёс Джей.       — Okay, sorry again. I'll turn on the sound from now on, — усмехнулся Чонвон, провожая нежданного, но всё-таки приятного гостя.       Вот так Пак впервые побывал у Яна дома. Слава всем богам, его не выгнали со двора, а приняли, даже чаем напоили и угостили супер сладкими ирисками. Теперь парень ассоциировался и с тягучими конфетами, мягкой речью напоминая вязкую сладость во рту.

***

      Джей знал как трудно вырваться в старших, выпускных классов из плотного графика. Сегодня репетитор по одному предмету, завтра тренировка, послезавтра репетитор по второму предмету, а у некоторых ещё и онлайн занятия. Хотя, последнее либо дополнительно, либо для более жёсткой нагрузки.       Тем не менее, в свое время парень часто выходил на улицу, гулял, то есть, давал мозгу разгрузку. Расслаблялся с помощью сна или прослушивания музыки. Проще говоря, не нагружал себя до потери сознания или эмоционального выгорания. В отличие от Чонвона.       Как оказалось, спустя полторы или две недели приближённого общения, Ян не отдыхал. Вообще не отдыхал. Максимум, в воскресенье мог поспать подольше, уделить больше времени хобби. В остальные шесть дней учился-учился-учился.       Пак впервые видел настолько упорно трудящегося человека, практически сверстника. В его возрасте многие забивали на оценки и учебу в принципе, зная, что с такими баллами поступить на приемлимую работу не смогут. Знали и ничего не делали. Чонвон искренне удивлялся безответственности одногодок. Жизнь ещё не началась, а они забили болт на будущее, разве это правильно?       Сначала Джей не настаивал на отдыхе, думал, что заострённые ушки к словам прислушаются и сами поймут, что стоит и релаксировать. На деле, ушки пропустили реплики, и Чонвон продолжил работать в том же бешеном темпе и с той же дикой нагрузкой.       Затем, не имея сил терпеть малиновые кошачьи глаза, сбивчивую или медленную речь, опоздания и всё прочее, он решил действовать. Как-то раз, вместо занятий, парни сходили в кино (Ян обижался ещё три дня).       — Как ты не понимаешь, Чонвон-а, — выходя из кинозала, тянул Джей. — Тебе нужен отдых, особенно перед экзаменами. Твои знания по английскому выше, чем у сверстников, не стоит так напрягаться. По обществу термины повторяй и всё, дело с концом.       — А если я перенервничаю на экзамене, скажу что-то неправильно или напишу? Что делать тогда? — Они вышли на улицу и направились в узкий переулок, чтобы на главную улицу выйти. — Мне нужно довести хотя бы английский до автоматизма, чтобы я, как машина, переводил бы текста на слух и на вид. Тогда я не буду так «напрягаться».       Кошачьи глаза впились в миндалевидные, сверкая ненормальным желанием прыгнуть выше головы. Синдром отличника такой, нормальной жизни не давал.       — Чонвон, — обречённо выдохнул Пак. Как объяснить барану, что надо идти вправо, а не влево? Никак. И Чонвону не объяснишь, что не надо суетиться по пустякам.       Слова не помогали, на восклицания не хотелось переходить, поэтому парень решил действовать.       Как бы киношно не смотрелась картина, когда один парень зажимал второго в тёмном переулке, Джей всё-таки обнял Чонвона. Да так крепко стиснул талию и плечо, что тот закряхтел и начал отпираться. Однако, кто его выпустит из медвежьих объятий? Пришлось стиснуть плечи в ответ, надавить в отместку. Они так бы и продолжили стоять, если бы не предательское щекотание в носу. Пак громко чихнул, отшатнувшись.       — Не знал, что ты страдаешь тактильным голодом, — скрывая в вечерней темноте зардевшие уши, посмеялся он.       — Нет, я просто устал повторять одно и то же, поэтому применил «силу», — ответил легко, будто спросили, как дела.       Чонвон на это промолчал. Однако в будущем всё-таки прислушался к советам старшего: перестал нагружать себя. И жить легче стало, и сил уходило не столь много. Хорошо иногда к людям прислушиваться, тем более, опытным и старшим (пусть и не на много).

***

      Стоя на выпускном вечере и слушая заядлые, банальные и слезливые реплики одноклассников, Чонвон думал, что ни в коем случае не хотел бы замедлить или (ещё хуже) вернуться в школьное время. Все, кто выходил со словами, на сцену, едва не ревели от конца учебы. Учителя-то ладно, пусть льют слёзы и приторным голосом говорят, как же всех любят: на их речь по барабану. Когда же ученики говорят подобное... Разве это не странно?       В любом случае, Ян был не из плакс, а тем более, не из тех, кто будет скучать за школой. Его монолог длился недолго, включая три коротких, но ёмких предложений. Он сказал чистую правду, что школа научила многому, что в некоторые моменты пребывание здесь ощущалось нахождением дома. Ни слова не сказал про возвращение в прошлое, ни слезинки не проронил. Короче говоря...       — Ну ты герой, — мизинцем вытирая солёную влагу, проговорил Рики.       На удивление, даже он не сдержал слёз. Но не потому что за учебой будет скучать, а из-за воспоминаний. Нишимура здесь нашёл верных друзей, весёлую компанию и первую любовь.       Школьные годы, наполненные смехом и переживаниями, грустью и радостью, никогда не забывались.       На экзамены, по корейскому и математике, Чонвон шёл бесстрашно, почти не нервничая, ибо эти предметы давались более-менее легко. Зато в аудитории английского языка и обществознания хрустел пальцами, дёргал ногами, закусывал губы и щеки изнутри. Нервы не желательно портить, но жизнь вынуждала раз за разом терять их.       Три часа устной части по иностранному языку хватило для предобморочного состояния. Письменная прошла двумя днями позже. Ян словил дикую тревожку, скурил не меньше половины пачки сигарет, созванивался с кем можно было, лишь бы одному не оставаться, даже Хисыну набрал однажды. Правда, долго они не говорили, у старшего появились важные дела (диалог оборвался на громких репликах Сонхуна).       Сону и Джей — это вторые люди, по телефону услышавшие эмоции Чонвона после экзамена. Рики был первым, кто вытерпел матершинную триаду, после английского, на двух языках.       А Пак, встречая Яна после общества, не смог вытерпеть стеклянных глаз и угрюмого молчания. Начал расспрашивать сложно было или нет, решил всё или не успел.       — Давай позже, — прошептал он, вновь поднимая затуманенный взгляд. — Проведи до дома, раз пришел. Завтра встретимся, я всё расскажу.

***

      На удивление, Чонвон вправду назначил встречу. Кот 01:33 Сорян, что так поздно Можем встретиться завтра, вечером? В другой день не смогу

Вы 01:34

И тебе доброй ночи.)

Хорошо, встретимся завтра.

Во сколько и где?

Кот 01:35 Хотелось бы дома посидеть, нет сил выходить в люди Давай у тебя в 6?

Вы 01:35

Окей, буду ждать.

Кот 01:35 Забились.       Всё, вроде бы, обычно. Просто договорились о встрече, просто списались и просто «забились», как понравилось Яну говорить. Но Пака смутили слова «в другой день не смогу». После экзаменов появились срочные дела? С одной стороны, какое ему дело до планов парня, а с другой...       Мягко говоря, Джей неровно дышал к Чонвону. Грубо говоря, за время общения развилась... Симпатия. Именно симпатия, не влюбленность. Однако, от этого не становилось легче: она росла с каждым днём.       Можно сказать, что Ян открыл ему глаза. Не только на посторонние вещи, но и на самого себя, даже не подозревая. Прогулки, занятия и десятки минут, проведённые за разговором на свободные темы, действовали не хуже приворотного зелья. Лукавый кошачий взгляд, мелодичный смех и комфортное спокойствие — ему нравилось всё.       Джея смутили слова о занятости из-за собственных догадок. Он не хотел подтверждать их мыслями, фактами из воздуха. Лучше было спросить и рассказать лично. Так почему бы не воспользоваться ближайшей встречей?       Вдруг, времени, чтобы признаться, больше не будет?

***

      Джей вновь стоял у двери, дожидаясь Чонвона. Уже восемнадцать десять, в голове читались молитвы, чтобы второй не поступил так же, как первый в прошлом году: бросил на произвол судьбы. Нынешний Чонвон может это сделать, а вот прошлый и мысли подобной не допустил.       Но вот, в заветные 18:18, в дверь громко постучались.       — Прости, я снова опоздал, — без приветствия выдохнул парень, заваливаясь в коридор. — Забыл, что часы в гостиной опаздывают.       — Ничего страшного, — «я всего лишь схватил сердечный приступ» хотелось добавить, но Пак прикусил язык.       — Кофе или чай?       — Чай, — следуя за хозяином дома, ответил Ян. — Чёрный, без сахара, — помедлив, добавил.       — Будет сделано, — Джей улыбнулся на мелкие замечания. Чёрный, ещё и без сахара — жёстко.       Чонвон опустился на один из трёх светлых стульев, оказывается, на его прошлое место. Был выбор сесть, как глава семейства, но это звучало и смотрелось жирно. Кухня была просторной, почти переходящая в гостиную: двери не было, а проход большой. Интерьер тот же, светлый, с золотыми узорами: спинки стульев, стол, под прозрачной скатертью, дверцы шкафчиков — всё с блестящими узорами. Дорого-богато, но в то же время не слишком «расфуфыренно».       Джей подходил под общую атмосферу: весь с иголочки одетый, даже в домашней одежде, с красиво поставленной речью. Кстати, про Джея. Он никак не умолкал, говорил и говорил, спрашивал и рассказывал свои истории, касающиеся школы. По его движениям и растерянности было видно, что что-то не так. Вместо сахара чуть соль не насыпал себе в кофе, а Яну на коленки едва чай не пролил.       — Что к чаю будешь? — Открывая дверь шкафчика, он начал перечислять вкусняшки. — Есть ириски, как у тебя, просто шоколадки, печенье с шоколадной крошкой, овсяное печенье...       — Всё и сразу.       Пак сначала посмеялся, а после не успел моргнуть, как перед ним лежали крошки от печенья и четыре фантика. Решил опустошить все запасы.       Когда речь зашла о последнем экзамене, обществознании, то Яна нельзя было заткнуть. Рассказывал всё в мельчайших подробностях. И то, как списал три объёмных задания, выйдя в уборную пару раз, и то, как экзаменаторы выпроводили двух человек под предлогом списывания. Из повествования стало ясно, что парню улыбнулась удача, и что тройка точно была в кармане.       За светскими беседами время шло быстро. Стрелки часов будто сошли с ума, наворачивали круги по циферблату.       Сегодня Чонвон был болтлив, но всё-таки не смог перебороть Джея. Невооружённым взглядом было заметно сильное волнение. До поздних восьми вечера, когда солнце только-только начинало заходить за горизонт, заливая кухню оранжевым и тёмно-жёлтым светом, Ян наблюдал за нервничающим парнем. И только когда Пак решил встать, чтобы включить свет и не ломать глаза на закате, гость решил спросить причину тревоги.       — Что-то случилось?       — Нет, — машинально ответил Джей. Но, сев за стол, тяжело выдохнул, опуская голову в ладони. — На самом деле...       Неуверенный ответ прервала трель телефона. Чонвон снял звонок, сделав звук на минимум. Он пару раз угукнул и в конце, допивая чай, поднялся.       — Мне нужно идти, срочно, — впопыхах заговорил он, хватая сумку. — Рассказывай, что случилось, я слушаю.       Джей хотел было сказать «неважно», но язык не повернулся промолчать о чувствах. И только когда Ян обувался в кроссовки, смелость забилась в груди в унисон с сердцем.       — Ты случился.       — Что?       Они встретились взглядами, пытаясь телепатически понять мысли друг друга.       — Чонвон, я.., — и вновь замялся, опустил плечи, ссутулившись, первым отвёл глаза, заранее зная ответ. — Ты мне нравишься.       Обладатель имени молчал. Слишком долго хранил молчание; Пак испугался, что он сейчас развернётся и просто уйдёт.       — Прошлый Чонвон ответил бы тебе взаимностью. Но я — не он, — Ян смотрел ровно и говорил громко, не позволяя пропустить ни одну эмоцию на лице напротив.       — У нас бы всё равно ничего не вышло, — губы украсила улыбка. Чонвон вышел на крыльцо, Джей за ним, в одних только носках стоял на резиновом коврике. — Мы с тобой разные, understand?А теперь...       Он приблизился к притихшему Паку, взглядом заставляя посмотреть в ответ. За мгновение его губы коснулись других, чуть шершавых, оставляя до слёз детский смазанный поцелуй.       — Утешительный приз? — Джей аж на месте замер, проглотив язык. Тот посмеялся, щёлкнув пальцами по кончику носа. — Спасибо за всё и... Прощай.       Не дожидаясь ответа, Чонвон сошёл со ступенек и направился к калитке. Парень опомнился через минуту, с трудом переваривая отказ и утешение.       — Прощай.       Джей видел, как быстро удалялась от калитки тёмная макушка и не придумал ничего лучше, чем выбежать следом. Хотя бы проследить, насытиться последними секундами.       Когда Ян услышал, что за ним открылась калитка, то обернулся. И вновь усмешка, но не злорадная , а мягкая. Через дорогу отправил Паку воздушный поцелуй и скрылся за углом, оставляя наедине с мыслями.       Это и вправду был нынешний Чонвон. Прошлый Чонвон никогда бы так не ответил и так просто не ушёл бы.