Твои глаза

      — Прямо так и сказал?       Чонвон допил вишневый сок, кивнул и поставил бумажный стаканчик на стол, рядом с пальцами Рики. У того сделалось противное выражение лица, будто чужой стаканчик только что прилетел в лоб.       — Сука, так и знал, что он к тебе с идиотским намерениями приполз! — Увесистый кулак случайно смял листик с намеченными обязанностями на ближайшие часы. — Как хорошо, что я позвонил тебе. Сейчас мы наведём порчу на понос...       — Было бы неплохо, — хмыкнул Ян, выуживая из сумки пачку сигарет и зажигалку. — И вправду, что бы я делал без тебя, — поджигая кончик любимых красных Marlboro, он поднес к губам и глубоко затянулся, желая в потемных уголках души задохнуться полюбившемся никотином.       — Сильно не дыми, а то запах надолго останется, — попросил Нишимура, наливая себе ещё немного сока.       Любопытно, почему Чонвон сидел напротив Рики, курил пока что первую сигарету и пытался унять дрожь в руках от тревоги? Если вкратце, то через пару минут после побега из кафе, на телефон Яна поступил звонок. Парень хотел сначала сбросить и спокойно вернуться домой, но почему-то вскоре глотал слезы разочарования, без стеснения изливая накопившиеся эмоции другу. Его внимательно выслушали, сложили все частицы пазла и произнесли очень дельный совет: «пошли этого козла нахуй!». Так и поступит в следующую встречу.       Однако Нишимура звонил не просто поболтать, а по серьезному делу. Совсем скоро их с Сону отношениям исполнится три года. Не годовщина, конечно, но тоже следовало отпраздновать.       На самом деле, Рики ну очень падок на хотелки и любимые вещи Сону. Он с лёгкостью может купить или заказать то, про что студент заикнулся хотя бы раз во время разговора. Пытался не отказывать ни в чем, разрешал всё и давал полную свободу действий в своем присутствии, не задумываясь о каких-то последствиях. Он парень простой или, как говорили некоторые друзья, ровный. Никогда в рот не заглядывал, помогал и поддерживал в сложных ситуациях, держался на позитиве. С любимым человеком эти положительные качества только удваивались и совмещались, создавая нереальное комбо. Девчонки часто охотились за Нишимурой, как за крутым мальчишкой в школе, старались заполучить внимание. Вот только большинство не знали, что такому «мальчишке» нравится не милые и сладкие девочки...       Ким как-то раз совершенно случайно(?) обмолвился, что хотел бы отпраздновать три года отношений в большой компании и где-нибудь на окраине города. Под понятием «большая компания» имелось ввиду не только общие друзья, но и знакомые знакомых, которые позвали бы своих знакомых, а те... Проще говоря, перед японцем стояла сложная задача в виде сбора огромного количества людей в не менее громадном здании.

* * *

      На дворе начало весны. Самое время, чтобы гулять и развлекаться по полной катушке, и Рики счел бы за преступление не исполнить крохотную мечту любимого лисенка. Именно поэтому, на один день и ночь, был арендован достаточно большой дом, с прилежащими бассейном и терассой. Парень упорно молчал на вопрос, откуда взялись средства для такого праздничного места; отшучивался и правду говорить не желал. Что поделаешь, не силой же слова выуживать? Чонвон, как и подобало лучшему другу, согласился помочь с подготовкой комнат.       После осмотра всего дома появилось ненавязчивое желание позвать в помощники ещё кого-нибудь, потому что за четыре дня украсить длинный дом с террасой — очень сложно. Но Рики сразу отбросил предлагаемый вариант.       — Я доверяю только тебе. И я точно знаю, что ты никому не расскажешь про вечеринку, — разве после такой реплики можно было развернуться и уйти? — На счёт Джейка я не уверен...       Сам дом, точнее, комнаты, построенная часть терассы, были выполнены в стиле неоклассики. Тогда перед друзьями предстала одна проблема. Бо́льшая часть мебели соответствовала пастельным, светлым оттенкам, как и в любом доме для отдыха, в то же время как Нишимуре следовало буквально вручную изменить цвет на яркий. Настолько пестрый, чтобы глаза через пару часов начало резать — это одна особенность.       — Ты не искал легких путей, выбрав этот дом, — заключил Чонвон, продолжая листать ленту интернет-магазина в поисках нужных вещей. — Кажется, где-то дома, в кладовке, лежат несколько светодиодных лент. Если найду, то принесу, и тогда получится украсить гостиную и выход к терассе.       — Вот что бы я делал без тебя! — Развернув стрелки Нишимура, радостно хлопнул по ладошке, вытянутой вперёд.       Им предстояло много работы, особенно на улице, ведь там сложнее провести и закрепить свет.       Четыре дня подготовки пролетели слишком быстро. Наверное, потому что три из них Рики и Чонвон ходили в школу, готовились к экзаменам, а в свободное время подготавливали дом для пышного праздника.       Пришлось потратить не маленькую сумму для покупки недостающих украшений. К примеру, были заказаны: два диско-шара, четыре маленьких светильника, одна длинная светодиодная лента, которая впоследствии освещала терассу, а две найденные пошли на декор в гостиных. Это часть того, что уже установлено в комнатах и территории дома.       Естественно, время уделялось ещё и сбору гостей. Здесь проходило всё более-менее расслабленно. Стоило Рики написать Хисыну и Сонхуну, приглашая на вечеринку, как количество человек возросло в три раза. Эти двое имели много связей и, выполнив просьбу, позвали знакомых. Только японец упоминул, что Джея в приглашенных не должно быть, на что Пак ответил: - «понял, принял».       Хотелось верить, что он понадовал лещей бывшему(?) другу за ситуацию с Чонвоном.

* * *

      — Что ты сказал Чонвону?!       Сонхун нервно топал ногой, сложив руки на груди. В карих глазах плескался океан из ненависти и злости к Джею.       — Что нам надо встречаться! — Воскликнул он, не выдержав. И как информация о ссоре в кафе попала в чужие руки? Теперь ему точно не отделаться простыми предупреждениями.       Верно Пак думал. Сонхун ему не мамка и повторять в сотый раз, как не стоит себя вести, не хотел. Влепил пару увесистых пощёчин, для профилактики, чтобы не забывал про логическое мышление и мозг. Было полезно пользоваться им хотя бы пару раз за жизнь.       — Только попробуй к Чонвону подойти, я лично вырву тебе язык, — на полном серьзе прошептал парень.       — Да на что он тебе сдался?! — Джей вырвался из хватки, не понимая к чему такое бережное отношение. — Чонвон тебе никто, вы с ним в компании общаетесь. И это мое дело связываться с ним или нет.       — Тебя никаким боком не касаются мои знакомые, — Сонхун долго взирал на друга(?), старался испепелить глазами и завербовать на скорое отбывание из города.       — Если такой самостоятельный и умный, то попробуй представить, как сложно Чонвону далась ваша встреча, — он направился к выходу, на полпути натягивая пеструю ветровку и кроссовки. — Если сможешь понять, то в тебе осталась капля сострадания.       Сонхун хлопнул дверью, оставив после себя шлейф свежих духов и красные следы на смуглом лице.       Джей простоял несколько мгновений, а после с силой пнул ящичек с одеждой, стоявший в коридоре. Он, по мнению Сонхуна, дьявол, пришедший из самого́ ада за душой невинного котёнка Чонвона или что? Парень знал, что поступил неправильно, что сказал бред, но как можно сконцентрироваться на мыслях, когда напротив сидел человек, играющий с сарказмом так же умело, как спиннеры с огнем? В конфликте была вина Чонвона, как бы яростно не отрицал этого Сонхун. Пак не отрицал своей неправоты, просто стоило помнить, что Ян не такой белый и пушистый, каким казался на первый взгляд.       Пусть Джей знал свои проступки, но как исправлять их — был без понятия. Чонвон теперь точно не выйдет на связь, нужно было перехватить в каком-нибудь людном месте...

* * *

      Чонвон с нетерпением ждал начала праздника. Во-первых, хотелось отдохнуть от всей загруженности на учебе и тхэквондо. Он так и не смог выбрать между репетиторами и любимым боевым искусством. Ходил между перерывами, загоняя себя, как хомяк в колесе, часто отменяя хобби, зная, что при встрече с тренером услышит тираду из однотипных вопросов.       Ян не любил говорить, точнее, жаловаться на то, что устал. Но сейчас он чувствовал себя странно, даже не описать простой усталостью или тревогой. Из всех сил пытался не думать об этом, не замечать красных флажков, которые подкидывал сам организм, но только бесчувственный не ощутил бы изменений. Если углубиться в мысли, утягивающие на слишком знакомое дно, то Чонвон не сможет долго продержаться. От одного воспоминания того времени тонкие, болезненно костлявые пальцы тянулись к пачке сигарет и модной зажигалке, подаренной Хисыном.       Парень очень, до тремора в руках и глотания слёз, боялся очутиться там. Полюбилось убегать от проблем разными способами: курением, тушением сигарет о руки, иногда выпивкой (но всего в меру) и простыми вечеринками. Социум помогал забыться, почувствовать себя живым и нужным некоторым людям.       Чонвон был рад видеть восторженную улыбку Сону и сияющие счастливые глаза, что с лисьим прищуром любовались Рики. Сдержанность Кима, от поцелуя у всех на глазах, выражалась в крепких объятиях и прыжках от радости.       После официального поздравления и громких возгласов, к «именинникам» толпами повалили гости. Некоторые, чтобы пожать ладонь и пожелать провести дальнейшие дни в благополучии и любви; другие, чтобы подарить подарок. Спустя десяток минут, у ног Нишимуры и Кима собрались горы пакетов и коробочек.       Всё время Чонвон наблюдал за влюбленной парочкой, попивая первый бокал с шампанским и не переживая за свой сюрприз. Он уже покоился в прикроватной тумбочке, в одной из спален — Рики знал где именно. Парень осматривал присутствующих, приветствуя многих и примечая друзей из общей компании: Сонхун и Хисын были на месте, а вот Джейк почему-то не появился. Выпитый бокал никак не отразился на Яне, из-за чего к губам прислонился второй.       Кто и куда только не звал Чонвона. Сколько бы голосов не звучало рядом и сколько бы рук не трогали его, оттягивая в разные стороны, успел он побывать везде. Поиграл в заядлую бутылочку, придумывая коварные задания и выполняя не менее противные. Спел в соло или с кем-то в дуэте популярные песни, смачивая горло светлым пивом. Посидел с парочкой старых знакомых, рассказал свои проблемы, послушал чужие. Затем вышел на красиво освещённую терассу, ещё не подозревая что вскоре начнет вытворять. Три железные банки пива, начатая четвертая, два бокала с шампанским, отразились ох, как заметно. Язык развязался, походка стала более шаткой, а взгляд затянулся туманом. Он знал, что нельзя много пить, но было, откровенно говоря, похуй. Почему ему нельзя отдохнуть подобным образом? Через минуту Чонвон уже принимал участие в батле по танцам, против настоящего профессионала. А через какое-то время отплясывал на столе под незамудренный бит. Парочка крутых трюков и внимание большинства оказалось на нём.       Ян не особо помнил как танцевал и под что, кто пытался залезть, встать рядом, и какой умник предложил прыгнуть в вытянутые вверх руки. Но сознание ударило слишком неожиданно, как лезвие меча в собственную спину. Когда казалось, что лёгкие вот-вот разорвутся от нехватки кислорода, сердце выпрыгнет из груди, а всё выпитое вдруг полезет обратно, его подкинули в последний раз и поставили не землю. Ноги не держали, тело пробивала дрожь, однако никому не было дела до такого Чонвона.       Им всем нужен был весёлый Чонвон. Тот, кто смог вывести на смех в пьянстве и забытье, кто смог без тремора в руках пожать ладонь и кто смог без зазрения совести залезть в объятия к рандомному незнакомому человеку. Он бы смог выполнить всё это, но явно не в момент жуткой тошноты.       Ян вырвался из чьих-то рук и стал пробиваться сквозь толпу. Все взгляды только на нем, пальцы чужие касались только его и все звали только его имя.       Всё пошло наперекосяк в момент, когда его содрогающаяся фигурка ворвалась в гостиную, нарушив более-менее спокойную обстановку. Кошачьи глаза не заметили обеспокоенных карих, тех, что некогда доставили неутолимую боль. Зато впритык смотрели на Рики, закрывающего дверь в ту самую спальню, и рыжую макушку Сону позади. Эта картина стала последней каплей.       Чонвон ощущал, как капли пота стекали по шее и как внутри всё начало бурлить. Ноги понесли его в сторону ванной, пока мозг отчитывал сердце за наивность и выпитый алкоголь на эмоциях.       Жаль, что Ян не услышал топот ног за спиной.       На земле существовала только одна вещь, без отказа принимающая всё. Белый друг, под названием туалет, выстоял два ужасных порыва рвоты и падающих горящих болью слёз.       Чонвон не знал сколько просидел над белым другом, сгибаясь от боли в животе, голове и солнечном сплетении. Наверное, спустя минут пятнадцать его немного отпустило. Тогда расслабленная фигура откатилась от туалета, прибиваясь к ванной.       Голова пуста и откинута, ладони разжаты и губы раскрыты, как поглотитель воздуха, пропитанного вонью. Парень не ощущал ничего, кроме боли, перетекающей по всему телу, как смола по веткам деревьев. Всё это неправильно, всё должно быть по-другому. Стоило начать одним проклятым шампанским и им же закончить. Слёзы не переставали градом литься из уголков красных глаз, прокладывая соленые дорожки.       — Что я творю...       Он полностью расслабился, ещё больше запрокинув голову на бортик ванной. Губы искривились от ненависти к себе, а ресницы заслонили отчего-то голубой свет ванной.       — Что со мной?       Докатился, уже сам с собой начал разговаривать. Какой ужас... Из горла вырвался смех, как признак очередной истерики.       И всё-таки Чонвон устал. Очень устал сначала сдерживать слезы, а после рыдать часами; думать за двоих и беспокоиться за кого-то, но не за себя. С удовольствием рассказал бы кому-нибудь всё наболевшее, только сперва скурил бы сигарету. Вишневую, свою любимую.       С трудом поднявшись на ослабшие ноги, Ян подошел к раковине. Набрал в ладони ледяной воды, потому что горячей не было, и плеснул на лицо, промыл рот, глянул на себя в зеркале. Внешних признаков недоистерики особо не было видно, помимо красных белков глаз и малиновых губ. Сигареты и зажигалка остались в кармане ветровки, поэтому следовало выйти в коридор. Открыв дверь, в поле зрения попали чьи-то ноги. Мимолетно взглянув на того, он тут же замер.       — Чонвон...       Без объяснений обладатель имени шагнул обратно и дернул на себя дверь, однако закрыть не удалось.       — Чонвон, подожди, — Джей тянул в обратную сторону. — Не убегай снова! Я пришел извиниться.       — Засунь свои извинения в задницу! — Истошно закричал Ян, не выдерживая чужого напора. Дрожащие руки, чтобы окончательно не упасть, вцепились в край раковины, отходя от входа. Кошачьи глаза блестели гневном и новыми слезами, но даже они не остановили Пака. Дверь захлопнулась, металлический лязг ощутился болью в сердце.       — Чонвон, прошу...       Он, более не желая ничего слышать, резко кинулся вперед, на испугавшегося Джея. Тяжелая хватка прижала его к стенке, начиная душить ошметками сил, прибывающих в пальцы от разъяренного мозга.       — Проси сколько душе угодно, только слушать я не стану, — парень схватился за тонкие запястья, в попытках оттянуть от себя. — Ты конкретно заебал меня: одно твое присутствие бесит.       Он глотал ртом воздух и слушал тираду, которую по праву заслужил.       — Каждая наша встреча, даже просто пересечение глаз невероятно бесило меня, — шептал Ян, зная, что у него не больше минуты на речь. — Ты хоть знаешь что сделал со мной? Я знаю, что тебе всё рассказал Сонхун! И даже зная об этом ты не остановился. Приходил, писал, навязывался и вновь причинял боль...       — Ты чудовище, Джей, — совсем тихо проговорил Чонвон. После чего вцепился в шею ещё сильнее, прислоняя затылок к ледяной стене. — Ты сделал из меня пушечное мясо. Все проблемы начались после знакомства с тобой! Я не смог найти замену: того, кто завоевал бы моё сердце так же быстро, как это сделал ты. Ко мне приходили и девушки, и парни, предлагали встречаться, признавались в симпатии, а я, глядя им в глаза, видел тебя. Я всё время видел тебя! Ты не оставил в покое меня и в ответ получишь удар намного сильнее, намного больнее. Запомни мои слова.       Чонвон убрал руки со смуглой кожи, замечая багровые синяки. Джей кряхтел, задыхался от переполненных вонью и воздухом легких, сползал по стенке вниз и пытался думать, что теперь делать. Правда резала уши, но сейчас не время рефлексировать. Он успеет подумать дома, а сейчас надо было действовать.       — Я знаю, за это труд... Трудно простить, но прошу, — из груди вырвался тяжёлый кашель, пока Ян светлым божеством возвышался над ним, внимая каждую эмоцию. — Дай мне ещё... Один шанс. Если я снова разобью тебе сердце, то никогда не появлюсь здесь.. в этом городе.       — Ты пьян, не мели чушь, — парировал Чонвон, чем вызвал легкую улыбку у Джея. Сарказм это или нет уже не имело значения.       Он поравнялся с парнем, взглянул в измученные, потемневшие и одновременно затуманенные глаза, до конца осознавая собственную вину. По внешнему виду и моральному состоянию Яна стало ясно, что мозги сейчас особо не соображали.       — Прости, прости, прости, — залепетал он, подходя, как можно ближе. — Прости, Чонвон, я очень виноват перед тобой. Но я готов исправляться, готов быть рядом, если ты хочешь. Поверь мне, пожалуйста.       Джей знал, что парень пьян и что на утро все слова забудутся, как страшный сон, но он не мог не сказать.       — Отвези меня домой, — единственное, что произнес Ян. Пак, естественно, повиновался, выуживая телефон, чтобы заказать такси.       — У тебя есть кто-нибудь дома?       — М-м.., — широкие плечи сдавили сильные руки, приводя в чувства, — нет.       — Тогда я уложу тебя в постель, — Чонвон сначала никак не отреагировал, а после звонко засмеялся, оголяя клыки. Лишняя влага скатилась вниз по щеке, падая на одежду.       — Ну уложи, Дже-ей.       Тот не ответил, просто нашарил ключ в чужой сумке и открыл дверь, пропуская младшего хозяина. Затем зашёл сам и направился в след за Яном, на второй этаж.       — Благодарю, теперь ты свободен, — устало прошептал он, становясь поперёк двери в комнату.       Джей кивнул и, совсем немного задержавшись взглядом на малиновых губах, отвернулся к лестнице. Дверь бесшумно закрылась, прося уйти восвояси.       А ведь Чонвон хотел просто покурить.