Твои глаза

      С начала общения Чонвона с Джеем прошло уже два месяца.       В отношениях и разговорах их не пахло чем-то хорошим и надёжным, но после прогулки в парке комфортная атмосфера стала витать пушинками меж двух лиц. Ян часто писал Паку, спрашивал как дела и самочувствие. Любил просто звонить и слушать зачастую раздраженный голос, скидывая это за простую усталость. Если было слишком скучно, то названивал с видеозвонками.       Тот бесился из-за постоянного общения, а находить компромата на свою нервозность не хотел. А вот юноша хотел, даже очень, поэтому записывал голосовые сообщения от пяти минут, где рассуждал абсолютно на все темы, рассказывал про любимые кино или книгу. Джей прослушивал неохотно, отвечал невпопад, иногда даже игнорировал. Когда же разочарованный Чонвон спрашивал, почему так долго нет ответа, то парень прикрывался репетиторами, важными делами и подготовкой к экзаменам.       Когда же Сону узнал о подобном отношении Пака к любимому другу, то готов был лично на пальцах показать, что так нельзя делать. Он знал, как важно внимание Яну и знал его невыносимую тягу к старшекласснику. Так что же сложного отвечать хотя бы на голосовое смс? Именно этого Ким не знал. Просто, если Рики не будет отвечать ему на смс больше часа, то посыпятся звонки и сообщения с содержанием «Что случилось? где ты?».       Он ни в коем случае не ревновал, нет, просто тревожился. Нишимура никак в ответ не агрессировал, мол, мешаешь мне. Иногда сам заявлялся в дом семьи Ким, показывая, что полностью жив и здоров. Его там принимали, как третьего ребёнка. Родители видели близкое общение сына с Рики, неверное, подозревали, что они больше, чем друзья, но ничего вслух не говорили. Знали, что в случае чего сами раскроют правду.       Чонвон же думал и действовал по-другому. Джею не звонил, а начинал терроризировать смс с вопросами, на которые после надо было отвечать. Однако понимал, что на подготовку к экзаменам много времени уходит.       В то же время Пак сожалел, что согласился на частое и долгое общение с Яном. Иногда простые разговоры отвлекали, бесили или радовали. Всё зависило от его настроения.       С одной стороны, это выглядело эгоистично. Даже Сонхун говорил, что никогда так не поступал — не игнорировал несколько дней, — хотя сам любил устраивать эмоциональные качели. Но только один человек в его жизни мог заставить звонить по несколько сотен раз, лишь бы сообщение прочитали и ответили. С Хисыном Джей не был знаком лично, но знал его сложные отношения с другом.       С обратной стороны, Пак пытался объяснить, что делается это специально. Совсем скоро ему предстоит выбрать университет и погрузиться во взрослую жизнь с головой. Тогда времени на подобное общение сократиться в разы.       Он, если можно так сказать, подготавливал Чонвона к скорой нехватке времени.       Ян этого не понимал, а жаль, ведь скоро ему предстоит понять и ощутить это в полной мере.

***

      Чонвон в это же время размышлял над своими чувствами к Джею.       Начать стоило с того, что они оба парня. Сам юноша не видел в этом ничего странного или мерзкого. Знал, что крепкие отношения можно построить не только с противоположным полом. Хорошим примером на глазах были Сону и Рики. Они встречались два года и ссорились только пару раз, но сразу же мирились, так как жить друг без друга не могли. Да и вообще, Ян считал, что самое главное — это комфорт с объектом своей симпатии и неважно парень это или девушка.       Чонвон сам по себе никогда не видел ничего стыдного в отношениях со своим полом. Никакого плохого опыта в любви не было, более того он просто отсутствал. Но Ким одним примером показал, что девушки бывают намного жёстче, чем парни. Однако в эту историю углубляться не стоит, да и больше оттуда никакого урока, ведь не он встречался.       Продолжить стоило тем, что Чонвон спустя неделю общения с Джеем полностью убедился в своих чувствах. Не уследил почему и когда. Осознал лёжа на кровати и пялясь в белоснежный потолок, думая о парне.       Осознание не было чем-то шокирующим, сам догадывался, но рассуждать времени не было. Юноша не чувствовал ранее такого.. трепета в груди лишь от одного упоминания чужого имени. Ему хотелось общаться с Джеем больше, проводить время вместе чаще и вовсе признаться в чувствах.       Да-да, звучит, как бред, но Ян уже подумывал над осуществлением этого решения. Могло показаться, что вот, это поспешные мысли, не стоит торопиться. Но когда ещё, если совсем скоро все экзамены начнутся и времени будет в обрез? Да и юноша был уверен, что его персона интересна Паку. Естественно, иначе бы старший не проводил с ним ни минуты.       Чонвон долго рефлексировал на тему скорого признания. Не спал ночами, отвлекался от уроков и тренировок, потому что все мысли были только о Джее.       Одной ночью, сидя за столом и пытаясь решить чёртову геометрию, Ян решился. Решился после окончания всех экзаменов старших классов встретиться с Паком и признаться в искренних чувствах. Если и дальше он продолжит молчать, то просто взорвётся. Ему необходимо признаться.

Бонус

      Пока Чонвон корчился над всеми нелюбимой геометрии, решая огромные задачи и применяя сложные формулы, у Сону и Рики царила абсолютно другая атмосфера.       У них имелась излюбленная традиция — это оставаться друг у друга на ночёвке хотя бы раз в неделю. Зачастую Нишимура зависал у Кима, ведь родители того до поздна работали и были совсем не против присутствия «третьего ребёнка» в доме. Тем более, если третье чадо хорошо общалось с сыном, имело отчасти спокойный характер, тогда и доверить столь эмоционального Сону не страшно было. Сону и сам доверялся Рики без лишних слов.       На ночёвке пара обычно смотрела какое-нибудь кино, новое видео любимого блогера, лакорны, дорамы и тому подобное. Нишимура вообще не фанатик сериалов и прочей чушни, как он говорил, но один жалостливый взгляд лисьих глаз решал проблему. Фильмы чередовались играми за приставкой. Двое любили проводить время за лигой легенд, поэтому все восемь часов сна могли потратить на игру. Однако Ким отрубался первым, прямо во время драки с боссом. Бедный японец проигрывал, но не бросал приставку, боясь потревожить и без того хрустальный сон парня. Вместо психов и нервов он просто улыбался и поднимал на руки спящую красавицу, унося в кровать, куда вскоре и сам ложился.       И на очередной ночёвке пришло время покорять новые достижения в лиге. Однако двое играли не в гостиной, а прямо в комнате Сону. Его сестра тоже ушла на ночёвку, но к подруге, поэтому можно было шуметь хоть на весь дом. Родители всё равно только утром придут.       В принципе, самым крикливым и взбудораженным был Ким, поэтому вся шумиха начиналась и заканчивалась по его вине. Рики только масла в огонь подливал, когда парень проигрывал какому-то боссу, сильнее раззадоривая. В ответ он либо слышал громкие маты, либо получал по затылку или бедру, отчего только смеялся.       Как же ему нравился Сону. Его эмоциональность, открытость и доверчивость. Светлая и будто солнечная внешность: перекрашенные в рыжий цвет шёлковые волосы, пышные ресницы, глаза с хитрым лисьим прищуром, щёчки и пухлые губы. Всего Кима он любил, в любом состоянии и настроении.       Засмотревшись на объект воздыхания, пара провалила бой, оставаясь в низах всех игроков.       — Рики! — Обладатель имени тут же возвратился в реальность, часто моргая. На него с явным недовольством взирали любимые лисьи глаза. — Мы из-за тебя продули.       Парень демонстративно отвернулся к экрану, пока томный взгляд близко сидящего японца пожирал светлую кожу. Ничего он не может с собой поделать, Ким слишком красив и обворожителен.       — Чего ты пялишься! — Острые кончики ушей резко покраснели, чем только рассмешили Нишимуру, однако он это умело скрыл. — У меня на лице что-то?       Парень машинально провёл тонкими пальцами по гладкой коже. Они недавно кушали чипсы и другие снеки, вдруг какая-нибудь крошка осталась?       — Да, есть, — Нишимура вновь скрыл улыбку, придвинулся совсем вплотную к Сону и склонился к его покрасневшему ушку. — Твоя красота.       Ким не успел и дёрнуться, как тёплые широкие ладони схватили его за талию, заваливая на пол. Японец склонился к пунцовому лицу и только тогда посмел тихо рассмеяться от растерянности. Сону это, естественно, не понравилось, поэтому он взял в ладони счастливое лицо парня и притянул к себе, втягивая в нежный поцелуй. Улёгся поудобнее, ведь полы в доме тёплые и лежать совсем не холодно.       Нишимура завис на пару секунд, но после, очухавшись, взял ситуацию в свои руки, в буквальном смысле. Широкие ладони чуть сжали тонкую талию сквозь растянутую футболку, переминая пальцами светлую кожу. Ким от таких действий всегда смущался, ведь с такой нежностью к нему никто не относился.       — Ты такой у меня красивый, лисёнок, — прошептал Нишимура в малиновые губы, тут же начиная целовать пунцовые щёки.       — Как ты меня назвал? — Голос его чуть дрожал, что вызывало только улыбку на лице японца. Снаружи он всегда уверенный, но стоит только пробраться к нему в объятия или начать целовать, как вся смелость таяла на глазах.       — Лисёнок. Ты очень похож на лисёнка, — Нишимура начал осыпать щёки, лоб и губы лёгкими поцелуями, подавляя все протестующие слова.       В тот вечер пара так и не доиграла в лигу, выключая приставку и большую плазму. Источником света была только настольная лампа и висящая гирлянда.       Они любили объятия, но больше такое проявление любви подходило Сону. Ему было спокойнее, когда под рукой находился Рики, а лучше когда он самостоятельно лежал на парне, слушая биение сердца и ровное дыхание. Японцу же привычнее было проявлять любовь либо качественным и долгим времяпровождением, либо словами, милыми прозвищами. Старший всегда смущался от них, покрываясь румянцем. Поэтому Нишимура и придумывал новые прозвища, ведь яркая реакция всегда симпатизировала.       В ту ночь двое уснули в горячих и надёжных объятиях друг друга, перед этим долго-долго срывая с губ чувственные и страстные поцелуи. Ещё Ким ну очень любил целоваться, пока большие и тёплые ладони лежали на талии или бедрах, нежно оглаживая. Тогда он получал чуть ли не эйфорию от тактильности, начиная ёрзать на бедрах. Рики слишком любил видеть перед собой такого Сону, поэтому и доводил до приятного изнеможения.