Капитано твой декан

— Вы мне нравитесь, Капитано. Мужчина, взяв свежезаваренный на перерыве кофе, чуть не обжёгся, когда услышал за спиной твой голос. Он не заметил ни звука шагов, и ничего того, что дало бы ему понять, что он не один. — Во-первых, здравствуйте, — здоровается с тобой мужчина, поставив кружку с кофе на стол, и только потом обернувшись, тотчас же заставляя тебя опустить глаза на уровень груди, с лежащими на ней тёмными прядями волос. — Здравствуйте… — желание уйти сразу же заседает в голове после того, как ты ворвалась в приоткрытую дверь кабинета, вывалив своё откровение, не подумав, что он даже может быть не один. Капитано, будто прочитав твои мысли, идёт навстречу к тебе. — Во-вторых, присядьте, — указывает он на стул перед своим рабочим местом. Смотришь на него, как на чудо, когда он подходит вплотную в попытке закрыть за тобой дверь. Мужчина отходит не сразу, замирает над твоей головой несколько секунд, к чему-то прислушиваясь. — Вы играете в какую-то игру с друзьями? — спрашивает твой декан, вдруг пожелавший выглянуть в коридор на случай, если там стоят твои друзья. Однако, сейчас каникулы, и в здании никого не должно быть, но была ты. Тогда почему бы поблизости не быть и твоим дружкам? — Никакие это не игры… В коридоре никого не было. — Тогда в чём причина вашего неожиданного признания в любви, если это, конечно, оно, а не шутка? — Я не шучу с подобными вещами. — Хорошо. Тогда мне придётся разговаривать с вами с позиции того, к кому вы питаете интерес, — говорит он и, положив руку тебе на плечо, ведёт к стулу. — Присядьте. Мужской запах тела при приближении сразу забивает ноздри: аромат шампуня, геля для душа, пенки для бритья… Неискушённая мужскими прикосновениями, ты теряешься в ощущениях, позволяя себе втягивать воздух полной грудью, не понимая, как это выглядит со стороны. Капитано сразу замечает, как широко раздуваются крылья твоего носа. — Спасибо, — мямлишь в ответ, нервно сжимая подол одеяния. — Я веду некоторые дисциплины у вашей группы, но с вами лично никогда не беседовал, правильно? — уточняет он, присаживаясь за стол. — Да, но… Послушайте, — интуиция подсказывает, какой вывод он хочет сделать, потому хочешь объясниться перед ним заранее. — Вы мне нравитесь без причины, просто… Так бывает, понимаете? Любовь с первого взгляда, можете назвать это так. Капитано с запозданием кивает. — Я удивлён вашей смелости. Что вас сподвигло? Сейчас у вас каникулы, и имею дерзость заявить, что они проходят слишком скучно? — Вы намекаете, что я себе всё от безделья надумала? — Я не хотел грубить, — извиняется он, опуская глаза на ручку, за которой он потянулся, пребывая в мыслях, что делать с навалившимся на голову признанием. Капитано давно обратил на тебя внимание. И скорее не по той причине, что ты чем-то выделялась из толпы внешне, а по тому, как иногда ты на него смотрела. Краснота щёк после долгого разглядывания мужчины, который вдруг заметил, что на него смотрят, станет поводом задуматься, не всё ли так очевидно. И декан твоего факультета не последний дурак, чтобы не сложить два плюс два, когда продолжительность разглядывания достигает уже нескольких минут. Нет, всё-таки Капитано — последний дурак, раз засекал время и при поднятии головы встречался с твоими глазами, которые ты сразу же быстро отводила от его фигуры, словно всё это совсем случайно. Мужчина был уверен, что, нет, это не может быть случайностью. А что до признания, он догадывался, что никогда его от тебя не дождётся, а делать шаг самому — несёт в себе ряд неоднородных последствий. Портить репутацию ответственного человека, который всего себя отдаёт работе, разнилось с его принципами не усложнять себе рабочие отношения ни с руководством, ни со студентами. И если ты не забудешь своих чувств к нему, то по окончании обучения Капитано был бы рад рассказать о копившихся всё это продолжительное время чувствах. Смотришь на его нахмуренные брови и сжатые губы. — Просто откажите, я не требую, чтобы вы принимали мои чувства. Капитано поднимает голову и долго тебя разглядывает. Его взгляд ты выдерживаешь с трудом. — Отказать? — спрашивает он таким тоном, словно ты говорила о чём-то сложном. Заторможенно киваешь. — Вы понимали, что после признания в любви может последовать его принятие? — говорит он, оставляя ручку в покое и опираясь на спинку стула, рассматривает тебя перед собой. Внутри разливалось нечто тёплое от осознания, что ты будешь находиться ближе, чем он думал. Возможно, даже на его коленях сегодняшним вечером, если он постарается. — Что? — Я питаю к вам взаимный интерес с того момента, как заметил, что вы смотрите в мою сторону слишком часто, а главное — как. Пару раз у меня была мысль вызвать вас на разговор, поскольку я думал, что проблема кроется в тяжело усваиваемой дисциплине, но вы, будучи взрослым человеком, в таком случае сами подошли бы ко мне с вопросами. Ко всему сказанному, хочу добавить, что вы не особо стремились свою заинтересованность скрыть, выводы напрашиваются сами. — Я не… Я пыталась скрыть! — ты подскакиваешь на стуле, краснея и бледнея от мысли, что он размышлял о тебе, и мало того, что ты выглядела при нём, как влюблённая в старшеклассника девочка, так ещё и он не стеснялся говорить об этом в лицо. Однако, Капитано давно не был старшеклассником, что ещё больше показывает между вами разницу. Ты была у него как на ладони… Хотелось поспорить, что он себе всё выдумал, и ты не так уж и влюблена. Конечно, он больше этому не поверит. — У вас все эмоции написаны на лице, — Капитано, по-отечески не к месту, вдруг улыбнулся, когда заметил твои вмиг покрасневшие щёки. — Я могу звучать грубо, но мои честность и прямолинейность идут впереди меня. — Представляю, как сильно я смущала вас таким поведением. Никто не будет рад, если на него кто-то будет смотреть с не очень хорошими мыслями, — нервная улыбка окрашивает твои губы, на что Капитано цепляется взглядом. — Не очень хорошие мысли, говорите, — повторяет за тобой декан, мысленно соглашаясь с тобой. Ты почувствовала, как тебя пробирает нервная дрожь, когда Капитано потянулся к галстуку, немного расслабляя узел. Его, как и любого мужчину, не раз посещало желание сотворить что-нибудь грязное, что-нибудь неправильное со своей студенткой, в чьих чувствах к себе он был уверен и без излишних слов. Возможно, это и отличало Капитано от остальных мужчин, что он держал себя в руках, не позволяя этим мыслям развиться до больших неприятностей. Будучи обычной третьекурсницей, не имеющей за спиной особого опыта, как у него, ты могла бы ошибиться в своём выборе. Он не хотел быть таким выбором. Осознанность — ему нравилось как гармоничным звоном переливалось это слово в голове. — У меня тоже… Были не очень хорошие мысли относительно вас, — продолжает мужчина, не разрывая зрительного контакта, проверяя чужую реакцию. — Такие же, как у меня? — задаёшь глупый вопрос, тяжело сглатывая от накатившего волнения. Ты ведь правильно его поняла сейчас? — Не уверен. Просветите меня. Твои глаза забегали по кабинету, лишь бы не сталкиваться с фигурой мужчины, удобно устроившимся в кресле. Капитано в свою очередь внимательно наблюдал за той, кто сидел перед ним. Ты хорошо учишься, не слишком активная, но от участия в студенческих мероприятиях не отказываешься, имеешь узкий круг друзей, более никого не подпуская к себе; интроверт. Довольно смелая, это он понял только сегодня. Он часто фантазировал, сидя у себя в кабинете или прогуливаясь по городу, вдруг замечая кого-то, кто был похож на тебя, какая ты вне стен учебного заведения. И он всё больше приходит к своему убеждению, что узнавать человека на деле — несравнимо ни с чем. — Ну, например… Держаться за руки с вами. — Целоваться… Его потемневшие глаза сразу же опустились на твои губы. Тон твоего голоса баюкает его, ласкает, вызывает в душе что-то светлое, что-то, что с годами должно было сойти на нет. — Вы прожигали меня насквозь и думали только о том, что мы будем целоваться? — выходит грубее, чем он хотел, от чего ты вздрагиваешь, заставляя его мысленно чертыхнуться своему поведению. — Не только, нет. Ты надолго замолкаешь, собираясь с мыслями. Он прикрывает веки, размышляя о том, что выпрашивать всё у тебя сейчас — это слишком. Однако, интерес к тому, вызывает ли он у тебя такое же чувственное потрясение, как ты у него, толкает его на допытывающие разговоры. Капитано чувствует себя тревожно-нетерпеливым сейчас, словно ты могла передумать и уйти. — Если я предложу сделать это здесь и сейчас, какой ответ я получу? — Вы имеете в виду?.. — Да. Я буду нежен, — обещает он. — Хорошо, — соглашаешься на удивление быстро, но остаёшься сидеть на месте, не зная, как поступать дальше. — Идите ко мне, — зовёт он, похлопывая по бедру. Стоишь перед ним, переминаясь с ноги на ногу. Думать о своём декане — это одно, высшее руководство всегда кажется слишком далёким для таких интимных контактов, а сидеть на колене — и вовсе что-то запредельное. Мысли о том, как такой мужчина в своем вечно чёрном костюме будет целовать и трахать тебя, рисовались в голове со всеми красками — как и где. Вот только на деле сесть на его колени, на которые он самолично разрешил присесть, — дело другое. Отношения преподавателя и студента не так и легко опустить, тем более Капитано всегда был строг со всеми учениками, таким в мыслях и оставался. Тебе казалось, что твой декан против любых тактильных контактов на рабочем месте. Оказалось — нет. — Я не съем вас, — обещает он и, положив руку на талию, даёт присесть. Чувствуешь ягодицами крепкие мышцы ног. Капитано поглаживает твой напряжённый живот. — Вдохните и выдохните, — он поднимает руку к грудной клетке, контролируя, — да, вот так. Это волнение вызвано страхом? Вы боитесь меня? — Как тут не волноваться, когда вы приняли моё признание? Не боюсь. Ах… — ты задерживаешь дыхание, когда Капитано приподнимает юбку, безошибочно находя край белья. — Тогда это приятное волнение? — уточняет он, внимательно следя за реакцией, когда пальцы начинают поглаживать тазовые косточки. — Д-да. — Я хочу сделать вам приятно в ответ. Я был очень счастлив получить от вас признание в любви, — Капитано отводит прядь волос, чтобы прошептать это в ухо. — Обопритесь о стол. Он убирает все мешающие со стола предметы и помогает тебе лечь животом на стол. Носками обуви Капитано двигает твои пятки в сторону, чтобы ты немного раздвинула ноги. Ты громко застонала, когда мужчина резким движением спустил твои трусы, но не дал им упасть на грязный пол. Он сел на корточки, держась за уже повлажневшую ластовицу белья. — Поднимите ноги. Переступаешь ногами, чтобы Капитано наконец снял их полностью. — Хорошо. Очень хорошо. Небольшой кусок тряпки легко помещается в мужскую раскрытую ладонь. Капитано разглядывает то, что несколько секунд назад было на тебе, всё ещё хранящее тепло. — Капитано? Тихо зовёшь, когда за спиной затухает всякий шум возни. Мужчина будто и не дышал, гипнотизируя нижнее бельё в своих руках, небольшое, кружевное по краям и хлопковое по всей поверхности, очень мягкое и твоё. На звук твоего голоса он быстро-быстро моргает, отмирая и убирая трусики в карман, не отдавая отчёт своим действиям. Трёшь бёдрами друг о друга. — Что-то не так? — Нет, всё в порядке, — отвечает он, продолжая сидеть на корточках, отчего кожаные туфли некрасиво морщатся на мысках. — Я ведь у вас не первый половой партнёр? — Не первый. Мужчина тяжело вздыхает, чувствуя тонкую рябь недовольства внутри себя, и в то же время свободу действий оттого, что не порвёт тебя по незнанию. — Скажите мне, как вам больше нравится? — спрашивает он, указательным пальцем притрагиваясь к розовым складкам, расправляя в стороны. Дёргаешься на столе, подпрыгиваешь, почти полностью ложась на стол, отчего пятки теряют поверхность под ногами. — Тише-тише, — Капитано хватается за бедра, фиксируя в одном положении, приспуская тебя к земле. Проверяет, чтобы ноги ровно стояли на полу. — Простите. У Капитано появляются некоторые сомнения относительно того, что у тебя достаточно опыта. Один половой партнер, а может два в твоей жизни — это был максимум до сегодняшнего дня. Мужчина трёт фалангами кожицу ягодиц, нежных и бархатных в таком молодом возрасте. От этих мыслей Капитано начинает чувствовать себя старпёром, вдруг получившим в руки юную деву. До сей поры он не выказывал никакого особого отношения к тебе, хоть и очень того хотелось. Относиться ко всем одинаково, никого не выделяя из толпы, получалось само собой с таким-то большим багажом опыта за спиной. Он массажирует твои ягодицы, сжимает их в крупные складки, отпуская и снова сжимая. Столь монотонное действие вводило его в пространное состояние, когда есть только прикосновение ладони к коже, и ничего более. Уши будто заложило. Капитано рассматривает, как кожа под рукой краснеет, всячески старается обходить вниманием то, что между. Боялся, что сорвётся и сделает что-то резкое, что обязательно напугает. С тобой нужно делать всё постепенно, он чувствовал эту уверенность изнутри, будто всегда знал, как с тобой будет правильнее всего. — Скажите мне кое-что. — Да? — жмуришься от вопроса, боишься, что он передумал и оденет тебя обратно, выпнув из кабинета со словами, чтобы проваливала и занималась учебой, как все адекватные люди. Твоя дырочка сжалась, заставив Капитано на секунду замереть и впериться в неё глазами. Он нервно сглатывает и прячет свои расширившиеся зрачки под веки, продолжая монотонно ласкать твои широкие бёдра. — Вы давно думали обо мне в этой плоскости? Сжимаешь руки в кулаки под грудью и думаешь, что ответить, чтобы при этом не звучать слишком глупо. Конечно же, ты думала о нём с того самого момента, как узнала и увидела его на первом курсе. — Два года. — Это не ложь? — Капитано хочет уточнить, с какого момента, но не решается. Смещает руки поближе к ложбинке, большими пальцами дотрагиваясь до больших половых губ, гладко выбритых. Ты определенно провела вчера в душе несколько часов, чтобы так гладко себя вычистить. Хотя Капитано больше нравится, когда короткая щетина между женских ног колет ему нос и подбородок… Однако, его никто не спрашивал о предпочтениях. То, что сейчас происходит, спонтанно. И он бы соврал, если бы сказал, что ему не нравится, как ты лежишь на рабочем столе в его кабинете декана, подняв кверху свою аппетитную задницу с начисто выбритыми складками. Попивая кофе утром, он даже не думал, что последний день каникул закончится вот так. — Я не вру… Я не хочу вам врать… Сбивчиво отвечаешь на вопрос, теряясь в мыслях, когда большие пальцы отводят половые губы в сторону, открывая себе вид на твой вход. Капитано хотел бы войти своим языком внутрь настолько глубоко, насколько позволяет его широкий язык. — Расслабьтесь. Я хотел бы… вылизать вас языком. С вашего позволения, — добавляет он это уточнение, точно всё ещё не мог допустить, что ты самостоятельно легла прямо перед ним. — М-м-м, — доверчиво мычишь, ожидая действий. Капитано чувствует твою дрожь и понимает, как его самого ответно пробирает разряд тока. Он приближает своё лицо к твоей промежности, смотря из-под ресниц, как розовая кожа дрожит перед ним в ожидании, что он с ними сделает. Во рту скапливается слюна, как у душевнобольного, иначе он не может дать описание тому, как его безудержно трясёт от одного только вида. Чувствуешь прикосновение чего-то мокрого и всхлипываешь, вытаскивая руку из-под своего тела и кусая себя за палец. Капитано останавливается, смотрит на слюну, которую на тебе отпечатал его язык, и говорит: — Не сдерживайте стонов, иначе я не пойму, как вам приятнее, — и целует тебя в ягодицу в ожидании, когда ты кивнёшь и расслабишься. Прикасается снова, но теперь губами, посасывает кожицу, оттягивая её, с чавком отпускает. Мужчина делает это несколько раз, и с каждым разом ты становишься ещё более мокрой. — Как хорошо… — говорит он сам себе, закатывая глаза, когда проходит языком вдоль складок, собирая естественную смазку. Капитано собирает все стекающие с тебя капли, смешивает со своей слюной, не успевая сглотнуть. Весь подбородок в твоих выделениях. И как же всё грязно хлюпает, когда он, раздвинув твои губы языком, проникает внутрь. Ты громко стонешь, заполняя кабинет своим приятным голосом, и мужчина крепко хватает тебя за бедро, фиксируя в одном положении и повторяя то движение, от которого ты не можешь найти себе места и мечешься по столу, скидывая письменные принадлежности на пол. Он зарывается носом между бёдер, использует всю длину своего языка и даже не замечает, как твои мокрые губы перекрывают кислород. Капитано слишком увлёкся тобой, весь рвётся поглотить тебя до последней капли. — Ха-а… — выдыхает он, выходя из тебя, чтобы войти вновь, проваливаясь языком в расширенное его языком углубление. — Как же мне этого не хватало… Блядь… От низкозвучащего и хриплого стона ты разводишь ноги шире. Капитано становится на колени, с громким чмоком погружаясь внутрь, доводит до состояния, когда от обилия эмоций по щекам текут слёзы и невозможно их остановить. Твои мягкие стенки влагалища обволакивают его мышцу при входе, и мужчине хочется рычать оттого, как приятно ты ему делаешь. Бёдрами чувствуешь, как длинные волосы брюнета щекочут тебя, и представляешь его лицо: как его волевой подбородок настолько мокрый, что несколько капель стекают на пол; как его нос блестит от смазки; как закатываются синие глаза от наслаждения; как он весь погружен в процесс, что даже звук твоего голоса не может вывести его из того положения, когда в голове нет ни единой мысли, кроме тех, что связаны с твоей промежностью, в которую он вбивается челюстью; и как гулко сглатывает, не отрываясь от неё. Как если бы он пил воду после долгой жажды, присосавшись к горлышку, отпивая всё до последней капли. Протяжно стонешь, вытягивая руки и хватаясь за край стола, утыкаешься лбом в какие-то листы с мокрыми разводами от стекающей слюны. Тебе и стыдно, и волнительно, и хорошо от всего разом. От того, как понравившийся два года назад мужчина высасывает из тебя все соки и стонет в твоё влагалище, даря и получая удовольствие. От того, что не оттолкнул после признания. Капитано высовывает язык, ловит кончиком вытекающий из тебя сок. Ревностно очищает до конца, чтобы ничего не упало на пол; он должен проглотить всё, что ты ему даёшь. Твои ноги подрагивают от пережитого оргазма. Мужчина ведёт языком вдоль ложбинки, останавливаясь на пояснице у края поднятой к спине юбки. Поднимаешь голову со стола и ударяешься о подбородок Капитано, только сейчас почувствовав, как во вход упирается что-то более существенное. — Не так резко, — целует он в место удара на твоей макушке, сжимая руки в кулак по краям от твоей головы, и трётся горячим членом между полушариями. — С непривычки вам может показаться, что меня слишком много, — он отпускает шутку, стараясь успокоить и подготовить тебя, — хотя я, должно быть, неплохо вас растянул. — Я не боюсь, — уверяешь его и приподнимаешь ягодицы, вызывая у мужчины предупреждающий стон. — Вы… специально? Сейчас… — Не могу больше, — скулишь и сама дёргаешь бёдрами, желая самостоятельно насадиться, наплевав на размеры. Капитано наваливается всем телом, не давая возможности пошевелиться. — Как у вас, оказывается, в таких ситуациях отключает все тормоза, — он отчитывает тебя, хотя по насмешкам в голосе тяжело сказать, что Капитано готов отругать за поведение в такой момент. — Я не собираюсь оплодотворять вас сейчас, — мужчина целует в шею, одной рукой натягивая на себя презерватив. — Быстрее, прошу. — Терпение. Мужчина приставляет головку ко входу, медленно погружается внутрь. Узость входа всё больше нагоняет мысль, что у тебя давно никого не было. Это, вопреки здравому смыслу и не детскому опыту, разжигает кровь по венам. Капитано сжимает челюсть, когда белый контрацептив только больше выделяет место вашего соприкосновения, а ты уже так растянута им. Раздвинутые складки обволакивают его крупный член, и ты, думая, что он вошёл до конца, оборачиваешься, чтобы проверить. Капитано, держась за твою задницу, приближает свои бёдра к твоим. Расширяешь глаза в удивлении, когда его толстый ствол не без усилий полностью проникает в тело, пульсируя внутри. — Вам, ко всему прочему, нравится смотреть, как я вхожу в вас? — шепчет он в висок, снова нависая сверху, заставляя тебя смотреть вперёд, заставляя сконцентрироваться на том, что чувствуешь, а не на том, что видишь. Хнычешь, когда он двигает бёдрами назад, цепляешься в руку, оставляя следы от ногтей. Сжимаешь её до боли, когда он наращивает темп. Капитано кусает губы, когда твои лопатки, остро торчащие, контактируют с его грудью, которой он прижимается на каждом толчке. Эта мысль вынуждает его приподняться над тобой; мужчина уверен, что со стороны тебя даже не видно за его габаритами. Он ритмично шлёпает яйцами о твои ягодицы; помогая тебе рукой, массирует клитор и подводит к кульминации. Капитано видит, как дрожь пробегает по твоим позвонкам к плечам и шее, дышит в губы, ударяясь о них, когда движения становятся более хаотичными. — Капитано… Капитано-о… — цепляешься за него руками. — Я здесь. Мужчина прижимает тебя к своему телу, держа в объятиях, вбиваясь последними толчками. Ты обильно течёшь на него, пачкая пол и спущенные им штаны. В довершение он накрывает твои губы своими, скрепляя всё случившееся в этом кабинете. — Будьте моей, а я буду вашим, — говорит Капитано, всё ещё находясь внутри тебя после резко пронзившего копчик чувства. — Я давно только ваша. Твой усталый и сытый голос ласкает его уши. Когда он выходит из тебя, чувствуешь пустоту и тянешься к нему обратно, потянув за локоть. Опускаешь глаза вниз, когда мужчина, снимая обильно наполненный презерватив, завязывает его в узелок и кидает в мусорку. Сразу же неловко отворачиваешься в сторону, слыша, как звенит молния на брюках, как он заправляет рубашку, как щёлкает бляха на ремне. — А где моё бельё? — спрашиваешь у него, когда не находишь пропажу под столом и стульями. — Тут, — отвечает почти сразу, похлопав себя по карманам и доставая искомое. — Но хотел бы забрать с собой в следующий раз, — добавляет он с улыбкой, опоясывая твою талию рукой и прижимая к себе.