Crying in the Pillow.

Косяк, что передала Эрену Криста, ощущался лишь легкой сладостью на языке, пока мозг перебирал варианты, где найти Эрвина. Это не должно занять много времени. Общежитие Эрен отметает тут же по финансовому признаку, оставляя несколько элитных домов, где папаша этого ублюдка мог купить или снять ему квартиру. Эрен записал в телефоне четыре адреса, планируя, в каком порядке будет удобнее нагрянуть туда, пока пепел косяка осыпался на джинсы. Он слышал голоса с улицы, думая о том, что вечеринка может перестать быть такой тухлой, когда Криста вздергивает брови и смотрит на вошедшего в дом братства. Эрен хмыкает, потрепав кулон, который, как сказала женщина в сувенирной лавке, приносит удачу. Замочек кулона щелкает, и Эрен привычным движением обматывает цепочкой кулак, умещая кулон между указательным и средним пальцем. Челюсть сжимается, а в голове все гудит от предвкушения. — Да, фотки — это только начало! Я планирую издеваться над этим мелким педиком все время, пока он не свалит отсюда, — Эрвин объявляет это так громогласно, будто всем не плевать, и Криста цокает языком. — Я хочу заставить его сделать что-нибудь отбитое и снять это на камеру! Выложить во все соцсети! Пусть все знают, какой он! — И всё. Эрен слышит переключение тумблера в своей голове и все наконец-то затихает. Два шага и кулак вписывается точно в массивную челюсть. Зубы скрипят друг о друга, съезжая со своего привычного положения, а кулон оставляет рассечение на гладко выбритом подбородке. Еще один удар туда же, и кровь вырывается изо рта крупными каплями. Эрвин ловит себя, не ожидая, но тут же готовый к бою, и Эрен полагался на эффект неожиданности здесь, но теперь драка стала равной, и ему приходится двигаться быстрее, чем он рассчитывал. Эрвин сильный, но его футбольные повадки делают из него неуклюжую машину для убийств, пока Эрен наконец-то выбирается из сомнамбулизма травки и чувствует прилив адреналина. Он едва не пропускает удар в челюсть, уклонившись в последний момент, но позволяя чужим костяшкам проскользить по линии челюсти. Эрен знает, как работает адреналин. Человек мог позволить себе пропустить пару ударов, но потом организм выбьется из сил и рухнет на пол, позволяя забить себя ногами. Все, что Эрену было нужно — чтобы этим человеком оказался Эрвин. Эрвин бьет, как будто его руки весят тонну. Замах слишком долгий, и Эрен легко считывает траекторию удара, и ему требуется лишь крошечное движение, чтобы удар прошелся мимо. А затем удар коленом под ребра, чего Эрвин не ожидал, потому что он беспросветный идиот, и тот заваливается на пол, и Эрен чувствует эту победу, что ощущается на кончике языка сладостью и триумфом над его головой. Он пинает Эрвина так яростно и беспощадно, что если бы ему сказали на следующий день, что Эрвин Смит мертв, он бы не удивился. Кровь растекается по полу, впитываясь в ковер, и, кажется, кто-то пытается его остановить, но Эрен отмахивается от них, как от мух. Мысли о фотографиях Леви и том, что ему будет больно заставляет рассудок плыть и сдвигаться, заставляет принести Эрвину столько же боли авансом, чтобы тот даже не пытался. Эрен чувствует, как тело под ногами расслабляется, и останавливается, позволяя схватить себя и оттащить. — Не смей подходить к Леви, — Эрен понимает, что голос сел, а гнев топит все вокруг черным, и пятна слишком большие, чтобы разглядеть хоть что-то. Его выводят из помещения на улицу под проливной дождь, и Эрен расслабленно выдыхает. Эту ночь монстр в его сердце может спать спокойно.