In your head

Часть 1. Мне нравятся твои мысли "Чёрт, опять тетрадь забыла..."  "Может, ещё успею за кофе сгонять?"  "I tried to hide away from all the sorrow and pain. But little did I know that I was going insane..."  "Так до сих пор и не написал... Проспал или обиделся? Стоит ли, самой написать или ещё подождать..? Блин..."  "Гол на сорок третьей минуте вчера был классный... Скорее бы следующая пара — хоть посплю..." "Интересно, сколько хуёв в высоту это дерево? Средний хуй пятнадцать-восемнадцать сантиметров, дерево приблизительно три с половиной метра, значит... Нет, возьмём по моему размеру. Триста пятьдесят разделить на двадцать... Где калькулятор?" Хан прикусил губу и уставился в парту, пытаясь не заржать на всю аудиторию. Его стандартное утро в универе всегда начиналось с одного и того же: он переводил взгляд с одного человека в группе на другого, будто бы здороваясь со всеми своим специфическим образом. К счастью или к сожалению, он мог слышать мысли других людей, когда смотрел на них, поэтому в его собственных мыслях почти всегда царил полный бардак.  Хан любил уединённые места и любил проводить время в одиночестве, но в универе всегда была толпа народа, так что он просто позволял всему этому бешеному потоку разномастных обрывков фраз проходить через своё сознание и старался ни на чём из этого не фокусироваться. Однако в этом году к ним перевёлся новый студент, и на его немного сумасшедших мыслях Хан почему-то частенько начал залипать. К сожалению, Ли Минхо с первого дня знакомства решил для себя, что Хан "малость не от мира сего", поэтому подступиться к нему как-то, кроме как в мыслях, не было ни единой возможности. Минхо старался на Джисона даже не смотреть на всякий случай.  Самое обидное, что хоть Хан и мог читать чужие мысли, почему его почти все поголовно считали весьма своеобразным, он понять не мог. Он хорошо учился — сложно учиться по-другому, когда можно списывать у отличников, просто глядя в их сторону, если вдруг что-то не выучил. Хотя Хан старался всё делать сам. У него была приличная работа: он подрабатывал продажником и почти всегда был первым работником месяца — опять же сложно не продать, когда знаешь, о чём думает покупатель, и можешь отрабатывать все его возражения ещё до того, как тот их успеет озвучить.  Другое дело, что друзей у Хана почти не было, потому что мало кто был способен выдержать рядом кого-то, кто всегда угадывал действия и слова на пару минут вперёд. Но у Хана был Хёнджин, и ему в принципе было этого вполне достаточно. В крашеной башке Хвана редко бывало что-то, о чём тот парился, ещё реже там бывало что-то серьёзное, если речь не шла о его намерении добиться общественного признания. Предсказать поведение Хёнджина, даже зная всё, что происходило в его сознании, было крайне сложно, так что Хану было с ним интересно.  Но даже Хёнджин не знал, что Хан мог читать мысли. Даже родители Хана не знали. Точнее когда-то в детстве он им говорил, но потом сделал вид, что потерял эту способность, чтобы те не переживали. Жить ему этот непрошенный дар не мешал, и ходить по врачам и психиатрам он из-за него не собирался. Возможно, когда-нибудь нашёлся бы человек, которому Хан бы не побоялся рассказать правду, но пока такого не было. В целом Хана это не особо напрягало. Видя, что творится в головах людей, непреодолимого желания с кем-то откровенничать у него не возникало.  Хёнджин опять смотрел под партой какой-то танцевальный батл, и в его сознании ничего кроме "Вау, сегодня в зале так же попробую" и "Херня, я лучше могу" вообще ничего не было. Кто-то в аудитории, мечтал поспать ещё хоть полчасика, кто-то молился на кофе, кто-то нервничал, что парень на полчаса позже, чем обычно, "Доброе утро" написал, а Минхо вон деревья во дворе своим хуем на глаз измерял — очень интеллектуально, но Хану было смешно. Дебильные мысли периодически бывали у всех, периодичность Минхо обычно била рекорды, так что, когда Хану было скучно, он смотрел на него, следя за цепочками бреда в его голове. Тот, когда замечал его взгляд, старался слиться со стенкой. Ли про себя уже почему-то решил, что он Хану нравится, и всеми силами старался не давать ему надежд. Но Хану нравился не Минхо, а его мысли, так что надежды ему были и не нужны. А вот Минхо нравился Хёнджин, которому тот был даром не нужен. Хёнджину нравилась сцена — люди его интересовали, только когда он видел их в качестве зрителей, и в моменты недотраха, но для недотраха у него был его первая и самая верная фанатка Со Чанбин — квадратный качок со сбивающим всех с толку прозвищем "жена". Они с Хёнджином дружили чуть ли не с детского сада. В общем, всё было очень сложно и в то же время кристально ясно: Хёнджин был не особо в курсе существования Минхо; Минхо пухлые губы Хёнджина не светили, как маяки не светят пролетающим мимо реактивным самолётам; Со Чанбин не собирался делиться своим эксклюзивным правом зажимать Хёнджина по углам, поэтому спокойно переносил рядом с тем только незаинтересованного по его мнению в плотских утехах Хана; Хан даже не думал лезть к Минхо. Драный во всех местах круг замкнулся.  Знаки внимания Хёнджину от Минхо в виде булочек и кофе Хан со спокойной совестью съедал и выпивал, потому что Хван побаивался их принимать, чтоб кое-кому в рожу от Со не прилетело. Минхо злился, но, к счастью, не то чтобы прям на Хана, скорее просто на обломы. Хан предпочитал думать, что угощают его — ну а почему нет? Так подъедать подарки Хёнджина было приятнее. И продолжалось это всё уже почти два месяца.  Сегодня был обычный день: Минхо думал, стоит ли снова купить Хёнджину кофе, зная, что тот опять достанется Хану, Хан, слыша эти мысли, уже пускал слюнки на халявный латте, Хёнджин был не в курсе даже того, что уже вообще-то началась пара. Препод вещал о законах продаж, половина аудитории его слушала, половина писала лекцию, отключив мозг.  Хан в основном смотрел в тетрадь, чтобы не отвлекаться, но периодически всё равно поглядывал по сторонам, потому что было скучно — тему лекции он знал лучше препода по собственному опыту. Минхо, как на зло, сосредоточился на материале, и в его голове только бежали слова, которые он писал в конспект. Хан вздохнул и задумался о том, сколько в высоту то дерево за окном, если измерять его членом. Примерно на два хуя больше, чем в членах Минхо, получалось. Что б ещё измерить..?  Девушка перед Ханом замечталась о каких-то порносценах с участием айдолов и принялась строчить в телефоне красочную историю — Хан из любопытства переключился на неё.  — Хёни, как думаешь, если бы про тебя писали порноистории, о чём бы они были? — поинтересоваться у Хёнджина после пары Хан.  — Что-нибудь горячее и очень неприличное, — хохотнул Хван, — я бы почитал.  — С девушкой или с парнем? — продолжил бессмысленный допрос Хан.  — Пофиг, я везде был бы шикарен, — пожал плечами Хёнджин, — хочешь меня порноисториями попиарить?  — Нет, — покачал головой Хан, — просто увидел у Ёны на телефоне описание порнухи с айдолами, подумал, что, когда ты станешь популярным, про тебя такое тоже будут писать.  — Скорее бы, — хохотнул Хёнджин.  Самое смешное, что он в своих словах был абсолютно искренним: мысли ни на букву с озвучкой не расходились.  В поле зрения вдруг нарисовался стаканчик с кофе. В башке Хёнджина мелькнуло "Да, блять, опять?!" и чуть оно же не слетело с языка. Хан, благодарно кивнув, взял у Минхо стаканчик — тому по этому поводу уже даже возмущаться было лень: просто дёрнул уголком рта и ушёл. Хёнджин тут же про него забыл, Хан подумал, что было бы неплохо уже намекнуть Минхо, что он любит американо, а не латте. Хотя, учитывая, что кофе из автомата, особой разницы не было. Но вдруг он как-нибудь из приличного кафе кофе Хёнджину припрёт. В мире Хана Минхо существовал только в качестве чувака, который прикольно мыслил и без единого шанса очень лениво подкатывал к Хёнджину. На влюблённого прилипалу Ли не тянул совершенно: у него скорее просто было что-то вроде своеобразной потребности кому-то уделять внимание, чем он вообще что-то романтическое испытывал. Хван, вероятно, просто первый попался на глаза.  А вот Хан попался ему под ноги. На физре. С размаху. Минхо толкнули, он потерял равновесие, споткнулся о кроссовок Хана и они оба полетели навстречу искусственной траве футбольного поля. Только если Минхо, по крайней мере, приземлился на чужую относительно мягкую тушку, то Хан со всей дури ударился о покрытие. Ещё и сверху придавило. Лопатками к прохладной земле. Нос оказался в изгибе шеи Минхо, голова между его соскользнувших, не успевших нормально упереться рук, ноги между разгорячённых бегом бёдер. Хан замер с широко распахнутыми глазами, боясь лишний раз двинуться.  Минхо же оперативно оттолкнулся от земли, сел Хану на живот, рявкнул матом с сторону толкнувшего его идиота и поднялся.  — Извини, — он поставил Хана на ноги и тут же сорвался с места к воротам за мячом. И больше ни единой мысли о случившемся. А Хан понял, что видел порнуху, которая начиналась так же. В нём проснулся интерес: мокрый, растрёпанный Минхо шикарно смотрелся на нём в позе наездницы.  Часть 2. Мне нравится, что ты мне не веришь  — Можешь, пожалуйста, в следующий раз Хёнджину американо принести? — улыбнулся Хан, забирая очередной кофе из рук Минхо.  Тот закатил глаза и якобы его проигнорировал.  "В конец охренел: и так чужой кофе постоянно хлещет, ещё и заказы делает", — ругался он про себя, уходя.  В принципе Хан мог его понять. Но с другой стороны, какая ему была разница — американо в автомате был даже дешевле.  Тем не менее на следующий день Хан с Хёнджином остались без угощений. Хёнджин по традиции даже не заметил, а Хан почему-то расстроился. Теперь он следил за мыслями Минхо особенно тщательно, пытаясь выяснить, что вдруг произошло. И, похоже, таращился он на него тоже особенно тщательно, потому что к концу третьей пары Минхо откровенно занервничал. "Какого чёрта этот сумасшедший на меня весь день таращится?!" — крутилось в его голове. Хану стало неловко, и он отвернулся. Нет, он не обижался — любой бы так отреагировал, а он, наверное, действительно переборщил.  После пар Минхо с мыслью "На, только не пялься на меня больше", смотря Хану в глаза, вручил Хёнджину булку с корицей. Джисону пришлось сделать вид, что ему резко нужно проверить что-то в рюкзаке, иначе бы он заржал на весь коридор. Если он и был странным, то Минхо был ничуть не лучше: откупался едой от своего сумасшедшего, вручая её даже не ему.  Хёнджин, что-то печатая в телефоне, сунул булку в рот и ушёл. Хан почувствовал себя демоном, у которого увели пожертвованного ему ягнёнка. Хван же, похоже, даже не понял, что сделал: он думал о том, как успеть и на тренировку и к Чанбину. Минхо хмыкнул про себя "Будем считать, я сделал всё, что мог" и тоже удрейфовал. Все свалили по своим делам.  После такого разочарования Хан топал домой, задаваясь вопросом о том, как так получилось, что и он сам, и Хёнджин, и Чанбин поступили на факультет связи с общественностью только ради того, чтобы изучить, как раскрутить себя любимых: Хан писал музыку, Хёнджин танцевал, Чанбин был начинающим продюсером. Джисону вдруг стало интересно, зачем на их факультет поступил Минхо: может, он тоже чем-то интересным на самом деле занимался?  Дни тянулись ужасно медленно и нудно. История Ёны подошла к логической развязке, Хёнджин уехал на соревнования, халявного кофе не было — Хан в универе завывал. Единственным развлечением мог бы быть Минхо, но его пришлось оставить в покое, после того, как Хан сдуру решил ему помахать ручкой посреди лекции, когда они случайно пересеклись взглядами. "Подкатывает, что ли?", — пронеслось тогда в голове Ли. Джисон стыдливо опустил глаза. Нет, он не подкатывал. Даже не пытался. Какой смысл подкатывать к человеку, который тебя не заметил, даже грохнувшись сверху нос к носу. В общем, Хан вроде как решил отстать от Минхо и больше его своим излишним вниманием не донимать.  Однако, Минхо последние два дня постоянно думал о концерте IU в их городе, и Хан, чётко понимая, что делать этого не стоило, решил, что можно всё же попробовать хоть немного сблизиться. Вдруг бы удалось убедить Минхо, что он вполне от мира сего, и хотя бы начать общаться просто как друзья.  Ли считал, что лишних денег на билет у него не было, поэтому Хан купил ему его сам. Ему на подработке хорошо платили, так что он мог себе позволить такие подарки. Жаль, только что его благие намерения не принесли должного результата.  Когда Минхо обнаружил у себя на столе конверт с билетом и безымянной запиской, он не обрадовался, а напрягся. "Я даже друзьям не говорил, откуда кто-то мог узнать? Что за херня?" — Минхо сканировал аудиторию тяжёлым взглядом, испытывая далеко не самые приятные эмоции. В итоге брать билет он побоялся, решив, что жопа в безопасности лучше возможности попасть на концерт любимой исполнительницы. Почему-то в мировоззрении Ли совершенно не оказалось место мысли, что кто-то просто хотел сделать ему приятное. Он думал о каких-то драках, вспоминал моменты своей жизни, когда он буквально выгрызал себе место под солнцем, и в итоге пришёл к выводу, что кто-то просто хочет его подловить не то по пути к стадиону, не то потом ночью на улице и набить ему фиг пойми за что морду. Билет остался лежать после пары на столе — Хан забрал его обратно, решив попробовать ещё раз.  На следующий день он написал свою записку прямо на конверте, справедливо полагая, что во второй раз Минхо уже внутрь не полезет: "Пожалуйста, возьми — это просто подарок, потому что я знаю, что ты очень туда хочешь. Никакого подтекста. Просто хочу сделать тебе приятное.".  В этот раз конверт вызвал у Минхо ещё больше недоверия. Хану даже стало обидно. Он к нему со всей душой, а этот истерит на ровном месте и думает, что за ним охотятся, — параноик. За полтора часа пары мысли Минхо его, откровенно говоря, взбесили. На выходе из аудитории он перехватил свой конверт из руки Ли над мусорным ведром и хлестнул им тому по наглой физиономии. — Так сложно принять то, что хочется?! — рявкнул он ему в лицо, вжав конверт ему в грудь. — Идиот, честное слово! Какие нахер мордобои?! Я вообще не знаю, о чём ты! Просто сходи на свой чёртов концерт и получи удовольствие! Придурок!  Только вышагивая пышущим гневом локомотивом по коридорам, Хан понял, что наговорил Минхо лишнего. Его в шоке распахнутые глаза в тот момент были тому подтверждением.  — Стой! — Хана дёрнули за локоть и ему пришлось затормозить и обернуться. — Это от тебя? — потребовал Минхо, тыча ему в нос конвертом. — От меня, — прямо ответил Хан.  — Откуда ты знаешь? — напирал Минхо. — Кто тебе сказал? — Никто мне не говорил, угомонись, — попытался отцепить от себя его руки Хан.  — Говори! — Минхо с силой впечатал его лопатками в стену.  В его сознании была полная мешанина, но на первое место выходил страх. Хану хотелось его успокоить, может быть даже встряхнуть, чтобы остановить бьющиеся в его голове мысли, но это, наверное, опять было слишком.  — Что я должен тебе сказать? Из твоего круга общения я знаком только с Хёнджином, — упёрся Хан.  — Врёшь, — зарычал Минхо, сильнее стискивая кулаки, — слишком много про меня знаешь.  Он вдруг резко оторвал Хана от стены и куда-то потащил. "Сейчас ты мне всё расскажешь!" — со злостью думал он. Джисон мог бы вырваться и сбежать на пару, но по намерениями Ли было понятно, что в итоге он бы его всё равно потом где-нибудь выловил, так что проще было сдаться сразу.  Пара началась, Минхо швырнул Хана в пустую аудиторию и снова прижал к стене. — Мне начинает нравиться, — усмехнулся Хан, придвинув к себе бёдра Минхо. Тот на секунду затупил, а потом сразу же отпрыгнул, растерянно уставившись, как на ненормального. Джисон рассмеялся.  — Хватит быковать, истеричка, — Хан покачал головой, садясь за первую парту, — можно же просто спокойно поговорить. Ну подарил я тебе билет, что за драма такая? Считай, что поблагодарил за весь тот кофе, что я выхлебал у Хёнджина. Какая в этом проблема?  — Во-первых, ты мог сразу подписать, что это от тебя, гений хренов, — сложил руки на груди Минхо, — а во-вторых, откуда ты знаешь, что я хочу на этот концерт? Не говоря уже про всё остальное. Хан виновато глянул на него и потупился: что на это отвечать, он не знал. Минхо, пока пёр его в эту аудиторию, уже решил, что он был прихвостнем какой-то банды мудаков, что его к нему подослали, и как соврать так, чтобы он ему поверил, Хан не представлял. Да и врать он не умел. Выходила какая-то очень неоднозначная ситуация: кроме как сказать правду, Хан выхода не видел, потому что всё остальное привело бы к тому, что Минхо бы попытался выбить из него то, что считал правдой он сам, и вряд ли Хану бы его методы понравились, потому что в своей голове Ли уже прикидывал, куда ударить, чтобы было больно, но при этом потом не было видно из-под одежды.  — Не надо меня бить, — со вздохом попросил Хан, решив, что даже если Минхо будет знать о его способностях, никто больше ему всё равно не поверит, хоть он на весь универ кричать будет.  — Почему это? Ты же мне зубы заговариваешь, — фыркнул Минхо.  — "Наверняка Дэчжун приплатил, чтоб меня очередной раз подловить. Тварь..." — озвучил мысли Минхо Хан. Тот непонимающе развернулся к нему всем телом и очередной раз сжал кулаки.  Хан ждал следующей внятно оформленной мысли в напряжённо замершем сознании Ли. Минхо начал прокручивать в голове всё, что знал о Хане.  — "Когда я перевёлся, он уже здесь учился, так что специально его подослать не могли. Физическая подготовка так себе — значит, не из клуба. Родственник что ли чей-то? На лицо вроде ни на кого из них не похож. Какой-нибудь двоюродный брат? Какого..?" — Хан замолчал на моменте, когда внутренние рассуждения Минхо оборвались. — Что? — спустя пару секунд тишины улыбнулся он.  — Ты мысли читаешь? — язвительно поинтересовался Минхо.  — Да, — Хан смотрел ему в глаза и ждал реакции, — "триста шестьдесят пять заячьих задниц умножить на восемь единорогов в квадратном дупле пучеглазой совы на сухопутной границе России с Японией". Минхо, откуда у тебя в башке такой бред берётся? — он процитировал проверку на вшивость и со смехом возмутился.  — Как ты это делаешь? — принялся судорожно ощупывать свою одежду Минхо.  — Нет на тебе жучков. Датчиков и чипов тоже нет. На одежду ничего не прицепили. Под кожу во сне не вогнали. Ты ни к чему не подключён, — Хан, подперев щеку кулаком, отвечал на все сумбурные мысли Минхо и наблюдал за его метаниями, — хватит, ты тут не причём, и клуб твой или что там — тоже. Просто ты был прав насчёт меня — я действительно не от мира сего. Вот такой вот чудик с киношной способностью. Мне эфир в башке забивает чужой бред, поэтому я иногда загребаю, как бабушкино радио, и забываю, что в записках нужно своё имя писать.  — Каких записках? — растерялся Минхо.  — Таких, как я к твоему билету засунул, — пояснил Хан, — нужно было просто купить два и пригласить тебя пойти со мной, типа мне больше не с кем. Хотя, как я понимаю, ты бы всё равно меня во всех смертных грехах заподозрил и отказался. Про концерт я узнал из твоих мыслей на парах, про мордобои тоже, и про то, что тебе нравятся губы Хёнджина, оттуда же, кстати, поэтому ты ему кофе и таскаешь — я знаю. Короче, прости за всё это. Ты был новым человеком в группе, мне было интересно, о чём ты думаешь, в твоей голове оказалось интересно, и я немного увлёкся. Ничего плохого я тебе сделать не хотел.  — Но ради чего ты купил мне этот билет? Он же дорогущий, — непонимающе хлопал глазами Минхо.  — Ты шикарно смотрелся на моих бёдрах, когда шлёпнулся на меня на физре, — пожал плечами Хан, — я решил, что, может, ты снизойдешь до того, чтобы дать мне шанс реабилитироваться в твоём сознании из малость чокнутого парня в достойного того, чтобы мы хотя бы могли иногда разговаривать, но, как видишь, мой метод привлечь твоё внимание оказался не очень удачным.  — Ну, как сказать, — Минхо устало сел на парту в стороне от Джисона, — внимание-то ты привлёк очень даже успешно. Но с билетом, правда, накосячил.  — Ты возьмёшь его наконец-таки? — вопросительно поднял брови Хан. Минхо неуверенно кивнул. Его явно терзали сомнения, но по крайней мере бешеный шквал опасений схлынул, а факт того, что кто-то может читать его мысли, он, кажется, ещё до конца не осознал.  — Сходить с тобой, чтобы ты был уверен, что я не посылаю тебя в лапы..? Извини, не запомнил имя, — Хан растянул губы в новой улыбке. Ему не особо хотелось тащиться куда-то в воскресенье, потому что он собирался работать над музыкой, но в то же время ему было до ужаса интересно посмотреть, как Минхо будет себя с ним вести, когда до него всё-таки дойдёт.  — А ты сможешь достать ещё один билет? — недоверчиво поморщился Минхо.  — Попробую, — кивнул Хан.  — Я всё равно тебе не верю, — хмыкнул, отвернувшись, Минхо, — люди не умеют читать мысли.  Он смотрел в окно и пока совершенно не мог сформировать в голове ничего определённого. Наверное, если бы не эта растерянность, он бы снова прижал Хана к стенке и потребовал объяснений. Джисон был к этому перфомансу на будущее заранее готов. И в целом был даже не против. В следующий раз, когда Ли решит швырнуть его лопатками о какую-нибудь поверхность, Хан просто его поцелует и будет ржать с реакции. Терять ему уже было нечего: считать его адекватным Минхо уже всё равно никогда не будет, так что можно было творить всё, что угодно, и наслаждаться шоу.  — Я понимаю, и я не требую от тебя мне верить, — Хан встал из-за парты и пошёл к двери — у него ещё было где-то полпары, чтобы перекусить в пустой столовке, — просто в следующий раз приноси Хёнджину американо, потому что пить его всё равно буду я, а я не люблю латте. И булочки ему бери с шоколадом, а не с корицей.  Хан ушёл, оставив Минхо в одиночестве приходить в себя и осмыслять реальность, но на радужное понимание и принятие он не рассчитывал. Минхо был странным, но не чокнутым, чтобы поверить, что встретил в универе телепата. Хан бы и сам не поверил на его месте.  Часть 3. Мне нравится, как ты злишься  Минхо уже две минуты гипнотизировал автомат с кофе, думая, зачем он всё это вообще делает. Хан наблюдал за ним из другого конца коридора и надеялся на свой бесплатный американо, но с каждой новой мыслью Минхо всё меньше и меньше. Того, видимо, наконец, шарахнуло фактами, и он осознал, что никакого результата его попытки привлечь внимание Хёнджина не приносят, поэтому теперь он размышлял хочет ли он угостить кофе уже непосредственно Хана в благодарность за билет или нет. Минхо, судя по всему, так и не определился, как он к нему относится. Тем не менее, глянув на автомат с кофе, как на врага народа, он прижал карточку к терминалу и выбрал американо. Хан довольный погарцевал в аудиторию, чтобы получить свой кофе с доставкой до парты.  Минхо пришёл на несколько минут позже, поставил стакан перед Хёнджином, проследил, как его привычно забрал Хан, улыбнулся и ушёл на своё место у окна. Кажется, что-то в этой жизни налаживалось.  По крайней мере Хан так думал, пока его опять не приложили лопатками о стену. На этот раз в туалете. Ему совершенно по-свински не дали спокойно умыться.  — Дебильная американская классика, Минхо, — Хан не успел отнять от лица салфетку, которой промакивал воду со лба, поэтому собеседника не видел, но вариантов было немного, — я люблю, когда ты меня зажимаешь, но можно было это сделать в другом месте?  — А у тебя железные нервы, да? — усмехнулся незнакомый голос напротив Джисона.  Хан тут же попытался порвать пальцами салфетку, чтобы увидеть, что происходит, но ему придавили руки к лицу, чтобы исключить такую возможность, — передай Минхо, что в этом городе ему тоже ничего не светит, — продолжил "голос".  Сердце Хана бешено забилось, отдаваясь эхом в ушах. Если бы он мог хоть немного видеть и читать в сознании говорящего с ним человека, всё было бы намного проще. Но он был в полной темноте и в компании только своих мыслей. Впервые за последние лет пять, ему было страшно. Судя по тембру, его держал парень, а, судя по хватке, парень явно сильнее него самого, что не радовало дважды.  Хан судорожно пытался придумать, как выкрутиться и что бы такого ответить, чтобы не огрести по физиономии, когда дверь в туалет внезапно громко хлопнула, будто кто-то от души врезал по ней с ноги, послышался новый глухой звук удара и давление с рук Хана исчезло. Правда исчезло оно всего на секунду, а потом его снова перехватили за запястье и отшвырнули куда-то назад. — Брысь отсюда, — прорычал Минхо, вероятно, как раз ему.  Хан же наконец смог увидеть развернувшуюся перед ним сцену и уходить тут же передумал, хоть до этого и собирался свалить отсюда, как только появится такая возможность. Сейчас он стоял прямо за спиной Минхо, а в паре шагов от них со злостью растирал челюсть незнакомый парень, и в его сознании не было ничего хорошего: опасения и желание задавить Минхо, пока не стало слишком поздно. А ещё этот парень почему-то считал, что Хан с Минхо как-то связан. Хану бы, может, и хотелось бы, чтобы это было так, но так это не было: их связывали только кофе и булочки Хёнджина.  — Значит, нам правду сказали, — удовлетворённо оскалился парень, — ты всё-таки решился с кем-то сблизиться.  — Когда ж вы уже свалите из моей жизни? — риторически выплюнул Минхо.  — Когда ты оставишь свои попытки сунуть свой нос на нашу территорию, — скрестил руки на груди парень. Бить он в ответ не собирался.  Хан, чувствуя себя Шерлоком, следил за его мыслями и мыслями Минхо. Это была первая за уже фиг знает сколько времени ситуация, когда его способности были ему по-настоящему в кайф: такой экшн.  — Что-то я не заметил нигде штампа "собственность моральных уродов", — язвительно хмыкнул Минхо.  — Последний раз тебе говорю: проваливай к чёрту и больше не появляйся. Иначе... — парень ткнул пальцем в сторону Хана, и недобро прищурился. Однако, что "иначе" он так и не придумал. Похоже, ничего особенного он ему на самом деле сделать не мог.  — Раз слова кончились — свободен, — Хан открыл дверь и указал на выход. Этот идиот пытался строить из себя крутого, отчаянно стараясь запугать Минхо, который вообще не реагировал: в том, кроме решимости и желания разбить мудаку хлебало, вообще сейчас ничего не было.  Парень с угрозой глянул на них обоих и ушёл, высокомерно бросив Минхо "Я тебя предупредил. В следующий раз получишь из него отбивную, если будешь рыпаться".  — Интересно, ты когда к Хёнджину подкатывал, понимал, что этот хмырь может так же зажать и его? — спросил у Минхо Хан, когда они остались одни.  — Не может, — покачал головой тот, — у Хёнджина Чанбин за спиной. Они бы его не тронули.  — При чём здесь Чанбин? — не понял Хан.  — При том, что так залупаться на парня, который живёт с сыном работающего в прокуратуре мужика — такое себе для банды придурков, пытающихся не дать мне создать боксёрский клуб, — усмехнулся Минхо, — ты думаешь, я не знаю, кому кофе таскаю? — Погоди, так тебе внимание Хёнджина тупо ради отца Чанбина нужно? — опешил Хан. Такого он как-то не ожидал. Да и мысли Минхо, сколько он их перечитал, вокруг подобных планов никогда не крутились.  — А ты что, не в курсе зачем я за ним ношусь? — ехидно парировал Минхо.  — Да ты не думал о Чанбине ни разу, когда я на тебя смотрел! — вспылил Хан. — Ты, когда на Хёнджина пялишься, одни губы его видишь!  — Такие губы сложно не заметить, — хмыкнул Минхо, — бьюсь об заклад, на них все так реагируют.  — Это-то да, но почему бы тебе к самому Чанбину не подкатывать, если тебе нужен он? Может, объяснишь логику? — нахмурился Хан.  — В голове моей читай, провидец, — выходя в коридор, закатил глаза Минхо, — я на пару опаздываю.  — "Нафиг мне только твой Чанбин сдался, придурок", — прочитал вслух Хан.  — Я выясню, как ты это делаешь, — пригрозил Минхо, топая впереди, — и хватит меня преследовать.  — Я с тобой в одной группе, параноик, я на пару иду! — огрызнулся Хан.  Минхо не нашёлся, что ответить, а Джисон нашёл в аудитории место рядом с ним свободным и плюхнулся на него.  — Пошёл вон! — тут же зашипел Минхо.  — Сегодня ты должен булочку именно мне, а не Хёнджину — за стресс, — поставил его перед фактом Хан, равнодушно доставая тетрадь с ручкой из рюкзака.  — Что-то по тебе не видно, чтоб ты был в стрессе! — ткнул его в бицепс карандашом Минхо.  — Сейчас картинно упаду тебе на колени и буду страдать, — дёрнув плечом, фыркнул Хан. "Сразу ртом на хуй падай, чтоб от твоей драмы хоть какой-то толк был", — съязвил про себя Минхо. — Извращенец, — прокомментировал вслух Хан.  — Кто бы говорил: мистер "ты шикарно смотрелся на моих бёдрах", — припомнил Ли.  — Упаду ртом, если сядешь без штанов, — раздражённо, но вполне серьёзно предложил Хан.  — Иди нахер отсюда, к своему Хёнджину! — взорвался Минхо.  — Ты мне должен — я буду сидеть здесь, — упёрся Хан.  — Пара началась, — шикнула на них девушка с переднего ряда, и им обоим пришлось захлопнуться. Правда, Минхо это не мешало ругаться мысленно ещё полпары, а Хану строчить на полях тетради ответы.  В столовку они в итоге тоже пошли вместе.  — Ты придурок, если решил, что таскаться со мной — это хорошая идея, — шипел Минхо.  — А ты придурок, если решил, что таскаться со мной — плохая. Я вообще-то помочь могу! — парировал Хан. — Мой кофе! — он протянул руку вперёд, когда Минхо взял себе стаканчик из автомата.  "Захлебнись", — мысленно рыкнул тот, агрессивно пихнув стакан в чужую ладонью, — и чем же? — скептически поинтересовался он уже вслух.  — Даже не подавлюсь, — усмехнулся Хан, — как минимум я лично знаю мистера Со, как максимум, я могу тебе рассказать все мысли твоих врагов. Ты знаешь, что этот мудила тебя пиздец как боится? Считает, что если сейчас тебя не сломать, ты их всех обойдёшь.  — Сколько ещё раз мне повторять, что я тебе не верю? — показушно цыкнул Минхо, пряча довольную улыбку. — "Боится, значит, говоришь? Правильно делает, урод!" — ликовал он мысленно.  — Сколько хочешь, мне без разницы, — фыркнул Хан. Он давным давно привык, что то, что люди говорят, и то, что они на самом деле думают, — это зачастую примерно диаметрально противоположные вещи. Минхо тут не был эксклюзивом. Язвил, тыкал, препирался, но расстроился бы, если бы Хан ушёл. Именно поэтому Джисон позволял себе наглеть, как никогда в жизни.  Минхо не имел ничего против его общества, не злился за буквально вырванный из рук кофе, не пытался подтвердить или опровергнуть талант Хана читать мысли — он просто этот момент странно игнорировал. Странно, потому что собачиться с Ханом в своей голове целый час ему это не помешало.  — Ты нормальный вообще? — возмутился Минхо заметив, что Хан таскает с его тарелки кусочки мяса.  — Ты знаешь, что нет, — пожал плечами тот. — Чего тебе от меня надо? — Минхо якобы перешёл в наступление, хотя внутренне как раз наоборот сдался. Даже тарелку не потрудился свою отодвинуть.  — Хочу тебя в позе наездницы, — игриво улыбнулся Хан.  — Пошёл нахуй, — показал ему средний палец Минхо.  — Только после Вас, — отзеркалил его жест Хан.  — Даже если я влюблюсь в тебя, как пятнадцатилетняя школьница, я не сяду на твой хуй! — Минхо начал злиться. Что-то в нём дрожало и боялось, что Хан начнёт давить. Почему-то он чувствовал себя уязвимым, так что Джисон поспешил перевести всё в более нейтральное русло. Ему совсем не хотелось, чтобы Минхо сейчас закрылся от него.  — Сперва влюбись, потом поговорим, — шутливо отмахнулся он, — грызться же со мной тебе в кайф.  — Потому что ты не прогибаешься, — согласился Минхо, ощутимо расслабившись. Похоже, его напрягала только тема секса.  — Ты и не пытаешься меня прогнуть, — пожал плечами Хан. Ему бы, конечно, хотелось выяснить, что там за фигня мешает ему получить шикарную задницу Минхо на свои колени, но тот явно не готов был обсуждать такие вещи.  — Ты не испугался, и когда тебя Дэчжун прижал, — зачем-то принялся доказывать свою точку зрения Минхо. Видимо, ему было принципиально считать, что он общается с морально сильным человеком.  — Я сперва подумал, что это ты, поэтому и не испугался. А потом я просто увидел в его голове, что бояться мне нечего, так что... — Хан развёл руками и не стал говорить, что на самом деле прилично так струхнул в какой-то момент. Пока он предпочитал играть по правилам Минхо, потому что без этого сблизиться бы не получилось. Тот был довольно замкнутым человеком, и просто так никого к себе не подпускал. — То есть по-твоему, если это я, то всё нормально? — недоверчиво поднял брови Минхо. Хоть внутреннее ему и было приятно такое своеобразное доверие, внешне он, конечно, этого не показывал.  — Я думал, мы это ещё в прошлый раз выяснили. У тебя склероз? — скопировал его выражение лица Хан.  "Проверим", — Минхо мысленно усмехнулся, наблюдая, как из его тарелки исчез последний кусок мяса.  "Проверь", — так же мысленно ответил ему Хан.  Вообще он не был таким бессовестным паразитом, каким сейчас себя выставлял, но по-другому Минхо его не воспринимал. Пробиться через его скорлупу получалось только наглостью и навязчивостью. Не то чтобы Хану было комфортно в такой роли — он просто ждал, когда Минхо перестанет изображать дикобраза и начнёт осознанно показывать свою мягкую сторону. Ту, которой нужно было о ком-то заботиться, ту, которая начала защищать его, когда увидела в этом необходимость, которая позволяла таскать еду со своей тарелки, которая радовалась возможности быть с кем-то чуть более открытым, чем обычно.  Хан изучил Минхо за два месяца достаточно хорошо, чтобы понимать, что с ним не будет легко, но ему было интересно. Интересно попробовать добраться до того человека, которого тот так упорно прятал в своей душе. Такая условно скрытая личность была почти у всех, но почему-то именно личность Минхо не оставила Хана равнодушным. Началась следующая пара, в столовой стало намного меньше народу, Хан с Минхо спокойно допивали, кто чай, кто второй за день кофе — у них занятия на сегодня закончились. Минхо задавался вопросом, купил ли Джисон себе билет на концерт IU, Джисон копался в интернете, пытаясь купить себе этот долбанный билет, раз уж его так настойчиво приглашали сходить вместе.  Когда он наконец-то ткнул "оплатить" и увидел на экране оповещение о списании средств, Минхо собрал всё с их стола на свой поднос и вознамерился уходить. Хан последовал за ним, надеясь, что его засранец хотя бы попрощается прежде чем окончательно свалить на сегодня в закат.  Внезапно посреди пустого коридора Минхо остановился. "Попался", — мелькнуло в его голове. А после он резко развернулся, схватил Хана за руку и швырнул к стене.  "Попался", — улыбнулся про себя Хан, дёрнув того на себя и прижавшись к его губам.  "Блять!" — Минхо забился в его объятиях, как попугай с подрезанными крыльями, мысленно матерясь и в то же время боясь случайно сделать Хану больно. — "Пусти меня, отцепись!" — паниковал он.  А Хан целовал его и наслаждался тем, как беспомощно Минхо брыкался. У него были потрясающие губы: мягкие, с привкусом малинового чая. Если бы он ещё перестал вопить всякую чушь про себя, было бы вообще хорошо.  Минхо потребовалась почти минута, чтобы вернуть себе контроль над ситуацией и наконец оторвать от себя Хана, вдавив его плечи в стену.  "Какого ты творишь? Нормальный вообще? Нельзя тебе ко мне лезть, вдруг эти придурки, правда, что-то сделают! Совсем чокнутый! Блять, меня поцеловал парень! Какого сейчас произошло? Блять. Пиздец," — мысли в голове Минхо наскакивали одна на другую, так что он в итоге так ничего из них и не озвучил. Опустил руки, бросил вместо прощания обречённое "придурок" и ушёл. Хан не стал его останавливать. Зато он теперь, кажется, понял, в чём была проблема с сексом — в том, что у Минхо вообще никогда не было отношений с парнями. Возможно, он не был против такого развития событий, потому что в челюсть Хан за свой поцелуй не получил, но и за он тоже явно не был.  Часть 4. Мне нравится, как ты упираешься Джисон уже сломал себе все мозги, пытаясь решить дурацкий ребус: Минхо не хотел встречаться с парнем, но при этом упорно таскал Хёнджину кофе. Хёнджин, конечно, не греческая статуя с бугристыми мышцами, и морда у него почти унисекс, но наличие члена всё это не отменяло. Минхо знал, что у Хёнджина был Чанбин, но это не отменяло ежедневный кофе. Что Ли нужно было от Чанбина, Хан тоже так и не понял. То ли ему было насрать на факт его существования, то ли он таким странным образом пытался с ним познакомиться. В дурной башке Минхо, в которой даже половина того, что он делал, почему-то не отпечатывалась, сложно было что-то разобрать. Возможно, конечно, у него было что-то вроде принципа, не думать в универе о чем-то постороннем, но проверить эту теорию Хан не мог, потому что в других местах они не встречались.  На следующей день после поцелуя поведение Минхо нисколько не изменилось. На первом перерыве он принёс Хёнджину булочку, и хотел уже её привычно добровольно-принудительно тому всунуть, но его остановила лёгшая на плечо тяжёлая рука.  — Сколько это ещё будет продолжаться? — Чанбин, вроде, быковать сходу не собирался, но и терпеть это всё молча ему уже, видимо, тоже надоело.  — А что, есть какие-то проблемы? — усмехнулся Минхо, развернувшись к нему. — "Съебись и не мешай", — красной бегущей строкой отпечаталось в его сознании.  Хан нихрена не понял, кроме того, что общаться с Чанбином Минхо совершенно не собирался. Тогда ради чего булка Хёнджину?  — Зависит от тебя, — Чанбин сложил руки на груди и сверлил Ли недовольным взглядом. Хан прямо видел, как он ему сходу не понравился.  — У меня нет проблем, — пожал плечами Минхо.  — Да он ничего такого не делает, просто Хана кормит через меня, — вклинился Хёнджин, взяв Чанбина под локоть, — видимо, напрямую к нему подкатить боится: Ханни же у нас страшный — инопланетянин неприступный.  Хёнджин уволок Чанбина куда-то в сторону гардероба, а Минхо с Ханом остались стоять с примерно одинаково удивлённо приподнятыми бровями. Переглянулись, Минхо понял, что так и держит в руках свою булку и молча протянул её Хану. "Не было с шоколадом", — мысленно извинился он.  — Ничего, — Джисон почему-то немного смущённо потупился, принимая подарок. Приятно было, когда не нужно было таскать у друга, а можно было получить напрямую.  — А ты не регистрируешь, когда отвечаешь на то, что тебе вслух не говорят, да? — хохотнул Минхо.  — Регистрирую... И обычно не отвечаю, потому что кроме тебя никто не знает, — ещё больше смутился Хан.  Минхо удивлённо заморгал, наверное, хотел после этого что-то ещё сказать, но Джисон поспешил сунуть себе в рот булку и прошмыгнуть в толпу других студентов, чтобы не объясняться. Пусть лучше Минхо опять его к стенке прижмёт, а сейчас ему было и так жутко некомфортно из-за того, что он буквально чувствовал лёгкий румянец на своих щеках.  "Что за детсад, можно подумать меня впервые угощают! Какого чёрта? Целоваться к нему лезть — нормально, а булка — всё, приехали. Оп-па, влюбился, что ли? Не работает это так! Не должно..." — Хан упрекал сам себя, несясь в аудиторию и никого и ничего вокруг не замечая. Остановила его только дверь, которую препод ещё не успел открыть перед парой. Хан впечатался в неё и замер.  "Если у нас с ним будет секс, хочу стоя, или на весу у стены", — решил он, посчитав закрытую дверь своеобразным символичным посланием от Вселенной: если никто его к горизонтали не толкал, Хан, похоже, отлично справлялся и сам, когда дело доходило до Минхо. Видимо, это уже стало чем-то вроде фирменного стиля их ещё даже не дружеских отношений.  — Лично мне пофиг, но остальным доказывать, что у тебя не все дома, не обязательно, — руки Минхо отодвинули его от двери, пропуская к ней преподавателя.  — А тебе почему пофиг? — почему-то на полтона тише, чем говорил обычно, спросил Хан.  — Не знаю, ну а какая мне разница, что про тебя болтают? — якобы задумался Ли. — "Мне в любом случае нормально", — закончил он про себя.  Хан глупо улыбнулся неозвученной фразе. Минхо сегодня был прям супер милым. Неужели неприступная крепость рухнула от одного поцелуя? Наверное, надо было его ещё раз подловить в пустом коридоре для чистоты эксперимента. В аудиторию Хан зашёл, смотря себе под ноги: не хотелось перебивать в своём восприятии приятную мысль Минхо другими воплями в головах одногруппников. Минхо сел на место Хёнджина рядом с Ханом.  — Ты купил себе билет на IU? — будто бы между делом поинтересовался он, доставая тетради.  — Да, — коротко ответил Хан, по-прежнему плавая где-то в своих впечатлениях.  — И пойдёшь в воскресенье? — продолжил допрос Минхо.  — Разве в этой фразе не предполагается вставка "со мной"? — Хан, наконец-то вернувшись в реальность, выразительно поднял бровь, намекая, что как бы из приличия можно было бы фразу и переформулировать, а то образ милашки начал трещать по швам слишком уж быстро. — Я не собираюсь идти с тобой на свидание! — заартачился Минхо. — "Может тебе ещё и мороженое купить и засосать на закате? Разогнался, бля!" — бесился он про себя.  — Я и не приглашал, принцесска, — Хан дал заднюю, понимая, что романтики всё равно не дождётся.  — Ты пытался подбить меня тебя пригласить, — продолжал негодовать Ли.  — Ты с таким характером и помрёшь холостым! — Хан не выдержал и тоже начал злиться. — Пойду я! Спасибо, что позвал!  — Я не звал! — упёрся Минхо.  — Я могу думать, как мне нравится, и плевать мне на твоё мнение — платил за оба билета я! — отрезал Хан. — "Задобал как от прокажённого от меня шарахаться!" — рычал он про себя.  — "Господи... — Минхо закатил глаза, — нафиг я только сел с тобой..." — молчаливо воззвал он, видимо, к своим долбанутым тараканам в черепушке. Хотя Хан был уверен, что тараканы бы там не справились — там, как минимум, должны были быть дятлы размером с птеродактилей.  — Мне тоже интересно, — фыркнул он.  — "Было бы прикольно если бы у тебя датчик в жопе загорался, каждый раз, когда ты мне в голову лезешь", — съязвил Минхо, намеренно не озвучивая свою гадость вслух.  — У меня б тогда зад светился перманентно, — Хан доверительно положил свою ладонь поверх кисти Минхо на парте и чуть не рассмеялся с того, как у того случилось короткое замыкание и синий экран смерти в мысленном эфире.  "Такими темпами мы прежде чем снять друг с друга трусы сознание потеряем от переизбытка впечатлений", — ничего больше не сказав, Хан покачал головой, но руку не убрал. Минхо сидел от него слева, так что ему самому это писать лекцию не мешало, а тот, оказывается, умел одинаково хорошо писать обеими руками.  Пара прошла почти спокойно, не считая того, что Минхо раз в десять минут пытался выдернуть свою кисть, а Хан её сжимал уже просто из вредности, не позволяя выскользнуть.  Часть 5. Мне нравится твоя забота   В воскресенье Хан пришёл к стадиону и, честно говоря, охренел: он почему-то не учёл, что арена на десять тысяч мест — это десять тысяч людей. Сердце забилось в предвкушении паники. Он не любил такие столпотворения — слишком много источников звука в голове и вокруг, слишком легко было среди этого всего потеряться. Собственное существование начинало ощущаться эфемерно, начинало дрожать, будто поверхность мыльного пузыря, на которой радугой переливались чужие мысли. Джисон нервно вцепился пальцами в край своей кофты, стараясь выровнять дыхание.  "Просто смотри себе под ноги, и всё будет нормально", — успокаивал он себя.  — Привет! — дружеский удар по спине резко вернул Хану чёткость восприятия.  — Дай хоть номер телефона свой, — заворчал он, — не представляю, как ты меня нашёл тут.  — Да ты своей вечно потерянной мордой везде выделяешься, — хихикнул Минхо, — ещё и прячешься всё время в свои безразмерные худи. Если видишь растерянно шатающийся по площади мешок — это ты!  — Я правда так выгляжу? — Хана почему-то эта информация больно уколола. Он совсем не хотел выделяться среди людей, тем более так. Ему наоборот всегда казалось, что он максимально незаметный среди других стремящихся показать свою индивидуальность сверстников.  "Нет", — мягко улыбнулся про себя Минхо, — конечно! — уверенно заявил он вслух.  — Если нет, то хорошо, — Хан немного расслабился. Наверное, уже нужно было привыкнуть к тому, что у Минхо была дурацкая привычка провоцировать на мелкую грызню всех, кто с ним заговаривал. Такой уж у него был характер — ему нравилось переругиваться и препираться. Особенно, если ему достойно отвечали, или он вчистую выигрывал.  Вскоре открыли верхние входы на арену, и Минхо, естественно, потащил Хана внутрь. Сам Джисон бы дождался, когда все зайдут, и только потом спокойно прошёл на своё место, но Ли хотелось побыстрее увидеть сцену, поэтому пришлось толкаться вместе с ним в плотном потоке фанатов. Хан постоянно неосознанно жмурился, чтобы хоть ненадолго прерывать гул голосов внутри себя, но голова уже всё равно начинала болеть. Может быть, идея тащиться на этот концерт была не такой уж и хорошей. Минхо бы и без него тут прекрасно провёл время.  Поток медленно тащил их вперёд, и когда Джисон, семеня за Минхо, оказался в узком расположенном где-то в районе верхних ярусов проходе на стадион, его кто-то втолкнул внутрь и перед его глазами раскинулось море людей: всё пространство перед сценой — вип-места и танцпол, уже были заполнены.  Хан не знал, застыл ли он на месте или продолжал идти. Вокруг был сплошной шум. Голосов было настолько много, что он потерял в них свой собственный. Его просто не было. На какой-то жуткий, ужасный момент его не стало. Тысячи мыслей неслись нескончаемым цунами, затягивая в свою пучину, словно зыбучие пески пустыни. Всё рассыпалось на миллионы вспышек чужих слов. Всё рвалось, расплываясь в разные стороны бликами гирлянд на поверхности льда. Калейдоскоп безостановочно вращался, грозясь свести с ума своего обладателя. Внезапно хаос рухнул в небытие, и в сознание Джисона ударила одна единственная острая, как тонкая игла, полная ужаса фраза: "Посмотри на меня, посмотри на меня! Да что ж с тобой такое?!". Хан несколько раз моргнул и наконец сфокусировал взгляд на лице, закрывшем собой людское море. У Минхо в глазах читалось беспокойство граничащее с паникой.  — Ты слышишь меня?! — продолжал требовать ответа он.  — Слышу... — ощущения медленно возвращались, Хан почувствовал, что всё его тело дрожит, и он едва может стоять на ногах. Он пошатнулся, но Минхо его придержал, так что Хан просто упёрся лбом ему в плечо и судорожно вздохнул: он был готов поклясться, что его сознание только что разодрали на мелкие частички, казалось, что болела уже даже не голова, а что-то нематериальное.— Я слышал их все, Минхо. Если в Аду есть музыка, она звучит именно так... Тысячи-тысячи мыслей... — его голос надломился, а сам он прижался к Ли, как к единственному спасению среди штормящего океана.  — Не смотри. Тебе же надо видеть, чтобы слышать их, да? Не смотри, — шептал ему в ухо Минхо. Его руки успокаивающе гладили Хана по спине, он не пытался отстраниться, не пытался создать моральную дистанцию. Он стал поддержкой, спас, когда был нужен.  Хан с трудом пытался успокоиться, но понимал, что его снова захватывает буря. Только теперь уже другая. Впервые в жизни рядом с ним был кто-то, кто знал о его проклятом даре и пытался помочь ему с ним совладать. Впервые он не был один на один со звучащими со всех сторон чужими голосами. И можно было бы назвать щемящее чувство внутри благодарностью, но смысла себя обманывать не было.  — Какое у тебя место? — Минхо отстранился и повёл Хана за руку.  — Н5, ряд 6 место 17, — каким-то чудом вспомнил тот. Он шёл стараясь просто наступать след в след за Минхо, потому что поднимать голову он теперь боялся. Ещё один такой удар по психике он бы не выдержал, а срываться и истерить перед Минхо из-за захлестнувшей паники и ощущения беспомощности совершенно не хотелось. Ли вроде было принципиально общаться с сильным человеком, а Хан и так уже это своё звание сегодня эпично закопал. Можно было смело свечку за упокой репутации ставить.  Пока Хан устраивал похороны своей гордости, Минхо притащил их на самый верх стадиона к указанному в билете Джисона месту и усадил того на сиденье. А после он протянул сидящей на следующем девушке свой билет на зону ближе к сцене, предлагая поменяться. Та аж пискнула от восторга. Чуть не подмела волосами пол, кланяясь в благодарности и ускакала.  — Не нужно было, со мной всё нормально, — стараясь звучать уверенно, заверил Хан. Он и так чувствовал себя виноватым за то, что с ним приходилось так возиться, а теперь это противное ощущение усилилось вдвойне. — Поэтому глаз от пола не поднимаешь, — съязвил Минхо, сев рядом, — ты на сцену-то сможешь смотреть?  Хан отрицательно покачал головой. Всё равно Минхо уже остался с ним, смысла врать уже особого не было. Ещё и слишком глубокое дыхание до сих пор выдавало.  — Я просто посижу, послушаю, а ты сам кайфуй — твоя ж любимая исполнительница, обо мне не переживай, — ещё раз попытался убедить Хан. Минхо в ответ вздохнул и размотал бандану, служившую ему сегодня декоративным дополнением образа в виде не то браслета, не то напульсника. Обвязав её вокруг головы Хана так, чтобы она полностью закрывала ему глаза, он приподнял его лицо за подбородок.  — Ты поэтому сперва не хотел идти? Знал, что так будет? — спросил он, вероятно, придирчиво осматривая результат своих нехитрых манипуляций. — Не видно?  — Нет, — Хан убрал от себя чужие руки, потому что фантазия начала рисовать чёрти что, — я об этом, честно говоря, тогда не думал даже... Просто планировал работать дома.  Не слышать, что проносится в сознании Минхо, было ужасно непривычно и отчасти нервировало. Хотелось снять повязку и посмотреть на его недовольную гримасу, прочитать в его мыслях что-то вроде "правильно, нахуй мозгом пользоваться — это опция для слабаков". Так было бы значительно спокойнее... Но по факту был только шум стадиона и выделяющийся на его фоне голос Минхо. Тому приходилось наклоняться очень близко, чтобы его было слышно, поэтому Хан постоянно чувствовал щекой щекочующе кожу кончики его волос. Если бы он повернулся...  — Ты как себя сейчас чувствуешь? — громко поинтересовался у самого его уха Ли.  — Голова ещё болит немного... — признался Хан. — Но если ты меня поцелуешь, мне сразу станет намного лучше! — его воображение уже разыгралось во всю. Было бы круто и очень неожиданно, откликнись Минхо на эту провокацию, но фиг там, конечно. Хан получил только шутливый удар в плечо.  — Я тебя не вижу, о чём ты там думаешь? — улыбнулся он.  — О том, что раз ты опять начал клеиться, значит всё с тобой нормально, — Минхо, кажется, тоже улыбался, — что, неудобно, когда не можешь мне в башку залезть? Вот так и будешь теперь, как лошадь в шорах, ходить! — Это бесчеловечно! Возьми меня хотя бы за руку! Здесь куча народу, вдруг я потеряюсь? — Хан театрально запричитал, надеясь, что выиграет хоть что-то. В конце концов ему действительно было не комфортно находится в общественном месте без возможности видеть происходящее. Инстинкты требовали отслеживать движение вокруг, ощущение уязвимости будто давило на грудь изнутри.  — Прям на сиденье и потеряешься... — безэмоционально хмыкнул Минхо.  — Но глаза-то я открыть не могу — опять вынесет в этот Ад голосов! Ну дай руку, что тебе сложно, что ли? — уже напрямую попросил Хан, понимая, что по-другому ему ничего не светит. Не хотелось весь концерт нервничать и прислушиваться ко всем ощущениям, половина из которых были бы нарисованы разыгравшимся воображением.  — Да ты просто бессовестно липнешь, играя на моей доброте, — Минхо вздохнул и, судя по звукам, завозился на своём месте. Неужели действительно согласился два часа держаться за ручки? Хан вообще-то не сильно рассчитывал, так что тут же приготовился приятно удивиться.  Он почувствовал скользнувшие по ладони пальцы и уже хотел было победно устроиться поудобнее и поближе, но Минхо вдруг одел и затянул на его запястье ремень, торжествующе хохотнув: — На поводке будешь, чтоб не потерялся!  Хан почувствовал, что его обыграли и надулся, свернув план про придвинуться поближе. Типичный Ли Минхо, блин. Но зато рядом и, хоть и не признаётся, но заботится и присматривает. Дурной... Хотел бы Хан сейчас узнать, о чём он думает.  Вскоре начался концерт, Минхо подпевал, раскачиваясь на месте и задевая Хана плечом, периодически что-то выкрикивал. Хан больше слушал его, чем саму IU. Полтора часа прошли как-то совершенно незаметно. Потом поднялся гул, и Хан понял, что зрители пошли на выход. Однако его самого никто никуда не вёл, и он протянул руку, чтобы найти Минхо.  — Последними пойдём, — взял его ладонь в свою тот.  Хан согласно кивнул. Наверное, это было самое адекватное решение в данной ситуации, но Джисону хотелось поскорее на улицу, чтобы наконец снять с глаз повязку. Хотя с другой стороны, можно было как в садике за ручки подержаться — тоже неплохо.  Ждать пришлось, наверное, минут пятнадцать-двадцать, пока основная часть народу вытолкалась на площадь перед ареной, и только после этого Минхо поднялся и потянул за собой Хана. Уже на площади он отпустил его руку и стянул с его лица свою бандану.  — Ты как? — чуть склонил голову Минхо. — "Крыша ещё едет или уже приехала?" — хохотнул он про себя.  — Приехала, — смущённо отчитался Хан, — извини за всё это.  — Ничего, ты ж вроде как ради меня припёрся, так что в каком-то смысле я сам виноват, — отмахнулся Минхо, — куда тебе ехать-то? Проедусь с тобой, чтоб убедиться, что ты опять глюк в системе не поймал по дороге.  — Я квартиру возле универа снимаю, пятнадцатый автобус отсюда, — Хан глянул в сторону остановки, где толпились люди, и нахмурился, — знаешь, я, наверное, лучше такси вызову, — опять в эпицентр чужих мыслей ему не хотелось. Хотелось остаться в одиночестве и уже наконец отдохнуть от всего этого.  — "Вот он. Ещё и с мелким со своим — джекпот", — Хан выхватил среди общей мешанины какой-то знакомый голос и тут же напрягся: очень было похоже на того типа, который Минхо на прошлой неделе в туалете угрожал.  — Ради интереса, ты этому своему Дэчжуну за эту неделю на хвост не наступал? — Хан, не сводя глаз с остановки, попытался прощупать почву, чтобы понять насколько стоило параноить.  — Прошёл отбор на местные соревнования — скорее всего он в ярости, — безразлично хмыкнул Минхо, — а что?  — Каков шанс, что он сейчас стоит на той остановке и думает, как бы тебе нагадить, радуясь, что я тоже оказался с тобой? — уже более конкретно поинтересовался Хан.  — Я ему челюсть нахуй сломаю на ринге, — тут же ощетинился Минхо, — где эта мразь?  — Погоди, стой так, делай вид, что я тебе дофига нравлюсь и ты утонул в моих бездонных глазах, — Хан рывком развернул Ли спиной к дороге, чтобы иметь возможность смотреть вроде как ему в лицо, но в то же время и на остановку.  — Я добрый, но могу двинуть, — не оценил юмора Минхо.  — Ты на машине? — удивился Хан, следя за мыслями Дэчжуна.  — Эм... Да, — растерялся Минхо.  — На машину деньги есть, на концерт — нет? — упрекнул его Хан. — Я требую объяснений! Потом. Сейчас нас собираются перехватить у этой твоей машины... А дальше... Положи руки мне на талию.  — Нахрена? — взвился Минхо. — Это типа плата такая?!  — Пусть считает, что тебе не пофиг на меня, и займётся мной, а ты, если что, сможешь в этот момент двинуть ему в челюсть и спасти принцессу, — ядовито пояснил Хан.  — Тебе в кайф что ли? — Ли закатил глаза, нехотя устраивая ладони на чужих бёдрах.  — Да вообще-то, это весело, — хихикнул Хан.  — Чокнутый, — скрипнул зубами Минхо.  — Стараюсь, — согласился Хан.  — Работает твоя стратегия извращенца? — Минхо, видимо, отчаялся пытаться выиграть бессмысленный спор, поэтому вернулся к делу.  — Да, его машина припаркована рядом с твоей. Когда мы подойдём к ней, он засунет меня в свою и потребует у тебя отказаться от участия в соревнованиях, — озвучил чужой план действий Хан.  — И что мне с этим делать? — нахмурился Минхо.  — Обыграй его, — предложил Хан, — он же откроет дверь машины, прежде чем попытаться меня в неё засунуть, — перехвати у него ключи, сам затолкай его в салон и закрой там на сигнализацию.  — Гениально! Ладно, пошли, — воодушевился Минхо, — главное, на такие вещи мозгов хватает, а подумать, что на стадионе будет полно народу — нет.  — Я думал только о тебе, — приторно огрызнулся Хан.  — Иди нафиг! — отмахнулся Минхо. — Забодал со своими тупыми подкатами!  — Ты шугаешься, но тебя прикалывает, так что не звезди тут, — Хан ткнул его пальцем в рёбра, едва сдержавшись, чтоб не ударить: он тут ему помогает, а этот ещё и претензии выкатывает.  — "И всё-то ты знаешь. Не дай Бог такого врага, как ты!" — взвился про себя Минхо.  — У тебя такой друг, а не враг, — раздражение быстро сошло на нет: всё-таки Ли его ценил. Хан чуть смущённо улыбнулся и поспешил сделать вид, что ищет взглядом его машину. Тот указал на многоэтажки по другую сторону дороги, отделяющей стадион от жилых домов.  Пять минут, которые они шли, их никто не трогал, но стоило Минхо встать к Хану спиной, изображая, что он что-то ищет по карманам, как Дэчжун тут же появился. — Добрый вечер! — злобно рыкнул он, хватая Хана за локоть.  Джисон был готов, поэтому тут же вывернулся, выхватил у неуспевшего сориентироваться парня ключи и клацнул чужой сигнализацией. Пока он открывал дверь, Минхо молниеносным движением уже скрутил их недоброжелателя. В следующий момент Дэчжун оказался заперт в салоне собственной машины: элемент неожиданности очень сильно сыграл Минхо на руку.  — А что с ключами делать? — Хан весело глянул на матерящегося в машине Дэчжуна, потом на брелок в своей ладони.  — Да брось к дворникам, — Минхо сам забрал и кинул ключи к лобовому стеклу, — поехали, а этот пусть тут сам разбирается, — он был явно доволен тем, как всё получилось, так что на радостях даже не осознал, что по-свойски положил руку Хану на талию. Тот же на всякий случай не стал ему на это указывать. Вместо этого он послушно залез в старенькую Мазду и назвал свой адрес.  — Ты сам не водишь? — спросил Минхо, выруливая из дворов.  — Удивительно, как легко ты мне поверил... — поразился Хан.  Обе фразы были сказаны одновременно. Минхо удивлённо захлопал глазами, будто не понимая, где его провели, а Хан решил, что лучше, пожалуй, объяснить свою реплику, пока его не выкинули на обочину.  — Я не врал тебе, не напрягайся! — он выставил перед собой руки в защитном жесте, но Минхо пока просто слушал и следил за дорогой. — Просто мне... — Хан прервался, понимая, что не знает, как оправдаться, поэтому в итоге съехал на другую тему. — Нет, не вожу. Я боюсь садиться за руль — отвлекусь на мысли других водителей, и всё. Небезопасно это для меня, короче... Мой максимум — велосипед.  — Просто тебе — что? — настоял Минхо, проигнорировав слабую попытку отвлечь его.  — Мне... — Хан вздохнул и опустил голову, внутреннее сдаваясь на милость судьбе — обычно он о таких вещах не говорил. — Сейчас будет невнятный поток сознания, но, надеюсь, ты что-нибудь поймёшь... — предупредил он. — Я всю жизнь живу с этим даром, но с десяти лет я ни разу никому о нём не рассказывал. Родители очень переживали за меня, поэтому я начал скрывать. Сперва от них, потом и от всех остальных. Люди склонны клеймить то, чего не понимают. Ну и я привык, априори считать, что мне никто не поверит, даже если и узнает что-то. Наверное, я так себя успокаивал. Мне так проще: типа даже если раскроют, то не страшно. Такая а-ля презумпция невиновности, понимаешь?  Минхо кивнул, и Хан продолжил: — Ну а тут я тебе говорю, что какой-то тип хочет тебе нагадить, и ты мне сразу же без вопросов доверяешься. Даже не сомневаешься. Нормальный человек бы меня просто нафиг послал с такими заявками на ровном месте... Почему ты мне веришь, Минхо? — Хан внимательно глянул на него, искренне надеясь услышать ответ. Сейчас для него это было очень важно. "Мне вслух говорить или ты и так слушаешь?" — на лице Ли не дрогнул ни единый мускул, но в его сознании фраза прозвучала даже с ноткой юмора.  — Я слушаю, — улыбнулся Хан.  — Вот поэтому и верю, — Минхо, по-прежнему глядя только на дорогу, усмехнулся.  — В смысле? — не понял Хан.  — Ты Бэмби — одинокий, добрый, честный олень, — пояснил Минхо.  — А ты, видимо, мой Топотун... — Хан, не оценив шутку, поджал губы. — Понятнее не стало! — Ты уже вторую неделю отвечаешь на все мои мысли — угадывать столько просто невозможно. У тебя есть только Хёнджин, который постоянно сматывает на перерывах к старшему курсу, потому что его там ждёт жена, и который даже не возмутился, что я занял его место рядом с тобой. А ещё ты на всех смотришь своими оленьими глазами и прощаешь, что тебя сторонятся, считая, будто это норма, — перефразировал по-человечески Минхо.  — Я уж подумал, что олень — в плане баран, — Хан теребил нитку на джинсах, пытаясь уложить в голове все озвученные Ли факты. Неужели со стороны вся его жизнь выглядела настолько неинтересно и печально? — Это тоже, — согласился Минхо, — ты со своим "радио", слабо понимаешь, что с тобой в реальности происходит. Ты вообще замечаешь, что живёшь в своей башке, а не в общем мире? Хан покачал головой, надеясь услышать ещё более полный анализ.  — Ты даже не понимаешь, почему тебя странным считают, — вздохнул Минхо, — а ты, например, подумай, что забирать кофе, которым угостили не тебя, это не в норме вещей. Ты-то знаешь, что Хёнджину и мне пофиг, а со стороны это выглядит крайне неуместно, если что. Ты подолгу смотришь на людей — обычно это как бы считается неприличным. Но ты, наверняка, даже не замечаешь, что пялишься, потому что в этот момент воспринимаешь только мысли. Клянусь, в тот день, когда я вас с Хёнджином ничем не угостил, мне хотелось в окно выпрыгнуть лишь бы скрыться от твоего взгляда: ты же как будто сквозь смотришь — будто в меня вселилось привидение, и мне срочно требуется экзорцист, иначе жить мне осталось буквально пару минут. Инфернальщина, честное слово... — Тебе настолько некомфортно со мной..? — от слов Минхо в душе Хана что-то рушилось и становилось на место. Теперь ему многое было яснее в поведении людей вокруг него...  — Ты что-то совсем сник, — Минхо дотянулся рукой и легонько сжал колено Хана, но тот не решился отвечать на этот жест. — Некомфортно? — настоял он.  — Нормально мне. Стрёмно иногда, и сегодня ты меня перепугал до чертей, залипнув с безжизненным взглядом в никуда, будто из тебя душу высосали, но в целом мне даже прикольно, — улыбнулся Минхо.  — А что насчёт того, что мне нельзя лезть к тебе из-за Дэчжуна? — напомнил Хан. — Ты думал об этом, когда я тебя поцеловал.  — А я могу тебе что-то запретить? — Минхо скептически фыркнул и убрал свою ладонь обратно на руль. — Ты по-моему любой ценой вознамерился с меня трусы снять, и тебе как-то пофиг, что я про это думаю.  — Ничего против ты об этом не думаешь, — Хан озвучил факт, раньше чем успел сообразить, что несёт.  — Я тебя сейчас тресну за такие заявления! — тут же ощетинился Минхо.  — А я виноват, что ты сам с собой разобраться не можешь?! — будучи не в самом уравновешенном состоянии, Хан на этот раз промолчать на эту тему не смог. — Чего ты пугаешься каждый раз?! Ты — боксёр в полтора раза шире меня, а меня твои дружки вообще "мелким" окрестили!  — Если что, мы боксёры на ринге, а не на улице! Вне тренировок и соревнований никто из нас по-настоящему силу применять без крайней необходимости не станет — так и убить можно, и сесть потом! Опыта уличных мордобоев почти ни у кого из нас нет! Поэтому Дэчжун и ссыт, иначе хрен бы я его так легко в машину затолкал сегодня. На ринге-то он хорош, а вот за его пределами — нихуя. И вряд ли я лучше, кстати! — Минхо плевался фразами, будто Хан задел в нём что-то очень болезненное, только он никак не мог понять, что именно. Он ведь вообще не об этом спрашивал.  — О чём ты вообще? — Джисон попытался прервать гневную тираду, тронув Минхо за предплечье. — О том, что сложно всё! — Минхо вспыхнул, как спичка в лаве, резко выкрутил руль, затормозил у обочины и, прикрыв глаза, упёрся лбом в руль.  Хан включил аварийку, не зная, что ещё делать в такой ситуации. Он не уловил, из-за чего Минхо так психанул. — Понимаешь, все эти клубы — это бизнес, в который просто так не всунешься, — спустя несколько минут тишины тихо продолжил Минхо, — у меня с юности была мечта открыть свой клуб. Я люблю бокс, и мне хотелось пробиться не просто как боец, а как полноправный участник этой сферы. Но в Пусане мне перекрыли все возможные пути к этому: там я напоролся на козлов с большими деньгами и меня просто перестали пускать даже на отборочные. Пришлось переехать сюда. Я надеялся, что тут конкуренция выше, поэтому так прицельно жать не будут, но, видимо, зря надеялся. Дэчжун, конечно, ничего ни мне ни тебе на самом деле не сделает — просто пытается надавить на меня перед соревнованиями, чтоб я, глядя на него, какие-то эмоции испытывал, но он же тут не единственный... Что дальше будет после этих боёв? У меня хоть один шанс из тысячи есть, что меня после них не начнут так же как в Пусане гонять, чтоб я тут места "своих" не занимал?  — Я не знаю... — едва слышно отозвался Хан. — Но я могу пойти с тобой на соревнования и посмотреть...  Минхо оторвал голову от руля и внимательно посмотрел ему в лицо.  — За свою жопу не боишься? — прищурился он.  — Нет, я же олень... — пожал плечами Хан.  — Я был бы тебе очень благодарен, Бэмби... — Минхо мягко улыбнулся, показывая частичку той части себя, до которой Джисон так хотел достучаться.  И пусть он совершенно не представлял, какая от него могла быть польза у боксёрского ринга, но честно собирался сделать для Минхо всё, что было в его силах.  Часть 6. Мне нравится, как мы сближаемся На парте Хана лежал белый неподписанный конверт с явным намёком на флэшбек. Но Джисон в отличие от Минхо был куда менее подозрительным. Он просто заглянул внутрь и улыбнулся, обнаружив там билет на соревнования по боксу.  — Доброе утро! — Минхо приземлился на место рядом с ним и поставил перед собой два стаканчика с кофе. — От кого письмо? — полюбопытствовал он.  — От тебя, — хохотнул Хан, забирая ближний к себе стакан.  — С чего ты взял? — наиграно удивился Минхо. — "Вот же засранец, сразу раскусил..." — досадовал он мысленно.  — Ну а кто бы ещё стал так заморачиваться, чтобы один в один скопировать мой косяк? — Хан отхлебнул сладкий кофе и поморщился. — Ты из вредности продолжаешь мне латте брать?  Минхо закатил глаза и всунул ему в руку другой стаканчик — Хан виновато улыбнулся.  — А ты сможешь пить после меня? — хитро прищурился он. — Это же поцелуй через кофе.  — Мне после тебя уже ничего не страшно, — усмехнулся Минхо.  — Я ничего тебе не сделал! — Хан картинно надулся, с удовольствием вспоминая то немногое, что он всё-таки успел натворить. — Ты снова обвиняешь меня совершенно необоснованно! "Сделаешь ещё, тоже мне святая невинность..." — вздохнул про себя Минхо.  Хан подавился кофе. Это сейчас было позволение, согласие? Крепость Минхо-тавер начала поднимать белый флаг из своих семейников намотанных на швабру?  — Рожу менее счастливую сделай — это же просто американо, — прыснул Минхо: он, видимо, свою мысль осознать не успел.  А вот Хан теперь с него слезать не собирался. Раз метод дебильных подкатов вопреки всей адекватной логике работал, значит, надо было им пользоваться по полной программе.  — Знаешь, Минхо, я тут подумал: на меня ведь теперь в любой момент могут напасть, а защищаться я не умею, — Хан начал разворачивать наступление, как только у них закончились пары.  — И что ты хочешь? — скептически поднял бровь Минхо. Он, видимо, уже догадался, что сейчас будет очередной перфоманс, и просто ждал.  — В кино хочу, — довольно осклабился Хан.  — Ну так вали, — великодушно разрешил Минхо.  — А вдруг на меня нападут? — Хан приторно ужаснулся: он тоже получал определённое удовольствие от этого театра. — Тебе придётся пойти со мной!  — Я не собираюсь с тобой спать! — упёрся Минхо. На самом деле, он, конечно, уже раскусил хитрый план по организации совместного времяпрепровождения и про себя смеялся, ожидая выгодный момент, чтобы уступить, но вслух, как всегда, артачился.  — Спать в кино — неуважение к режиссёру. Я тоже там спать не собираюсь! — парировал Хан, мысленно торжествуя победу, а вслух продолжая развлекать Минхо очередной шутливой склокой. — Я никуда с тобой, чокнутым, не пойду! — гнул своё тот. — "Давай, гений, что ты там ещё приготовил?" — подстёгивал он про себя.  — Хорошо, тогда я с тобой пойду. Давай у тебя какой-нибудь фильм посмотрим, — чувствуя, что может выиграть даже больше, чем рассчитывал, воодушевился Хан.  — Ты самое навязчивое существо, которое я встречал в своей жизни! — закатил глаза Минхо. — "У меня там жрать нечего. Надо хоть роллы заказать или пиццу..." — мысленно прикидывал он.  — Можешь уже просто согласиться, я же слышу, о чём ты думаешь. И, так и быть, я закажу роллы за свой счёт, — широко улыбнулся Джисон, — какие ты хочешь?  — Любые, — со вздохом сдался Минхо, — с лососем.  "Хуй всевидящий", — добавил он про себя.  — Тогда я уверен, что тебе срочно нужен ректальный осмотр! — хихикнул Хан.  — Даже не думай расчехлять свой эндоскоп, — Минхо состряпал осуждающую физиономию и демонстративно покачал головой. Похоже, такие грубые намёки ему не нравились.  — Извини, — Хан тут же примирительно поднял руки. Он пока не очень хорошо ощущал границу, до которой Минхо спокойно воспринимал пошлые шутки и не начинал огрызаться уже с настоящим раздражением.  Пока они шли по коридору, мимо них с озадаченным выражением лица проплыл Хёнджин, но прерывать в очередной раз цапающуюся парочку не стал. Наверное, до него наконец дошло, что своё обычное место в аудитории он потерял не разово, а насовсем, и у него были по этому поводу вопросы, однако последнюю неделю он был занят подготовкой к отбору в известную танцевальную группу, которая часто выступала со звёздами на телевидении, так что на всё остальное ему пока было относительно пофиг и он оставил выяснения отношений на потом.  Хан же дотопал с Минхо до его машины, и с предвкушением загрузился внутрь. Ли снимал квартиру довольно далеко от универа, но зато рядом с залом, где он тренировался. А Мазда двойка, как выяснилось, ему досталась от отца, когда тот купил себе новенький семейный джип в прошлом году. На этой Мазде Минхо и приехал покорять Сеул.  На всё остальное он зарабатывал сам: частично на соревнованиях, частично на всевозможных подработках. Учился он далеко не на отлично из-за того, что объективно не успевал со всей своей занятостью после пар ещё и учить что-то. Поэтому он и слушал внимательно на лекциях — потому что по сути больше он практически ничего по программе не делал, а сдавать сессии как-то надо было. Хан, когда узнал об этом, тут же пообещал по возможности писать ему хотя бы некоторые домашки. Минхо, ясное дело, вслух отказался, но про себя понадеялся, что тот действительно поможет.  Снимал Минхо малюсенькую студию, но в ней было настолько чисто, что если бы Хан не был уверен, что напросился спонтанно, подумал бы что к его приходу основательно готовились. Тем не менее, по тому, как аккуратно Минхо всё расставил по своим местам в прихожей, когда вошёл, становилось ясно, что это естественное состояние квартиры. Наверное, арендодатель был счастлив. У Хана дома обычно был полный бардак, но у Минхо он постарался мимикрировать под местные порядки и сгрузил свои вещи в более-менее ровную кучку.  — Ну и что будем смотреть? — осведомился Минхо, запуская ноутбук. — Без разницы, давай что-нибудь из того, что недавно вышло, на твой вкус, — Хан осматривал квартиру, стараясь уловить как можно больше деталей, чтобы разузнать что-нибудь ещё о её хозяине, но вещей было довольно мало, и все они являли собой обычный набор студента, не считая сушащихся на двери ванной боксёрских бинтов.  Пока Минхо выбирал фильм, приехала доставка с роллами и Хан попытался снова изобразить аккуратность, расставив коробки на столе типа ровненько. Судя по тому, что Минхо, придя с ноутбуком, всё переставил по-своему, у него не получилось. Правда, менее вкусно от этого не было. И менее приятно проводить день в компании Минхо тоже.  Хан следил за действием на экране, неосознанно повторяя некоторые жесты и играя мимикой вместе с персонажами, и, наверное, выглядело это немного странно, потому что спустя минут тридцать, Минхо неожиданно поставил фильм на паузу.  — Ты когда кино смотришь, слышишь все мысли актёров? — спросил он.  — Нет, это ж просто движущиеся картинки, а не живые люди... — растерялся Хан. — Я максимум во время видеозвонков могу слышать... Когда я смотрю кино, я, честно говоря, иногда представляю себя таким же, как все: будто вижу только то, что внешне происходит. Смотрю и думаю, как же вам всем сложно.  — Сказал тот, кто отключился на стадионе... — поморщился Минхо, но поймав на себе укоризненный взгляд Хана, сделал более нейтральную морду. — Ладно, а что сложного-то?  — Чтобы что-то понять о другом человеке, приходится задавать миллионы вопросов... Вы постоянно додумываете то, чего нет... Обижаетесь на любимых за свои же выдумки... — пояснил Хан.  — А ты прям всё без слов понимаешь? Мечта любой девушки, да? — не удержавшись, съязвил Минхо. Похоже, его раздражало, когда кто-то считал себя в чём-то лучше него.  — Поверь, ни одна девушка меня не выдержит рядом... — Хан вздохнул, вспоминая весь свой прошлый опыт. — Да и я не выдержу. Половина того, что происходит у них в голове, не предназначена для озвучки. За двадцать минут свидания ты у неё можешь раз пять перейти от лучшего мужика на свете до бесперспективного бомжа и обратно. Что у них в сознании, когда они на тебя обижены, это вообще финиш: узнаешь о себе даже то, чего нет и не будет. Тяжело с ними, короче. Я не могу понять, во что мне верить из всего того, что они про меня в разные моменты времени думают, начинаю сомневаться, путаюсь, загоняюсь... Отношения с девушками у меня хорошо не заканчивались. У парней мыслей меньше и они не скачут, как блохи по сковородке, не меняются по сто раз на день. Если я для тебя чокнутый, то таким и буду. Сколько ты уже со мной времени провёл, а так своего мнения и не изменил. Единственное, что меняется, это отношение к этому факту — сперва тебе было пофиг, потом стрёмно, а теперь уже больше интересно.  "Я не считаю тебя чокнутым..." — понеслось в сознании Ли.  — Считаешь, Минхо, не надо врать нам обоим, — улыбнулся Хан, — всё ведь в порядке, я не против.  — Я начинаю понимать, почему с тобой сложно в отношениях, — хмыкнул Минхо, — хотя в постели ты ведь наверняка лучше партнёра понимаешь, что ему нравится. Неужели даже это не спасает? — полюбопытствовал он.  Хан уронил челюсть и даже не смог сразу придумать, как ответить: Минхо, и сам вдруг заговорил с ним о сексе. Сегодня явно звёзды как-то чудесно встали. Может ещё чего встанет так же хорошо?  — Что? До этого ты ни разу не доходил? Только на словах такой смелый? — прищурился Минхо, не дождавшись своевременной реакции на вопрос.  — Иди нахер со своими провокациями! — огрызнулся Хан. — Я не знаю, как с тобой говорить на эту тему, чтобы ты потом меня не начал обходить за километр!  — А я что, такой пугливый? — Минхо недовольно нахмурился, будто его обвинили в чём-то, что не укладывалось у него в голове.  — А это не ты теряешься каждый раз, когда я к тебе прикасаюсь? — Хан демонстративно обхватил бедро Минхо рядом с его пахом, и у того предсказуемо снова коротнуло в мозгах вспышкой паники. — Вот видишь, — Хан разочарованно вздохнул и убрал руку.  "Да я просто понятия не имею, что с тобой делать, придурок! То ли ты развлекаешься так от нефиг делать, то ли правда чего-то хочешь от меня! Я-то мысли читать не умею! Ответишь тебе, потом не отмоешься... Да и хуй пойми, как тебе отвечать — ты ж не баба, чёрт тебя разберёт ещё и со всеми твоими закидонами... Может, обычным людям, и правда, сложно... " — Минхо отвернулся, но мысленный поток от Хана спрятать не смог.  — Прости, — Хан положил ладонь ему на плечо, — я не хотел тебя так запутывать. Но я ведь всегда отвечаю на все твои вопросы, почему ты не спросил, если не понимаешь?  — И чего ж тебе тогда от меня надо? — глянув на него, буркнул Минхо. — Если опять начнёшь про то, как охуенно я смотрелся бы у тебя на коленях, тресну.  — Просто... — Хан замялся, потому что и сам до сих пор толком не понимал, чего хочет. — Тебе же нужно о ком-то заботиться? Ты мог бы заботиться обо мне...  — Какая самоотверженность... — фыркнул Минхо.  — Ты разве не из-за этой потребности Хёнджину кофе носил? — Хан постарался придать убедительности своему странному, немного инфантильному предложению фактами.  — Хёнджин — безопасная зона — его не тронут, хоть я ему на голову залезу, — вздохнув, пояснил Минхо, — "а что будет с тобой, я не знаю. Скорее всего я, конечно, психую на ровном месте, но что если придурки, правда, что-то сделают. Как мне потом тебе в глаза смотреть? Особенно если меня рядом в нужный момент не окажется. С туалетом тогда просто повезло, ровно как и после концерта... " — ему не нравились эти мысли, и они же его останавливали от любых активных действий. Он действительно боялся, что кому-то может быть плохо из-за него.  — Давай попробуем? — Хан попытался сломить сопротивление, взяв Минхо за руку в качестве поддержки. Он, в отличие от него, боялся разве что того, что самому Ли могут его красивую морду набить, за себя у него опасения почему-то не возникало.  — Один раз к стенке прижали — мало было? — Минхо снова фыркнул, но ладонь свою не отобрал.  — Ну так будь рядом, и больше не прижмут.  Тебе же нравится, что я готов рисковать, ты уже согласен — хватит уже артачиться для собственного спокойствия. Если со мной что-то случится, я буду сам виноват, — Хан старался переломить упрямство Ли, используя всё, что успел до этого прочитать в его сознании.  — Как ты достал... — Минхо откинулся на спинку стула и уставился в потолок. — Я умею обращаться только с девушками. С парнями дальше кофе я не заходил, — признался он.  — Не правда, со мной ты уже даже целовался, — тихо хохотнул Хан, чувствуя, что Минхо постепенно сдаётся.  — Я с тобой не целовался — ты меня поцеловал, — возразил Ли.  — Ну так исправь, — подбодрил Хан. В этот раз он ткнул вслепую, потому что оформленных мыслей в голове Минхо по этому поводу помимо того, что он озвучил, не было.  Тот сканировал его тяжёлым взглядом почти минуту. Хану казалось, что от напряжения у него за это время начала дёргаться мышца на лице. Ему сейчас должно было либо прилететь хорошо поставленным ударом по вкрай оборзевшей роже, либо... Минхо наклонился, положил ладонь ему на затылок и мягко поцеловал. Его губы двигались медленно и ненавязчиво, будто пробуя на вкус, привыкая к ощущениям... Хан прикрыл глаза, наслаждаясь. Наконец-то Минхо сделал что-то сам, наконец-то не нужно было вырывать его прикосновения хитростью. Так было намного лучше... — Я подумаю над твоим предложением, — выдохнул Минхо ему в рот и, отстранившись, снова запустил фильм.  Хан растерянно заморгал, но, поняв, что эксперимент закончен, раздражённо поджал губы и тоже уставился в экран. Так его ещё никогда не обламывали. Нафиг бы этот фильм, честно говоря — лучше бы потрахаться на этом столе, но имели, что имели. Не прогоняли, не отталкивали, значит терять надежду было рано. Ближе к концу фильма, Минхо начал постоянно посматривать на часы, и Хан, вспомнив о том, что у того не было особо много свободного времени забеспокоился: — Тебе куда-то нужно? — спросил он.  — На тренировку выходить минут через двадцать, — кивнул Минхо, — "работу я уже похерил сегодня, нужно хоть туда не опоздать", — без особой радости добавил он про себя.  — Какого ж чёрта ты согласился со мной кино смотреть, если весь день был расписан?! — опешил Хан. — Почему ты не сказал?!  — Потому что, во-первых, ты бы не слез с меня, а во-вторых, мне почти в любое время пришлось бы чем-то жертвовать. Ничего страшного, — пожал плечами Минхо.  И вот он снова не злился, хотя повод явно был, а Хан не знал, куда себя из-за этого деть. Ли же, казалось, просто продолжил смотреть финальную сцену, однако думал он совсем не о ней.  "Ты бы знал, как я устал жить в этой бесконечной гонке на три фронта... — вяло размышлял он. — Было приятно забыть о ней на пару часов... Просто потупить в экран, посидеть вдвоём... Конечно, это всё мой выбор, так что хрен бы с ней с нагрузкой, но постоянное одиночество в этом огромном городе меня доконает... " Хан ушёл после того, как ноутбук начал показывать титры, но думал он тоже совсем не о кино, а о том, что Минхо на самом деле было погано на душе, как бы стойко он ни держался. У него не было друзей или знакомых в Сеуле, зато были враги. Были цели, стремления, ради которых он жертвовал всем, но не было тех, кто бы его в этом поддерживал.  Часть 7. Мне нравится быть рядом с тобой Следующие два дня у Хана были смены на подработке, но на третий его решимость сделать жизнь Минхо чуточку более радужной достигла своей кульминационной точки. После пар он дождался, когда Ли на своей машине уедет домой, а сам поехал следом на такси. Он нашёл магазин в его районе, закупился едой с расчётом на пару дней, понимая, что всё равно сожрут за сегодня, и пошёл штурмовать крепость.  — Эм...? — Минхо открыл ему дверь, но явно не понял, как тот за ней оказался.  — Я пришёл делать тебе презентацию по пиару, — улыбнулся Хан, всунув ему в руки пакет с продуктами.  "Её можно было сделать и у себя дома, здесь то ты что забыл?" — растерянно прозвучало в голове Ли, но вслух он только поблагодарил и извинился за то, что будет сидеть обрабатывать заказы с подработки на компе, так что помочь не сможет. Хан примерно на это и рассчитывал, так что нисколько не расстроился. Он уселся за столом, открыл свой ноут, обложился едой и погрузился в домашку. Какую тему дали Минхо он помнил, шаблон был у всех одинаковый, так что даже спрашивать было ничего не нужно.  Почти два часа в квартире был слышен в основном только стук клавиш, изредка прерываемый шуршанием какой-нибудь обёртки. Так продолжалось пока Хан не глядя не поставил открытую сладкую газировку на край стола и сам же не задел её рукой. Под его матерный возглас почти полная бутылка перевернулась ему на грудь и упала на колени.  — Живой? — выглянул из-за своего экрана Минхо.  — Я да, а шмотки, мать их, все мокрые и липкие! — выругался Хан.  — Очередной способ подкатить? — хохотнул Минхо.  — Нет. Просто руки из жопы, — заворчал Хан, вытирая пол найденной на кухне под раковиной тряпкой. — Дашь во что переодеться?  — У меня только спортивки и майки, — предупредил Минхо, уже роясь в небольшом шкафу рядом с той же кроватью, на которой он до этого сидел работал.  — Пофиг, — Хан стащил с себя всю противно липнущую к телу одежду, смыл под краном руками с груди и ног лимонад и повернулся к подошедшему сзади Минхо. У того было такое лицо, будто ему сейчас нужно будет вызывать экзорциста. Хан успешно не понял, в чём дело — в голове Минхо опять завис синий экран смерти, что тоже ситуации не проясняло.  Решив, что для начала нужно облачить голый зад в штаны, а потом уже пытаться разобраться, что происходит, Хан потянулся за вещами в руках Минхо, и когда он их забрал, всё вдруг стало кристально ясно. На все двадцать сантиметров. Хан прикусил губу, чтобы не заржать и не брякнуть что-нибудь вроде "кровь от мозга отлила — процессор завис", потому что Минхо действительно замер, как кролик ночью перед фарами машины на трассе.  "Ты дебил?!" — наконец в панике взвизгнуло его сознание, когда чужой зад скрылся под его спортивками.  — Не знал бы, что ты разговариваешь не со мной, а со своим членом, обиделся бы, — хихикнул Хан, напяливая на себя большую ему футболку.  — Съебись из моей головы и не мешай мне ругаться со своим стояком! Он не должен стоять! — заистерил вслух Минхо, слабо фильтруя, что несёт.  — Вообще? — ехидно поинтересовался Хан.  "На тебя", — Минхо побоялся озвучивать этот ответ, но субтитры в его сознании всё равно пылали ярко красным.  Хан фыркнул и из вредности опустился перед ним на колени. У того в мозгах снова закоротило, дыхание сбилось. Джисон с удовольствием ощупал через домашние штаны чужие ягодицы, скользнул ладонями на бёдра, сжал почти у самого паха и глянул вверх. Минхо не сопротивлялся. Как и любому нормальному парню в двадцать с небольшим ему хотелось секса, вот только он был совершенно не уверен, что готов к тому, что ему отсосёт другой парень. В его голове убеждения "рот у всех одинаковый" и "он сам хочет" боролись с "я не смогу ему в ответ даже подрочить" и "после этого я буду чувствовать себя так, будто использовал его и свалил, вытершись о занавеску".  Хан вздохнул и, потеревшись носом о хороший такой, прямо умоляющий о минете стояк, поднялся. Даже если он сам хотел, смысла что-то делать, пока Минхо внутреннее не мог с собой примириться, не было никакого.  Хан глянул в его полные нерешительности и смятения глаза, закрыл их ладонью и прижался к губам. На поцелуй Минхо ответил. Даже позволил протолкнуть себе в рот язык, когда Хан лизнул и прикусил его нижнюю губу. Но дальше этого они так и не зашли.  — Я просто посчитаю это комплиментом моей фигуре, — успокаивающе улыбнулся Хан, отстранившись, — но в следующий раз ты уже так легко не отвертишься.  Минхо едва заметно кивнул. В этот момент он себя совершенно не понимал. Зато Хан увидел в нём то, чего до этого не замечал: он очень сильно сдерживался. Не сопротивлялся, а именно сдерживался. У Минхо был взрывной, горячий характер — то, что Хан сперва посчитал за банальное нежелание строить с ним отношения, могло оказаться стремлением не перепугать его перепадами своего настроения. Минуту назад Минхо метался, не зная, как реагировать и что делать, а теперь стискивал кулаки и твердил себе держать себя в руках. Хан вдруг понял, что на самом деле все эти зависания и короткие замыкания Минхо были просто блокирующей защитной реакцией. Скорее всего, если бы он сейчас продолжил его провоцировать, его бы трахнули прямо на столе. Да, Минхо бы потом об этом жалел, поэтому и подавлял свои порывы, но довести его до ручки, пока он возбуждён, было вполне реально. Хан не знал, следовало ли ему бояться, или радоваться: всё-таки Ли был намного сильнее него, и чёрт его знал, что он там мог себе позволить в постели.  — А ты можешь объяснить, почему ты так уверен, что отношения с парнем — это не для тебя? — пытаясь докопаться до истины, спросил Хан.  — "Ни в чём я не уверен! Вот прямо сейчас мне вообще похер, кто ты!" — агрессивно зарычал про себя Минхо, но вслух ответил вполне честно. — Не то чтобы я был в этом уверен, просто я никогда не рассматривал для себя такую перспективу. А тут ты буквально лезешь на меня: я ни оттолкнуть тебя в себе желания не вижу, ни в кровать затащить. Сейчас не в счёт — не делай такое лицо!  — Обними меня, — вдруг потребовал Хан.  — Хочешь, чтоб я стояком к тебе прижался? — Минхо, как обычно, ощетинился, стоило ему намекнуть на что-то, что он считал неприемлемым.  — Нет, хочу чтобы ты просто почувствовал, что я рядом, даже когда ты вот так ядом плюёшься, — Хан дёрнул его на себя и, закинув руки ему на шею, замер.  Минхо пыхтел ему в ухо, как чайник, ещё минуты две, но постепенно успокоился и расслабившись, сцепил руки за его спиной.  — Чувствую себя так, будто дикую пантеру приручаю, — усмехнулся Хан.  — Арр, — отозвался "пантера". Он больше не злился. Порыв негодования прошёл, и теперь он просто стоял, испытывая больше неловкости, чем каких-либо других ощущений. — Как думаешь, ты бы смог обнимать меня вот так почаще? — спросил Хан.  "Смог бы", — мысленно подтвердил Минхо.  — А так? — Хан прижался к нему всем телом, намеренно не оставляя между ними ни малейшего расстояния. "Может и так...", — сдался про себя Минхо.  Хан наклонил его голову, на пару секунд ткнув его носом в свою шею, вздохнул и отпустил.  — Значит, у меня всё ещё есть все шансы увидеть тебя в позе наездницы, — рассмеялся он, оперевшись поясницей на стол.  — Пошёл к чёрту, — улыбнулся Минхо, уходя обратно работать, — "но, справедливости ради, он прав", — подсказал ему его же внутренний голос, который он тут же заткнул. Но Хан уже всё услышал и был счастлив своей маленькой победе.  Больше он к еде и напиткам не притронулся, пока не закончил презентацию не только Минхо, но и себе. Он просидел в его квартире до самого вечера и остался бы и на ночь, но решил, что спать вдвоём на полуторке — это пока для нервов Минхо слишком, а пол у него был холодным.  Часть 8. Мне нравится, когда ты побеждаешь   Хан приехал на ринг вместе с Минхо, так что оказался на трибунах значительно раньше остальных зрителей и успел занять место поближе. Ли раз пять уточнил у него, не отключится ли он, когда соберётся толпа, и только после этого, проинструктировав где что будет происходить и где будут спонсоры и тренера, оставил его одного.  У Хана сегодня было мега ответственное задание: ему нужно было определить, кто из топовых тренеров мог взять Минхо к себе под крыло, чтобы у того появился шанс вписаться в сеульскую высшую лигу. Первое, что нужно было Ли для осуществления своей мечты создать собственный клуб, — это имя. Поэтому пока они с Ханом решили сосредоточиться именно на этом.  Постепенно начали подтягиваться зрители, и начал подниматься гомон. Хан пока старался на всякий случай смотреть только на свои руки. Если бы у него разболелась голова из-за шума чужих голосов в сознании, он был бы не в лучшей форме, чтобы помогать Минхо, так что он осознанно хранил свои способности для местных шишек, а мысли всех остальных игнорировал.  Прошло довольно много времени, прежде чем ряды сидений полностью заполнились, а тренера и рефери заняли свои места на ринге и вокруг него. Хан поднял глаза, чтобы изучить тех, в чьих головах ему предстояло копаться. Четверо из шести тренеров были пока заинтересованы только своими подопечными, один праздно рассматривал зрителей и один думал о том, что ему жена приготовит на ужин. Не получив никакой полезной информации, Хан вернулся к созерцанию собственных ладоней. Видимо, начинать следить нужно было чуть позже, когда кто-нибудь из бойцов выйдет на ринг.  Вскоре представили первую пару соперников, прозвучал сигнал к началу первого раунда. Джисон из интереса немного последил за месящимися бойцами и прикола не понял. Разве что мыслей у них практически не было в момент схватки — не отвлекало ничего от условного зрелища.  К третьей паре боксёров Хан понял, что у основной части тренеров не было ни малейшего намерения брать к себе кого-то со стороны, только один мужчина средних лет присматривался ко всем сражающимся парням и мысленно ставил им какие-то баллы. Что он оценивал, Джисон определить не смог. Но то, что те, кто не соответствовал его требованиям, получали в итоге отметку "нет", он уловил. Едва ли эта информация что-то давала помимо того, что каким-то образом можно было получить "да". Что бы это "да" дало, тоже было не ясно, но надежда на то, что это было именно тем, на что рассчитывал Минхо, блеснула и загорелась слабым пламенем зажигалки среди тёмной ночи где-нибудь в холодных горах.  Когда на ринг вышел Минхо, Хан уже почти выучил названия ударов, следя за мыслями нужного им тренера, хоть так и не разобрался, как они выглядели. В паре с Ли поставили Дэчжуна. "Этот как знал," — фыркнул про себя Хан.  За первый раунд Минхо набрал в голове тренера пять баллов — не больше, чем все остальные. Зато во втором за красивую вертушку получил десяточку и одобрительный кивок. Начался третий раунд, Минхо провёл мощную связку, но Дэчжун успел повыставлять блоки. "Хорош, — мысленно оценил тренер непонятно кого из них, — сделает достойный апперкот в челюсть, возьму." Хан мгновенно подлетел со своего места от восторга и отлично поставленным голосом заорал на всю арену: — Минхо, бей апперкто в челюсть! Апперкто в челюсть!  Дэчжун бросил на него озлобленный взгляд, и в этот же момент получил по морде. Хан прыгал на месте и кричал, празднуя победу. Рефери дал сигнал окончания боя. Тренер у ринга аплодировал, удовлетворённо кивая сам себе, Хан был готов порвать на себе майку, слыша в его голове "Хорош, малец! Я могу сделать из него чемпиона. Надеюсь, у него ещё нет постоянного тренера".  Прошло ещё спаррингов пять, на которые Хан уже не обращал никакого внимания, прежде чем бои наконец закончились и зрители начали расходиться. Джисон, как ему и было сказано, остался ждать Минхо, прохаживаясь у трибун. Задница жутко затекла на местных жёрдочках, так что он с удовольствием разминал её, заодно рассматривая поближе ринг.  — Апперкто, бля, я чуть не заржал там! — Ли налетел на Хана и звонко расцеловал его в обе щёки. — Но я тебя обожаю! Меня взяли!  — Это я типа заслужил немного нежностей с твоей стороны? — хохотнул тот.  — Ну хочешь в кафе свожу? — продолжал сиять Минхо. У него явно было прекрасное настроение, и, видимо, он ещё и выиграл какое-то количество денег, раз так расщедрился.  — Не хочу, — усмехнулся Хан, — хочу к тебе домой — буду тебя совращать. Ты сделаешь вид, что брыкаешься: поматеришься, поотпихиваешься. Потом типа сдашься, и я наконец-то доберусь до твоей восхитительной тушки. Я сегодня впечатлился, но обещаю трогать только спереди!  — То есть ты хочешь, чтоб я типа твою помощь насосал, но постфактум? — скептически уточнил Ли: стоило Хану затронуть запретную тему, его благодушный настрой тут же сменился привычным упрямством с оттенком подъёба.  — Если ты собираешься мне сосать, я прям сейчас из штанов выпрыгну, но что-то я не уверен, что ты настолько смелый, — Хан фыркнул, но вызова в голосе до конца скрыть не смог.  — На слабо разводишь? — если бы Минхо в это действие верил, он бы уже послал нахер, но поскольку Джисон обычно был довольно миролюбивым в своих высказываниях, пока просто проверял почву.  — А работает? — скривился тот. — Я просто факты говорил.  — Не работает!! — Минхо со своей аллергией на прямые провокации всё-таки вспыхнул, как лужа бензина, в которую попала искра, и явно приготовился защищаться.  — Ну вот и не ори, — попытался усмирить его Хан, — в моём воображении на коленях сегодня я, а с тебя только не рыпаться и кончить мне в рот.  — Ты шутишь или серьёзно..? — растерял весь запал Минхо: его боевой настрой внезапно, как ветром сдуло.  — Зависит от тебя, но я бы хотел быть серьёзным... — улыбнулся Хан.  — А если я скажу, что меня устраивает быть с тобой просто друзьями? — Минхо всё же продолжил гнуть своё, не поддаваясь даже после того, как ему прямо сказали, что от него требовалось только получать удовольствие.  — Я порадуюсь и этому, но совсем подкатывать не прекращу, и буду иногда напоминать, что на тебя прекрасно дрочится, — Хану, конечно, такая перспектива казалась довольно печальной, но всё же она была лучше, чем вообще ничего, так что он действительно бы согласился сдаться, хоть и жалел бы о том, что упустил.  — То есть без шансов, — закатил глаза Минхо, — садись, поехали, — они как раз подошли к машине Ли, и тот открыл перед Ханом дверь со стороны пассажирского сиденья.  — Куда? — затупил Джисон. По итогу их разговора он так и не понял, что там для себя решил Минхо и что он собрался с ним и с его предложением делать.  — В лес: привяжу тебя там и оставлю на съедение волкам, Белоснежка... — фыркнул Ли. — "Ко мне, конечно, придурок. Я постараюсь не быть мудаком и дать тебе хоть немного настоящей ласки — заслужил всё-таки", — озвучило реальное положение вещей его сознание.  Хан спрятал смущённую улыбку и нырнул в салон. Минхо был таким Минхо: вслух фырчал, а про себя думал, как отплатить за добро добром.  Вёл машину Минхо молча, Хан же делал вид, что смотрит на дорогу, но на самом деле следил за его мыслями, которые неслись в разные стороны, будто разбегающиеся по углам сороконожки.  "Не знаю... Он мне вроде как даже нравится, но я, правда, не знаю, что с этим делать. Тогда на его голую задницу у меня встал, понятно, что и сейчас встанет, особенно если он начнёт меня трогать. Не изнасиловать бы его потом... У меня секса не было, уже чёрт знает сколько. Он мелкий, блин: хоть бы синяков не наставить и больно не сделать... Может, не надо? Но он же всё равно не отстанет. Да и блин... Мордочка у него милая и тело хорошее — было бы классно. Интересно, сколько я ещё буду оправдываться, прежде чем признаюсь, что привязался к нему. Может, конечно, мне просто одиноко, а может, мне и правда не хватает шиложопого идиота рядом... Но он ведь любит меня. А я? Чем я могу ему ответить? А с чего я взял, что его интерес ко мне дальше секса заходит? Ну даже если он воспользуется мной сегодня, главное, чтоб не я им — я-то переживу. Господи, я так запутался уже... Чего я сам, чёрт возьми, хочу?" — Быть любимым... — не сдержавшись, ответил Хан. — Так же, как и все. Все хотят одного и того же. Люди уникальны только снаружи... И ты и я, мы все хотим одного и того же.  — И давно ты следишь за моими мыслями? — с ноткой обречёности поинтересовался Минхо. Он явно всё это время осознавал свой поток сознания, так что едва ли не понимал, насколько много из того, что не предназначалось для его ушей, Хан мог узнать.  — С самого начала...  — признался тот.  — Прокомментируй хоть как-то тогда что ли... — судя по интонации, Минхо внутренне уже сдался: он не злился и не пытался отпираться — просто спрашивал мнение виновника всех своих метаний, будто тот мог ему помочь определиться, что делать дальше.  — Перестань сдерживаться и трахни меня, — посоветовал Хан, — ты никогда не разберёшься в себе, если будешь на меня только смотреть. Ничего страшного, если это будет одноразовый эксперимент, зато ты будешь знать.  — И как ты будешь себя после этого чувствовать? — Минхо отрицательно покачал головой, давая понять, что это не выход.  — Я буду считать, что я настолько сексуален, что смог затащить в постель убеждённого натурала, — Хан, конечно, врал, но не то чтобы на все сто процентов — гордость он бы однозначно испытывал, хоть и с привкусом разочарования.  — А на самом деле? — Минхо на чушь, естественно, не повёлся.  — А если тебя волнует "на самом деле", то сексом ты ничего не испортишь, — на этом Хан уже искренне широко улыбнулся.  — В смысле? — озадачился Ли.  — В прямом, Минхо: ну не может человек, который так парится о другом, взять и его же использовать. Ты напрасно боишься, — пояснил Хан, — к тому же, вспомни о том, что я знаю всё, что у тебя в голове происходит: я готов к любому сценарию из твоей фантазии — от изнасилования на столе до того, что мне вообще ничего не обломится.  — Я не такой мудак, чтобы пользоваться чужими чувствами... — обиделся Минхо.  — Как же ты уже заебал ломаться! Ты можешь просто снять штаны или нет? — Хан откровенно вспылил: его задолбало обхаживать Минхо со всех сторон и со всех сторон натыкаться на какие-то контраргументы.  "Могу", — мысленно подтвердил Ли. Сказать такое вслух у него, видимо, язык не повернулся.  — Больше от тебя пока ничего и не требуется, — поджал губы Хан, — честное слово, сколько можно трахать мне мозг, трахая его себе? "Ну так и не лез бы мне в мысли, раз так не нравится!" — Минхо огрызнулся про себя, но рожа у него при этом приняла вариацию "с субтитрами".  — Хер там! Я у тебя прописался и не свалю из твоей башки никогда! — рыкнул в ответ Хан. Он злился. Откровенно злился, потому что целый грёбанный месяц скакать зайчиком — это уже слишком. Хотелось просто по-человечески хотя бы взаимного отсоса, а не ебаться с натуральными и дохуя приличными тараканами Минхо. Вот уж правда — уломать девчонок было намного проще, чем этого придурка. Нафиг он ему вообще сдался, если так подумать, но доверие уже было сформировано, и отказаться от него казалось преступлением, а вот украсить сексом с подливкой из романтики было бы круто.  — Почему я? — принялся напирать Ли.  — Потому что! Хуй тебя знает, почему ты — не знаю! — Хан знал ответ, но плевался словами, потому что бесился и говорить правду сейчас совершенно не хотелось.  — Бабская логика — хоть что-то привычное будет в отношениях, — Минхо фыркнул вроде как даже примирительно, однако Хана уже понесло.  — Да, поехавшая у меня логика, потому что своих мыслей в голове в лучшем случае четверть, а всё остальное — чужой бред авторства всех полов! Следствие — определение собственного только по члену в штанах! Да, я странный! Но я не виноват, что мне досталась эта фигня! Я это всё не выбирал! — Джисон практически кричал. Все эти признания копились годами, а теперь безостановочно вырывались наружу, и остановиться у него моральных сил не хватало: в его душе было слишком много подавленных эмоций. Он очень старался прятать все свои заскоки, чтобы казаться таким же, как все, но реальность была другой: он отличался. И отличался сильно.  — Успокойся, я ни в чём тебя не обвинял, — Минхо попытался усмирить разошедшегося Хана, но тот его будто бы не слышал.  — Знаешь, как тяжело с этим жить?! — продолжал орать он. — Думаешь, ты меня понять не можешь, и это моя главная проблема по жизни?! Я сам себя понять не могу, потому что даже не знаю, где из всего этого я! Я даже когда один остаюсь, не уверен, это уже я или всё ещё эхо чужих голосов! Где я в этом мире? Я просто зеркало других... — Хан перешёл на шёпот так же внезапно, как и до этого на крик. — Меня никто не видит, меня не слышат, не понимают... Да и хер бы с ними, но неужели я даже любить не могу..? Не хочешь меня — ладно, не надо, не отталкивай только. Ты единственный за столько лет, кому мне не приходится всё время врать, с кем мне не нужно всё скрывать. Хоть сопли мне вытрешь, если совсем крыша поедет...  Внешне Минхо, после своей первой попытки, на всю эту тираду отреагировал примерно никак: он молча вёл машину и ждал, когда Хан успокоится. Только изредко испытывающе поглядывал на него, будто тот упустил что-то важное и должен был вот-вот вспомнить.  — Что ты так на меня смотришь? — не выдержал через пять минут тишины Хан.  — Думаю, когда до тебя дойдёт, — пожал плечами Минхо. — Что дойдёт? — Хан ещё был на эмоциях и намёка не понял.  — Что я тебе сказал, прежде чем ты распсиховался, — напомнил Ли.  — Что у меня бабская логика, — процитировал Хан. Обидно, конечно, было, но по факту.  — И? — подтолкнул Минхо.  — И это привычное в отношениях... — на автомате продолжил Хан и запнулся, когда смысл фразы прописался в мозгах. — Ты серьёзно? — затупил он.  — Ты же хотел попробовать? — Минхо сконфуженно улыбнулся, наблюдая за невнятной реакцией на своё предложение. — А я не могу трахаться с кем-то со стороны — принципы, — типа оправдался он.  — Останови у аптеки! — Хан чуть не подпрыгнул на сиденье, указав куда-то по ходу движения машины. Всё, у него сегодня был праздник. Минхо-град пал под натиском могущественного противника, на фоне ещё затянутого облаками голубого неба уже развевались белые семейники капитуляции.  — Респиратор нужен? — съехидничал Ли.  — Смазка! И набор юного натуралиста — ненавижу секс с презервативами, — Хан продолжал ликовать: он был готов хоть сейчас раздеться, даже салон старенькой Мазды в качестве горизонтали его вполне устраивал.  — Вот ты чокнутый, — рассмеялся Минхо.  — Тебе нравится, — легко отмахнулся Хан. Теперь у него был его Минхо, так что он мог себе позволить быть каким угодно сумасшедшим, и это теперь было нормально.   Часть 9. Мне нравится, как ты касаешься меня  Хан был готов, как никогда в жизни: блестел от чистоты снаружи и внутри. Помылся, побрился, вылизался как только мог, растянул себя и теперь ждал, пока из душа вылезет Минхо. На кровати в одних трусах было прохладно, но зато соски торчали — вдруг Ли такое нравилось.  Минхо выплыл из ванной в одном полотенце и остановился посреди комнаты, ища взглядом, куда Джисон дел смазку.  — Возьми меня стоя! — выпалил Хан, обводя глазами его фигуру. Он ещё на трибунах чуть не визжал от мысли, что эту красоту когда-нибудь можно будет бессовестно трогать. Когда-нибудь наступило.  — Балда, — рассмеялся Минхо, медленно подходя ближе. Его движения были немного скованными, но всё же довольно уверенными. Он опустился на постель рядом с Ханом, ласково улыбнулся, провёл ладонью по его щеке и двинулся вниз по шее к груди и животу. Хан на всякий случай старался даже не дышать. Минхо невесомо погладил его поясницу, после чего, подняв руку обратно к его затылку, подтолкнул лечь. Растянувшись рядом, он смотрел Хану в глаза, но тот ничего не мог толком прочитать в его сознании. Кроме того, что Минхо, похоже, всё нравилось, он ничего не улавливал.  — Подсказки ждёшь? — хихикнул Ли, не прерывая зрительного контакта.  — У меня читалка сломалась или ты ни о чём не думаешь? — улыбнулся в ответ Хан.  — Я решил, что если я буду думать, ты будешь отвлекаться от процесса, — Минхо хитро прищурился, пробегаясь кончиками пальцев от ключицы до рёбер Джисона.  — Мог бы просто завязать мне глаза, — едва заметно вздрогнув, усмехнулся тот, — но почему ты не хочешь, чтобы я читал твои мысли? Раньше ты никогда не возражал, а в такой интимный момент...  — Я не все свои мысли контролирую, но с действиями у меня получше — получай удовольствие от того, что я хочу дать тебе осознанно, потом у меня в голове покопаешься, — пояснил свою позицию Минхо, однако кое-что в его сознании всё же сформировалось до того, как он снова включил свой ментальный режим "без звука", — "я не хочу тебя задеть какой-нибудь мимолётной дурацкой фразой и всё испортить. Повязка — хорошая идея."  Джисон сдался и закрыл глаза. Как бы ему ни хотелось видеть шикарное тело Минхо, ещё больше ему не хотелось обломать то прекрасное, что так медленно и осторожно сейчас начиналось. Минхо так уверенно и агрессивно бил на ринге, что сложно было поверить, что он умеет касаться трепетно и нежно, но он определённо умел.  Теперь, когда Хан его не видел, он склонился к его лицу и медленно целовал его, дразня губы кончиком языка и иногда цепляя их зубами. Джисон отвечал и не мог уложить в голове, как упирающийся всеми конечностями Минхо вдруг превратился в такого трепетного любовника. Его руки исследовали тело Хана, пальцы вырисовывали круги на коже и едва ощутимо щекотали, возбуждали. Минхо придвинулся ближе, и Хан, почувствовав бедром его эрекцию, тут же заскулил в поцелуй, пытаясь руками затащить Ли на себя полностью.  — Доволен? — Минхо сел ему на живот и, судя по голосу, улыбался.  — Ты шикарно смотришься в позе наездницы, — весело процитировал сам себя Хан, — могу я посмотреть, как это выглядит, когда ты голый?  — Ну посмотри, — посмеиваясь, разрешил Минхо.  Выглядел он, и правда, охренительно. Настолько, что Хану мгновенно захотелось в активную позицию, а не так, как он собирался.  — Субтитры на морде, — хохотнул Минхо, — такие подвиги пока для меня слишком, и ты сегодня уже пообещал мне свой зад. — Я буду стонать, как десять порноактрисс вместе взятых, чтобы ты всеми фибрами души поверил, что анальный секс — это высший кайф на Земле, и в следующий раз с энтузиазмом отдался мне, — пообещал Хан.  — Вперёд, — усмехнулся Минхо, положив ладонь Хану на глаза, намекая, что пора их снова закрыть.  Джисон повиновался. Он не имел ничего против того, чтобы позволить Минхо делать с собой всё, что тот захочет.  Ли приподнялся, стащил с Хана боксеры и опустился ягодицами на его стояк. Он сделал несколько медленных скользящих движений на его бёдрах, и Хан, не сдержавшись, всё же снова глянул на него из-под ресниц.  "Приятно. Возможно, мне, действительно, могло бы понравиться", — лениво оценил про себя Минхо, продолжая тереться о член промежностью. — Добавь смазку, — попросил Хан.  Вес Минхо ненадолго исчез — он дотянулся до предусмотрительно поставленной на полу у кровати баночки, вылил немного Хану на ствол и снова опустился. Джисон обхватил его поясницу и двинул тазом, стараясь создать как можно большее давление. Ему ужасно хотелось видеть, как его головка проскальзывала под Минхо, приподнимая его яички, но пока он пытался выполнять просьбу и держать глаза закрытыми. Тем не менее, Ли, похоже, нравилось ощущение трущегося о мошонку члена, и он наклонился чуть ниже к груди Хана, увеличивая площадь соприкосновения их тел. Хан надавил ему на спину, полностью уложив на себя. Он плавно имитировал толчки, задевая уже не только промежность и яички, но член Минхо. В какой-то момент, стараясь сделать амплитуду своих движений максимальной, он случайно ткнулся головкой в сфинктер, и Минхо тут же напрягся.  — Я не буду, — пообещал Хан. Но продолжил растирать сочащуюся с кончика члена смазку между ягодиц Минхо. Конечно, ему бы хотелось. Минхо сейчас был открыт, возбуждён, даже в какой-то мере податлив. Джисон бы согласился на что угодно, лишь бы почувствовать, как он опустится на него, сожмёт его внутри себя... Он тряхнул головой, отгоняя дурманящий образ и подтянул Минхо вверх, чтобы не было такого дикого соблазна.  — Трахни меня в рот, — он съехал по кровати ниже, одновременно толкнув таз Минхо к своему лицу.  Тот поддался и, Хан с удовольствием провёл языком от основания его члена до головки. Силикон, конечно, был не очень вкусным, так что он попытался стереть его ладонью, но потом подтолкнул бёдра Минхо на себя, позволяя свободно использовать свой рот. Ли сперва сдерживался, стараясь двигаться очень аккуратно, но Хан давил на его поясницу, пока он не начал раскачивать тазом более активно. Когда Минхо проронил первый тихий стон, Хан решил, что можно попробовать добавить ему ощущений. Он нащупал рядом с собой смазку, выдавил её на пальцы и погладил Минхо между ягодиц. Тот тут же сжал булки, и будто в наказание толкнулся Джисону в рот сильнее. Хан в ответ от души шлепнул Ли по заднице и чуть сжал челюсти, показывая, что он тоже может выделываться.  — Прекрати лезть туда! — предупредил Минхо.  — Дай мне насладиться твоим телом, будет неприятно, я сразу уберу, — настоял Хан, скользя губами, пока говорил, по головке.  Минхо обречённо вздохнул и расслабился.  — Какого чёрта я только тебе всё позволяю? — буркнул он.  Ответить Хану он не дал, снова заняв его рот более полезным сейчас делом.  Джисон втянул щёки, надеясь сделать Ли как можно приятнее, чтобы тот не особо сопротивлялся тому, что он творил руками. Немного погладив вход Минхо кончиками пальцев, он аккуратно надавил на него, дожидаясь, когда мышцы сами начнут пропускать его внутрь. От того, понравится сейчас Минхо или нет, зависела возможность в ближайшем будущем всё-таки натянуть его задницу орешком в позе наездницы, так что Хан был готов, хоть с бубном вокруг него танцевать, если бы это помогло, не то что вспомнить и применить всё, что он знал о сексе с парнями. Реального опыта было аж целых пару раз, но строить из себя знатока это не мешало. Это в любом случае было аж на целых пару раз больше, чем у Минхо.  Хан мягко разминал вход, пока кончик его пальца относительно свободно не скользнул внутрь. Тогда он начал двигать им в одном темпе с толчками Минхо, и вскоре тот, кажется, поймал с этого определённый кайф, потому что назад он начал подаваться примерно с таким же импульсом, как и вперёд. Хан приоткрыл глаза, чтобы ещё раз проверить статус ситуации.  "Я его потом прибью за всё это", — грозилось сознание Минхо, но его тело явно было полностью на стороне Хана. Ли опирался руками на кровать и, прижав подбородок к груди, немного рвано двигал бёдрами. Его веки подрагивали, губы были красиво приоткрыты, на щеках играл лёгкий румянец. Хан сменил положение своей кисти, и на очередной толчок Минхо его палец надавил ему на простату.  "Точно прибью! Трахну, потом прибью", — заныл внутренний голос Ли, пока его тело мелко дрожало от удовольствия.  Хан активно посасывал его головку, играя языком с уздечкой, и гладил его внутри. У самого уже саднило в горле и отваливалась шея, но оно того однозначно стоило.  Поиграв с Минхо ещё пару минут, Хан оставил его простату в покое и убрал руку. Он надавил Ли на ноги, спихивая его обратно себе на живот и глубоко вдохнул, пытаясь отдышаться. Всё же сосать лучше было сидя, а не лёжа — неудобно пипец.  Пока он восстанавливал дыхание, Минхо молча водил руками по его груди, иногда заставляя вздрагивать, когда касался пальцами твёрдых сосков.  — Возьми их в рот, — попросил Хан.  Минхо снова лёг на него, но на этот раз только для того, чтобы сомкнуть мягкие губы на ключице и двинуться лёгкими поцелуями вниз. Когда он втянул в себя сосок, Хан застонал. Он был дико возбуждён, и его тело ярко отзывалось на любую ласку.  — Возьми меня стоя, не могу больше! — Хан всхлипнул, неосознанно давя Минхо на затылок, чтобы получить больше ощущений.  — Разве начать лучше не лёжа? — уточнил тот, покорно не поднимая головы.  — Я растянут и готов, просто трахни меня уже! — Хан завертелся на постели, пытаясь вылезти из-под Минхо, чтобы встать.  Тот выпустил его и поднялся следом. — Швырни меня, как тогда в универе, — потребовал Хан, вцепившись Ли в плечи.  В следующий момент он врезался лопатками в стену и зашипел, поддаваясь жёсткому напору. Минхо резко развернул его к себе спиной, прогнул в пояснице и, потеревшись стояком между ягодиц, замер. — Ну давай же! — заныл Хан. — Я хочу, чтобы ты вошёл в меня одним сильным движением! Перестань уже тормозить — не сделаешь ты мне больно!  Минхо прижал головку к его входу и, почувствовав, что мышцы, действительно, легко пропускают его, мощно толкнулся вперёд. Хан вскрикнул и прогнулся ещё сильнее. Наконец-то он чувствовал Минхо внутри себя.  — Двигайся давай, — подстегнул он снова остановившегося Ли.  Тот впился зубами ему в плечо и резко качнул бёдрами. Сперва он ещё старался контролировать себя, но постепенно скорость его толчков начала возрастать, а над ухом Джисона начал звучать его тихий рык. Пальцы больно сжались на талии: Минхо тянул на себя, Хан соскальзывал по стене всё ниже, скуля и пытаясь не упасть.  В какой-то момент, Минхо неожиданно вышел, грубовато развернул его к себе, подхватил на руки и снова впечатал спиной в стену. Джисон вцепился пальцами в его плечи и закинул ноги на поясницу. Бешеный секс с элементами проверки на выносливость продолжился.  "Ори, кричи, покажи мне, как тебе хорошо с моим членом в заднице!" — билось на повторе в голове Минхо. Хан запрокинул голову и на новой фрикции выполнил приказ. Ему, и правда, было хорошо. Он был уверен, что через пару часов на его плече и ягодицах расцветут красочные синяки от зубов и пальцев Минхо, но он даже хотел этого.  Ли же, похоже, совершенно перестал сопротивляться какой-то животной части себя: он кусал Хана за губы, вжимал его в своё тело, раскачивал на руках, толкаясь навстречу, и совершенно не заботился об осторожности. Он наверняка почувствовал сладковатый металлический привкус во рту, но всё равно не остановился. Только дёрнул пораненную его же зубами губу ещё сильнее и широкими мазками слизал потёкшие на подбородок капли крови и невольно выступившие на глазах Хана слёзы. В этот момент Джисон примерно понял, почему Минхо изначально так упорно блокировал все свои эротические порывы. Он действительно был не самым нежным и аккуратным любовником, но лично Хану нравилось и так, хоть в какой-то момент и стало немного страшно. Всё-таки он ещё не настолько хорошо знал Минхо и не был уверен, что сможет его остановить, если тот начнёт переходить границу.  Ещё через десять минут Хан оказался спиной на столе, с которого Минхо смёл его же плечами всю мелочь, что там стояла. Закинув его ноги себе на плечи, Ли обхватил ладонью его член, и Хан выгнулся от долгожданной ласки.  "Кончи для меня, хочу увидеть, как ты кончаешь на моём члене! Я знаю, что ты слышишь, хоть я и просил тебя этого не делать", — рычал про себя Минхо.  Джисон запрокинул голову и закрыл глаза, дрожа от жёсткой стимуляции внутри и снаружи. Минхо быстро двигал рукой, безжалостно растирая чувствительную, перевозбуждённую головку, Хан метался и кричал, цепляясь пальцами то за стол, то за плечи Минхо. Ощущения накатывали мощной волной, приближая оргазм. Минхо укусил его сосок, больно оттянув его зубами и Хан кончил. Ли продолжал терзать его тело ещё почти минуту, прежде чем вжался пахом в его ягодицы и тоже достиг своего пика. После этого они оба ненадолго замерли.  — Завтра на лекциях я буду сидеть у тебя на коленях, — отдышавшись и придя в себя, но всё ещё лёжа на столе, сообщил Хан.  — Даже не думай, что я буду извиняться за то, что у тебя жопа будет теперь неделю болеть — я тебя предупреждал, — хрипло хмыкнул Минхо.  — Ты слова не сказал о том, что трахаешь как перфоратор! — возмутился Хан.  — Ты лезешь мне в мысли, когда тебя просят и когда нет — ты знал, так что не выёживайся теперь! Жалобы не принимаются! — парировал Ли.  — Ну ты и засранец, — хохотнул Хан, притянув Минхо к себе, чтобы обнять.  — Я мокрый, как мразь, — напомнил тот, ложась сверху.  — А у меня твоя сперма меж булок течёт — чем ты меня ещё хочешь напугать? — закатил глаза Хан, вжимаясь носом ему в шею. Да, мокрый. Да, жарко. Да, волосы противно липнут к лицу. Зато свой и рядом. И, кажется, даже понимает. Хан улыбнулся, прячась в Минхо от всего мира. Тихо и спокойно. На самом деле Джисон уже так привык постоянно слышать его мысли, что в такие моменты ему уже даже не казалось, что в его сознании было что-то инородное. От Минхо не нужно было отдыхать, с ним не нужна была прослойка отчуждённости и одиночества. Даже если зад теперь действительно будет отваливаться неделю, Хана всё устраивало. Он надеялся, что Минхо тоже, но пока боялся открыть глаза, чтобы подтвердить это или опровергнуть.  — Скажи, тебе понравилось? — спросил он Минхо на ухо.  — А ты что, ещё не влез мне в башку? — усмехнулся в ответ тот.  — Мне страшно, что я прочту там не то, на что надеюсь, — признался Хан, — просто скажи словами.  — Понравилось, — сдался Минхо, — надеюсь, ты не пропишешь мне, когда увидишь себя в зеркало... — То, что ты разодрал мне губы, понятно, а что ещё? — Хан улыбнулся, чувствуя, как ранка снова рвётся и начинает саднить.  — У тебя живописные следы от моих зубов на плече, и, не удивлюсь, если будут синяки на заднице. Я сегодня скромно, — резюмировал Минхо.  — И так будет постоянно? — Хан уточнил просто на всякий случай, потому что в целом уже и так знал ответ.  — Ну если ты настолько сумасшедший, чтоб постоянно под меня ложиться, то да, — подтвердил Ли, — "думаешь, я просто так столько времени один провёл? Тормозов нет, вот меня никто и не выдерживает", — Хан наконец-то открыл глаза и снова начал слышать его мысли.  — Я выдержу, — пообещал он. — Посмотрим, — вздохнул Минхо, — "я бы хотел, чтобы ты правда остался рядом, не смотря на то, что я буду регулярно разукрашивать тебя следами своих пальцев и зубов", — закончил он про себя.  — А я бы хотел, чтобы ты остался рядом, не смотря на то, что от меня невозможно скрыть даже свои самые поганые мысли... — раз уж они заговорили о том, что могло стать проблемами в их отношениях, Хан решился тоже озвучить свои опасения. — Я буду слышать всё, что ты думаешь, когда злишься, когда расстроен и когда не можешь справиться с эмоциями... Не доведёт ли тебя до ручки такая уязвимость? Если ты можешь это выдержать, я готов отдать тебе своё тело. — А тебя самого не доведёт всё, что ты будешь знать? — Минхо, наконец, поднялся и потянул Хана за собой, стаскивая его многострадальную задницу со столешницы. — Я ведь ничем не отличаюсь от других людей: временами я буду ругаться на тебя, иногда в голове будут крутиться гадости, во время секса может проскальзывать всякая грязь вроде "сегодня ты будешь моей портовой шлюхой". Я, конечно, готов извиняться в позе наездницы, но не уверен, что это перевесит. — Я уже тебя простил! — Хан хихикнул, пытаясь более менее твёрдой походкой дойти до ванной.  — Я не шучу, — нахмурился Минхо, оценивающе оглядывая нарисовавшегося у него в квартире пингвина.  — Я тоже, — сморщился Хан, впихивая Ли в душевую, — ты думаешь, я всю жизнь слышу чужие мысли и не понимаю, что ты, как и все, их не контролируешь? Да, мне скорее всего будет обидно временами и, возможно, я даже буду закатывать тебе истерики, потому что я тоже человек, но это всего лишь мелкие ссоры — они бывают у всех, просто у нас немного необычный повод для них.  — Значит, у нас что-то вроде бартера: ты согласен на агрессивный секс, а я на полную ментальную уязвимость? — уточнил Минхо.  — И на позу наездницы, — с энтузиазмом кивнул Хан, — не так, как сегодня, а с членом внутри! Моим.  — Да угомонись же ты уже со своей наездницей! — Минхо, смеясь, брызнул ему в лицо водой, тем самым скрепив их своеобразный договор. Часть 10. Мне нравится иметь с тобой одно будущее  Зад отваливался вместе с поясницей, на плече цвели такие смачные синяки, что Хан не представлял, как будет переодеваться на физкультуру, но в жизни всё было прекрасно. Минхо, придя на первую пару, сунул ему в руки американо, а под попу свои сложенные спортивки, так что Хан был всем доволен. Ровно пока не пришлось снять рубашку перед мужской частью группы.  — Я выиграл сотку! — тут же выкрикнул один из однокурсников. — "Минхо его всё-таки трахает! Так и знал! Иначе зачем ещё ему было с ним сближаться", — последнее он, конечно, не озвучил, но его друзья явно всё поняли и без слов.  Хан поджал губы и отвернулся — стало до чертей обидно: можно подумать, кроме как ради секса поводов с ним общаться не было.  — Всё нормально? — Минхо, кажется, прочитал на его лице какие-то эмоции и теперь смотрел даже с долей беспокойства. Однако, в отличие от Хана, он ничего особенного не слышал — для него кто-то только что просто хрен знает на чём заработал деньги.  — Да, — Джисон быстро натянул футболку и поспешил уйти в зал. Ну а что он мог сказать? Жаловаться Минхо на то, что какие-то левые мудаки делали ставки на его задницу, как-то не хотелось. До этого момента Хан был уверен, что хуже его репутация стать уже не могла, но теперь было понятно, что нет предела совершенству. Тем не менее, накручивать себя он не собирался, так что постарался отвлечься на занятие. Физическая нагрузка обычно неплохо так прочищала мозги, и Хан надеялся, что к концу пары, он уже будет в адеквате, чтобы не сидеть потом в столовке, как расстроенная поломанным ноготочком блондинка. Так оно в целом и случилось, хоть осадочек и остался.  — Мне тренер влепил тренировки каждый день кроме воскресенья, — пожаловался Минхо, одеваясь у гардероба после последней пары.  — Проект не успеваешь подготовить? — догадался Хан.  — Вообще ничего не успеваю подготовить, кроме той презентации, что ты мне сделал, — признался Минхо, — честно говоря, я думаю о том, чтобы перевестись на заочку, потому что это невозможно просто. Мне проще заработать, чтобы сессии проплачивать.  — Думаю, идея здравая, — Хан кивнул, про себя прикидывая, сможет ли он закрыть уже наступающую на пятки сессию за двоих.  — Жаль только год терять, — покачал головой Минхо, — сомневаюсь, что я смогу как-то выкрутиться за оставшийся месяц, чтоб меня не отчислили этой зимой.  Он думал примерно о том же, о чём и Джисон, только при этом не рассчитывал на помощь. Очень типично для него, однако Хана такой расклад не устраивал.  — Выкрутишься. Я сделаю за тебя работы, не переживай, — Хан улыбнулся, правда мелькнувшая в собственном сознании мысль, сделала эту улыбку довольно натянутой, — "не только ради секса, но и ради домашки — двойная польза", — ядовито усмехнулся его внутренний голос.  — Это бешеная нагрузка — не нужно, — отказался Минхо.  — Как вариант, мы могли бы снимать квартиру вместе, тогда по крайней мере финансово нам обоим было бы проще, и готовить там, убирать можно было бы по очереди — больше свободного времени, — предложил Хан, — "тройная польза", — оценил его внутренний скептик, — съебался в ужасе! — Хан резко рыкнул на отбившуюся от рук часть себя, но совершенно не учёл, что сделал это вслух.  — Ты это мне или с кем-то в голове разговариваешь параллельно? — к счастью, Минхо экспрессивным посылом не впечатлился и автоматически на себя его не перенёс.  — С внутренним придурком ругаюсь, — насупился Хан, — он сегодня впечатлён тем, что половина нашей группы деньгами считает, что ты со мной общаешься только потому, что я с тобой сплю, и теперь везде видит подвох и твою выгоду.  Ему было крайне неловко всё это говорить, но это явно было лучше, чем обманывать, а Минхо вполне мог и решить проблему какой-нибудь умной искренней фразочкой, если бы захотел. Однако, судя по хитрожопо-наглой физиономий, настроения быть милым и пушистым у него не было.  — Ммм, — протянул он, — и как там у меня дела? Я уже сволочь в третьей степени и сейчас получу по морде рюкзаком или ты меня всё-таки оправдал?  — Не будь козлом, просто скажи, что я загоняюсь, — Хан, не разделяя его веселья, сверлил Минхо осуждающим взглядом: он тут сам с собой очередной раз примириться не может, а этот стебётся.  — Ты загоняешься, — уверенно кивнул тот.  — Прям полегчало, — фыркнул Хан. Сочувствия в Минхо было ни на йоту. Хотя Джисон и сам понимал, что фигнёй страдает.  — Ты попросил — я сказал, — закатил глаза Минхо, — а если серьёзно: ну что я могу сделать? Если ты там уже что-то решил, что бы я ни говорил, ты уже мне не поверишь, а если не решил, то определись сам, чего хочешь. Ты меня насквозь видишь, но при этом всё равно веришь мыслям каких-то идиотов? Серьёзно?  Вот теперь Хану действительно стало совестно, потому что Ли был прав: будь у него какие-то расчёты или корыстные цели в голове, он бы не смог скрывать это столько времени. От Джисона вообще невозможно было что-то сохранить в секрете, будучи рядом.  — Сам я хотел бы оставаться с тобой, и хотел бы помочь тебе добиться успеха в жизни, — признался Хан.  Минхо быстро заморгал, пытаясь уловить, где было переключение между "ты меня используешь" и "я сделаю для тебя всё, что в моих силах". Он был поражён, но в то же время ему было приятно. Хан видел это по смягчившемуся взгляду и дрогнувшей в уголках губ нежной улыбке. — Знаешь, тебе тоже на заочку надо, — в конце концов вздохнул Минхо.  — Зачем? — не понял Хан. Он ожидал какого-нибудь романтичного продолжения, в виде приобнявшей его руки, например, или мимолётного поцелуя в висок, но Ли почему-то опять вернулся к прозаичной обыденности. — Чтоб эфир не забивался, — пояснил Минхо, — тебе в идеале нужно место, где бы ты мог спокойно жить и учиться без лишнего шума. Понятно, что от человеческого общества не спрячешься, но тебе ведь не обязательно постоянно крутиться там, где целая толпа. Зачем ты вообще пошёл очно учиться?  — Не знаю... — растерялся Хан. — Я как-то даже не думал, что можно было по-другому...  — Подумай, — настоял Минхо, — тебе ведь тяжело даётся постоянно быть в людных местах.  — Меня и так странным считают, если я ещё и шарахаться от всех буду... — Хан начал упираться, но понимал, что в нём говорил страх одиночества, а не рациональность. Возможно, если вдуматься, Минхо рассуждал правильно, и так для Джисона было бы действительно лучше. Меньше влияния со стороны — меньше путаницы в сознании. Однако Хан никогда не стремился сбегать от своих способностей, да, они иногда становились причиной лишних проблем, но в целом Джисону нравилось то, как он жил, и он не собирался от чего-то отказываться ради ментального баланса. Он давно привык плавать на волнах моря человеческих переживаний, он никогда в них не погружался с головой — просто наблюдал, иногда тоже испытывал какие-то эмоции, иногда находил свою выгоду. Он умел не терять себя в калейдоскопе чужих обрывистых фраз и непроизнесённых слов, он не хотел со всем этим расставаться. Это был его способ чувствовать реальность, пустая она ему была не нужна. Даже если бы кто-то сказал, что может стереть его дар и сделать его таким же, как все, он бы не позволил такому произойти. Конечно, бывали такие случаи, как на стадионе на концерте IU, но Хан рассматривал их скорее как побочный эффект, чем как проблему.  — Я же не говорю тебе вообще сычом сидеть, — перебил его Минхо, — просто не перегружай себя. К тому же, даже если ты не будешь постоянно ходить в универ, у тебя всё ещё будет твоя работа и весь мир в свободном доступе, начиная с кафешек у дома, — напомнил он, — я просто за то, чтобы ты мог более свободно выбирать где, когда и с кем тебе быть, чтобы тебя лишний раз не задевало чужое осуждение. Что плохого в том, чтобы привнести немного больше комфорта в свою психику? В универе ты всё равно кроме меня и Хёнджина ни с кем не общаешься, зато выслушиваешь в свой адрес и веришь потом в эту чушь...  Хан так и не понял как, но в конце этого разговора они решили, что оба со следующего семестра уйдут на заочку. До сессии оставался всего месяц, однако если у Хана все задания были выполнены, то Минхо претендовал на звание японского девятихвостого лиса. Джисон задался целью сделать за него всё или как минимум всё, что успеет. В качестве платы Минхо согласился готовить на двоих и жить вместе. Он, конечно, не считал студию с полуторкой подходящим для этого местом и не мог примириться с мыслью, что за него пашет кто-то другой, но Хан не хотел ничего этого слышать, хотя читать всю эту муть в голове Минхо ему всё равно волей-неволей приходилось почти ежедневно, потому что спрятаться в его квартире друг от друга можно было разве что в ванной.  Джисон, конечно, жутко вымотался за месяц, но почти все долги за Минхо закрыл. К невысказанным вслух комментариям в раздевалке по поводу его постоянно искусанных плеч пришлось привыкнуть — в конце концов Хан научился их игнорировать. Свою сессию он почти всю получил автоматом, Минхо чудом умудрился не вылететь. Документы на перевод были уже в деканате. Впереди наконец-то было две недели отдыха.  — Чем планируешь заняться в новогодние праздники? — спросил Минхо, шагая рядом с Ханом по облетевшему парку.  В руках Джисона, как обычно, дымился купленный ему Ли американо. Прохладный ветер забирался в ворот не до конца застёгнутой куртки. Город постепенно зажигал свои огни, небо темнело, но на душе было очень спокойно, будто все пазлы были на своих местах и картинка обрела законченный вид.  — К родителям, наверное, поеду, — улыбнулся Хан, — а у тебя тренировки, тут останешься? Или тренер сжалился и дал тебе недельку перерыва?  — Нет, не сжалился, — вздохнул Минхо, — ему кто-то шепнул, что у меня красивая физиономия и мять её на ринге — хуйня идея, поэтому когда он вчера узнал, что я перевёлся на заочку, он тут же оплатил мне актёрские курсы. Решил сделать из меня второго Джеки Чана.  — Серьёзно? Это же очень круто, Минхо! — Хан искренне обрадовался, но не увидев встречного восторга, потух. — Что-то не так? Тебе идея не нравится? Минхо отвёл взгляд, но Хан всё равно услышал всё, что он боялся озвучивать: "Это не то, о чём я мечтал. Если меня действительно возьмут в кино, это принесёт намного больше денег, но буду ли я при этом счастлив? Я хотел быть профессиональным боксёром, хотел свой клуб... Но стоило появиться другой перспективе, всё это вдруг начало таять и терять своё значение... Я не понимаю, что мне делать..."  — А я мечтал писать музыку, — признался Хан, — но ты даже не знал об этом до этого момента... Знаешь, мне иногда кажется, что наши мечты, они вовсе не наши. Ну в плане, если бы я родился где-нибудь в Богом забытом племени, я бы мечтал стать вождём и иметь понтовую шкуру, чтобы прикрыть голую задницу; если бы я был сыном олигарха, я бы мечтал о гигантских инвестициях в технологии будущего; если бы я жил среди астрофизиков, я бы мечтал сделать какой-нибудь нереальный снимок Юпитера, чтобы все в мире об этом говорили; если бы я жил лет двести назад, я бы мечтал, чтобы у меня была лошадь, которая бы таскала мою телегу. Понимаешь? Наши мечты создаёт наше окружение: люди, эпоха, место жительства... Ты ведь не родился с мыслью "хочу свой клуб", ты подцепил её где-то намного позже, может, в каком-то фильме, может, увидел кого-то. Я не пытаюсь обесценить твои стремления...  — Я понимаю, о чём ты, — мягко улыбнулся Минхо, — можешь, пожалуйста, не смотреть на меня пять минут, ладно?  — Ладно, — Хан оставил свою прерванную речь незавершённой и опустил глаза, чтобы Минхо оказался вне поля его зрения. За последнее время он уже привык к таким просьбам: иногда Ли нужно было немного времени наедине со своими мыслями, чтобы принять какое-то решение или просто отдохнуть от вездесущности Джисона — это уже стало между ними своеобразной нормой. Так им обоим было комфортно, и оба могли быть уверены, что не заденут друг друга по глупости: один — не предназначенной для чужого восприятия мыслью, другой — отказом давать личное пространство.  Хан шёл молча, пиная пожухлые листья под ногами, Минхо вёл его за руку, огибая прохожих и не давая ему врезаться в кого-нибудь. Это уже тоже было стандартом: Хан привык доверять Минхо и позволять ему управлять собой. Взамен он получил чуть более тихий мир, в который проникало меньше чужих голосов. Хан стал спокойнее, и заметил, что начал лучше отделять свои чувства и мысли от общего фона. Наверное, со следующего года, когда больше не нужно будет каждый день находиться в толпе студентов, осознание собственных границ должно было бы стать ещё более явным. Хану было интересно, к чему это приведёт, он предполагал, что в результате научится считывать других ещё лучше: на фоне тишины всегда слышно больше.  Джисон жалел только о том, что будет меньше видеться с Хёнджином. Тот, когда узнал об их с Минхо отношениях, очень обрадовался и их идею вместе уйти на заочку, раз обоим так было проще заниматься своими делами, тоже поддержал. Он клятвенно заверил, что будет донимать звонками и делиться всеми новостями, а заодно своими конспектами и ответами к экзаменам, которые ему после своих сессий оставлял Чанбин. Хан в свою очередь дал слово приходить на все его выступления и быть самым верным и преданным фанатом номер два после Чанбина. По сути все остались довольны. А Минхо даже согласился позвать Хёнджина с его женой в гости, когда они с Ханом найдут другую квартиру.  — Пообещай мне кое-что, — прервал его размышления Минхо.  — Что? — Хан поднял глаза от тротуара и глянул на Ли.  — Пообещай, что найдёшь себе работу связанную с музыкой: писать песенки для мультиков или саундтреки к сериалам, что-то вроде того, — попросил Минхо.  — Ты решил отказаться от перспективы стать актёром? — Хан сделал этот вывод, исходя из желания Минхо сохранить вектор движения к мечтам, но задавая вопрос, но не был уверен, что готов получить на него положительный ответ. Ему казалось, что это было бы неправильным решением, потому что на пути к чемпионству Минхо встречал слишком много сопротивления со всех сторон, а здесь всё складывалось само собой.  — Нет, я соглашусь и стану актёром, — успокоил его Ли, — заработаю гору бабла и когда-нибудь куплю себе клуб.  — Ты же понимаешь... — осторожно начал Хан.  — Да, я понимаю, что этого скорее всего никогда не произойдёт, — кивнул Минхо, — но и ты пойми: я поступаю так, как мне кажется правильным поступить. Но если у меня будет оставаться эта мечта, у меня будет ориентир. После того, что ты сказал, я вдруг понял, что, возможно, свой клуб тоже не принёс бы мне никакого счастья в жизни, но когда я стремлюсь к тому, чтобы его заполучить, у меня появляются силы и решимость на всё остальное. Так что пусть будет моей путеводной звездой.  — И поэтому ты хочешь, чтобы и я не оставлял свою мечту? Чтобы у меня тоже была такая звезда? — улыбнулся Хан.  — Я хочу, чтобы ты занимался тем, что тебе нравится, — возразил Минхо, — продажа элитной бытовой техники, это, конечно, хорошо, но это ведь не то, чем бы ты хотел заниматься всю жизнь. После нового года начнёшь подавать заявки по своему направлению. Приедешь от родителей, найдём нормальную квартиру, перетащим твою аппаратуру... Она же у тебя есть?  — Есть, — хохотнул Хан, пытаясь понять почему они всё время проводили дома у Ли и ни разу при этом не были у него, — похоже, нас ждут глобальные перемены, — Джисон глянул в тёмное небо, будто мог слышать в нём шёпот будущего.  — Точно, — подтвердил Минхо. Он смотрел вперёд и чуть сдвинул Хана вправо, когда мимо прошла женщина с большой немецкой овчаркой. — Мне нравится твой план, но ты не против, если я внесу в него небольшие изменения? — Джисон по-прежнему блуждал взглядом где-то вдалеке, полностью доверяя управление своим телом Ли, поэтому не увидел его лёгкий кивок, и тому пришлось озвучивать то, что и так было понятно: — Давай, — согласился он.  — Я оставлю свою музыку для души, а работать буду твоим пиар-агентом. Я всё-таки не просто так учусь на эту специальность, — Хан наконец-то повернулся, чтобы ничего не упустить в реакции Минхо на свои слова, и одарил его новой широкой улыбкой.  — Чего? — растерялся тот. — Но почему?  — Потому что это я был тем, кто подкинул твоему тренеру идею с кино, — признался Хан, — прости, что не сказал тебе. Но у тебя, правда, слишком красивое лицо, чтобы его постоянно били... А ещё ты шикарный актёр по жизни. Я продавал холодильник одному местному режиссёру, и ему позвонили посреди нашего разговора, я стоял рядом, так что услышал, что он планирует искать кого-то на роль молодого уличного бойца, так что, когда он положил трубку, я тут же показал ему твою фотографию. Он заинтересовался, и я дал ему номер твоего тренера. Раз тот уже записал тебя на курсы, значит, тебя хотят взять. "Но... Подожди. В смысле это был ты? А почему..? Ты же сперва помог мне на соревнованиях, а теперь заявляешь... Зачем ты отказываешься от своей мечты ради меня?" — Минхо ничего не говорил, но мысли в его голове неслись, как лошади на скачках.  — Я просто осознал, что мне важнее оставаться рядом с единственным человеком в мире, который меня понимает и который мне верит, — ответил на последний неозвученный вопрос Хан, — а потом, когда ты станешь крутым актёром, я буду писать музыку к твоим сценам. Начну сейчас, покажу свои наработки тому режиссёру. Как твой агент, я смогу с ним общаться, и общаться с теми, кто уже пишет музыку для кино. Подучусь у них, пойму, как там всё работает, и тоже пролезу. Так что я не отказываюсь от своей мечты, я просто делаю так, как сейчас лучше. Так же как и ты. Минхо медленно кивнул и осторожно взяв Джисона за подбородок отвернул его голову в сторону, молчаливо прося ещё минутку наедине с собой. Нарушаемая лишь звуками шагов тишина длилась всего несколько минут, прежде чем прервалась весёлым голосом Ли. — Угораздило же меня тогда на тебя грохнуться на физре — всю мою жизнь вверх ногами перевернул, — смеясь, упрекнул он, — не скажешь, почему мне всё это нравится? — Значит, ты согласен с моими правками? — Хан переспросил, просто чтобы убедиться, потому что по расслабленному лицу Минхо уже и так было всё понятно. — Согласен, — подтвердил Минхо, — знаешь, все говорят, что ты странный, но они все ошибаются. Потому что на самом деле ты — маленький гений, а капелька сумасшествия — это просто необходимое для этого условие.  Бонус. Мне нравится, как ты любишь — И что это? — Хан скептически приподнял бровь и хотел было уже скинуть руки Минхо со своих плеч, но тот не позволил, вдавив его лопатками в стену только сильнее.  — Вроде как наш фирменный стиль, — улыбнулся он, — тебе же нравилось всегда?  — "Мне и сейчас нравится, но пошёл бы ты нафиг", — буркнул про себя Хан, безуспешно пытаясь вывернуться.  — Я не отпущу, пока не скажешь, что случилось, — Минхо упёрся коленом ему между ног и навалился всем телом, — я тебя внимательно слушаю.  — Жаль, значит, что у меня всего два рабочих отверстия, одно из которых при этом хрен закроешь, а второе хрен откроешь?! — рявкнул ему в лицо Хан: отнекиваться было бесполезно, так что он перешёл в идиотское по своему содержанию наступление. — Охренел ты в конец! Я всегда молчу, когда ты просишь, и растягиваю я себя сам обычно — что-то не заметил, чтоб ты в этом процессе сильно напрягался!  — Что? — опешил Минхо.  — Даже не помнишь! — продолжил рычать Хан. — Скотина, бессовестная!  — Вслух я такого сто процентов не говорил! — возмутился Ли.  — А я тебя и без этого слышу! — Хан больно укусил Минхо за шею, вынудив его, наконец, дать ему немного пространства между собой и стеной.  — Хорошо, прости, я, действительно, не помню, но я был не прав, — попытался извиниться Минхо, — "взбунтовалась царевна, блин", — вздохнул он про себя.  — Если я царевна, то ты — конь из-под царевича! — Хан показал ему средний палец и, вырвавшись, ушёл в душ.  На самом деле он не особо-то и злился, просто настроение с самого утра было поганое, а тут ещё и Минхо со своей хренью, как последнее съеденное пирожное из холодильника. Уже просто из вредности хотелось, чтобы этот засранец хоть раз по-нормальному прощения попросил за весь тот бред, что у него в сознании иногда проскальзывал. Понятно, что он был не виноват: Хан был его первым и единственным парнем и, конечно, он подсознательно сравнивал его с теми партнёрами, которые были у него раньше. Хан и сам делал так же. Как и все нормальные люди — это неизбежный процесс. Но в этот раз взбесило. Изначально Джисон хотел, как обычно, перемолчать, однако, видимо, из дома утром он ушёл с такой физиономией, что Минхо заподозрил неладное и решил выяснить, в чём проблема. Выяснил. Что дальше, спрашивается? Хан вздохнул, вытирая мокрые волосы полотенцем, и глянул на себя в зеркало: морда уставшая и замученная — хорошо себе мозги вынес за весь день — ничего не скажешь, вот бы Минхо оказался чуть умнее и нашёл способ эти мозги ему обратно вправить. За те полгода, что они уже жили вместе в своей маленькой двушке, он с этой задачей регулярно справлялся на ура: может, и сегодняшний вечер не стал бы исключением.  Когда Джисон зашёл в спальню за чистой футболкой, Ли валялся с телефоном на кровати. Он бросил на Хана испытывающий взгляд, но получив в ответ ещё один жест "иди на хуй", понимающе кивнул и отвернулся. Хан тоже отвернулся к шкафу. Как оказалось, зря. Его тут же схватили сзади за талию и повалили на постель.  — Отцепись! Не хочу! — запротестовал он.  — Меня в позе наездницы не хочешь? — хитро прищурился Минхо, победно плюхнувшись задом ему на живот.  — Не..! Что? — Хан начал было брыкаться с новой силой, но, когда информация в голове обработалась, замер. "Я, в отличие от тебя, видимо, помню, что обещал тебе, — мысленно смеялся Минхо, спокойно глядя в глаза Джисону: он знал, что он слышит его, но то, что происходило в сознании контролировать даже не пытался, — дебильная, конечно, идея жертвовать своей жопой, когда ты злишься и фига с два будешь осторожен, но, может, тебя хоть после этого совесть сгрызёт и ты сдуешься, лягушка ты моя от царевны." Хан шлёпнул его по бедру за лягушку, но доверие оценил. Ладно, Минхо, может и был тем ещё паразитом, но зато всегда был честен.  — Я буду осторожен, — заверил Хан, — я знаю, что ты не привык, — у меня нет желания портить тебе впечатления, чтобы ты потом больше никогда не дался.  — Я дамся в любом случае — по-другому как-то несправедливо получается, — возразил Ли.  Пока они говорили, он уже стянул с себя майку и остался сидеть в одних домашних шортах. Хан же после душа ещё вообще одеться не успел. Он обвёл взглядом прекрасно сложенное тело Минхо и тяжело выдохнул, предвкушая, что сейчас с этим телом впервые можно будет сделать всё, что он захочет. Кровь тут же устремилась к паху. Минхо сдвинулся чуть выше, когда ему в ягодицы упёрся стояк, и приподнялся, чтобы полностью раздеться. Дождавшись, когда он в такой неудобной позе выпутается из штанов, Хан тут же опустил его обратно на себя, наслаждаясь контактом кожа к коже.  — Ты, конечно, просто забрался на меня и не готовился? — на всякий случай уточнил он.  Минхо кивнул. Он чуть покачивал бёдрами, проезжаясь промежностью по твёрдому стволу, его ресницы едва заметно подрагивали, эрекция постепенно набирала обороты. Джисон обхватил его член ладонью, стремясь довести возбуждение до точки, когда Минхо будет готов подчиниться. Пусть это и было не в его характере, но в постели он умел быть мягким. По крайней мере до того момента, пока не начинал чувствовать полный контроль над ситуацией. Тогда в нём просыпался зверь. Сегодня по идее такого произойти не должно было. Хан рассчитывал, что в пассивной позиции Минхо останется податливым и нежным любовником, хоть и был готов к сюрпризам. Если бы его сейчас изнасиловали задницей, он бы тоже был не против. Пока Хан метался между тем, чего он больше хочет, Минхо вложил ему в руку смазку и повернулся спиной. Оценив прекрасный вид на его задницу у себя на груди, Хан подтянул его выше, чтобы тот оказался лицом около его паха. Поняв намёк, Минхо провёл языком от основания вверх и пропустил член за щёку. Хан выдавил на пальцы лубрикант и прогнулся, чтобы тоже коснуться губами чужой головки. Он не особо любил позу шестьдесят девять, но если уж отвлекать Минхо, то по полной программе. Позволяя трахать себя в рот, он медленно растягивал Ли, ощущая, как подрагивали возле плеч его бёдра. Минхо честно старался тоже сосать, но постоянно сбивался с ритма и в конце концов просто упёрся лбом в ногу Хана, ловя свои ощущения.  Он немного болезненно зашипел, когда Хан добавил третий палец, но, тем не менее, не дёрнулся. Замерев в одном положении, он сделал несколько глубоких вдохов и, чуть привыкнув, снова начал двигаться.  Вскоре Джисон убрал руку и подтолкнул Минхо вниз. Тот послушно развернулся, но когда его задница оказалась возле чужого члена, нерешительно остановился.  — Медленно, — шёпотом предупредил его Хан, щедро смазав свой член лубрикантом и подставив головку к раскрытой дырочке.  Ему было ужасно непривычно видеть в глазах Минхо смущение и подавленную нотку беспокойства, вместо привычного дикого желания во время секса. Такого Минхо, как сейчас, Хан бы простил за что угодно, не говоря уже о дурацкой случайной мысли.  Огладив его талию свободной рукой, Джисон осторожно надавил Минхо на тазовую косточку, побуждая начать опускаться. Горячие мышцы обхватили и пропустили его головку, Минхо чуть свёл брови, но заставил себя не останавливаться, пока полностью не сел на член. Его кожа покрылась мурашками, грудь вздымалась, глаза были закрыты, в голове была тишина. Подождав несколько секунд, Джисон на пробу осторожно качнул тазом — Минхо отозвался тихим всхлипом. Постепенно его мышцы перестали препятствовать проникновению, и он запрокинул голову, начав постанывать уже от удовольствия. Так он действительно шикарно смотрелся в позе наездницы. Плавно поднимаясь и опускаясь, стараясь поймать нужный ему угол, он был прекрасен. Хан скулил под ним уже просто от осознания и открывавшегося ему вида, не говоря уже об ощущениях.  Довольно долго Минхо двигался в относительно неспешном темпе, заботясь только о своём удовольствии: он водил пальцами по своему сочащемуся смазкой члену, играл с яичками, хныкал и трахал себя, как ему хотелось. Хан ему не мешал. Ему всё нравилось: такой Минхо был только для него. "Никто и никогда... больше не увидит меня с... ах... смотри и наслаждайся..." — подтверждал эту мысль невысказанными обрывками фраз Минхо.  Тем не менее, он медленно, но верно начинал набирать темп, и вместе с этим его мягкость начинала исчезать. Пальцы сжались на предплечьях Хана, ноги придвинулись вплотную к его бёдрам, на лице заиграл привычный красивый оскал. Минхо перешёл на свой стандартный бешеный ритм, хоть на этот раз и не в той позиции, что обычно. Хан застонал в голос, заметавшись под ним — слишком мощная стимуляция, заставляла его вертеться на кровати, но хватка Минхо не позволяла ему выскользнуть и передохнуть. Джисон был уверен, что долго продержаться так не сможет ни один из них, но у Ли была слишком хорошая физическая подготовка и слишком сильные ноги — прежде, чем он кончил сам, он довёл Хана до исступления, заставив кричать и умолять остановиться хоть на минуту.  — Ты не умеешь быть пассивом... — страдальчески прохныкал Хан, когда тот с него наконец-то слез, — у меня член отвалится после такого! Изверг... Ещё и на руках теперь синяки будут...  — Ещё скажи, что тебе не понравилось, — фыркнул Минхо, увалившись головой ему на грудь.  — Чушь какая! Я в полном восторге! — Хан засмеялся, пропуская между пальцами мокрые волосы Ли и рассматривая его приоткрытые в попытке восстановить дыхание губы.  — Я прощён? — улыбнулся Минхо.  — Да, можешь косячить дальше! — Хан постарался произнести это, как можно пафоснее, но серьёзную морду удержать не смог, так что пришлось её спрятать в изгибе локтя.  — Не, моему заду нужен тайм-аут перед следующим косяком, но попозже обещаю брякнуть ещё какую-нибудь хрень, за которую ты сможешь на меня обидеться, — хихикнул Ли.  — Как думаешь, такая дурь — это и есть любовь? — Хан вслепую нашёл его руку и крепко переплёл с ним пальцы. Он не хотел сейчас читать его мысли: такие вещи должны были быть высказаны осознанно в подходящий по внутренним ощущениям момент, а не украдены из головы.  — Думаю, да, — легко согласился Минхо и скрепил свой ответ почти невесомым прикосновением губ к груди Джисона в районе сердца.