Ангельские дни

Всю следующую неделю по утрам на рабочем столе Мии стоял стаканчик кофе. Каждый раз, когда она приходила в офис, аромат свежезаваренного напитка напоминал ей о Чонине. Но вместо радости это вызывало только раздражение. Каждый вечер к её двери поднимался курьер с букетом цветов, и каждый раз Мия выбрасывала их в мусорку. — Зачем он это делает? — шептала она себе под нос, глядя на яркие лепестки, которые так и не успели увидеть свет. В воскресенье она сидела в кафе с Яной, пытаясь отвлечься от мыслей о Чонине. — Представляешь, я встретила его! — с раздражением начала Мия, поднимая чашку с кофе. — Он босс нашей компании! Яна лишь покачала головой, не желая углубляться в разговор. — Ты не отреагировала, — заметила девушка, прищурившись. — Ты что, знала? — Да, знала, — ответила Яна, стараясь сохранить спокойствие. — Мы пересекались. Мия нахмурилась: — Ты же могла мне сказать!  — Я не хотела тебе об этом говорить, — прервала её Яна.  — В тот вечер, когда меня вызвали на мероприятие. Я оказывается должна была его сопровождать. И он меня поцеловал, и я отвергла его. Теперь он шлет мне цветы и покупает кофе. Яна с недоумением посмотрела на подругу: — Ты дура! Такой мужик — это подарок судьбы! Не упусти его! Мия вздохнула: — Я усвоила этот урок. Больше не хочу страдать. Еще немного поговорив девушки разошлись по домам. Мия, подходя к своему подъезду, заметила знакомую машину. Сердце забилось быстрее, и она собиралась развернуться и уйти, когда его голос окликнул её. — Мия! Подожди! Она остановилась и обернулась. Чонин вышел из машины. — Я думал, что ты уже не появишься, — сказал он, подходя ближе. — Зачем ты продолжаешь это делать? — спросила она, пытаясь скрыть свои эмоции. — Я просто хотел извиниться. За всё что было тогда… — его голос стал серьёзным. — Я не знал, что это так повлияет на тебя. Мия почувствовала, как слезы обиды подступают к глазам. — Это было давно. Я не хочу вспоминать, — ответила она сдержанно. Чонин шагнул ближе: — Но я хочу. Я изменился, Мия. И я хочу дать нам второй шанс. Она замерла на мгновение, пытаясь осмыслить его слова. Ветер трепал её волосы, и она почувствовала себя уязвимой. Мия посмотрела Чонину в глаза, её голос было едва слышно: — Дать нам второй шанс? Чонин кивнул, надеясь на понимание. Но Мия рассмеялась — этот смех был полон горечи и иронии. Ян смотрел на неё, как на сумасшедшую, не понимая, что происходит. — Что случилось? — хотел спросить он, но Мия уже протянула руку вперёд, перекрывая ему доступ. Слёзы покатились по её щекам, и она тыкала в него пальцем, крича: — Дать нам шанс? Серьёзно? Ты издеваешься надо мной? Второй шанс… у меня первого не было! Ты использовал меня! Ты просто использовал меня ради своего удовлетворения! Чонин чувствовал, как его сердце сжимается от её слов. Он хотел подойти ближе, схватить её за руки, но она толкнула его так сильно, что он отшатнулся. Мия подошла к нему вплотную, её глаза горели яростью. Она ткнула пальцем в его грудь, шипя как змея: — Ты сломал мою жизнь! Ты сломал меня! Ты говорил, что любовь пройдёт! Чёрт возьми, ты сказал, что это всё несерьёзно! А я чуть в петлю не полезла! Чонин замер, испуганно прошептав: — Что? Мия схватилась за голову, её голос стал почти безумным: — Я блядь любила тебя, как никого другого! Я просто помешалась на тебе! Я стала шлюхой ради тебя! Я сидела под столом на зачёте и надеялась, что хоть это привлечёт твоё внимание. Думала: «Не буду девушкой — так буду подстилкой». Но ты тоже это отверг! Чонин чувствовал, как его охватывает ужас. Но она продолжала: — Ты просто растоптал мои чувства! Выгнал меня в самое дно! Смешал мои блядь чувства с говном! А сейчас хочешь что-то вернуть? Тебе не кажется это слишком лицемерным? Она вышла к нему вплотную, схватила за грудки и с силой стукнулась лбом об его лоб. Прошипела: — Пошёл ты со своим вторым шансом!  Оттолкнув его, она заставила его упереться бёдрами в машину. Чонин не знал, что сказать. Он не думал, что всё так обернётся.  — Мия… — наконец вымолвил он, но слова застряли в горле. Она посмотрела на него с ненавистью и болью: — Ты разрушил всё. Это твоя вина. Чонин почувствовал себя беспомощным, словно весь мир рухнул вокруг него. Он хотел объяснить, хотел извиниться, но понимал — ничего уже не исправить. — Я… я не знал… — пробормотал он. — Не думал. — Вот именно! Тебе всегда было насрать! — закричала она и развернулась, уходя прочь.  Чонин остался стоять у машины, чувствуя, как внутри него всё трещит и рушится. Он понимал: он потерял её навсегда. Мия чуть ли не с ноги открыла дверь своей квартиры. Эмоции бушевали, и, зайдя на кухню, она стукнула рукой по стене. — Второй шанс, второй блядь шанс? Серьёзно?! — закричала она, её голос эхом раздавался в пустоте. На столе стояла чашка, которую она не убрала с утра. Через секунду чашка полетела в стену, разбившись на мелкие осколки. Затем за ней последовали тарелки, вилки, ложки и все, что попадалось под руку. Хаос заполнил кухню, а руки девушки были сбиты в кровь. Это был настоящий ад, безумие. Когда эмоции чуть поутихли, она упала на колени, не обращая внимания на осколки, впивавшиеся в ноги. Сгорбившись, обхватив себя конечностями, она зарыдала как маленькая девочка. Чонин, услышав её крик, бросился за ней, не желая оставлять девушку в таком состоянии. Увиденное вызвало у него леденящий ужас. Он не знал, что делать, как исправить ситуацию. Вдруг мимо пролетела кружка и ударила его в плечо, а затем нож проскочил в миллиметре от ноги. Он смотрел лишь на Мию. Когда она свернулась калачиком посреди разбитой посуды, он понял: они оба разбиты изнутри. Вот только он разбился сам, а она была разбита его действиями. Слёзы потекли из его глаз. Он подбежал к девушке и прижал её к себе, думая, что она сейчас просто растворится — раз и нет человека. — Мия, — шептал он, — Я здесь. Я с тобой. Она вырывалась, кричала, била его, и он позволял. Обнимал её крепче, приговаривая: — бей, кричи, но не делай больно себе. — Зачем ты вернулся? — всхлипывала она между рыданиями. — Зачем заставил всё вспомнить? Зачем снова сыпешь соль рану? — Я люблю тебя, — уткнувшись в её волосы, шептал он. — Всегда любил. — Не верю! — ответила она с горечью.  — Я и сам бы себе не поверил! В какой-то момент он почувствовал, что она затихла. Он осторожно отстранил её от себя и посмотрел в её глаза — они были полны боли и слёз.  — Мия… — начал он, но слова застряли в горле. Она тихо всхлипывала, а потом вдруг обняла его так крепко, как будто боялась, что он уйдет навсегда.  — Почему? — спросила она, не желая даже смотреть на него. — Потому что мы оба запутались. — произнёс Чонин, чувствуя, как его сердце сжимается от печали.  Ян сидел на полу, обняв девушку, и смотрел в одну точку. Мия прижавшись к нему, всхлипывала, вытирая слёзы о его костюм. — Я просто… я испугался, — наконец произнёс он, глядя в пол. — В тот день, когда всё произошло. Я испугался последствий, того что будет дальше. Это была самая большая ошибка в моей жизни. Девушка не обращала внимания.  — Я хотел прийти, — продолжал он, — но тебя не было. А потом мне предложили работу, и я подумал, что это поможет мне забыть тебя. Но…  Он замолчал, его голос дрогнул. — Но этого не произошло. Я пытался… сколько бы ни старался, не смог тебя забыть. Каждый день думал о тебе. Она прижалась к нему ещё крепче, и слёзы снова потекли по её щекам.  — Я тоже не смогла тебя забыть, — прошептала она, зарываясь лицом в его плечо. — Даже сейчас, несмотря на всё… я тебя люблю. Чонин горько усмехнулся и отстранился немного, чтобы посмотреть ей в глаза. — Ты не должна этого делать, Мия. Я не заслуживаю твоей любви.  Она покачала головой, её губы задрожали. Они замерли в тишине, полчаса сидели, не двигаясь. Конечности затекли, но им было всё равно. Хрупкая грань между ними не позволяла ни отстраниться, ни прижаться ближе.  Внезапно Мия подняла голову. Её движение заставило Чонина сделать то же самое. Они молча смотрели друг на друга, в их глазах читалась вся боль и надежда. Поцелуй был полон боли, ненависти и любви. Он был нежным и одновременно страстным, как будто они пытались вернуть всё потерянное за эти долгие годы разлуки. Сильные руки Чонина обхватили дрожащее тело Мии, когда он поднял ее и понес сквозь хаус кухни, ее ноги обвились вокруг его талии, а ногти впились в его шею, оставляя маленькие полумесяцы. Их языки сплелись в огненном танго страсти и сожаления, они пробовали слезы друг друга на вкус.  Он распахнул дверь в спальню, в то самое место, где она столько ночей лежала одна, мечтая о его прикосновениях. Мягкий свет луны лился в окна, отбрасывая холодный отблеск на смятые простыни, подготавливая почву для их долгожданного воссоединения. Чонин осторожно положил ее на кровать.  Его собственное возбуждение напряглось в штанах, безмолвное свидетельство голода, который нарастал между ними в течение многих лет. Они смотрели друг другу в глаза, в воздухе витала тяжесть их общей истории, и, не говоря ни слова, они оба знали, что этот момент был не просто сексом — это было исцеление, возвращение того, что они потеряли, и возможность совместного будущего.  С силой, отражавшей бурю эмоций, бушевавших внутри них, Чонин сорвал с Мии одежду, его зубы скользнули по коже, оставляя за собой дорожку из горячих, голодных поцелуев. Каждая пуговица расстегивалась с резким звуком, каждая молния свидетельствовала о его необузданной потребности в ней. Тело девушки задрожало от его прикосновений.  Ее руки двигались с настойчивостью, помогая ему снять одежду, ей не терпелось ощутить прикосновение его обнаженной кожи к своей. Ее груди, вывалились из разорванного нижнего белья. Рот Чонина нашел один из сосков, его зубы нежно потянулись к нему, прежде чем он обвел его языком, вызвав у Мии судорожный вздох. Ее ноги непроизвольно раздвинулись, приглашая его ближе, и он понял намек, его эрекция напряглась под тканью боксеров. Он покрывал поцелуями ее живот, его язык прошелся по линии пупка, прежде чем погрузиться в мягкие влажные складочки. Мускусный аромат возбуждения наполнил воздух, заставляя член пульсировать от дикой потребности, которую он больше не мог сдерживать. Спина Мии выгнулась дугой, ее ногти впились в простыни, пока он наслаждался ею, рот и язык двигались в ритме, который был одновременно и мучительным, и приятным. Его зубы прикусили внутреннюю поверхность ее бедер, острая боль смешалась с восхитительным ощущением его языка, танцующего над ее клитором. Мир вокруг них исчез, остались только бешеное биение их сердец и звук их прерывистого дыхания. В комнате царил вихрь страсти и сожаления, неистовый танец тел, ищущих отпущения грехов. Поцелуи становились все более отчаянными, их дыхание сбивалось . Руки Чонина исследовали изгибы, его пальцы впились в попку, когда он прижался к ней бедрами. Ткань его одежды была последней преградой между ними, и они едва могла сдержать огонь, который горел внутри. Последним, яростным рывком, с него была сорвана оставшаяся одежда, оставив их обоих незащищенными и уязвимыми в залитой лунным светом комнате. Их взгляды встретились, и в этот момент показалось, что последних двух лет никогда не существовало. Все, что имело значение, - это грубая, первобытная связь, которая пульсировала между ними, связь, которой слишком долго отказывали. Чонин расположился над ней, его член прижался к влажности, и она раздвинула ноги шире, приглашая его в теплые объятия. С глубоким, гортанным стоном он вошел в нее, заполнив полностью. Глаза Мии закатились, когда ощущение его внутри смыло последние остатки сомнений и гнева. Это было своего рода возвращение домой, жестокое, страстное возвращение того, что было утрачено. Он двигался с пылом, говорившим о его сожалении и любви, каждый толчок был молчаливым извинением, каждое отступление - обещанием никогда больше не расставаться. Их тела слились в безумном танце, их кожа соприкасалась. Звуки их занятий любовью наполняли воздух, какофония стонов и вздохов, эхом отражавшихся от стен, свидетельствовала об интенсивности их воссоединения. Ноги Мии обвились вокруг него, ее пятки уперлись ему в спину, когда она встречала каждый толчок с отчаянной потребностью, которая соответствовала его собственной. Киска сжалась вокруг него, словно бархатные тиски, которые угрожали затянуть его еще глубже, чтобы никогда не отпустить. Чонин почувствовал, как она сжимается вокруг него, как мышцы сокращаются в муках приближающегося оргазма. Их кульминация была взрывной, совместное освобождение, казалось, потрясло их до глубины души. Они слились воедино, их тела переплелись в беспорядке, вплетенные в пот, их сердца бились в унисон. На краткий миг мир остановился, и все, что существовало, - это всепоглощающее наслаждение, которое поглотило их.  — Теперь не отпущу, никогда.  — Только попробуй.