Сердце на страницах: новогоднее чудо

      Холодные пушистые снежинки веселым танцем резвились на ветру, медленно опускаясь на белое покрывало. Морозный воздух ледяными иголочками пробирал насквозь, но прохожие не были мрачными, нет. На лицах, несмотря на зимнюю стужу, блестели улыбки. Прохожие озаряли ими друг друга словно лучиками света, делясь друг с другом своим предпраздничным настроением.       Хоть до начала праздников и оставалась практически целая неделя, атмосфера Нового года, казалось, пробралась в каждый дом. Вероятно, во всей столице не осталось уже ни одной квартиры, которая не была бы украшена мишурой, лентами и гирляндами. На просторных улицах развернулись елочные базары, из которых то и дело выходили люди, довольные своей пушистой зеленой покупкой.       Именно туда и направлялась девушка, закутанная по самые уши в теплый мягкий шарф. Смешная шапка с ушками покоилась на голове, волосы были покрыты снежинками, которые каждый раз заставляли Аннушку смешно морщиться, приземляясь ей прямо на нос.       Засунув руки в карманы — перчатки ничуть не спасали положение — Щербакова спешила: у нее было всего полчаса, чтобы выбрать нужное дерево и вернуться с ним на такси домой, откуда потом она была вынуждена отправиться на одну из последних пар в этом семестре. Несмотря на приближающийся Новый год, в университете послабления им делать никто не стал, и параллельно с зачетами у нее все еще были обычные занятия.       Перейдя дорогу, Анна завернула ко входу в рынок, где ее встретили многочисленные ели и сосны, расставленные рядами. Здесь были как самые маленькие деревца, так и огромные, которые, казалось, своими макушками могут достать до неба хотя, учитывая небольшой рост девушки, даже небольшие сосенки казались ей чересчур высокими.       Когда Аня завернула за угол, пристально осматривая выставленный на продажу товар, в кармане вдруг зазвонил телефон. Вытащив его из кармана и сняв одну перчатку, девушка уже собралась ответить на звонок, как вдруг ужаснулась: звонила Саша.       — Как всегда вовремя, любимая… — пробурчала с улыбкой Щербакова, но затем резко посерьезнела, вспомнив одну важную деталь — для Трусовой она все еще была в универе и сидела на парах, а по времени как раз наступила перемена.       Не представляя, что ей делать, она поспешила в самый тихий уголок елочного базара, где бы ее никто не смог отвлечь. Нужно, чтобы Александра ничего не заподозрила, иначе обычным «прости, солнышко» она явно не отделается. Сделав несколько глубоких вдохов, девушка попыталась успокоиться и, улыбнувшись, подняла трубку все еще трезвонившего телефона.       — Да, солнышко? — непринужденно проговорила в трубку Аннушка, стараясь сохранять стоическое спокойствие.       — Привет еще раз, малышка, — нежно ответили ей с другого конца провода, и улыбка Щербаковой тут же стала еще шире. — Зайдешь ко мне?       «Все, Анютий, ты попала» — пронеслось тут же в голове у Анны, но она решила не отчаиваться раньше времени. Нужно было срочно что-то придумать, но что?       — Саш, тут такое дело… — начала думать она, пытаясь собрать разбросанные в голове мысли во что-то более-менее целостное.       — Что случилось? — тут же посерьезнел голос Трусовой. Что ни говори, но Саше нужна была ровно секунда, чтобы понять, что что-то идет не так. «Думай, Аннушка, думай» — успокаивала себя Щербакова, но это ничуть не спасало ситуацию.       — Нет-нет, все хорошо, — поспешила заверить рыжеволосую девушка. — Просто я не смогу прийти сейчас, мне нужно за эти полчаса дописать огромный конспект, — соврала она, и совесть тут же начала грызть ее с новой силой.       — Точно? — словно подозревая что-то, спросила Александра на другом конце провода.       — Уверяю тебя, Сашка, все хорошо, — зажмурившись, продолжила вешать лапшу на уши любимой Анна, и у нее почти получилось убедить свою девушку в этом, если бы со спины к ней неожиданно не подошел продавец.       — Девушка, смотрите, какая сосенка! Красавица просто! Выбирайте эту, не пожалеете! — воскликнул во весь голос улыбающийся мужчина в смешной ушанке, и Аннушке тут же захотелось провалиться под землю. Весь план — коту под хвост.       — Ань…? — раздался строгий голос из трубки. Отмахнувшись от назойливого продавца, который что-то недовольно пробурчал ей в ответ, Щербакова, несколько секунд помолчав, все же решилась ответить.       — Да, любимая?.. — как ни в чем не бывало ответила ей Аня, но, когда ответом ей стало лишь продолжительное молчание, она все же продолжила. — Прости…       — Где ты? — таким же тоном спросила Александра. — Анна? — Полное имя, произнесенное устами Трусовой, ничего хорошего не сулило, и девушка почувствовала, что сегодня вечером ей несдобровать.       — Я на рынке, Саш… Решила сделать тебе сюрприз и выбрать самую красивую елку… — виновато проговорила Аннушка.       — Щербакова, чем ты вообще думала?! У тебя зачет меньше, чем через час, а ты прогуливаешь крайнюю пару?! — сердито воскликнула Александра Вячеславовна, и Аня тут же почувствовала себя той самой первокурсницей, которую отчитывает за опоздание строгий преподаватель.       — Вообще-то я уже на третьем курсе, и сама могу решать, что мне де-… — начала было девушка, но вдруг осеклась, когда представила перед собой суровую преподавательницу, которая вечером ее точно по головке не погладит.       — Быстро в университет, — тоном, не терпящим возражений, отрезала Трусова, и по спине у Анны прошел холодок. — После зачета зайдешь ко мне.

***

      Полгода назад Александра Вячеславовна Трусова пошла на повышение и стала деканом юридического факультета. Периодически она так же, как и раньше вела занятия, но теперь у нее был свой кабинет и намного меньше свободного времени. Кабинеты руководства — единственное место, где не стояло ни одной камеры, поэтому Саша могла позволить себе небольшой грешок — иногда после пар они с Аннушкой оставались там совершенно одни и запирали дверь изнутри.       Аня любила такие дни. От одного простого «Зайдешь сегодня?», написанного в чат, у нее в животе на весь оставшийся учебный день начинали трепетать бабочки. Она с нетерпением ждала окончания пар и пулей летела в кабинет, где они сперва пили вкусный кофе, который недавно снова привезла Медведева из очередного путешествия, а затем, когда все студенты и преподаватели расходились по домам, запирали дверь на ключ.       Однако сегодняшнее «После зачета зайдешь ко мне» заставляло Щербакову испытывать немного другой спектр эмоций, от неперпения до банального страха. Нет, конечно же, Анна не боялась Сашу. Но порой та все же заставляла ее побаиваться себя, поскольку могла быть не по-детски суровой и строгой даже в постели.       Каждый раз, когда Аня умудрялась проштрафиться, вечером ее ждало наказание. Не самое неприятное, отнюдь. С Александрой Аннушка каждый раз улетала в космос от одного только взгляда и крохотного нежного прикосновения, однако в таких ситуациях нежной Трусова никогда не была. Но, несмотря на все это, Щербакова каждый раз с нетерпением ждала, когда за ее спиной щелкнет дверной замок.       Успевшая на зачет практически впритык Анна пыталась отдышаться, но не тут-то было: к ней уже спешили задорная Косторная и серьезная Камила.       — Ань, где ты была?! — сразу же налетела Валиева, даже не давая подруге возможности прийти в себя.       — Ну ты даешь, Анютий! Я тобой восхищаюсь! — перебила девушку Алёнка, налетев на Аню.       — Девчонки, дайте мне отдышаться, ей богу! — взмолилась Аннушка, но это ее совершенно не спасло от легкого подзатыльника, щедро подаренного Камилой за ее беспечность. — Эй, за что?!       — Препод сказал, что опоздавшим поставит автоматически незачет! До него оставалось минуты три, Ань! — строго заметила Валиева, и тут Анне стало по-настоящему не по себе. Разумеется, Саша, как и всегда, спасла бы ее, вытащив и из этой передряги, но потом ей бы точно не поздоровилось.       — Ты только Сашке не говори… — шепнула она подруге, взглянув при этом еще и на Алёнку, чтобы та тоже держала свой длинный язык за зубами.       — Я подумаю, — снисходительно ответила Валиева, и через несколько секунд в аудиторию вошел преподаватель.

***

      — Сашка, я сдала! — буквально влетела в кабинет Трусовой Аннушка, радостно размахивая зачеткой. Александра, стоявшая спиной к двери и сложившая руки на груди, развернулась, строго смотря на свою девушку, и удовлетворенно кивнула, слегка улыбнувшись. От сурового взгляда, которым девушка прошлась по Щербаковой, той стало не по себе, у нее даже слегка задрожали коленки от предвкушения того, что же с ней на этот раз сделает ее Саша.       — Присядь, — твердо сказала — или скорее приказала — преподавательница, взглядом указав на кресло перед столом. Послушно подойдя ближе, Аня приземлилась на поверхность, кладя зачетку перед собой. Игра началась. — Я слушаю, Анна.       — Ну Сашка… — увидев сверкнувший огонек в глазах Трусовой, Аннушка тут же исправилась. — Я хотела сказать, Александра Вячеславовна… Я просто хотела сделать тебе, то есть, вам, сюрприз.       — Я разве не говорила, что твои прогулы больше прикрывать не буду? — приподняла бровь рыжеволосая, смотря девушке прямо в глаза, и подошла ближе, в конце концов становясь за спиной у Щербаковой. — Я не слышу.       — Говорили… — ответила Аня, принимая правила игры. Она знала — стоит ей сейчас сделать что-то не так, и расплата обязательно ее настигнет.       — И что сделала ты? — с хрипотцой в голове спросила Саша, кладя руки на плечи той, и сжала пальцы, заставив Аню задержать дыхание на несколько секунд.       — Я снова ослушалась.       Приобняв со спины свою девушку за талию, Александра приподняла ее с кресла, отодвигая его, и прижалась грудью к спине Щербаковой. Подтолкнув ее своим телом немного вперед, она вынудила Аннушку упереться руками в стол, а затем и вовсе прислониться животом к его поверхности, буквально заставляя ее дрожать от предвкушения. Уперевшись коленом между ног девушки, Трусова услышала легкий стон, раздавшийся в тишине кабинета.       — Ни звука, Щербакова, — строго проговорила преподавательница, кладя руку ей на спину и придавливая к гладкой поверхности стола. — Ты меня поняла?       — Да… — тихо прошептала Анна, жмурясь от напряжения, нараставшего внизу живота.       Расстегнув пуговицу на брюках, а затем расправившись с молнией, Саша потянула ткань вниз, избавляя Аннушку от элемента одежды. Продолжая одной рукой придавливать ее к столу, девушка опустила вторую между ног своей возлюбленной и аккуратно провела рукой вдоль складок, сквозь ткань чувствуя, насколько сильно Аня ее любит.       Цепляя кончиком пальца краешек нижнего белья, преподавательница отправила его вслед за брюками, оставляя Щербакову абсолютно нагой по пояс, но длилось это отнюдь недолго: вскоре к одежде добавились и рубашка, и аккуратный кружевной бюстгалтер.       — А если нас… Кто-то… Услышит?.. — сквозь тяжелые вздохи прошептала Аннушка.       — Тогда тебе стоит быть потише, — ухмыльнулась Александра, проводя ногтем вдоль спины девушки.       Губы аккуратными поцелуями опускались на плечи и спину, лаская нежную кожу. Но долго быть нежной Трусова не собиралась, и вскоре поцелуи сменились на укусы, а поглаживания — на царапания и звонкие шлепки. Тело Анны извивалось под натиском рыжеволосой, она полностью растворялась в происходящем, а дышать становилось все сложнее.       Двигаясь навстречу родным пальцам, Щербакова забыла, где она, мысли полностью исчезли. Сейчас для нее существовала Саша и только она: ни о чем другом думать просто не было сил. Горячее дыхание и тихие стоны наполнили кабинет, влажные тела касались друг друга, сплетаясь в один единый организм из тепла и наслаждения. И, когда девушка уже была совсем близка к пику, Трусова вдруг остановилась: она не забыла о том, как Аннушка обманула ее.       — Саш?.. — буквально захныкала Аня: тело требовало разрядки и просто молило о продолжении.       — Ты больше никогда меня не обманешь, Щербакова, — строго произнесла Александра Вячеславовна, слегка замахиваясь и оставляя красный след от ладони на мягкой бархатной коже, которая тут же покрылась мурашками от раздражения.       — Саш! — взвизгнула девушка, но та была непреклонна — нужно было проучить нерадивую студентку. Продолжая то, что задумала, Трусова принялась планомерно оставлять на теле Анны следы, осыпая ее шлепками.       — Ты поняла меня, Анна? — сурово спросила преподавательница, на несколько секунд останавливаясь.       — Поняла… — еле слышно произнесла девушка, пытаясь перевести дыхание, и приложила руки к разгоряченной коже, которая, казалось, горела огнем от жестких прикосновений.       — Руки! — Александра тут же перехватила их, скрещивая и прижимая к спине. — Я не слышу.       — Поняла! — вскрикнула девушка после очередного шлепка.       Больше мучить ее Трусова не собиралась, поэтому, ослабив давление на руки возлюбленной, она стала покрывать плечи нежными поцелуями, опускаясь ниже. Объятия и поглаживания контрастом воздействовали на тело Щербаковой, которая, казалось, плавилась в любимых руках, позволяя делать с собой абсолютно все и даже чуточку больше.       Спустя несколько мгновений, все же достигнув пика наслаждения, Аннушка обмякла, распластавшись на поверхности стала. Пытаясь восстановить сбившееся дыхание, она не могла найти сил, чтобы приподнять голову: настолько ей было хорошо и спокойно рядом с Сашей. Глупая улыбка растянулась на все лицо, и через секунду она все же не выдержала, решив сказать то, что хотелось говорить постоянно:       — Саш?       — Да, Анют? — улыбнулась ей в ответ Александра, приподнимая девушку со стола и утягивая в крепкие объятия.       — Я люблю тебя. Навсегда.

***

      — А этот куда? — спросила Аня, демонстрируя Саше их любимую елочкую игрушку.       Тем же вечером они вместе съездили на елочный базар, решив вдвоем выбрать самую красивую сосну, которая только была в продаже. Зеленое пушистое дерево красовалось в гостиной уже их — несколько месяцев назад Аннушка согласилась на предложение Трусовой переехать — квартиры. Вытащив коробку со старыми елочными игрушками, Александра показала ей свой любимый шарик, который переходил по наследству из поколения в поколение. Это был красивый красный шар, покрытый золотыми витиеватыми линиями, в зеркальной поверхности которого отражалась вся комната. Он полюбился Щербаковой с первого взгляда, и они с рыжеволосой единогласно признали его своим фаворитом.       — В самый центр, думаю, — улыбнулась Трусова, подходя к Анне ближе и обнимая ее за талию.       — Согласна, — кивнула Аня и повесила его на пушистую длинную ветку, затем отходя подальше и любуясь проделанной за вечер работой.       Дерево было практически наряжено, оставалось лишь нанести последние штрихи и подключить гирлянду к сети.       Раньше Саша ненавидела Новый год, но с появлением Аннушки в ее жизни он стал одним из любимых праздников. Украшение елки стало их ритуалом, новой традицией, еще одним делом, благодаря которому они могут провести время только вдвоем. Вскоре уже должны были прийти гости, но пока что девушки наслаждались обществом друг друга, ловя единение без всяких слов.       — Саш? — позвала рыжеволосую Щербакова, глядя на нее. Когда она убедилась, что Трусова смотрит на нее в ответ, к тому же очаровательно улыбаясь, она продолжила. — Ты — мой самый главный подарок.       — А ты — мое новогоднее чудо, — с теплом в голосе ответила Александра, а затем прильнула к любимым губам, наслаждаясь каждой секундой, проведенной вместе.