Идеальный альфа

В этот раз Хосок приехал на своей машине — не после глобального попоища — но лучше бы взял такси, потому что, уже почти доехав до университета, он понял, что не может там рядом припарковаться и выйти из своей машины. Кто-то из студентов наверняка его заметит и прощай любимая, придется покупать новую. Идти пешком кажется лучшей затеей, поэтому, найдя тихое место без людей, альфа оставляет там машину и еще с десять минут идет к университету. Он может понять, почему Тэхён не захотел сидеть дома сложа руки — наложил бы их на себя, честно говоря. Но чего Хосок понять не может, так это почему именно университет. Тэхён в десятках сфер мог бы быть полезнее, зарабатывать куда больше, но отчего-то выбрал именно тихую небогатую работу с совсем зелеными, которые вряд ли по-настоящему станут артистами. Хотя, возможно, Тэхёна туда тянуло судьбой. Кто ж знает, как работает эта самая истинность. А вот Хосока зато преследует «не судьба». Он очень старается скрываться, чтобы не навести шумихи, но снова попадает на перерыв между парами. Ощущение, что в этом университете перемены длиннее, чем сами пары. Пробраться через толпу выходит без приключений. Только вот аудитория Тэхёна вновь заперта, хотя этого быть не должно — Хосок убедился, что у омеги есть сегодня пара. — А ты настырный, — раздается за спиной. Альфа замирает на мгновение, проигрывая в голове стремительный побег, пока другие студенты не поняли его личность, но потом осеняет. — Давно не виделись, — Хосок оборачивается с улыбкой и встречает такую же у альфы ниже ростом. Чимин, как и всегда, широко улыбается, превращая глаза в маленькие щелочки. — Буквально неделю назад. — Нормально не виделись, — исправляется Хосок. — Кажется год? — Да полтора где-то, — Чимин легко пожимает плечами. — Надо исправлять. Пообедаем на следующей неделе? — Давай. Я напишу тебе, — Чимин переводит взгляд с него на дверь и вздыхает, кивнув на нее. — Ищешь Тэхёна? Очевидно, что да, но альфа хочет как-то затронуть тему. Хосок в целом не против, поэтому кивает. — Его нет сегодня. Тэхён подменял кого-то, и сегодня у него выходной. Думаю, он дома, занимается концертом. — Это который прослушивание? — Тебя позвали? — Да, мое агентство будет там. Возможно, я сам, пока не уверен. Тэхён сам готовит ребят? — Ага, все номера курирует, меня припахал помогать с постановкой даже не танцевальных. Вокалистов некоторых передал мне, представляешь? — Использует все возможности, — Хосок усмехается, но после улыбки совсем сникает. — Узнаю его. — Я бы на твоем месте так же поступил. Он не рассказал деталей, но понятно, что ты сделал что-то против его воли, и вроде как это ему помогло. Поэтому я бы так же поступил. Лучше живой и далеко, чем мертвый, но рядом. — Палка о двух концах. Я долго размышлял и могу понять, почему его задел. — Думаю он сможет понять тебя. После этого… Он стал светлее. Что-то изменилось у него, несмотря на вашу ссору, так что я думаю, он успокоится и примет. — Спасибо, — хлопнув альфу по плечу, Хосок вздыхает. — Поеду к нему, поговорим. А ты обязательно напиши. И готовься, у меня есть для тебя предложение в агентстве. — Вот как… Собираешь отбросов? — Предлагаю работу и условия, подходящие под каждого. Ты талантлив, и если тебе нравится, почему бы не найти этому применение. Аудитории нравится такой концепт, поэтому подумай до встречи, — улыбнувшись на прощание, Хосок поправляет на голове капюшон и обходит альфу, снова вливаясь в толпу. С Тэхёном хочется поговорить прямо сейчас, но ехать с пустыми руками невежливо, поэтому Хосок замирает у одной из стен, погрузившись в размышления о том, что бы заказать из любимого омегой. Выбор между французской кухней и местной замирает, когда Хосок, как дежавю, видит знакомый ему тонкий силуэт. Хосок даже не разговаривал с ним, но почему-то уже во второй раз замечает именно Юнги. Не Чонгука, за которым целую ночь наблюдал, когда Тэхёну было плохо. И почему-то то, что Юнги снова не с Чонгуком — с этим Хосок уже будто бы смирился, — раздражает. Этот другой альфа стоит ближе положенного другу, как и предыдущий. Что-то заставляет Хосока замереть на месте и всё свое внимание отдать незнакомому ему вообще парню. Отчего-то в движениях альфы он чувствует угрозу и видит, что Юнги тоже ощущает это. Как-то напрягается парень в ответ, пока альфа добродушно улыбается и даже смеется. Привычному к миру сплетен и подглядываний, Хосоку не становится всё это неприятным, как бывает обычно. Ему беспокойно за этого нерадивого. Даже не будучи с ним знакомым, Хосок знает многое о нем. Кажется, Тэхён с этим передал и желание позаботиться, иначе Хосок сам себе не может объяснить, почему он испытывает всё это и почему всё взрывается внутри, когда альфа целует Юнги. Хосок не обращает внимания на людей и свое прикрытие, проходит прямо сквозь толпу, ведомый лишь испуганно забившимся в угол Юнги. Он выглядит, как птенец, выпавший из гнезда без матери, — недалеко ушел, Чонгука же рядом нет. Растерянный, со стеклянным взглядом и вмиг ставшим растрепанным видом. Весь скептицизм относительно него в Хосоке исчезает по щелчку пальцев. Видно, что Юнги не врет, что с ним действительно что-то не так. С Хосоком, впрочем, тоже: делается из айдола фондом помощи. — Всё хорошо, чего ты, — тот альфа говорит с Юнги крайне спокойно и будто бы довольно. Хосок недоволен! Неужели не видно, что Юнги на гране истерики? — Ты ведь сам давал знаки. Альфа успевает провести пальцами по щеке Юнги — тот выглядит так, будто бы прямо сейчас умрет, — а после Хосок грубо отдергивает его за плечо, давая Юнги пространства. — Не видишь, что пугаешь его, придурок? — За словами даже не следит. Но Хосок этого не замечает, ему становится важным дать Юнги место, снова оттолкнуть альфу, когда тот пытается приблизиться обратно. — Ты какого хера творишь, — тот вскипает тоже мгновенно. Его-то Хосок может понять. Молодой, кровь бурлит в конце концов. Себя бы так же легко понять он был бы не против. — Отошел, — слово раздается низким рыком, который раньше Хосок позволял себе лишь на сцене. На мгновение он теряется из-за этого, но, благо, за маской противник не должен этого увидеть. Атмосфера вокруг сгущается, Хосок чувствует, как их феромоны начинают давить друг на друга. Словно дикие звери они смотрят друг другу в глаза, молчат какое-то время, пока тот альфа вновь не решается шагнуть к ним. Ещё раз отпихнув его так, что приходится сделать пару шагов назад, Хосок оборачивается на Юнги и молча протягивает ему руку. А он так и жмется в угол у окна, смотрит крайне перепуганного с одного альфы на другого, а после на протянутую ладонь. Будто в замедленном времени Хосок видит, как он касается своих губ подушечками пальцев и тут же отдергивает руку, словно обжигается. Юнги медлит, смотря на руку Хосока, а после глубоко вздыхает. Хосок чувствует холод в ладони до того, как осознает — Юнги выбрал довериться ему. Почему-то от этого тянет улыбнуться, он сжимает пальцы Юнги в своих и кивает ему. — Идем отсюда, — говорит и тянет его за собой. Юнги поддается, пока в след им раздается: — Эй, у нас пары же ещё. Но слова остаются без внимания. Хосок проводит Юнги через толпу студентов к выходу на улицу и, лишь оказавшись на воздухе, замирает и вдыхает полной грудью. Уже не столь важно, что ладонь парня исчезает из собственной, Хосок собирался было послать его в общежитие, но не может: обернувшись, замечает, что Юнги обнял себя руками и мелко вдыхает через рот, даже не выдыхая. Айдолу приходилось видеть эмоции. Их много и на сцене, и за ней. Яркость, азарт, драйв. Тремор, паника и слезы. Но такое, вызванное чем-то не таким и большим, Хосок видит впервые. Ему сложно понять, самого боль в такие состояния не вводит, а от этого Юнги становится в его глазах будто ещё слабее. Хосок абсолютно не знает, как к нему подступиться, а если не вмешается — Юнги словно задохнется. Дышать разучился. Понятно теперь, почему Чонгук всегда старался быть с ним рядом: спасти в такие моменты. — Если ты разблокируешь телефон, я найду тебе Чонгука, — Хосок называет знакомого альфу, словно тот просто какие-то таблетки. Это всего на мгновение его забавит, но когда Юнги снова давится воздухом и мотает головой из стороны в сторону, становится уже не смешно. — Хорошо, иди за мной. Снова подхватив его руку, Хосок почти что волоком тянет Юнги в сторону улицы, на которой припаркована его машина. Младший едва перебирает ногами, так и дышит отрывисто и, возможно Хосоку кажется, но его рука стала слишком холодной и трясущейся. Машину альфа заводит издалека, припомнив, что оставил там на небольшой мощности печь. Поэтому когда он открывает пассажирскую дверь, их обдает оттуда теплым воздухом. Отпустив ладонь парня, Хосок касается его спины и давит, поторапливая сесть у салон, но Юнги отчего-то упирается пятками в землю, а руками в крышу машины. — Ты издеваешься? Садись давай, — Хосок едва ли не рычит, чувствуя липкость в душе от того, что происходящее может привлечь к нему внимание. А это фото, сплетни, рейтинги, снижение акций, атаки на его группы. Всего лишь из-за какого-то парнишки. Жалость к Юнги притупляется собственной жизнью и Хосок начинает давить в его силу сильнее, вынуждает согнуться и почти завалиться в машину. Он словно чувствует, успевает щелкнуть по ключам до того, как Юнги открывает дверь изнутри. Обходя машину, Хосок следит, как тот истерит внутри, бьет кулаком по стеклу и едва не вырывает ручку, так бешено дергает её. Поймав момент, когда Юнги замирает и вытирает лицо от слез, Хосок снимает блокировку и быстро садится на свое место. Хлопнув дверью и нажав на кнопку блокировки, Хосок оборачивается к Юнги и прикусывает губу: тот вжался в противоположный край сидения, смотрит так, будто Хосок маньяк, который пытается его украсть. — Ты мог бы позвонить Чонгуку или вызывать полицию, пока я обходил машину, — подмечает тихо и тяжело вздыхает, откидываясь на спинку сиденья. Маска словно заставляет задыхаться, поэтому альфа совсем неосторожно срывает её с лица и кидает куда-то в подстаканник. Панама особо не мешает, но и её Хосок тоже снимает. Ему не по себе скашивать взгляд на парня в истерике просто потому, что Хосок не представляет, как с ним быть и как действительно помочь. — Ты знаешь меня? — Начинает с простого, но смотрит он прямо перед собой, повернув голову чуть в бок. Опасается, но зря: замечает краем глаза, что Юнги немного сползает вниз, словно не так сильно боится альфы, как минутой раньше. Может быть начинает понимать, почему мужчина силой затолкал в машину. — Д, — Юнги сипит и, не ожидавший этого Хосок удивлено оборачивается на него. Когда страх сошел, Юнги стал казаться крохотным, будто выброшенным на мороз котенком. Маленький, в сравнении с альфой, на сидении машины вон тонет, с глазами жалостливыми и краснющими от слез. У него нос, правда, несуразно покраснел и отек, но всё это Хосок очерчивает взглядом с каким-то пониманием и теплом. Зеленый молодняк всегда вызывает что-то в душе. — «Д»? — Хосок повторяет полностью серьезно, хотя в обычное время бы ухмыльнулся от странности. — Друг Тэхёна, — у Юнги получается выговорить нормально, но тут же начинает растирать лицо ладонями, втирая влагу в кожу. Хосок следит за этим со стороны, остановить не пытается, но отмечает, что Юнги не чувствует меры сейчас — кожа под ладонями уже неприятно красная от давления и трения. — Друг Тэхёна, — повторяет снова, надеясь донести смысл — с ним безопасно. Вернее, не опасно. Не от него. — Вы работаете в агентстве “Hope”. Тэхён привел нас на экскурсию и вы её организовали. Едва не хмыкнув «занятно», Хосок поджимает губы и согласно кивает. — Ты неформально обращаешься к Тэхёну, — подмечает тихо. Хосок знает об этом парне важное для Тэхёна, но послушать в обратную сторону на самом деле любопытно. — Он истинный Чонгука, — за словами Юнги словно успокаивается и отвлекается. Его перестает так откровенно трясти, а от слез осталась лишь красная кожа и влажные глаза. — И переживает за нас с ним. В отличии от вас. — Верно, я не переживаю за ваши отношения, — Хосок согласно кивает и откидывается спокойно на подголовник, прикрыв глаза. — Вы незнакомы мне, а Тэхён — близок. Он умирал. Но мне жаль, что я был груб с тобой в тот вечер. Прошу прощения. На слова альфы Юнги как-то странно смеется, прикрыв рот ладонью. Будто снова на грани истерики, но уже другой, поэтому Хосок подхватывает в руки телефон и открывает карты. — Я отвезу тебя поесть. От еды всегда становится лучше, — Хосок ставит точку в хорошо знакомом ресторане и чисто ради приличия замечает, что Юнги кивнул на его предложение. Даже без согласия альфа бы его накормил, вопрос чести что ли. А там искать, куда украденного девать. Дорога занимает минут десять, за которые в салоне машины было слышно лишь звуки с улицы. Юнги молчал, даже не потянулся к радио, чтобы включить то, а Хосок как-то глубоко упал в свои мысли, преимущественно о случившемся. Он пытается найти в себе причину, почему исчезло раздражение, которое в прошлую «встречу» затапливало душу, когда альфа увидел Юнги в компании не-Чонгука. Сейчас ведь Юнги не просто был в чужой компании, он заигрывал — и так показалось не одному Хосоку, не просто так же альфа полез целоваться, — но у Хосока внутри ни капли былого раздражения. Это ему абсолютно не понятно. Но тем не менее, альфа паркуется поближе к зданию, украл ведь парня без куртки в комплекте, и, выскользнув из машины, быстро обходит ту, чтобы придержать Юнги дверь, когда тот её открывает. Младший на это смотрит нечитаемо на альфу, вздрагивает, но уже не дергается, а следов истерики, кроме красных глаз, и нет. Юнги просто кажется серым. Хосок придерживает ему дверь и в кафе, а там ловит за локоть, отчего младший подпрыгивает на месте и оборачивается на него с круглыми глазами. — Нужно разуться перед следующей дверью, — он кивает на кучу обуви в углу и стягивает свои кроссовки, оставляя их там. Юнги без вопросов делает то же, хотя Хосоку кажется, что он ещё сильнее зажимается. Но уверенный, что всё это временно, он открывает Юнги вторую дверь и пускает первым зайти в кафе. Парень застывает всего в шаге от входа, уставившись на мягкий ковролин под ногами и, не пройди Хосок вперед него, наверняка задал бы интересующий вопрос. Но мужчина ловит бегущего в их сторону котенка и поднимает его на уровень груди Юнги. — Держи, но он может оставить зацепки на одежде, — по инерции Юнги обнимает котенка, а тот, разыгравшись, видимо, пытается забраться выше. Хосок оставляет их, довольный замешательством на лице парня, и оборачивается к смотрящему на них юноше за стойкой. — Привет, — тот улыбается, смотря за плечо альфы. Хосоку достаточно скосить глаза, чтобы увидеть через отражение зеркала, что котенок смог забраться по толстовке Юнги выше и увлеченно лижет тому шею, пока парень стоит в том же немом шоке, но гладит кошачьего по спинке. — Это ты с кем? — Друг друга Тэхёна, — Хосок сам ныряет рукой за стойку и берет одно из картонных меню для Юнги, а после отходит к дальнему столику, что удачно спрятан от окон. Он ждет, когда Юнги заметит, что остался стоять один — это происходит через долгие несколько минут, что тот в своем ступоре гладил ползающего по нему будущего кота, а пока котенка. Прямо вместе с тем на себе Юнги всё-таки начинает озираться и подходит к Хосоку, когда замечает его. Он медлит, смотрит на диванчик напротив альфы и начинает хмуриться. — Подтолкни, подвинется или пойдет поесть, — Хосок подсказывает, уверенный, что причина в пушистом клубке, который спит по ту сторону. — Я не могу, — Юнги заявляет со всей серьезностью и ловит котенка, который едва не кувырнулся ему за спину. Он начинает мяучить недовольно, стоит оказаться в ладонях Юнги, но после расслабляется и просто висит, доверяясь человеку. — Тут коты не агрессивные, не поцарапают и не укусят, не бойся, — Хосок предполагает причину «не могу», но судя по тяжелому взгляду от Юнги, получается предположить не совсем верно. — Сяду на пол, — заявив это, парень правда подгибает ноги и садится не совсем ловко из-за котенка, уже полуспящего, в руках. Хосоку требуется почти что минута, чтобы сопоставить серьезность слов, его взгляда и небольшой порции ненависти к себе, которая ему померещилась. Юнги не смог разбудить спящего кота и прогнать его. Не из-за страха не смог, а из-за чего-то другого. Сочувствия? Сопереживания? Эмпатии? Поэтому Хосок сам поднимается на ноги, молча обходит Юнги и видит проблему — длинношерстную, свернувшуюся в калачик и закрывшую морду кончиком хвоста. Кот как кот. Или как кошка. — Эй! — Юнги возмущено вскрикивает, когда Хосок подбирается руками под пушистое тело. Пожалуй, не будь в его руках котенка, парень бросился бы с ним драться и отбирать кошачью. — Сядь на диван, — а мужчина лишь устало вздыхает и кивает на свободный теперь диван. Клубок в его руках не особо и шевелится, пока альфа старается сам не двигаться лишний раз. Его, внезапно, тоже поглотило чувство заботы о маленьком создании. Сегодня день помощь маленьким, не иначе. Как будто все ещё недовольный, Юнги садится поглубже на диванчик, к самой стене. Места и для него, и для кота хватает, так что Хосок приземляет второго почти на место и садится напротив Юнги. Смотрит в ответ взглядом «А истерики-то было», пока младший прожигает его всё тем же тяжелым, но с примесью чего-то светлого. Удовлетворения что ли. — Ноги в лотос положи и мелкого туда. Они любят так спать, пока размеры позволяют. Юнги следует словам, возится с двумя котами, пока к Хосоку приходит одна белая кошечка. Каждый раз приходит, словно помнит, что это именно он нашел ее на улице и привез сюда, хотя прошло уже два года. Она ластится, трется о руку и по-хозяйски залезает на бедра мужчине, оставляя за собой следы белой шерсти. Хосок смотрит на свои некогда черные брюки, но из-за их вида даже не хочется сокрушаться. Ну и пусть теперь они будут черно-белые. — Что ты будешь? — Заметив меню, Юнги притягивает то к себе и сразу хмурится. Хосок пытается вспомнить, какой тут уровень цен, но в голове пустота. На такие вещи он не тратит обычно силы. — Комплексный обед, — есть не то чтобы хочется, но альфа отчего-то уверен, что один Юнги есть не станет, поэтому себе берет обед. — И латте. Юнги медлит, но Хосок его не торопит, найдя что-то в том, что гладить между ушей и лопаток белую шерсть. — Мне то же, — в итоге говорит Юнги, абсолютно подтвердив догадки Хосока. Кивнув ему, альфа оглядывается в сторону молодого омеги, который отошел к другому столику сейчас. Словно почувствовав взгляд, тот отрывается от посетителей и оборачивается на альфу, а после губами шепчет “пять минуток”. Хосок с улыбкой кивает, отмечая, что омега стал счастливее с последней встречи. Ещё раз Хосок убеждается, что счастье — оно внутри себя, а не снаружи. Найти бы только свое. — Позвонишь Чонгуку? Он должен был хватиться тебя, ты ведь прогулял пару, — Хосок снова кивает на телефон парня, но тот снова начинает хмуриться и касается своих губ пальцами. Осознает, случившееся. Пальцы над губами чуть выдают дрожь. — Нет, — Юнги снова и снова водит двумя пальцами по нижней губе и всё не перестает хмуриться. — Напишешь? — Я пытаюсь быть самостоятельным, — раздается таким тихим шепотом, что Хосоку сперва думается, что показалось. Но нет. Юнги смущается своих же слов, снова становится серым, как после истерики в машине. А Хосоку с какого-то черта понятны его чувства. — Получается не очень, — он хмыкает, пытаясь разрядить атмосферу, но после удивляет самого себя, выдав также тихо и откровенно: — А я пытаюсь быть хорошим другом. — Получается не очень, — Юнги поднимает взгляд из-под челки и впервые за их знакомство приподнимает уголок губы. Не усмешка и далеко не улыбка, но что-то похожее. Хосок делает то же самое в ответ.