Kiss me

Двадцать восьмое июня. Конец первого месяца лета, а за окном льëт как из ведра. Мы сидели в насквозь промокшей одежде на полу твоей съëмной комнаты. Уставшие, пьяные, растрëпанные, но до безумия счастливые. Ты смотришь в окно, и уличный свет едва ли освещает лицо. В этот момент ты кажешься мне куда прекрасней, чем на выпускном, откуда мы и сбежали. Твоë тело всегда было красноречивей слов. Глаза смотрят на что-то, выходящее за пределы моей видимости и понимания, искусанные губы приоткрыты, мокрая рубашка, растëгнутая на две верхние пуговицы, просвечивает бледную кожу. Плечи дрожат от холода, но ты начинаешь злиться, когда я укрываю тебя пледом, лежавшим на диване. – Попридержи все эти нежности для своих баб Я невольно начинаю смеяться, глядя, как ты недовольно свëл брови. Мой смех делает только хуже, но я успеваю успокоиться до того, как ты замахнулся. – Боже, Чуя, неужели ты ревнуешь? Удара избежать всë же не удалось. Однако пришëлся он не по лицу, как я того боялся, а в бок. Да и получился не особо сильным, наверное, ты был слишком вымотан, чтобы тратить на это силы. Тяжело вздохнув и скрестив руки за головой, лëг на пол. Веки были опущены, но ты продолжал наблюдать. Наблюдать за сценариями, крутившимися в голове. Вот на что ты всегда смотрел. Из-за этого ты казался мне странным. Но лишь первое время. После стольких лет я привык ловить твой рассеянный взгляд. Ты выглядел таким спокойным и расслабленным. И в то же время таким напряжëнным. Наверное, все выпускники проживают это чувство. Но, продолжая смотреть на такого тебя, мне самому становилось тревожно. Бояться могут другие. Позволять страху сжирать себя изнутри и трястись при одной лишь мысли о взрослой жизни и будущем. Отдавать ему свой блеск в глазах, мечты и безразличие к проблемам. Другие. Но не ты, Чуя. Тебе это всë терять было нельзя. Между нами никогда не было чего-то особенного. Кроме одного случая. Мы не были близки, и нас нельзя было назвать друзьями. Однако мы всегда находились где-то рядом. В зоне видимости друг друга. Даже когда зависали в разных компаниях. Для нас это было удобно. Ты продолжал лежать, и я видел, как поднимается и опускается твоя грудная клетка. Дыхание было ровным, и я мог бы поверить, что ты уснул. Но знал, ты не позволишь себе уснуть рядом со мной. По крайней мере, так быстро. Возможно, я воспользовался положением, а может, действовал на эмоциях, точно сказать теперь не могу. Я наклонился к твоему спокойному, ничего не выражающему лицу и, с несвойственной себе осторожностью, поцеловал в губы. Ты был настолько глубоко погружëн в свои мысли, что первые секунды даже никак не реагировал. Я очень рисковал получить по лицу, но скорость моей реакции была куда выше твоей. Ты был смущëн. Или зол. А может, и то, и другое. Но мне понравилось это выражение лица. На щеках появился еле заметный в опустившейся на комнату темноте румянец. Он так подходил тебе, выделяя выразительность твоих глаз и эмоции, мелькавшие в них. Я положил ладонь на твою щëку, нежно поглаживая большим пальцем и ощущая мягкую кожу под ним. Второй поцелуй был более уверенным. Твои пальцы сжимали моë плечо, а глаза были зажмурены. Такой милый. Я как можно аккуратней положил тебя на плед, по-прежнему лежавшему на полу, не прекращая целовать твои губы. Алкоголь всë ещë гулял в крови, но дело было явно не в нëм. Разум пьянел от тебя. От разгорячëнного тела под моими руками, когда снимал с тебя одежду. От сжимающих плечи рук, когда покрывал поцелуями каждый сантиметр твоей нежной кожи. От тихих стонов подо мной, когда начал двигаться в тебе. Я лëг рядом на скомканный плед, так что часть голой спины касалась холодного пола. Мы оба молчали, вслушиваясь в звуки утихающего за окном дождя. Я закрыл глаза, собираясь ненадолго вздремнуть, но твой хриплый голос заставил меня поменять планы. – Поздравляю, Осаму, ты наконец-то лишился девственности – Вообще-то я еë лишился в пятнадцать – Не гони, ни один здравомыслящий человек не переспит с пятнадцатилеткой – Ну ты же переспал