HistoRonpa: When the World Stopped Making Sense

Высветились результаты голосования: «ДЖИЮ ПАНГА – 3 ГОЛОСА» – Вот и всё! – удовлетворённо сказал Хитрец, – А теперь я хотел бы попросить прощения. Мне впервые в жизни пришлось так много и открыто врать, говоря гадости про вас, Арикото, остальных, крича и провоцируя. Но цель оправдывает средства… – Цель? – спросил Камиюрушу. – Да! Убийственная Игра приближается к своему концу, и те две миле-е-ейшие дамы по ту сторону экрана думают, что это их триумф. Думаю, прямо в эту секунду они смеются с меня и пренебрегают моими словами… И правда, самый ненавистный из выжившей тройки человек скоро будет казнён. Тем лу-у-учше, ведь мой план исполнен, а значит им скоро придёт конец. От таких заявлений экран переключился на организаторов. Арата слушала безразлично, Сейко насмешливо: – О чём ты, Панга? ПРОИГРАЛ и пытаешься выставить себя более значимым, чем был на самом деле? Хитрец взглянул на Мамори и Камиюрушу взглядом «Что я говорил?». Арата между тем добавила: – Вы правы. Убийцей Канашими Камишамы был Джию Панга. За что он и будет казнён. – Не так быстро! Я ещё кое-что не сказал своим друзьям… Или боитесь? – Чего же? – хмыкая, спросила Сакамори. – Джию, объяснись… – попросила Цуёши. Панга начал: – Девятое Дело началось задолго до того, как наступила его очередь. Видите ли, с некоторых пор я стал понимать, что с моим прошлым я-я-явно что-то не так. Странное и обидное ощущение! Тогда я принял неординарное решение – для разрешения этой проблемы я стал сотрудничать с организаторами. – А вот и очередная ничтожная ЛОЖЬ! – расхохоталась Сейко, – Ты никогда даже не предлагал мне сотрудничества. Панга ничего не ответил, только едва заметно улыбнулся краем рта: – И правда, не предлагал. Говорят, чтобы хорошо солгать о чём-то, следует сказать правду в лоб. Я наверняка пошёл от обратного и был разоблачён непревзойдённой Сейко Сакамори! Абсолютная Организатор самодовольно улыбнулась, но, подумав, насторожилась, став слушать внимательнее. Джию продолжал: – На моём пути мне встретилось два человека, сильно облегчивших задачу. Мегуми Вакаме, как можно было догадаться, на самом деле не была наивной добродушной простачкой. У неё был конкре-е-етный мотив, который я, правда, не смог до конца разгадать. Впрочем, вы уже это знаете, Мамори и Камиюрушу. Ваш трюк с видеокамерой было не так уж сложно разгадать! – Но как… – удивился Онокири. – Секрет! – лукаво улыбнулся Джию, – Мегуми была рада со мной сотрудничать, ведь я… своими способами смог узнать, что Эйджи Угуишу сотрудничает с организаторами, а именно с Сейко Сакамори! Впрочем, у этого Циника сердце было подобрее, зря что чёрствое – он предал Сакамори, пожертвовав жизнями себя и Чиишаны чтобы уничтожить эту дамскозащитную секту и открыть остальным путь на Второй Этаж… – Было множество способов сделать это по-другому, – скрестила руки на груди Мамори. – Что поделать! – развёл руками Хитрец, – Не все люди святы. В любом случае, Мегуми не смогла дать мне многого, ведь вскоре была убита. Я разгадал способ достижения люка в Тренажёрном Зале, но естественно из-за сканера не смог им воспользоваться. Однако тут на моём пути появился Машаюки Камияма, ожидавший предательства и рискнувший довериться мне – получив доступ к моей комнате, из-за чего мне пришлось ночевать в не самых комфортных условиях, он подбросил свои записи, наблюдения и выводы, которые помогли мне мно-о-огое понять, хоть и не то, что я искал. И про проход в Библиотеке, и про некоторых личностей… Тамоцу Кумако не даст соврать! Атмосфера в комнате стала становиться напряжённой: – Такахиро и Камео отдали свои жизни, чтобы разоблачить Тамоцу. Свою жизнь за это отдал и Арикото. Кумако погибла, мой план по тому, чтобы не дать провести Десятое Дело ни с соотношением «два организатора, предатель и простой участник», ни с соотношением «организатор, предатель и два простых участника» был осуществлён успешно в Седьмом и Восьмом Делах. После этого оставалось лишь создать образ человека, которого после смерти не будет жалко… – Джию! – только и могла сказать Мамори. – Но одного меня было мало! К сча-а-астью, я нашёл Канашими. Точнее, как бы сказать правильнее… Она нашла меня сама и предложила идею с «Каруселью Доверия». – Что?! – поразился Историк, не ожидавший что «добровольность» доходила до такой степени. – А вы сейчас сами увидите, – ответил Панга, – Организаторы, включите записи камер наблюдения! – А если нет? – с издёвкой спросила Сейко. Хитрец выхватил пистолет, нацелив на экран: – Одна пуля была потрачена Арикото, ещё одной Арикото убили, две я потратил на Тамоцу, и ещё одна убила Канашими. Остаётся последняя, и я с радостью уничтожу ей экран прежде, чем меня испепелят лазером. – А ТЫ ВИДИМО ЗАХОТЕЛ ДОСРОЧНУЮ КАЗНЬ?! – взбесилась Сакамори. Но Шуджумуши ответила: – Это ни на что повлияет. Пусть посмотрят. – Хорошо, хорошо! – сказала Сейко, хмурясь. Организаторы с исчезли с экрана и Шуджумуши увидел Третий Этаж. Благодаря повсеместным камерам наблюдения, которые вели съёмку в высшем качестве, со звуком и под всеми ракурсами, можно было без проблем фиксировать каждую деталь. Видео началось: «Вначале на Третий Этаж поднялся Камиюрушу, зашедший в Комнату Отдыха. Затем туда же зашла Канашими. После этого на Третий Этаж поднялся Джию Панга, открывший дверь Склада и ставший о чём-то размышлять. В это время из Комнаты Отдыха вышла Канашими и, закрыв дверь, спешно направилась к Панге. От её прикосновения к плечу Джию подпрыгнул обервнушись: – Бу! – усмехнулась Камишама, – Нам нужно поговорить сейчас и без свидетелей. С этими словами Красавица закрыла за собой дверь Склада, проходя внутрь. – И о чё-ё-ём же? – заинтересованно поднял бровь Панга. – Можешь не притворяться – ты разгадан, – спокойно сказала Красавица. – Ого! А вот ты для меня настоящая загадка… Но теперь не об этом. Что тебе нужно? – Умереть. У Панги глаза на лоб полезли, но он быстро вернул самообладание и сказал: – Я знаю чуде-е-есный способ! Убей меня и проиграй на Суде Группы. Я как раз раздумывал, как бы сделать так, чтобы помочь остальным добраться до финала… – Это заметно, я тоже. – Но почему ты хочешь умереть, позволь поинтересоваться? – лукаво улыбнулся Джию. – Потому что я уже умерла. – Что?! Ты зомби? Робот? Почему-то не верится, – наигранно изумился Джию. Красавица спокойно ответила: – Потому что я хорошо притворяюсь. У меня не было смысла и цели жить с тех пор… С тех пор как умер Татакаи Шубоджин. Они уничтожили мою любовь, оставив от меня не более, чем пустую оболочку. Моя единственная цель – месть. Как выразилась бы Цуёши – я хочу, чтобы организаторы сдохли в муках. – Ну, в этом желании мы солидарны… Но притворяешься? А как же Такахиро, Камео? – Я жила, потому что была нужна им. Я делала вид что всё нормально, забыто и я двигаюсь дальше. Что могу быть прежней и радоваться жизни как прежде. Я очень много лгала даже ничего не говоря, одним выражением лица. – Какой… страшно сильный характер, – задумался Панга, – Но я всё же не вер… Однако в этот момент с лица Канашими пропали абсолютно все эмоции. Холодное безразличное лицо, от которого не чувствовалось ничего, кроме дыхания смерти. Панга отшатнулся. По его глазам стало понятно, что теперь он поверил. – Любуешься мной настоящей? За эту Убийственную Игру я носила столько масок, но только это выражение не оставляет сомнений в моей искренности. А теперь займёмся убийством. – И какой способ предлагаешь? – серьёзно задумался Хитрец, – Я не из тех людей, что умирают банально. – Или не из тех людей, что умирают. Пистолет при тебе? Предлагаю стрелять по очереди. Там осталось две пули, кто-то после пары неудачных нажатий спускового крючка получит счастливый билет на тот свет. – Это самоубийство, если стрелять самому в себя, а если убийство, то я не горю желанием марать руки чужой смертью ни прямом, ни в переносном смысле… – Струсил? – безразлично спросила Красавица. Панга усмехнулся: – Нет! Предлагаю использовать в качестве нашей «рулетки» что-то более изящное… К примеру, револьвер, совмещённый с «Каруселью Доверия»! Равные шансы умереть, единственный выстрел, но зато-о-о… Сразу смертельный. – И что для этого понадобится? – спросила Канашими. – Карусель, пистолет и проволока. Всё проще простого. Когда карусель начнёт вращаться, проволока, оборачиваясь и накручиваясь, под давлением механизма раздавит спусковую скобу закреплённого по центру карусели револьвера. Тот, кто в этот момент окажется напротив… – Я поняла. По рукам, приступаем к работе. – Но учти, если вдруг решишь передумать, что «Карусель Доверия» устроена так, что не может вращаться без добровольного участия двух сидящих. – Ты, видимо, не понял серьёзности того, о чём я говорила, – сказала Канашими, потянув руки, чтобы снять платье. – СТОЙ-СТОЙ! – сказал Хитрец, зажмурившись, – Я конечно уверен в божественной красоте твоего тела, но я не из ТАКИХ людей, и этим меня не убедишь. – Божественной красоте? – спросила Красавица странным тоном. – Ну да, царапины-покраснения, видные в местах разрывов твоего платья, ещё могут зажить. – Царапины... Значит ты знаешь о всём не так много, как я полагала. Царапины заживают, а вот тяжёлые ожоги по всему телу, скрытые этим платьем, нарочно сделанным так, чтобы скрывать пострадавшие участки тела – никогда! Ты видишь их, а вовсе не «царапины». – Верю, верю! – поспешил согласиться Панга. – Спасибо, снимать платье я готова была только перед Татакаи. Он… Принял это, принял меня такой, и до смерти никому так и не сказал. Только вот я не помню, чтобы получала такие ожоги в «нормальной» жизни. Думаю, ты понимаешь, что это значит. Хитрец кивнул, но всё же задал последний вопрос с тенью улыбки: – Я чувствую себя по-о-олным болваном, раз упустил столько за время жизни здесь и до сих пор не до конца тебя понял… Но маленькое уточнение: действительно ли хотя бы известная мне до сегодняшней встречи часть соответствует действительности. Не скрывается ли за маской Канашими Камишамы кто-то другой… Правительственный агент… Союзник организаторов… А быть может, и вовсе… Верховный Лидер? Канашими внимательно посмотрела на Джию, а затем сказала: – Ладно, так уж и быть, я раскрою тебе правду. На самом деле… Джию весь обратился в слух. – Меня зовут… Канашими Камишама. Приятно познакомиться. Красавица подняла руку в приветствии, закрыв глаза и улыбнувшись. – А я повёлся! Почему люди, желающие умереть, обладают чувством юмору получше моего! – разочарованно возмутился Панга. – А теперь – в Комнату Отдыха. У нас мало времени. Не забудь проволоку, – холодно скомандовала Канашими, чьё лицо вновь стало смертельно-безразличным. – Охотно. Лишних свидетелей не будет – видимо судьба, ведь я «отослал» Мамори спать пораньше, а она потянет за собой и Камиюрушу. Во время вращения слушай мои команды – мы должны будем начать замедляться до того, как спусковая скоба сломается, чтобы нашу судьбу решила инерция. В самые быстрые сроки они переместились в Комнату Отдыха, закрепили на карусели пистолет и обе проволоки, нажали на кнопку готовности, сели в сидения и убрали спинки и подлокотники. Канашими села на одно сидение, Джию же пришлось с ногами залезть на второе, чтобы его голова также оказалась на уровне выстрела. – В добрый путь, – улыбнулся Джию дьявольской улыбкой. – Надеюсь ты по всем правилам этикета уступишь мне дорогу, не умерев первым, – спокойно отозвалась Камишама. – А если нет, то замолвлю перед местными демонами словечко за тебя! – кивнул Панга. Они нажали кнопки ускорения под сидениями и «Карусель Доверия» начала вращение, всё набирая скорость. Оба не отрывали глаз друг от друга и револьвера. Наконец Джию скомандовал: – ЗАМЕДЛЯЕМ! Желаю успехов! – Взаимно. Карусель перестала ускоряться, но ещё продолжала вращаться. Перед дулом пистолета мелькало то лицо Панги со всё той же дьявольской улыбкой, то лицо Камишамы с улыбкой, собравшей в себе всё безумие смерти. Наконец, карусель почти перестала вращаться, а спусковая скоба была уже на пределе под давлением проволоки. Напротив дула револьвера оказалось лицо Джию Панги, с которого пропала улыбка. Спокойно вздохнув, он хотел уже закрыть глаза, но карусель на инерции совершила ещё один оборот. Напротив дула револьвера оказалось лицо Канашими Камишамы. С него тоже пропала улыбка, сменившись холодным безразличием. В этот момент проволока натянулась, скобу раздавило и револьвер выстрелил, прострелив лоб Канашими. В эту же секунду остановилась и «Карусель Доверия», и Красавица, лишённая опоры в виде спинки и подлокотников, вылетела из сидения, упав на то же место и в той же позе, как её потом и нашли. Панга тоже вылетел из сидения, но, будучи живым, ловко приземлился на ноги и поднялся. Подойдя к Канашими и наклонившись над ней, он двумя пальцами аккуратно закрыл мёртвые глаза веками. После этого Хитрец, не меняя ничего на месте преступления и с брезгливостью обернувшись на «Карусель Доверия», вышел из Комнаты Отдыха, закрыв за собой дверь. Спустившись на Первый Этаж, посматривая на часы и дождавшись сигнала о наступлении утра, он немедленно проскользнул в свою комнату.» На этом видео закончилось. На экране вновь появились организаторы. Поскольку Камиюрушу и Мамори потеряли дар речи, итог подвёл сам Панга: – Я не планировал скрывать убийство. Моей целью было лишь эффектно появиться и своим рассказом устроить самое короткое Дело за всё время Убийственной Игры. Но правило 25… – Организаторы… Не принимали его на случай Десятого Дела? – спросила Цуёши. – Конечно нет, иначе бы этим правилом убило их обоих, а я сомневаюсь в таком самоотверженности таких людей, как они, ради препятствования таким людям, как мы. Это правило было введено исключительно как последний способ нагадить мне и даже устроить ловушку остальным, если бы я был тупее и не проверял бы список правил постоянно. И я уверен, инициировала его… После этого в адрес Сакамори, на которую Хитрец указал пальцем, полились такие эпитеты, что Онокири стало жарко, а глаза Абсолютной Организатора округлились: – ПРИКАЖИ СИСТЕМЕ КАЗНИТЬ ЕГО НЕМЕДЛЕННО, ШУДЖУМУШИ, ПЛЕВАТЬ НА ЭКРАН! МЕНЯ ДОСТАЛА ЭТА РОЖА! – И ты думаешь Джию Панга из людей, которые позволят себя убить? Потерпите уж немного, казнь никуда не денется! Я же терпел отключение света, одной из причиной которого, я уверен, было желание посеять ложную веру в то, что всё позади – лишь ради развлечения и следующего убийства! Я хочу поговорить с достойными людьми, – ответил Хитрец. Он обернулся к Камиюрушу и Мамори. Историк до крови закусил губу. По лицу Нонконформиста покатились две слезы, и не найдя кепки, к которой она инстинктивно потянулась, она впилась пальцами в лицо, не отрывая взгляда от Джию. Хитрец улыбнулся: – Ты ведь знала о моих намерениях, Мамори. Я сам тебе рассказал о них тогда. И эксклюзивно снял маску злодея, между прочим! Украсть мой пистолет или убить меня, чтобы я не занимался этим сам – это ведь больше, чем дружба, да? Впрочем, я сам виноват. Устно назначил встречу на утро, выдумав историю с обманом насчёт времени, а затем не пришёл, ведь планы уже изменились, и потребности марать твои руки моей смертью больше не было. Да и если честно… Меньше всего я хотел бы видеть тебя мёртвой. – … Джию продолжил: – Камиюрушу, наш блестя-я-ящий план по моему свиданию с Мамори провалился… А если серьёзно, заботься о ней. Сейчас ещё сложно осознать, перед лицом какого одиночества вы оказались. Я сказал всё, что могу сказать, а это совсем не всё. Надеюсь, со временем ты всё поймёшь. У нас с тобой особенная судьба, как-никак, мой лучший друг Рушу! – Про что теперь собираешься произнести речь? – зевая, спросила, Сейко. – Никуда, я отправляюсь. – Куда же? – оживилась Организатор. – В преисподнюю, я полагаю! И предполагаю, что ты очень изменилась, о-о-очень изменилась… Но знай: однажды настанет день, когда я восстану с того света, чтобы уничтожить всё, что было тебе дорого, всё твоё наследие и достояние! – ДОВОЛЬНО! – оскалилась Сакамори, стукнув кулаком по столу. – Казнить, – спокойно произнесла Арата. Но прежде, чем что-либо успело произойти, Джию приставил револьвер к своей груди. Его глаза блеснули, тон остался весёлым. Он крикнул: – ПРОЩАЙТЕ, МОРИ И РУШУ, НАДЕЮСЬ НАВСЕГДА! И выстрелил. Пистолет упал на пол, сам Джию откинулся на спинку кресла. – ЧТО?! – взорвалась Сейко. – Эй ты, проверь, – обратилась Арата к Мамори. Мамори, стараясь не смотреть на огнестрельную рану и кровь, подошла и склонилась над телом Джию Панги. После минуты молчания она поднялась, сжав зубы и смахивая рукой сбившиеся волосы, с усилием кивнув: – Он мёртв. Экран уже минуту мигал надписью «КАЗНЬ ПРОВАЛЕНА». – НЕНАВИЖУ! – закричала Сейко, – НУ ПУСТЬ И ГНИЁТ ВМЕСТЕ С ПОМОЯМИ! – Выбросить тело, – скомандовала Арата. Фрагмент пола, где располагалось кресло с Джию, перевернулся. Не осталось ни кресла, ни пистолета, ни Панги. К Сейко вернулось самообладание: – А вам двоим желаю ПРИЯТНО повеселиться! Завтра вы увидите Четвёртый Этаж и двух организаторов собственной персо… Внезапно организаторов на экране сменило лицо «Мегуми»: – Сейко Сакамори, Арата Шуджумуши! Шинраи ставит вам ультиматум. Немедленно остановите Убийственную Игру или умрёте. Камиюрушу и Мамори вскочили со своих мест. Но через секунду на экране вновь появились организаторы. – Что… это… БЫЛО?! – спокойствие Сакамори было недолгим. – Какой-то технический сбой, я разберусь, – удивлённо нахмурилась Арата, – Достижение такого высокого уровеня самосознания просто невозможно. – Картинки на экране будут пугать «ультиматумами»? Не с той связались! Спокойной ночи! – попрощалась с Историком и Нонконформистом Сейко тоном, не предвещавшим ничего хорошего. Экран погас. Мамори и Камиюрушу поплелись наверх, поднявшись на Первый Этаж. Мамори потянула Историка за руку в свою комнату. Тот не стал сопротивляться. Нонконформист повела его в ванную и прошептала: – Если им не интересно подглядывать, как люди ходят в туалет, особенно… вдвоём, можно поговорить относительно безопасно. Но на всякий случай шёпотом. Я должна сообщить тебе об одной вещи. – О какой? – спросил Онокири. – Тогда, когда я склонилась над Джию… Он ещё был жив. Историк задрожал. – Он просил не выдавать его, пока он не умрёт. И пока он умирал, он сообщил важную информацию. Но почему ты так дрожишь? Да, это страшно, но… Мамори ошибалась – Камиюрушу дрожал от гнева, еле сдерживая себя шёпотом: – У тебя на руках умирал человек, который любил тебя! Казнь уже была сорвана, но ты предпочла дать ему умереть, а не рискнуть, оказав ему помощь, лишь бы выслушать эти бесполезные фрагменты информации?! – Камиюрушу… – Это ненормально, это… бесчеловечно! – Ты будешь указывать мне, что человечно, когда на кону выживание? – рассердилась Нонконформист. Историк молча вышел из её комнаты и направился в свою. В голове мелькнули слова Мамори, сказанные пару дней назад: «И даже если мы поссоримся, то к концу дня обязательно должны помириться.» Онокири хотел уже развернуться, но затем понял, что и Мамори не спешит открывать дверь. Потрясения слишком сильно ударили по Историку. Так и не развернувшись, он стоял на месте, а затем вошёл в свою комнату под звуки ночного объявления. Планшет издал звук обновления: «Организаторы: 2 1) Сейко Сакамори, Абсолютная Организатор 2) Арата Шуджумуши, Абсолютная Кукловод Участники: 4 3 2 1) Джию Панга, Абсолютный Хитрец 2) Канашими Камишама, Абсолютная Красавица 3) Камиюрушу Онокири, Абсолютный Историк 4) Мамори Цуёши, Абсолютная Нонконформист Количество живых участников по итогам Девятого Дела: 2»