HistoRonpa: When the World Stopped Making Sense

Голосование так и не успело начаться. Лёгкий взмах руки Старосты – и очки слетели с её лица, разбившись на сотни осколков стекла. Ещё один взмах – и слёзы слетели с лица на пол. Дальнейшие события происходили крайне быстро, почти что в считанные секунды, но казались Камиюрушу вечностью. Тамоцу спокойно достала из внутреннего кармана пиджака нечто, похожее на пульт управления, с несколькими кнопками функционала и кнопкой выключения. – Ты не осматривала её, Канашими? – с волнением спросил он, уже зная ответ. – Нет, она сказала, что её уже обыскали вы, и сама осматривала меня, – сказала Красавица, до которой тоже стала доходить степень оплошности Группы. – Мразь! – воскликнула Мамори, вскакивая со своего места. – Ого, становится интере-е-еснее! – сказал Панга, поднимаясь со своего. Но Кумако, следившая за этой сценой без каких-либо эмоций на лице, не дала им и шанса успеть. Из второго внутреннего кармана пиджака она достала красный пистолет: – Не стоило оставлять улику на месте преступления, Цуёши. Я всё же оставалась на Втором Этаже, когда вы уже ушли на Первый… Мамори лишь сжала зубы от этого холодного заявления. Все вынуждены были двигаться осторожно, выжидая момент для того, чтобы броситься к Кумако. Та, впрочем, уже была занята другим. А именно – она обернулась к Камиюрушу, будто в данную минуту её интересовал только он. Впервые Историк увидел на её лице весьма чёткие эмоции – улыбку во все зубы, милую, но от этого ещё более жуткую, широко открытые глаза, наполненные чувством превосходства и снисходительностью, приподнятые, будто от любопытства, брови. Это было бы лицо счастливого, пусть и властного человека, если бы контекст и вызываемый контекстом страх не придавали бы ему какие-то безумные и даже демонические черты. Тамоцу, говоря громко и сильно изменившимся голосом, ставшим от этого более мелодичным и в то же время властным, обратилась к Онокири: – ТЕПЕРЬ… СКАЖИ: ОТВЕТ – В ЧЁМ СМЫСЛ ИГРЫ? Хотя вопрос был задан мило-наивным тоном, Онокири почувствовал страшную угрозу. У него не было времени нормально думать, и он выпалил первую попавшуюся догадку: – В убийствах? Тамоцу, не переставая улыбаться, помахала указательным пальцем с тем самым коротким ногтем: – НЕТ… ПОПРОБУЙ ЕЩЁ РАЗ! В это же мгновение она нацелила своё устройство на Мамори и та, уже готовая броситься вперёд, оказалась вместе со своим креслом окружена клеткой из лазеров, идущих из пола в потолок. С лица Мамори пропала злость, сменившись шоком. Темп вопросов Кумако к Онокири, между тем, нарастал: – ТЕПЕРЬ… СКАЖИ: ОТВЕТ – В ЧЁМ СМЫСЛ ИГРЫ? – В смерти! – спешно произнёс Камиюрушу, надеясь этим ответом угадать или со смертями, или с «Ши». Но Тамоцу не изменилась в лице, вновь помахав пальцем: – НЕТ… ПОПРОБУЙ ЕЩЁ РАЗ! Пульт, нацелился на Джию, который с хитрым выражением лица уже хотел сделать шаг вперёд – и Хитрец вместе со своим креслом также оказался в лазерной клетке. Хитрость и победное самодовольство пропали с лица Панги, сменившись удивлением и непониманием. Тамоцу, между тем, не останавливалась, вновь обратившись к вскочившему со своего места Историку: – ТЕПЕРЬ… СКАЖИ: ОТВЕТ – В ЧЁМ СМЫСЛ ИГРЫ? – В тебе! – в панике произнёс Историк, указывая на Тамоцу. – НЕТ… – помахала пальцем Тамоцу. Обернувшись к Канашими, пытавшейся тихо отойти от своего кресла и добраться до Тамоцу, Староста вновь нажала на кнопку. Красавица тоже оказалась в лазерной клетке возле своего кресла, отвернувшись. Тамоцу схватила Камиюрушу за шарф и с неожиданной силой притянула к себе, направив указательный палец прямо на его лицо: – … ПРАВИЛЬНЫЙ ОТВЕТ – ЭТО «ТЫ»! В глазах Онокири потемнело, мозг отказывался соображать. Но если остальные просто «онемели» от событий последних нескольких секунд, Историк всё же смог выдавить из себя вопрос: – Что... это значит? – Вскоре поймёшь, надеюсь, – ответила Тамоцу уже более нормальным голосом, – Ты умнее, чем та троица, считавшая, что от меня можно избавиться голосованием или хитростью. С презрением бросив пульт и револьвер на своё кресло, Староста отпустила шарф Онокири, но тот не мог сдвинуться с места от волны пережитых за столь короткое время эмоций. – Впрочем, раз уж был выбран ты, мне следовало бы объясниться и представиться – ведь так начинается плодотворное сотрудничество, не правда ли? Камиюрушу не был в состоянии ответить даже если бы хотел. Впрочем, Тамоцу и не нуждалась в ответе. – Тамоцу Кумако, Абсолютная Староста… Ой, нет, устаревшая информация! Заместитель японского филиала «Ши», организации, устроившей данную Убийственную Игру, Тамоцу Кумако. Впрочем, тебе разрешаю называть меня и Цу Кума, и даже Швабра – как бы не старался Панга обидеть меня такими прозвищами, в итоге проиграл он, а не я. Да и мне в целом всё равно – даже без имени я стою сотни таких, как он. – «Ши»? – с разными интонациями спросили Джию и Канашими, выходя из онемения. Тамоцу скучающе пожала плечами: – Ах да, вы же не в курсе. Это всемирная организация, также известная как «Смерть». В каждом языке её название отличается, она – буквальный перевод слова «смерть». Цель – остановить технологический прогресс всеми возможными методами, в том числе «насильственными инцидентами». Ваша Убийственная Игра – один из таких «инцидентов», точнее была бы им… А теперь умолкните и дайте мне поговорить с Рушу. Из вас всех имеет значение лишь он. – Почему… ты… – Камиюрушу не отрывал взгляда от блестевших глаз Тамоцу. Кумако, видя, что Историку сложно говорить, «пришла на помощь»: – Потому что… я… ЗЛОДЕЙ! – ТЫ НИЧТОЖЕСТВО! – донёсся голос Мамори из её «клетки». – Твои апелляции бессмысленны, – прервала её Тамоцу, даже не оборачиваясь, – Я разговариваю с Камиюрушу. Естественно, всё сложнее, и часть моей предыстории ты возможно даже помнишь, но кому есть дело, серьёзно? Я не настолько жалкая, чтобы перекидывать ответственность и оправдывать свои действия тяжёлым детством или случаями насилия. К тому же, я и не нуждаюсь в оправданиях, ведь нахожусь на хорошей стороне… с моей точки зрения. Онокири, стараясь выйти из ступора, произнёс более осознанно: – Если ты – столь высоко в иерархии «Ши», зачем ты лично участвовала в Убийственной Игре? И кто тогда Сакамори и Шуджумуши? Тамоцу поставила руки на пояс: – Для интереса! А ещё… для контроля над ситуацией. Убийственная Игра без мотивов – могло получиться весьма печальное зрелище. Сейко и Арате, возможно, не было куда торопиться, а мне заниматься важными делами отсюда было довольно проблемно. Потому я косвенно, а иногда и прямо причастна ко всем смертям, создавая «невидимые» мотивы, прямо или иносказательно подговаривая других к совершению убийства. Общение то с убийцей, то с жертвой весьма эффективно двигало ход Убийственной Игры вперёд! Удивительно, что ты не заметил этого раньше. На экране начали хаотично мелькать лица пятнадцати умерших студентов, смотрящих на Тамоцу кто с ужасом, кто с ненавистью, кто с презрением. Часть из них осыпала её проклятиями и оскорблениями, кто-то вздыхал, кто-то хмурил брови. Среди этого мелькающего хаоса на экране, вызванного новым признанием Тамоцу, только «Мегуми» не произнесла ни слова и не издала ни звука. Тамоцу, видимо, вскоре надоел этот беспорядок: – А отвечая на твой второй вопрос… Эй вы, появитесь. И она указала пальцем на экран. Он погас, затем вновь включился – на нём появились Сейко и Арата. Сейко торжествующе усмехалась, лицо Араты не выражало эмоций. Тамоцу представила их: – Сейко Сакамори, Абсолютная Организатор. Ответственная за проведение этой Убийственной Игры. И Арата Шуджумуши, Абсолютный Кукловод. Её заместитель в этом вопросе. Сейко кивнула: – Как ПРИЯТНО наконец… – Помолчи, – спокойно перебила её Тамоцу. Организатор умолкла. Тамоцу удовлетворённо продолжила: – Сакамори – звезда японского филиала, отбросившая всякие предрассудки прошлой жизни и сделавшая головокружительную карьеру. Шуджумуши – непревзойдённый специалист, она с нами даже немного дольше, чем Сакамори. Впрочем, она в подчинении у Сакамори, поскольку «Ши» не вполне может доверять ей из-за некоторых… нюансов её прошлого. – Не обязательно поднимать эту тему, – попыталась возразить Сейко, начавшая терять уверенность. Арата никак не отреагировала. – Я буду решать, какие темы поднимать, а какие нет, – возразила Тамоцу, – На самом деле, мы подруги. Очень близкие подруги, почти как сёстры. Но это не отменяет того факта, что Сейко и Арата – мои подчинённые. – Твои… подчинённые? – произнёс Камиюрушу, ещё не до конца способный принять этот факт. – Ах да, тебе нужно доказательство, – с улыбкой ответила Тамоцу. После чего голосом, не терпящим возражений, скомандовала: – Сакамори, Шуджумуши… На колени! У Сейко начал подёргиваться глаз, Арата лишь плотнее сжала губы. И всё же обе безропотно отошли от своих мест и покорно встали на колени. Такое унижение людей, перед которыми все содрогались от страха, не оставляло никаких сомнений в месте Тамоцу в иерархии. Онокири ещё сильнее стало не по себе. Мамори, Джию и Канашими не могли оторвать взглядов от экрана. – Если эти двое только твои подчинённые – кому же подчиняешься ты? – спросил Историк, стараясь не смотреть на организаторов. Лицо Кумако стало слегка мечтательным: – Человеку, весьма близкому мне по душе, моему идеалу! Впрочем, даже я слишком ничтожна в сравнении с ним, чтобы он уделял мне время хотя бы на личный разговор. Глава японского филиала «Ши», по совместительству – ещё и Верховный Лидер всей мировой организации «Ши». Его предшественники на второй должности долго не жили, но какое совпадение – с его приходом к власти смерти верховного руководства прекратились, а наша организация уже много лет растёт и не знает проблем! – Его имя? – пробормотал Онокири. – Даже я не имею права называть его по имени. Впрочем, у него много разных имён, и никому неизвестно настоящее, – ответила Тамоцу. Для Историка всё это было уже слишком. Он перешёл в фазу отрицания: – Это сон… Виртуальная реальность… Бред сумасшедшего… Наркотический припадок… ЭТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ РЕАЛЬНЫМ! ТАК НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ! Кумако лишь сочувствующе покачала головой: – Всё происходящее абсолютно реально. Это не трюк или уловка, это правда жизни. Ваша Группа, точнее уже её остатки, прямо сейчас находится на острове Университета Талантов, по которому перед началом Убийственной Игры «Ши» нанесла два ракетных удара. Все находившиеся на острове считаются пропавшими без вести, иными словами – мертвы для мира. За исключением вашей Группы, меня и Сейко с Аратой, все остальные и правда «пропали без вести», если ты понимаешь, о чём я. Кстати, можете подниматься с коленей. Сакамори и Шуджумуши поднялись и заняли свои места. У Сейко едва заметно тряслись руки, Арата только побледнела. Одногруппники Камиюрушу, осведомлённые в очень разной степени, но в равной степени застигнутые врасплох этим потоком информации, теперь не могли оторвать взгляда от Тамоцу, даже не смотревшей на них – для неё будто существовал только Онокири. – Вы убили уже почти 500 человек только на этом острове. Вы реально думаете, что всё то сойдёт «Ши» с рук?! – сказал Онокири, чьё сердце от услышанного наполнялось гневом. Кумако ответила с огромной уверенностью: – Обращайся ко мне, а не ко всем. И да, я не думаю, а абсолютно уверена в этом. Ты тоже должен это понимать – властям и всему миру не до того. Убийственная Игра – лишь пылинка в масштабах деятельности «Ши». Потому ей суждено остаться в тени реальных проблем. – Значит мы – вообще не проблема? – донёсся голос Камишамы. Раздражённая Кумако всё же ответила: – Не буду даже извиняться за грубость – «Ши» нет никакого дела до Университета Талантов и его концепции абсолютных, кроме как к очередному месту для совершения «инцидентов». Без Убийственной Игры вы все ничтожества, да и Игра ни на что глобально не влияет, даже на неё всем, в сущности, плевать! – На неё не плевать нам, – с не меньшим раздражением парировал Панга. Кумако просто проигнорировала его, вновь обращаясь к Онокири: – Более того, эта Убийственная Игра – благо для её участников. – ЧТО?! – у Камиюрушу уже не оставалось сил даже возмущаться. Кумако с загадочной улыбкой расставила руки и пожала плечами: – Если бы не кое-чьи убедительные просьбы о пользе «19 кандидатов» для организации, вашу Группу бы убили вместе с остальными жертвами атаки на остров. Я, естественно, не бескорыстно, согласилась – и стольким людям была дарована возможность прожить ещё некоторое время. В этом здании собрали лучших из лучших после того, как «помогли» им пережить удары. А дальше… Пусть всё достаётся достойнейшему. Так ведь говорил Александр Македонский перед смертью, мой дорогой Историк? И только не начинай говорить, что это миф – звучит красиво и своевременно! – Арикото… Прости, мы все должны были помочь тебе остановить это чудовище, – прошептал Онокири, и по его глаза стали влажными. – Кстати о Арикото, – беззаботно ответила Тамоцу, – Панга может говорить что угодно, но обхитрить меня ему не удалось. Раскусив их план, вырубив Джию и отобрав у него пистолет, я, конечно, была «разоблачена» нашим Философом. Единственное чего он добился – я убила его, а не Пангу, хотя руки очень чесались это сделать. Только вместо ужаса от угрозы Ушуками достать планшет и написать всем, что я организатор, я позволила ему действовать по его плану, но в конце… Просто рассказала, что случится на Суде Группы, во всех подробностях пересказав все события, которые происходят сейчас. И уже после этого убила его. Уверена, Ушуками надеялся, что умрёт тайным героем, которого оправдает время, но после моих слов… Представляю, с какими чувствами на сердце он встретил свою смерть! У Онокири не было слов. Цуёши сняла кепку с головы и закрыла ей лицо – только плечи Абсолютной Нонконформиста периодически вздрагивали. Лицо Панги от вида Мамори и слов Тамоцу позеленело. Канашими вновь отвернулась, будто не желая удостаивать организаторов чести видеть её эмоции. Но и организаторов сменил на экране «Арикото», чьи «наушники» и «солнцезащитные очки» упали с лица от слов Кумако. С полуоткрытым ртом он просто смотрел на Старосту. Собрав остатки сил, Онокири продолжил: – Ты сказала, что цель Игры – я. Почему? В любом случае, ты контролируешь ситуацию. Отпусти хотя бы остальных. – Не всё сразу, – мелодично рассмеялась Кумако, – Скоро всё станет ясно. Дело в том, что мой собственный корыстный интерес в Игре – найти… можно сказать «супруга». Во имя «Ши». Реакция Камиюрушу была вполне естественной: – Что… – Да, Рушу, это правда жизни. Чтобы удержаться на плаву в такой организации, следует создавать свой внутренний клан. А поскольку для моего идеала я – почти второй человек в организации, во всяком случае японской – лишь мусор – мне нужен сильный союзник и единомышленник, стоящий так же высоко, как и я. Почти что супруг. Дети, то есть клановые преемники от него, правда, лишь приятный бонус к настоящей ценности – мозгам. Мозги и скрытые таланты даже приоритетнее детей, из-за чего не все участники Убийственной Игры были мужского пола. И знаешь, на ком я в ходе Игры остановила свой выбор? На тебе! Прежде чем Камиюрушу успел опомниться, Тамоцу продолжила: – Переходи на мою сторону. Я вижу в тебе сильную склонность к этому. Сделай этот шаг, и Убийственная Игра закончится. Я сохраню жизнь Мамори, Джию и Канашими. На экране появился «Ичитаро», сменивший «Арикото». Он крикнул голосом, из которого пропали любой скепсис и насмешливость: – КАМИЮРУШУ, НЕ СЛУШАЙ ЕЁ! – Заткнись, дохлый правительственный агентишка. Думал я давно не раскусила тебя с Цуёши? – презрительно ответила Тамоцу, щёлкнув пальцами. На экране вместо умерших вновь появились организаторы. Кумако продолжила с места, на котором остановилась: – Если тебе так будет легче выбрать, скажу одну простую истину – у тебя уже нет никакого выбора. Но я хочу, чтобы ты сделал последний шаг к становлению одним из нас добровольно. А ещё… я дам тебе сделать всё что захочешь с Сакамори и Шуджумуши. Они будут стоять на коленях и не посмеют даже пикнуть. Можешь даже убить их в отместку за причинённые страдания. На лбу Сейко показалась капля пота, контрастировавшая с попыткой держать злобную усмешку на лице, Арата же лишь закрыла глаза, сделав глубокий вдох. Предложение Тамоцу раздавило Онокири. На некоторое время он будто перестал существовать, бездумно уставившись широко раскрытыми глазами на её лицо перед собой. Та, видимо желая вывести его из этого состояния, и в то же время ещё сильнее склонить к выбору её варианта, спокойно сказала: – Не думай, что ты какой-то избранный или исключительный. Ты не был моим первым выбором. Моей изначальной «целью» после беглого знакомства со всеми был… Анджин Кошо. Организаторов на экране сменил «Анджин», находившийся в среднем состоянии между шоком, ступором и гневом: – Что?! Да как ты… – Перестаньте задавать однотипные вопросы, – отмахнулась Кумако, вновь обращаясь к Онокири, – Но он был убит этим дураком Камивокой. У этой истерички были все шансы убить кое-кого ДРУГОГО, или хотя бы открыть всем правду о Библиотеке. Но нет же – Каджитара убил единственного, в чьей смерти я тогда не была заинтересована. Впрочем… сейчас я даже благодарна ему за этот поступок, ведь в тени Кошо я нашла настоящий алмаз, сам не понимающий своей ценности! «Анджин» посмотрел на Тамоцу с ожидаемым выражением лица, пока Онокири продолжал оставаться безмолвным и неподвижным. Староста не останавливалась: – Да, я должна была сразу понять, что Камиюрушу не посредственность, к убийству которой я чуть не склонила одного участника, а ценнейший актив. Всё же, забытое им прошлое говорило само за себя. А ведь изначально я ожидала, что до Третьего Этажа дойдёшь не ты, Рушу. И даже не большинство твоих «коллег». Ожидалось, что до Третьего Этажа дойдут Анджин, Арикото, Машару, Такаши, Чиё и я, Тамоцу. Кошо – понятно почему, его потенциал наблюдателя делал его ключевым участником Судов Группы. Ушуками, Тецубики, Вакажару должны были стать наилучшими игроками – не зря же двое последних оказались убийцами, а первый устроил нам интересный день. Ну а Такаши просто был мне приятен за своё обращение «госпожа» – он не догадывался, как близко к правде находился. Иронично, правда? – … Тамоцу в ответ на эту реакцию Онокири продолжала: – Были ещё, конечно, люди вроде Угуишу или Вакаме, но Эйджи я просто не переносила, а Мегуми была слишком опасной, чтобы от неё не избавиться – даже мне было непонятно, чего она добивается. Я была так уверена в том, что на Третий Этаж дойдут эти шестеро, что даже приказала заранее разместить бильярдный стол с университетского турнира, в котором победили Машару, Чиё и Арикото, в Комнате Отдыха. Но как интересно получилось: из этих шестерых до Третьего Этажа дошли только я и Арикото, после чего я в первом же Деле убила его! – … – Ну что же ты, Рушу! Хочешь, спою тебе своим чудесным сопрано под аккомпанемент рояля, когда всё закончится? Я настолько открыта в своём предложении, и я упорно защищала тебя от любых посягательств… других девушек. Помнишь «Университетский Кружок Талантливых Студенток»? Изначально он должен был стать центром вербовки, но Мегуми спутала мне все изначальные планы – не удивительно, раз ей удалось сохранить воспоминания о происходившем до начала Игры. В итоге наш небольшой Клуб превратился в арену борьбы за влияние на тебя. Будь то дружба, любовь или стратегический интерес, я одинаково строго наказывала за любую попытку сблизиться с тобой. Первой поплатилась Вакаме, решившая, что её планы на тебя в её целях будут незаметны мне. Я даже опасалась, как бы она не дошла до финала, но вывести её из Игры прямо посередине оказалось легче, чем я ожидала! – … – Вакажару и вовсе претендовала на открытую любовь – ей даже удалось разбудить во мне ревность, пусть любовь в обычном понимании мне и безразлична. Естественно, это было лишь частью плана Чиё, но она за него поплатилась, ещё и очень кстати убив Камияму – он, помня многое, ещё и смог раскрыть слишком многое, чуть шутя не сорвав Убийственную Игру! – … – Ну а Такахиро, с проснувшимся в ней инстинктом дружбы, была последним препятствием на моём пути к тому, чтобы остаться в Кружке наедине с тобой. К счастью, я не зря распорядилась, чтобы на всех Этажах не было и намёка на антидепрессанты, в которых она так нуждалась… Лица умерших на экране вновь начали хаотично мигать, сменяя друг друга. Лишь один человек чувствовал себя повелителем этой кошмарной ситуации – Тамоцу: – Да, это не любовь… Это нечто большее, чем любовь, Рушу. Ты оказался человеком, не сдававшимся ни при каких убийствах. Упорно сражавшимся за свою правду, прошедшим Восемь Дел и достигшим небывалых высот. Ты даже разоблачил меня, и теперь… Ради тебя я готова сорвать руководимую мной же Убийственную Игру. Я ломаю все правила ради тебя… Ты будешь со мной, и это не вопрос! – … Тамоцу начала беспокоить эта нулевая реакция: – Эй? На нашем пути больше нет препятствий. Взгляни мне в глаза и наконец признайся в своих чувствах, дорогой… – … Кумако притянула Онокири за шарф и дала пощёчину, пытаясь привести его в себя: – Ты меня слышишь? Можешь уже говорить, как сильно ты меня любишь. – … – Ну и ладно, прекрасно понимаю, какой избыток чувств может тебя переполнять от перспектив такой любви… Тамоцу отпустила Историка, и, сняв с плеч свою серую полупрозрачную накидку, с умилением накинула её ему на голову. Накидка повисла на шляпе, закрывая лицо Онокири. – Ты сейчас скорее похож на вешалку, но… получилась неплохая вуаль… Да, эта накидка станет твоей свадебной фатой, мой избранник! А молчание, думаю, пора принять как знак согласия. Ах, как я рада! Кумако протянула к Онокири руки, торжествующе произнеся: – ЛИШЬ ТАМОЦУ, НАВЕКИ! КАК Я СЧАСТЛИВА! МЫ БУДЕМ ВМЕСТЕ ДО КОНЦА ВРЕМЁН! Чёрная комната Подвала зловещим эхом повторила «ДО КОНЦА ВРЕМЁН». Внезапно в глазах Камиюрушу вновь мелькнула осознанность – Тамоцу, видимо, увидела в его глазах колебание и даже готовность согласиться. Молчание было так красноречиво, что даже Мамори, Джию и Канашими стали напряжённо следить за тем, что скажет Историк, уже почти заключённый в объятия Кумако. Но эти эмоции во взгляде исчезли уже через несколько секунд. Онокири внезапно отскочил назад. Серая накидка сорвалась, упав на пол. Обвиняюще вытянув указательный палец, он твёрдо крикнул: – НЕТ, ЭТО НЕПРАВДА! До опешившей Тамоцу не успел дойти смысл этих слов – будто в ответ на принятое Историком решение в воздухе просвистел какой-то объект, ударившийся о кнопку выключения устройства управления, лежавшего на кресле Старосты. Онокири узнал предмет – это была кепка Мамори. Почти тут же Арата нажала на кнопку на своей панели, и кепка была уничтожена лазерным выстрелом. Но этого опоздания на секунду хватило – лазерные клетки отключились. Тамоцу, дезориентированная происходящим, инстинктивно обернулась на звук выключения клеток – но лишь чтобы согнуться пополам от удара. Мамори своей ногой в сапоге со всей яростью ударила Кумако в живот. Камиюрушу услышал страшный звук ломающихся рёбер. Согнувшаяся Тамоцу отшатнулась от Мамори. Но в это же время Джию подскочил к креслу Старосты, схватил оставленный там красный пистолет, и сделал два выстрела. Хитрец насквозь прострелил обе ноги Тамоцу. Кумако упала на четвереньки, не в силах пошевелиться или подняться. С трудом подняв голову, она хотела что-то сказать, но не смогла – через горло хлынула кровавая пена. – УМРИ, ТВАРЬ! – разными интонациями, но в единодушном порыве крикнули Мамори и Джию. Староста ещё держалась на четвереньках, но едва ли понимала происходящее. Кровь забрызгала ей лицо, мешая видеть что либо, а сильная боль мешала собрать воедино произошедшее за несколько секунд. В экране Сейко с ноткой паники крикнула Арате: – Что же ты медлишь?! Стреляй в них! Шуджумуши не ответила. – Организаторы, – обратилась к ним Канашими, не принимавшая участие в избиении Тамоцу, – Мы хотим возобновить голосование по Восьмому Делу, сорванное одной из участниц. – ДА НАМ ПЛЕВАТЬ! – с яростью крикнула на неё Сейко. – Тогда мы требуем наказания на основании правила 24. Тамоцу Кумако нарушила его и прямо, и косвенно, – холодно ответил Камиюрушу. – Б-БУДТО НАМ НЕ ПЛЕВАТЬ НА ЭТИ ПРАВИЛА! – стараясь сохранить злость и твёрдость крикнула Сейко. Арата продолжала молчать. Тем временем Мамори и Джию наносили удары ногами в бока Тамоцу. – ЭТО ТЕБЕ ЗА ВСЕХ! – кричала Цуёши, перечисляя имена умерших одногруппников. Панга был менее красноречивым, страшным голосом крича: – СДОХНИ! СДОХНИ! СДОХНИ! Внезапно Арата нажала на кнопку и часть пола с Тамоцу стала отпускаться вниз. Мамори и Джию едва успели отскочить в разные стороны, а Кумако, скрылась под восстановившимся полом, истекая кровью с выражением непонимания на забрызганном кровью лице. – Т-ты серьёзно?! Мы же её спасаем? Ты же не собираешься казнить нашу начальницу? Это ведь ты не уследила за Мамори! – пытаясь выдавить улыбку спросила Сейко у Араты. Шуджумуши невозмутимо ответила: – Её уже чуть не убили без казни. По правилам она обречена в любом случае – либо из-за голосования, либо из-за правила 24. Мы подчиняемся не ей, а «Ши». Организация не давала приказа остановить Убийственную Игру перед её казнью. Участники, завершайте Восьмое Дело с соблюдением формальностей. – АРАТА! – крикнула Сейко, вытирая пот со лба. Шуджумуши, глядя на место в полу, скрывшее Тамоцу, ответила всё также твёрдо и холодно, но в этом холоде мелькнуло кое-что ещё – нотка ненависти: – Убийственная Игра должна быть завершена. Она нажала на кнопку и экран погас. Камиюрушу, Мамори, Джию и Канашими сели на свои места – у Камиюрушу и Мамори покраснели глаза, Джию трясло, Канашими закрывала лицо руками. Цуёши, стараясь придать своему голосу человеческое звучание, повторила уже раннее произнесённые слова: – Восьмое Дело, дело об убийстве Абсолютного Философа Арикото Ушуками, закрыто. Начинаем голосование.