HistoRonpa: When the World Stopped Making Sense

Восьмой день заключения начинался как все предыдущие: Камиюрушу, даже не задумываясь о том, что уже неделю провёл в загадочном и страшном плену, направился в комнату Кухни. За столом из-за отсутствия девушек сидело удручающе малое число людей: лишь Джию и Камео. При виде Камиюрушу Джию с преувеличенной дружелюбностью подпрыгнул, пожав Историку обе руки и жестом пригласив к столу: – Проходи, дорогой лучший друг! Нам сто-о-олько стоит тебе рассказать! Камео со своей тёплой крестьянской улыбкой тоже пожал руку Онокири, который, впрочем, обеспокоенно оглядывался по сторонам: – Не должно ли нас быть больше? – Ну да, за этим столом должно сейчас сидеть 14 человек, но паранойя Ордена Защиты Дам не знает границ, – весело ответил Панга, не понимая или не желая понять, о ком конкретно спросил Камиюрушу, – не правда ли, Мео? – Э-э, да, наверное, – вздохнул Тошикане, – но где всё таки… – Обо всём по порядку! – Панга спешно перебил Археолога, понимая, что союзник упорно не хочет учиться играть роль, – Для начала, известно ли тебе, куда эти безумные маньяки решили повести наших дорогих девочек? Чиё написала, что в Гардероб! Интере-е-есно, что же может пойти не так? – Они уже там? – обеспокоенно спросил Камиюрушу, понявший, что опаздывает. – Нет, по сведениям от Чиё, Мегуми упросила их на минутку собраться в Классной Комнате. «Не лучше, нужно торопиться», – подумал Онокири. Джию заметил волнение на лице Историка: – Перед тем как убежишь, послушай ещё второстепенные новости… – Но разве они важны, если Кири торопится? – обеспокоенно спросил Тошикане. – Да, о-о-очень… Во-первых, Арикото не пришёл! – Это легко объяснить, – нетерпеливо сказал Камиюрушу, – он не хочет заходить в общие комнаты и вероятно ждёт меня в своей. – Ты плохо влияешь на людей, дорогой друг! Во-вторых, Эйджи уже давно не видно… – Ещё лучше, Угуишу только и делает, что скрывается, – пожал плечами Камиюрушу. Но каждая новая реплика Хитреца наталкивала его на всё большие размышления. Панга не стал бы задерживать его намеренно, ведь так? А если и стал бы, то с какой целью? Онокири не верил, что этот человек сказал бы хоть одно слово просто так. – Допустим, но третьим фактом я уж точно сражу тебя наповал! Машаюки приходил сегодня сюда, легко разоблачил наши с Камео поиски и заявил, что сам всё найдёт, так как более компетентен! По-моему, кое-кто здесь знает больше, чем говорит! – И куда же он пошёл? – с безразличием, но на самом деле со скрытым беспокойством спросил Историк. Волновался он правда сейчас не за знания Эйджи, а за то, что тот в одиночку пошёл в одну из общих комнат. – В Библиотеку! Мы с Камео её только немного осмотрели, а вчера начали осматривать Гардероб. Боюсь здесь все столь неосторожны, и шансов умереть у Камиямы статистически больше, чем у толпы из 8 человек. – Теперь я понял… – прошептал, поднимаясь Онокири, пусть и непонятно было, относилось ли это к сказанному Хитрецом. Камео успел лишь сказать «Удачи», а Панга помахать рукой, подмигнув – и Историк уже бежал к комнате Философа. Сообщение в планшет, тягостная минута ожидания… и дверь открылась. – Доброе утро, я видимо проспал? – слегка ленивым голосом спросил Арикото. – Нет, самое время! – решительно сказал Онокири, покрываясь холодным потом, – В Библиотеку! Историк и Философ бросились к этой комнате – Камиюрушу бежал, Арикото скорее шёл своим длинным широким шагом, лишь немного отставая. Дверь в Библиотеку распахнулась, и Историк со вздохом оперся о стену. Машаюки был жив и спокойно осматривал ту же часть комнаты, что недавно осматривали Джию и Камео. Историк мысленно улыбнулся: «Не такой уж Камияма и всевидящий, как считает Панга». Этнолог удивлённо обернулся, погладив щетину: – Чем обязан таким прекрасненьким посетителям? – Мы… волновались. Арикото, побудешь с Машаюки? – спросил Онокири, помня о уговоре с Мегуми и волнуясь уже за неё. – Конечно, – кивнул Философ, несмотря на видимое спокойствие очевидно разделявший беспокойство Историка. Камияма, безразлично играя цепочками, уселся за свой читальный столик, явно не желая продолжать поиски в присутствии посторонних. А Камиюрушу уже бежал в Классную Комнату. Ворвавшись туда, он не удостоился даже взглядов собравшихся. Все с шоком и удивлением смотрели на Мегуми, произносившую грозную речь: – …Нарушая нашу свободу без нашего согласия, вы совершаете не меньшее преступление, чем те, кто запер нас здесь! Опомнитесь, во имя доверия! А если нет, то созданный мной Студенческий Союз, в который вошло достаточно людей, для заключения уже вас под стражу, объявляет себя в состоянии восстания! После этих слов началась суматоха, крики и панику. Машаюки стоял во всём этом растерянный, видимо потеряв контроль над собой и ситуацией. Однако на помощь ему явился Чиишана Нока, заявив: – Не в-волнуйся, я спасу ситуацию! – На помощь, Камиюрушу! – крикнула Мегуми, заметившая появление Онокири. В её мягком при крике голосе читалась не просьба, а приказ. Историк, плохо понимая, что делает, метнулся на встречу Мегуми, но столкнулся с Нокой, преградившим ему путь. Краснеющий и заикающийся Помощник пролепетал: – Я очень с-сожалею Онокири… После этого Чиишана ударил Историка наотмашь с такой силой, что тот отлетел назад и упал, потеряв сознание. Несколько секунд он ещё слышал женский крик, а затем перестал слышать. … Камиюрушу видел странный сон. Себя, идущим в одном из лучших японских парков и держащим за руку какую-то девушку. Её рука была холодна, но мягкая кожа компенсировала этот недостаток. Будто осознав, что он в видении, юноша поднял голову, желая рассмотреть её лицо. Но он успел увидеть лишь её горькую улыбку – и всё потемнело, а затем туман в глазах начал рассеиваться. … Онокири пришёл в себя. Вокруг послышались женские крики и плач. Открыв глаза и поднявшись, он увидел столпившихся в комнате Канашими, Мамори, Мегуми, Такахиро, Тамоцу и Чиё. – Всё в порядке, меня не так сильно ударили… – немного виновато произнёс Историк. – Да причём здесь ты! – сквозь слёзы прокричала Такахиро, уткнувшись в плечо Канашими, – На них напали доспехи! – Скорее рыцарь, доспехи не умеют нападать, – поправила её Тамоцу, не улавливая атмосферы. – ЧТО?! Камиюрушу вскочил на ноги. Мамори хотела что-то сказать, но лишь прорычала неразборчивые слова в бессильной злобе. – Они потащили всех нас в Гардероб, а затем рыцарь напал… – сказала Чиё, не в силах закончить фразу. – И вот мы здесь, а они там, – помогла ей Канашими, и на её встревоженном лице на секунду мелькнуло что-то вроде мрачной улыбки. Камиюрушу потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что произошло. Но как только он готовился сорваться с места, раздался страшный звук сигнализации о убийстве. Классная Комната замигала красным, пиликающий звук разорвал минутную тишину и семерых стоящих в ней оглушил проклятый голос, в очередной раз повторявший под свой ритм: «ЧАС НАС-ТАЛ». Онокири подскочил и сделал шаг к двери – но внезапно комната вернулась в нормальный цвет, а голос и пиликание стихли. Сигнализацию отключили до прихода остальных? – Да что происходит?! – с ужасом воскликнул Историк, глядя на девушек и открывая дверь, не в силах сделать это до конца из-за невольно задрожавших рук. Для дрожи были основания – как только дверь приоткрылась на сантиметр, прервав звукоизоляцию комнаты, Классную Комнату пронзил донёсшийся страшный крик. Мамори подскочила, оттолкнув Камиюрушу, и распахнула дверь: Онокири увидел распахнутую дверь Гардероба и бросился туда – девушки успели лишь переступить порог Классной Комнаты, а он уже был на месте. Увидев произошедшее, он пошатнулся. Сердце пробила горькая мысль: «Я опоздал». Но ужас был выше при виде тела, лежавшего у дверей. Это был Эйджи Угуишу, его правая рука была отрублена, вторая с трудом удерживала планшет, уже не нажимая на кнопку сигнализации, а глаза были закрыты. Камиюрушу упал перед телом на колени и приложил руку к пульсу, почувствовав невольную радость – Эйджи был жив. Угуишу, видимо почувствовавший прикосновение и дыхание рядом, слабо прошептал лишь одно слово: – Там. Онокири понял Циника без слов, подскочив и по запаху крови помчался к части комнаты с 20 примерочными кабинками, затянутыми алыми занавесами, перепрыгивая через части рыцарского доспеха по пути. Вскоре он увидел другое тело – по центру, между вешалок с одеждой, лежал упавший ничком Машару, а его покрашенные в светлый цвет волосы обагрились кровью. Камиюрушу уже с большим хладнокровием, но замирающим сердцем, присел и пощупал его пульс. Машару был жив, пусть и находился при этом без сознания. Онокири поднялся и на трясущихся ногах пошёл к примерочным, по мере приближения успокаивая шаг, но не в силах сделать того же с душой. И вот он раздвинул вешалки и… окаменел. У самых занавесок лежал Чиишана Нока. Тело было обезглавлено, а кровавая дорожка указывала на голову Помощника, лежавшую в отдалении. Камиюрушу смотрел на голову Ноки пустым взглядом, пока не услышал шаги, и не увидел руку Мегуми, нажимавшую на сигнализацию. Сзади уже поднимался ураган из голосов, криков и возгласов. Глаза бессознательно скользнули на пиликнувший от «обновления» планшет: «Организаторы: 2 1) Сейко Сакамори, Абсолютная Организатор 2) Арата Шуджумуши, Абсолютная Кукловод Участники: 14 13 1) Арикото Ушуками, Абсолютный Философ 2) Джию Панга, Абсолютный Хитрец 3) Камео Тошикане, Абсолютный Археолог 4) Канашими Камишама, Абсолютная Красавица 5) Камиюрушу Онокири, Абсолютный Историк 6) Мамори Цуёши, Абсолютная Нонконформист 7) Машару Тецубики, Абсолютный Эстет 8) Машаюки Камияма, Абсолютный Этнолог 9) Мегуми Вакаме, Абсолютная Фоторепортёр 10) Такахиро Цурушаки, Абсолютная Подруга 11) Тамоцу Кумако, Абсолютная Староста 12) Чиё Вакажару, Абсолютная Девушка 13) Чиишана Нока, Абсолютный Помощник 14) Эйджи Угуишу, Абсолютный Циник»