Мерзавец

      — Ёнджун, отцепись от меня, в тысячный раз повторяю, — все еще пыталась говорить спокойным тоном Гимин, хотя вот-вот сорвется на нечто посущественнее. Такими темпами бывший одноклассник может и оплеуху получить.       По правде говоря, Юн не ожидала встретить его на празднике, несмотря на то, что ее мама крепко дружила с его. Вообще, время, когда родители брали на семейные и дружеские застолья детей, давно прошло, но вот Гимин с Ёнджуном по двадцать. А их родители толсто намекали, чтобы две семьи породнились через свадьбу, о которой и мечтали с самого рождения детей. Не учли только, что Хан Ёнджун не привлекал Гимин как парень, хотя он питал к подруге недвусмысленную симпатию, зародившуюся со времен старшей школы.       Быть может, Юн сама когда-то писала о нем в личном дневнике, но маленькая книжечка с сокровенными мыслями давно сожжена, а пубертатная влюбленность закончена. Как говорится, биоритмы не сошлись.       А теперь уже и не надо.       А надо было раньше.       А всё.       Целых три «А», которыми Гимин вот-вот закричит, если Ёнджун не отстанет от нее по-хорошему. Очень бы не хотелось привлекать к себе внимание криком, а потом объяснять каждому, в чем дело.       — Гимин, пошли на свидание, а? — настаивал Хан, считая, видимо, что недостаточно хорошо попросил. Девушки же любят, когда их добиваются.       — У меня есть парень. Не слышал, как я тебе это раз пять сказала? — Юн не знала, зачем продолжала оправдываться.       — Еще ты сказала, что он скоро придет, но что-то я его не вижу.       Гимин заметно нервничала, смотря на экран телефона и не видя ни сообщения, ни звонка от Юнги. Он говорил, что опоздает на час максимум, но вот уже прошло полтора, а он не отвечал и не брал трубку. Потом противный голос объявил, что телефон абонента выключен. Волнуясь, что с парнем что-то могло случиться, она и терпела общество Ёнджуна, который осмелел достаточно, чтобы вновь попытать счастья взять ее за руку.       Наконец, раздался звонок в дверь.       — Слава богу, — на выдохе произнесла Гимин, и рука Хана сомкнулась в воздухе в месте, где секунду назад находилась подруга.       Та рванула к входной двери и, пригладив волосы перед зеркалом в прихожей, нажала на ручку. Перед ней стоял Юнги, и Юн бы ни в одной своей сексуальной фантазии не могла представить его настолько шикарным, что от его вида она потеряет не только дар речи, но и душу, вылетевшую следом. Элегантный черный костюм, галстук, белоснежная рубашка и строгое черное пальто, накинутое сверху. Волосы были уложены назад гелем, и такую прическу Гимин на нем еще ни разу не видела. Хотя могла представить. Парень поправлял «удавку» на шее, чуть ослабляя ее, и смотрел на Юн непонимающим взглядом.       На Гимин обычное платье-рубашка, подпоясанное кожаным ремнем, и пушистые тапочки, что совсем не вписывалось в то описание дресс-кода, что она выслала ему вчера. На одной половине его лица отобразилось восхищение, на другой — недовольство, которое Мин не собирался скрывать.       — Милая, кто-то пришел? — услышала Гимин из гостиной голос матери. — Закрой дверь, по ногам тянет.       — Проходи, — махнула парню Юн и взяла его за руку, затаскивая в дом.       — Ты меня обманула, — с улыбкой и сквозь зубы произнес Юнги. Короткий поцелуй в губы не сменил его настрой, но он сдержался. — Я похож на идиота.       — Ни в коем случае. Ты очень красиво выглядишь. Во! Ты похож на члена преступной группировки.       — На члена? Да я бы ее основал, — подмигнул Юнги, правда, пришлось стушеваться, так как Гимин тащила его в гостиную, где ему предстояло знакомство с родителями девушки.       Он никогда не знакомился ни с чьими родителями, только с семьей Чимина и Джиюн — теперь уже жены старшего брата. Когда ехал к Гимин домой, ужасно нервничал, раз пять поправлял прическу и пытался реанимировать севший мобильный. Забыл зарядить перед выходом, и одного процента оказалось недостаточно, чтобы сделать предупредительный звонок, что опоздает.       Оглядев людей в гостиной, Юнги поджал губы и закивал, подтвердив вывод, что его, как говорится, наебали. Никого в строгом костюме или коктейльном платье: мужчины в джинсах и рубашках, женщины в повседневных, не вечерних нарядах.       — Гимин, у нас гости? — сделала акцент на последнем слове, судя по всему, мать Юн, которая оглядела выпендрившегося не по своей воле незнакомца.       — Мам, пап, это мой парень, — Гимин прижалась к Мину и обняла его за руку.       — Имя есть у него? Или нам его так и называть?       — Ах да, — спохватилась Юн. Она сама нервничала, так как впервые представляла кого-то родителям в этом амплуа. — Это Юнги.       — Очень приятно, — протянул руку тот, которую отец семейства по инерции пожал.       — Юнги?.. Мин? — спустя секунду переспросил мужчина, переводя взгляд с дочери на парня.       — Мин Юнги.       — Нет, я про… Погоди, тебя правда так зовут?       — Папа. Ты его смущаешь.       Юнги на самом деле пребывал в растерянности, что сказать. А потом до него дошло, почему. Их имена. Он к ним давно привык и давно не воспринимал как что-то диковинное, тем не менее для окружения это все еще было чем-то удивительным и подобранным будто специально.       — Что ж, Юнги, чувствуй себя как дома. — И когда родители уходили, Гимин смогла расслышать мамино: — Не смей! Наша дочь уже взрослая.       — Вышло… неловко, — округлив глаза и выдохнув, сказал Мин и повернулся к Гимин. Признался себе, что дышать стало чуточку легче.       — Теперь ты знаешь, что я чувствую при таких же обстоятельствах. Хочешь есть? Или пить?       Гимин не стала дожидаться ответа и уже высматривала чистый набор посуды, чтобы накормить Юнги, наверняка голодного.       Однако пока Юн ухаживала за парнем, он снял пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула, затем ослабил галстук, борясь с тем, чтобы вообще его снять, расстегнул две верхних пуговицы на рубашке, а также на манжетах, закатав рукава до локтей. Стал более-менее похож на остальных гостей, хотя все равно сильно выделялся белым цветом. Даже словил парочку любопытных взглядов. В том числе от странного парня, что сел напротив и, не отводя глаз, отправил кусок мяса в рот.       — Что за тип пялится на меня? — промурлыкал Юнги и кивнул в сторону блондина.       — Мой друг детства Ёнджун. Подкатывал ко мне, пока ты не пришел, но он безобидный, — пожав плечами, ответила Гимин.       — Подкатывал? — искренне удивился он и стрельнул уничтожающим взглядом. Пока решил показать одним видом, что готов применить насилие, если потребуется.       — Зря я это сказала.       — Я ему голову откручу, — сказал обычным тоном, не маскируя угрозу за милым мурлыканьем. Ёнджун опасливо сглотнул и наклонил голову, сгорбившись над тарелкой.       Чтобы успокоиться разбушевавшийся нрав Мина, Гимин накрыла его руку своей и сжала, принявшись поглаживать тыльную сторону ладони большим пальцем. Юнги сам по себе вспыльчив, когда дело касается дорогих ему людей, а драки на семейном застолье — не лучшая идея. Юн положила подбородок на плечо парню и, вытянув губы, подула на шею, наблюдая за шевелящимися волосами сзади.       — Ты опоздал. У тебя все хорошо? — спросила она, когда Юнги, наевшись, отложил приборы и потянулся за бокалом вина.       — Задержался на работе. Начальник заставил драить кафе в одного.       — Наказание? — предположила Юн.       — Нет, просто припомнил мне те семнадцать минут, а коллеги и рады свалить, — ухмыльнулся он и сделал еще один глоток, после чего поставил бокал на стол. — Телефон разрядился, не смог тебя предупредить. У тебя, кстати, есть зарядка для Самсунга?       — Могу поспрашивать. О, Ёнджун, — обратилась к неловко косящему на них парню, который чуть не подавился. — У тебя же Гэлэкси? Одолжи провод, пожалуйста.       — К-конечно, сейчас.       Хан куда-то ушел и быстро вернулся с зарядкой, протянув ее Юнги. Тот состроил недовольное выражение, но после легкого тычка в бок от Гимин поблагодарил, и легкая улыбка осветила его лицо, правда, больше похожая на оскал.       Пока Юнги откидывался на спинку стула, наклоняя его к стене, чтобы дотянуться до розетки, к ним подошел мальчик двенадцати лет и потянул девушку за руку.       — Нуна, ты нам нужна, — пропищал он.       — Ынхёк, я не могу сейчас подойти. Я не одна, — спокойно ответила Юн и попыталась высвободиться.       — А кто это с тобой? — паренёк оценивающе уставился на Юнги, что снова взял бокал в руку и замер, поднеся его к губам. Мин ждал, что Гимин сама ответит на вопрос мальчика, поэтому молчал.       — Это мой молодой человек. Мы с ним встречаемся.       — Понятно. Ты, значит, сестру мою пёхаешь? — как ни в чем не бывало выдал мальчик, обратившись к Юнги, и не покраснел ни на тон.       — Ынхёк… — шикнула Гимин, пока тот откашливался, подавившись мгновением ранее.       — А хотя бы грудь видел? — воодушевленно спросил он и остался в настойчивом ожидании ответа.       — Слышь, паренёк… — искал слова Мин, но все тщетно, потому что не привык разговаривать с маленькими детьми, с которыми обычные методы не сработают, а только навредят растущему организму и только формирующейся психике. Несмотря на кое-какое смутное понимание ребенка половых отношений. Поэтому все, что смог выдать, это: — Это не твое дело.       — Что, не даёт?       Юнги озадаченно повернулся к Гимин, которая вообще не скрывала своего веселья и не встревала, пряча смех и улыбку за ладонью, прижатой ко рту.       — Я имею в виду, нырял ли за кроликом? — он, видимо, посчитал, что его не поняли, поэтому перефразировал.       Ну ладно, это была последняя капля в чашу безграничного терпения Юнги. Пришла пора научить мальца некоторым премудростям, но завуалированно и используя ту же терминологию, которую, судя по всему, использовали родители Ынхёка, совершенно не думая, как это может отразиться на его мировоззрении. Ведь если взрослые боятся называть половые органы как они звучат по-настоящему, то и ребенок будут считать обычные вещи чем-то постыдным. Однако не Юнги вмешиваться в чужое воспитание.       — Ынхёк, верно? — Мин наклонился к мальчику и посмотрел ему в глаза.       Тот кивнул.       — Скажу честно: кролик всегда прячется на поверхности, незачем за ним постоянно нырять. Поманишь его морковкой, и он сам будет рад выскочить.       — Юнги… — поняв свою ошибку, Гимин толкнула его в бок и сдвинула брови. Не хватало выслушивать от тёти с дядей за мудрость ее парня.       — Круто! — ответ Юнги удовлетворил мальчика настолько, что он радостно подпрыгнул и убежал в друзьям, тут же принявшись им что-то шептать на ухо.       — Ну вот, — выдохнул Мин и взял в руки бокал, сделав один глоток и отставив обратно. — Что? — обратился к Юн, что не знала, смеяться ей или плакать.       — Я не слышала такой сказки в детстве, — Гимин подложила руку под голову и оперлась ею о стол.       — Зато он теперь знает правду.       — Правду о чем? — усмехнулась девушка и краем глаза глянула в сторону детей, продолживших играть в войнушку. — О рационе кроликов?       — Будь моя воля, я бы не церемонился. А так познавательненько вышло.       — Эх, если его родители узнают, меня ждет серьезный разговор.       — Его родители не знают, что такое клитор?       — Тише, Юнги. Я не про это.       — Расслабься. Я сказал так, как оно есть на самом деле. Вряд ли они смогут придумать историю получше. Интересный паренёк, кстати. Кто он?       — Мой двоюродный брат.       — Перепихон, пёхать… В твоей семье где-то завалялся словарик давно забытых слов?       — Иди ты! Тоже мне, лингвист, — пригрозила кулаком, но тут же крепко обняла за локоть. — Придумал мне ужасное прозвище и счастлив, — пробурчала и обидчиво выпятила нижнюю губу, принявшись ковыряться палочками в пустой тарелке.       На пару почти никто не обращал внимания. Родственники перекидывались друг с другом последними новостями и сплетнями, игнорируя молодежь и даже собственных детей, поручив заботу о них их же одногодкам. Иногда, конечно, посматривали в их сторону, но тут же возвращались к более интересным занятиям. Не каждый день им удавалось выбраться из серых однообразных будней, поэтому спешили обсудить всё, что слышали.       Гимин же хотелось проводить все свое свободное время в компании Юнги, привыкнув к его вредности и колючести и находя эти качества самыми милыми и забавными, хотя раньше готова была накинуться с кулаками. Или ответно оскорбить. Это она хорошо умела. Сейчас же, если они и ругались, то мирились чуть ли не мгновенно. И пусть ей еще долго объяснять тёте с дядей, почему Юнги вздумал учить их сына половому воспитанию через ассоциативный ряд, предложенный ими же, его интерпретация и ответ ребенку показался более чем приемлемым. Хуже, если бы Мин использовал настоящие термины, не посоветовавшись с родителями мальчика.       — Ну что, милая, рассказывай, как ты? — к ним подсела мама Гимин и по-девчачьи подложила руку под голову, игриво подмигнув дочери.       — Отлично, мама. Экзамены сдала, результаты в пятницу, но предчувствия самые-самые.       — Я скучаю.       — Знаю.       — Ты в нашем доме теперь появляешься еще реже Намджуна.       — Кстати, как у него дела? Поступил в полицейскую академию? — казалось, Гимин резко потеряла интерес к Юнги, который лишь перекидывал взгляд с девушки на ее мать и обратно.       — Его с руками и ногами туда взяли. Обещает стать лучшим выпускником, — женщина вздернула подбородок, словно хвастаясь собственными успехами. — Отец очень им гордится.       — Интересно, а почему он мне ничего не сказал… — заискивающе пробормотала Юн и задумчиво уставилась вбок, выстраивая план мести. — Он сегодня придет?       — Уже, наверно, и не ждем, — посмотрев на часы, ответила родственница и разочарованно вздохнула. — Так, лучше представь мне своего молодого человека получше, прежде чем я начну задавать неудобные вопросы.       Гимин резко развернулась к озадаченному парню и поймала еще больше шокированный взгляд. В его выражении лица читалось многое, например, что лучше: когда его невольно игнорируют или когда все внимание резко обращается на него. Юнги кашлянул и сел на стуле прямо, пытаясь выглядеть уверенным и готовым отвечать на всё, о чем его спросят.       — Что тебе о нем рассказать? — сама себя спросила Гимин. В ее голове со скоростью света крутилась и перемешивалась информация о парне, которую еще пока рано кому-то рассказывать.       — Как вы познакомились? — выкрутилась мама, не осознавая, что попала в самую точку.       — Это… — протянула Юн, ища ответ на вопрос, на который, по сути, могла отвечать не она.       — Мы попали в общую компанию, — прозвучало сбоку, что заставило Гимин очнуться от ступора и с облегчением посмотреть на Юнги. Тот все еще держал девушку за руку, поэтому она почувствовала, как он слегка сжал ее ладонь, только пока не могла это интерпретировать: либо Мин успокаивал, либо таким образом невольно просил поддержки. — Сначала у нас не заладилось. Мы… я цеплялся к Гимин по каждому пустяку, пока каждый этот пустяк не начал мне нравиться.       — Боже, как это мило, — буквально пропела женщина и смахнула невидимую слезу. Хотя это было искренне и без капли издевательства. — Погоди, ты же раньше встречалась с…       — Мы расстались, — прозвучало слишком резко, и Гимин сама от себя не ожидала, что ее так сильно заденет непроизнесенное.       — Что ж, ладно. Юнги, а ты откуда?       — Родился в Тэгу, но еще в детстве переехал на окраину Сеула.       Женщина принялась расспрашивать подробнее о всяких мелочах. Юн чуть было не остановила маму за некоторые неуместные вопросы, но Мин не терялся и спокойно отвечал, даже иногда подшучивая в своей манере и не чувствуя смущения. Так же про себя успел отметить, что Гимин не только внешностью похожа на мать, но и манерой поведения. Особенно когда они одновременно делали одни и те же жесты.       — Как я справился? Произвел впечатление? — спросил Юнги, когда они с Гимин снова остались наедине. Только девушка заметно поникла и тяжело вздохнула, положив голову ему на плечо, чем сильно озадачила. — В чем дело?       — Просто я думаю, что зря, наверно, тебя позвала.       — Почему? Я сделал что-то не так?       — Нет-нет, — Гимин подняла голову и начала отмахиваться. — Просто… я еще не готова честно рассказывать нашу историю другим, в том числе близким. Приходится изворачиваться. Я чувствую, что тебе некомфортно от этого, и…       — Все, что ты себе придумала, — Юнги пальцем надавил на лоб девушке, — выбрось из своей головы.       — Но это же правда.       — Нет.       — Нет?       — Нет.       — Тогда ладно, — шмыгнув носом, сказала Юн и вернула голову на плечо Мину, чтобы потом резко подскочить и выдать ошеломительную идею: — Хочешь в мою комнату?       — А что мы там будем делать? — играючи пробормотал Юнги и улыбнулся.       — Есть парочка идей, — Гимин придвинулась, чтобы быстро и мимолетно поцеловать парня.       — А грудь покажешь?       — Дурак! — шлепнув по плечу, возмутилась она и вырвала руку из хватки Мина, слушая, как тот смеялся как не в себя.       — Но я ведь ее так и не видел, — сквозь смех говорил он.       — И не увидишь.       Гимин встала со стула и демонстративно вышла из-за стола.       — Мою грудь ты видела, — продолжал издеваться Юнги, идя следом за убегающей на второй этаж девушкой. — Ну хотя бы правую. Гимин, — стучал в закрывшуюся перед его носом дверь.       В какой-то момент та открылась, и неожиданно сильная рука схватила Мина за рубашку, затащив в комнату. Так они смогут уединиться и никому не мешать из гостей внизу, которым, по большей части, и так было на них все равно.