Мерзавец

      — Юнги, — позвал начальник смены работника, выходящего из раздевалки и завязывающего фартук. — Подойди сюда.       — Да, что-то не так? — спросил Мин и пригладил образовавшиеся возле карманов складки.       — Ты сегодня на кассе. Ухён заболел и не сможет выйти. Справишься?       — Конечно, — радостно закивал парень и улыбнулся.       Не то чтобы он устал работать в зале, убирая грязную посуду и выбрасывая мусор из пакетов, установленных под столиками в специальном углу, просто спина в конце дня отваливалась и разгибалась силой воли. Юнги кряхтел и еле переставлял ноги, поднимаясь на четвертый этаж домой, где валился на кровать и не вставал даже чтобы принять душ.       И вот ему снова доверили обязанности кассира. Как жаль, что для этого Ухёну понадобилось заболеть, но Юнги не собирался мямлить и отказываться. Плюс, почему бы не вернуться туда на постоянку. Пусть не все в жизни устаканилось, но по крайней мере кое-что наладилось.       Стоя на кассе, максимально сосредоточился, чтобы в очередной раз не пробить не тот заказ или случайно не поставить неверное количество. Больше недели назад пришлось делать возврат и извиняться перед клиентами. Благо, те оказались понимающими и не устраивали скандал, зато начальник смены всерьез забеспокоился за количество нарушений одним сотрудником в столь короткий промежуток времени. Поэтому ничего не осталось, кроме как заменить Мина и перевести его на другие обязанности.       — Ты сегодня хорошо поработал, — похвалил начальник уходящего Юнги. Тот повернулся и слабо улыбнулся, кивая. — Если хочешь, можешь вернуться на кассу, но со следующего месяца, когда мы составим новый график.       — Спасибо, Хану. Буду рад.       — У тебя все хорошо? Прости, что расспрашиваю. Знаю, что, к сожалению, проблемы в личной жизни сильно накладываются на остальное, но постарайся свести это влияние к минимуму.       — Благодарю за совет.       Юнги понимал, что сам довел свое положение до увольнения, что потом Сокджин, как отец ребенка, отвел друга к начальнику. Просился обратно, разумеется, Мин самостоятельно, но факт того, что его вытаскивали из болота, тогда как он сам палец о палец не ударил, угнетал и напрягал. Еще и Гимин оказалась более решительной, хотя далеко не она должна была делать первый шаг. Может быть, позже, когда бы парень разобрался в себе, он бы попробовал наладить с ней контакт, только это одни рассуждения.       Достав телефон на подходе к дому и набрав номер Гимин, Юнги услышал короткие гудки — звонок как будто сбросили, не дождавшись сигнала, и так уже несколько дней подряд.       Он устало выдохнул и убрал мобильный в карман, тут же кутаясь в теплую куртку от уже по-зимнему холодного ветра. Юнги ускорился — до подъезда остались считанные метры, и, заворачивая в свой проулок, споткнулся и чуть не упал о что-то твердое и продолговатое. Первая мысль: кто-то выкинул входной коврик, свернув его в рулон. Однако коврики не стонут и не хватают за ногу.       От испуга Мин подпрыгнул и отступил на два-три шага назад, затем развернулся и прищурился, пытаясь разглядеть нечто, лежащее на земле.       — Чимин? — ужаснулся Юнги и буквально подлетел к парню, поднимая того и пытаясь привести в чувства.       — Из всех людей… почему именно ты… — стонал Пак и безуспешно пытался вырваться, толкаясь и кривясь, словно от боли. — Ай.       — Что с тобой?       — Решил отпраздновать с друзьями успешную защиту диплома. Не рассчитал выпивку.       — Они тебя отпустили в таком состоянии? Что за друзья такие? — после последнего вопроса Юнги прикусил губу, понимая, что не имеет права никого критиковать, когда сам поступил в разы хуже.       — Какие есть. Другие выродились.       — Как давно ты здесь лежишь?       — Пару минут. Наверно. Не знаю.       Юнги вспомнил, как видел завернувшее на их улицу такси, и сделал вывод, что, слава богу, Пак валялся на земле недолго.       — Ты можешь встать? — Мин придерживал Чимина подмышки, но необходимо было его непосредственное участие. Такое ощущение, что опьянение — не единственная его проблема. — Держись за меня, ладно?       Кое-как Юнги смог дотащить полуподъемное тело до квартиры на самом верхнем этаже здания. В такие моменты и тогда, когда самому приходилось подвыпившим возвращаться домой, он жалел, что у них отсутствовал лифт. Код на двери был удачно введен с первого раза, что значительно ускоряло дальнейшие планы, а именно отправить Чимина в душ и уложить его спать.       Почти без сопротивления Пак позволил Юнги «поухаживать» за его полностью потерявшим контроль телом. Тот сначала снял с него кроссовки, один из которых был развязан — об него и споткнулся, походу, — а потом принялся за куртку, словив при этом глухой стон, когда дотронулся до правой руки.       — Что такое? — поинтересовался Мин, аккуратно стянув рукав и взглянув на опухшее запястье. — Может, в больницу?       — Не надо, — прохрипел Чимин, одернув руку. — Простой ушиб. У нас где-то был бинт.       — Подумай хорошо…       — Блять, Юнги! Вот я тебя когда позову — тогда и будешь строить няньку! — не выдержал чрезмерной, как он думал, заботы парень и оттолкнулся от стены. Не удержал равновесия и снова упал в объятия соседа по квартире. — Сука. Ты.       Юнги не ответил, молча соглашаясь с последним. Он перекинул руку Чимина через свое плечо и понес его в ванную.       — Ох ебать, у нас новая шторка?! — пьяно присвистнул Пак, встав у раковины и облокотившись об нее.       Мин проигнорировал и это. Сегодня утром как раз пришла доставка с Купанга. В посылке была перекладина и шторка из полиэстера с незатейливым рисунком морского пейзажа, на которые парень быстро заменил сломанные им же.       — Справишься сам или помочь?       — Пошел ты. Сгинь.       Юнги боялся оставлять друга одного, но тот будет рьяно сопротивляться и, не дай бог, покалечит себя еще больше, отмахиваясь от бывшего друга всеми фибрами души.       Прикрыв за собой дверь, Юнги снял свою куртку и повесил ее на вешалку, то же самое проделав с чиминовой, которую до этого временно швырнул на тумбочку. Прислушавшись к звукам из ванной и не заподозрив ничего угрожающего здоровью Пака, парень включил чайник и достал аптечку в поисках нужных лекарств. Вряд ли организм Чимина скажет спасибо, если смешать некоторые таблетки с уже влитым в него алкоголем. Поэтому, выудив лишь упаковку эластичного бинта и мешочек для льда, убрал пластиковую коробочку на место.       — Юнги, — услышал голос Чимина и сначала не поверил, пока тот не позвал громче. Мин бросил всё и побежал в ванную, открывая незапертую дверь и одернул шторку.       Чимин стоял под водой, упираясь в стену здоровой рукой, второй же вытирал рот от рвотных масс, стекающих в слив.       — Помо… — но новый позыв не дал ему договорить.       Юнги не стал спрашивать, чем помочь конкретно. Он выключил воду, выслушав при этом невнятные возмущения друга, и принес из кухни стул. На двоих места в крохотной ванной комнате, совмещенной с туалетом, было мало. Мин практически протиснулся между спинкой стула и стеной вплотную, закатал рукава и, вытащив душевую лейку из держателя, направил поток воды на Чимина.       — Ты как? — тихо спросил Юнги и надавил на спину Пака, заставляя его чуть-чуть нагнуться.       — Жить буду, — сплюнул тот и застонал. — Голова раскалывается. Ауч, — скорчился от боли в правой руке, попытавшись самостоятельно открыть банку шампуня.       — Сиди ровно, я сам.       — Время быть моим лучшим другом давно прошло.       — Если тебе будет угодно, я всего лишь сосед по квартире, которому не все равно, — спокойно заверил его Юнги, хотя его сердце разрывалось при виде разбитого Чимина. — Закрой глаза.       Тот мгновенно послушался и даже не стал брыкаться, окончательно смирившись со своей участью. Ему всего-то надо было — вымыть уличную грязь из волос да проблеваться как следует. Со вторым он отлично справился и уже не чувствовал тошноты, а вот с головой вышла проблема. Особенно не слушалась правая рука, выстреливая острой болью при каждом движении. Чимин согласен, что нужно сходить в больницу, но не сделает это по совету Юнги. Из принципа. Из-за него же вначале отказался от его помощи.       В один момент вода выключилась, и раздался звук установки душевой лейки в держатель. Чимин дернул головой, стряхивая лишнюю воду. Юнги достал с полки чистое полотенце и накинул его на друга.       — Сиди пока, я принесу одежду.       — Как я тебя ненавижу, — пробурчал Пак и принялся здоровой рукой вытирать волосы. К тому времени, когда Мин вернулся с пижамой, тот вяло водил полотенцем по торсу. — Ты слышал, что я сказал? — спросил он в ответ на то, как Юнги достал с полки фен и вставил вилку в розетку.       — Да. Потом будешь меня ненавидеть.       — Пф, какой ты… — оскорбление заглохло в громком гуле работающего фена, отражающегося от стен.       Юнги быстро высушил волосы Чимина, чтобы тот не ложился спать с мокрой головой, затем помог ему одеться и, придерживая за талию, донес до кровати. На этом ухаживания не прекратились. Подкатив стул к кровати, он бережно взял правую руку и замотал запястье эластичным бинтом, приложив сверху лед и еще раз порекомендовав обратиться к врачу на случай перелома, а не ушиба. То ли Пак устал сопротивляться, то ли сменил гнев на милость, но согласно угукнул.       — Как ты себя чувствуешь? — в последний раз уточнил Юнги, прежде чем оставить его в одиночестве.       — Ужасно, мой лучший друг увел мою девушку, — простонал в подушку тот.       — Что-нибудь еще надо?       — Себя убери.       Кивнув сам себе, Юнги вышел, но вернулся с бутылкой воды, таблетками от похмелья на утро и тазиком, который поставил у кровати.       — Ты — с ней? — еле-еле прошептал Чимин, долго решаясь на мучающий его вопрос. — Чего молчишь? Я знаю, что ты еще тут. Или думаешь над правильным ответом? Его нет. Ты в любом случае сволочь.       — Что ж, давай поговорим, — с этими словами Мин сел на кровать, подвинув ноги Чимина под его не слишком сильные возмущения. — Я сволочь, да. И ты прав, что ты был для меня больше лучшим другом, чем я тебе. И если я действительно так плох, как ты думаешь, то я не буду это оспаривать. Просто позволь объясниться.       — Соизволил, наконец? Придумал отговорки? Давай послушаем.       — Давай послушаем, — на автомате повторил Юнги и тут же продолжил: — Не буду еще раз говорить то, что говорил Джину, — ты и так все слышал. Но я намеренно упустил ту часть, что я не был до конца честен с тобой, когда соглашался не лезть в ваши с Гимин отношения. Вопреки твоим просьбам я пытался выяснить ее отрицательные стороны, следил за ней, старался подружиться. Со стороны выглядело, будто я ее принял и мы смогли найти общий язык. Однако… я так и не смог разочароваться. Ты зря думаешь, что мне плевать. Мне очень жаль, что я тебя предал. Прости.       Чимин закрыл глаза и вздохнул, обняв себя за плечи. Ему было очень тяжело без лучшего друга, но в то же время сложно что-то поделать с раздираемыми душу чувствами. Сколько он пытался найти причины произошедшего в себе, сколько слез пролил, ища оправдания обоим: лучш… бывшему лучшему другу и Гимин, которая виновата не меньше.       — Я нашел нового соседа, кстати, — как бы между делом обмолвился Чимин, приоткрыв глаза и взглянув на Юнги из-под ресниц.       — Оу… — Юнги опустил голову, окончательно осознав, что прежней его жизнь точно не будет. Он хотел было открыть рот и сказать, что тоже нашел новое жилье, но решил хотя бы в этот раз не обманывать. — Я найду квартиру в ближайшее время. И съеду.       — У тебя время до конца января.       — Постараюсь пораньше.       — Ты не ответил на мой вопрос, — произнес Чимин, на что Мин вопросительно выгнул бровь. — Вы вместе? — все еще не называя имен, повторил вопрос он. — Или все это было, только чтобы доказать, что она встречается не только со мной?       — Ты правда хочешь это знать?       — Нет, но лучше я выясню это от тебя, чем через слухи. Ну?       — Мы как следует еще не говорили на эту тему, — Юнги лукавил и, можно сказать, огибал острые углы, касаясь вопроса о Гимин.       — Так и знал, что ты хлёбушек, — Чимин фыркнул. — Ждешь, что она сделает первый шаг. Сам же палец о палец не ударишь. Ставлю на то, что вы и недели не продержитесь. Теперь уходи.       Юнги встал. На душе по-прежнему тоскливо и больно, но лучше так, чем продолжать смотреть в глаза лучшему другу и нагло обманывать его. Сейчас, конечно, все намного иначе. В Чимине агрессивно говорил алкоголь, правда, в то же время он сглаживал прямые оскорбления и придавал смелости парню, который не решался задать некоторые вопросы напрямую и на трезвую голову.       — Поздравляю с защитой диплома, — тихо сказал он, прежде чем покинуть комнату и прикрыть за собой дверь.

***

      Вопреки пьяному предсказанию Чимина, Юнги решил не пускать ситуацию на самотек и вечером субботы приехал к общежитию Гимин. До этого продолжал набирать, но все так же слышал короткие гудки, будто его и правда заблокировали. Но за что? Нет, если за что-то, то Юнги костьми ляжет, чтобы извиниться, просто хотя бы выяснить причину.       Еще как назло пошел дождь, вымочив парня до нитки, пока он не добежал до козырька здания. Зонт оставил дома, надеясь на ошибку метеорологов, которые частенько давали неверные вероятности осадков и время их выпадения. Хотя осенью носить зонтик скорее обязательно, чем желательно. Как жаль, что голова Мина была забита другими проблемами. Всю дорогу он искал номер мобильного Айяно у знакомых знакомых, учащихся на факультете дизайна или смежных с ним. Позвонив, наверно, последнему из телефонной книги, кто мог знать Сато, мысленно настраивался до утра ночевать под окнами общежития, лишь бы поговорить с Гимин лично. Наконец, удача улыбнулась, и в сообщении от одногруппника пришел контакт девушки.       {Не спрашивай, как я это выяснил}, — писал он. А Юнги, собственно, и не собирался.       Без раздумий он нажал на кнопку вызова и после нескольких длинных гудков услышал неуверенное «Алло».       — Айяно? — удостоверился в правильности абонента Мин, скрестив пальцы в кармане.       — Смотря кто спрашивает.       — Это Юнги. Не бросай трубку! — крикнул громче, так как, судя по шуршанию в трубке, девушка собиралась сбрасывать. — Да чтоб тебя!       — Какого хрена ты мне звонишь? — голос Айяно изменился. Она говорила заговорщически и будто шифровалась. Наверняка Гимин где-то рядом.       — Я не могу дозвониться до Гимин…       — Может, потому что надо было звонить раньше? Например, сразу, как пообещал?       — Чего?       — Того. А сейчас уже поздно.       — Нет, погоди, — Юнги схватился за переносицу и пытался построить из услышанного логическую цепочку. — Я именно что с четверга и не могу дозвониться.       — Ой да не пизди, — эту фразу Мин услышал не только через динамик, но и где-то рядом и начал оглядываться. Он убрал телефон от уха и встал прямо перед дверьми в общежитие, чтобы девушки, прячущиеся под одним зонтом, не прошли мимо него.       — Гимин, — позвал он, и Юн резко остановилась, потянув за собой подругу, что все еще пыталась слушать звуки из телефона. — Привет. Мы можем поговорить?       Он сделал шаг навстречу и сразу попал под дождь, но это его мало волновало, ведь он и так мокрый — хоть выжимай. Намокшие волосы противно лезли в лицо, и Мин рукой быстро убрал их назад, не сводя взгляд с Гимин.       Девушка выглядела растерянно и расстроенно. Ее губы кривились от жуткой обиды на Юнги, и тот не мог понять, что сделал не так. Дрожал от холода и бесполезно кутался в ставшую тяжелой от впитавшейся влаги куртку. Зубы стучали, не попадая друг на друга. Тем не менее парень не намеревался уходить без объяснений. Своих — в том числе, если он виноват.       — Нет, — решительно отказала Гимин, кашлянув и зайдя под козырек.       — Почему? — все еще не понимал Юнги и преградил ей путь.       — Потому что не хочу.       — Я не приму это за ответ. Что происходит?       — Ты еще спрашиваешь?       — Да, спрашиваю, — Юнги начинал перехватывать манеру речи Гимин, злясь, что не может ничего понять.       — Я звонила тебе. Айяно запретила, но я звонила. Хотя ты обещал перезвонить.       — Стой. Пожалуйста, остановись, — он полез в карман и открыл в телефоне журнал вызовов, пролистав сегодняшние попытки найти номер Сато.       — Поэтому засунь свои…       — Гимин, я звонил раз сто.       Юн уставилась в экран, чувствуя, как вовсе не дождливые капли текли по ее щекам. Под записанным в телефонной книге ее именем однозначно ее номер, но такое ощущение, что его многочисленные звонки уходили не тому абоненту, потому что девушка не получала ни один из них.       Гимин подняла трясущуюся руку к экрану и нажала на свой номер. Интерфейс вызова в мгновение выключился и вернулся обратно к журналу звонков. Ничего не понимая, она полезла в карман за собственным мобильным.       — У тебя что-то с телефоном? — с волнением спросил Юнги.       — Нет. Ничего не понимаю, — под нос бурчала Юн, тыкая в кнопки.       — А ты его не заблокировала? — к разговору подключилась Айяно.       — За что? — удивился Мин, хлопая так и не высохшими ресницами.       — Ты номер, случайно, не менял?       — Да, точно, — медленно кивнул Юнги.       На свадьбе старшего брата он заказал себе новый номер, в то время как старый заблокировал, а сим-карту выбросил. Все это произошло так быстро, что не удосужился предупредить об этом Гимин, хотя ему и в голову бы не пришло, что из-за этого могут возникнуть проблемы. Обычно люди при смене номера просто звонят и сообщают, что и сделал Мин.       Айяно вырвала телефон из рук Гимин и, зайдя в список заблокированных вызовов, подала его подруге со словами:       — Найди здесь его новый номер, разблокируй и живите счастливо. А я пошла домой. Жду тебя не скоро, — махнула Сато, приложив пропуск к считывателю, и двери открылись. — Два влюбленных идиота, — услышали оба, смотря друг другу в глаза.       — Объясни, пожалуйста, что происходит, — Юнги подошел к девушке и крепко обнял ее, целуя в висок.       — Я… — Гимин всхлипнула и с силой сжала куртку парня на его спине. — Меня замучил войс фишинг. Кто-то слил мой телефон. Звонили с разных номеров, я блокировала не глядя, и выходит, среди них ты попал под раздачу.       — Прости меня. Надо было раньше сказать, что… — парень ухмыльнулся. — Ты, походу, парочку моих знакомых тоже добавила в черный список.       — Да?       — Ага. Я пытался понять, только ли меня ты игнорируешь.       — Я обрывала твой старый номер, пока мне не сказали, что его больше не существует.       — Ну всё, — Юнги гладил девушку по волосам, пока она шмыгала носом. — В следующий раз лучше ругай меня, ладно? Вслух. Всеми словами, которые знаешь. Договорились? — он отстранился, но только чтобы поцеловать в щеку, да и вообще начать покрывать ее лицо бесконечными поцелуями, подольше задержавшись на губах. — Я не передумал: ты мне очень нравишься. Ты будешь моей девушкой?       И прежде, чем Гимин смогла собраться с мыслями для ответа, Юнги положил ладонь на шею и накрыл ее губы своими, добавляя тем самым аргументы, чтобы она согласилась. Мин целовал сначала неспешно, все равно что щекотал ее губы, ласкал верхнюю, переходил на нижнюю, в конце концов углубив поцелуй и вызвав у девушки дрожь по всему телу, когда левой рукой забрался под распахнутое длинное пальто и коснулся оголенного участка кожи под выправившимся краем блузки.       Их губы ненадолго разомкнулись. Юнги хотел узнать ответ на свой вопрос и одновременно хотел целоваться дальше, снова и снова чувствовать, как ее дыхание сливается с его, скользить по нежной коже и слышать сладкие стоны.       — Так потрясающе целовать ту, в которую влюблен, — прошептал Мин, не веря, что произнес это вслух.       — Только понял?       — Только сказал. Понял давно.       — Насколько давно? — Гимин прижалась всем телом, но специально оставила несколько миллиметров между губами, неловко касаясь носами.       — С нашего первого. Так ты будешь моей девушкой?       — Буду.       Эмоциональный взрыв заглушил остальные звуки, в том числе бушующую водную стихию, не желающую остановиться хотя бы на минуту. Дыхание перехватило, и Юнги догадался, что есть единственный способ восстановить прежнее состояние. Он наклонился, сократив то короткое расстояние, которое еще осталось между ними, и сомкнул их губы в новом жарком поцелуе. Мин слегка толкнул Гимин к стене, чтобы вдавить ее в холодную облицовочную плитку и самому вжаться следом. Девушка ахнула от неожиданности, но подобное положение ей даже на руку — дополнительная опора. Она мягко обвила влажную шею ладонями и царапала ее, игралась с кончиками мокрых волос и проникала в них пальцами, сжимая и слегка оттягивая. Юнги стонал и, можно сказать, мурчал в поцелуй, не останавливая свои ласки. Он творил невообразимые вещи губами и языком, втягивал и отпускал их, а затем врывался снова, сводя с ума и выводя из равновесия каждую клеточку тела.       — Стой… дышать… — односложно выбила из себе два слова Гимин, открыв глаза и увидев перед собой темные переливающиеся круги. Юнги же не переставал целовать, временно перейдя на скулы и шею. Он безнаказанно отодвинул воротник и провел по всей длине до сгиба плеча, слыша на ухо горячий выдох со стоном.       Мин скользнул под блузку глубже, сильнее выправляя ее из-под джинс и заводя ладонь вверх по спине и обратно. Тело содрогнулось от неприятного дуновения холодного ветра под одежду, но жар от ладоней, что гладили талию и очерчивали бедра через ткань, отлично компенсировал разницу температур.       Вряд ли с такой страстью можно вообще восстановить дыхание. Губы быстрее заскучали по поцелуям, и, чувствуя желание, Юнги вернул им внимание. Большим пальцем провел по контуру нижней губы, отодвигая ее, и грубо толкнулся языком внутрь.       Гимин только надеялась, что он сможет заставить себя хотя бы ненадолго остановиться, чтобы глотнуть воздуха, потому что пока складывалось впечатление, что он дышал ей.