Пара подруг

       Обычный день, середина первого семестра. Пока школьники выходят на первые каникулы, студенты пашут, а ради чего? Они пока не знают. Радовало одно, Максиму сегодня ко второй паре. Разве не в этом заключается счастье третьекурсника? Однако и в этом были свои минусы, одногруппники ведь всё равно решат прийти к третьей и как прикажете Шабанову оправдывать их на этот раз? Преподы третий год подряд верить во всякую ересь уже не собираются, а подводить ребят не хочется. Зачем он только решился стать старостой, это оказалось куда труднее чем в школе.        Придя как обычно пораньше, в аудитории было лишь несколько его одногруппников, но ведь ничего страшного? Шабанов всегда приходит на много раньше обычного и есть шанс, что люди ещё подтянутся. Он на это надеялся, а такие надежды как правило погибают раньше всех. До начала пары десять минут, а в аудитории меньше половины группы. Зато вне её студентов явно больше, учитывая резкие женские вскрики, которые доносились буквально за стенами их кабинета. Пришедшие вовремя поднимаются со своих мест, чтобы посмотреть, что случилось. А случилось то, что две девушки вцепились друг другу в волосы и даже не думают отпустить. Они перекрикивают друг друга, называют нецензурными ругательствами и всё прочее. Одна даже ударила вторую куда-то в бедро коленом, от чего та повалилась на пол, выпустив из рук чужие волосы, хоть и не все. И из-за чего могло это произойти? Максим ведь знал этих девушек как очень близких подруг, может и не самых адекватных, но какая разница?        Подняв взгляд, всё начинает прояснятся. Где-то в глубине толпы за ссорой наблюдает Ромадов, с максимально насмешливым взглядом, словно не он является причиной бойни. Как же мерзко. Подруги не перестают кричать друг на друга, даже после того, как их разняли. Шумиха прекращается и люди начинают расходиться, после прихода одного из преподавателей. Все разбегаются по своим аудиториям, Макс не исключение. Он как обычно садится в третьем ряду с конца, наблюдая как помещение заполняется его одногруппниками и, к сожалению, в их число входит Николай Ромадов. Странно, что он вообще соизволил сегодня заявится, так ещё вовремя. Странно так же то, как и почему Шабанову так неприятен это парень. Они почти не общались за предыдущие два года в одной группе, а как? Если этого бабника почти невозможно заметить на парах, ведь он их не посещает. Придёт перед сессиями и как-то ещё умудряется сдать всё. А то, что Макс его весь семестр оправдывал как мог? То чувствует он себя плохо, то кошка у него заболела, и он её по вет клиникам возит, то к родителям по срочным делам отправляется, чего только он не придумывал, и хоть бы раз ему за это кто спасибо сказал. Никто. Нет, ладно, были ребята, которые действительно имели серьезные причины для отсутствия и за них можно было замолвить несколько добрых словечек, но крайне мало. К концу второго курса, русого это всё уже подзаебало, но что ему сделать теперь? Отказаться от должности старосты? А кто вместо него решит этим заняться или, кто, вообще, позволит? Он ведь такой удобный, безотказный, молчаливый и слова лишнего не скажет, даже если очень хочется.        Вот Ромадов, он был полной противоположностью Максиму, по крайней мере так считал сам староста. Смотря на этого разгильдяя, у которого язык без костей и чувства стыда он давно потерял, такие выводы действительно имеют место быть. Но ведь это не все причины неприязни к нему, ведь так? Всё совсем не так. Шабанов никогда не признает, что на самом деле не так в его одногруппнике, так как сам не определился. Ему не нравится в нём всё, а может чуть больше. Или он это всё себе внушает?              Блондин, вместе с другом, проходит мимо его ряда одаривая парня игривым взглядом, но также продолжая о чем-то разговаривать. Кинув в ответ полный осуждения взгляд, староста отворачивается в телефон, проверяя все чаты уже в который раз, уведомления приходят лишь из их общего чата, где ребята простят отмазать их, ведь у них возникли срочные дела или же они умудрились проспать. Что сними поделать? Подставить всех, чтобы его возненавидела вся группа? Нет уж, спасибо. Хотелось бы доучится без лишних проблем.              — Эти дуры думали, что я с ними встречаюсь, представь! Я им даже ничего такого не говорил. Сами себе напридумывали. — парни заливаются смехом садясь за моноблоки позади Макса, даже не стараясь быть тише.              — Я хуею, как они не поняли, что ты трахаешь их обоих одновременно?              — Да хуй его знает, зато повеселился. — Коля наклоняется к русому, начиная что-то шептать, а тот от неожиданности даже дёрнулся. — Макс, скажи ведь зрелище лютое было! Жаль только я к концу их драки подошел.              — Такое разве что животным понравится. — всё пошло слегка не по плану. Макс, ты же собирался промолчать, так зачем привлекать к себе лишнее внимание. К счастью, никто кроме друзей за спиной его фразы не услышал, хотя хотелось бы, чтобы не услышал никто.              — Ты чего? Тебе их жалко, что ли стало? — Ромадов ведёт себя так, словно действительно не понимает с его такая неприязнь. — Ты же их не хуже меня знаешь. Одна ссора в воспитательных целях им не повредит.              — А чем ты лучше их после такого? — староста всё же поворачивается, глядя в лицо собеседнику, когда как его темноволосый друг отошел к другим ребятам, чтобы не встревать туда, куда не надо. Не хотелось становится врагом для человека, который выгораживает тебя во время прогулов. — Поставил их на место? Тогда жди, когда кто-нибудь так же решит проучить тебя. Ты в этой аудитории не один борец за справедливость. — неужели это тот самый день, когда всё накипевшее выносится наружу? Макс обязательно об этом пожалеет. Он уже жалеет, но останавливаться уже поздно, как и идти назад.              — Чего? Хочешь сказать ты у нас весь из себя святой? Кого ты пытаешься наебать своей лживой моралью? — блондин слегка привстает со своего места, повышая тон, от чего некоторые одногруппники всё же обращают на них внимание. Становилось некомфортно, хотелось уйти, а лучше исчезнуть, удаляя этот момент из памяти каждого наблюдавшего.              — Ничего я не хочу говорить и наебать тоже. — парень поворачивается обратно, заканчивая диалог, точнее пытаясь закончить.              — Ну да, ну да. Это же я сливаюсь с разговора, потому что испугался, ой, а что обо мне подумают другие? И как мне теперь себя вести, они же все так привыкли к тому, что я терпила самый обыкновенный, который в тихаря всех ненавидит. Это всё я, не ты, так ведь? — Коля и сам не понял, что сказал. Он собирался закончить ещё на “ну да, ну да”, однако не вышло. Не то чтобы он жалеет о сказанном, нет, он сказал всё так, как думает на самом деле. Но неловко перед русым стало. Шабанов ничего не ответил и больше за пару не поворачивался, а зачем? Ответить, что он был абсолютно прав? Нет уж, спасибо.              Все следующие пары, студенты из его группы шушукались о произошедшем, кидая на Макса неоднозначные взгляды. Было некомфортно, но работа с бумагами в конце дня смогла его немного отвлечь и отвлекала всю следующую неделю.              

***

      

      Близился новый год, большая часть экзаменов были сданы и оставалось всего ничего до новогодних выходных. Студенты плетутся по аудиториям, сонные, но радостные в предвкушении праздников. Кто-то собрался ехать к родителям в другой город, кто-то отмечает с друзьями, а кто-то собирается спать до начала следующего семестра. Макс почему-то рад больше обычного. Наконец-то выдался шанс не видеть эти лица хоть какое-то время. Не слушать их оправдания, просьбы о помощи, сплетни и обсуждения о нём. Он освобождается от всего этого, вот он, вкус свободы. Парень ждет не дождется, когда приедет домой, чтобы рассказать о всех придурках его курса своему другу за новогодним столом.        Собирая вещи для дальнейшего отъезда, на телефон русого приходят уведомления из общего чата. Студенты вновь готовятся отметить удачно оконченный семестр, приглашая всех к одному из обеспеченных одногруппников домой. Максим, в привычной ему манере, отказывается от столь отталкивающего предложения, но от него не отлипают. Ещё пару дней, к нему подходят до пар и после, с просьбами подумать и всё же прийти, ведь они уже на третьем курсе, а Шабанов ни на одной из их тусовок не присутствовал и что за дела такие? Как так можно вообще? Они ведь должны хоть как-то отблагодарить их трудолюбивого старосту. Ну да, как же. Тем не менее, он поддается вечным просьбам со стороны псевдодрузей и соглашается уделить их празднованию несколько часов, но не долго. Всё же шумные посиделки с кучей алкоголя, табака, иногда даже наркоты, не для него.              По наступлению дня икс, Шабанов и вовсе сомневается, а правильное ли решение он принял, соглашаясь? Когда до начала праздника, чуть больше часа, назад пути как будто уже и нет, хотя при желании он всегда мог придумать какую-нибудь отмазку, уже профессионал в этом деле.        В десятый раз посмотрев на себя в зеркале, Макс всё же решает сменить рубашку, на повседневный лонгслив, который приобрел относительно недавно, так что мало где в нем ходил. Это же можно считать праздничным луком? Парень считает, что вполне. До назначенной локации ехать около сорока минут, поэтому стоило бы поторопится. Такси едет словно с другого конца города, ну и пусть, Максим не спешит. Если опоздает, то возможно останется незамеченным среди слегка опьянелых однокурсников.               К счастью или к сожалению, машина доезжает до пункта назначения вовремя, каким-то чудом, обойдя все пробки. Дом был огромен, два этажа и мансарда, вход в которую был строго настрого запрещен. Однако, что-то подсказывает, что запрет не сильно помешает пьяным телам проникнуть туда чтобы потрахаться. Всё празднество планируется происходить на первом этаже в просторном холе со столиками, диванчиками у стен и открытым для танцпола центра. Тихая музыка уже распространилась по первому этажу, не сильно давя на уши и мозг. У дверей его встречает одна из одногруппниц, которая так долго уговаривала его прийти, тепло приобнимая. Не сказать, что Макс с ней в хороших отношениях, но словно лучше, чем с кем-либо из ныне присутствующих в этом здании.              — Макс! Как хорошо, что ты пришёл. Я, если честно, боялась, что ты до последнего будешь отнекиваться и в конце концов не появишься. — коротковолосая девушка ведёт парня внутрь, проводя мини экскурсию по комнатам и запланированным ивентам этой ночи. Староста не особо вслушивался в программу, ведь планировал слинять при первой возможности. — в общем, если будешь чувствовать себя не комфортно или отстраненно, то можешь к нам с ребятами присоединиться. Если захочешь спать или просто побыть в тишине, то ключи от двери на третий этаж будут за картиной у лестницы. Вроде всё, теперь можем ждать остальных и начинать веселиться!       — Да, спасибо Нель, но как я говорил, я не собираюсь задерживаться тут больше чем на два часа. — русый подходит к столу с напитками в одноразовых стаканчиках с каким-то алкоголем, вертя его в руке.       — Ну пиздец. Давай хотя бы на четыре? Ну пожалуйста! На три?       — Хорошо. Но как эти три часа истекают, я могу уходить без всяких уговоров остаться ещё на чуть-чуть.       — Ничего не могу обещать. — девушка улыбается и уходит к недавно пришедшим ребятам, чтобы поприветствовать.               Через пол часа, или полтора, дом заполняется студентами, кажется, всего их факультета. Откуда только столько взялось? В их числе пару раз перед глазами мелькал и Ромадов, который не отводил взгляда от Шабанова, по крайней мере, когда он замечал того в толпе, на него всегда смотрели в ответ. Музыка стала более резкой и оглушающей, настолько, что даже балкон на втором этаже не спасал. Да и пришлось с него удалиться, ведь пьяные в хлам влюбленные в порыве страсти не замечают ничего и никого вокруг. Спуститься вниз? Как идея, Неля ведь говорила, что он может к ним присоединиться, в случае чего. Однако не всё так просто, на первом этаже сейчас происходило месиво в виде очередной драки между...а между кем оно? За толпой людей не видно, даже с лестницы. Возможно оно и к лучшему, но куда теперь ему деваться? Уйти, так девушка ему это не простит, а оставаться в шумихе сил не хватает.        Вернувшись на второй этаж, староста замечает, как впереди него вверх по лестнице поднимается Николай, роясь за одной из картинных рам. Вот так сюрприз, а ведь Максим считал его зачинщиком драки внизу. Ключ от двери он всё же не нашел, чему заметно огорчился и теперь у русого предстоял выбор: достать ключи и зайти в запрещенную зону с ним или дождаться, когда тот уйдет и проникнуть одному. Всё ведь очевидно, каждый в соответствующей Шабановой ситуации выбрал одно и то же. Или нет?              — О! Макс! Ты ведь знаешь где ключи, помоги найти пожалуйста, а то я щас от этого запаха пота вперемешку с перегаром в окно с балкона выброшусь. — ну нет. Блондин с надеждой смотрит в голубые глаза, подбегая ближе.       — Спешу сообщить, что от тебя несёт примерно тем же. — не обходится без колкости староста, уходя на шаг от собеседника. — И откуда мнение, что я знаю где лежат ключи?       — Я слышал, как Неля тебе об этом рассказывала, кому ты лапшу на уши вешать собрался? — сорвался план по проникновению в тишину, раз уж на то пошло, то лучше игнорировать очевидное до последнего.       — Ты ведь уже посмотрел за картиной. Если там нет, то я не знаю где они могут находиться. — врет и не краснеет. Слегка мнется, но не краснеет и, как ему кажется, звучит вполне убедительно. Особенно когда кладет руку в карман чтобы нащупать те самые ключи.       — Шабанов, ты вот уже третий год студентов перед преподами оправдываешь, а врать как будто и не научился вовсе. Как они тебе верят вообще? — Ромадов продолжает попытки подобраться ближе, останавливаясь на расстояние вытянутой руки русого, не прерывая зрительный контакт. — Я понимаю, что у тебя ко мне неприязнь, но я правда хочу просто побыть в тишине сейчас.               Максим всё же поддался манипуляциям одногруппника, переступая ступеньки к заветной двери обустроенного чердака. Два щелчка и ручка открывает проход в просторную комнату с большой двуспальной кроватью, рабочим столом и, конечно же, балконом, который больше походил на террасу. Недолго думая, русый падает на матрасы, в то время как Ромадов спешит на свежий воздух, глубоко вдыхая прохладный ветер и запах жаренного мяса. На улице дубак и блондин почти сразу замерзает, но заходить не собирается. Какое-то время прыгая на одном месте, он всё же не выдерживает низкой температуры, забегая в помещение. Шабанов, что почти погружался в дрёму, подскакивает от громкого хлопка двери, переходя в сидячее положение. Рядом, на край кровати подсаживается и второй.              — Не ожидал тебя здесь увидеть. — первым прерывает тишину блондин, в темноте поворачивая голову к собеседнику. Лунный свет падает на затылок, создавая иллюзию подсвеченных волос и сияние кожи.       — Не ты один, знаешь ли. — парень пожимает плечами, смотря в темноту — А вот чего тебе приспичило уединиться в тихое место? Это разве не те тусовки, которые ты так обожаешь?       — Да там, ну, — блондин запинается, размышляя. Взгляд отводит туда же, куда и его собеседник, в темноту.       — Если ты не хочешь.       — Мама позвонила пару часов назад, мою собаку машина сбила. Ветеринары говорят, что её лучше усыпить, чтобы не мучалась. — Ромадов ложиться на мягкую поверхность, закрывая предплечьем глаза. — Я хотел приехать, но родители сказали, что мне стоит остаться и попытаться отвлечься.       — Ого, — вот так неожиданность. Максим впервые видит своего одногруппника в таком подавленном состоянии, видимо алкоголь в крови дал свои плоды. А ему то, что сделать? Что сказать? — Мне кажется, прощаться с домашним питомцем перед усыплением слишком больно, да и смотреть на сам процесс. Уверен, что хочешь усилить свои страдания?       — Если не увижусь, мне будет ещё хуже. Я не могу находиться тут и веселиться, держа в голове тот факт, что мой самый близкий, на протяжении десяти лет, друг может в любой момент покинуть меня, а я даже не успел увидеться напоследок. — голос слегка подрагивает, сознание заполняют самые худшие из возможных картин, что добивает сильнее.       — А что, его прям совсем не спасти?       — Шансы есть, если провести операцию, но не факт, что он её переживёт.       — Но, наверное, лучше попробовать и испытать неудачу, чем сдаться, не начав, — кто бы говорил. Действительно, староста всегда слышал эту фразу в свой адрес и никогда ей не следовал, что, возможно, зря.              И вновь тишина. Коля продолжает лежать, раздумывая обо всём, а Шабанов не знает куда себя деть. Он не уверен, что сказал необходимые собеседнику слова, ведь тот словно уснул, молчит и, как будто, слегка сопит. Это почти так. Они молчат ещё какое-то время, после чего Макс направляется к выходу, чтобы оставить человека в одиночестве, слыша за спиной сначала звук пришедших уведомлений, а потом дрожащий от смешенных эмоций голос.              — Мама написала, говорит, что скоро начнут операцию. — блондин откладывает телефон, в темноте смотря на оппонента.       — Ну вот! А ты сразу в тильт, когда шансы ещё есть. — староста собрался уж было уйти, но чувствует, как вокруг его плеч обвиваются чужие руки, прижимая к теплому телу.       — Спасибо, Макс. Вот реально. Даже если бы этой операции не случилось, мне стало легче, просто поделившись этой новостью.       — Ага, да. Надеюсь, ты больше не будешь считать, что я всех ненавижу. — русый отталкивает от себя Николая, отходя от двери, вновь к кровати.       — Возможно да, но я больше, чем уверен, что тебе противен каждый присутствующий в этом доме студент. — парень отшучивается, падая на прежне нагретое место. Какое-то время выжидает в тишине, собирая мысли в правильные предложения. — А вообще, прости меня за тот случай. Не удобно вышло, я не хотел вот так вот как в тот раз тебе сказать всё, вырвалось.       — Да ладно уже. На правду не обижаются. — Шабанов смеётся, слабо и еле уловимо, в темноте не видно, но взгляд его отнюдь не радостный. — ты и сейчас прав. Чего тут скрывать. Почти все присутствующие так или иначе являются моей головной проблемой уже третий год.       — Почему ты всё это терпишь? — блондин вновь ложится на застеленную кровать, обводя каждый позвонок одногруппника выглядывающий из-за сутулости. Комната всё так же была освещена одними лунными лучами, которые как софиты падали на Максима.       — А как ещё? Они ведь выбрали меня, я не должен подвести их доверие ко мне под угрозу.       — Ужасно глупо. Ты ведь староста. Это не они должна стоять над тобой, а ты над ними. Пора меняться. — рука тянется к подолу лонгслива, чтобы подозвать лечь рядом, но собеседник не поддается.       — Знаешь, — Шабанов всё же ложится рядом, укладывая руки на себе. — уже поздно. Я уже думал на эту тему, но никто не воспримет меня как нового человека, если я в один день просто приду и буду вести не так как обычно, скорее посчитают ебанутым.       — Мне кажется, ты думаешь о слишком многом и тем самым ограничиваешь себя. Просто делай, когда что-то хочется делать или скажи, когда хочется что-то сказать, а о последствиях можно подумать после.       — Как же у тебя всё просто. — русый вновь смеётся, закидывая руки за голову, чувствуя в моменте сильный прилив искренности, которого мало с кем когда-либо чувствовал. — В какой-то момент, я был готов отдать всё что у меня есть, чтобы стать хоть на чуточку таким же беспринципным как ты.       — Прям всё? — Ромадов поднимается на локтях, дабы взглянуть в лицо второго. Он давно чувствовал нечто схожее между друг другом, а сейчас это чувствуется ещё сильнее. Возможно, ему стоило поговорить со старостой по душам куда раньше, чем сегодня.       — Ну может не прям всё, но, — Шабанов не успевает договорить, ведь его перебивают чужие губы, прижимающие к собственным.               Что стоит предпринять? Словно ничего и не надо, ведь блондин всё делает сам. Целует в уголки губ, переминает то верхнюю, то нижнюю, на что получает ответ. Руки поглаживают бока, заползая холодными руками под ткань, словно отрезвляя или наоборот пьянея от массирующих нежных движений. Покусывает нижнюю губу, не проникает языком, ждёт немого разрешения и получает его, когда русый слегка приоткрывает рот, громко выдыхая. Чувство чужого горячего языка у себя во рту, вызывает орду бабочек чуть ниже живота, хочется отвечать, не останавливаться, но руки отторгают желания и чувства, так же как сейчас отторгли Николая, выпускаясь из чужих объятий. Тяжелая отдышка у обоих разбавляет очередную тишину, не столь давя, сколько наполняя желанием большего.              — Думаю, как начальный взнос меня это вполне устроит. — Коля ловит на себе настороженный взгляд, продолжая, — Ты ведь слышал поговорку «С кем поведёшься, от того и наберёшься» теперь давай будем вестись вместе.       — Коль ты перепил? Совсем ебанулся? — Шабанов в ответ получает лишь мотание головой, которое, к слову, слабо разбирается, пока тот всё так же находится в горизонтальном положении. — И как часто ты собрался брать с меня этот взнос?       — Только один раз. Дальше всё будет зависеть от твоего желания. Ну, и немного от моего упорства. — рука Ромадова тянется к чужому бедру, припадая пальцами к внутренней, более теплой, стороне, на что почти сразу получает удар по ладони, но убирать не спешит. На этот случай Максим резко встает, спеша удалится из комнаты как можно скорее.       — Увидимся в следующем семестре.              

***

      

       Следующий семестр наступает слишком быстро. Все выходные Макс провёл у себя в комнате, размышляя обо всём и не о чем одновременно. Он долго думал о разговоре с Ромадовым и о том, а стоит ли поддаться его уловкам если в конечном итоге он может оказаться очередной его игрушкой? Конечно, каждый здравомыслящий отказался бы от такой аферы. Шабанов считает себя здравомыслящим или хочет себя таким показать другим? Тем не менее наступает новый год, новые возможности и новый Максим Шабанов.        По приходу в аудиторию, как обычно придя одним из первых, его тут же встречает кудрявый парень, приглашая старосту сесть рядом. Он нехотя подходит к моноблоку, кинув сумку на стул. Взгляды не пересекаются, ведь русый тратит все силы, чтобы игнорировать существование Ромадова, а тот, в свою очередь, в легком недоумении.              — Как провёл новый год? Почему ты мне не отвечал? Я хотел с тобой прогуляться. — тем не менее, Николай решает начать беседу, обращая внимание Макса на себя. Он действительно звал парня погулять, почти в канун нового года и после нового года, и перед началом семестра.       — Был занят, прости. — сухо отвечает Шабанов, продолжая заниматься своими делами, — как там твоя собака?       — Всё хорошо, живой. Правда задние лапы больше не функционируют.       — Блин, — наконец-то Максим поворачивается к Коле, смотря на парня со взглядом полного сочувствия. Не то, что хотел Ромадов, но уже что-то. — мне жаль.       — Да че ты жалеешь? Не ты ведь сбил или операцию проводил. Всё хорошо. Главное жив, здоров. — блондин слегка ударяет соседа по плечу, мол «не парься ты так.» — Слушай, а ты свободен после пар?       — Что?       — Спрашиваю, свободен после пар? Можем сходить куда-нибудь, — парень тянется рукой к чужой ноге, невесомо проводя подушечками пальцев, тут же получая удар по ладони.       — Прости, но я занят. Меня в деканат вызвали, да и я дежурный сегодня. Не до прогулок мне. — на самом деле его никуда не вызывали, но разве есть кому его осуждать? Он не горел желанием тусоваться с Ромадовым, даже после всех мозговых штурмов.              Шабанов надеялся, что одного отказа хватит для того, чтобы Коля отстал от него навсегда. Но всё оказалось куда сложнее, ведь всю следующую неделю, к нему раз за разом поступало приглашение о времяпровождении в компании блондина. Но староста не отступал, отказывая, находя самые разные и новые отмазки. Так продолжалось ещё какое-то время, пока это всё не вывело Ромадова из себя. Каждый раз терпеть отказы, тоже, знаете ли, не приятно. Он закрывал глаза на глупые причины, понимая, что такому человеку как их староста, нужно чуть больше времени, но ведь не на столько.              — Прости, мне нужно остаться в аудитории, дождаться куратора. Он сказал, что должен передать мне какие-то бумаги. — в очередной раз отказывает Максим, собирая тетради в сумку.       — Хорошо. Тогда я подожду его вместе с тобой. А потом мы сможем погулять. — твёрдо выдает блондин, облокачиваясь о моноблоки первого ряда. Шабанов немного мнётся, намереваясь отказать, но сдаётся даже не начав.              — Блять. Ладно, никто не должен приходить. Я просто не хочу идти с тобой...да вообще никуда не хочу с тобой идти. — Максим слегка повышает тон, начиная нервничать. Он подходит к доске, протирая её от следов мела, делает всё что угодно, главное не смотреться блондину в глаза.              — Почему?              — Ты ещё спрашиваешь почему? Ромадов, мне кажется, ответ очевиден. — парень кратко смотрит назад и почему-то не замечает Николая за собой, зато замечает характерные звуки шагов за своей спиной. Ещё ведь не поздно убежать? — То, что было в новый год ничего не значит. Ты просто напился как обычно, вот и творил хуйню всякую, а теперь лишнего надумал себе.              — Ничего подобного. Помниться мне, кто-то очень даже охотно со мной сотрудничал в тот вечер. Не напомнишь кто это был? — блондин кладет руки на плечи старосты, поворачивая того к себе лицом. Ладони медленно опускаются к предплечьям, а после сцепляют чужие пальцы со своими. — Макс, ну, — смотрит прямиком в голубые глаза, пылающие недоверием и в то же время чем-то ещё, чем-то что вовсе не соответствует обычному Шабанову, которого все привыкли видеть. — Ты ведь сам хотел поменять свою жизнь. Одна прогулка со мной сильно ничего не изменит, конечно. Но это может послужить неплохим началом, разве нет?              — Ромадов, ты…бесишь — староста выхватывает свои руки из чужой хватки, быстрым шагом направляется к своей сумке, чтобы в очередной раз убежать от всего. — Куда ты там хотел сходить?              Шабанов стоял перед дверью, ожидая пока радостный Коля прибежит с последних рядов, где оставил свою куртку. Выходить на улицу в такой холод как-то не хотелось. А вот посидеть в каком-то богом забытом месте, где весь рейтинг держится на одном лишь добром слове, кажется вполне неплохой идеей. Вот и Коля так считает, поэтому притащил Макса в псевдо-кофейню своего сомнительного, на взгляд старосты, друга. Обратный путь ещё открыт? Знал бы Макс насколько давно он его себе перекрыл. Тем не менее, просидев на уютных диванчиках в тепле, за разговорами с Ромадовым, около часа, парень поменял своё мнение о заведение. Да и к тому же еда и напитки там были весьма неплохими и возможно даже специфическими? Скорее всего так.              — Макс, а завтра, — Коля берёт со стола кружку чтобы отпить немного заказанного чая, продолжая, — куда пойдем? Рядом с общагой есть бар крутой, давай сходим? Всё равно дальше выходные, можно и разгуляться.              — Завтра? Я, если честно, не планировал куда завтра идти. — Шабанов отрывает от приятной атмосферы незамысловатых разговоров, начиная бегать глазами по всему что можно, — Точнее планировал никуда не идти.              — А, хорошо. — блондин откладывает пустую кружку после оставляя под ней деньги за заказы, рукой показывая парню за кассой, что деньги он оставил. После к столику подходит один из официантов, а студенты уже выходят из тепла в жуткий холод. — тогда на выходной тоже ничего не планируй. Я сам всё распланирую за тебя.              Шабанов хотел было отказать, но язык не повернулся. Он вновь увидел Колю с совершенно иной стороны. Сегодня с ним не было того ветренного и бестактного Ромадова. Сегодня он разговаривал с любительским кинологом, на пол шишечки экономистом и даже в некоторых местах осмысленным Ромадовым, который разделял столько общих тем и поддерживал разговор, даже когда тот начинал заходить в тупик. На мгновение хотелось закрыть глаза на его ужасное поведение по отношению к другим людям. Хорошо, что лишь на мгновение.       Николай не соврал и действительно спланировал совместный выходной. Правда на второй половине им пришлось всё закончить. Шабанову пришлось ехать домой по срочным родительским делам, о которых они хотели немедленно поговорить. Как оказалось позже, они решили познакомить сына с его «потенциальной» невестой. Без ссор не обошлось, как и без утешающего вечера на кухне у Ромадова, где они несколько часов обсуждали как не правы в своих убеждениях бывают родители. Недели шли, взаимоотношения между парнями налаживались, иногда блондин мог хитростью урвать куш в виде мягких Шабановы губ. Правда лишь иногда и не всегда безболезненно, однако тот не унимался.              Февраль близился к своему завершению и предстояла подготовка к весенним ивентам в виде волны удручающей апатии, на которой в скором времени будут сёрфить преподы большим капанием на мозг, да и на всё остальное. По окончанию последней пары Коля в привычной себе манере наклоняется к самому уху старосты, начиная что-то шептать на тему лекции, улыбаясь, когда Макс ёжится от дыхания на ушную раковину.              — Макс, давай сегодня в парк сходим? Меня попросили присмотреть за одним ньюфаундлендом. Она такая душка! Я подумал, может ты захочешь выгулять её вместе со мной? — Коля следит за реакцией парня, замечая смену его настроение. Ему явно планировали отказать.       — Прости, Коль, не сегодня. Неля просила занести ей конспекты по лекциям, на которых она отсутствовала пока болела и по возможности объяснить некоторые моменты. Я должен помочь. — опять. Опять помощь кому-то становиться Максиму важнее чем Коля. Даже не так, она становиться важнее собственного комфорта. Русый не раз жаловался на то, как ненавидит объяснять упущенный материал, да вообще объяснять прошедшие темы. Он им в бесплатные репетиторы нанимался или как? Ромадов расстраивается, показывая слегка, совсем немного, переигранную печаль старосте.       — Макс, ну так не пойдёт. Когда ты перестанешь так прогибаться под них? Просто отнеси конспекты, а если что-то не поймёт, то пусть в интернете ищет или у подруг своих спросит. Забей хуй и айда гулять с одной породистой брюнеткой.       — Хорошо. Я постараюсь прийти как смогу.       — Отлично! Тогда подойдешь к парку перед моим домой, ну, куда задние окна смотрят, ты ведь понял да? — Ромадов с Максимом выходят из аудитории почти самыми последними, в коридоре их пути разветвляются и каждый уходит по своим делам.              На прогулке Шабанов не появляется. Коля ждал его какое-то время на скамейке, а после решив, что все слова были напрасны, уходит вглубь тропинки, осаженной по бокам высокими стволами деревьев. Временами он задает глупые вопросы собаке, словно веря, что та его понимает. Ньюфаундленд тем временем тихо скулит на речь блондина, так ещё и с разными тонами и длительностью, как будто реально понимает его. Когда прогулка подходит к концу, Коля замечает на скамейке перед своим подъездом Макса, мило беседующего с бабулечками с первого этажа. Как ему удалось найти общий язык с двумя врединами заинтересовало блондина даже сильнее чем то, что он вообще делал у подъезда Ромадова.              — Макс? Ты чего тут? — Коля останавливается в паре метров от одногруппника, не успев остановить бегущую на Шабанова собаку. Бабулечки испуганно взвизгивают, пугаясь за парнишку, хотя собака никак тому не навредила. Ну подумаешь, понравился ей Максим, подумаешь она ему своими грязными лапами брюки испачкала, подумаешь Колю с ног повалила. Ничего ведь ужасного не случилось?       — Ну, я пришел, а вас нет. Я жду, жду, а потом услышал, как эти милые бабулечки жаловались на студента неформала, который мало того, что вечно баб водит в квартиру, так теперь ещё псину огромную притащил. — Шабанов отходит от пожилых дам, говоря тише, чтобы те не услышали. Коля немного мнется, узнавая, что эти старухи наговорили про него всякой хуйни и теперь блондину придется снова добиваться расположения старосты. — Вот я и понял, что немного опоздал. Решил подождать вас с прогулки тут.       — А, так чего мы тут стоим? Пройдём в дом, а то на улицу холодно. — Ромадов проходит в подъезд вместе с ньюфаундлендом, подзывая с собой старосту.              Они поднимаются в квартиру Коли, собака тут же бежит на кровать хозяина квартиры, за что получает в свой адрес ругательства с намёком, чтобы та немедленно слезла. Макс смеётся, разувается, аккуратно убрав обувь в сторону, проходит на кухню, начиная хозяйничать как у себя дома. На кухне царит умиротворённая атмосфера, заставляющая чувствовать себя по своему счастливым? Может быть. Через какое-то время в комнату входит блондин, неожиданно появляясь перед Шабановым, который начал накрывать на стол. Руки освобождаются от лишних предметов, а тело становиться пленником крепкий Колиных объятий. Они стоят так несколько секунд, стоило блондину немного понаглеть, потянувшись губами к чувствительной коже старосты, как их тут же прерывает черноглазая брюнетка на четырех лапах, которая начала активно уделять внимание русому.              — Сильвия! Ну вот кто тебя просил? Когда я говорил, постарайся подружиться с ним, я не имел в виду липнуть в самый неподходящий момент! Плохая сучка! — коля злиться, топает показушно ногой, на что получает слабый рык, который его умиряет и заставляет расстроено упасть на стул позади.       — Сильвия? — макс садиться рядом, гладит собаку, чешет ей за ухом и тискает так как ему кажется правильным, не получая в свою сторону никакой агрессии, — это как из мультика этого, как его там? Ну блять, про мандарина шерстяного и скелета лоха. С приветом по планетам! Да.       — Ты чертовски прав, мой дорогой, — Коля решает закончить фразу, кидая игривые взгляды на парня напротив, — сестра просто с ума сходила с этого мультика.       — И я. Обожал этого главнокомандующего с одним глазом, Гляделкин вроде? Бля, в пизду, уже не помню ничего оттуда.              Коля смеётся, отодвигает от одногруппника собаку, а та и уходит, оставляя парней одних на кухне. Блондин скрипит ножками стула к Максу, понимает, что нихуя у него так не выйдет и решает просто подойти, ногами. Он тянет старосту к себе, подзывая встать чтобы быть, приблизительно, на одном уровне. Приближается к чужому лицу, останавливаясь в паре сантиметров, а сердце тем временем пропускает стук, причем у обоих. “Можно?”, шепчет Ромадов, хотя раньше он бы действовал без каких-либо вопросов. Видимо нынешний момент отличается от предыдущих? Получив слабый кивок, он прижимается своими губами к чужим, пару секунд бездействуя, прощупывая почву. А когда чувствует, как Макс первый начал переминать его губы, цепенеет сильнее. Ладони ложатся на талию, плавно поднимаясь выше, поглаживая спину. Уже зацелованные уголки губ поднимаются в легкой улыбке. Коля неспешно начинает углублять поцелуй, проходится язык сначала по нижней губе, немного давит на десна и с немого разрешения вторгается в чужой рот.       Они стоят так порядком десяти минут, иногда прерываясь на глотки воздуха или на поцелуи других частей лиц. Коля аккуратно хватает запястье Шабанова, ведя того к себе в спальню. Намёк был ясен и Максим мог в любой момент отказаться и просто уйти. Всё была так просто и в то же время тяжело(?) Сильвия остается тихо скулить за запертой Колей дверью, чем привлекала себе слишком много внимания Максима, по мнению блондина. Он вновь вовлекает парня в поцелуй, уже более настойчивый, более резкий. Садиться на кровать, а Шабанова садит на себя, чтобы тот его оседлал. Руки бродят под задранным свитером, плавно проходятся по очертаниям еле заметной грудной клетке, спускаясь ниже к пояснице, где его кисть перехватывают.              — Коль, — Макс сбито дышит, подрагивая слегка опухшими губами, свободная рука путается в чужих мертвых от покраски волосах. — Я боюсь. Давай не сегодня, — он виновато смотрит сначала на парня, а позже уводит взгляд в пол. — пожалуйста.              Коля на просьбу лишь нежно улыбается, перенося ладони вновь на талию. На самом деле он безумно счастлив просто тому, что Максим ему сказал обо всём, а не просто ушел. Счастлив настолько, что при виде смущенного и растрепанного старосты, который в добавок ко всему ещё и сидит на нём, у блондина срабатывает естественная физиологическая реакция. Это ведь нормально? У всех бы встал, окажись они на месте Коли. Он чувствует, как член упирается Шабанову в бедро, отводит стыдливый взгляд, намереваясь убрать с себя русого и избавиться от проблемы в туалете.              — Стой. — Максим неуверенно останавливает блондина, рукой тянется к резинке спортивных штанов, оттягивая её, — думаю, подрочить друг другу у меня духу хват. — сводной рукой он перекладывает ладонь Ромадова на свой пах, чтобы он понял, что не один он в затруднительном положении.              Ромадов тянет русого в очередной поцелуй, в то время как рука пытается справиться с тупым ремнем брюк. Бесится и справляется только когда добавляет вторую руку. Расстёгивает пуговицу вместе с ширинкой, заползая под резинку боксеров. Макс громко выдыхает, когда чувствует прикосновения на своей головке и сам начинает тянуться к члену блондина, доставая того из-под оков в виде ткани. Большим пальцем обводит ровную головку, слегка растирая предэякулят по уздечке. Улыбается, когда слышит реакция Коли на свои действия и наклоняется к лицу парня, вновь целуя его то в щеку, то под глазом, то в уголок губ, чувствуя под своими чужую улыбку и легкий смех.        Коля тоже времени не терял. Пока его лицом занимался Шабанов, он занимался его членом. Точнее тем, чтобы прижать парня максимально близко к себе, на сколько то было возможно. Получилось не очень заметно, но блондин был доволен, высунув стояк из штанов и начав медленно вести по всей длине. Дойти до основания мешает лишняя, капающая на нервы, одежда. Она явно была лишней в их случае, но никто не собирался прерывать свои действия, чтобы остановить их момент. Только их момент. Коля припадает губами к шее старосты, оставляет мокрые следы, в незаметных местах покусывает и улыбается, когда до ушей доносится сбитое дыхание вперемешку со сдерживаемыми стонами.       Чувствовать руку Макса на своём члене оказалось в тысячи раз приятнее, чем он мог себе это когда-то представить. Коля готов дергаться, словно от электрического разряда, каждый раз, когда Шабанов водит одной рукой по всей длине, а второй уделяет особое внимание головке. Через несколько минут таких игр в ласки, темп движений начал набирать скорость, предвкушение подходящего оргазма сбивал их ритм и движения становились хаотичнее предыдущих. Поцелуи стали смазанными, но не менее страстными, полностью отличаясь от того, что был на новогодней вписке. Макс уже не чувствует собственных губ от частых укусов Николая, а тот даже не думал останавливаться. Русый начал тихо постанывать, чувствуя наступающую разрядку. Откинул голову назад, открывая блондину отличную возможность вновь пройтись по недавно оставленным укусам. Не проходит и пары минут, как рука Ромадова заполняется вязкой жидкостью. Этой же рукой он накрывает свой член, начиная вести по длине вверх-вниз вместе с кистью Макса и кончает мгновениями позже. Николай падает расслабленно на кровать, хватая за собой и макса. Они лежат так пару минут, пытаясь перевести дух.              — Признаюсь честно, я бы ещё пару заходов таких сделал. — Коля тянется к салфеткам, которые в итоге подает ему их Шабанов.       — Не разделяю твоей искренности.       — Ну, это только пока. — Ромадов чмокает Макса в щеку, крепко зажимая того в объятиях. А за спиной вновь слышится собачий скулёж. — кажется Сильвия хочет к нам присоединиться.