Причина попробовать снова

***

      Открыв глаза, Аомине несколько раз моргнул, пытаясь понять, где находится. Красивые однотонные шторы обрамляли окно, через которое в комнату проникал тусклый солнечный свет. Дайки потер глаза и потянулся, издавая странный звук. Он встал с кровати, вновь вытягиваясь и разминая мышцы. Широко зевнув, парень схватил футболку, которую вчера дала ему Иса, и натянул, направляясь к выходу из комнаты. С кухни доносились звуки какого-то копошения и довольно приятный аромат выпечки с корицей. Аомине тихо прошел ко входу и, упершись о дверной косяк, наблюдал за хозяйкой дома, пританцовывающей и переворачивающей на сковородке панкейки.              Она была милой с этой странной пальмочкой, которую сделала у себя на макушке, в цветочном сарафане, еле доходившем до середины бедра. Голубые ромашки уже выцвели; сарафан явно долгое время в гардеробе девушки и очень ей нравится. Напевая себе под нос, Иса резко поворачивается и вскрикивает. Она не ожидала увидеть Аомине, а теперь стояла, держась за сердце. Она с прищуром посмотрела на парня.        — Хаха, прости, забыл, что ты из пугливых, — уселся парень перед островком. — А я забыла, что ты можешь быть очень тихим, — поставила перед ним тарелку с панкейками и столовые приборы. — Кофе? — дождалась кивка с удовольствием поедающего завтрак спортсмена. — С обычным сиропом? — вновь кивок, и Иса запустила кофемашину, поставив большую кружку с небольшим количеством сиропа, в которую через мгновения полилась бодрящая жидкость. — Как спалось? — поставила кружку перед ним, а после принялась вытаскивать из духовки булочки с корицей. Аомине усмехнулся, наблюдая, как она быстро одернула руку от горячего и затрясла ей, чтобы остудить. — Просто прекрасно. Матрас великолепный, — ответил он. — А ты? — Нормально, — села напротив и сделала глоток уже остывшего кофе, который делала для себя ранее.       Неловкое молчание повисло в воздухе. Иса перебирала в голове всевозможные темы для разговора, а Дайки одергивал себя, чтобы не озвучить несколько фраз, которые зародились после ее ответа. Он смотрел на Шимаду, которая водила пальцем по ободку кружки и кусала губы. Она нервничала, ей было некомфортно — так казалось Дайки. Парень нахмурился, когда увидел, что она все-таки прокусила губу, и потянулся через стол, коснувшись ладонью щеки девушки, а большим пальцем прошелся по губе:        — У тебя и раньше была такая привычка? — вытер он капельку крови, а после уже не мог убрать руку, просто поглаживая нежную кожу. — Я, — в шоке смотрела на Аомине Иса. Дыхание перехватило, а сердце забилось. Она была уверена, что ее щеки медленно заливались краской. — Н-нет, не думаю, — не могла отстраниться, чувствуя странное притяжение на уровне физики. — Надо избавляться, — медленно подался вперед Дайки, как и девушка. Вся неловкость исчезла; на ее место пришло теплое желание. Их губы были в нескольких сантиметра друг от друга, и это расстояние медленно сокращалось. Глаза Исы почти закрылись, как вдруг послышался голос проснувшегося Кайто. — Ма! — Черт, — резко отстранилась от парня Шимада и вышла из-за островка, направляясь к комнате сына, по после вернулась к Аомине, который так и остался стоять, опираясь на столешницу с опущенной в разочаровании головой. — Я подготовлю его, хорошо? — коснулась плеча парня. — Можешь зайти или я его приведу. — Нет, пойдем, — отстранился от гарнитура и направился за девушкой, но остался за переделами комнаты. Он внимательно слушал, что говорила Иса. — Кай! Ты так рано проснулся, — подошла девушка к кровати и присела на корточки перед мальчиком, который уже болтал ножками, свесив их. — Ты хорошо спал? — крепко его обняла, зарываясь носом в кудрявую макушку. — Ага. Ты что-то вкусное делаешь? — обвил он ручками шею мамы, а после стянул резинку с ее головы. Ему никогда не нравилось, что она собирает так волосы. Иса усмехнулась этому действию. — Да. Булочки с корицей, — отстранилась и коснулась пальцами пухлой щечки. — Кай, к тебе кое-кто приехал, — наконец-то выдавила из себя Иса. Ей было сложно; она боялась. Мальчик смотрел на нее с интересом. — Ты очень хотел его увидеть… — Мам, — схватил он маленькими ручками девушку за щеки и насупился в непонимании. Иса приоткрыла в изумлении рот. Кай раньше так не делал. Это успокоило. — Я могу его позвать? — повернула голову и поцеловала ладошку сына. Она дождалась неуверенного кивка. — Заходи, — выдохнув, позвала парня.       Дверь распахнулась сильнее, и в проеме показался Аомине. По фигуре парня было понятно, как сильно он волновался. Ему было также страшно, как и Исе, если не сильнее. Он нерешительно зашел в комнату, поднимая руку и бросая короткое и даже дрожащее «привет». Кайто несколько секунд смотрел на баскетболиста, а потом его глаза расширились в удивлении. Он посмотрел на Шимаду и, указав на баскетболиста пальцем, бесконечно повторял «па». Иса испугалась; Кай не мог прекратить заикаться. Дайки подлетел в эту же секунду, чуть ли не падая на колени перед парнишкой:        — Эй, все хорошо, — гладила по спине мальчика девушка. — Па-па-па, — продолжал говорить он, а на глазах наворачивались слезы. В этот момент Шимада проклинала себя за то, что сделала. Она вновь прикусила губу. — Йоу, парень, — тихо проговорил Аомине, стараясь успокоить мальчишку, — ты в порядке, — произнес он, аккуратно коснувшись маленькой ножки. — Я наконец-то приехал. — Па, — коснулся ручками лица спортсмена, от чего сердце парня пропустило удар и сжалось. — Па приехал, — наконец-то произнес новое слово мальчишка и буквально прыгнул в руки Аомине, зарыдав. — Эй, ты молодец, — поглаживал его по спине Дайки, прижимая ближе. Слезы сами наворачивались на его глазах. — Боги, — выдохнул он и вновь вдохнул по-странному греющий душу аромат мыла и яблок. Кай пах как Иса, но иначе. Нежные пальцы Шимады вдруг вновь смахнули с его лица слезу. В ее глазах Аомине увидел что-то тревожащее. У нее не должно быть такого взгляда. Но девушка не дала себя долго рассматривать, заходя парню за спину, чтобы вытереть слезы уже всхлипывающего Кая. — Мой любимый мальчик, — разнесся ее голос по комнате словно весенний ветерок. — Ты так счастлив, что слезки не могут остановиться? — Мам, — всхлипнул он вновь, но после просто зарылся в шею отца. — Мой хороший, — поправила торчащие во все стороны кудри Кая, а после коснулась руки Аомине. — Пойдем. Ему нужно умыться и переодеться.       Дайки последовал за девушкой. Она не вмешивалась, когда он помог мальчику умыть лицо, почистить зубы и переодеться. Парень даже сам захотел помочь с прической. Иса лишь показала, как именно укладывает волосы сына, а после уступила это место ему, иногда направляя словами. Все это время Кай смотрел на отца не отрываясь. Дайки это чувствовал и невероятно радовался. За полчаса утренних процедур спортсмен несколько раз поцеловал мальчика в щеки, макушку, ручки и ножки. Это смешило парнишку. От заливистого смеха сердце просто таяло.       Кай отказался передвигаться самостоятельно, просто вцепившись в отца. Он ничего не говорил и не спрашивал; просто обнимал, терся щекой и даже принюхивался. Это было очень мило, как казалось Аомине. Завтрак Кайто поглощал тоже сидя у него на коленях. Он даже дал Дайки попробовать немного из своей вилки. Сначала парень не знал, что делать, но как только посмотрел на Ису, которая кивала головой, с благодарностью съел то, что ему тыкнули в губы.       Иса наблюдала, как Аомине отрывал кусочки от булочки с корицей и давал Каю, который с удовольствием их ел. Пухлые щечки малыша были розоватыми от смущения и радости, которые он так ярко показывал на своем лице.       Пока занималась домашними делами, Иса все думала, что же натворила, почему сбежала, почему не могла перебороть страх, просто довериться еще раз. Это ее съедало, и Дайки это видел: в ее походке, движениях, взгляде и выражении лица. Она изменилась, но во многом была прежней. Аомине подарил сыну игрушку, которую купил. Кайто был в восторге и наконец-то активно заговорил: он принялся показывать отцу дом, болтать о том, что ему нравится, знакомить с любимыми игрушками и Хамишем, который все также с недоверием смотрел на нового человека в окружении, показывать книги, которые он читал вместе с мамой, а потом достал небольшой баскетбольный мяч. Кайто выдал все: что они смотрели все матчи Дайки, интервью, просматривали фотографии, а Иса и вовсе хранила одну у себя в комоде. Баскетболист был рад, что именно в этот момент девушки не оказалось рядом. Он видел по глазам Шимады, что она его любит, просто не признается в этом. В голове Дайки уже зарождался план. Парень четко знал, чего хотел, и собирался добиться этого всеми возможными способами.

***

      Аомине гостил у Исы уже несколько дней. Он проводил много времени с Кайто, и девушка ему не мешала, даже когда понимала, что ей не хватает времени с сыном. Но это благоприятно сказывалось на работе: Шимада спокойно уезжала по делам, решала важные вопросы, курировала выставку, которая только набирала популярность и наконец-то приступила к созданию собственной галереи. Все это требовало много сил и времени, поэтому иногда девушка могла приехать домой чуть ли не под утро, а на плите ее ждала специально подготовленная порция ужина.       Иса заметила, что Дайки не упускал возможность проявлять свою заботу и о ней. Совершенно маленькие жесты медленно и верно пробивали броню страха, с которой Шимада и сама активно боролась. Парень мог укрыть ее пледом, когда она засыпала на диване, наблюдая за игрой сына, принести перекусить, когда девушка с головой было погружена во всевозможные чертежи и бумажки, приготовить еду, если она не успевала, и даже убрать в доме. Иса замечала все.       Сердце Шимады вновь йокнуло, когда она приехала домой в четыре утра, сняла с ног ужасно неудобную обувь, которая так хорошо подходила к пиджаку, скинула сумки в прихожей и прошла на кухню, где на столе под колпаком лежала тарелка с бефстроганов и пюре, рядом с ней также под колпаком была тарелка с печеньем, а рядом записка: «Маме от Кая и папы». Пальцы Исы сжали бумажку, а сама она вздохнула. Девушка все думала, что произойдет, когда Дайки должен будет уехать. Кайто слишком сильно радовался его присутствию и, если захочет поехать с ним, то Шимада просто не посмеет возразить.       Девушка взяла тарелку с ужином, положила ее в микроволновку и включила на разогрев, а после набрала стакан воды и выпила его залпом, усаживаясь на барный стул за островком. Она вновь тяжело вздохнула, потерев лицо руками, немного смазывая макияж. Шимада не сразу услышала шаги, доносившиеся с коридора, а когда подняла глаза, то увидела Аомине. Парень с заспанным лицом и взъерошенными волосами подошел к ней и неожиданно для Исы обнял: — Ты сегодня сильно припозднилась, — поцеловал ее в макушку и подошел к шкафчикам, чтобы взять стакан. Шимада так и продолжила сидеть на месте. Ее глаза в шоке смотрели куда-то в пространство. Сердце заколотилось быстрее, а в глазах от чего-то защипало. Девушка даже не обратила внимание на писк микроволновки. — Сильно устала? — положил перед ней тарелку парень и уселся рядом. — Иса? Что такое? — с беспокойством спросил он, протягивая руку, чтобы коснуться щеки. — Стой! — возразила Шимада, отшатываясь в сторону. Аомине не понимал, что происходит. — Зачем ты это делаешь? — дрожал голос девушки так, будто она сейчас заплачет. — Ты о чем? — продолжал делать вид, что не понимает, хотя прекрасно знал. — Вся эта забота и нежность, — поджала губу Иса и встала с места. — Зачем беспокоишься обо мне и всегда оставляешь ужин? Зачем спрашиваешь о моем самочувствии, и как прошел день? Зачем ищешь возможности коснуться? И зачем так смотришь на меня? — уже на грани слез выдавливала каждое слово. Буря чувств будто душили девушку, крепко стискивая тонкую шею невидимыми руками, а грудная клетка сжималась словно тески, намереваясь сдавить легкие и сердце. — Как? — встал с места Аомине, и его лицо стало серьезным. Он подошел к Шимаде, зажимая ее между своим телом и островком. — Как я на тебя сморю, Иса? — С этой гребаной нежностью и трепетом, — выдавила она, вжимаясь в столешницу. — Так, будто любишь… — Потому что люблю, — обхватил руками ее талию и приблизил к себе, желая чувствовать тепло девушки. — Нет, — слабо произнесла она, заглядывая в синие как глубины моря глаза. Иса не могла выносить того трепета, который так четко читался во взгляде Аомине. — Нет, — снова повторила она. — Ты не можешь… Не можешь! — вскрикнула Шимада, упираясь в грудь баскетболиста руками. Она вертелась, выворачивалась, била его по груди, пытаясь освободиться. — Нет! Не можешь! — полились из ее глаз слезы. — Не должен! — Но хочу, — спокойно ответил Дайки, крепче сжимая Ису, чтобы просто успокоить. Парень не обращал внимание на беспорядочные удары, которые получал, игнорировал все сказанные в гневе и страхе слова. Он знал, что должен делать, поэтому держал, пока она не замолчала, крепко его обняла, царапая голую кожу спины, и зарыдала в голос, заглушая звуки в его грудь. Аомине потерся щекой о шелковистые волосы на макушке Шимады, прикрыв в наслаждении глаза и вдыхая любимый запах спокойствия. — Поговорим? — спросил он, когда Иса немного успокоилась, продолжая всхлипывать. — А-ага, — отстранилась она и вытерла руками слезы с щек, а после поморщилась, хватая лежавшее на островке полотенце и вытирая пропитанную ее слезами кожу парня. Дайки невесомо улыбается, наблюдая за действиями девушки, плечи которой то и дело подпрыгивали от всхлипов. Баскетболист взял ее за руку и повел на диван, усаживая, а сам вернулся на кухню за стаканом воды и едой, которая все еще дымилась паром. — Сначала выпей воды и поешь, — твердо заявил он, вкладывая в руку девушки вилку. — Хах, — нервно усмехнулась девушка, делая глоток воды и принимаясь за еду. — Даже сейчас ты ставишь на первое место меня. — Просто ешь, Иса. Не думай ни о чем, — откинулся на диван, наблюдая, как Шимада принялась за еду. Она с облегчением выдохнула, как только почувствовала приятный вкус на языке, а после довольно быстро закончила со всем остальным, запивая водой. Девушка поставила пустой стакан на стол и откинулась на диван, вздыхая. — Было вкусно. Спасибо, — прикрыла глаза и замолчала. Она не знала, что говорить. Напряжение неприятно ощущалось; оно давило на кожу, проникало в тело и сжимал все внутри. Исе казалось, что она сама и создавала его, а Аомине был спокоен, наблюдая за ней краем глаза. — Почему ты… Почему ты любишь меня? — наконец-то решилась Шимада. — Не знаю, — почесал затылок Дайки, неловко улыбаясь, подался вперед, упираясь локтями в колени. — У меня нет на это ответа… Просто люблю, — подвинулся ближе к девушке и взял ее руки в свои, поглаживая большими пальцами тыльную сторону ладони. — Мне хочется быть рядом с тобой, заботиться, помогать, видеть твою улыбку и слышать смех. Мне они всегда нравились. Такой чистый и звонкий. Аж сердце дрожать начинает, — усмехнулся парень. — Как ты можешь так говорить? — жалобно посмотрела на него девушка, сжимая его руки в своих. — Я ведь бросила тебя самым ужасным способом, разве нет? — Да, но это не меняет моих чувств к тебе, — спокойно ответил Аомине, придвигаясь еще ближе и обнимая ее. Иса уткнулась в изгиб его шеи, прикусив губу. — Тебе было больно? — прошептала Шимада. — Да, — честно ответил баскетболист, крепче обнимая. — Сначала просто испугался, что что-то могло с тобой случиться. Потом беспокоился и злился. Пытался понять, почему ты так поступила, — тихо говорил парень, сжав в кулаках ткань пиджака девушки. — Я знал, что дело не во мне, но… — Мне жаль, Дайки, — прервала его Шимада. — Правда жаль, — отстранилась и заглянула в синие глаза, вновь повторяя. — Я думал, что разорву тебя на куски, когда узнал о сыне, — честно признался он. — Но стоило просто увидеть тебя, — отразилась боль на его лице, и Иса не смогла остановить себя, касаясь щеки, по которой скатилась одинокая слеза. — Ты первая, кого я так полюбил. Первая, из-за кого я плакал. — Правильный человек, неправильное время, — смахнула соленую дорожку. — Но… Когда ты признался мне тогда, — поджала губы Шимада, — у меня все внутри так задрожало. Я правда была счастлива. А потом этот дебильный страх все испортил. И я ему поддалась. — Я помню твои прикосновения, когда ты уезжала тогда. Ты мне что-то говорила, верно? — улегся на диван, утягивая Ису за собой так, что она лежала сверху, уткнувшись щекой в его грудь. — Если честно, сидела рядом с тобой минут двадцать, прежде чем уехать, — призналась она, краснея. — Сначала просто смотрела, как ты спишь, а потом меня вынесло, и я заплакала. Я тогда тебе сказала… — Что сказала? — подталкивал Шимаду баскетболист. — Что люблю, — подняла на него взгляд и увидела, как глаза парня загорелись. — И просила прощение за свою трусость, — добавила, вновь опуская взгляд.       Сердце Аомине забилось быстрее от слов девушки. Он знал, что она его любит, но услышать это от нее что-то совершенно иное. В животе и груди разливалось приятное трепещущее тепло, от которого становилось так хорошо, так правильно. Дайки смотрел на девушку, свернувшуюся на его груди. Она была источником всех этих душевных волнений. Рука парня нежно и медленно спустилась вдоль ее плеча и вниз к талии, прижимая ближе. Когда глаза цвета лаванды посмотрели на него, жаром обдало каждый миллиметр кожи: — Поцелуй меня, — стал его голос на несколько тонов ниже. Он видел, как зажегся огонек в девичьих глазах, и почувствовал, кога она свела ноги вместе. — Что? — перевернулась Шимада, соприкасаясь грудью с обнаженной кожей парня. — Но… — У тебя нет разумных аргументов, чтобы отказать мне, — улыбнулся Дайки, хотя внутри боялся напугать, боялся услышать «нет». — Иса, — произнес тише и ниже, окутывая Шимаду бархатом своего голоса. Он почувствовал пробежавшуюся по ней дрожь и коснулся подбородка притягивая к себе. — Поцелуешь? — А-ага, — словно завороженная поднялась она выше и, рассмотрев черты лица, которые казались гораздо нежнее обычного, девушка подалась вперед, упираясь руками в грудь парня. Ресницы трепетали в волнении, когда Иса ощутила теплое дыхание на своей коже. Она нежно коснулась губ парня своими в коротком и легком поцелуе, отстраняясь, а после вновь накрыла их, и снова, пока не смогла оторваться, упираясь коленями в подушки дивана по бокам от бедер Аомине. Тихое дыхание обоих сливалось. Дайки становился более жадным, не желая отпускать девушку, а та была явно не против. — Чертовски хороша, — прошептал Аомине, чувствуя легкое головокружение, и вытер уголок рта девушки, где смазалась помада. — Черт, если бы знал, купил бы резинки, — усмехнулся он, готовясь к возмущенному ответу Исы. — У меня есть несколько, — произнесла она, шокируя парня. — Сам спрашивал, как я снимала стресс. Просто так в себя игрушки не пихаю. — Ты реально хочешь заняться сексом? — продолжал в неверии смотреть на нее Дайки. Он был уверен, что Шимада не рискнет, что побоится и отшутится или просто в открытую откажет. — Д-да, — смутилась Иса. — Это реальное приглашение заняться… — Аомине Дайки, если ты не перестанешь! — нахмурилась Шимада. — Одно условие, — быстро произнес баскетболист, а когда девушка спросила, в чем оно заключается, разъяснил. — Не сбегай на утро. Еще одного раза мое хрупкое сердце не выдержит, — театрально схватился за грудь. — Я как минимум не смогу это сделать из-за Кая, — уверила его Иса, глупо улыбнувшись. — И сердце с другой стороны. Только если у тебя не декстрокардия. — От ЗППП не страдал никогда, и от дрочки за последние два года вряд ли подхватил, — серьезно ответил он. — Господи, — усмехнулась Шимада, — почему твои шутки не меняются… — Потому что ими я тебя и очаровал, — с широкой улыбкой ответил Дайки, хватая Ису под бедра, и за пару движений встал с дивана, прижимая девушку ближе к себе и простонав, когда возбужденная плоть уперлась между ее ног.       По телу Шимады пробежала дрожь от вырвавшегося из губ парня звука. Кажется, это был самый сексуальны и соблазнительный стон, который она слышала. И он словно прошел сквозь нее вибрирующей волной, возбуждая. Низкий бархатный голос идеально подходил, чтобы завести девушку за секунду, а когда им издают подобные звуки, угроза прорыва плотны и образования моря невероятно высока. Шимада удобнее схватилась за шею Аомине, прижимаясь вновь. «Ммм, ты это специально», — с предупреждением посмотрел на нее баскетболист, пока шел по коридору в комнату девушки. «Мне понравилось, как ты стонешь. Не смей их заглушать», — только и успела произнести она, прежде чем оказалась прижата к прохладным простыням натренированным телом.

***